'Стать богом

Глава 18

Пять лет назад. Порт-станция закрытого типа Хирон-23.

Огромная система вмещала в себя только более ста пятидесяти научно — исследовательских отделений и столько же курирующих отделов реагирования. ОР был судьбой Виталии, как Хирон-23 стал домом, еще когда ей было девять, а старшей сестре Лилии — двенадцать. Именно тогда они стали сиротами.

Родители погибли во время экспериментов и, наверное, этот факт определил дальнейшую судьбу сестер. Лиля пошла в науку, пытаясь понять во имя чего погибли любимые и продолжить их дело, а Вита в ОР — чтобы охранять исследователей и больше не допускать той трагедии, что случилась с ее семьей.

Долгие годы они были с сестрой близки настолько, что жила уверенность — им невозможно друг друга удивить, тем более что-то скрыть.

Но это оказалось обманкой. Все вскрылось в один день, миг, с которого, по сути, и началась вся история…

12 сентября

Блок отдыха был забит.

Вита и Рита, дежурные, стояли у стойки и болтали, поглядывая на разыгравшихся на площадке курсантов и служащих. Апробирование новой версии гандбольного мяча, многим пришлась по вкусу, вот и устроили мини турнир.

Мяч ничем не отличался от обычного, кроме пары прикольных особенностей. Он мгновенно менял цвет и вес при соприкосновении с живой материей, поэтому получить серьезную травму было невозможно. И испарялся, если шел на соприкосновение с незаданными в программу предметами. Поэтому техники, замучившиеся менять в свое время стекла перехода в блоке отдыха, сейчас сидели на площадке чуть выше импровизированного поля для гандбола, и активно болели за своих, а не ждали дополнительных хлопот для себя.

― Придумали же игрушку, ― качнула головой Рита, со снисходительной улыбкой наблюдая за мужчинами.

― Кто, интересно, ерундой занимался?

― Да это же студенты, практика в лаборатории Гурьянова показалась им скучной. Вот они вместо заданной программы разработали эту, ― своим обычным лениво толерантным тоном поведала Рита.

― Устроит им Гурьянов изобретение, ― улыбнулась Вита, прекрасно понимая, чем закончится научный бунт ребят. Но интересовало ее другое, верней — другой. «Секс-символ» Хирона-23, или «Дьявол», «Казанова», как его еще называли за глаза. Она смотрела на Люверта и не могла себя заставить оторвать взгляд. Как прилипла и все тут. А посмотреть было на что — каждая черта — шедевр, каждое движение — высокое искусство. Тело — идеал.

― Хорош самэц, ― хмыкнула Рита, заметив о кого мозолит глаза подруга. ― Только смотри, чтоб Лилька глаза не выцарапала.

Вита не сразу услышала фразу, минуту не меньше доходило и вот, повернулась к подруге:

― Не поняла?

― Да ты что, серьезно, не в курсе? ― искренне удивилась Рыжова. ― Ну, ты даешь, Минакова, полстанции уже знают, а ты, родная сестра, ни сном ни духом? Ха! Ничего себе.

― Что?!

― Да «что»? Крутят они, вот что. Глупо, конечно, со стороны твоей Лильки, ты уж извини за прямоту. Это чудо чернокудрое все же на пять лет ее младше и в голове, как положено хорошему самцу, только самцовое. Так что, смотри, Вита, как бы не случилось с твоей сестрой личной трагедии.

Вита хмуро выслушала подругу и уже тяжело уставилась на Сашку Люверта.

Точеный профиль, накаченный торс, стройная сильная фигура, от которой так и фонит мужской полноценностью. Глаза как капканы для наивных дурочек. Она и то готова была попасться, хотя знала, что скачет тот кузнечиком по постелям, головы девчонкам сносит, а потом бросает без всяких моральных метаний. Не раз, ни два из своей группы попереть хотела за аморалку, но вот ведь, посмотрит и… смазлив «Дьявол», как от такого неординарного экспоната откажешься. Тем более по работе у Виты к нему нареканий не возникало.

