Уоррен бросил глушитель рядом с колесом. — Что нам следует делать?



«Это будет миномет, когда мы его соберем», — сказал Фолле.



«Момету нужна опорная плита — это колесо. На нем есть фланец, поэтому он плотно прилегает к земле. Глушитель — это ствол. Вы же не думали, что глушители Ровера устроены именно так? Он начал работать быстро. «Эти выступы подходят сюда, на колесо. Помогите мне».


Ушки плавно вошли в пазы колеса, и Фолле вставил штифт в совмещенные отверстия. «Этот винтовой домкрат — подъемный механизм», — сказал он. «Это сюда подходит вот так. Вы устанавливаете распорку колеса и поворачиваете, и весь ствол поднимается и опускается. Просто закрути эти гайки, ладно?


Он побежал обратно к машинам, оставив Уоррена немного онемевшим от изумления, но не настолько, чтобы пренебречь срочностью события. Фолле вернулся и бросил обычный прозрачный пластиковый транспортир. — Он прикручен к домкрату, в нем уже просверлены отверстия. Уоррен прикрутил транспортир и обнаружил, что только что установил простую шкалу дальности.


Над его головой Меткалф и Тозиер посмотрели на небольшой каменистый холм. Как и сказал Меткалф, оно находилось примерно в четырехстах ярдах отсюда, и он мог совершенно ясно видеть полдюжины мужчин, стоящих наверху. «У Фарваза проведена телефонная линия или что-то в этом роде?»


Меткалф склонил голову набок и услышал отдаленный стук. «В данных обстоятельствах оно ему не понадобится», — сказал он. «Эти мальчики слышат, что происходит. Они волнуются -



посмотри на них.'


Люди на холме смотрели на вход в ущелье и что-то жестикулировали. Тозиер достал небольшой призматический компас и внимательно присмотрел его на холме. «У нас есть миномет», — сказал он. — Джонни Фоллет сейчас его собирает. Еще у нас есть легкий пулемет. Если мы поднимем сюда пулемет, вы сможете облить вершину холма и привлечь их огонь. Он повернулся и еще раз взглянул на миномет. — Как только узнаем, где у них пулемет, так и подбьем его минометом.


— Энди, ты хитрый ублюдок, — ласково сказал Меткалф. — Я всегда так говорил, и, ей-богу, я прав.


«У нашего пулемета нет ни ленты, ни барабана — только бункер, в который сбрасываются патроны. Ты должен быть в состоянии справиться с этим».


«Это похоже на японское Намбу. Я могу с этим справиться.'



— Вы также будете артиллерийским корректировщиком, — сказал Тозиер. — Мы будем стрелять вслепую оттуда. Помните сигналы, которые мы использовали в Конго?


— Я помню, — сказал Меткалф. «Давайте поднимем сюда этот пулемет. Я не удивлюсь, если эти мальчики спустятся по ущелью и посмотрят, что там происходит.


Они спустились вниз и увидели, что Уоррен затягивает последнюю гайку на растворе. Меткалф посмотрел на это с недоверием. «Какая сумасшедшая вспышка. Это действительно работает?


— Это работает, — коротко сказал Тозиер. «Посмотрите, как Джонни справляется с пулеметом. Времени становится все меньше.


Он опустился на одно колено, проверил сборку миномета, затем начал выстраивать его в соответствии с углами, полученными им с помощью компаса. «Мы установим его на расстоянии четырехсот ярдов», — сказал он. — И надеюсь на лучшее.


«Я не поверил вам, когда вы сказали, что у нас есть миномет», — сказал Уоррен. «А как насчет снарядов?»


— Бомбы, — сказал Тозиер. — Таких у нас очень мало. Вы, наверное, заметили, что мы в изобилии оснащены огнетушителями. Один под капотом в моторном отсеке, один под приборной панелью и еще один сзади. Шесть на два грузовика — и это все бомбы, которые у нас есть. Помоги мне их вытащить.


Меткалф снова взобрался на свое место на вершине ущелья, волоча за собой веревку. Устроившись, он вытащил пулемет, наполнил бункер патронами и подтолкнул его перед собой так, чтобы он твердо стоял на сошках. Он внимательно присмотрелся к небольшой группе на холме, затем повернул голову и помахал рукой.


Тозиер поднял руку и кивнул в сторону Фолле. Возьмите пистолет для отрыжки, который принес с собой Том, и вернитесь вдоль ущелья к первому углу. Если что-нибудь двинется, стреляйте в это.


Фолле указал на миномет. 'Как насчет этого?'


— Мы с Ником справимся. Мы не стремимся к скорострельному огню – не только с шестью выстрелами. Иди. Мне нравится чувствовать, что моя спина защищена».


Фолле кивнул, взял автомат и пошел рысью. Тозиер подождал две минуты, а затем помахал Меткалфу.


Меткалф повел плечами, чтобы расслабить их, прижался щекой к заднице и посмотрел в прицел. В поле зрения было ясно пятеро мужчин. Он осторожно нажал на спусковой крючок, и смерть понеслась к холму со скоростью 2500 футов в секунду. На таком расстоянии он не мог промахнуться. Он осторожно направил пистолет, и коса пуль пронзила вершину холма, и вдруг никого не было видно.


Он прекратил стрелять и ждал, что что-нибудь произойдет. Двигаясь очень медленно, он вытянул руку вперед и бросил в бункер пригоршню пуль. Эта первая длинная очередь стоила боеприпасов чрезвычайно дорого. Он внимательно осмотрел холм, но не обнаружил ничего движущегося.


Винтовка дважды треснула, но ни одна пуля не приблизилась к нему. Это была просто случайная стрельба. Пулемет заставы был установлен так, чтобы прочесывать открытую местность перед входом в ущелье. Видимо, никто не учел атаки на заставу с тыла, так что на перегруппировку им понадобится немного времени. Он мрачно улыбнулся, подумав о безумных усилиях, которые, должно быть, происходят за холмом. Это тоже вызвало бы немалое смятение.


Винтовка выстрелила снова, дважды подряд – два из них, по его мнению. Он был там, чтобы вызвать огонь, поэтому решил пощекотать их и снова нажал на спусковой крючок быстрой и экономичной очередью из пяти выстрелов. На этот раз ему ответили таким же продолжительным грохотом пулемета, и град пуль пронесся по камням в тридцати ярдах слева от него и в десяти ярдах ниже.


Он не мог видеть, откуда стреляет пистолет, поэтому дал еще одну короткую очередь, и ему снова ответили. На этот раз он заметил его: они обогнули пулемет за изгибом холма и примерно на полпути вверх, спрятав его под кучей валунов. Он подал знак Тозиеру, который наклонился, чтобы поправить миномет.


Тозиер потянул за шнур, и ступка залаяла. Уоррен увидел тонкую полосу на фоне неба, когда бомба выгнулась по дуге и исчезла из поля зрения, но Тозиер уже смотрел на Меткалфа, чтобы узнать результат первого дальнего выстрела.


Он хмыкнул, когда Меткалф замысловато махнул рукой. Тридцать ярдов не дошло, двадцать левее. Он отрегулировал высоту и слегка повернул миномет, затем перезарядил. Этот должен быть лучше. Миномет залаял снова.


Вторая бомба взорвалась точно на одной линии с пулеметной позицией, но позади нее. Мужчина вырвался из укрытия, и Меткалф хладнокровно зарезал его короткой очередью, а затем подал сигнал Тозиеру сократить дистанцию. «Испуг, должно быть, почти полный», — подумал он, но передумал, когда пулемет снова задребезжал, земля чуть ниже его позиции волшебным образом забила фонтаном, а над его головой засвистели каменные осколки. Он пригнулся и проскользнул обратно в укрытие, когда свинцовый град ударил по земле там, где он только что находился, отбросив его пистолет под ударом пуль.


Но к этому моменту в воздухе уже была третья бомба. Он услышал взрыв, и пулеметный огонь прекратился. Он расслабился и рискнул взглянуть на холм. Слабая струйка дыма в неподвижном утреннем воздухе отметила* место падения — прямо на пулеметную позицию. Позади него послышался ровный грохот, когда миномет снова выстрелил, и почти в то же место упала еще одна бомба. Он обернулся и закричал: «Хватит, они облажались». Он начал сползать вниз, поскользнулся и большую часть пути упал, но приземлился на ноги, как кошка. Он подбежал к миномету и, задыхаясь, сказал: «Давайте продолжим путь, пока они еще трясутся». Твой изящный маленький пистолет сломан, Энди.


— Оно отслужило свою очередь, — сказал Тозиер, сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул, как мальчишка. — Это должно привлечь Джонни.


Уоррен подбежал к «лендроверу» и завел двигатель, а Меткалф рухнул рядом с ним. «Энди — чертовски чудо», — сказал он в разговоре. «Это была прекрасная съемка». Его голова откинулась назад, когда Уоррен помчался с невероятным ускорением. Успокойся, ты нанесешь мне травму.


Два «лендровера» с ревом выехали из ущелья и миновали холм, который все еще был слегка окутан дымом. Фолле в первой машине висел сзади с ружьем наготове, но в этом не было необходимости. Никто в них не стрелял, и они не видели, чтобы кто-то двигался. Все, что увидел Уоррен, — это три вязанки тряпок на каменистом склоне холма.


Меткалф отцепил микрофон. — Энди, пойдем вперед, я знаю дорогу. И нам лучше действовать быстрее, прежде чем молодой Ахмед выдернет там вилку. Над.'


— Он этого не сделает, — сказал Тозиер. 'Он мертв. Он врезался в дверь. Над.'


— Боже мой, — сказал Меткалф. — Он был любимым сыном старика. Тем больше повода для скорости: Фарваз будет искать нас с кровью в глазах. Чем скорее мы уедем из страны, тем лучше. Это означает Мосул и международный аэропорт. Подвинься - я прохожу. Вне.'


Он положил микрофон на место и сказал: «Доктор, если вы хотите вернуться к лечению людей, а не к их убийству, вам лучше надеяться, что этот драндулет не сломает эту сторону Сулеймании. А теперь двигайте его, Доктор, двигайте быстрее.


ГЛАВА 9


Два дня спустя они приземлились в международном аэропорту Халде в Ливане и поехали в Бейрут на такси. «Лендроверы» остались в Мосуле на попечение одного из друзей Меткалфа с дурной репутацией; они изжили себя и больше не были нужны. «Бейрут — самое подходящее место», — сказал Тозиер. — Это наш последний шанс.


Они зарегистрировались в отеле, и Уоррен сказал: «Я позвоню в Лондон; Хеллиер должен быть в состоянии держать нас в курсе того, что здесь происходит. Он будет знать, где найти Майка и Дэна. Тогда мы сможем придумать следующий шаг».


«Следующий шаг — я обниму прекрасную шею Жанетт», — яростно сказал Меткалф.


Уоррен посмотрел на Тозиера и поднял брови. Тозиер тихо спросил: — Ты все еще с нами, Том?


'Я с тобой. Я же говорил тебе, что не люблю, когда меня используют. Меня можно купить, как и тебя, но на моих условиях; и мои условия всегда означали отсутствие допинга».


— Тогда я предлагаю вам оставить Делорм в покое, — сказал Тозье. «Она сейчас не важна — нам нужен героин. Как только оно будет уничтожено, она станет вашей собственностью.


— Это будет приятно, — сказал Меткалф.


— Хорошо, — сказал Тозиер. — Джонни, возьми напрокат машину — нет, лучше две машины; мы должны быть мобильными. После того, как Ник поговорит с Хеллиером, мы приступим к делу.


Но когда Уоррен позвонил в Лондон, мисс Уолден сказала ему, что Хеллиер находится в Бейруте. Все, что потребовалось, — это быстрый звонок Сент-Джоржу, и через полчаса они все сидели в номере Хеллиера, и он представлял Меткалфа. «Он присоединился к нам в нужное время».


Хеллиер огляделся вокруг. — Где Брайан?


«Я расскажу вам позже, если вы действительно хотите знать», — сказал Уоррен. Он начинал обижаться на Хеллиера. Хеллиер сказал, что хочет крови, но до сих пор он не рисковал своей ценной шкурой, чтобы получить ее, а на Ближнем Востоке все выглядело совсем иначе, чем в Лондоне.


Хеллиер вытащил бумаги из портфеля. «Эббот не имеет смысла. Он сообщил мне, что женщина Делорм провозит контрабандой две тысячи фунтов героина. Я думаю, что это смешно, но я не могу найти Эббота, чтобы подтвердить это или что-то еще».


Я подтверждаю это», — сказал Уоррен. — Если бы не Энди и Джонни, это было бы две тонны вместо одной. — Лучше расскажите мне об этом, — сказал Хеллиер.


Уоррен так и сделал, ничего не упустив. Когда он рассказал о том, что случилось с Беном Брайаном, он с горечью сказал: «Это был чертовски глупый поступок. Я виню себя; я никогда не должен был отпускать его назад».


«Чушь!» — сказал Фолле. «Это был его собственный выбор».


Уоррен завершил рассказ об их приключениях, и когда он остановился, Хеллиер был бледен. — Вот и все, — уныло сказал Уоррен. «Мы промахнулись по всей линии».


Хеллиер побарабанил пальцами по столу. «Я не думаю, что мы сможем пойти дальше в этом вопросе. Отныне это дело полиции – пусть они этим занимаются. Теперь у нас более чем достаточно доказательств для них.


Голос Тозиера был жестким. «Вы не можете привлекать к этому полицию — не так, как собирались доказательства». Он повернулся к Уоррену. — Сколько человек ты убил, Ник?


«Насколько мне известно, ничего», — сказал Уоррен, но он знал, что имел в виду Тозиер.


'Нет? А как насчет того, чтобы пройти через дом Фарваза в Иране в ту ночь, когда мы взорвали лабораторию? Джонни почти уверен, что ты сбил человека.


Фолле сказал: «С учетом того, как мы его ударим, у него не будет шансов». Во всяком случае, когда мы вернулись, я видел его лежащим на дороге.


Карта стреляла в нас, — сердито сказал Уоррен.



Скажите это иранской полиции, — презрительно сказал Тозиер. «Что касается меня, то я не уклоняюсь от истины. Я убивал людей во время этой прогулки. Ахмед был убит моей бомбой, которую помог изготовить Уоррен; мы разгромили еще одну группу — думаю, всего мы убили с десяток. Он наклонился вперед. «Обычно на меня распространяется страховка: я работаю на правительство, которое выдает мне лицензию на убийство. Но на этот раз это не так, и по гражданскому закону я могу висеть так же высоко, как Аман, и все мы тоже». Он ткнул жестким пальцем в сторону Хеллиера. 'Включая тебя. Ты так же виновен — еще до совершения преступления являешься соучастником, так что подумай об этом, прежде чем кричать «медь».


