Срединные пути

Глава 14

Вот уже больше недели как Виктор шел по следам слухов. Придумал достаточно надежный способ добраться до первоисточника. Включив в команду сыщиков, кроме Владимира еще троих из своих парней, каждый день с утра отправлялись в разные концы бедняцких кварталов, расспрашивали имена тех, через кого прошли слухи. Частенько цепочки прерывались: не знал или не помнил услышавший от кого сам узнал. Тогда все начиналось по новой. Обнаружив передавшего слух, его имя вписывали в черный список. Вечерами же все впятером анализировали результаты. Первоисточник должен был оказаться в них, как противоречивый элемент этих цепочек.

Виктор внимательно рассматривал получающийся древовидно разветвляющийся график. Кривые уперлись на два имени. Странно, но, как уже успел он выяснить, это были имена совсем обездоленных граждан Кулана. Какой же им резон распускать подобные слухи? Но факт есть факт. Практически неоспоримым доказательством выходило, что это именно они начинали распускать слухи о неминуемой расправе. Очень мала вероятность случайного совпадения. Поэтому, Виктор принял решение, попробовать сначала потрясти этих как следует. Послал за ними двух своих воинов, а сам вернулся в храм, где уже давно с нетерпением ждали его храмовники.

В сумрачном помещении увидел коленопреклонными пятнадцать синих силуэтов перед каменной чашей. Тихо прошел в свою крайнюю келью, чтобы не мешать им молиться, опустился на жесткий лежак, подремывая стал ждать. Открыл глаза, когда заметил, что они теперь стоят возле него.

— Мы сделали так, как ты пророчил, — с почтением заговорил первым почтенный бывший старший жрец, теперь служка. — На нас, наконец, снизошла милость великого Буд, и мы теперь поняли, что он требует от нас жить в роскоши, есть вдоволь, наслаждаться благами мира, а не проводить жизнь в страданиях, как до сих пор мы делали.

— Вот видите! — обрадовано поднялся Виктор в сидячее положение. «Неплохой из меня вышел бы психолог», — пронеслось в голове. Оправдался его тонкий расчет. — Я же говорил вам, что страдать должны простые смертные, а не служители Буд. Теперь вы сами это уже познали из… пасти самого Буд. Так что, несите сюда всю собранную дань. Я сам распределю ее между вами.

Толпой понеслись они к заветному сундуку, что до сих пор считался неприкосновенным. С трудом дотащили до его кельи, отперли огромный висячий замок и откинули массивную крышку. Да! Много собрали храмовники за свою службу! Но, все равно, Виктору нужно было сделать так, чтобы и этого богатства им не хватило. Придется львиную долю хапнуть самому.

— Я ваш старший. Потому мне полагается треть всего. Разделите золото на три равные части.

Энергично заработала храмовая бухгалтерия. Перед лежаком Виктора вырастала внушительная, сверкающая при тусклом свете, его «доля». Теперь он в состоянии купить все, имеющиеся в наличии, плащи Эритреи. Да и остальные местные шмотки вместе взятые. Честным трудом заработал. Теперь потребовал остаток делить на пятнадцать кучек.

— Пусть каждый из вас построит себе близ стен храма собственный дом. Жить в кельях больше не станете, ибо так велит Буд.

Неожиданная перемена привычной жизни ошеломила их. Ничего. Вскоре привыкнут шиковать. Вот тогда и начнутся непомерные поборы, а вместе с ними — недовольства народные. Историю можно и нужно подталкивать пинками под зад.

— А я пока возьму из своей доли пару монет. На остальные сами мне тоже постройте дом возле храма. Да такой, чтобы был достоин Избранного.

Виктор прихватил две кругляшки и пошел приобретать себе на местном рынке теплый плащ.

В обновке возвращался, когда его догнал стражник и передал, что капитан ждет его у тюрьмы. Сразу развернулся и побрел в сторону ворот, возле которых стояло мрачное серое здание. Перед решетчатым входом в мрачное место заключения стоял капитан в ожидании его прихода. Он поздоровался с Виктором и сообщил:

— Привели тех, кого ты хотел увидеть. Я их заключил в камеру.

