Спасатель

Глава 78

Меня накормили. Дали простыни и одеяло. Я сел на койку и приготовился к долгой одинокой ночи. Первой из многих. Было шумно: то и дело лязгали металлические двери, щелкали замки, кто-то блевал.

Пришли ко мне только на следующее утро. Тот же плотный черный коп, что и накануне. И с ним еще двое.

— Свободен, так я понимаю? — Я обреченно усмехнулся.

— Верно понимаешь, — ухмыльнулся он. — Тебя уже ждут в спа и солярии. Не забудь халат.

Меня отвели наверх, в маленькую комнату для допросов. Ничего лишнего, только стол и три стула да зеркало на стене. Скорее всего двустороннее. Минут десять я оставался один, и нервы понемногу начали сдавать. Наконец дверь открылась. Вошли двое.

Один — высокий седоволосый детектив, которого я видел накануне в доме Стрэттона. Лоусон. Из местной полиции. Другой — невысокий, толстенький, в голубой рубашке и светлом костюме — повертел передо мной удостоверением, как будто рассчитывал произвести впечатление одними инициалами.

Старший агент Джордж Моретти. ФБР.

Босс Элли.

— Итак, мистер Келли, — начал Лоусон, опускаясь на деревянный стул. — Что прикажете нам с вами делать?

— А в чем меня обвиняют?

Он вздохнул, как будто не зная, с чего начать.

— А как по-вашему, в чем вас следует обвинить? Вы постарались, так что выбор у нас широкий, чуть ли не весь уголовный кодекс. Можно начать с убийства Тесс Маколифф. Как вам такое? Или ваших же друзей. — Лоусон взглянул на листок. — Майкла Келли, Роберта О’Рейли, Барнабаса Флинта, Дайаны Линч. Пойдет?

— Я никого не убивал.

— Ладно, тогда план Б. Ограбление. Незаконное перемещение похищенных ценностей, сопротивление аресту… Убийство некоего Эрла Энсона в Броктоне…

— Он зарезал моего брата, — перебил я Лоусона. — И пытался убить меня. Что бы вы на моем месте делали?

— Начнем с того, что я постарался бы не оказаться на вашем месте, мистер Келли, — ответил коп. — И кстати, для протокола, на рукоятке ножа обнаружены ваши отпечатки, а не его.

— Ты по уши в дерьме, парень, — встрял фэбээровец, пододвигая стул. — И спасешь свою задницу только в том случае, если ответишь на два вопроса. Первый: где картины? Второй: какое отношение ко всему этому имела Тесс Маколифф?

— Никаких картин у меня нет, — ответил я. — И Тесс там была ни при чем. Мы познакомились с ней случайно. На пляже.

— Значит, ни при чем? — Моретти покивал, а потом наклонился поближе и заговорил негромко, но с угрозой: — А вот у нас другие данные. И если ты, сынок, не будешь с нами откровенен, вся твоя жизнь, какой ты ее знал, будет только воспоминанием. Не мне тебе рассказывать, что такое федеральная тюрьма. Ни пляжей, ни бассейнов, ничего.

— Я с вами откровенен, — оборвал его я. — И скрывать мне нечего. Здесь есть адвокат? Я его просил? То-то. Да, я причастен к краже картин. Это я вызвал срабатывание сигнализации в нескольких домах в Палм-Бич. Проверьте. У вас ведь есть сообщения о попытках проникновения, не так ли? И сигналы поступили до ограбления, верно? Я могу дать адреса. Ребят я не убивал, и вам это известно не хуже, чем мне. Мне позвонила Ди. Сказала, что картин нет, что их подставили. Некто, называющий себя Гаше. Велела приехать в тот дом в Лейк-Уорте. Когда я приехал, их уже не было в живых. Я испугался. Запаниковал. И рванул. Да, наверное, поступил неправильно. Но у меня на глазах из дома вынесли четверых моих друзей. В мешках. Как бы вы себя, черт возьми, почувствовали?

Моретти поиграл желваками и, прищурившись, посмотрел на меня, как бы говоря: «Ладно, парень, хватит нам лапшу вешать. Ты еще не знаешь, с кем имеешь дело и как я могу осложнить твою гребаную жизнь».

— И вообще, — я повернулся к Лоусону, — вы даже спрашиваете не о том, о чем надо.

Глава 79

— Ладно, — протянул коп, пожимая плечами, — скажи мне, о чем надо спрашивать.

— Например, кто еще заранее знал о краже картин? — начал я. — Кто побывал в номере Тесс Маколифф уже после меня? Кто послал в Бостон того головореза, чтобы убить моего брата? И кто такой Гаше?

Они переглянулись, после чего фэбээровец повернулся ко мне и снисходительно улыбнулся:

— А тебе не приходило в голову, Нед, что мы не задаем эти вопросы потому, что уже знаем на них ответы?

Я посмотрел ему в глаза. Пристально. Я ждал, что он моргнет или отвернется. Ничего подобного. Значит… Они знают! Знают, что я никого не убивал. Ни Тесс, ни Дейва, ни ребят в Лейк-Уорте. Знают и все равно держат меня здесь да еще и пытаются получить признание. Может быть, они даже знают, кто такой Гаше. Глядя в глаза ожидающего ответа Моретти, я уже не сомневался, что он сейчас скажет: доктор Гаше — твой отец.

— Мы провели баллистическую экспертизу, — усмехнулся Лоусон. — Того оружия, что нашли в доме Стрэттона. Все так, как мы и подозревали. «Беретта» принадлежала Полу Ангелосу, телохранителю. Этот же пистолет идентифицирован как орудие убийства в Лейк-Уорт. Ангелос состоял с Лиз Стрэттон в интимных отношениях. Это подтверждают другие охранники. Он же делал для нее грязную работу. Миссис Стрэттон пыталась подставить мужа. Нам это совершенно ясно. Она хотела денег, хотела уйти от супруга. С этой целью и связалась с Тесс Маколифф. Хочешь знать, кто такой Гаше? Хочешь знать, кто отправил в Бостон того киллера, Эрла Энсона? Я тебе скажу. Это Лиз Стрэттон. Специальный агент Шертлефф сообщила, что миссис Стрэттон фактически признала это при разговоре в ресторане.