Хеллиер фыркнул. — Вы действительно думаете, что нас будут преследовать по суду из-за смерти подонков? — сказал он презрительно.


— Ты не понимаешь, да? - сказал Тозиер. Скажи этому глупому ублюдку, Том.


Меткалф ухмыльнулся. 'Это вот так. Люди здесь обидчивы по поводу своей национальной гордости. Возьмем, к примеру, иракцев; Я не думаю, что президент Бакр станет лить слезы из-за нескольких убитых курдов - он сам пытается отполировать их - но ни одно правительство не будет терпеть толпу иностранцев, врывающихся в их страну и расстреливающих курдов. место, какими бы высокими ни были мотивы. Энди абсолютно прав: если вы сейчас закричите «медь», то начнете дипломатический инцидент настолько масштабный, что неизвестно, чем он закончится. Прежде чем вы это заметите, русские обвинят Джонни в том, что он агент ЦРУ, и назовут вас секретным главой британской разведки. И, ей-богу, потребовалось бы чертовски много объяснений.


Фолле сказал: «Никаких копов». Его голос был решающим.



Хеллиер некоторое время молчал, переваривая это, и ему было трудно идти дальше. Наконец он сказал: «Я понимаю, что вы имеете в виду. Вы действительно думаете, что ваша деятельность в Курдистане может быть истолкована как вмешательство во внутренние дела другой страны?»


— Ей-богу, да! — решительно сказал Тозиер. — Как, черт возьми, ты это назовешь?


— Должен признать, вы меня убедили, — с сожалением сказал Хеллиер. — Хотя я все еще думаю, что мы могли бы оправдаться. Он уставился на Меткалфа. — То есть некоторые из нас. Контрабанда оружия – это совсем другое дело».


— Ваше мнение обо мне не имеет никакого значения во время грозы, — спокойно сказал Меткалф. «Все, что я делаю, я ношу с собой. И если я собираюсь остаться с этой толпой, тебе лучше держать свое тупое мнение при себе, толстом».


Хеллиер покраснел. «Не знаю, нравится ли мне ваше отношение».


«Мне плевать, нравится вам это или нет». Меткалф повернулся к Тозиеру. «Этот парень настоящий или его кто-то придумал?»


Уоррен резко сказал: — Достаточно. Заткнись, Хеллиер; вы недостаточно знаете об этом, чтобы критиковать. Если Меткалф хотел передать курдам оружие, это его дело».


Меткалф пожал плечами. «Поэтому я выбрал не ту группу курдов – это была ошибка, которая не меняет принципа. Этим мальчикам пришлось нелегко из-за рук иракцев, и кто-то должен им помочь».


«При этом зарабатывая на этом деньги», — усмехнулся Хеллиер.


«Работник достоин своей платы», — сказал Меткалф. «Я рискую своей шкурой, делая это». * Тозиер встал и с неприязнью посмотрел на Хеллиера. «Я не думаю, что мы сможем сделать здесь что-то большее, Том, не учитывая этот мешок ветра».


— Да, — сказал Фолле, отодвигая стул. — Здесь немного душно.


Голос Уоррена был резким. — Садитесь все. Он посмотрел на Хеллиера. — Я думаю, что извинения уместны, сэр Роберт.


Хеллиер утих и пробормотал: — Я не имел в виду никаких обид. Мне очень жаль, мистер Меткалф.


Меткалф просто кивнул, и Тозиер сел. Уоррен сказал: «Давайте остановимся на реальной проблеме. Как, по-твоему, нам следует искать Эббота и Паркера, Энди?


— Найди Делорм, и она приведет тебя туда, — быстро сказал Тозиер.


«Я много думал об этой женщине», — сказал Уоррен. — Ты знаешь о ней больше, чем кто-либо другой, Том. Что вы можете сказать нам такого, чего мы не знаем?


«Я и сам немного задавался этим вопросом», — признался Меткалф. — Есть в этом жаворонке кое-что не сходящееся. Жанетт довольно хороша, но она никогда не пользовалась огромным успехом. Все, чего она добилась, принесло деньги, но накладные расходы огромны, и я сомневаюсь, что она накопила большой капитал. Все время, что я ее знаю, она была большой транжирой.


'В чем смысл?' — спросил Хеллиер.


«Сколько опиума собрал Фарваз в Иране?»



Двадцать тонн или больше, — сказал Уоррен.


Вот и все, — сказал Меткалф. «Это стоит чертовски много денег. Где она его взяла?»


— Ей это не понадобится, — сказал Тозиер. — Не так, как она работала над сделкой. Это был прямой обмен на оружие. Ей не нужно было вкладывать деньги на опиум — это сделал бы Фарваз, — и это не стоило бы ему больших денег на его родине и с его связями».


— Я согласен, что это была бартерная сделка, — раздраженно сказал Меткалф. — Но я доставил Фарвазу на полмиллиона фунтов. Это была не первая партия, которую я отправлял в Курдистан. Откуда Жанетта взяла полмиллиона?


— Подождите минутку, — сказал Хеллиер и покопался в портфеле. — В одном из первых отчетов Эббота говорилось что-то о банкире. Он перелистывал страницы. 'Вот. Она обедала с человеком по имени Фуад, которого выследили в Интер-Ист Банке. Он взял трубку. «Мне хотелось бы узнать о нем кое-что побольше. У меня здесь хорошие финансовые связи».


«Не делайте это слишком очевидным», — предупредил Уоррен.



Хеллиер одарил его превосходной улыбкой. «Отдайте мне должное за знание своей работы. Это совершенно нормальное финансовое расследование — оно проводится постоянно».


Он коротко говорил в трубку и долго слушал. Затем он сказал: «Да, мне бы этого хотелось; все, что связано с ним, будет приветствоваться. Директории и так далее особенно. Большое спасибо. Да, думаю, я приду позже на этой неделе — мы здесь снимаем фильм. Я позвоню тебе, как только устроюсь и нам пора пообедать. Вы немедленно отправите досье на Фуада? Хороший.'


Он положил трубку и широко улыбнулся. «Я думал, что Фуад может быть менеджером «Интер-Иста», но это не так, он владеет им. Это делает это интересным».


'Как?' — спросил Уоррен.


Хеллиер весело улыбнулся. — Вы ведете банк с «Мидлендом», не так ли? Когда вы в последний раз приглашали на обед председателя «Мидленд-банка»?


Уоррен поморщился. 'У меня никогда не было. Сомневаюсь, что он знает о моем существовании. Я не использую финансовый вес для того, чтобы вызвать интерес в таких узких кругах».


— И Делорм тоже, по словам Меткалфа, — и все же она обедает с Фуадом, который владеет «Интер-Ист». Хеллиер сжал пальцы. «Банковское дело в Ливане ведется таким образом, что это вызвало бы седые волосы в лондонском Сити. С момента впечатляющего падения Intrabank правительство Ливана пыталось очистить свой финансовый имидж, но этот человек, Фуад, играл быстро и свободно с предлагаемым Кодексом поведения. Правила, по которым он работает, считаются нормальными в непринужденной атмосфере Ближнего Востока, но это значит, что каждому, кто пожмет ему руку, лучше потом пересчитать пальцы. Мой друг на другом конце телефона постоянно ведет досье о действиях Фуада – просто ради его собственной безопасности. Он пересылает их нам. — Значит, вы думаете, что он финансирует всю сделку, — сказал Уоррен.


«Я думаю, что это вероятно», — сказал Хеллиер. — Мы узнаем лучше, когда я изучу досье. Удивительно, что список директоров говорит о человеке».


«Это один из аспектов, над которым нужно поработать», — сказал Тозиер. — Но есть еще один. Морфин еще предстоит превратить в героин. Что ты думаешь по этому поводу, Ник?* Они должны где-то это сделать. Могу поспорить, что они сделают это здесь, в Бейруте. — Без Спиринга?


Есть и другие химики, и это не так уж сложно — далеко не так сложно, как извлечение морфия из опиума. Вы ацетилируете морфин и превращаете основание в гидрохлорид. Все, что вам нужно, — это много пластиковых ведер, а для этого нужно столько же химических знаний, сколько вы получаете на уроке вонючек в шестом классе».


Они обсуждали это некоторое время и не пришли к положительному решению. Героин можно было производить практически где угодно, и невозможно было обыскать весь Бейрут или, возможно, весь Ливан.


Уоррен рассказал об исчезновении Эббота и Паркера. — Если Делонн попался на схему торпед, то Паркер будет занят. Я думаю, именно поэтому их нет на виду».


— Достать торпеды для Жанетт не составит труда, — заметил Меткалф. «Она уже несколько лет торгует оружием по всему Средиземноморью. Но тут возникает кое-что еще: ей понадобится корабль. Это сокращает зону поиска до побережья и портов».


— Не особо поможет, — сказал Фолле. «Там много кораблей».


Зазвонил телефон, и Хеллиер взял трубку. — Отправьте его, — сказал он. Вскоре в дверь осторожно постучали, на что Хеллиер ответил и вернулся с толстым конвертом. Досье Фуада», — сказал он. — Давайте посмотрим, что мы сможем найти.


Он вытащил пачку машинописного текста и изучил ее. Через некоторое время он сказал с отвращением: «У этого человека этика византийского базарного торговца — он зарабатывает много денег». У него даже есть яхта — «Стелла дель Маре». Он перевернул страницы. «Согласно этому списку должностей, он приложил руку ко многим пирогам — отелям, ресторанам, виноградникам, паре ферм, верфи… . .' Он посмотрел вверх. — Это может потребовать расследования, учитывая то, что мы обсуждали.


Он сделал пометку и продолжил. — Завод по производству приправ и солений, гараж, общестроительный завод, жилой комплекс… . .'


Вмешался Уоррен. — Скажи это еще раз.


«Жилищное строительство?»


— Нет, что-то про фабрику по производству солений.


Хеллиер перепроверил информацию. — Да, соусы и соленые огурцы. Он купил его совсем недавно. Что насчет этого?'


— Я вам скажу, — намеренно сказал Уоррен. «Ацетилирование морфия создает ужасную вонь, и это точно такая же вонь, которую можно найти на фабрике по производству солений. Это уксусная кислота; он пахнет уксусом».


«Теперь мы чего-то добиваемся», — с удовлетворением сказал Тозиер. — Я предлагаю разделить эту партию. Ник исследует фабрику по производству солений — он там эксперт. Джонни следит за Делорм, и я помогу ему в этом, если понадобится. Том занимает позицию верфи. Он повернулся к Меткалфу. — Тебе лучше держаться подальше от этой женщины. Фарваз, должно быть, кричала об убийстве, и она, должно быть, уже знает об этом и о вашей причастности.


— Хорошо, — сказал Меткалф. — Но она мне понадобится позже. — Ты ее получишь, — мрачно сказал Тозиер. «Сэр Роберт может продолжать копаться в Фуаде, потому что это уже приносит дивиденды и может принести больше. Он также является сотрудником штаб-квартиры — он остается здесь, и мы созваниваемся; он коррелирует операцию.


II. Паркер радостно гудел, готовясь схватить последнюю торпеду. Он много работал, ел плохую пищу и долгое время был заперт в сарае и его ближайших окрестностях, но он был чрезвычайно счастлив, потому что делал работу, которая ему нравилась больше всего. Ему было жаль, что работа подходит к концу, по двум причинам: приятная часть закончилась и началась действительно опасная часть. Но сейчас он думал не о том, что произойдет по ту сторону Атлантики, а сосредоточился на открытии боеголовки.


Эббот становился все более раздражительным. Ему не удалось добиться от Жанетт ничего относительно операции на американской стороне. Ему очень хотелось узнать место и время, но эту ценную информацию она держала при себе. Он не думал, что Истман тоже знал об этом. Делорм разыграла свои карты очень близко к своей красивой груди.



С той ночи, когда он отвез ее в «Паон Руж», он, как и Паркер, был заперт в сарае. Он видел номер газеты и знал, что его рекламный трюк сработал, но какую пользу он принесет, он не знал. Он раздраженно нахмурился и повернул голову, чтобы увидеть араба Али, опирающегося на перила наверху лестницы и наблюдающего за ним немигающими карими глазами. Это было еще одно — ощущение постоянного наблюдения.


Он почувствовал внезапную тишину в мастерской и посмотрел на Паркера, который опустил голову и смотрел на боеголовку. — В чем дело?


— Подойди сюда, — тихо сказал Паркер.


Он присоединился к Паркеру и посмотрел на боеголовку и на руки Паркера, которые слегка дрожали. Паркер отложил инструмент, который держал в руках. «Не устраивайте сцен», — сказал он. — Не делай ничего, что могло бы привлечь внимание этого проклятого араба, но здесь полно. ; «Полно чего?» — глупо спросил Эббот.


«ТНТ, ты чертов дурак. Как вы думаете, чем будет наполнена боеголовка? Здесь достаточно, чтобы взорвать все это место на милю высотой.


Эббот сглотнул. — Но Истман сказал, что они будут доставлены пустыми.



Тогда этот прошел по ошибке, — сказал Паркер. — Более того, в нем есть детонатор, который, я надеюсь, не приведен в действие. Он не должен быть вооружен, но его вообще там не должно быть, как и ТНТ. Тебе лучше ходить здесь очень тихо, пока я его не вынесу.


Эббот смотрел на боеголовку как загипнотизированный, а Паркер очень тщательно проделал необходимую операцию. Он положил детонатор на скамейку. Это немного лучше, но не намного. Я не знаю, почему это не взорвалось раньше. Оставлять детонатор в боеголовке — преступление, вот в чём дело».


— Да, — сказал Эббот и почувствовал, что вспотел. — Что ты имеешь в виду — не намного лучше?


«ТНТ — это действительно забавная штука», — сказал Паркер. «С возрастом все портится. Это уже не так стабильно. Он становится настолько чувствительным, что может взорваться сам по себе». Он покосился на Эббота. — Майк, лучше тебе не приближаться к нему.


'Не волнуйся; Я не буду. Эббот машинально вынул из кармана пачку сигарет, а затем передумал, увидев молчаливый взгляд Паркера. — Я полагаю, и курить тоже нельзя. Что нам с этим делать?


— Мы это выясним. В сервисе его отпарят и смоют, а я хочу придержать этот кусочек - он может пригодиться. Я тоже не хочу, чтобы Эли знал об этом. — Вряд ли он знает, — сказал Эббот. «Он не технарь. Но Истман мог бы, если бы он пришел и увидел, что мы делаем. Зачем тебе эта штука, Дэн?


«Я считаю, что торпеда должна взорваться», — сказал Паркер. «Это то, для чего он создан, и кажется, что так не должно быть». Когда эту рыбу выпустят на воду, я хочу, чтобы она улетела с треском. То, что здесь полно тротила, — это провидение, по моему мнению».