Вопрос, что будет сейчас.

Когда же Лиля успела? Почему он? С ума сошла, что ли? У нее так все хорошо складывалось с Митей.

― Ты уверена? ― спросила Риту. ― Лиля же с Сорокиным, серьезно у них.

― Да, да. Да в отставке твой Сорокин, давно и наглухо!

Вита ничего не понимала. Еще вчера виделась с сестрой, разговаривала, как всегда, и та ни словом не обмолвилась, что рассталась с Митей и завязала роман с Лювертом.

― Может, рехнулась там, в своей лаборатории? ― предположила.

Почти три года Лиля фактически не выходила из отсека. Ей доверили разработку одного проекта и женщина настолько погрузилась в работу, что Вите приходилось ее вытаскивать из процесса чуть не за уши, отвлекать, чтобы хоть покушать не забывала. Приходила сразу с боксами с едой, вваливалась в лабораторию, не смотря на Лилино ворчание, и впихивала пищу.

Когда Лиле романы крутить? Насколько известно Вите, завершающая стадия проекта прошла еще год назад, а сейчас что-то незаладилось в последствиях или развити, авралы начались. Почти месяц Лиля опять безвылазно в исследовательском отсеке сидит.

― Рехнулась, ― согласилась Рита и тише добавила. ― Сашка-то с Найполовой из технического закрутил. Сама видела. Вторую неделю к ней ходит. Каюта-то ее напротив моей, так что врать не стану — лично и не раз видела. Ты Лиле только не говори, она у тебя впечатлительная, мало ли.

Вите нехорошо стало, занервничала.

Рите она верила, та сроду не лгала, привычки фантазировать не имела. Только ей-то, Вите, что с изложением ее фактов делать? Как отнестись к глупости Лили? Совсем что ли голову свернула там со своим архиважным проектом? Думать разучилась или себя контролировать?

Так и хотелось пойти и банально накричать на сестру, вдолбить прописные истины: не связывайся с кобелем, от него только дети, неприятности и блохи бывают!

Но Вита слишком хорошо знала и себя, и сестру. Сама в запале может много глупостей наговорить, а это только ожесточит Лилю, но на отношения с «Дьяволом» не повлияет. Нельзя с ней «в лобовую», тоньше надо, тактичней и с аргументами. Чтобы по пунктам: один, два, три.

Но есть вариант с Александром поговорить. Хватит ему кузнечика изображать. Не остепениться, не оставит Лилю и не остановиться, пусть убирается из отделения Минаковой.

Игра как раз закончилась, мужчины расходились. Люверт уже на выход подался, как заметил взгляд Виталии и подошел к стойке:

― Что, товарищ лейтенант, как вам игра? За кого болели?

И улыбнулся так, что ослепнуть можно.

Вита в упор смотрела на него и, в принципе, понимала Лилю. Сорокин рядом с этим «эталоном», как саксаул рядом с баобабом.

Рита бросила на мужчину взгляд и отошла. Видно почуяла, что Вита того сейчас отчитывать станет.

И не ошиблась — девушка поманила Александра пальцем ближе и, когда тот наклонился, зашептала на ухо:

― Если ты, козлик молоденький, еще раз к моей сестре сунешься, из моей группы полетишь. С волчьим билетом, ― выпрямилась и добавила с милейшей улыбкой. ― Это я тебе легко устрою. Внятно?

У мужчины улыбка ничуть не поблекла, только в глазах холод появился.

Оперся на стойку, разглядывая Виту и, протянул:

― Дискриминация, товарищ лейтенант. По половому признаку. Превышение полномочий, злоупотребление должностью, шантаж, ущемление прав личности. Внятно? Так что, ничего у вас не получится, потому что мои личные отношения строятся в свободное от работы время и никого не касаются. Потому что на работе не отражаются. У вас есть претензии в проф плане? ― затянул ласково, только Вита чувствовала что под этим елейным тоном злость просыпается.

― Найду, ― заверила.