— Хорошо, — поспешил во внутрь Виктор.

При тусклом свете чадящей лампады в углу камеры скорчились два жалких заключенных. Виктора впустили к ним. Он вошел и опустился перед задержанными на корточки.

— Не бойтесь. Вас не арестовали. Я только хотел поговорить с вами. — Виктор испытующе посматривал на них, никак не веря, что они и есть злоумышленники. — Но от этого разговора зависит, кем вы станете сегодня, — поднялся во весь свой немалый рост. — Задам важный вопрос. Подумайте как следует прежде чем ответить. От кого получили заказ распространять слухи?

У обоих задержанных от неожиданно конкретного вопроса Виктора кровь отхлынула с лиц. Мелкий озноб забил их тощие тела.

— От кого? — прогремел в камере голос Виктора. Сам с удивлением подумал: а ведь, все-таки, они оказались!

— Мы, мы не знаем, кто… они… — выдавил со всхлипыванием один из них.

— Они плохо говорили на нашем, — быстро добавил его товарищ.

— Выходит, с иностранцев приняли заказ?

— Они заплатили целых десять золотых, — продолжал хныкать первый. Обещали через несколько дней еще столько же.

— У нас дети, чужеземец, — жалобно протянул другой. — Первый раз они поели досыта. Что нам оставалось делать?

— Описать, хотя бы, заказчиков сможете?

— Да, да. Можем.

Оба, дополняя друг друга, выдали портретное описание заказчиков, в которых Виктор сразу узнал послов из Креондала. Вот, оказывается, как!

— Не получите больше от них золота, — ухмыльнулся Виктор. — Давно уже покинули Эритрею. А вам теперь предстоит большая работа, чтобы очистить свою совесть. Придется побродить по людям и рассказать им то, что мне сказали. Самим же пойти записываться в партию. Тогда и дети ваши не будут голодать. А теперь, ступайте по домам.

Еще не веря, что их отпускают после страшного признания, бочком переместились к открытой решетке, а оттуда кинулись стремглав на улицу.

А Виктор, обуреваемый гневом, отправился во дворец. Теперь самый раз скрытного Дорсиса повидать.

Заунывную музыку услышал уже от самого главного входа. Все залы и коридоры были ярко освещены. Всюду толпились по праздничному нарядные гости, а между ними ужами скользили ловкие лакеи с подносами сладостей и напитков. Виктор в своей неизменной плетенке, с гирляндой гранат вокруг пояса был среди них белой вороной. Каждый посетитель дворца, чем бы в тот момент ни был увлечен, сразу оборачивался в его сторону с непонятным выражением лица. В основном, со страхом. Слишком свежо было воспоминание о мгновенно убитом им офицером на их глазах.

Исподлобья поглядывая на них, Виктор перебирался к источнику музыки. Офицеры у входа на всякий случай отодвинулись подальше, когда он распахнул дверь и очутился в зале, где Дорсис устраивал праздничное торжество.

Широкий стол, поставленный чуть ли не на всю длину немалого зала, ломился от угощений. А по обеим его сторонам теснились сотни приближенных вершителя. Сам он сидел рядышком с женщиной неопределенного возраста и неопределенной внешности у вершины стола, на некоторой возвышенности от остальных гостей.

Попав на неожиданную «вечеринку», Виктор растерялся. Собирался начистоту поговорить с правителем, а очутился на веселье.

Дорсис сразу заприметил его. Хмельная улыбка украсила его губы. Он медленно приподнялся со своего места и музыка тут же прервалась. Вершитель протянул руку в его сторону и произнес:

— Мы рады снова видеть Избранного. Желаем, чтобы он тоже присоединился к нашему веселью. — Мельком глянул на рядом сидящего придворного. Того моментально сдуло. Мгновенно подскочил лакей, смел тарелку и кубок отвергнутого, после чего Дорсис поманил Виктора на освободившееся место: — Прошу тебя, садись с нами.