Эббот подумал о четырех торпедах, каждая из которых была загружена героином стоимостью 25 миллионов долларов и каждая взорвалась на американском берегу на глазах у неверующих глаз ожидающей приемной комиссии. Это была бы хорошая уловка. — А что насчет твоих весов? Ты достаточно часто жаловался на трудности.


Паркер подмигнул. «Никогда не говорите всей правды. Я кое-что оставил про запас.


— У вас только один детонатор.


«Хороший ремесленник всегда сможет обойтись», — заявил Паркер. — Но, скорее всего, я разнесу нас обоих к черту, вытаскивая все это наружу, так что давай оставим эту проблему на потом. Оно может никогда не появиться. Он изучил боеголовку. «Мне понадобятся медные инструменты; Я сейчас начну их делать.


Он ушел, и Эббот, посмотрев некоторое время на боеголовку, тоже ушел, идя очень тихо.


Четыре дня спустя Истман с удовлетворением осмотрел торпеды. — Итак, ты считаешь, что мы готовы идти, Дэн.


— Все готово, — сказал Паркер. «План загрузки» боеголовок. Тогда вы сможете засунуть рыбу в трубочки и «стрелять».


«Установка другой трубки в Orestes улучшила ее управляемость», — сказал Истман. — Шкипер говорит, что она не такая раздражительная.


Паркер улыбнулся. «Это уравновешивало турбулентность. Я готов начать погрузку, если у вас есть вещи.


«Босс немного обеспокоен этим», — сказал Истман. «Она хочет сделать это сама — просто чтобы убедиться».


— Ну, она не может… и это пустяки, — резко сказал Паркер. «Это непростая работа. Я должен следить за тем, чтобы центр тяжести находился в правильном месте, потому что в противном случае я не могу гарантировать, как поведет себя рыба. Они должны быть правильно сбалансированы».


Меньше всего ему хотелось, чтобы кто-то вмешивался в боеголовки. — Она может стоять надо мной и смотреть, пока я это делаю, — сказал он наконец. — Я не против этого.


Эббот сказал: «Дэн говорил мне, что если баланс неправильный, торпеда может нырнуть на дно».


«Это также повлияет на рулевое управление», — сказал Паркер. — Они были бы чертовски беспорядочными.


— Ладно, ладно, — сказал Истман, подняв руки. — Вы меня убедили — как обычно. Жанетта скоро будет здесь с грузом для одной рыбы. Посмотрим, сможешь ли ты убедить ее.


Жанетт пришлось долго убеждать, но в конце концов она согласилась, склонившись перед превосходящим весом технических ноу-хау, которые блестяще применил Паркер. «Пока я буду здесь, когда вы это сделаете, и боеголовка будет запечатана», — сказала она.


Эббот ухмыльнулся. — Вы нам не очень доверяете.


— Верно, — сказала она холодно. «Помогите Джеку донести сюда вещи».



Эббот помог Истману затащить большую картонную коробку в сарай и спуститься по лестнице, а затем они вернулись за другой. Жанетт деликатно постучала по коробке аккуратно обутой ногой. 'Открой это.'


Паркер взял нож и вскрыл верхнюю часть коробки. Там было полно полиэтиленовых пакетов с белым порошком. «В этих пакетах по полкилограмма каждый», — сказала она. Их пятьсот — одна торпедная нагрузка.


Паркер выпрямился. Это не включено. Я сказал пятьсот фунтов, а не двести пятьдесят килограммов. Не знаю, смогу ли я это сделать — это, скорее всего, пятьдесят фунтов».


«Просто вставь это», — сказала она.


— Вы не понимаете, — сказал он раздраженно. — Я сбалансировал эти торпеды на нагрузку в пятьсот фунтов. Если вы воткнете лишние десять процентов прямо в нос, это изменит плечо рычага — изменит центр баланса». Он потер нос. — Я полагаю, это возможно, — с сомнением сказал он.


— Еще за сто тысяч долларов? она спросила. 'Для тебя. Я не буду, скажи Эбботу.



— Хорошо, — сказал он. — Я попробую. Он не хотел оставлять героин, если мог, и для него баланс не имел никакого значения. Он слагал об этом песню, танцевал и делал движения, сбивая ее с толку наукой, просто чтобы избежать подозрений. «Еще сотня тысяч», ты в деле.


Я думала, ты сможешь это сделать, — сказала она и улыбнулась.


Он думал, что она получила это дешево. Еще двести фунтов героина стоимостью 10 000 000 долларов всего за 100 000 долларов — если ему вообще когда-нибудь заплатят. Боже, какую прибыль можно получить в этом бизнесе!


Истман и Эббот вернулись с новым грузом, и Паркер начал очень осторожно укладывать пакеты в боеголовку. «Это еще и вопрос плотности», — сказал он. Эта штука не такая прочная, как ТНТ. Он занимает больше места, особенно в этих пластиковых пакетах».


— Вы уверены, что боеголовка водонепроницаема? — потребовала Жанетт.


— Об этом тебе не стоит беспокоиться, — заверил он ее. «Он тугой, как утиная задница».



Она выглядела озадаченной, и Истман усмехнулся. Он начал рыться на скамейке, заваленной инструментами и металлическими кусками. Он что-то взял и начал рассматривать, а Эббот застыл, увидев, что это был один из детонаторов, которые собирал Паркер. 'Что это?'


Паркер взглянул на него и небрежно сказал: — Размыкатель цепи «В». Этот вариант работал не очень хорошо, поэтому я придумал другой».


Истман подбросил его в воздух, поймал и положил на скамейку. «Ты очень хорошо владеешь руками, Дэн. Думаю, я смогу найти тебе хорошую работу в Штатах.


— Я бы не возражал против этого, — сказал Паркер. — Нет, если за это платят так же хорошо, как за эту. Он долго работал молча, а Жанетт склонялась над ним и заглядывала ему через плечо. Наконец он сказал: «Это последний пакет. Я удивлен – правда. Я не думал, что нам удастся их всех затащить. Я закреплю, и если хочешь, можешь поставить печать.


Он проверил густо смазанную маслом прокладку и зажал небольшой люк, а затем сказал: — Майк, приготовь блок и снасти. Мы прикрепим его к корпусу торпеды, и тогда он будет готов к отправке на «Орест».


Боеголовка качнулась на блоке и снастях и покатилась к корпусу, где Паркер прочно закрепил ее. — Вот, мисс, — сказал он. «Ты доволен этим?» Я чувствую, что мне следует попросить квитанцию, но сомневаюсь, что получу ее.


«Я довольна», — сказала она. — Отнеси его сегодня вечером на «Орест», Джек. Завтра будет еще одна партия, Паркер. «Орест» отплывает на следующее утро. Она улыбнулась Эбботу. «Приятный морской круиз для всех нас».


Уоррен почувствовал себя подавленным, когда они встретились в номере Хеллиера, чтобы сверить записи. У него был непродуктивный день. Завод по производству солений закрыт наглухо, как барабан. Снаружи висит табличка, гласящая, что здание закрыто на ремонт.


— Откуда вы знаете, что там написано? - спросил Меткалф. — Разве вывеска не была написана арабским шрифтом?


«Я нашел кого-нибудь, кто переведет это на французский», — устало сказал Уоррен. Был небольшой запах уксуса, но не сильный. Я не видел, чтобы кто-то входил или выходил. Это был зря потраченный день».


— Я видел, как кто-то вошел, — неожиданно сказал Фолле. — Я последовал за дамой Делон, а она пошла задним ходом. С ней был какой-то парень, кажется, американец, они там пробыли около часа».


«Все прекрасно сочетается», — сказал Хеллиер, с одобрением рассматривая Фолле. Это определенно связывает Делорм с Фуадом. А что насчет верфи?


«Он не очень большой», — сказал Меткалф. — Невозможно проникнуть, если хочешь быть ненавязчивым. Я вообще не видел Жанетт. Я нанял лодку и осмотрел двор с моря. Там стоит на якоре яхта Фуада, а под панамским флагом стоит грязное старое судно под панамским флагом — «Орест», как его называют. Вот и все. Сам двор выглядит запущенным; вокруг не так много рабочих, но у главных ворот полно головорезов.


«Возможно, он тоже закрыт на переделки», — иронически заметил Тозиер. «Если они переправляют через Бейрут героин на миллионы долларов, они будут чертовски уверены, что на перевалочных пунктах не будет посторонних глаз. Вполне возможно, что «Орест» — это тот корабль, который мы ищем. Сможет ли она пересечь Атлантику?


— Не понимаю, почему бы и нет, — сказал Меткалф. — Ее вес около трех тысяч тонн. Но это еще не все. Сегодня днём подъехал грузовик с очень длинным прицепом. Я не мог видеть, что везло прицеп, потому что он был накрыт брезентом, но это вполне могла быть торпеда».


«Я не настолько уверен в этой торпеде», — сказал Уоррен. — Паркер сказал мне, что торпеда может нести не более пятисот фунтов, а мы знаем, что контрабандой можно провезти тонну. Он нахмурился. — Даже если Эббот и Паркер уничтожат первую партию, в ней все равно останется еще три четверти тонны героина. Если торпеда будет саботирована, Делорм и ее банда затаятся, и нам будет хуже, чем сейчас.


«Если Джанетт сможет получить одну торпеду — а она может — то она сможет получить и четыре», — сказал Меткалф. — Я знаю Жанетт — она из тех, кто готов пойти на все, и если она убеждена, что торпеда сделает свое дело, она пойдет на это всем сердцем.


Это все очень хорошо», — сказал Уоррен. «Но мы даже не знаем, поддался ли ей Паркер этой идее».


— Ах, но у меня есть еще, — сказал Меткалф. «Когда грузовик с прицепом вышел из верфи, я последовал за ним. Он отправился в другое место на побережье, которое тоже было заперто наглухо и за которым было очень страшно наблюдать. Но я заплатил большие деньги за пользование чердаком, с которого можно было видеть примерно четверть того, что находится по ту сторону стены. Был араб, видимо, какой-то смотритель; есть невысокий мужчина с широкими плечами, очень мускулистый, который ходит, слегка прихрамывая. . .'


— Паркер! - сказал Уоррен.


*. . . и есть высокий молодой парень со светлыми волосами. Это будет Эббот?



Уоррен кивнул. «Это ему подходит».5 «Однажды подъехала машина, постояла несколько минут и снова уехала. Это был высокий мужчина с крючковатым носом и залысинами на висках».


«Это похоже на парня, который был с дамой Делорм», — сказал Фолле. — Это был черный «Мерседес»?


Меткалф кивнул, и Хеллиер сказал: «Думаю, совершенно ясно, что мы все движемся в правильном направлении. Вопрос в том, что нам теперь делать?


«Я думаю, что Паркер и Эббот находятся в очень опасном положении», — сказал Уоррен.


«И это преуменьшение». Меткалф фыркнул. «Предположим, корабль плывет, а торпеды не работают, потому что Паркер их саботировал. Жанетт разозлится, как шершень. Никто не теряет столько денег и не остается цивилизованным, а она и в лучшие времена обидчивая девушка. Паркер и Эббот получат отбивную — они перейдут за борт Ореста, и никто больше о них не услышит». Он задумался. — Если уж на то пошло, они могут получить удар, даже если торпеды пройдут успешно. Жанетт обожает заметать следы».


Тозиер сказал: «Ник, я очень боюсь, что ты облажался. Этот трюк с торпедой хорош, но вы его не продумали. Это очень хорошо — иметь возможность бросить героин, но как насчет Эббота и Паркера?


«Я думаю, что суть вопроса здесь очень проста», — сказал Хеллиер. — Мы нападем на фабрику по производству солений или на корабль?


— Не фабрика по производству солений, — тут же сказал Уоррен. — Предположим, они уже вывезли часть героина? Даже если мы нападем на фабрику, кое-что из вещей все равно останется на свободе. Я предпочитаю корабль, на котором у нас будет шанс вычерпать лужу и получить добычу».


— И о спасении Паркера и Эббота, — заметил Хеллиер.


Это значит, что нужно атаковать непосредственно перед отплытием, — задумчиво сказал Тозиер. «И мы не знаем, когда это произойдет».


— Или она будет нести всю партию, — сказал Меткалф. «Мы все еще недостаточно знаем».


«Если бы я только мог поговорить с Эбботом хотя бы пять минут», — сказал Уоррен.


Меткалф щелкнул пальцами. — Вы говорите, что Паркер служил на флоте. Есть ли шанс, что он поймет Морс?


«Это возможно», сказал Уоррен. — Это может быть даже вероятно.


«Тот чердак, на котором я был, обращен к заходящему солнцу», — сказал Меткалф. «У меня была чертовски тяжелая работа, потому что солнце светило мне в глаза. Но это открывает возможности, и все, что мне нужно, это зеркало. Я мог бы сделать гелиографию.


Губы Уоррена сжались. — Надеюсь, ненавязчиво.


— Я посмотрю, — серьезно сказал Меткалф.


Конференция распалась. Уоррен должен был поддержать Меткалфа, а Тозье и Фолле должны были сосредоточиться на верфи в поисках слабого места. Хеллиер остался, чтобы координировать действия.


Уоррен обсудил план с Меткалфом, а затем сказал: «Я хотел бы задать вам личный вопрос».


— Все в порядке, если только вы не ожидаете честного ответа.


— Вы меня озадачиваете, Меткалф. Вы не особо верите в закон и порядок, не так ли? И все же ты категорически против наркотиков. Почему?'


Меткалф перестал улыбаться. Это не ваше дело, — сухо сказал он.


— В нынешних обстоятельствах я думаю, что да, — осторожно сказал Уоррен.


— Возможно, вы правы, — признал Меткалф. — Вы боитесь, что я могу сбежать с добычей и вас всех надуть. Он слабо улыбнулся. «Я бы тоже это сделал, если бы это не был наркотик; здесь задействовано чертовски много денег. Давайте просто скажем, что когда-то у меня был младший брат, и на этом закончим, ладно?


— Понятно, — медленно сказал Уоррен.


«Может быть, да — ты сам занимаешься этим бизнесом, — говорит мне Энди. Что касается закона и порядка, я верю в него так же, как и любой другой человек, но если бедные чертовы курды хотят бороться за право жить как мужчины, тогда я готов перевезти их оружие».


«Похоже, у вас та же точка зрения, что и у Энди Тозиера».


«Мы с Энди очень хорошо ладим друг с другом», — сказал Меткалф. — Но позволь мне дать тебе небольшой совет, Ник; не задавайте людям личные вопросы - нигде к востоку от Марселя. Это простой способ получить серьезные и необратимые повреждения».