Саша подумал, поглядывая на девушек студенток, что собрались у кофе-машины и снова уставился на свою начальницу. Улыбнулся лучезарно, как только мог. И качнулся к ней, предлагая ушко для информации подставить:

― Не стоит нагребать себе неприятностей. Перейдешь мне дорогу — перееду.

Вита отодвинулась и уставилась на него, как будто впервые увидела. Не ожидала она от своего подчиненного подобные коленца. Не так давно его знала, а все же достаточно, чтобы мнение сложить. Да и само сложилось — да, ловелас, да слаб к женскому полу, но безобиден, галантен, умен, в общем — душа парень. И на службе без отказов и проколов. Идеал просто.

Только выходило, что этот «идеал», совсем не то лицо имел, что всем показывал.

― Давайте жить мирно, товарищ лейтенант, ― не столько предложил, сколько намекнул. И подмигнув с уже серьезным взглядом не смотря на то, что продолжал улыбаться во всю стоматологию, пошел к девушкам — студенткам.

Вита проводила его холодным взглядом и поняла для себя одно — как пришел он в ОР на Хирон, так и уйдет. Она не отступит. Вывод от разговора один: кто кого.

«Не стоит мне ультиматумы выдвигать — глупо».

В тот же день она пыталась поговорить с капитаном на счет отчисления Люверта из ее отделения, но Каргопольцев прочитал рапорт и порвал, не посчитав приведенные аргументы вескими. Оно и правда, написала Вита, что в ум пришло, а шли больше эмоции.

«Что ж, будет урок», ― решила для себя, закрывая двери из кабинета капитана. Постояла, соображая, не податься ли к Лиле, но подумала, что выйдет толк не больше чем с рапортом, и спешить не стала. Двинулась в кадровый отсек и, закрывшись в рубке доступа, затребовала личное дело сержанта Люверта. Сдублировала на всякий случай на флэш-лист и принялась изучать, жалея, что в свое время была к этому вопросу невнимательна.

Хирон-23 — что большая семья, здесь хватало и разновидностей личностей и букетов эмоций. Одни ученые чего стоят — дети, право. Ссорятся, мирятся, бурно дискутируют, причем так, что порой уверена — сейчас в рукопашную пойдут, а они — по разным отделам или кабинетам разошлись и тишина. Или перегрузят что-то, перемудрят, а потом чуть не сигнал тревоги включай для срочной эвакуации. Так у того же Медянникова что-то с силовым полем наперекосяк пошло, так снесло напрочь стены перекрытий в трех отсеках, людей аппаратуру смяло. Окна — иллюминаторов вышибло. В общем, весь правый корпус пришлось блокировать, проводить эвакуацию и спасательные работы.

Да чего только не было за те почти десять лет службы, что Вита работала в ОР. С кем и чем она только не сталкивалась из запредельного и не очень. Но, ни разу не довелось натолкнуться на пошлый на шантаж, откровенную и такую банальную угрозу. И сколько знала — такого и в практике других не было.

Вита вчитывалась в строчки голограммной проекции и все выискивала хоть намек на странности Люверта. Ничего ни на первый взгляд, ни на второй. Обычная биография: родился, учился, закончил, перевелся…

Перевелся.

Слово царапнуло разум и Вита щелкнула на него, разворачивая подробности. И поняла, что наткнулась на информацию, о которой стоит задуматься.

Четыре года назад сержант Александр Люверт жил и здравствовал на Луне -10, фактически в оазисе, на одной из самых комфортных и престижных порт-станций. Ни одного нарекания, наоборот только благодарности, прекрасный послужной список, отличные рекомендации. И как итог — предложение перейти на службу в самую крупную корпорацию на Земле, приняв должность начальника службы безопасности в систему контроля поставок по галактике научно- исследовательской техники и материалов. Через четыре месяца сержант уже становится лейтенантом и возглавляет отдел по контролю за всей научно-исследовательской деятельностью входящих в корпорацию баз и разработок. А еще через пять месяцев Люверт вдруг изъявляет желание перейти на Хирон-23 обычным сержантом в обычную службу реагирования. То есть, по сути, Люверт решает уехать с курорта на Красном море в ярангу на самом крайнем севере. И при этом никаких проблем на службе он не имел, видимой причины для того чтобы пустить свою карьеру под откос, не было. Конечно, что-то не отображалось в официальных отчетах по служащим. Но мелочи. А из-за мелочей так круто свою жизнь не меняют.

Вита пыталась копать дальше, щелкая и на месяц рапорта о переводе, и на службу в системе контроля корпорации. И наткнулась лишь на данные об отказе о переводе. Дважды Люверта пытались образумить. Но он был упорен и, в конце концов, получил предписание отправиться на Хирон-23.

Что же произошло за эти девять месяцев от точки Луна-10 до точки Хирон-23?

Девушка покрутилась в кресле, пытаясь сложить факты и, поняла одно — ее впечатление, что сержант очень не прост, оправдано.

Откладывать посещение сестры она больше не посчитала нужным, надеясь разузнать что-то о мужчине. Конечно, осторожно и не давя. Пока. Подготовить почву, может быть засеять сомнения, но не больше. Рано для прямого и откровенного разговора с Лилей. А вот для остального — в самый раз — почти полночь. В это время сестра не спит, но уже не настолько загружена, чтобы общаться вскользь, отмахиваться и пытаться выставить Виту.

Девушка прихватила скаченную информацию и двинулась к Лиле, по дороге закинув флэш-лист к себе в комнату.

Лиля, как Вита и думала, не спала. Не сказать, что она обрадовалась посещению сестренки, но и особого недовольства не выказала.

― Извини, у нас проблемы, замоталась, устала, ― посетовала.

― Ничего, я понимаю. Но чаем-то напоишь? ― улыбнулась, усаживаясь прямо на флэш — схемы, раскиданные на столе, и загородила собой раскрытые голограммы базы данных текущих процессов, какие-то графики и формулы.

Лиля попыталась отодвинуть ее, продолжая вглядываться в этот набор абракадабры, и встретилась с взглядом Виты, наивным и чуть просительным.

― Ну, налей чая, а?

Женщина вздохнула и вдруг улыбнулась:

― Черт с тобой! Правда, надо отвлечься.

И встала, принялась колдовать над чайной машиной, а Вита полулегла на стол и принялась изучать то, что так влекло сестру. Но разобралась в нагромождении цифр, знаков и заумных слов не больше, чем понял бы первоклассник в кандидатской по квантовой физике.

― Слушай, никогда не понимала, что ты в этом находишь, ― кивнула на голограммную полусферу с информацией. И получила кружку с крепким чаем.

― Это наука, Вита, это возможности. Это ликвидация рамок.

― Каких?

― Любых.

― Ну, например?

Лиля со снисходительной улыбкой посмотрела на нее и вдруг махнула рукой, словно решилась:

― А давай покажу. Сдвигай свои мощи, ― согнала со стола и набрала какой-то код вверху экрана. Секунда и все нагромождение непонятного сменилось на вполне понятный образ человека в проекции, с боку начали открываться окошки с лицами и телосложениями, справа полезли схемы, опять формулы, спирали ДНК — опять мало понятное Вите.

― Видишь? ― приблизила человека.

― Вижу. И?

― Кого видишь?

― Мужчину.

― Человека?

― Ну, на динозавра точно не похож.

Лиля рассмеялась и откинулась на спинку стула, закрутилась в нем довольная чем-то донельзя.

― И когда откроешь тайну, в чем прикол? ― выгнула бровь Вита.

― А попытайся сама понять! ― прищурила лукаво глаз.

Вита вздохнула, с деланным осуждением глянув на сестру и, развернулась к проекции.

Мужчина, как мужчина, все при нем без всяких отклонений анатомии, хоть так, хоть этак. Ни внутренней патологии, ни аномалий. Ну, не красавец, чем-то фавна напоминает. Ну и что?

― Нет, ну обычный человек! Чего не так? ― развернулась к Лиле. Та заливисто засмеялась:

― А вот и нет! Это демо-версия человека.

Вита хлопнула ресницами и покосилась на образ этой самой демо, потом очумела уставилась на сестру:

― И в чем прорыв науки? Вырастили клон на генном материале или с применением нанотехнологий, на чипсетах PH?

― О, что мы знаем!

― Ладно, не подкалывай. С ребятами Окоревича тут сидели, так они про эту байду весь вечер уши парили.

― Не-ет, Виталенька, это не байда, это уже факт, ― протянула женщина, ткнув в сторона экрана рукой. ― Демо версии уже живут и здравствуют. Как и аналоги.

― Это еще что?

― Это? ― улыбнулась загадочно и решительно щелкнула по кнопке внизу. На второй стороне экрана появился образ другого мужчины и опять данные, лица. Правда, более аристократические, телосложения мощные правильные.

Вита отошла, чтобы сравнить продукты изобретения сестры, и начала понимать. А осознавая, начала тревожиться.

― Ты понимаешь, на что это похоже, ― с трудом выдавила вопрос — слова застревали от неожиданного вывода.

― Да! ― вскочила из кресла Лиля. ― Да, моя дорога, твоя сестра — гений! Нет! ― выставила палец. ― Я бог!

― Угу? Только?

Вите не было ни смешно, ни радостно. Она пристально смотрела на сестру и понимала, что та не понимает, что натворила.

Но она тоже хороша — почему раньше не лезла в то, над чем работает трудоголичка Лиля? И потому узнает лишь сейчас.

― Демо — версии, ― первые, поэтому не очень удачные. В них превалирует инстинкт, энерго- информационная составляющая урезана. Не очень приглядны, да? Но не только внешне, эти факторы, оказывается, влияют на личность, искажают характер, взгляды, мироощущение. Но это — аналоги! Полное соответствие идеальному человеку от набора генов до морально-этической системы, ― ткнула в сторону последнего экземпляра на экране, и сложила руки на груди, не скрывая любуясь своим творением. ― Они живут, они дышат, у них работают все системы жизнеобеспечения. Они мыслят, они умеют принимать правильные решения. Они идеальны. Они шедевры.

― На ангелов похожи, ― тихо заметила Вита, не спуская настороженного взгляда с сестры.

― Да! ― развернулась к ней та. ― Именно! ― ткнула в ее сторону пальцем. ― Про себя я их так и зову — ангелы и демоны.

― И кому ты решила бросить вызов, Лиля? Богу?

― Уже, ― посерьезнела, воззрилась на Виту, потеряв всякую веселость. ― Ты не понимаешь, глупышка? Они полностью выращены из энергии, но при этом — материальны. Полностью! Они родились фактически силой мысли. За основу взята всего лишь энергия одной клетки и из этого, практически, ничего, выращен человек. Демо получились более примитивны, первый блин. Но аналоги на то и аналоги. Я воздействовала на клетки сугубо энергетически, только положительными информационными зарядами. Участвовала и музыка и вода и хорошие эмоции. В общем, долго объяснять процесс. Но факт на лицо — мы получили ангелов — высокоморальную нацию.

― Даже нацию?

― Да! ― улыбнулась. ― Поточно их выпущено уже более трех тысяч экземпляров. Они живут уже, посмотри, ― ткнула рукой в сторону виднеющейся из иллюминатора планеты. ― Эксперимент одобрен и запущен еще три года назад. Над Хироном-23 столько экспериментировали за время действия станции, что там уже давно образовалась благоприятная атмосфера и условия для жизни. Кого там, когда Холодов спустился со своими для биологической ревизии, они не верили своим глазам — планета живет и плодоносит — леса, поля, животные. Все прошлые эксперименты дали результаты, и удивительные, неожиданные. Не хватало человека. Его сотворила я.

Лиля была горда собой, но Вита не спешила радоваться. Она лучше знала сестру и потому видела больше, чем ее научные кураторы.

― Что ты натворила, Лиля? ― прошептала. ― Решила бросить вызов Богу? Тебе так и не давала покоя гибель мамы с папой? И ты решила, что Бога нет, а если есть, то он злой дядька. А вот ты станешь добрым Богом и устроишь целую иерархию сущностей, чтобы добиться справедливости, восстановить ее. Чтобы ложь, как ты думаешь, превратилась в реальность. Но понятную тебе, правильную с твоей точки зрения.

Лиля отвернулась к иллюминатору и молчала с минуту. И призналась:

― Мама с детства кормила меня чушью об ангелах, демонах, Боге. Но когда все случилось, ни осталось ни ее, не ангелов с демонами, ни Бога. Никого. Никто не помог нашим родителям, не помог нам понять, за что и почему.

― Потому что наши родители работали, как и ты, и создали видимо то, что их убило.

― А мое не убьет и не убить, ― повернулась к сестре с победным видом.

Вита вовсе осела на стул: что еще натворила Лиля? На какой край какой бездны завели ее печаль и боль от гибели близких?

― Я не просто создала новый мир, создала тех сущностей, о ком мы только слышали. Миф превратила в реальность и запустила процесс эволюции. Но я дала им то, чего не дал нам библейский Бог — вечность.

Вита смотрела на сестру и почему-то очень захотела сбежать. Уйти к себе, зарыться под подушку и одеяло. И тихо там скончаться.

Только сейчас она поняла насколько глубока рана Лили. И почувствовала себя бесчувственной, но одновременно, здоровой рядом с больной.

― Лиля, это все противоестественно, ― заметила тихо.

― Нет. Это перспективно. Пока информация закрыта…

― Конечно…

― Ты не поняла, ― склонилась к сестре. ― Об этом знают только трое. Только.

― О чем?

― О бессмертии.

― Даже так? Ты скрыла этот факт от кураторов, и они не пронюхали?

― Нет, ― качнула головой с улыбкой. ― И не могли, не смогут. Зачем им знать? Это мой эксперимент, мои разработки. Все гениальное просто. Мы существа плоти, мы вырастаем из плоти и крови, а те, кто рожден от энерго — информационного поля, может жить пока связан с ним, с базовым полем, материнским или отцовским — как тебе угодно. Это та же пуповина, только невидимая — энергетическая. Ребенка защищает плацента, а моих детей — энерго- информационное поле. А это материнское поле изначально вырабатывает наша станция. Один отдел дал планете атмосферу, другой насадил растения. А я дала людей. Чистая планета для чистых людей, для вечной счастливой жизни, не зная горя и несчастий, болезни и смертей.

Вите даже холодно стало от слов Лили. Она смотрела на сестру и глубоко сомневалась, что та психически здорова:

― Лиля, тебе не кажется, что у тебя извращенное понятие о счастье и справедливости?

― Нет, ― улыбнулась. ― На Хироне уже отработала экспедиция Маликова. Они обучали аналогов элементарному, давали необходимые для построения цивилизации знания. Эксперимент прошел успешно, показатели самые высокие и перспективные. Доклад по теме будет позже, но даже по предварительным данным итог очень многообещающий. А весь эксперимент — прорыв в науке!..

― Как на счет демо-версий? Их тоже будут обучать?

― Нет. Вчера было принято решение об уничтожении некондиционных опытных экземпляров. Ничего страшного, даже после лабораторной работы остаются грязные пробирки. Нужно всего лишь помыть их. Помывка назначена. Кстати, я настояла, чтобы тебя взяли. Так что твоя группа входит в группу зачистки.

― Интересно, как мы будем зачищать бессмертных?

― Тебе скажу.

И вдруг пошла из кабинета.

Вита помрачнела, давая волю эмоциям. И уже начала прикидывать, как затащить Лилю к психологам, чтобы помочь, как она вернулась, неся в руке коробку, похожую на пульт, скрещенный с допотопной рацией.

― Вот, ― положила перед Витой с победным видом. ― Этот прибор уничтожит всех демонов. Тебе нужно лишь набрать код их энергетических вибраций, потом нажать черную кнопку. Связь с материнским энергополем будет прервана и, они станут смертными.

Вита смотрела на прибор и чувствовала себя кретинкой.

― А если нажму красную?

― Прервешь связь с материнским полем всего живого на планете. Красная кнопка — перевод на самостоятельное энергообеспечение. Представь акушерку принявшую младенца. Этот прибор перережет пуповину. Но ты же не акушер? Поэтому доверь работу профессионалу. Это сделаю я в свое время. Твое дело уничтожить демо версии. Нажмешь черную кнопку и… ― развела руками, ― вернешься с победой. За успешно проведенную операцию получишь повышение. Ты рада? Я помогла тебе?

― Здорово. Всегда мечтала о карьерном росте, ― кивнула как сомнамбула, но сарказма не скрыла. ― И кто кроме тебя и меня знает о том, что ты возомнила себя Богиней?

Лиля с минуту молчала и нехотя ответила:

― Один хороший человек. Мой любимый.

― Сорокин.

― Нет, ― поморщилась. Села за стол и вспомнила, наконец, о чае, давно уже остывшем.

― Лиля, что знают двое — знают все. А твою тайну знают уже трое.

― Он не скажет. Как и ты. Я уверена в вас обоих.

― Да? Что же это за глухонемой тупица?

― Он мало абсолютно здоров, он — идеален, ― с нежностью улыбнулась Лиля.

― Почти ангел.

― Нет, он человек и тем прекрасен. Ангелы всего лишь аналоги наших лучших проявлений и черт личности. Подожди немного и устроим семейный ужин: ты, он, я.

Вита молчала. Нечего было сказать. У нее не оставалось сомнений, что любимый Лили — Люверт. Но только теперь она поняла насколько глупо поступила Лиля и что вообще вокруг нее заварилось. И готова была дать голову на отсечение, что Сашка каким-то образом пронюхал об экспериментах Минаковой и явился на Хирон -23 именно за ее открытием. Дальше дело техники — окрутил, втерся в доверие, получил информацию, возможно и все научные выкладки. Обычный информационный шпионаж.

Дурочка Лиля…

И она тоже хороша — куда смотрела?

А что теперь с этим делать? Фактов против Люверта у нее нет и, не будет скорей всего, зато у него вся колода карт против Лили, а значит и Виталии. Поэтому открыл свое истинное лицо, не боясь, пошел на угрозы. Стоит кому-то из начальства узнать, что Лиля параллельно основному утвержденному плану исследовательских работ, ведет свои дела и что-то разработала без ведома кураторов, внедрила и апробировала, ей конец. Ее больше не пустят даже в зону для техников перед научными отсеками. Она сгниет на порт-станции и максимум в должности техника уборочных автоматов.

Вита молча сгребла прибор со стола.

Что ж, сестра заварила кашу, а ей теперь расхлебывать. Не первый раз, конечно, но начинает надоедать. Потому что заваренное с каждым разом все круче.

― Сколько еще этих приборов?

― Один. На сборку второго нет времени, да и зачем? Вернешься — отдашь.

― Угу, ― кивнула Вита, глубоко в том сомневаясь.

― А если б я не пришла к тебе?

― Я бы сама пришла завтра. По плану вас отправят только во вторник. Если ничего не случиться.

Но случилось.

Уже утром пришло распоряжение о ликвидации порт-станции и реорганизации структур в связи с истечением срока эксплуатации. Таким образом, всем находящимся на Хироне -23 предстояло покинуть станцию и перебазироваться по новому месту назначения. На что отводилось шесть месяцев.

Приказ зачитали на утренней «летучке» всем начальникам подразделений. А следом Вите выдали приказ выйти с группой на Хирон, уничтожить демо-версии и эвакуировать стационарную лабораторию со всеми сотрудниками.