Совет Рождённого из Лотоса

ПРЕДИСЛОВИЕ

Учения, вошедшие в «Совет Рождённого из Лотоса», Падмасамбхава изустно передал в Тибете своим близким ученикам. Первоначально это были ответы на вопросы благородной Цогял, княжны из рода Карчен. Она записала ответы и укрыла как драгоценный клад–тэрма, который предстояло открыть много столетий спустя. Почти в каждой главе упоминается, что эти наставления были даны на благо практиков

грядущих поколений, в них рефреном звучит фраза: «Да встретятся в будущем с этим (учением) все достойные и счастливые!»

Книга «Совет Рождённого из Лотоса» дополняет книгу «Учения дакини» (Dakini Teachings, Shambala Publicatiоns, 1989) и составляет часть общих усилий ознакомить современных практиков с учениями Падмасамбхавы, великого учителя, который в конце восьмого столетия учредил буддизм в Тибете. В книге «Рождённый из Лотоса» (Lоtus-Bоrn, Shambala Publicatiоns, 1993) изложены события его жизни.

Тулку Урген Ринпоче выразил уверенность в том, что перевод этих драгоценных учений на английский язык принесёт огромное благо. Он попросил меня выбрать самые глубокие наставления, в которых затрагивались бы другие вопросы, нежели те, что освещены в книге «Учения дакини».

Тексты для этой книги, содержащей устные советы самого выдающегося учителя Ваджраяны, взяты из разных учений–тэрма. Несмотря на то, что эти тэрма были открыты в разные столетия, разными людьми и в разных местах, их язык и грамматический стиль почти одинаков.

Приведённые здесь тексты представляют собой лишь частицу безмерных сокровищ тэрма, обнаруженных за последнее тысячелетие. Книга составлена по следующим источникам: Ригдзин Годэм, Гонгпа Сангтал; Нянг Рал, Мартри; Санге Лингпа, Лама Гонгду, Тонгва Дондэн; Пэма Лэдрэл Цал, Кандро Нингтиг и Чокгюр Лингпа, Чоклинг Тарсар.

Первая глава, названная «Завет — драгоценное остриё», и шестая, самая длинная глава, «Сокровищница, полная драгоценностей», взяты из Гонгпа Сангтал, известного цикла учений–тэрма, открытых Ригдзином Годэмом (1337–1408), учителем традиции чжангтэр, или «северная тэрма», школы нингма.

Имя Ригдзин Годэм буквально переводится как «видьядхара с пером грифа»; он получил это имя потому, что, когда ему было двенадцать лет, на голове у него выросло три пера, а когдаа ему было двадцать четыре года, — ещё пять перьев. Он был перевоплощением Дордже Дуджома из Нанама, одного из девяти тибетцев, близких учеников Падмасамбхавы, и причисляется к пяти тэртонам, подобным царям.

Собрание учений Гонгпа Сангтал — «Прямой показ состояния Самантабхадры» — содержит также известный текст «Благопожелание Самантабхадры». Гонгпа Сангтал состоит из пяти разделов. Данные главы относятся к одному из них, озаглавленному Кадаг Рангчжунг Рангшар, «Самосущая и самопроявленная изначальная чистота».

Второй главный источник — Мартри, «Прямые наставления» Падмасамбхавы, открытые великим учителем Нянг Рал Нима Осэром (1124–1192). В книге «Учения дакини» я кратко описал жизнь Нянг Рала. Этот цикл учений Джамгон Конгтрул (1813–1899) включил в известное собрание учений–тэрма Ринчен Тэрдзо, «Драгоценная сокровищница учений–тэрма».

Третий источник — Лама Гонгду, который открыл Санге Лингпа (1340–1396). Его заглавие означает «Воплощённое состояние учителя (Падмасамбхавы)». Санге Лингпа был перевоплощением второго сына царя Трисонг Дэуцена (790–844), и его причисляют к «восьми Лингпа», или главным тэртонам. Его важнейшими открытиями были обширный цикл тэрма Лама Гонгду в восемнадцати томах, около семисот страниц каждый, и Катанг Сэртрэнг, подробная биография Падмасамбхавы, известная как «Золотая летопись».