IV. Дэн Паркер сидел на табурете возле скамейки и рассматривал оставшуюся торпеду. Послеполуденное солнце залило сарай, и его работа была почти закончена. Две торпеды были заправлены и увезены этим утром, а последняя должна была уйти через несколько часов. Он чувствовал себя усталым и немного подавленным и остро беспокоился о следующем этапе приключения.


Вернувшись в Лондон, он оставил жену и сыновей и задавался вопросом, увидит ли он их когда-нибудь снова. У него не было иллюзий относительно того, что произойдет по ту сторону Атлантики, когда на тихом берегу взорвутся четыре торпеды и крупное состояние пойдет на спад. Его попросту убили бы, и он не видел способа избежать этого. Его жизнь и раньше подвергалась риску, но случайно, во время войны; никогда в той хладнокровной манере, с которой он сейчас столкнулся.


Он моргнул, когда на скамейке промелькнул шальной луч света, и задумался над возможными выходами из ужасной ситуации, в которой оказались он и Эббот. Они не могли попытаться сбежать в Бейруте, потому что это было бы немедленным сигналом о том, что там есть что-то не так с торпедами и вся опасная операция пропала бы даром. Делорм сократит свои потери и вернется к тем планам, которые она изначально задумала. Так что ничего не оставалось, как на следующий день подняться на борт «Ореста» и надеяться на лучшее.


Что-то терзалось где-то в глубине его сознания, что-то, стремившееся выразить себя, что-то, связанное с ним самим, с его собственными… . . имя? Он нахмурился и попытался зафиксировать это. Что это было? Что такого важного в имени Паркера? Он напрягся, когда свет снова замерцал на скамейке, потому что он внезапно осознал, что он произносит его имя — снова и снова.


Он небрежно встал и подошел к Али, который сидел на корточках у подножия лестницы. «Эй, Али, ты чертов негодяй; сходи в офис и принеси мне сигарет. Понял? Сигареты. Он изобразил, как закуривает сигарету, и указал вверх по лестнице.


Эббот сказал: «У меня есть немного, Дэн».


Не оборачиваясь, Паркер коротко сказал: «Это не мой бренд». Давай, черт возьми, язычник!


Али кивнул и пошел вверх по лестнице. Как только он вышел из сарая, Паркер обернулся. — Поднимись туда и не дай ему вернуться. Мне все равно, как ты это сделаешь, но не подпускай его к этому сараю. Устроить приступ боли в животе во дворе — что угодно! Эббот кивнул и побежал вверх по лестнице, подталкиваемый к беспрекословным действиям авторитетным скрипом в голосе Паркера.


Он не знал, почему Паркер этого хотел, но тон настойчивости был безошибочен. Паркер вернулся к скамейке, где все еще мерцал свет, и некоторое время изучал его. Затем он провел воображаемую линию к окну, в которое она попала. Он наклонился, и свет ударил ему прямо в лицо и застыл так, что он ослеп. Он поднес руку к лицу, показывая большой палец вверх, а затем отошел в сторону.


Свет на скамейке какое-то время оставался неподвижным, а затем снова начал мерцать и довольно медленно произносить слова на азбуке Морзе. Уоррен здесь. . . приходят вопросы. . . вспышка одна для да . . . два вместо нет... понял. . .


Паркер взял лампу для диагностики неисправностей, которая висела на длинном проводе, и установил ее лицом к окну. Он прошил его один раз. Отраженный свет снаружи на мгновение остановился на скамейке и начался снова. . . Торпеда работает. . .


Паркер сделал паузу. Он понял, что это означает: будет ли метод контрабанды торпедным? Он сверкнул один раз.


. . . сколько . , -, один . . 4 Две вспышки.


. . . четыре. . , Один пояс.


. . . по Оресту. -. » Одна вспышка.


». . . когда . . . на следующей неделе . 5 , Две вспышки.


. . . завтра . . » Одна вспышка.


Меткалф на чердаке проверил подготовленный список вопросов, над которыми он много думал. Он использовал имя Уоррена, потому что сам Паркер был неизвестен, и ему нужно было получить максимум информации за минимальное время для безопасности Паркера. Это было похоже на игру в «Двадцать вопросов». Он задал следующий вопрос, который был очень важен.


. . . все крутится. . . повторить . . , все . . .



Одна вспышка.


. . . вы с Эбботом собираетесь? . .


Одна вспышка.


. . . ты хочешь спасения. . .


Слабый свет в сарае дико мигал, и Меткалф догадался, что Паркер пытается послать Морса. Читать было невозможно, потому что свет был таким тусклым, а солнце так ярко светило ему в глаза. Он оставлял свет включенным до тех пор, пока Паркер не остановился, а затем заколебался, увидев, что из офиса появился араб. Он с облегчением увидел, что Эббот вышел вперед и подстерег араба. Эббот указал в сторону от сарая, и двое мужчин вернулись в офис.


Меткалф снова установил зеркало. . . . проверь, где я. . . можешь показать Морса здесь ночью? . .


Одна вспышка.



. . . будет здесь всю ночь. . . удачи . .» Свет на скамейке снова застыл, а затем внезапно исчез. Паркер убрал руку с выключателя и вздохнул. Он подошел к окну и посмотрел на далекое здание, из которого исходили сигналы; заходящее солнце красным светом отражалось на единственном стекле, установленном на крыше. Его депрессия прошла — они с Эбботом больше не были одни.


Он поднялся по лестнице и подошел к двери сарая. — Где эти чертовы сигареты? он взревел.


Хеллиер зафрахтовал быстроходный крейсер, стоявший в гавани для яхт, и они собрались там рано утром на конференцию. Фоллет помог Меткалфу подняться на борт тяжелого чемодана, который он нес, а затем все они сели за стол в салоне. Тозиер спросил: — Ты уверен, что «Орест» должен отплыть в девять, Том?


Вот что показал Паркер. У нас была довольно долгая беседа.


— Каковы его взгляды? — спросил Тозиер.


«Он не хочет, чтобы его спасали из сарая. Он и Эббот могли бы выбраться сами, если бы захотели — просто стучите этому арабу по голове и взорвите. Но это выдаст игру».


Тозиер сверился с часами. — Сейчас семь. У нас не так много времени, чтобы принять решение. Мы ударим ее перед отплытием – на верфи – или когда она будет в море?


— Должно быть, это произойдет до того, как она отплывет, — положительно сказал Меткалф. — Мы никогда не попадем на ее борт в море. Шкипер не собирается расстилать для нас красную дорожку – по крайней мере, под присмотром Истмана.


— Позвольте мне внести ясность, — сказал Хеллиер. — Истман плывет на «Оресте» с Паркером и Эбботом. Женщина Делорм остается в Бейруте.


— Ненадолго, — сказал Уоррен. — Паркер говорит, что они с Фуадом следуют за ними на яхте — собираются в круиз по Карибскому морю, вот такая история. Он считает, что они затопят "Орест", избавившись от торпед - эти торпедные аппараты - улика, и они не осмелятся позволить "Оресту" зайти в порт, где его будут проверять таможенники. «Стелла дель Маре» будет ждать, чтобы вывезти команду.


— Возможно, — цинично сказал Меткалф. — Возможно, кто-то из команды. Я же говорил тебе, что Жанетта любит заметать следы.


— Итак, это верфь, — сказал Тозиер. — Я предлагаю нанести удар по ним непосредственно перед отплытием «Ореста». Мы захватим корабль и выведем его в море, где сможем сбросить торпеды. После этого мы вытащим ее куда-нибудь на берег и расстанемся».


«Мы должны их удивить», — сказал Меткалф. — Мы придем с моря. Это типичные сухопутные жители, и их охрана стоит со стороны суши, у ворот. Но это должно быть ловко и быстро». Он указал на Фолле. — Открой чемодан, Джонни.


Фолле открыл чемодан и начал раскладывать его содержимое на столе. «Я связался с некоторыми из моих приятелей», — сказал Меткалф, когда оружие было выложено одно за другим. — Я думал, они нам понадобятся. Жанетт не единственная, у кого есть доступ к оружию. Он ухмыльнулся Хеллиеру. — Счета вы получите позже.


Тозиер взял в руки пистолет-пулемет. 'Это для меня. Какова ситуация с боеприпасами?


Их будет достаточно, если вы не будете взлетать в воздух, но будет лучше, если нам вообще не придется их использовать. Пушки гремят, и мы не хотим, чтобы нас преследовала портовая полиция». Он помахал столу. — Что тебе нравится, Ник?


Уоррен уставился на коллекцию пистолетов. — Я так не думаю, — медленно сказал он. «Я никогда не пользовался оружием. Я не думаю, что смогу ударить что-нибудь».


Фолле взял пистолет и начал стрелять. — Тебе лучше иметь один, даже если это просто для того, чтобы указать; иначе ты можешь оказаться в перевязи».


Хеллиер протянул руку. «Думаю, я возьму вот этот. Не то чтобы у меня было много практики. Я служил в артиллерии, и это было слишком давно.


Меткалф поднял брови. 'Ты идешь?'


— Конечно, — спокойно сказал Хеллиер. — Есть ли причина, почему бы и нет?


Меткалф пожал плечами. 'Вовсе нет. Но я думал, ты будешь одним из парней из задней комнаты.


Хеллиер взглянул на Уоррена. «Отчасти я виноват в том, что Эббот и Паркер оказались там, где они есть. Давным-давно я сказал Уоррену, что хочу крови; Я вполне готов заплатить за это сам.


Уоррен посмотрел на единственный пистолет на столе. — Я покажу тебе, как с этим справиться, Ник, — сказал Фолле. — У нас будет достаточно времени для объезда.


Медленно Уоррен протянул руку и взял пистолет, ощущая непривычную тяжесть вороненого металла. — Хорошо, Джонни, — сказал он. 'Покажи мне, как.'


ГЛАВА 10


Подготовка и написание отчетов достигли незначительного апогея в странах, простирающихся по всему Ближнему Востоку. В Тегеране полковник Мирза Давар изучил один из таких докладов. Совсем недалеко от иракской границы в провинции Курдистан произошел мощный взрыв. Громкие удары были нежелательны где-либо в Иране, и особенно в этой чувствительной зоне. Кроме того, похоже, что в этом замешан Фарваз, и полковнику не особенно понравились последствия этого. Полковник Мирза Давар был начальником разведки Северо-Западных провинций.


Стук в дверь представил его секретаря. — Вас ждет капитан Муктарри.


— Проводите его немедленно. Судя по его запятнанному после путешествия виду, капитан Муктарри путешествовал тяжело, быстро и по суровой местности. Полковник осмотрел его с ног до головы и сказал: «Ну, капитан, что вы нашли?»


— Произошел взрыв, сэр, очень сильный. Канат был полностью разрушен».


Полковник расслабился в кресле. «Ссора из-за прав на воду», — сказал он. Незначительная проблема и не в его области; дело в гражданской полиции.


Я так и думал, сэр, — сказал Муктарри. «Пока я не нашел это». Он положил на стол небольшой квадратный блок.


Полковник поднял его, поцарапал ногтем и деликатно понюхал. «Опиум». Хотя это все еще не было предметом его собственного внимания, это было гораздо серьезнее. — И это было найдено на ферме Фарваза?


'Да сэр; среди обломков, оставленных взрывом. Фарваза там не было, как и его сына. Жители деревни отрицали, что знали об этом».


— Они бы это сделали, — сказал полковник, не впечатленный. «Это дело наркоторговцев». Он потянул телефон к себе.


В Багдаде другой полковник разведки изучал еще один отчет. Что-то странное происходило недалеко от турецкой границы. Произошло своего рода сражение, но, как он выяснил в результате тщательной проверки, иракские войска в нем не участвовали.


Это было очень интересно. Создавалось впечатление, будто курды начали драться между собой.


Он потянулся к микрофону и начал диктовать на пленку последние свои комментарии. «Хорошо известно, что лидер повстанцев Аль-Фахрваз, который обычно проживает по ту сторону границы с Ираном, имеет опорный пункт в этом районе. Мой предварительный вывод заключается в том, что Мустафа Барзани попытался решить проблему Фахрваза, прежде чем продолжить переговоры с иракским правительством. По неподтвержденным данным, Ахмед бен Фахрваз погиб в ходе боя. Дальнейшие отчеты последуют».


Он не знал, насколько ошибался.


Не прошло и двухсот ярдов по той же улице в Багдаде, как старший офицер полиции сверял с картой еще один отчет. Исмаил Аль-Халил много лет проработал в отделе по борьбе с наркотиками и прекрасно знал свою работу. В докладе говорилось о взрыве в Иране, в результате которого была разрушена подземная лаборатория. Была обнаружена разбитая стеклянная посуда, а также огромное количество опиума вместе с большим количеством химикатов, подробности о которых были перечислены. Он точно знал, что это значит.


Его палец провел линию из Ирана в северный Ирак, а оттуда в Сирию. Он вернулся к своему столу и сказал своему спутнику: «Иранцы уверены, что он пересек границу». Он пожал плечами. «Мы ничего не можем с этим поделать – не учитывая ту политическую ситуацию, которая есть сейчас в Курдистане. Мне лучше составить отчет, копии отправить в Сирию, Иорданию и Ливан».


Аль-Халил сел, приготовился диктовать свой отчет и сказал в скобках: «Иранцы думают, что здесь пропало около пятисот килограммов морфия или героина. Кто-то там был очень распущен. Он покачал головой с сожалением.


Отчеты распространялись, и один из них упал на стол Джамиля Хасана из Бюро по борьбе с наркотиками в Бейруте. Он прочитал это и принял меры, и жизнь ливанского преступного мира стала очень трудной. Одним из задержанных на допрос был мелкий мошенник по имени Андре Пико, подозреваемый в причастности к контрабанде наркотиков. Его допрашивали в течение многих часов, но ничего от него добиться не удалось.


Это произошло по двум причинам; в любом случае он знал очень мало, а его следователи сами не знали достаточно, чтобы задавать ему правильные вопросы. Итак, после ночного сеанса при ярком свете, от которого у него напрягались глаза, но не более того, его отпустили незадолго до девяти утра, что было очень жаль.


II. Без десяти минут девять крейсер мягко покачивался на голубой воде Средиземного моря, один двигатель тихо работал, так что лодка едва могла управляться. Хеллиер сидел в открытой кабине, очевидно, не интересуясь ничем иным, кроме удочки, которую он держал в руках, но Тозиер находился в салоне и внимательно следил за «Орестом» в бинокль. Клубок дыма из единственной воронки окрасил небо, показывая, что ее котлы загорелись и она готовится двинуться в путь.


Уоррен сидел в салоне рядом с дверью и смотрел, как Меткалф сидит за рулем. Он считал, что Меткалф очень хорошо управляет лодкой, и так и сказал. Меткалф ухмыльнулся. «Я учился в тяжелой школе. Несколько лет назад я переправлял сигареты из Танжера в Испанию вместе с американцем по имени Крупке; у нас была большая лодка — «Фэрмайл», оставшаяся от войны, — которую я модернизировал, чтобы она могла обогнать испанские акцизные катера. Если вы не можете научиться управлять лодкой, делая подобные вещи, вы никогда не научитесь».