Лиз… Гаше?

Я недоверчиво посмотрел на обоих. Неужели они и сами в такое верят? Я смотрел на них, ожидая увидеть, как маски серьезности расколет большая добродушная улыбка.

Лиз не была и не могла быть Гаше. Неужели они не понимают, что теперь уже Стрэттон оговаривает жену? Он все подстроил. А они купились!

— Так что у нас к тебе фактически один вопрос. — Лоусон подался вперед. — Что, черт возьми, случилось с картинами?

Глава 80

Я предстал перед судьей и был обвинен в ограблении, сопротивлении аресту и уклонении от правосудия.

На сей раз все правильно. Виновен по всем трем пунктам.

Государственный защитник, которого мне назначили за неимением личного, посоветовал не признавать вины, что я и сделал, решив позвонить дяде Джорджу в Уотертаун и попросить у него надежного адвоката. Без квалифицированной помощи мои перспективы выглядели не слишком радужными.

Сумму залога определили в пятьсот тысяч долларов.

— Обвиняемый может представить такую сумму? — осведомился судья, глядя на меня с возвышения.

— Нет, ваша честь. Не могу.

Им ничего не оставалось, как вернуть меня в камеру.

Я снова сидел на тюремной койке, тупо пялясь в холодные бетонные стены и думая о том, сколько еще впереди таких дней.

— Нед.

Знакомый голос оторвал меня от тягостных раздумий. Я вскочил.

Элли!

Она выглядела просто обворожительно в стильной клетчатой юбке и коротком льняном жакетике. Я подбежал к стальным прутьям решетки. Так хотелось хотя бы дотронуться до нее. Меня остановил стыд. Кто я такой, чтобы даже мечтать о девушке вроде Элли? Она там, а я здесь, по эту сторону решетки, да еще в дурацкой оранжевой робе. То мгновение, наверное, стало для меня самым тяжелым за всю жизнь.

— Все будет хорошо, Нед, — с наигранной бодростью сказала она. — Тебе нужно отвечать на их вопросы. Расскажи, что знаешь, Нед. Обещаю, я сделаю все, что только могу.

Я покачал головой.

— Они считают, что за всем стояла Лиз. Что она и есть Гаше. Что она подстроила кражу, а потом ее телохранитель убил моих друзей. Они совершенно неправильно все представляют.

— Знаю. — Элли стиснула зубы.

— Стрэттон выйдет чистеньким. Ему даже убийство сойдет с рук.

— Нет, не сойдет. — Она покачала головой. — Но ты делай так, как я говорю. Не отказывайся от сотрудничества. Будь умницей, ладно?

— Постараюсь, хотя раньше у меня это плохо получалось. — Я попытался улыбнуться. Заглянул ей в глаза. — Ладно, как у тебя дела?

Элли пожала плечами.

— Благодаря тебе стала настоящим героем. Пресса прохода не дает. — Она положила руку на решетку и оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что в коридоре никого нет. Наши пальцы соприкоснулись.

— Знаешь, мне так стыдно. Жил-поживал и вот докатился до тюрьмы. Точь-в-точь как папаша. Все изменилось…

— Ничего не изменилось, Нед, — твердо сказала Элли.

Я кивнул. Конечно. С одной стороны — заключенный, которому грозит немалый срок. С другой — она, агент ФБР. Ничего не изменилось…

— Хочу, чтобы ты кое-что знал… — Глаза у нее блеснули.

— Что такое?

— Я собираюсь прижучить его, Нед. За тебя. За твоих друзей. За твоего брата. Обещаю. Можешь на это рассчитывать.

— Спасибо, — прошептал я. — Мне назначили залог в полмиллиона долларов. Так что придется на какое-то время задержаться.

— Нет худа без добра, Нед. По крайней мере кое-что хорошее во всем этом есть.

— Неужели? Скажешь?

Она застенчиво улыбнулась:

— Ты снова станешь блондином. — Я невольно улыбнулся и заглянул ей в глаза. Господи, как мне хотелось ее обнять. Она сжала мои пальцы и подмигнула. — Так что, договариваюсь с Чэмпом, чтобы он протаранил стену, скажем, в пять минут одиннадцатого?

Я рассмеялся.

— Не принимай все близко к сердцу, Нед. — Она кивнула, провела большим пальцем по костяшкам моих и отступила. — Увидимся. И думаю, довольно скоро.

— Если что, ты знаешь, где меня искать.

Элли остановилась.

— Я говорила серьезно, Нед.

— Насчет Стрэттона?

— Насчет всего. Насчет тебя тоже.

Она помахала на прощание и зашагала по коридору. Я снова опустился на койку и оглядел крохотное помещение, на неопределенное время ставшее моим домом. Койка. Привинченный к полу металлический унитаз. Надо настроиться и постараться использовать это время с пользой.

Не прошло и двух минут, как возле камеры снова возник тот плотный черный коп. Достал ключ, вставил его в замок, повернул.

— На процедуры, да? — Я поднялся. Похоже, они думают, что еще не все из меня выжали. — Спа или солярий?

— Не сегодня, — усмехнулся он. — Собирайся. За тебя внесли залог.

Глава 81

Меня отвели в приемное отделение, где вернули одежду и бумажник. Я расписался на паре бланков и выглянул в соседнюю комнату. Кто внес залог, мне не сообщили. По другую сторону стеклянной перегородки стоял Солли Рот.

Что-то загудело. Щелкнул замок. Дверь открылась, и я, захватив узелок с вещами, шагнул за порог и протянул руку.

Солли ответил рукопожатием и улыбкой.

— Помнишь, что я говорил насчет друзей, сынок? У тебя они высшей пробы.

Он обнял меня за плечи. Мы спустились по ступенькам в гараж.

— Даже не знаю, как вас благодарить. — Я и вправду не знал.

Из подъехавшей последней машины Солли, «кадиллака», выпрыгнул водитель.

— Благодари не столько меня, — сказал Солли, подходя к задней дверце, — сколько ее.