Тонгва Дондэн означает «Содержащее суть — предмет размышления». Это биография Падмасамбхавы, составленная по трём главным источникам, представляющим собой летопись Катанг, обнаруженную Оргеном Лингпа (1329–1360/67), Нянг Ралом (1124–1192) и Гуру Човангом (1212–1270). Этот манускрипт, состоящий из двухсот семидесяти четырёх ксилографических листов большого формата, нашли в библиотеке Шечен Тэнни Дарге Линга в Боднатхе. В колофоне упоминается, что в него вошли материалы из: 1) «Подробной биографии великого учителя из Уддияны», обнаруженной Оргеном Лингпа в священном месте: Хрустальной Пещере, что в Ярлунге; 2) Завет Падма(самбхавы)‚ обнаруженный великим тэртоном Нянг Ралом; 3) «Описание сорока пяти деяний», составленное царевной Мандаравой, на основе которого Гуру Чованг, тэртон из Лходрака, составил сокращённый вариант — «Описание Одиннадцати деяний» и 4) отдельные наставления, разные ответы на вопросы и предсказания из цикла Лама Гонгду Санге Лингпа.

В качестве четвёртого источника я использовал главу из книги Пэма Лэдрэл Цала Кандро Нингтиг — «Сокровенная Сущность, хранимая дакини». Падмасамбхава пожелал, чтобы его учения по Сокровенному Непревзойдённому Циклу Великого Совершенства были сокрыты, а в будущем обнаружены под названием Кандро Нингтиг. Тэртоном, открывшим этот важный цикл, был Пэма Лэдрэл Цал (1291–1315/9)‚ перевоплощение царевны Пэма Сал, дочери царя Трисонг Дэуцена. Следующим его перевоплощением был знаменитый учитель

Лонгчен Рабчжам (1308–1363), который затем перевоплотился как Пэма Лингпа (1445–1521). В недавние времена этот учитель перевоплотился как Кэнпо Нгакчунг, иначе именуемый Нгаванг Палсанг (1879— 1941); он также называл себя Пэма Лэдрэл Цал.

Наконец, «Благопожелания мандалы ваджрадхату» — это важнейшая в Чоклинг Тэрсар молитва, содержащая благие пожелания. В традициях кагю и нингма она читается на память в конце почти всех духовных собраний. Чоклинг Тэрсар, «Новое тэрма Чокгюра Лингпа» (Чокгюр Лингпа, 1829–1870), было обнаружено великим тэртоном и его двумя ближайшими соратниками Джамьянгом Кенце Вангпо (1820–1892) и Джамгоном Конгтрулом Первым (1813–1870).

Я благодарен Его Преосвященству Тулку Ургену Ринпоче, держателю сердца учений Падмасамбхавы за то, что он милосердно разъяснял любые возникавшие у меня вопросы, и за его полные наставления, освещающие всю глубину изложенного в этой книге воззрения, а также Чоки Нима Ринпоче за то, что все эти годы он подробно учил меня Дхарме, в том числе за два семинара, посвящённых вопросам Еше Цогял Падмасамбхаве и его ответам на них.

Я очень рад тому, что этот перевод был закончен в храме Пещера Асура в десятый день лунного месяца, в тот самый день, когда Падмасамбхава обещал сойти из своей чистой страны, Достославной Медноцветной Горы, чтобы благословить всех, кто к нему взывает. Пусть же эти драгоценные учения даруют глубокое вдохновение всем, кто их прочитает!

Эрик Пэма Кунсанг

Наги Гомпа, 1994 год.

Учения, содержащиеся в «Совете Рождённого из Лотоса», принадлежат к разряду мартри, или «прямых наставлений». Мартри означает Идущий от самого сердца и даваемый ясно и прямо личный совет, который открывает самые сокровенные и бесценные тайны. Зачастую такой совет даётся только одному ученику. Прямые наставления Падмасамбхавы содержат в себе сущностный смысл тантр Маха–йоги, священных текстов Ану–йоги и сердцевину наставлений Ати–йоги.

Существует изречение: «Когда разгорится пожар тёмной эпохи, учение ваджрной колесницы Тайной Мантры вспыхнет как неукротимое пламя». Падмасамбхава — главный учитель Тайной Мантры, и в этой роли он сопровождает всех и каждого из тысячи будд нашей кальпы.