Он наклонился и заглянул в салон. — Есть изменения, Энди?


— Никаких изменений, — сказал Тозиер, не отрывая глаз от бинокля. — Мы идем через десять минут.


Меткалф выпрямился и сказал через плечо: — Мы собираемся бросить эту ванну, сэр Роберт. Фрахтователям это не понравится — на вас будет иск.


Хеллиер хмыкнул от удовольствия. 'Я могу позволить себе это.'


Уоррен почувствовал твердый металл пистолета, воткнутого за пояс его брюк. Это показалось ему неудобным, и он слегка сдвинул его. Меткалф посмотрел на него и сказал: «Успокойся, Ник, и с тобой все будет в порядке». Просто следуйте по веревке и слушайте меня.


Уоррену стало не по себе, что Меткалф заметил его нервозность. Он коротко сказал: — Когда мы начнем, со мной все будет в порядке.


— Конечно, будешь, — сказал Меткалф. «На этом этапе у всех нас появляются бабочки». Он вздохнул. «Я всю жизнь уговаривал себя на подобные вещи. Должно быть, я чертов дурак.


Позади Уоррена раздался металлический щелчок, и он повернул голову, чтобы увидеть, как Паллет втыкает полный магазин в приклад своего пистолета. Меткалф сказал: «Это приведет нас к разным путям. Джонни тоже нервничает; вот почему он продолжает проверять свое оружие. Он никогда не сможет убедить себя, что все готово к стрельбе, точно так же, как старушка, которая уезжает в отпуск и никогда не уверена, что выключила газ перед отъездом».


Уоррен снова передвинул пистолет и тихо сказал: — Мы поднимаемся на борт этого корабля с оружием в руках, готовые стрелять. Экипаж может быть совершенно невиновен.


— Никаких шансов, — усмехнулся Меткалф. «Невозможно разместить торпедные аппараты на борту шаланды такого размера без ведома экипажа. Они все в деле. И стрельбы тоже не будет



— нет, если они не начнут первыми. Он посмотрел на Ореста. — Вполне вероятно, что у нее будет скелетонизированная команда, так что нам будет легче. Жанетт не позволит вмешаться в это дело большему человеку, чем ей необходимо. Тозиер сказал: «Я не понимаю, почему мы не можем войти сейчас. Она готова, как никогда, и мы тоже. Мы не можем дождаться, пока она начнет поднимать якорь.


— Хорошо, — сказал Меткалф и осторожно повернул руль. Через плечо он сказал: «Будьте как рыбак, сэр Роберт». Он приоткрыл дроссель, и лодка стала двигаться по воде более целенаправленно. Подмигнув Уоррену, он сказал: — Вся идея в том, чтобы быть нежным. Мы не ревет, когда двигатели работают на полную мощность — мы просто плавно и плавно продвигаемся вперед, так что даже если они увидят, что мы приближаемся, они не будут знать, что, черт возьми, с этим делать. Надеюсь, когда они это сделают, будет уже слишком поздно.


Тозиер поставил стаканы и занялся делом. Он перекинул автомат через плечо и проверил моток веревки на предмет нежелательных перегибов. К одному концу веревки был прикреплен трехзубый крюк с мягкой подкладкой, обеспечивающей бесшумность, и он проверил, надежно ли он закреплен. Он похлопал Уоррена по плечу. «Отойди и позволь собаке увидеть кролика», — сказал он, и Уоррен уступил ему место.


Наблюдателю с берега могло показаться, что лодка дрейфует в опасной близости от «Ореста», который, в конце концов, подавал все признаки движения. Если лодку зацепит, когда винт начнет вращаться, может произойти неприятная авария. Это было совершенно плохое мореплавание, и его нельзя было бы простить, даже если бы большой, толстый англичанин поймал рыбу, а рулевой отвлекся от волнения.


Хеллиер вытащил рыбу из моря. Он купил его тем утром на рыбном рынке недалеко от Сук-де-Орфевр, и это был очень красивый экземпляр. Это был элемент камуфляжа, придуманный в последнюю минуту Фолле, мастером мошенничества, и Хеллиер ловко заставил его* дернуться на леске, как будто он был еще жив. Если повезет, эта дополнительная игра позволит им подойти на десять ярдов ближе к «Оресту», не встретив сопротивления.


Лодка подошла еще ближе, и Меткалф кивнул Тозье. 'Сейчас!' — резко сказал он, открыв дроссельную заслонку и повернув штурвал, поворачивая их к корме «Ореста», но все еще сохраняя корпус корабля как экран между лодкой и причалом.


Тозиер прыгнул в кабину и дважды прокрутил крюк над головой, прежде чем швырнуть его вверх, к кормовому поручню. Когда крюк зацепился, Хеллиер ловко бросил рыбу и схватил веревку, туго натянул ее и повернул лодку к борту корабля, пока Меткалф перевел передачу в нейтральное положение. При этом Тозиер карабкался, держась за руки, и Уоррен услышал легкий топот его ног, когда он приземлился на палубу.


Меткалф бросил штурвал и пошел следующим, а Уоррен почувствовал тревогу, глядя через борт лодки на навес кормы Ореста. Винт был погружен лишь на две трети, корабль находился в балласте, и если бы шкипер отдал приказ двигаться, турбулентность неизбежно разбила бы лодочку.


Фолле толкнул его сзади. «Начинай!» — прошипел он, и Уоррен схватился за веревку и начал карабкаться. Он не лазил по веревке со школьных лет, когда в спортзале его водил по веревкам мастер спортивных игр с культем для крикета. Уоррен никогда не имел спортивного склада ума. Но он добрался до вершины, и чья-то рука схватила его за шиворот и потащила через перила.


Времени на отдых не было, и он, затаив дыхание, последовал за Меткалфом. Тозиера нигде не было видно, но когда Уоррен повернул голову, он увидел Хеллиера, шлепающего сзади и выглядящего нелепо в яркой рубашке с цветочным принтом и шортах, которые он выбрал в качестве рыбацкого костюма. Но не было ничего смешного в пистолете, который держал Хеллиер в мясистом кулаке.


Палуба вибрировала под ногами, и Меткалф предупреждающе поднял руку. Подойдя к Уоррену, он сказал тихим голосом: «Мы только что приехали вовремя». Она уже в пути. Он указал. — Вот лестница на мосту, пойдем.


Он легко побежал вперед и взобрался на мост.


Даже когда Уоррен следовал за ним, ему казалось невероятным, что их до сих пор не видели; но теперь дело дошло до критической ситуации: нельзя вторгнуться на мостик корабля без возражений со стороны шкипера.


Меткалф прибыл на мост первым, и, словно по заранее составленному плану, одновременно с другой стороны появился Тозиер. На мосту было четверо мужчин; шкипер, два офицера и рулевой. Шкипер недоверчиво посмотрел на автомат, который держал Тозиер, и обернулся, чтобы столкнуться с Меткалфом. Открыв рот, Меткалф огрызнулся: «Арретез!» а затем, для верности, добавил по-арабски: «Укаф!»


Жест, который он сделал с пистолетом, был хорош на всех языках, и капитан закрыл рот. Стремительный взмах автомата Тозиера отогнал офицеров в сторону, а Меткалф жестом приказал рулевому оставаться на месте. Уоррен стоял наверху лестницы мостика и свободно держал в руке пистолет. Он посмотрел на Хеллиера, стоявшего на страже у подножия лестницы; предположительно Фолле делал то же самое на другой стороне.


Корабль все еще медленно двигался, и теперь он мог видеть расширяющуюся пропасть между «Орестом» и пристанью. Меткалф схватился за медную ручку машинного телеграфа и включил половину скорости, и телеграф снова зазвенел, когда инженер выполнил приказ. С ружьем за спиной рулевой посмотрел на указательный палец Меткалфа и энергично кивнул. Он раскрутил спицы колеса, и причал побежал быстрее.


Внезапно произошел перерыв. Истман вышел из мостика и замер, увидев, что происходит. Его рука нырнула под пальто и оказалась волшебным образом наполненной пистолетом. Уоррен поднял свой пистолет наизготовку, и на долю секунды картина застыла. Затем Истман вскрикнул от удара стального прута, который ударил его по руке сзади. Его пистолет выстрелил, и послышался звон и визг, когда пуля отрикошетила от металла и улетела над морем. Но он все еще держал пистолет и повернулся к Дэну Паркеру, который был прямо позади него со стальным прутом, зажатым в руке, как будто он там вырос.


Он ударил Паркера локтем в живот, и Паркер согнулся пополам от боли, стальной стержень с грохотом упал на палубу. Затем Истман помчался, и Уоррен услышал вдалеке хлопок двери.


Меткалф двинулся первым. Он подбежал к краю моста, посмотрел на берег и увидел волну движения, когда головы повернулись в сторону уходящего корабля. — Они это слышали, — сказал он и повысил голос. — Джонни, подойди сюда. Он повернулся к Тозиеру. — Экипаж тоже это услышит. Можешь удержать мост, пока мы с Джонни пригвоздим Истмана?


— Продолжайте, — сказал Тозиер. — Ник, приведи сюда Хеллиера, а потом посмотри на нашего друга с железным прутом. Он обратился к офицерам. 'Кто говорит по-английски?' — спросил он в разговоре.


«Я хорошо говорю по-английски», — сказал шкипер.


— Тогда мы поладим вместе. Возьмите громкоговоритель и прикажите команде собраться там, в носовом люке. Но сначала, где радиорубка?


Шкипер глубоко вздохнул, словно собираясь вызвать неповиновение, но остановился, когда пистолет Тозиера угрожающе дернулся. Он кивнул головой туда, где Уоррен помогал Паркеру подняться на ноги. Туда.


— Следи за ним, — сказал Тозиер Хеллиеру и быстро ушел. Вернувшись, он обнаружил, что шкипер ревет в громкоговоритель под присмотром Хеллиера, а команда уже собрана. Как он и думал, их было немного; корабль был недоукомплектован.


— Я бы многое отдал, чтобы знать, если это все, — сказал он, глядя на них сверху вниз.


Уоррен вышел вперед вместе с Паркером. Это Дэн Паркер; возможно, он сможет нам рассказать.


Тозиер улыбнулся. 'Рад познакомиться с вами.'


— Я даже рад познакомиться с вами, — сказал Паркер. Он осмотрел палубу. — Вот и все, но машинного персонала я не вижу. Если они остановят двигатели, нам конец.


«Они не могли услышать выстрела», — сказал Тозиер. — Но мы скоро сможем это узнать. Он позвонил на полном ходу по телеграфу, и тот послушно зазвенел. — Им еще никто не сказал.* — Если мы вытащим их оттуда, я смогу справиться с двигателями, — сказал Паркер. Он осмотрелся. — Где Майк?


— Я его не видел, — сказал Уоррен. 'Где он был?'


— Думаю, в его каюте.



— Мы найдем его позже, — нетерпеливо сказал Тозиер. — Что нам делать с экипажем? Прежде всего мы должны обезопасить корабль.


— Там пустой трюм, — сказал Паркер. Там они будут в достаточной безопасности.


— Ник, вы с Хеллиером пойдите вместе с Паркером и позаботьтесь об этом — и возьмите все это с собой. Тозиер указал на офицеров корабля. Они не доставят вам никаких хлопот; Мне они кажутся довольно бедными. Он потянул нижнюю губу. — Надеюсь, у Тома все в порядке.


Уоррен помог обезопасить команду и загнал их в трюм, а затем они втроем заняли машинное отделение. Он оставил Паркера и Хеллиера там, троих инженеров разместил вместе с остальной командой, а затем посмотрел на мостик. Тозиер перегнулся через перила. — У нас проблема — идите сюда.


— А что насчет этой партии?


— Я пришлю Эббота, мы его нашли. Оставь ему свой пистолет.


Эббот спустился и радостно улыбнулся Уоррену. «Приятное развлечение и игры», — сказал он. «Я был очень рад увидеть эту банду».


Уоррен дал ему пистолет. — В чем проблема?* Какая красота. Я оставлю там твоих приятелей, чтобы они тебе рассказали.


Уоррен подошел к мосту и обнаружил Фолле за рулем, а Тозиера рядом. Тозиер быстро сказал: «Истман заперт, но это тупик». Том хранит пробку в бутылке, но у нас возникает проблема. Он там, где торпеды, поэтому мы не сможем избавиться от героина, пока не выманим его.


— Он пошел защищать добычу, — сказал Фолле. — Думаю, он надеется, что его спасут. Экипаж не сможет этого сделать, но у Делорм есть яхта Фуада, и она может нас преследовать.


Уоррен отверг такую возможность. — Какие меры приняты для запуска торпед?


Тозиер указал. Эти две кнопки возле руля. Нажмите их, и вы выпустите две торпеды.


Уоррен кивнул. Мы можем избавиться от половины героина». Он сделал шаг вперед.


Тозиер схватил его. — Держись. Твой человек, Паркер, слишком много работал. Все торпеды живые. Он нашел взрывчатку — каждая боеголовка несет сто восемьдесят фунтов тротила.


«Если не считать водородной бомбы, это будет самый дорогой взрыв в истории», — сказал Фолле*. Уоррен был озадачен. — Но в чем проблема?


Тозиер уставился на него. — Господи, чувак! в Средиземноморье нельзя стрелять боевыми торпедами без разбора - особенно этими. По словам Эббота, у них радиус действия восемнадцать миль. Он указал на горизонт. — Откуда нам, черт возьми, знать, что там? Мы не видим восемнадцати миль.


Фолле весело рассмеялся. — Последнее, что я слышал о том, что Шестой флот США находился в этих местах. Если мы уничтожим один из авианосцев дяди Сэма, это, насколько я знаю, лучший способ начать Третью мировую войну».


Уоррен задумался об этом. — Есть ли здесь необитаемые острова? Или камни или мели? Во что-нибудь, во что мы можем стрелять, не убивая ничего, кроме рыбы?


«Хороший способ вызвать международный скандал», — сказал Тозиер. «Вы запускаете торпеды по любым скалам в арабском мире, и израильтяне окажутся на коротком конце палки. Ситуация сейчас достаточно щекотливая, и несколько ударов здесь действительно могут что-то положить.


«И у нас все равно останется половина вещей», — сказал Фолле. «Может быть, все это. Если Истман достаточно умен, он разорвет огневые соединения.


«Поэтому мы должны вытащить его оттуда», — сказал Уоррен. — Думаю, нам лучше привлечь к этому делу Паркера — он знает корабль.


— Минутку, — сказал Фолле. Я все еще держусь за этот чертов руль, так что, может, кто-нибудь подскажет мне, куда мы идем?