— Боже, ты великолепна. — Я поспешил ее обнять. Лучшие объятия за всю жизнь. А потом заглянул в ясные голубые глаза и поцеловал Элли в губы. Правильно-неправильно, увидит кто-то или нет — мне было наплевать.

— Надеюсь, пташки не станут возражать, — подал голос Солли, устраиваясь на переднем сиденье, — если я напомню, что уже поздно, что по вашей милости я стал беднее на несколько тысяч баксов и что нас ждет работа?

— Какая еще работа?

— У меня сложилось впечатление, что ты рвался привлечь кое-кого за убийство. Или уже нет?

Счастливая улыбка расползлась по моему лицу, и я ничего не мог с этим поделать. Я взял Солли за руку. На душе было так тепло и легко, но как передать чувства? Эти двое спасли меня.

— Думаю, репортеров можно перехитрить, если убраться отсюда через запасной выезд, — сказал Солли водителю и, повернувшись вполоборота ко мне, добавил: — Устроит старая комната? Над гаражом?

— То есть я могу вернуться?

— Можешь отправляться куда захочешь, Нед, — ответила Элли. — По крайней мере до суда. Но помни, мистер Рот взял на себя большую ответственность.

— Так что воли фантазиям не давай, — строго добавил Солли. — К тому же за тобой должок — две сотни баксов. И прощать его тебе я не собираюсь.

Я все еще не мог поверить в происходящее. У меня не было слов. Столько времени в бегах. Скрываться, прятаться, бояться. И вот теперь рядом со мной люди, не только поверившие мне, но и готовые, если надо, драться за меня.

Через несколько минут мы уже были у дома. Ворота автоматически распахнулись, и «кадиллак» мягко вкатился в окруженный кирпичной стеной двор. Сол обернулся:

— Там все осталось как раньше. Утром соберемся и подумаем, как найти тебе стоящего адвоката. Устраивает?

— Да, все отлично.

— В таком случае мне пора ложиться. — Он вздохнул и, подмигнув мне, пожелал спокойной ночи. Несколько секунд я просто стоял, глядя на мое прежнее жилище и привыкая к новому состоянию. Неужели за мной уже никто не гонится?

Элли тоже молчала, но смотрела на меня. Теплый океанский бриз раскачивал пальмы. Наконец я обнял ее и прижал к себе. Чувства переполняли меня, но слова благодарности вылетели из головы.

Я наклонился и поцеловал ее. Губы у Элли были теплые и влажные, и на этот раз нам никто уже не мешал. Поцелуй длился, пока хватало дыхания. Потом я отстранился, но моя рука задержалась на ее груди.

— Итак, агент Шертлефф, что дальше?

— Сейчас поднимемся наверх, — сказала Элли, — и разберем кое-какие детали дела. Как тебе мое предложение?

— Думаю, оно никуда не годится. — Я взял ее за руку и прижал к себе так крепко, что стук ее маленького сердца отдавался у меня в груди.

— Совсем не годится, — согласилась Элли, заглядывая мне в глаза. — Но ведь теперь это уже не важно?

Глава 82

На сей раз нас не сдерживало уже ничто. Впившись друг в друга поцелуем, шаря неловкими пальцами по одежде, мы едва поднялись по лестнице и ввалились в комнату через распахнутую дверь.

— Ты хотела что-то обсудить? — усмехнулся я, сражаясь с пуговицами на жакете. — Что именно?

— Не знаю… — пробормотала Элли, выскальзывая из блузки. У нее было восхитительное тело. Я уже видел его в тот день, когда она вернулась с каякинга, и теперь хотел не только любоваться им. Я притянул ее к себе. — Позволь напомнить… — Она расстегнула мой ремень и запустила руку под джинсы. То, что она там обнаружила, было тверже гранита. — Тебе все равно светит тюрьма. Как бы все ни закончилось.

— Звучит не очень возбуждающе. — Я погладил ее по спине. Справился кое-как с «молнией» и помог ей освободиться от юбки, которая мягко сползла на пол.

— А ты попробуй что-нибудь еще.

Я подхватил ее на руки и осторожно положил на кровать. Стащил брюки. Элли выгнула спину и ловко избавилась от трусиков. Улыбнулась.

Я опустился на нее. Все мое тело, каждая его клеточка разрывались от желания. У нее была гладкая, мягкая кожа, моя же лоснилась от пота и, казалось, вот-вот вспыхнет. Элли тоже едва сдерживалась, мышцы на бедрах и руках напряглись в ожидании. Она подалась ко мне.

— Не могу поверить. Неужели это мне не снится?

— Проверь.

Я вошел в нее. Элли тихонько ахнула — ничего прекраснее этого звука я еще не слышал — и схватила меня за плечи. Она была такая маленькая, такая легкая, что я мог бы носить ее на руках. Наши движения совпадали с ритмом прибоя.

Какой же ты счастливчик, сукин сын. И за что только тебе все это? Такая девушка рисковала ради тебя всем, что имеет. Это она заглянула в твою душу и увидела то, что не замечали другие.

И чем ты ее отблагодаришь? Что ты можешь сделать для нее? Как удержишь Элли Шертлефф?

Глава 83

Окно было открыто, луна светила вовсю, и нежный океанский бриз остужал наши разгоряченные тела, как бесшумный вентилятор. Мы лежали, откинувшись на подушки, не в силах даже пошевелиться.

И не только потому, что уже трижды занимались любовью. Сказывалось напряжение последних дней. Но теперь рядом со мной была Элли. Забыв на мгновение обо всех проблемах, отодвинув их на миллион миль, я положил голову ей на плечо.

— И что будем делать?

Она прижалась ко мне.

— Ты будешь делать то, что сказал Солли. Найдешь самого лучшего адвоката. Попытаешься хотя бы раз в жизни держаться подальше от неприятностей. Займешься своим делом. При том, что́ у них на тебя есть, и учитывая чистое прошлое, ты получишь год… в крайнем случае восемнадцать месяцев. Не больше.

— Будешь меня ждать? — Мне было приятно дразнить ее такими дурацкими разговорами.

Элли пожала плечами:

— Если только не подвернется еще какое-нибудь дельце и я не встречу кого-то еще. Ты же знаешь, как оно бывает. Тут никаких гарантий быть не может.