Мой коренной гуру Самтэн Гяцо часто говорил: «Вдумайся, насколько удивительны учения–тэрма Падмасамбхавы! Сравни эти тэрма с любым трактатом, и ты поймёшь их неповторимость. Это потому, что их написал сам Падмасамбхава. Красота их слога изумительна!»

Ещё Самтэн Гяцо говорил: «Очень трудно написать произведение столь же красивое и глубокое, как текст практик тэрма. В отличие от трактатов, написанных обычными учёными, каждое их слово раскрывает всё более глубокий смысл. Такова особенность ваджрной речи Падмасамбхавы».

Мой учитель не переставал восхищаться словами Падмасамбхавы! Самтэн Гяцо был чрезвычайно образован, он изучил огромное количество произведений, и, несмотря на это, всегда мог отыскать в учениях Падмасамбхавы новые уровни смысла. «Читая учения Падмасамбхавы, неизменно испытываешь преданность и благоговение, — говорил он, — тебя невольно охватывает чувство глубочайшей веры!» Вера Самтэна Гяцо в Падмасамбхаву была безмерна. Он часто говорил: «Падмасамбхава — величайший из всех. Разумеется, Будда Шакьямуни — это корень, но именно Падмасамбхава способствовал распространению и расцвету учений Ваджраяны по всей Индии и особенно в Тибете.»

Мы видим, что учения, записанные почти одинаковыми словами, были обнаружены разными тэртонами. Причина в том, что их символические письмена содержат безошибочную речь Падмасамбхавы. В этом нет никаких сомнений. Например, Семистрочная Молитва, начинающаяся словами: «На северо–западной границе страны Уддияна…» — появляется в самых разных тэрма, потому что разные тэртоны выходили на один и тот же источник.

«Подлинно великие тэртоны поражают, — говорил Самтэн Гяцо. Такие учителя как Нянг Рал, Гуру Чованг и Ригдзин Годэм — поистине изумительные люди!» Первых двух учителей–тэртонов, Нянг Рала и Гуру Чованга, называют «два царя тэртонов», а другую сотню тэртонов — их приближенными. Есть также «три выдающихся тэртона», «восемь Лингпа», «двадцать пять главных тэртонов» и т. д. — все они в равной степени важны. Но все же главные из ста восьми тэртонов — это два царя тэртонов: Нянг Рал Нима Осэр и Гуру Чованг. «Эти двое — величайшие из всех», — говорил Самтэн Гяцо. Самым первым тэртоном был Санге Лама (не нужно путать его с Санге Лингпа). Я не знаком с подробностями разных жизнеописаний, знаю только, что они содержат необычайные эпизоды.

Когда Дзонгсар Кенце Чоки Лодро жил в Гангтоке, мне посчастливилось в течение двадцати пяти дней приходить к нему по утрам, чтобы задать множество разных вопросов. В то время он был здоров и, находясь в полуритрите, не принимал посетителей.

Но благодаря тому, что я был одним из потомков Чокгюра Лингпа, он оказал мне особую милость и пригласил к себе. Часто он был совсем один, без помощников.

Однажды я обнаружил своё невежество, сказав:

— Людям вроде меня, которые ничего не знают, бывает трудно решить, какие из всех тэрма о божествах трёх Корней, обнаруженные двумя царями тэртонов и другими ста восемью тэртонами и входящие в Ринчен Тэрдзо самые важные. Мы как дети, которые, собирая цветы на бескрайнем лугу, стараются выбирать самые красивые. Какие вы считаете самыми важными?

Он ответил так:

— Что касается гуру, то самое важное тэрма — «Практика десятого дня в восьми главах» Гуру Чованга. Это самая главная из всех разновидностей садхан учителя. Что касается аспекта йидама, то Падмасамбхава дал «Восемь Садхан», и самый выдающийся их вариант принадлежит Нянг Ралу, а в аспекте дакини самое важное тэрма — Трома Нагмо Нянга. Эти три тэрма — самые важные из всех.

В основе «Практики десятого дня в восьми главах» Гуру Чованга лежит образ Падмасамбхавы, который называется Лама Сангду, «Учитель — воплощение всех тайн». У учений «Восемь Садхан» есть три главных варианта. Из всех практик дакини самая глубокая — открытая Нянгом практика Трома Нагмо, чёрной гневной формы Ваджрайогини.