'Это имеет значение?' — нетерпеливо сказал Тозиер.



— Меткалф считает, что это важно, — сказал Фоллет. — Он видел Жанетт Делорм на набережной, когда мы уходили, — и она увидела его. Она сочтет, что это угон, и Том говорит, что она придет за нами, нагруженная медведем.


'Так?'


— Так что мы можем держаться побережья или отправиться в море. У нее такой же выбор. Что ты хочешь делать?'


— Я бы предпочел остаться на берегу, — сказал Тозиер. — Если бы она поймала нас в море, где не имело бы значения, сколько орудий она выбила, я бы много не дал за наши шансы, особенно если эта яхта загружена по планширь ее головорезами.


— Разве ты не думал, что она подумает, что ты так подумаешь, и автоматически придет вдоль берега и все равно нас поймает? Держу пари, что она видит нас прямо сейчас.


— Откуда мне знать, что она подумает? — взорвался Тозиер. — Или что подумает любая другая женщина?


— Есть способ обойти это, — сказал Фолле. — Вот, садись за руль. Он отступил в сторону и достал ручку и блокнот. «Теперь, если мы пойдем вдоль побережья, а она отправится в море, наше выживание будет стопроцентным, верно?»


«Пока она не поймет», — сказал Уоррен.


— Мы могли бы уйти, — возразил Фолле. «И то же самое относится и к ситуации наоборот — мы идем в море, а она идет вдоль побережья. Энди, какой шанс на выживание ты бы дал нам, если бы она поймала нас в море?


— Немного, — сказал Тозиер. — Скажем, двадцать пять процентов.


Фолле записал это. — А если бы она поймала нас на берегу?


— Так немного лучше — она не могла быть такой шумной. Я думаю, у нас были бы хорошие шансы выйти наружу, скажем, семьдесят пять процентов».


Фолле начал быстро что-то писать, и Уоррен, оглянувшись через плечо, увидел, что тот, очевидно, выводит математическую формулу. Фолле закончил расчет и сказал: «Мы делаем вот что. Кладем в шапку четыре бумажки — один помеченный. Если мы выберем отмеченную бумагу, мы отправимся в море; если нет, мы будем держаться побережья».


'Вы с ума сошли?' — потребовал Тозиер. — Вы бы оставили такое на волю случая?


«Я сумасшедший, как лиса», — сказал Фолле. «Сколько я выиграл у вас в игре на сопоставление монет?»


— Почти тысяча фунтов, но причем здесь это?


Фолле вытащил из кармана пригоршню мелочи и сунул ее Тозье под нос. 'Этот. Здесь восемь монет, три из них датированы 1960 годом. Когда я сравнивал монеты с вами, я наугад вытащил одну из них из кармана; если он был датирован 1960 годом, я называл орлом, а если нет, то решкой. Этого было достаточно, чтобы дать мне мой процент, мое преимущество; и ты ничего не мог с этим поделать.


Он повернулся к Уоррену. «Это из теории игр — математический способ определения наилучших шансов в тех сложных ситуациях, когда случается, что если я сделаю это, вы будете знать, что я сделаю это, но я делаю другое, потому что я знаю, как вы думаешь, и он продолжает гоняться за своим чертовым хвостом. Это даже дает общие шансы — в данном случае чуть больше восьмидесяти одного процента».


Тозиер озадаченно посмотрел на Уоррена. — Что ты думаешь, Ник?


«Вы действительно постоянно теряли деньги1»; - сказал Уоррен. «Может быть, Джонни прав».


— Ты чертовски прав. Фолле нагнулся и взял с колоды форменную фуражку, в которую бросил четыре монеты. — Выбери один, Ник. Если он датирован 1960 годом, мы идем в море, если это один из остальных, мы остаемся на берегу».


Он протянул кепку Уоррену, который колебался. — Посмотрите на это с другой стороны, — серьезно сказал Фолле. — Прямо сейчас, пока ты не выберешь монету, мы не знаем, в какую сторону идем, — а если мы не знаем, как, черт возьми, Делорм сможет это понять? И смесь монет в шляпе дает нам лучший шанс, что бы она ни сделала». Он сделал паузу. «Есть только одно; мы делаем то, что говорит нам монета – второго шанса нет – так все и работает».


Уоррен протянул руку, взял монету и положил ее на ладонь датой вверх. Тозиер осмотрел его. '19601, сказал он со вздохом. — Он в море, помоги нам Бог.


Он вращал колесо, и луки «Ореста» качнулись на запад, IV.



Тозиер оставил Уоррена и Фолле на мостике и спустился в машинное отделение, чтобы посоветоваться с Паркером. Он нашел его с масленкой, прогуливающимся среди блестящих и падающих стальных поршневых штоков, казалось бы, с риском для жизни. Хеллиер стоял у машинного телеграфа.


Он поманил Паркера, который поставил масленку и подошел к нему. — Ты можешь уйти отсюда ненадолго? он спросил.


«У нас немного не хватает рабочих рук», — сказал Паркер. — Но на короткое время это не принесет никакого вреда. Что ты хочешь?'


— Ваш друг Истман забаррикадировался в торпедном отсеке в носовой части. Мы пытаемся его вытащить.


Паркер нахмурился. Это будет немного рискованно. Я поставил там водонепроницаемую переборку на случай, если с трубами что-нибудь пойдет не так. Если он за этим стоит, вытащить его будет чертовски невозможно.


— У вас нет никаких предложений? Он заперся, и мы ничего не можем поделать с героином.


— Пойдем посмотрим, — коротко сказал Паркер.


Они нашли Меткалфа скрючившимся в конце узкого стального коридора, на другом конце которого была плотно закрыта прочная стальная дверь. — Он за этим стоит, — сказал Меткалф. — Если хочешь, можешь открыть его с этой стороны, но в тебя попадет пуля. Он не может промахнуться.


Тозиер посмотрел в коридор. 'Нет, спасибо; нет никакого прикрытия.


Дверь еще и пуленепробиваемая, — сказал Меткалф. «Я попробовал пару выстрелов и обнаружил, что для меня более опасно, чем для него, то, как здесь рикошетят вещи».


— Вы пытались его отговорить?


Меткалф кивнул. «Он либо не слышит меня, либо не хочет отвечать».


— Что насчет этого, Паркер?



В это купе есть только один путь, — сказал Паркер. — И это через эту дверь.



«Так что это противостояние», — сказал Тозиер.


Меткалф криво поморщился. «Это нечто большее. Если он сможет удержать нас оттуда, пока корабль не будет снова захвачен, то он победил.


— Кажется, тебя это немного беспокоит. Делорм должна сначала нас найти, а захватить нас будет непросто. Что у тебя на уме?


Меткалф обернулся. — Когда я отвез это добро в Фарваз, там осталось кое-что — например, пара крупнокалиберных пулеметов.


Это плохо, — тихо сказал Тозиер.


— И это еще не самое худшее. Она попыталась впарить Фарвазу четыре 40-миллиметровые пушки, но у него их не было ни за какую цену. На его взгляд, они проглотили патроны слишком быстро, поэтому она застряла с ними. Если бы у нее хватило смелости разместить один из них на борту яхты, у нее было бы достаточно времени, чтобы перевернуть палубную опору. Все, что ей понадобится, — это сталь и сварочная горелка, а на верфи их предостаточно.


— Думаешь, она могла бы?


Эта маленькая сучка никогда не промахивается, — яростно сказал Меткалф. — Ты должен был позволить мне вернуть ее в Бейрут.


«И мы бы потеряли героин. Нам нужно избавиться от этого наркотика. Мы не можем позволить ей получить это.


Меткалф ткнул большим пальцем в сторону коридора. — Будь моим гостем, открой дверь.


— У меня есть идея, — сказал Паркер. — Возможно, нам удастся его выгнать.


— Вы имеете в виду затопить купе, — сказал Тозиер. «Можно ли это сделать?» * «Не вода», — сказал Паркер. Он поднял голову и посмотрел вверх. — На носовой палубе прямо над нами есть якорная лебедка. Он работает за счет пара, отбираемого из котла. Думаю, я мог бы снять прослушивание линии и проложить ее здесь.


— И что бы ты с этим сделал?


— Есть возможность окурить корабль — избавиться от крыс. В каждый отсек идет газопровод, и я почти уверен, что тот, что туда ведет, открыт. Я нахожу другой конец и подключаю к нему свою линию. Немного острого пара выведет Джека Истмана оттуда, как ошпаренного кота.


«У вас хорошие идеи», — сказал Меткалф. — И гуманно. Как много времени это займет?'


'Не знаю; час, а может и два. Это зависит от того, что я найду наверху.


— Начинайте действовать, — сказал Меткалф.


Джамиль Хасан был методичным человеком, и, к сожалению, бюрократическая организация, в которой он работал, была непреклонна в своих процедурах и имела тенденцию к раздроблению. Эта новость вообще не дошла до его офиса, и только потому, что он решил выпить чашечку утреннего кофе, он услышал что-нибудь об этом.


На выходе он прошел мимо стола дежурного офицера и машинально спросил: «Что-нибудь происходит?»


— Ничего особенного, сэр; просто обычный. Была одна странная вещь — сообщение о стрельбе на борту корабля, покидающего верфь Эль-Гамхурия.


Молодой полицейский, который писал протокол неподалеку, навострил уши. Хасан спросил: «Что в этом странного?»


«К тому времени, когда об этом сообщили и мы привели туда человека, корабль находился за пределами территориальных вод». Дежурный пожал плечами. «Мы ничего не могли с этим поделать».


Молодой полицейский вскочил на ноги. 'Сэр!'


Хасан посмотрел на него. 'Да?'


— Вчера вечером на допрос был доставлен человек по имени Андре Пико — по вашему указанию, сэр.


'Хорошо?'



Молодой человек немного заерзал. 'Его . . . просто я видел, как Пико покидал верфь Эль-Гамхурия три дня назад. А может и не быть . . .'


Хасан махнул ему рукой, чтобы он замолчал, его мозг оценивал факты, как карточный сортировщик. Героин – большое количество героина – покинул Иран и направился на запад; Пико, подозреваемого в контрабанде, был допрошен, но безуспешно; Пико видели на верфи Эль-Гамхурия; выстрел – или выстрелы – прозвучали по кораблю на верфи Эль-Гамхурия; корабль незамедлительно покинул ливанские воды. Это было немного, но этого было достаточно.


Он взял трубку, набрал номер и сказал: «Приведите Андре Пико на допрос и дайте мне машину».


Тридцать минут спустя он стоял на набережной верфи и допрашивал офицера, проводившего расследование. — И корабль ушел после выстрела?


'Да сэр.'


— Как оно называлось?



Орест.


Хасан осмотрел пустынную набережную. — И это был единственный корабль здесь. Это странно.'


'Нет, сэр; была яхта. Она ушла всего пять минут назад. Он указал. 'Вот она.'


Хасан прикрыл глаза от солнца и посмотрел на море. 'И ты позволил ей уйти? Был ли здесь хозяин, когда произошел инцидент?


'Да сэр. Он сказал, что ничего не слышал и не видел. И его команда тоже.


Хасан всмотрелся в яхту. «Очень удобно для него. Кто он?'


— Его зовут Фуад, сэр. Он сказал, что собирается совершить круиз по Карибскому морю.



«Клянусь Живым Богом!» - сказал Хасан. — Он? Что это на корме?


Офицер напряг глаза. — Куча холста? - рискнул он.


— Лист холста, закрывающий что-то, — поправил Хасан. «Мне нужен телефон».


Две минуты спустя он был втянут в спор с особенно глупым офицером штаба ВМФ в Бейруте.


VI. «Орест» двинулся по новому курсу, и полоса земли за кормой исчезла, оставив лишь полосу облаков, указывающую на гору Ливан. Уоррен принёс пользу, найдя камбуз и приготовив еду; солонину из консервных банок и плоские караваи арабского хлеба, которые нужно запивать жидким кислым вином.


Во время работы он размышлял об отношениях между Меткалфом и Тозиером. Они оба были одного сорта, оба люди сильной воли, и, казалось, работали в гармонии, каждый инстинктивно знал, что другой поступит правильно, когда это необходимо. Он задавался вопросом, если бы между ними когда-нибудь возник конфликт, кто бы победил.


В конце концов он решил, что поставит свои деньги на Меткалфа. Тозиер был более консервативным и предпочитал, чтобы его работа имела хотя бы видимость законности. Меткалф был скорее аморальным пиратом, в некоторой степени беспринципным и знатоком грязных трюков. Уоррен подумал, что если между ними когда-нибудь дойдет до решающего поединка, Тозиер может проявить фатальную нерешительность, чего не сделал бы Меткалф. Он надеялся, что его теория никогда не будет подвергнута проверке.


Он закончил приготовления и отнес еду на мостик. Меткалф, благодаря своему знанию кораблей и моря, теперь командовал, а Тозиер присматривал за Истманом. Фолле находился в машинном отделении, освободив пару сотрудников машинного отделения, которые нервно ухаживали за двигателями под угрозой его орудия. Паркер и Эббот работали на носовой палубе у якорной лебедки, а Хеллиер охранял трюм.


Меткалф позвонил Эбботу, чтобы тот принес что-нибудь поесть, а также привел Хеллиера на мостик. — Все тихо? он спросил.


— Никаких проблем, — заверил Хеллиер. — Они обосновались.


Меткалф предложил ему сэндвич. Когда Хеллиер откусил кусок, он сказал с широкой улыбкой. — Вы добавили пиратство в свой список преступлений, сэр Роберт. В Англии это все еще нерешенный вопрос.


Хеллиер поперхнулся сухим хлебом и расплескал крошки. Уоррен сказал: «Я не думаю, что Делорм будет выдвигать обвинения, учитывая имеющиеся у нас на борту доказательства». Он взглянул на Меткалфа. «Интересно, о чем она сейчас думает».


— Злые мысли — это точно, — сказал Меткалф. «Но меня больше беспокоит то, что она будет делать. Она точно не будет сидеть на своей красивой попе. Когда Жанетта злится, она становится активной». Он кивнул в сторону носовой палубы. — Как поживает Паркер?


— Он говорит, что ему понадобится еще час, — сказал Эббот.


Уоррен сказал: «Я принесу ему немного еды и посмотрю, нужна ли ему помощь».


Меткалф одной рукой поддерживал руль, а другой держал сэндвич. «Что это за проститутка. Если бы ей удалось спуститься с холма, она могла бы развивать скорость девять узлов. Он посмотрел вверх. — Что это за устройство там, на вышке?


Эббот сказал: «Это одна из уловок Дэна». Он рассказал о свете на берегу и о человеке в «вороньем гнезде».


242'


«Гениально», — прокомментировал Меткалф. — Поднимитесь туда и посмотрите, что сможете увидеть.