Виктору ничего не оставалось, как подчиниться. Он прошел к изголовью стола и сел рядом. Перед ним оказался серебряный кубок, полный красного вина.

— В честь чего праздник? — буркнул недовольный Виктор. Пришел-то он на разборку, а не любезничать!

— Ты вовремя оказался на нашей помолвке, — заулыбался Дорсис. — Вот моя будущая жена, любимая дочь правителя Креондала великого Порфиот, принцесса Симис.

Услышав свое имя, рядом с ним сидящая женщина сделала гримасу, которую нужно было, по-видимому, понять, как кокетливую улыбку.

Теперь Виктор окончательно запутался. Выходит, послы для этого дела сюда приезжали. Чтобы обговаривать политические условия после его женитьбы, а вовсе не для совершения диверсий. А это уже означает, что те двое его элементарно обвели вокруг пальца. Сами и есть первоисточники! Ай да молодцы! Заранее вызнали о его отношении к послам и ловко на этом сыграли. Никак не ожидал Виктор напороться на столь изысканное коварство преступников, прекрасно сыгравших роль жертв. Сам своими руками отпустил врагов. К тому же, еще помочь хотел. Виктор нервозно засмеялся, чем вызвал недоумевающий взгляд Дорсиса.

— Почему же ты скрывал от меня раньше свой брачный союз?

Дорсис поглядел на него снисходительно величаво:

— Правитель Эритреи никогда не говорит о своем решении, не продумав все за и против. И к тому же, — ухмыльнулся он, — брак мой не предмет обсуждения триумвирата.

— Конечно, конечно, — засмеялся Виктор. — Я имел в виду, что приготовил бы молодоженам достойный подарок.

— Успеется. — Пригнулся ближе и зашептал: — Сам скажу какой и когда.

Виктор ничего не понял, о чем это толкует Дорсис, но решил не торопить события. Что-то задумал хитрец.

Опять его мысли ушли к тем двоим. Как бы их не упустить. Неплохо бы послать прямо сейчас за ними своих воинов. Кому же поручить?

— Я не вижу на празднике нашего представителя триумвирата. Где же он? — спросил Виктор.

Дорсис только пожал плечами и вновь повернулся к принцессе. Ничего не оставалось, как глушить вино и ждать окончания официоза.

Была уже поздняя ночь, когда сиятельные особы поднялись и взялись за руки. Прервалась заунывная мелодия.

— Принцесса Симис устала. Желает отдыхать, — заявил Дорсис и все присутствующие, как по команде поднялись, чтобы постепенно просочиться в дверь. Виктор не стал исключением. Давно желал убраться отсюда.

Первым же делом пробежал по полумраку улиц к казарме. Поднял уснувшего капитана.

— Немедленно нужно арестовать тех самых бродяг! — дал команду Виктор, как вышел к нему осовевший со сна командир казармы. Сам прошел в помещение караулки, где решил дожидаться их привода.

Полчаса спустя вернулись отправленные воины. Они пришли ни с чем: тех и след простыл. Как теперь оказалось, пришлые были неизвестно откуда. И семей у них тут в помине не было.

Так и осталось для него загадкой кто они были на самом деле, откуда появились.

Как и предполагал Виктор, конечно, золота в долях не хватило воздвигнуть дома, «достойные» храмовников. Только на дом Избранному хватало тютелька в тютельку. Да и то, еще надобно было вложиться. А дело было уже запущено. В окрестностях храма поднимались каменные стены шестнадцати строящихся больших зданий. Вот и кинулись добирать с народа недостающие кругляки. Реакция народная на столь наглое деяние святых не заставила себя долго ждать. Пошли справедливые возмущения. Некоторые доходили до угрозы физической расправы. Словом, механизм был запущен. Оставалось подобрать продолжателя, и можно будет возвращаться домой с отчетом о проделанной работе.