Я спросил:

— Что практиковать лично мне?

Дзонгсар Кенце ответил:

— В качестве личной практики возьми Тукдруб Барче Кунсэл! Из всех тэрма Чокгюра Лингпа цикл Барче Кунсэл невероятно глубок и был открыт без всяких помех. Когда помехи устранены, реализация приходит сама собой, поэтому сосредоточься на этой практике!

— Кого же мне считать гуру?

— Обращайся к Чокгюру Лингпа! Этого будет вполне достаточно! Он самый подлинный аспект гуру!

Тогда я спросил:

— На какой же практике Дзогчена мне сосредоточиться?

— Практикуй Кунсанг Туктиг! В наше время на людей оказывают влияние два цикла: Кунсанг Туктиг и Чецун Нингтиг. В каждой эпохе есть своё учение Великого Совершенства, предназначенное именно для неё. В более ранние времена самым известным было Нингтиг Ябжи, затем появились Гонгпа Сангтал Ригдзина Годэма и Тава Лонг Янг Дордже Лингпа, а потом — цикл Кончог Чиду Чжацона Нингпо. Каждое тэрма приходит в своё время.

Самтэн Гяцо по этому поводу говорил так: «Величие Падмасамбхавы в том, что он, прежде чем покинуть Тибет, укрыл для практиков грядущих веков множество тэрма, содержащих учения, драгоценности и священные предметы. Появившиеся позднее тэртоны, получившие от Падмасамбхавы благословение, правомочность и передачу полной линии преемственности, были посланы им, чтобы обнаружить эти сокровища—тэрма. В наше время некоторые интеллектуалы возражают: «Возможно, у этих тэртонов нет непрерывной линии правомочности и передачи учений от Падмасамбхавы. Они просто откопали какие–то предметы, которые сами же спрятали!» На самом деле благодаря благословению Падмасамбхавы каждый тэртон получил самую что ни на есть полную передачу, что намного превосходит все формальные посвящения и передачи, которые так часто дают и в которых присутствует лишь видимость благословения. Все великие тэртоны — это учителя, чьи тело, речь и ум благословил и наделил силой сам Падмасамбхава. Заявлять, что они не получили передачи, — просто глупо. Такие слова только показывают незнание семи традиционных способов передачи. Учения тэрма, которые поражают своей глубиной, укрыты в надёжной сокровищнице «четырёх способов и шести пределов». В них заключена неизмеримая глубина, которую интересующиеся могут исследовать.

С самого раннего возраста тэртон отличается от обычных детей. Благодаря способности чистого видения он может видеть божеств, и реализация спонтанно проявляется изнутри. Тэртоны не похожи на обычных людей, которые должны проходить постепенный путь учёбы и практики. У обычных людей не бывает мгновенной реализации!

Со времени жизни Падмасамбхавы прошло не одно столетие, но из своего великого милосердия он укрыл для будущих поколений бесчисленные тэрма: в каменных глыбах, в озёрах и даже в пространстве. Мысль о его безмерной доброте вызывает священный трепет. Но есть люди, неспособные даже оценить эту доброту.

Когда приходило время открыть то или иное тэрма, в этом мире появлялись великие тэртоны. Они могли доставать тэрма со дна озера, подниматься за ними на немыслимую высоту в горные пещеры, извлекать их из сплошной скалы.

Моя бабушка, дочь Чокгюра Лингпа, была свидетельницей этого и потом мне рассказывала: «Когда скала раскрылась, отверстие было похоже на задний проход коровы: камень размягчился и просто вылился наружу, открыв полость, в которой находилось тэрма. Зачастую тэртон извлекал тэрма в присутствии тысяч людей, поэтому нет никаких оснований в этом сомневаться. Когда скала открылась и стала видна её внутренность, мы увидели, что её заполняет переливающийся радужный свет. Предметы–тэрма бывают горячими на ощупь.

Однажды в тэрма было огромное количество порошка синдхуры его было так много, что он сыпался наружу. Чокгюр Лингпа часто брал с собой парчовую ткань, на которую помещали священные предметы. Многие из них были такими горячими, что прожигали ткань, оставляя отметины. Никто, кроме него, не мог удержать тэрма.» Позднее я видел такие прожжённые куски парчи красного и жёлтого цвета в тэнгам [помещении для священных предметов] Чокгюра Лингпа.

Бабушка продолжала: «Затем Чокгюр Лингпа оставлял тэрма — иногда это были статуи — остывать на открытом алтаре, застеленном парчой. Он объяснял присутствующим, как это тэрма было скрыто и почему теперь оказалось обнаружено, какую пользу можно получить от исходящего от него благословения и т. д. Все собравшиеся, которых бывало больше тысячи, плакали от переполнявшего их чувства благоговения, так что воздух гудел от рыданий. Будь вы даже упрямым интеллектуалом, весь ваш скептицизм испарился бы. Чудо поражало всех.»

Так оно и было, потому что тибетцы, особенно жители восточной провинции Кам, известны своей крайней недоверчивостью. У них нет безусловной веры в тэртонов. Но если речь заходила о Чокгюре Лингпа, то здесь не было места сомнениям и спорам, потому что он не раз обнаруживал тэрма в присутствии бесчисленных свидетелей.

Когда учения–тэрма, прямые слова Падмасамбхавы, обнаружены в назначенное время, глубина их совершенства такова, что их нельзя даже сравнивать ни с каким другим произведением. Они несут неповторимое благословение, но это благословение зависит от вашей веры и преданности. Карсэ Конгтрул, сын Пятнадцатого Кармапы, однажды сказал мне:

— Три раза я исполнял ритуал друбчен — тэрма Тукдруб Барче Кунсэл Чокгюра Лингпа, и каждый раз проявлялись удивительные знаки его реализации.

— Расскажите, пожалуйста, что это были за знаки, — попросил я.

— Однажды из торма на алтаре полился нектар, очень сладкий, с лёгкой кислинкой, похожий на лучший чанг, и дотёк до самого входа в храм. В другой раз амрита и ракта: на алтаре закипели, издавая клокотание кипящей воды. В третий раз мы приготовили священные пилюли, и их чудесный аромат можно было ощутить на расстоянии семи дней пути. За всю свою жизнь мне не приходилось видеть столь удивительные знаки, как в эти три раза.

Видимо, такие явления объясняются сочетанием совершенного учения–тэрма и великого учителя. Существует много других историй о нектаре, изливающемся из торма на алтаре во время ритуала друбчен в монастыре Чокгюра Лингпа — Цикэ.

Великий учитель Джамьянг Кенце Вангпо тоже обнаружил тэрма, точно такое же, как Тукдруб Барче Кунсэл. После встречи с Чокгюром Лингпа, тщательно изучив и сравнив два варианта этого учения–тэрма, Джамьянг Кенце Вангпо сжёг свой вариант, сказав: «Зачем нам иметь два, если их слова и смысл одинаковы! Твоё тэрма, найденное в земле, (сатэр) более совершенно и будет более действенным, чем моё тэрма ума (гонгтэр).» Так благословения двух линий передачи, тэрма земли и тэрма ума, слились в одно. Тэрма земли материально, его вынимают из земли, а тэрма ума обнаруживается из пространства реализации. Считается, что тэрма земли приносят большую пользу живым существам, потому что в них часто находят спрятанный Падмасамбхавой жёлтый пергамент с символическими письменами.

Эти символические знаки, называемые буквами дакини, имеют безмерно глубокий смысл. В одном тантрийском тексте говорится: «Буквы–сокровища есть тело волшебного воплощения. Они также — речь для понимания звуков и слов. Благодаря постижению их смысла, они — ум.» Поэтому в буквах письма дакини содержатся просветлённые тело, речь и ум. Само это письмо есть нирманакая, тело волшебного проявления. Чтобы учитель смог дать передачу учения или даже краткой молитвы, обязательно нужен материальный текст: недопустимо давать передачу по памяти. Поэтому существенно важно, есть ли в тэрма жёлтый пергамент с письмом дакини или нет.

Наставления Падмасамбхавы часто завершаются приказом, обращённым к прямым ученикам: не распространять эти наставления немедленно, а скрыть для блага будущих последователей. Это объясняется стремлением сохранить непрерывность сущностных наставлений. Если не скрыть прямые наставления в виде тэрма, через несколько столетий их преемственность может прерваться. Учения действительно исчезают, даже если тот, от кого они первоначально исходят, умел летать в небе и проходить сквозь стены.

Возьмите, к примеру, великого сиддху Карма Пакши. Его сочинения составляли около сотни томов, но ныне от них осталось всего три. Вот как бывает. Наставления по практике чод (отсечение привязанности к собственному «я») женщины–учителя Мачиг Лабдрон составляли более восьмидесяти или девяноста томов, но где вы сегодня найдёте все эти драгоценные учения?

В традиции нингма нет более известных учителей, чем Ронгзомпа и Лонгченпа. Хотя обычно Ронгзомпа считается более учёным, Лонгченпа превосходит его в своём учении о воззрении. У каждого из них было собрание сочинений, насчитывавшее более шестидесяти или семидесяти томов, но ныне их уже нигде не найдёшь. Учения исчезают, это действительно так!

”Тэрма же неисчерпаемы. Когда у подлинного тэртона проявляется видение символического письма, каждый слог становится целым волшебным городом. Кроме того, буквы учения, которое тэртон должен записать, висят в воздухе, пока он не запишет их правильно: если фраза продолжает висеть, значит, тэртон допустил орфографическую ошибку. Так обеспечивается правильность расшифровки тэрма.

Все мы согласны с тем, что Падмасамбхава и Еше Цогял драгоценны. Учения, которые они укрыли в озёрах и в скалах, не пропадают. Как только подходит нужное время, такой текст ярко и отчётливо всплывает в сфере восприятия тэртона. Перед тем, как обнаружить само тэрма, тэртон обычно получает текст–указание: краткий текст, в котором описывается местонахождение, содержание учения и должное время его обнаружения. Моя бабушка говорила так: «Чокгюра Лингпа вёл луч света, идущий от его сердца к тэрма, и приводил его прямо к тому месту, где оно было сокрыто.»

Падмасамбхава умел ясно, как свои пять пальцев, видеть прошлое, настоящее и будущее, а потому мог совершенно определённо знать, какое именно учение подойдёт для людей грядущих поколений. Когда он бранит свою главную ученицу Еше Цогял или тибетцев вообще, то вы, в какой бы стране ни родились, вполне можете принять эту критику на свой счёт, чтобы устранить скрытые ошибки. Сомнения не приносят никакой пользы — не уподобляйтесь обращённой на север пещере, куда никогда не заглядывает солнце.

Когда Падмасамбхава указывает на то, что является ошибочным и мешает на пути к просветлению, эта истина справедлива не только для тибетцев, но и для всех, кто искренне хочет заниматься духовной практикой. Поскольку жизнь в нашу эпоху очень отличается от той, что была в восьмом веке, можно свободно заменить слово «тибетцы» словами «все люди».

Еше Цогял была главной собирательницей слов Падмасамбхавы, и без неё у нас не было бы столько его учений. Если взять учения Сутры, то главным собирателем слов Будды Шакьямуни был Ананда, а его тантрийские наставления собрал Вашкрапани: суть же у них одна. Еше Цогял обладала тем, что называют «абсолютной памятью»; она никогда не забывала ни одной услышанной фразы. Что толку что–то слушать, чтобы потом полностью забыть?

Составительница учений Падмасамбхавы сама была воплощением будд: Праджняпарамиты, Ваджраварахи и Арья Тары. Именно для этого она и появилась в нашем мире: таковы были её особые полномочия. И Ананда, и Ваджрапани, и Еше Цогял — все они обладали абсолютной памятью, способностью всё помнить и ничего не забывать. Такая абсолютная память — то же самое, что мы называем способностью не отвлекаться, потому что забывчивость и отвлечение есть явления одного порядка. В этой книге вы найдёте учения, которые Еше Цогял выслушала, запомнила навсегда, систематизировала и, наконец, укрыла для нас в виде тэрма. Еше Цогял была женщиной. Возможно, есть люди, которые считают, что только мужчина может достичь просветления, но пример её жизни доказывает обратное. На самом деле пробуждённое состояние ума не имеет ни мужского, ни женского рода.

Стиль «Совета Рождённого из Лотоса» — диалог между Падмасамбхавой и Еше Цогял, а также его другими близкими учениками — точно такой же, что и в большинстве сутр и тантр, особенно в их первой главе, называемой «введением». Как известно, большинство текстов Винаи, посвящённых монашеской дисциплине, возникли в результате того, что Будде задавали вопросы, как поступить с шестью неисправимыми учениками, которые совершали самые разные прегрешения. Выслушав тот или иной рассказ об их последних проступках, Будда вводил новое правило, устанавливающее для монахов конкретный запрет.

Другая особенность сутр заключается в том, что вы едва ли найдёте хотя бы одну, которая не была бы написана по чьей–то просьбе. Сначала кто–то задавал Будде вопрос, а затем Будда произносил проповедь. Точно так же и устные наставления, о которых идёт речь, даются только в ответ на просьбу. Так же излагались и тантры: центральная фигура мандалы эманирует своё окружение, члены которого затем просят дать то или иное тантрийское учение. Короче говоря, форма вопросов и ответов — это традиционный стиль.

Существует предсказание о том, что «учение Будды будет распространяться всё дальше на север». А ведь Непал находится к северу от Индии, а Тибет — ещё севернее. «Затем оно возвратится в срединную страну, после чего направится на запад». Не знаю точно, откуда эти слова: возможно, из тэрма Падмасамбхавы, а может быть, их произнёс сам Будда, но совершенно точно, что такое предсказание существует. Я слышал его от Дзонгсара Кенце Ринпоче. «Отныне Дхарма Будды будет распространяться всё дальше на запад», — сказал он.

Есть и такое мнение: поскольку и Будда Шакьямуни, и Падмасамбхава являются в миллиарде образов в каждой из миллиарда мировых систем, то почему бы их воплощениям не появиться во всех странах нашего мира? Может ли кто–то с уверенностью утверждать, что есть хоть одно место, на которое не распространилось бы благословение какого–либо будды? Разумеется, мы опираемся на исторические труды, которые рассказывают нам, где и когда распространялся буддизм, но я считаю, что деяния Будды всеобъемлющи и охватывают весь наш мир.

Например, мне часто приходилось слышать, что Падмасамбхава обошёл все уголки Тибета и Кама, благословив каждую гору, пещеру и озеро, не оставив без внимания ни одного клочка земли, будь он даже размером с отпечаток конского копыта. Так разве мог он пренебречь каким–либо другим местом нашего мира?

Разумеется, все учения Будды верны, но они отличаются тем, в какой степени в каждом из них уделяется внимание относительному или абсолютному смыслу. Каждый из них важен с той точки зрения, что на относительном уровне мы опираемся на учения о правильном поведении, а на абсолютном — на наставления о правильном воззрении. Эти учения могут быть представлены в виде глубокого совета или сжатых устных наставлений.

Обычно считается, что человек должен «нисходить, отталкиваясь от воззрения» и «восходить с помощью поведения». Нисходить, отталкиваясь от воззрения, означает ознакомиться с точкой зрения Великого Совершенства, а восходить с помощью поведения — практиковать в соответствии с восемью низшими колесницами. В частности, в контексте Ваджраяны, имеется в виду практика десяти пунктов Тантры.

Разные собрания советов Падмасамбхавы содержат наставления как по воззрению, так и по поведению. На мой взгляд, следует знакомить людей с учениями в их первозданном виде, ничего не прибавляя и ничего не опуская. Если, к примеру, вы опустите наставления Падмасамбхавы по воззрению и будете знакомить только с его учением о поведении, то слова Падмасамбхавы будут неполными.

Если говорить о воззрении в абсолютном смысле, то вы, конечно же, слышали утверждения: «Нет ни кармы, ни добра, ни зла». Но такие заявления я призываю понимать в правильном контексте!

Если исключить воззрение, то все учения станут лишь прикладными, поверхностными наставлениями о поведении. Если вы упустите из виду воззрение, то у вас не будет никаких шансов на освобождение, но упустив поведение, вы впадёте в другую крайность, считая, что нет ни добра, ни зла, что то и другое — пустота. Чтобы понять Ваджраяну следует постичь, как тантрийские учения скрыты в шести пределах и четырёх способах бытия.

Условный, соответствующий обстоятельствам смысл сосредоточен на поведении, абсолютный же смысл охватывает воззрение. Как сказал Миларэпа, «Обманываясь условным смыслом, упускаешь возможность постичь истинный смысл».

Беседа Тулку Ургена Ринпоче,

Храм Пещеры Асура, октябрь 1993 года.