Эббот поднялся на вышку и удержался наверху, держась за жестко закрепленный прицел. На этой высоте, в пятидесяти футах над водой, он чувствовал ветерок, шевеливший его светлые волосы, и медленное покачивание «Ореста» усиливалось. Здесь есть еще две кнопки; он крикнул. «Истман хотел два комплекта».


'Оставь их в покое. Что ты видишь?'


Эббот посмотрел на нос корабля. Впереди нас корабль. Я вижу дым. Он медленно повернулся, всматриваясь в горизонт. — Позади нас тоже есть один.


Меткалф насторожился. — Обгоняет нас?


— Трудно сказать, — крикнул Эббот. Некоторое время он молчал. Я думаю, что да... я вижу волну носа.


Меткалф отошел от руля и сказал Хеллиеру: «Возьми его». Не замедляя шага, он схватил бинокль и взобрался на вышку, как обезьяна на пальму. На вершине он устоял, преодолевая крен корабля, и направил бинокль на корму. — Это яхта Фуада. Она прилетит как летучая мышь из ада.


'Как далеко?'


Меткалф произвел мысленный расчет. «Может быть, шесть миль. И у нее есть радар — она нас заметит. Он передал бинокль Эбботу. — Оставайся здесь и приглядывай за ней.


Он спустился с вышки и вернулся на мостик, где взял телефон на мостике и позвонил в машинное отделение. «Джонни, подтолкни своих ребят немного — нам нужно больше скорости… Я знаю это, но Жанетт преследует нас».


Когда он бросил трубку, Хеллиер искоса взглянул на него. — Сколько у нас времени?


Это ржавое ведро может развивать скорость чуть больше восьми узлов, если его толкнуть. Эта яхта может вместить тринадцать или четырнадцать человек. Скажем, час. Меткалф подошел к крылу мостика и посмотрел за корму. — Отсюда ее не видно; она все еще ниже горизонта. Он повернулся, и на его лице появилась мрачная улыбка. «Однажды я уже участвовал в подобной забаве — в Западном Средиземноморье. Я и парень по имени Крупке в «Фэрмиле». Но в тот раз мы занимались погоней».


'Кто выиграл?' — спросил Хеллиер.


Улыбка Меткалфа стала мрачнее. 'Я сделал!'


«Что она сможет сделать, если догонит?» Она не может взять нас на борт.


«Она может взорвать нас до чертиков». Меткалф взглянул на часы. Эта ванна через час будет не слишком полезна для здоровья.


Хеллиер сказал: «У нас достаточно стальных пластин, за которыми можно спрятаться.


В голосе Меткалфа было что-то презрения, когда он с отвращением произнес: «Стальная пластина!»


Он пнул край моста, и ржавчина посыпалась большими хлопьями. — Пули в никелевой оболочке прорвут этот материал, как картон. Ты служил в артиллерии, поэтому тебе следует знать. Скажите мне, что сделает с этим мостом 40-миллиметровая пушка?


С этой смущающей мыслью он покинул Хеллиера и поднялся на носовую палубу, где Паркер и Уоррен работали над лебедкой. — Заткнись, за нами следят. Ради бога, как долго?


Паркер не останавливался в своих уверенных движениях, ввинчивая трубку. — Я сказал час.


— Час — это все, что у тебя есть, — сказал Меткалф. — После этого держи голову опущенной.


Уоррен поднял глаза. — Дэн рассказывал мне, что, по твоему мнению, сделает Делорм. Она действительно нас застрелит?


Этого было достаточно, чтобы Паркер остановился. Когда я впервые увидел эту корову, я понял, что она плохая», — сказал он. «Я не знаю, как Майк мог ее терпеть. Она убьет многих из нас, а потом вернется и будет танцевать всю ночь, не задумываясь». Он снова вытащил трубный ключ и сказал: «Здесь все так». Остальное мы делаем под палубой.


«Если я могу что-то сделать, чтобы ускорить работу, просто кричите», — сказал Меткалф. — Я спущусь вниз, чтобы сообщить Энди счет. Он сверился с Тозье и Фолле в машинном отделении, а когда вернулся на открытый воздух, увидел, что «Стелла дель Маре» видна с палубы, низко над горизонтом. Он подошел прямо к корме и осмотрелся, затем поднялся на мостик и сказал Хеллиеру: «Это будет главная цель — любой, кто стоит там, где вы находитесь, получит отбивную».


— Кто-то должен управлять, — тихо сказал Хеллиер.


— Да, но не отсюда. На корме есть запасной пост рулевого управления. Меткалф взглянул на вышку. — Майк, спускайся оттуда и садись за руль.


Он и Хеллиер пошли на корму, вытащили из рундука запасной руль и закрепили его прямо над рулем направления. Меткалф осмотрел его. «Немного обнажено», — прокомментировал он. «Ему нужно какое-то полотно вокруг него. Он не остановит пули, но они могут и не стрелять в корму, если здесь никого не увидят. Вокруг колеса накинули брезентовый тент. — Побудь здесь немного, — сказал Меткалф. — Я сниму Эббота с колеса на мосту, он мне нужен. С этого момента ты можешь обманывать корабль, пока я тебя не сменю.


Он снова бросился вперед, думая на ходу, что преодолел изрядный километр на своих собственных ногах. Он снял Аббата с руля и посмотрел на курс «Ореста». После предварительного поворота она продолжила свой путь, и колесо моста медленно и равномерно вращалось вперед и назад, как будто управляемое невидимым человеком.


— Загляните в офицерскую каюту, — сказал он Эбботу. «Принесите несколько подушек, одеял, курток, шапок — я хочу соорудить несколько манекенов».


Они накинули пальто на подушки и закрепили сверху форменные фуражки мясными шампурами с камбуза. Они сделали три манекена и подвесили их на веревках к верху рулевой рубки так, что они неприятно напоминали висельников. Но на расстоянии они выглядели достаточно реальными и слегка покачивались взад и вперед, создавая впечатление естественного движения.


Меткалф вышел на крыло мостика и посмотрел на корму. «Она быстро догоняет. Осталось около мили, скажем, десять минут. Тебе лучше убираться отсюда, Майк. Я собираюсь посмотреть, что делает Паркер.


Там корабль, — сказал Эббот, указывая на правый борт. Она шла в другую сторону и находилась примерно в двух милях по правому борту. — Как вы думаете, есть ли шанс получить помощь?


— Нет, если только вы не хотите устроить настоящую резню, — сказал Меткалф напряженным голосом. — Если бы мы перешли на этот корабль, мы бы лишь пополнили список погибших.


— Вы имеете в виду, что она убьет и команду этого корабля?


«Сто миллионов долларов обладают огромной убийственной силой. В местных портах полно людей, которые убьют любого, кого вы укажете, за пять тысяч долларов, и я готов поспорить, что на ее яхте их полно. Он раздраженно пожал плечами. 'Давай двигаться.'


Паркер и Уоррен были уставшими и грязными. 'Пять минут? — сказал Паркер в ответ на настойчивый вопрос Меткалфа. Это последний кусок трубы.


— Где ты включаешь пар?


— Рядом с лебедкой на палубе есть клапан, — сказал Паркер. — Вы не можете это пропустить.


Я буду там, — сказал Меткалф. — Крикни мне, когда захочешь, чтобы его включили. И кому-нибудь лучше пойти и рассказать Энди, что происходит. Возможно, ему тоже понадобится поддержка, но я в этом сомневаюсь.


Он снова поднялся на палубу и обнаружил, что «Стелла дель Маре» поднимается по левому балку. Она сбавила скорость, чтобы не отставать от «Ореста», и остановилась примерно в двухстах ярдах от него. Он присел за лебедкой и посмотрел на нее. Эббот сказал сзади: «Посмотрите на корму. Что это такое?'


— Держитесь вне поля зрения, — резко сказал Меткалф. Он взглянул на безошибочные ракурсы, едва скрытые под брезентовым покрытием, и ему стало немного дурно. «Это пушка. Эта штука может разбрызгивать снаряды, как шланг выплескивает воду. Он сделал паузу. — Я думаю, что в носовой части корабля установлен пулемет, а еще один — в середине корабля, на шлюпочной палубе. Летающий пакет неприятностей.


'Чего они ждут?' — почти раздраженно спросил Эббот.



— Чтобы тот другой корабль освободился. Джанетт не нужны свидетели. Она подождет, пока он обрушится, прежде чем предпринимать какие-либо действия. Он оценил расстояние до клапана, который был открыт. — Во всяком случае, я надеюсь, что она это сделает.


Он барабанил пальцами по металлу лебедки и ждал, пока ему скажут, и наконец услышал крик Уоррена: «Хорошо, Том; Дэн говорит, дайте ему побрызгать три минуты — этого должно быть достаточно.


Меткалф вышел из-за лебедки, встал над клапаном и повернул его. Он прекрасно осознавал, что находится на виду у Стеллы дель Маре, и почувствовал неприятное покалывание между лопатками. Пар яростно шипел из плохо соединенного сустава.


Далеко внизу его ждал Тозиер с автоматом наготове. Позади него Паркер флегматично прислонился к стене, ожидая, что что-нибудь произойдет. Он был уверен, что что-то произойдет. Ни один человек не остался бы надолго в стальном ящике, в который подавался острый пар под давлением котла. Он просто кивнул, когда Тозиер прошептал: «Зажим движется».


Тозиер мог бы из жалости дать Истману шанс, но Истман захлопнул дверь в облаке пара и вышел, стреляя. Тозье нажал на спусковой крючок, и автомат громко заревел в замкнутом пространстве, но не смог заглушить оглушительный пронзительный свист вырывающегося пара. Истман был зарезан, не успев сделать и двух шагов, и отброшен назад, на открытый порог торпедного отсека.


Визг пара прекратился. Паркер сказал: «Он выдержал это две минуты, дольше, чем я ожидал. Посмотрим, причинил ли он какой-нибудь ущерб.


Тозиер опустил пистолет. — Да, давай избавимся от этой проклятой штуки.


Паркер резко остановился. — Будь проклята эта сказка, — сказал он яростно. Это оружие, которое у нас там есть. Мы можем их использовать.


У Тозиера отвисла челюсть. — Ей-богу, ты прав. Должно быть, я сумасшедший, если не подумал об этом сам. Проверьте торпеды, Дэн; Я должен это организовать. Он побежал по коридору и поднялся по вертикальным лестницам на бак. Он уже собирался выйти на палубу, когда кто-то схватил его за руку.


— Успокойся, — сказал Меткалф. — Или ты нарвешься на пулю. Посмотри туда.


Тозиер осторожно выглянул за дверной косяк и совсем близко увидел Стеллу дель Маре. Он откинулся назад и сказал: «Адские зубы!» Она рядом.


«Недалеко от нас корабль, но с каждой минутой он удаляется все дальше. Жанетт ждет ясного горизонта.


— Паркер подумал, — сказал Тозиер. — Он хочет ее торпедировать. Он усмехнулся, увидев выражение лица Меткалфа. «Конечно, он был моряком — эта идея пришла ему естественно».


«Это должно было прийти и ко мне», — сказал Меткалф. В его глазах горел злобный блеск. — Мне лучше сменить Хеллиера — для этого потребуется более лучшее управление кораблем, чем он способен. Паркеру нужна помощь?


'Он будет. Тебе лучше сказать Хеллиеру пойти и помочь ему. Я дам слово Джонни.


Тозье спустился в машинное отделение и нашел Фолле сидящим у телеграфа с ружьем в руке и глядящим на офицера-механика, проверявшего циферблат. Ему пришлось повысить голос, чтобы его услышали, когда он сообщал Фолле о последних событиях.


'Сукин сын!' — восхищенно сказал Фолле. — Вы имеете в виду, что мы собираемся ее торпедировать?



«Мы попробуем».


Фолле посмотрел на потные тарелки рядом. За этой тонкой стальной оболочкой лежало море. «Если что-нибудь случится, возникнут проблемы, дайте мне знать», — сказал он. «Я хороший пловец, но мне бы хотелось доказать это».


На губах Тозиера появилась мрачная улыбка. — Какие шансы ты сейчас предлагаешь, Джонни?


— Все ставки отменены, — сказал Фолле. «Но мы поступили правильно, я это знаю. Просто, даже если у тебя есть преимущество, ты не сможешь выиграть их все».


Тозиер слегка ударил его по руке. «Пусть эта куча мусора работает. Тому захочется маневрировать.


Он подошел к торпедному отсеку и, прежде чем войти, оттащил в сторону тело Истмана. — Кажется, все в порядке, — сказал Паркер. — Истман здесь не бездельничал. Он ударил торпедой по боку. «Мне понадобится помощь с этим». Двое уже в трубках, но я не могу вставить их самостоятельно.


— Хеллиер спускается, — сказал Тозиер. «Он самый мускулистый». Он повернулся. «Вот он и сейчас. Дэн, позволь мне объяснить это прямо. Мы просто нажимаем кнопки — и все?


Паркер кивнул. «Один на мосту, другой в вороньем гнезде; вы можете использовать любой из них. Но тебе лучше в «вороньем гнезде» — там наверху есть прицел.


— Я вернусь наверх, — сказал Тозиер. — Веселье начнется.


Он кивнул Хеллиеру и ушел. Хеллиер спросил: «Что мне делать?»


— Пока ничего, — флегматично сказал Паркер. «Мы просто ждем». Он посмотрел вверх. «Если вы религиозный человек, вы можете попробовать помолиться».


Тозиер нашел Эббота и Уоррена на корме. Эббот лежал плашмя на палубе и осторожно вглядывался из-за угла рубки в «Стеллу дель Маре». Он отстранился, когда Тозиер коснулся его плеча. — Они что-то делают с этой штукой на корме.


Тозиер занял его место. Трое или четверо мужчин были заняты на кормовой палубе яхты, снимая брезент, обнажая удлиненный ствол пушки. Один из них сел на сиденье и повернул ручку, и бочка поднималась и опускалась;


другой сел и навел пистолет, затем присмотрелся к прицелу. Тозиер отдал бы душу за хорошую винтовку; он мог бы сбить их всех, прежде чем они успели бы уйти. Дальше вперед другие готовили пулеметы к действию, и он отчетливо видел, как ставили на место барабан с боеприпасами. Он отошел и посмотрел назад. Корабль, мимо которого они прошли, представлял собой всего лишь пятно на горизонте, увенчанное мазком дыма. Он встал и пронзительно крикнул: «Том, боевые посты!»


Ответ из-за брезентового навеса был приглушенным. «Да, да, лыжи»


Тозиер отвлек Уоррена и Эббота. — Левый борт отныне будет не слишком здоров. Лучше всего будет лечь на палубу по правому борту где-нибудь за мостиком. Мы собираемся попытаться торпедировать ее и Тома под командованием; он должен быть таким, потому что он должен направить корабль туда, во что он стреляет».