Единственным белым пятном в своих делах он видел в упущенных провокаторах. Его мучила мысль, что все может повториться. Возможно, в иной форме. К тому же они были ключом к неизвестным недругам. Теперь иди, узнай, кому нужно было ослабление здешней партии. С другой стороны, когда может повториться провокация тоже неизвестно. Не жить же ему тут вечно в ожидании. Нужно на днях уезжать отсюда.

Как и в Гордане, Виктор решил поискать преемника в составе партии. Поэтому с утра отправился повидаться со Светланой.

— Я к тебе с просьбой пришел, — сказал он, как вошел в кабинет. Затем рассказал обо всем, чего добился. Не забыл предупредить и об угрозе со стороны. — Пусть Владимир будет настороже. И наконец, можешь порекомендовать мне продолжателя моих дел в храме?

Светлана задумчиво поглядела в окно. Слишком малый срок она здесь, чтобы давать железные рекомендации. Кто как себя поведет, трудно было ей знать.

В конце концов, тяжело вздохнув, предложила:

— Единственный за кого могу поручиться, так это за Владимира.

Виктор удивленно поднял брови:

— Владимир?

— Больше некому, — виновато посмотрела Светлана на Виктора. — К тому же в его родстве был когда-то храмовник. Может на этом обыграется твоя задумка.

— Почему бы и нет. Давай я с ним переговорю об этом. Может, действительно, его и поставлю старшим жрецом Кулана.

— Он сейчас должен быть в казарме, — подсказала Светлана.

Виктор поспешил туда и нашел Владимира в караулке. Разговор вышел долгим, пока не согласился Владимир попробовать.

— Ты уж переоденься под местный лад, и пойдем сейчас вместе в храм, — попросил его Виктор.

Дождавшись перед дверями партии, пока он переоденется в одно из теплых одеяний, лежавших на общественных полках, вместе пошли к храму.

Виктор не сомневался, как сам Владимир, что он справится с задачей. Оставалось-то всего ничего. Просто продолжать начатую дискредитацию.

Они застали храмовников в пасмурном настроении. Очевидно, дела со сбором дополнительной дани шли не лучшим образом. Этим тоже мог воспользоваться Виктор. Он собрал их вокруг и заявил им сенсационную благую весть: великий Буд призывает его на вершину горы. А взамен повелевает над своими верными служителями поставить Владимира.

Жрецы Буд с подозрением уставились на новоявленного «храмовника». А Виктор продолжал торжественным голосом:

— Великий Буд остался доволен вашими деяниями. Так он проверил вашу терпимость перед лицом… перед мордой его. Теперь он желает дальше испытывать нас. Велел поскорее достроить добротные дома, невзирая на невежество толпы. Он сам накажет тех, кто будет в этом вам мешать.

Последние слова заметно подняли дух слушателей. А то страх расправы все сильнее давил в последнее время. Защита могучего крылатого бога будет очень кстати.

— Владимир, облачись в одеяния старшего жреца и поведи верных служителей Буд путем, каким желает наш бог! — с пафосом обратился Виктор к потерянно стоящему в стороне Владимиру.

— Все. А мне пора идти на вершину горы, — облегченно вздохнул Виктор и поспешил покинуть полутьму храма.

Ночью в дверь тихо постучались.

«Эхи, пришла», — подумал Виктор, поднимаясь с лежанки.

Последние дни уже с ней. Скоро уедет и вряд ли еще, потом будет ночевать в Кулане. Пусть эти последние разы украсит его кровать роскошная любовница.

Виктор пошел отпирать засов с мелькнувшей мыслью, что странно как изменились в этом мире его принципы тоже. Ужаснулся бы «там» от себя, что так спокойно изменяет жене. Да и многое, что он тут творит, привели бы его в состояние шока…

За дверью оказалась, к его разочарованию, не Эхи, а какой-то сморщенный лакей.

— Несравненный Дорсис пожелал, чтобы ты немедленно пришел в его покои, — проблеял лакей и, низко кланяясь, задом попятился назад.

Виктор, сначала глядел на того с разочарованием, потом с удивлением, завершившимся гневом. Чего это среди ночи новобрачный от него хочет?

Пришлось одеваться во все свои опостылевшие военные облачения и поплестись по коридорчикам в дальний конец дворца, в сторону покоев вершителя.

В дверях была охрана. Но, наверное, предупрежденная. Потому что с его приближением они распахнули резные двери. А, возможно, слух о скорой расправе с перегораживающими путь ему, сработала. Короче, Виктор, ни на мгновенье не останавливаясь, влетел в обширные покои Дорсиса.

Вершитель в бархатном халате стоял у раскрытого окна, хотя холод был на дворе достаточно ощутимый, и глядел на покрытое тучами ночное небо.

— Ты звал меня? — с порога спросил Виктор.

Дорсис прикрыл ставни и с улыбкой направился к нему.

— Да, Виктор. Мне нужно с тобой поговорить о важном деле.

— А до утра дело не могло подождать? — сердито буркнул он и направился к креслу, на которое указывала длань вершителя.

Дорсис подошел к огромному пылающему камину, зябко грея руки, заговорил:

— Наш нерушимый союз костью стоит поперек горла у некоторых влиятельных особ среди моих придворных. Мне сообщили, они готовят заговор против меня. А ты, как я узнал, собираешься покинуть нас.

— Наш представитель в курсе дела?

Дорсис покачал головой:

— Я только тебе могу доверить свою жизнь. Не уезжай, пока не расправишься с заговорщиками.

Виктору ничего не оставалось, как со вздохом пообещать:

— Не переживай. Так и будет. Только дай мне все тебе известные сведения о готовящемся заговоре.

Дорсис оторвался от камина, подошел к креслу рядом с Викторовым, сутуло присел и прошептал:

— Имена известных мне: мой бывший главнокомандующий Грозил и главный казначей Артаман. Этих мои люди вычислили. А под подозрением еще несколько знатных особ. Предполагается, что тайное сборище проводят скрытно, в пещере горы Мунк.

— Это где?

— Тебе могут показать. Но мои люди не знают, когда в следующий раз собираться будут. Поэтому, я оставил у той пещеры соглядатаев, чтобы предупредили, если туда будут пробираться какие-то люди.

— Хорошо поступил, — поднялся с места Виктор. — Я тоже кое-что предприму для твоей безопасности. Первое, что сделаю, так это заменю твоих расфуфыренных офицеров у входа своими воинами. Второе, что надо уже тебе самому сделать, так никуда без моих воинов не ходить. Третье важное дело, что ты должен был сделать сразу, предупредить майора об угрозе твоей жизни. Доверяй ему, как мне, Дорсис. А мне не мешает пойти сейчас немного поспать. Тебе тоже. — Виктор круто развернулся и пошел в свою гостиничную комнату.

Утром, сразу как позавтракал Виктор пошел искать майора. Он оказался в своих апартаментах на втором этаже дворца.

— Нужно приставить к дверям Дорсиса постоянную охрану. За его посетителями пусть пара воинов тоже входит в зал. Есть угроза заговора против него.

— В курсе, — кивнул майор. — Мои осведомители донесли о подобной угрозе.

— Вот как? — удивился Виктор. — Почему же ты ничего не предпринял до сих пор?

— Предпринял. За каждым входящим в тронный зал наблюдают мои стрелки, спрятанные за альковами. В стене его покоев за гардиной незаметная щель. Оттуда тоже наблюдает мой стрелок. Кстати, — усмехнулся майор. — Уже с утра мне отрапортовали содержание вашего ночного разговора.

— Ого! Ай да командир! Отлично работаешь. Только и у входов поставь своих воинов.

— Ерунда все это. Остается серьезная опасность, — на майора не подействовала похвала начальства. — Этими мерами мы не в состоянии предотвратить отравление Дорсиса банальным ядом. Любой из слуг может быть нанят заговорщиками.

Виктор понимающе закивал:

— Да. Остается такая угроза. Надо с этим тоже что-то придумать.

— Если бы знал что, давно бы предотвратил. Но что можно предпринять?

— Только одно и радикальное. Сколько слуг во дворце обслуживают Дорсиса во время трапезы?

— Не более десяти, — заинтересованно посмотрел на Виктора майор. — Действительно! Что стоит их временно заменить другими, надежными?

— Надежнее ваших жен вряд ли найдете. Призовите их помочь. Пусть, пока дело не раскроется поработают обслугой вершителя и его супружницы. А сколько поваров персонально на него готовят пищу? Наверняка, тоже не так много. Пусть из ваших жен, вкусно умеющих готовить, будут состоять временные поварихи. Тем самым, сможем не опасаться отравления.

— Отлично! Немедленно займусь реализацией твоей задумки.

— Эта задумка принесет плоды и в ином направлении, — задумчиво рассуждал Виктор. — Заговорщики заметят усиление охраны и смены слуг. Обязательно потребуется их экстренный внеочередной сбор в пещере…

— Что за пещера? — не понял майор.

— Дорсиса люди ему донесли, якобы заговорщики устраивают свои сходки в пещере горы Мунк. Теперь тоже там соберутся…

— А мы их накроем!

— Нет. Пусть это делает сам Дорсис. Придворные должны быть казнены лично по инициативе местного владыки. Твои воины только исполнят приговор. Кстати. Закон о казнях изменили или еще нет?

— Нет еще. До него не дошли.

— Когда очередное совещание триумвирата?

— Сегодня, к полудню.

— Сегодня и немедленно нужно ввести эту поправку. И не большинством голосов, а как необходимое условие существования самого союза.

— Понял. Будет сделано.

Как точно предположил Виктор, через два дня после смены состава слуг и поваров, Дорсису сообщили о подозрительных людях возле горы Мунк. Дорсис кинулся искать Виктора, нашел его обедающего, и без предисловий воскликнул:

— Они собираются в пещере!

— И в чем проблема? Отправь стражу и арестуй их всех.

Дорсис удивленно уставился на спокойного Виктора.

— Тебе не хочется самому всех их там же убить?

— Зачем? Так никому это не станет уроком на будущее. Арестуй. Устрой над ними суд, чтобы убедить всех в их виновности. А приговор триумвирата мои воины приведут в исполнение.

Дорсис замялся:

— Это не самый лучший выход. Меня беспокоит резонанс такого суда в Креондале. Видишь ли, моя будущая супруга, несравненная Симис, пользуется большой поддержкой и авторитетом у знати Галена.

— Галена?

— Столица Креондала, — отмахнулся Дорсис. — Так вот. Если я расправлюсь сам со знатными бунтовщиками, ее авторитет пострадает. Но если ты это сделаешь, будет выглядеть прилично.

— Чужими руками головешки из печи таскать хочешь. Нет, несравненный Дорсис. Придется тебе самому обжигаться. А я постараюсь вылечить твои ожоги. Твои придворные должны быть наказаны судом триумвирата. Тремя голосами, чтобы приговор был исполнен. Иначе никак нельзя.

Дорсис на глазах свирепел:

— Но мы же недавно договорились, что ты их покараешь, как своих собственных врагов!

— Я не помню, чтобы я обещал тебе убивать их в пещере, как разбойников каких-то. Они — твоя знать. Тебе и следует с ними разбираться.

Виктор продолжил есть, как будто и не было рядом никого. А Дорсис, сверкая глазами, кинулся вон из комнаты. Он пробежал до тронного зала, чрезмерно громко хлопнул в ладоши. Влетел офицер и встал по струнке.

— Собери полсотни стражников и поспеши к горе Мунк. Там в пещере собрались преступники. Всех арестуй и заключи в тюрьму. Немедленно!

Офицер пулей вылетел в дверь. После чего начался у входа во дворец большой ажиотаж, закончившийся поспешным походом в сторону гор отряда стражников в кольчугах и с мечами вместо привычных алебард.

Ближе к вечеру майор с усмешкой докладывал Виктору.

— Они с трудом сумели арестовать заговорщиков. Потеряли пятнадцать стражников, хотя тех было всего четверо.

— Ого! Там же был бывший главнокомандующий армии Эритреи. Видать, тертый калач стражникам попался. Хотя бы живыми их привели?

— Да. Только двоих поранили. Они в тюрьме. Если хочешь, можешь на них поглядеть.

— Зачем они мне дались? — махнул рукой Виктор. — На суде увижу их рожи. И сразу отправлюсь домой, — мечтательно закончил он разговор.

Несмотря на холод, суд триумвирата проходил под открытым небом, на преддворцовой площади. Поставили деревянный постамент, на котором установили стол и три кресла. Глашатаи с утра оповестили граждан о предстоящем нестандартном суде, на котором судьями будут сразу три представителя союза, называемыми отныне правящим триумвиратом Эритреи.

Площадь не вмещала желающих поприсутствовать. Но впереди всех все равно оказались особо важные особы города.

Тревожно бил городской набат, призывая еще не пришедших прийти. Он резко прервался только тогда, когда зазвучали горны, возвещающие явление судей. И, действительно, тут же открылись парадные двери дворца, оттуда на пьедестал продефилировали трое. Первым шел несравненный вершитель Дорсис, за ним майор, последним представитель Горданы. Их появление затонуло в возгласах толпы, что занимали не только саму площадь, но и окрестные улицы, и все крыши вокруг площади.

Виктору не понадобилось тискаться в толпе. Он поглядывал на представление из своего окна гостиничной комнаты.

Как судьи воссели на свои законодательные кресла, визгливые голоса горнов заглохли, но на их место пришли барабаны. Под их непрерывную дробь в толпу, как нож в масло, врезались два ряда стражников в сверкающих латах и алебардами. Меж ними катили два тощих коня решетчатую кибитку, за прутьями которой сидели четверо задержанных заговорщиков.

Виктор не знал еще кто из них кто, но по непреклонной мускулистой фигуре одного из них легко догадался, что этот и есть главнокомандующий Грозил.

Кибитку протащили животные прямо к пьедесталу и стали, как вкопанные.

Барабаны тоже замолкли. Наконец-то настала тишина, в которой толпе могло быть слышно жужжание мух над клячами. Теперь Дорсис начал вещать пафосным голосом:

— Раскрыт коварный заговор четырех моих приближенных, которым я так до сих пор доверял. Как подлые псы они прятались в горах, вынашивали план моей смерти. И это после того, что я им столько хорошего сделал! — в ярости обернулся Дорсис к кибитке. — Но великий Буд предостерег меня через своего Избранного. Помог с его помощью раскрыть коварную сущность этих, когда-то мною уважаемых людей.

Виктор скривился со злобы. Надо же, попался хитрожопый вершитель. Все же скинул на него всю ответственность. Не желает своими руками головешки таскать.

«Ну, держись, несравненный хитрец. Устрою тебе суд в алмазах!» — злорадно усмехнулся Виктор и поспешил вниз. Но как ни спешил, когда оказался в дверях услышал уже объявление Дорсисом приговора:

— Засим, приговариваем их к смерти!

Площадь изошла в воплях. А Виктор нахально попер на трибуну. Прямо к судьям.

Поступок неприемлемый. Но неприемлем он смертным, а не Избранному. А точнее — Виктору. Плевал он на приемлемость и неприемлемость в этом средневековье. Терпеть не мог подлости с рождения. А тут теперь, тем более.

Как взобрался на пьедестал, прошел к самому краю, до неприличия загородив собой сиятельную фигуру за столом, поднял руку, призывая к тишине. Конечно, заинтригованная публика притихла.

— Я есть тот Избранный, который предупреждал несравненного вершителя, — повернулся гневным лицом к притухшему Дорсису. — Великий Буд велел мне не спешить с обвинением этих четверых задержанных в пещере горы Мунк, пока несравненный вершитель не докажет их вину перед ним. Поэтому я сейчас здесь, чтобы своими ушами услышать доказательства их вины, чтобы передать великому Буд во время вечерней молитвы. ОН ждет! — И отступил на пару шагов, приглашая Дорсиса излагать доказательства.

Виктор нанес только что Дорсису сокрушительный удар. Тем более, что ниже пояса. Пусть до него дойдет с кем можно шутить, а с кем нет.

Дорсис побледнел. Даже губы затряслись от ярости к «союзнику». Наверняка уже понял, почему он так поступает с ним. Но было поздно переигрывать. Его народ перед ним, а он на пьедестале судьей восседает. Не докажет — позора не обреется. А как доказать, если сами не сознаются?

Дорсис повернулся в сторону кибитки и не совсем уверенным голосом вопросил арестованных:

— Вы признаетесь, что помышляли против меня заговор?

Тем временем, пока происходили эти метаморфозы судилища, арестованные удивленно переглядывались. Даже смешок раздался за прутьями. А теперь этот чужеземец, почему-то спасал их. Именно спасал. Они это четко понимали, но не понимали почему. Если он же зачинщик их провала, тогда почему теперь поставил вершителя в глупое положение?

Поднялся во весь свой немалый рост Грозил.

— Нет! — рявкнул он на всю площадь. — Мы собрались в пещере отдохнуть от наших сварливых жен. И больше ни для чего.

Толпа закатилась громким смехом. Что скажешь? Многие из собравшихся могли понять такой поступок.

— Ты лжешь! — истерично закричал Дорсис. — Мне донесли мои осведомители, что вы готовили заговор, чтобы убить меня!

— Выходит, это ты сейчас лжешь, — со свирепым лицом схватился за жалобно скрипнувшие прутья Грозил. — Ты только что говорил, что великий Буд через Избранного тебя предупредил.

Виктор в сторонке торжествующе ухмылялся. А Дорсис бледнел и краснел одновременно. Как же этот проклятый триумвират связал ему руки! Не было бы этих, просто приказал бы немедленно отрубить четыре головы и преспокойно развлекался бы дальше во дворце. Вот тебе все доказательства.

— Сначала предупредил Избранный, потом мои осведомители, — неубедительно оправдывался не привыкший оправдываться вершитель во многих поколениях, несравненный Дорсис.

— Что тебе говорил Избранный, мы все услышали, — резкой интонацией влез в перепалку майор. — Теперь приводи доказательства, добытые твоими соглядатаями.

Дорсис с ужасом повернулся к нему. Вот теперь он не сомневался в полном провале судилища. И всего-то из-за ничего! Просто захотелось на Виктора перекинуть ответственность. Разве из-за такой мелочи можно подставлять союзника?

— Доказательства будут… потом, — прохрипел он, дрожащими руками поправляя скосившийся ворот. — Обязательно будут.

— В таком случае, — решил свое слово сказать в поддержку ценных союзников представитель Горданы, — арестованных нужно немедленно освободить, до получения неоспоримых доказательств.

Трое сидевших еще за прутьями порывисто вскочили. А Грозил продолжал пристально глядеть на Виктора. Подбежали двое стражников, отворили железную дверь. Под гул толпы все четверо выбрались из кибитки, чтобы принимать поздравления друзей и родственников.

Дорсис с ненавистью сначала понаблюдал их освобождение, потом с той же ненавистью смерил Виктора с головы до ног, быстро зашагал во дворец.

Майор со смешком спросил Виктора:

— Продолжать его охранять?

— Нет. Пусть сам себя бережет. И слуг верни на свои места. Велика честь ему ваших жен эксплуатировать.

Майор кивнул, тоже направился во дворец.

Виктор тяжело вздохнул и тоже собрался туда же, как тяжелая рука легла ему на плечо. Резко обернулся. Перед ним стоял Грозил. Бывший главнокомандующий эритрейской армией, пожилой вояка с украшающим лоб шрамом, пристально глядел ему в глаза, видимо, собирался благодарить, но непривычный к такому, никак не знал с чего начать.

— Не за что, — усмехнулся Виктор, пошел к парадным дверям. Старый вояка понял его тактичность, так и продолжал следить за ним, пока тот не скрылся во дворце ненавистного ему вероломного вершителя.