Мы рассмеялись, и я привлек ее к себе. И все-таки одна мысль не давала покоя. Как ни старался я ее отпихнуть, она упорно лезла в голову. Мне светила тюрьма. И это означало, что Стрэттону все удалось. Что его комбинация сработала идеально.

— Скажи, ты доверяешь местным копам? Лоусону? Если уж на то пошло, своему шефу, Моретти? Уверена, что они доведут расследование до конца?

— Думаю, я знаю одного человека, которому можно доверять. Детектив из Палм-Бич. По-моему, Лоусон его на поводок не взял и Стрэттон в карман не положил.

— У меня тоже осталась одна карта. — Она удивленно посмотрела на меня. — Мой отец.

— Твой отец? Разве ты не рассказал о нем полиции?

Я покачал головой:

— Нет. А ты?

Элли промолчала, но я понял, что она тоже никому о нем не рассказала.

— Мне кажется, мы что-то упустили. Чего-то не поняли. — Она вздохнула. — Помнишь, что Лиз сказала в машине? Насчет того, что украли только одну картину. «Вы же эксперт. Как по-вашему, почему он называет себя доктором Гаше?»

— А что такого особенного в этом Гаше? Кто он?

— Его портрет был одной из последних работ Ван Гога. В июне 1890-го, за месяц до самоубийства. Гаше был врачом и частенько навещал Ван Гога в Овере. Портрет ты видел. Доктор сидит за столом, в белой шапочке. Фокус картины — глаза. Грустные голубые глаза.

— Я помню. Дейв оставил мне страницу из альбома.

— В этих глазах есть что-то особенное, — продолжала Элли. — Смотришь в них, и они не отпускают. В них столько боли и понимания. Это глаза самого художника. Считается, что картина как бы предсказала смерть Ван Гога. В 1990 году один японец купил ее на аукционе. Заплатил более восьмидесяти миллионов. Самая высокая цена, которая когда-либо выплачивалась за предмет искусства.

— И все-таки непонятно. В коллекции Стрэттона ни одной картины Ван Гога не было.

— Верно, не было. — Она как-то странно помолчала. — Если только…

— Если только что? — Я сел и посмотрел на нее.

Элли задумчиво пожевала губу.

— Украли только одну картину.

— Ты скажешь, о чем думаешь, или нет?

Элли улыбнулась:

— Знаешь, Нед, он еще не победил. Игра не закончена. Потому что у него нет картины. — Она отбросила простыню. Глаза ее вдруг вспыхнули. — Как сказал Солли, у нас еще есть работа.

Глава 84

Двумя днями позже мне разрешили слетать в Бостон. Причина, правда, повода для радости не давала. Полиция выдала наконец семье тело Дейва, и мы собрались похоронить его на местном кладбище, у церкви Святой Анны, в Броктоне.

Отпустили меня лишь в сопровождении федерального маршала, молодого, только что прошедшего соответствующую подготовку парня по имени Гектор Родригес. Похороны проходили на территории другого штата, а пересечение границы Флориды соглашением об освобождении под залог не предусматривалось. Я мог сбежать, а чтобы этого не случилось, ко мне приставили Родригеса. На протяжении всего путешествия он ходил за мной как привязанный.

Мы похоронили Дейва рядом с могилой старшего брата, Джона Майкла. Все стояли, сбившись в кучку. По щекам текли слезы. Я держал за руку мать. Об ирландцах говорят, что мы знаем, как хоронить своих. Знаем, как держаться вместе. Да, мы привыкли терять близких в Буше.

Священник спросил, есть ли у кого последнее слово. К моему удивлению, вперед вышел отец. Попросил минутку наедине с сыном.

Он подошел к полированному вишневому гробу и положил руку на крышку. Что-то пробормотал. Что он мог сказать?

Я не хотел, чтобы это случилось, сынок? Нед не должен был втягивать тебя в свои дела?

Я взглянул на отца Донлана. Он кивнул. Я шагнул к могиле и встал рядом с Фрэнком. Начал накрапывать дождик. Холодный ветер стегнул по лицу. Секунду мы стояли молча. Отец провел ладонью по крышке. На меня он так и не взглянул. Вздохнул.

— Им был нужен посредник, — прошептал отец и скрипнул зубами. — Нужен был кто-то, кто собрал бы команду, разработал план.

Я повернулся к нему, но он по-прежнему смотрел прямо перед собой.

— Кто?

— Не жена, если ты это имеешь в виду. И не тот парень, которого убили вместе с ней.

Я кивнул:

— Это мне известно.

Он закрыл глаза.

— Все должно было пройти чисто. Никто не должен был пострадать. Думаешь, я стал бы впутывать Микки в грязные дела? Бобби, Ди… Господи, я с ее отцом тридцать лет знаком…

Фрэнк повернулся ко мне. По впадинам щек катились слезы. Я впервые видел отца плачущим. Он взглянул на меня почти сердито:

— Неужели ты допускаешь, что я разрешил бы им взять тебя?

Что-то сломалось во мне в этот момент. Что-то треснуло в груди. Под дождем. Рядом с еще пустой могилой брата. Может быть, то была накапливавшаяся все это время ненависть. В глазах вдруг защипало. Я не знал, что делать. Потом протянул руку, накрыв ладонью пальцы отца. Они дрожали, и через них я ощутил поселившийся в его сердце ужас. В тот момент я понял, что значит бояться смерти.

— Я знаю, что сделал, — сказал он, выпрямляясь, — и мне с этим жить. Сколько бы ни осталось. В любом случае, Недди, — он попытался улыбнуться, — рад, что у тебя все закончилось хорошо.

— Не все хорошо, отец. — Голос мой прозвучал хрипло и незнакомо. — Дейв мертв. Меня ждет тюрьма. Скажи — кто?

Он сжал пальцы в кулак, словно борясь с какой-то клятвой, которую держал многие годы.

— Я знал его давно, еще по Бостону. Потом он уехал. Уехал и пошел вверх. Им нужны были посторонние, чужие.

— Кто?

И тогда отец назвал имя.

В первый момент грудь как будто зажало клещами. Потом отпустило. И все стало ясно.

— Он хотел, чтобы дело сделали чужие, не местные, — снова заговорил отец. — Команда у меня была, верно? — Он наконец посмотрел на меня. — Все выглядело так легко. Как сходить в банк и получить тысячу баксов. Идеальный расклад. Каждый получал свою долю. Ты понимаешь, о чем я?

Фрэнк еще раз провел ладонью по скользкой от дождя крышке гроба.

— Даже Дейв бы понял.

Я шагнул к нему и обнял за плечи.

— Да, пап, я понимаю, о чем ты.

Глава 85

Детектив Карл Брин потягивал кофе из фирменного стаканчика «Старбакс», сидя на скамейке с видом на пристань напротив моста у Флаглер-драйв. Оглядевшись по сторонам, Элли повернулась к нему:

— Нужна ваша помощь, Карл.

Внизу под ними покачивались шикарные белоснежные яхты.

— Почему выбрали именно меня? — лениво осведомился Брин. — Почему не хотите обратиться к Лоусону? Вы же с ним вроде бы большие приятели.

— Большие друзья, Карл. С ним. Со Стрэттоном. Поэтому я и пришла к вам.

— Слип в порядке. — Детектив улыбнулся — Лоусон не терпел, когда его называли Слипом. — Просто слишком задержался на одном месте. Ему бы сменить обстановку.

— Согласна. И против него лично ничего не имею. Но я не доверяю тем, на кого он работает.

С причала в нескольких футах от скамейки с громким криком взлетела чайка. Брин покачал головой.

— Вы определенно проделали немалый путь за те две недели, что прошли со времени нашей первой встречи. Подумать только, самый разыскиваемый преступник Америки сдается именно вам. Можно сказать, преподносит себя на блюдечке. А теперь вы выдвигаете обвинения в адрес одного из самых влиятельных граждан города.

— Искусство растет в цене. Что еще тут скажешь?.. И не могу согласиться, что Келли преподнес себя на блюдечке. Я побывала у него в заложницах, если помните.

Брин примирительно поднял руки.

— Ну-ну. Вообще-то я хотел сделать вам комплимент. Итак, в чем моя выгода?

— Вы раскрываете крупнейшее ограбление.

Брин сдержанно хохотнул, допил одним глотком кофе и смял пластиковый стаканчик.

— Ладно, слушаю.

— Тесс Маколифф убили по заказу Денниса Стрэттона, — не сводя глаз с собеседника, сказала Элли.

— Так и знал, что вы придете с этим, — фыркнул детектив.

— Неужели? Но вы вряд ли знаете, что Тесс Маколифф не настоящее ее имя. На самом деле она Марти Миллер. А никакой информации вы на нее не нашли потому, что она из Австралии. Работала там проституткой. Потом ее наняли для работы здесь. И навели на Стрэттона.

— Вам-то это откуда известно? — в упор спросил Брин.

— Не важно. Кстати, можете проверить. Так вот, важно то, что Деннис Стрэттон имел с ней связь и что ваш отдел, зная об этом, пальцем о палец еще не ударил. А еще то, что убил он ее из мести, а потом повесил все на жену и того телохранителя, которых тоже прикончил.

— Убил? — В глазах Брина вспыхнули огоньки. — Из мести? За что же?

— За то, что Лиз сговорилась против него с Тесс. Лиз хотела уйти. Она собиралась все нам рассказать, но Стрэттон узнал и убил ее. Обезопасил себя и избавился от свидетеля.

— Одно мне непонятно, — сказал, осторожно кивая, Брин. — Вы утверждаете, что департаменту уже известно о связи Стрэттона с Маколифф. Не объясните, в чем тут дело?

— Деннис Стрэттон неоднократно бывал в «Бразилиан корт». Его несколько раз видели с Тесс. У него дома я видела метку для гольфа. Точно такую же, что нашли на месте преступления в номере. Я сама показывала служащим в отеле его фотографию. Полиции Палм-Бич это известно.

Странно, но ее рассказ не произвел на Брина ни малейшего впечатления.

— Неужели впервые слышите? Хотите сказать, что вас с этой информацией не знакомили?

— А вы думаете, если бы мы располагали такого рода сведениями, то оставили бы их без внимания? Перестаньте, Стрэттон далеко не всесилен. И Лоусона он еще не купил. Уверяю вас, шеф ненавидит этого самоуверенного сукина сына не меньше вашего. — Брин посмотрел ей в глаза. — А кто должен был передать нам эту информацию?

Элли не ответила. Она просто смотрела мимо него, как через стену, и в груди нарастало тошнотворное ощущение пустоты. Все вдруг изменилось. Она как будто скользила куда-то вниз по гладкой наклонной плоскости, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Скользила и не могла остановиться.

— Забудьте, Карл, — прошептала она, заново прокручивая все, что знала о деле, назад и назад, до самых первых мгновений.

Все изменилось.

Глава 86

Потом был долгий, спокойный перелет во Флориду. С агентом Гектором Родригесом мы едва перекинулись парой фраз. Я похоронил брата. Может быть, в последний раз повидал отца. Но и возвращался не с пустыми руками. Я вез нечто шокирующее.

Имя человека, убившего моих друзей и моего брата.

В аэропорту Палм-Бич меня встречала Элли. Я заметил ее сразу, как только сошел по трапу. Она стояла чуть в стороне от обычной толпы, встречающей бледнолицых родственников под горячим южным солнцем. Судя по черному брючному костюму и забранным в хвостик волосам, Элли была на службе. Увидев меня, она улыбнулась, но улыбка получилась немного вымученной — похоже, день выдался напряженный.

Гектор Родригес наклонился и снял с моей ноги пристегнутое следящее устройство. Выпрямился, пожал мне руку и пожелал удачи.

— С этой минуты вы, Нед, снова проблема ФБР.

Мы постояли, всматриваясь в глаза друг другу и находя одно и то же.

— Ты в порядке?

— В порядке, — соврал я и, убедившись, что за нами никто не наблюдает, заключил ее в объятия. — У меня новости.

Она прижалась к моей груди, и в какой-то момент стало непонятно, кто кого поддерживает.

— У меня тоже.

— Я знаю, кто такой Гаше.

Глаза ее повлажнели. Она кивнула.

— Пойдем, я отвезу тебя домой.

Я думал, что поражу ее, когда по пути к особняку Солли назвал имя, которое узнал от отца. Элли лишь кивнула, сворачивая на Окичоби.

— Полиция Палм-Бич не занималась Стрэттоном. Его связь с Тесс никто не проверял, — сказала она.

— Ты же вроде бы информировала их, — растерялся я.

— Информировала. По крайней мере я так считала.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это значит.

Наверное, до того момента я, скрываясь от закона и пытаясь доказать свою невиновность, как-то не фокусировался на других чувствах. Теперь же злость накатила такой волной, что я уже не мог сдерживаться. Все это время у Стрэттона был человек, прикрывавший его тылы. Стрэттон имел на руках все карты.

— И как мы теперь поступим? — спросил я.

— Можно оформить свидетельство твоего отца как данное под присягой письменное показание, но ты ведь понимаешь, с кем мы имеем дело. Здесь надо кое-что повесомее, чем обвинение со стороны человека, имеющего личный мотив для мести и не раз вступавшего в конфликт с законом. В общем, это не доказательство.

— Но у тебя есть доказательство!

— Нет. Все, что у меня есть, — это подозрения в том, что кто-то прикрыл расследование дела Тесс Маколифф. Пойди я с этим к боссу, он разве что бровью поведет.

— Я только что похоронил брата. И не собираюсь сидеть сложа руки, зная, что Стрэттон и прочие ублюдки так вот легко ушли от наказания.

— Понимаю, Нед.

Она посмотрела на меня своими ясными голубыми глазами. Ее взгляд как будто говорил: «Мне нужна твоя помощь, Нед».

— Я с тобой, Элли, — таков был мой ответ.

Глава 87

Поиск доказательств отнял у Элли два дня.

Она как будто рассматривала картину под другим углом, через перевернутую призму. Каждый образ, каждая деталь, все выглядело по-другому. Она понимала — от полученных результатов будет зависеть слишком многое. А значит, ошибки быть не должно.

Первым делом Элли взялась за материалы полиции Палм-Бич по расследованию убийства и самоубийства в доме Стрэттона. Внимание ее привлек отчет по орудию убийства. Как и предполагал Лоусон, «беретта» уже оставила свой след в Лейк-Уорте, где погибли друзья Неда. Полиция интерпретировала этот факт как доказательство вины Лиз Стрэттон и телохранителя.

Элли перевернула страницу.

«Беретта» тридцать второго калибра была конфискована двумя годами ранее в ходе полицейской облавы, организованной совместно департаментом полиции округа Майами-Дейд и Федеральным бюро расследований. Оружие передали в отдел хранения вещественных доказательств Майами, откуда оно загадочным образом исчезло годом позже.

Убитый телохранитель, Пол Ангелос, до поступления в охранное агентство служил в полиции Майами. Но зачем человеку, работающему на Стрэттона, носить при себе «грязный» пистолет?

Элли нашла список полицейских, принимавших участие в той двухлетней давности облаве на наркодилеров. Она рассчитывала найти имя Ангелоса, но наткнулась на другое. То, увидеть которое не ожидала. То, от которого ей стало не по себе.

Случайное совпадение, сказала себе Элли. Такое случается. Ей нужны не совпадения, а конкретные факты. Доказательства.

Она открыла досье на Эрла Энсона, человека, убившего брата Неда в Броктоне. Как он-то нашел дорогу к Стрэттону?

Судя по представленным в досье материалам, Энсон был закоренелым уголовником с длинным «послужным списком» — вооруженное ограбление, транспортировка наркотиков, вымогательство. Отбывал заключение в тюрьмах Тампы и Глейдс. Но больше всего ее удивило то, что оба раза, несмотря на впечатляющую криминальную биографию, Энсон добивался условно-досрочного освобождения. Вооруженное ограбление, за которое ему светило от четырех до шести лет, в итоге обернулось смехотворным сроком в четырнадцать месяцев.

Энсон определенно имел влиятельного покровителя.

Элли позвонила начальнику тюрьмы Глейдс, исправительному учреждению в сорока милях к западу от Палм-Бич. Трубку снял заместитель начальника Кевин Флетчер. Она поинтересовалась, как получилось, что такой человек, как Эрл Энсон, дважды выходил на свободу досрочно.

— Энсон? — повторил Флетчер, открывая соответствующий файл. — Если не ошибаюсь, это его пришили недавно в Броктоне?

— В третий раз вы с ним не встретитесь, если вас это беспокоит, — подтвердила Элли.

— Здесь его оплакивать уж точно никто не станет, — Флетчер вздохнул, — а вот по ту сторону забора… Сладкий папочка у него определенно был.

— Сладкий папочка? — не поняла Элли.

— Да, покровитель. Кто-то, кто о нем заботился, агент Шертлефф. Наверняка сказать не могу, но, на мой взгляд, Энсон был чьим-то осведомителем.

Энсон — информатор? Это многое объясняло.

Элли поблагодарила Флетчера. Дальше на ее пути маячила высокая стена. Выяснить, на кого работал Энсон, было невозможно, не привлекая к себе внимания.

Она попыталась подойти к проблеме обходным путем и позвонила подруге, Гейл Силвер, работавшей в офисе окружного прокурора Майами.

— Я навожу справки об одном бывшем заключенном, Эрле Энсоне. Он, похоже, замешан в том случае с кражей картин. Ты не могла бы переслать список судебных дел, по которым он проходил в качестве свидетеля?

— А что ты хочешь узнать? — полюбопытствовала Гейл.

— Энсон был осведомителем, и меня интересуют его возможные контакты в артистических кругах и среди скупщиков краденого. Хочу попытаться пройтись по этим ниточкам. — Получилось совсем даже неплохо. По крайней мере не пришлось врать.

— Кто тебе нужен? — Гейл, похоже, сочла запрос обычной рутиной.

— Адвокаты, обвиняемые… — Элли затаила дыхание, чтобы не выдать волнения, — агенты по этим делам. Если, конечно, можно.

Глава 88

На следующий день Элли постучала в дверь кабинета Моретти. Босс сидел за столом, перелистывая бумаги, и подчиненную встретил без особого радушия.

— Что-то новенькое?

Отношения между ними не складывались и раньше, а теперь охладели, похоже, окончательно. Старший агент Моретти чувствовал себя обойденным — после ареста Неда Келли вся слава досталась не ему, а какой-то выскочке, девчонке со степенью магистра искусств.

— Я тут наткнулась на любопытную информацию, с которой не знаю, что делать, — сказала от двери Элли. — Это касается картин.

— Слушаю. — Моретти закрыл папку и откинулся на спинку кресла.

— Информация исходит от Неда Келли. — Элли села на стул. — Вы же знаете, он летал в Бостон на похороны брата.

— Верно. Я как раз собирался поговорить с вами насчет этого Келли. — Моретти закинул ногу за ногу.

— В Бостоне он разговаривал с отцом. Это, конечно, немного неожиданно, сэр, но он вроде бы сообщил, что знает, кто такой доктор Гаше.

— Кто сообщил? — Моретти еще раз переменил позу.

— Отец Келли. Более того, он намекнул на то, что этот человек работает в правоохранительных органах. Здесь, во Флориде.

Старший агент покачал головой:

— Откуда отец Неда Келли может знать, кто стоял за ограблением?

Элли пожала плечами:

— Трудно сказать, сэр. Это я и хочу выяснить. Но меня еще и другое удивило. Почему полиция Палм-Бич так и не предприняла никаких действий по расследованию связи Стрэттона с Тесс Маколифф, о чем я вам докладывала? Вы ведь передали им эту информацию?

Моретти кивнул:

— Конечно.

— Вы знаете Лоусона, сэр, начальника детективного отдела? Откровенно говоря, у меня всегда были кое-какие сомнения на его счет.

— Насчет Лоусона?

— Да, сэр. Я была в доме Стрэттона три раза и каждый раз видела там Лоусона.

— Никак не успокоитесь, специальный агент Шертлефф? Все пытаетесь сложить два и два?

— И я проверила ту «беретту», которой воспользовалась Лиз Стрэттон, — упрямо продолжала Элли. — Знаете, откуда она появилась? Ее выкрали из отдела хранения вещественных доказательств.

— Думаете, я не понимаю, к чему вы клоните, специальный агент? Вы уже прославились тем, что задержали Неда Келли. Пресса вознесла вас до небес. Так вот, хватит изображать из себя миссис Коджак.[13] Разве мы с вами не договорились? С точки зрения Федерального бюро расследований эти убийства раскрыты. Есть заключение баллистической экспертизы. Есть мотив. Что еще нужно?

— Я имею в виду картины, сэр, — сказала Элли, глядя ему в глаза. — Было бы полезно слетать в Бостон и выслушать старика Келли. Вы согласны?

Моретти пожал плечами:

— Я попрошу наших бостонских коллег…

— Наши бостонские коллеги не знают деталей дела и вряд ли смогут задать нужные вопросы, — возразила Элли.

Моретти ответил не сразу. Сначала он тяжело вздохнул. Потом потер лицо.

— И когда вы планируете отправиться?

— Завтра, в шесть утра. Если старик действительно так плох, как говорят, то лучше поспешить. Другого шанса может и не быть.

— Завтра утром, — задумчиво пробормотал Моретти, потом угрюмо кивнул и, словно приняв какое-то решение, пожал плечами. — Только постарайтесь быть осторожной. — Он даже улыбнулся. — Помните, что случилось в прошлый раз?

— Не беспокойтесь, — ответила Элли. — Дважды на одни и те же грабли не наступают.

Глава 89

Вечером Элли надела старую футболку, умылась и около одиннадцати залезла под одеяло. Она устала, но не позволила себе расслабляться. Выключила телевизор, полистала книжку о Ван дер Хейдене, голландском живописце восемнадцатого века, отложила и уставилась в потолок.

Все, что требовалось, она узнала, оставалось только решить, что делать дальше. Минут через пятнадцать Элли выключила свет. Домик погрузился в темноту. О том, чтобы уснуть, не было и речи.

Она подтянула одеяло. Посмотрела на часы. Прошло двадцать минут. Прислушалась — тихо.

Сначала что-то скрипнуло. Звук долетел из гостиной. Элли замерла. Скрипит пол? Или кто-то лезет в окно? Обычно она оставляла его открытым на ночь.

Сверля взглядом темноту, съежившись от страха, не смея шевельнуться, Элли вслушивалась в тишину. Ждала второго звука.

Ничего.

И вдруг — снова скрип.

Секунд двадцать она лежала в полной тишине. Ошибки быть не могло. Ей ничего не почудилось.

Кто-то проник в дом.

Господи… Элли перевела дыхание. Сердце скакало как сумасшедшее. Она сунула руку под подушку и нащупала рукоятку пистолета, который оставляла обычно на вешалке, но на этот раз — на всякий случай — взяла с собой. Осторожно сдвинула предохранитель и вытащила оружие из-под подушки. Успокойся. Возьми себя в руки. Хороший совет, да вот только во рту пересохло.

Значит, план сработал. Расчет оказался верным. Все решится сегодня!

Снова скрип. Звук приближался. Элли чувствовала — кто-то пробирается в темноте. Кто-то подкрадывается к ее спальне. Пальцы сжали рукоятку пистолета.

«Ты сможешь, — прошептал внутренний голос. — У тебя получится. Ты знала, что это произойдет. Только подожди еще немного. Ну же…»

Она выглянула из-под одеяла — в комнату проскользнула неясная тень. И звук, от которого мороз прошел по коже. Щелчок взводимого курка.

«Черт… Сердце остановилось. Почти. Этот гад собирается меня убить.

Нед! Где же ты?»

Под потолком вспыхнул свет. Нед стоял в противоположном углу спальни, направив на незнакомца револьвер:

— Оружие на пол, сукин сын! Живо!

Элли отбросила одеяло. Дуло пистолета уставилось прямо в грудь незваному гостю.

Он стоял в нескольких шагах от кровати, щурясь от яркого света, неуверенно переводя револьвер с Неда на Элли.

Моретти.

— Положите оружие, — повторила Элли. — И имейте в виду, если он не выстрелит, выстрелю я.

Глава 90

Что дальше? Что предпримет Моретти? Как быть, если он выстрелит? Я не знал. Ситуация сложилась патовая. Стрелять в человека мне еще не доводилось. Элли тоже.

— Предупреждаю последний раз. — Она держала пистолет двумя руками, целясь в грудь своему шефу. — Оружие на пол. Или я буду стрелять!

— Хорошо-хорошо. — Взгляд Моретти перескакивал с меня на нее и обратно. Фэбээровец держался совершенно спокойно, как будто попадал в такое положение не раз. Он опустил пистолет и, держа его двумя пальцами дулом вниз, положил оружие на кровать.

— Успокойтесь, Элли. Мы взяли дом под наблюдение. Видели, как вошел Келли. Вот и подумали, не замыслил ли парень чего. Понимаю, как это выглядит со стороны, но я решил, что лучше…

— Не пройдет. — Элли покачала головой и вылезла из-под одеяла. — Я сказала вам, что проследила «беретту». Мне известно, откуда она взялась. Совместная операция полиции и ФБР. Вы и сами в ней участвовали. Сейчас меня интересует тот револьвер, что вы положили на мою кровать. Он откуда? Тоже из хранилища вещдоков в Майами?

— Господи, агент Шертлефф, вы же не думаете…

— Именно это я и думаю, ты, мерзкий сукин сын! И не просто думаю — знаю! Знаю о тебе и Эрле Энсоне. Знаю, что он был твоим осведомителем. Так что не старайся — на этот раз тебе не отмыться. И мне вовсе не надо лететь в Бостон. Отец Неда уже все рассказал. Вы с ним, оказывается, старые знакомые. — Моретти сглотнул — кадык дернулся вверх-вниз. — Дом под наблюдением? А где же поддержка? Давай, Моретти, позови кого-нибудь. Буду только рада увидеть знакомые лица.

Старший агент напрягся, но промолчал. Пожал безразлично плечами.

— Ты ведь именно так убил Тесс Маколифф, да? — Элли забрала его револьвер. — Пробрался к ней в ванну…

— Откуда мне знать? Я не убивал Тесс Маколифф. Это сделал охранник Стрэттона.

Я шагнул к нему, с трудом сдерживая злость.

— Но моих друзей в Лейк-Уорте… Это ведь твоих рук дело?

— С ними разобрался Энсон, — равнодушно бросил Моретти. — Очень жаль, Недди, но разве мамочка не говорила тебе, что такое случается, когда берешь что-то чужое?

Я сделал еще шаг. Ничто не доставило бы мне такого удовольствия, как сломать ему челюсть.

Элли сделала предостерегающий жест.

— На сей раз ты так легко не отделаешься. В Лейк-Уорте стреляли не только из «беретты», но и из дробовика. Убийц было двое.

— Зачем? — Я встал перед ним, по-прежнему держа пистолет в вытянутой руке. — Зачем надо было их убивать? У нас же не было картин.

— Конечно, не было. Стрэттон сам позаботился о них. Он продал картины еще до того, как вам предложили работу.

— Продал? — Я посмотрел на Элли — может быть, она что-то понимает?

Моретти усмехнулся:

— Да-да, парень, ваше большое дело было всего лишь прикрытием. — Он подмигнул мне. — И каково оно — знать, что твои дружки подохли ни за что?

— Ни за что? Но зачем тогда убивать их? Зачем убивать Дейва? Зачем гоняться за мной? Если картины уже были проданы…

— Никак не дойдет? — Моретти покачал головой.

Я молчал — слезы жгли глаза.

— Пропало кое-что еще. То, что не входило в первоначальный список.

Элли медленно повернулась ко мне:

— Гоме.

Глава 91

— Поздравляю. — Моретти похлопал в ладоши. — Так и знал, что если задержусь подольше, кто-нибудь обязательно изречет нечто умное.

Элли покачала головой:

— Для коллекционеров Гоме интереса не представляет. Убивать ради него никто бы не стал.

Моретти пожал плечами:

— Прошу извинить, но мне пора позвонить адвокату. — По его губам скользнула презрительная усмешка. — То, что я здесь сказал, как вы понимаете, никакого значения не имеет. Вам придется все доказывать, и я сильно сомневаюсь, что это будет легко. Пистолет, Энсон… все, что вы собрали раньше, не более чем косвенные улики. Стрэттон примет мою сторону. Не хочется портить праздник, но я буду потягивать «Маргариту», а вы, специальный агент, заполнять бумажки и ждать пенсии.

— А как насчет этого? — Я размахнулся и что есть силы врезал ему по зубам. Моретти пошатнулся, однако на ногах устоял. Из разбитой губы потекла кровь.

— За Микки и остальных! — Я врезал еще раз, и теперь он уже свалился. — А это за Дейва.

Через пять минут после звонка по «911» под окном с визгом остановились две полицейских машины, и четверо копов ворвались в дом. Элли объяснила, кто она такая и что происходит. В ФБР она уже позвонила. Завыли сирены, вспыхнули мигалки. Полицейские взяли Моретти под руки и повели вниз. Приятный момент.

— Эй, Джордж! — крикнула Элли. Он остановился. — Не так уж и плохо для агента из отдела подделок и краж, а?

Я смотрел, как его уводят, и думал, что теперь-то справедливость восторжествует. Рано или поздно Моретти заговорит. Должен. И никакой Стрэттон его не защитит.

И тут прямо у меня на глазах развернулась очередная сцена из фильма ужасов.

Какой-то человек вышел из остановившейся на улице машины и медленно двинулся по лужайке.

Я сам все видел. Мужчина миновал полицейские машины. Никто не обратил на него ни малейшего внимания. Он опустил руку в карман пиджака. Вынул. Приблизился к Моретти, которого все еще держали двое копов.

Два громких хлопка. Два выстрела в грудь.

— Нет! — крикнул я и, сорвавшись с места, бросился было к лестнице, но остановился, объятый ужасом. — Нет, папа, нет…

Только что на моих глазах мой отец убил старшего агента Джорджа Моретти.