— Но кнопки стрельбы находятся на мостике, — сказал Уоррен.


— Да, — сказал Тозиер. «Вот тут-то и начинается самое интересное. Майк, ты оставайся здесь и поддерживай связь с Томом — ты передашь слово вперед, когда он будет готов атаковать». Ник, ты будешь со мной. Когда придет сообщение, вы направляетесь к мосту и пытаетесь добраться до кнопок.


Уоррен кивнул и на мгновение задумался, какую роль выбрал для себя Тозиер. Вскоре он узнал об этом, потому что Тозиер кивнул на вышку. «Вверху есть еще один набор кнопок. Это моя работа на случай, если ты не сможешь добраться до моста.


Уоррен взглянул на ужасно открытое воронье гнездо и облизнул губы. — Предположим, ты не сможешь там подняться?


— К тому времени мне будет уже все равно, — легко сказал Тозиер. «Кто-то другой должен будет попробовать. Давайте приготовимся.


Он и Уоррен присели в укрытии по правому борту и стали ждать. Когда это произошло, это произошло внезапно и шокирующе.


Отсюда Уоррен мог видеть заднюю часть моста, и под грохот быстрых взрывов он начал разрушаться. Яркие точки света танцевали по всему нему, когда артиллерийские снаряды взрывались с яростной силой, и рулевая рубка в одно мгновение превратилась в развалины.


Над его головой раздался глухой удар, и он поднял голову и, что невероятно, увидел кусок стекла, вбитый в тиковый комингс. Выброшенный из рулевой рубки, он убийственно развернулся к нему и ударил острым, как бритва, краем, погрузившись на дюйм глубже в твердую древесину. Если бы его голову подняли еще на несколько дюймов, он был бы обезглавлен.


Он вернулся в безопасное место как раз вовремя, когда артиллерийский огонь пронесся с кормы. Снаряды разорвались на палубе, и осколки обшивки полетели вокруг него, один из них пробил подол его куртки и образовал неровную дыру. Сквозь более глубокий рев пушек доносился легкий стук пулеметов, и пули пронзали рубку, как если бы стены были бумажные, и он пресмыкался на палубе, как бы пытаясь в нее вкопаться.


Стрельбу услышал в четырех милях к западу молодой капитан ливанского патрульного катера, на борту которого находился Джамиль Хасан. Он повернулся к Хасану и сказал: «Стрельба!»


Хасан сделал резкий жест. Дегустатор, иди быстрее.


Уоррен осторожно поднял голову, когда чудовищный шум прекратился, и все стало так же тихо, как и прежде, только ровный стук двигателей и плеск носовой волны. Он посмотрел на мост и ужаснулся массе обломков. Ему внезапно представились куклы, сконструированные Меткалфом, танцующие, как марионетки, на веревках, пока пули и снаряды проносились сквозь них и среди них, пока крыша не обрушилась.


«Орест» медленно начал поворачиваться влево, как будто с руля убрали удерживающую руку. Меткалф крикнул: «Я наклоняюсь, чтобы направить ее поперек носа, как будто случайно. Возможно, нам это сойдет с рук. Скажи Энди, чтобы приготовился.


Эббот подбежал вперед, пригнувшись, и передал сообщение. Тозиер посмотрел на разрушенный мост и покачал головой. — Вставай, Ник; но успокойся. Подождите, пока она достигнет цели, прежде чем нажимать на сиську. Если ты вообще не умеешь стрелять, позови меня».


Уоррен обнаружил, что дрожит. Это была не та работа, для которой он был создан, и он это знал. Он подбежал к лестнице моста и быстро поднялся по ней, наклонив голову, когда подошел к мосту и растянулся. Он поднял голову и посмотрел на рулевую рубку. Его передняя часть была взорвана, и от него осталось очень мало. Не было ни колеса, ни нактоза, ни машинного телеграфа, ни маленькой коробочки с двумя прикрепленными к ней кнопками. Мост был расчищен.


Он крикнул: «Здесь нехорошо, Энди»*, и развернулся, чтобы вернуться назад, боясь, что его застигнет следующая очередь выстрела. Он не удосужился спуститься по лестнице, а бросился в космос и тяжело упал на палубу в драгоценном укрытии того, что осталось от мостика.


Он видел, как Тозиер пробежал мимо него по палубе и вышел на открытое пространство пояса корабля, зигзагом, чтобы никогда не делать более трех шагов в одном направлении. Он исчез за кожухом двигателя у подножия вышки, и Уоррен посмотрел вверх. После того, что произошло, казалось невозможным, чтобы кто-либо поднялся на эту высоту.


Меткалф одним глазом следил за вышкой, а другим — за «Стеллой дель Маре». Он увидел, как Тозиер взобрался наверх, а затем повернул штурвал, чтобы выровнять курс «Ореста». Тозиер достиг «вороньего гнезда» и наклонился, чтобы посмотреть на это зрелище, но яхта отклонялась, хотя Меткалф изо всех сил старался держать нос на одной линии с ней.


Внезапное изменение курса обоих кораблей смутило артиллеристов на яхте. Носовой пулемет вообще не мог быть использован, а пулемет на миделе стрелял, но цель была неудачной. Однако орудие было расположено идеально, плавно повернулось и открыло огонь. Град снарядов пролетел мимо Тозиера, и казалось невозможным, чтобы он не попал в цель. За кормой «Ореста» море на протяжении мили извергалось фонтанами, когда снаряды пролетали мимо корабля и взрывались безвредно.


Тозиер нажал на кнопки, и две торпеды общей стоимостью 50 000 000 долларов уже были в пути.


Затем он спустился с вышки так быстро, как только мог. Он подошел к дну на расстояние десяти футов и упал оставшуюся часть пути. Пушка прекратила стрельбу, и Уоррен услышал, как кто-то аплодирует с кормы, и задался вопросом, чему Меткалф так радовался. Одно можно было сказать наверняка: торпеды промахнулись. Взрыва со стороны моря не последовало, а пулемет все еще продолжал свой отрывистый разговор.


Меткалф пытался подражать черепахе, когда над головой проносились пушечные снаряды, прижимая шею к плечам, как будто это спасало бы его голову от отшиба. Если бы пушка была опущена чуть ниже, корма «Ореста» была бы снесена, а вместе с ней и Том Меткалф. Когда пушечный огонь прекратился, он выглянул в дыру в навесе и начал громко аплодировать.


На «Стелла дель Маре» дела пошли не так; на юте царила неразбериха, а длинный ствол пушки был наклонен вверх под неестественным углом. Импровизированная установка не выдержала непрекращающихся ударов, поскольку пушка выкачала снаряды и теперь вышла из строя. С яхты донесся тонкий и далекий вопль, как будто кто-то пострадал.


Так что Меткалф приветствовал.


Внизу, в носовой части, Паркер и Хеллиер услышали шипение сжатого воздуха, когда торпеды покидали аппараты. Хеллиер был готов подождать, чтобы услышать, нанесут ли они удар*, но Паркер уже закрывал внешние двери трубок, готовясь к перезарядке. Он распахнул внутренние двери и отступил в сторону, когда хлынула вода, а затем энергично потянул за ручки зажимов, которые удерживали торпеду на левом борту. — Давай, — крикнул он. — Тащите этого ублюдка!


Он и Хеллиер двинули торпеду, которая медленно двигалась на роликах к открытому аппарату. Он был очень тяжелым и перемещался на долю дюйма за раз, но по мере того, как они толкали сильнее, он набирал скорость и, наконец, плавно вошел. Паркер захлопнул дверь дома и повернул запорное колесо. — Теперь другой, — выдохнул он.


— Как вы думаете, первая партия попала в цель? — спросил Хеллиер.


— Не знаю, — сказал Паркер, его руки были заняты. — Не стоит так думать. Должно быть, это был выстрел в упор, судя по шуму, который творился там. Ради бога, давайте введем этого!


Уоррен посмотрел, видит ли он Тозиера, но его не было видно. Он высунул голову из-за края моста и посмотрел на Стелла-дель-Маре. Она развернулась так же, как повернулся «Орест», и все еще находилась по левому борту, держа параллельный курс. Пулемет на миделе все еще стрелял короткими очередями, и теперь пулемет на носу можно было снова пустить в ход, и он тоже открыл огонь, но оба, казалось, сосредоточились на носовой палубе.


Он понял почему. Тозиер укрылся в проломе бака, просто сидел, закинув одну ногу назад и странно согнувшись в том месте, где не должно было быть сустава. Даже на таком расстоянии Уоррен мог сказать, что нога сломана. Он увидел, как Дэн Паркер выскочил из дверного проема бака, пытаясь добраться до Тозиера. Он не сделал и двух шагов, как остановил пулю, которая отбросила его и швырнула на палубу, где он лежал, слабо двигаясь.


Для Уоррена это было слишком. Он вырвался из укрытия и побежал по палубе, не обращая внимания на то, в опасности он или нет. Одновременно с кормы раздался громкий рев. — Она приближается, чтобы обстрелять нас с правого борта. Она пересечет наши луки



- будьте готовы стрелять. Уоррен услышал эти слова, но они не имели для него смысла; он намеревался добраться до Паркера и Тозиера. Но он, к счастью, знал, что пулеметный обстрел прекратился, поскольку «Стелла дель Маре» начала поворачивать впереди «Ореста», и стрельба стала нерентабельной. Таким образом, он смог добраться до Паркера без единой царапины.


Он наклонился, взял Паркера под руки и потащил его на бак. Он был безжалостен, потому что у него не было времени терять зря, но, к счастью, Паркер был без сознания.


Затем он вернулся к Тозиеру, который поднял глаза и слабо ухмыльнулся. «Сломанная нога», — сказал он.



— Ты можешь стоять на другом, — сказал Уоррен и помог ему подняться.


'Ради всего святого!' - крикнул Меткалф. — Кто-нибудь, поднимитесь на эту чертову вышку.


Уоррен оглянулся и заколебался, почувствовав, как на него навалилась тяжесть Тозиера. Он видел, как Эббот побежал к нему и исчез за оселом паровоза, как это сделал Тозиер, чтобы снова появиться на полпути к вышке, карабкаясь так, будто дьявол преследовал его по пятам.


Меткалф, находившийся на юте, имел вид на трибуну. «Стелла дель Маре» прошла на носу в трехстах ярдах впереди. При виде Аббата на вышке пулеметы снова открыли огонь, беспощадно поливая «Ореста». Эббот не удосужился воспользоваться прицелом. Он ударил рукой по пуговицам в тот момент, когда очередь из пулемета прошила кровавые дыры на его груди. Он раскинул руки, когда его отбросило назад и он рухнул на тридцать футов на палубу внизу.


Но затем яхта вздрогнула и остановилась, когда в нее попали торпеды, и она взорвалась, когда в ее кишках взорвалось более трехсот пятидесяти фунтов тротила. Он не был военным кораблем, созданным для того, чтобы нести наказание, и взрывы разорвали его на части. Ее средняя часть была разорвана и полностью разрушена, таким образом разрезав ее пополам; ее нос плавал всего несколько секунд, оставляя корму быстро наполняться водой.


Несколько маленьких фигурок спрыгнули с кормы как раз перед тем, как она затонула в бурлящей воде, а зубы Меткалфа оскалились в мрачной улыбке. «Орест» двинулся к обломкам корабля, плавающим на поверхности, и увидел белое лицо под длинными светлыми волосами и отчаянно махающую рукой.


Медленно и с особой осторожностью он повернул штурвал так, что корма «Ореста» скользнула в сторону Жанетты Делорм, и она была втянута в водоворот вращающегося винта. С такой же точностью он выпрямлял курс «Ореста» и не оглядывался на то, что могло появиться в кильватере.


VII. Меткалф оперся на перила и посмотрел в зияющее дуло второго скорострельного ружья, которое он увидел за день. Его тренировали на «Оресте» с ливанского патрульного катера, который бесшумно прошел сотню ярдов влево и находился точно в том же положении, что и «Стелла дель Маре». Все было то же самое, за исключением того, что двигатели «Ореста» были остановлены, спутник спущен на воду, а под рукой лежала небольшая моторная лодка, в которой находились два рядовых и младший офицер ВМС Ливана.


— Помоги мне, Том, — позвал Уоррен. Меткалф повернулся и подошел к тому месту, где Уоррен перевязывал плечо Паркера. Он наклонился и поддержал повязку, чтобы Уоррен мог ее завязать. 'Как вы себя чувствуете?' он спросил.


— Неплохо, — сказал Паркер. — Могло быть и хуже, не стоит ворчать.


Меткалф присел на корточки и сказал Уоррену: «Тот штатский, который поднялся на борт, мне не показался военнослужащим ВМФ».


«Я даже не знал, что у Ливана есть флот», — сказал Уоррен. «Это не так; всего несколько кораблей береговой обороны». Меткалф кивнул патрульному катеру. — Я много раз ускользал от этих мальчиков. Он нахмурился. — Как вы думаете, о чем все это время болтал Хеллиер? Эти двое, должно быть, разговаривали уже целый час.


— Я не знаю, — коротко сказал Уоррен. Он думал о Майке Эбботе и Бене Брайане — двоих погибших из первоначальной команды из пяти человек. Сорок процентов потерь были высокой ценой, и это не считая раненых — еще сорок процентов.


Тозиер лежал рядом с шиной на ноге, пока Фолле разговаривал с ним. — Черт возьми! — сказал Фолле. — Я объясню это еще раз. Он позвякивал монетами в руках.


— О, я верю тебе, — сказал Тозиер. Я должен, не так ли? Ведь ты взял у меня деньги. Это ловкий трюк. Он посмотрел через палубу на закутанное в брезент тело, лежавшее в начале трапа. «Жаль, что идея позже не сработала».


— Я понимаю, что вы имеете в виду, но это было лучшее, что можно было сделать, — упрямо сказал Фолле. 'Как я сказал



- ты не сможешь победить их всех. Он посмотрел вверх. — А вот и Хеллиер. Хеллиер подошел к ним по палубе. Меткалф встал и спросил: «Это военнослужащий?» Он кивнул Хасану, ожидавшему у перил.


— Нет, — сказал Хеллиер. «Он полицейский»


— Что ты ему сказал?


— Все, — сказал Хеллиер. 'Вся история.'


Меткалф надул щеки. Это ставит нас прямо посередине», — сказал он. — Нам повезет, если мы не останемся в затруднительном положении еще лет двадцать. Вы когда-нибудь были в ближневосточной тюрьме, сэр Роберт?


Хеллиер улыбнулся. — Я имел несколько расплывчатое представление о вашей деятельности по торговле оружием. В любом случае его это не интересовало. Он хочет поговорить с нами.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги