Стекляный лабиринт

Глава 31

Так что, когда вечером Мамонов вернулся в управление, то застал довольно неприятную и странную картину. Во дворе ГОВД стояли три синих "десятки", и, насколько мог заметить подполковник, проходя мимо дежурной части, "обезьянник" полон нещадно избитыми парнями Гусева. Да и сама атмосфера в управлении давила на подполковника, как ему казалось, какой-то неприкрытой враждебностью. Несмотря на позднее время, народу в отделении было чересчур много. Мамонов спиной чувствовал тяжелые, неприязненные взгляды подчиненных. В кабинете он в первую очередь схватился за мобильник, но, к удивлению подполковника, тот не работал - не проходил сигнал. Но зато зазвонил телефон на столе.

- Чего это твои мусора, совсем озверели?! Пересажали половину моих людей! - закричал в трубку Гусев.

- Я еще не в курсе, только пришел. Знаешь, что бургомистр застрелился?

Вадим помолчал, потом спросил:

- Чего это он?

- Совесть замучила.

- Дурак!

- Я тоже так думаю.

- Слушай, Михаил, давай вытаскивай моих парней, - настаивал Гусь. - Не хрен им там делать. Половина из них зоны не нюхала, чуть прижми, и расколются. Да и авторитет надо держать. А то, что я за пахан, если не могу их с кичи вытащить.

- Ладно, попробую.

Мамонов вызвал к себе дежурного по городу и спросил:

- Товарищ капитан, что происходит в городе, почему столько задержанных?

- Все задержаны по разным поводам, но все по делу, товарищ подполковник. У троих обнаружено оружие, трое дебоширили в парке, еще трое пытались избить наш патруль.

- Что-то больно много их.

Капитан пожал плечами:

- Ребята из патрульной роты не могут простить смерть родителей Ковчугина, может быть, немного придираются.

"Все ясно, заговор, - понял подполковник. - И выпустить их сейчас нельзя, сразу просекут про мои дела с Гусем. Тогда точно весь личный состав будет против меня. Кто же это так ловко все подстроил, кого же мне за весь этот праздник благодарить?"

На ум приходила только одна кандидатура - Колодников и его компания.

"Ладно, пусть "гусята" пока посидят, - решил он. - Оценят, что такое свобода, а то действительно оборзели, щенки. Так что авторитет Гуся пока подождет, сейчас надо свой спасать".

- Хорошо, капитан, продолжайте спокойно работать.

Отпустив дежурного, Мамонов откинулся в кресле и, прикрыв глаза, начал думать. Он пытался понять, чем лично ему грозит вся эта заваруха. Про его связь с Гусем из братков знали немногие, один из них покойный Боря Ашихмин, не менее покойный Винт. Остальные догадывались, но все это на уровне слухов, разговоров, догадок, а их к делу не подошьешь. Слишком много "пехотинцев" Вадима сейчас за решеткой, в "обезьяннике", и многим из них светят большие срока. Например, Крылову и его подельникам за похищение участкового, от этого им не отвертеться. Не дай боже, еще докопаются про участие той же троицы в проводах Елены Брошиной на тот свет.

Мамонов еще не знал про находку оперативников в катере, тогда у него было бы гораздо больше причин опасаться за свою судьбу.

"Надо все-таки съездить в Демидовку и заховать баксы. За дом я могу не опасаться, у меня на каждый кирпич есть квитанция, - подполковник ухмыльнулся. - И никто никогда не докажет, что это липовые бумажки".

Он вышел из управления и зашел в пристройку-диспетчерскую, где размещались водители, сказал своему личному шоферу:

- Я съезжу к себе, ты мне сегодня больше не нужен, иди домой.

Они появились в седьмом часу вечера. Астафьев услышал, как за воротами скрипнули тормоза, и сразу же подскочил к окну.

"Кто? - подумал он. - Наши или те?"

Ответ он получил уже через несколько секунд. Под яростный лай Верного над забором появилась круглая, как баскетбольный мяч, голова Петрухи. Раздумывать, кто он и откуда, не стоило: все было написано на его лице. Сердце у Астафьева оборвалось.

"Все, - подумал он. - Хана!"

Но тут же, перекрывая страх, поднялась волна ненависти.

"Нет уж, хрен вы меня так просто возьмете!"

Петруха, понукаемый своим боссом, перелез через забор и пробежал к дому, держась в стороне от исходящего злобным лаем пса. Он начал заглядывать в окна, но большинство из них закрывали задние стенки шкафов, сервантов и прочей громоздкой мебели. Наконец бывший боксер нашел окно с торца дома, в которое можно было хоть что-то рассмотреть. Несколько секунд Петруха, сложив козырьком ладонь, вглядывался, потом высунулся из-за угла и крикнул своим дружбанам:

- Не видно ни черта!

- Залезь внутрь, проверь! - рявкнул Базар, озверевший от долгой и бессмысленной, на его взгляд, работы. Пять минут назад он пробовал связаться с Гусем, сказать, что это дело тухлое, но мобильник почему-то молчал.

Петруха послушно вернулся к окну, осмотрел его и осторожно, но сильно нажал на раму. Та затрещала, прогнившие шурупы шпингалетов не выдержали и отлетели. Довольный детина полез в дом головой вперед. Этого момента и ждал Астафьев. Он выскочил из-за портьер и со всей силы заехал найденной в сарае восьмикилограммовой кувалдочкой по бритому темечку незваного гостя. Кровь брызнула во все стороны. Петруха вскрикнул и начал вываливаться из окна на улицу. Другой человек сразу же потерял бы сознание, но только не Петруха. Башка качка, видимо, привыкла к подобным испытаниям, поэтому, лишь обхватив окровавленную голову руками, Петруха, пошатываясь, побрел к калитке.

Когда он во всей "красе" показался из-за угла дома, гроза кривовских рынков, Базар, понял, что они все-таки напали на след потенциальных "жмуриков".

- Пошли, - прохрипел он, оборачиваясь к сидевшим в машине подельникам. - Они здесь.

Первым через забор перебрался щуплый Каша, откинул засов на калитке, и на участок ввалились остальные, причем Базар в открытую, не пряча, нес автомат.

- Давай, рассыпались, окружаем со всех сторон. Мочить всех сразу!

Один из его подельников по кличке Бантик побежал к окну, открытому Петрухой, другой, Паня, решил зайти со стороны огорода, сам Базар заинтересовался окном, что выходило в зал. Рисковать он не стал, выбил стекло прикладом, и, не глядя, полоснул очередью из автомата. Стоявший за углом большой русской печи Астафьев прижался к стене. В доме остро запахло порохом, сбитой известкой и пылью, один из шкафов был прострелен. Позади лейтенанта раздался шорох, и Юрий, вскинув свой несерьезный пистолет, выглянул из-за портьеры. Бантика он застал примерно в том же положении, что и предыдущего "гостя", - коленками на подоконнике. Лейтенант поймал на мушку его физиономию и трижды нажал на спуск. В ответ раздался чудовищный вопль, и Бантик, как и Петруха, вывалился наружу. Когда Каша выскочил за угол посмотреть, в чем дело, он увидел катающегося по земле и ревущего от боли напарника. Один из шариков, выпущенных Астафьевым, с трех метров угодил ему точно в глаз, пробив насквозь.

- Мочите его, что вы лезете в дом! - орал вне себя Базар и дал еще одну очередь. После чего осторожно заглянул внутрь, пытаясь рассмотреть врага. Но Юрий также "угостил" его порцией шариков, и, пока бандит, матерясь, хватался за голову, прыткий лейтенант проскочил в зал и рванул с телевизора рацию. Он не знал, зарядилась она или нет, но, автоматически нажав на все кнопки, закричал в микрофон:

- Всем, всем, кто меня слышит! Нужна помощь! Срочно! Дом семь переулок Суворова! Бандитское нападение!

Одновременно он не контролировал боковое окно, главное было успеть передать информацию.

Бывший студент, а ныне бандит Каша понял ошибки "первопроходцев" и, прежде чем предпринять попытку проникнуть в дом, трижды выстрелил из пистолета в окно и затаился, но в этот момент сорвался с цепи Верный. С налитыми кровью глазами пес со свирепым рыком бросился к цели. Его никто не обучал приемам борьбы с вооруженными людьми, но овчарка-полукровка словно впитала эти навыки с молоком матери, и острые зубы как капкан сомкнулись на правой руке Каши. Тот отчаянно заорал, выпустил пистолет и попытался оторвать от себя собаку.

- Базар, пристрели ее! - вопил он, пятясь от окна, с висящим на руке псом. Под ноги ему попалась колода для рубки дров, и Каша, споткнувшись, завалился на спину. Эта поза противника еще больше понравилась Верному, и, оставив руку "студента", он кинулся с новой силой теперь к горлу своей жертвы. Только выставленные вперед локти уберегли Кашу от страшной участи, но пес продолжал неистово рвать тело своего врага, пытаясь добраться до шеи.

К Базару подбежал последний его пехотинец по кличке Паня.

- Хрен там, никого с той стороны нет, выбил одно окно, но двери, похоже, заколочены, не пробился.

Базар кивнул в сторону Каши.

- Иди, помоги этому придурку и попробуй влезть в дом. - Он снова дал очередь по окнам. Базар не опасался, что такую немилосердную пальбу среди бела дня кто-то услышит. Он знал, что в Титовке телефонов нет, самый ближайший в километре отсюда. Да и вряд ли бросятся вызывать милицию. Побоятся!

Паня подбежал к "полю битвы" и, старательно прицеливаясь, дважды выстрелил, - пес закрутился волчком в предсмертном скулеже. Глянув на спасенного Кашу, его подельник содрогнулся, увидев рваные раны от мощных клыков Верного, но останавливаться не стал, а начал подбираться к окну. Несостоявшийся студент не в силах был ни о чем думать, ни что-то делать - Верный не добрался до его горла, но в клочья разорвал плечи, до кости прокусил руки и разодрал лицо.

- В больницу мне, - прохрипел он, с трудом приподнимаясь с земли. - Быстрей!

Но его никто не слышал.

Паня был хитрее своих предшественников. Осторожно заглянув в окно, он некоторое время наблюдал за всем, что происходит в доме, а когда заметил на портьере, висящей в дверном проеме, темную тень - прицельно выстрелил. В ответ раздался стон, тень исчезла, и Паня довольно крикнул:

- Базар, я его сделал!

Астафьев сидел на полу и зажимал рану на правом предплечье. Рука сразу онемела, так что он даже не мог поднять пистолет, да это и ни к чему - обойма пуста. Юрий оказался в коротком коридорчике между двумя комнатами. Движение в любую сторону означало только одно - смерть. Корчась от боли, он поднялся, прижимаясь спиной к стене, и одновременно лихорадочно прикидывал пути спасения. Старый ватник, висевший на гвозде, подсказал неожиданное решение. Здоровой рукой Астафьев прихватил его и бросил вперед. В ту же секунду раздалась короткая очередь. Базар, не разобравшись в чем дело, всадил в ватник остатки патронов и, когда боек щелкнул впустую, с руганью начал перезаряжать автомат.

Юрий понял, что это его последний шанс. Собрав оставшиеся силы, он рванулся вперед, выронил рацию и, пробежав зал, исчез в полутьме лабиринтов из пристроенных комнат. Но в это время хитроумный Паня бесшумно влез в окно и осторожно двинулся в дом, стараясь не наступать на битое стекло. Он раздвинул стволом простреленную портьеру и увидел спину бегущего лейтенанта. Выстрелил вдогонку два раза, но не попал. Тогда Паня бросился вслед за своей жертвой, крикнув на ходу, торчащему в окне Базару:

- Щас я его достану!

Миновав зал, он исчез в длинном проходе между двумя половинами дома, и тотчас Базар услышал жуткий крик своего подопечного. Сплюнув с досады, он сам полез в окно. Держа автомат наготове, вступил в темный коридор, готовый каждую секунду нажать на спуск. К его удивлению, стоны Пани доносились откуда-то снизу. Присмотревшись, Базар увидел черный провал люка и понял, что его напарник свалился в подпол.

- Паня, ты там? - крикнул он вниз.

В ответ раздался невнятный поток мата. Провалившись в люк, Паня приземлился на острые рога деревянных вил, предусмотрительно врытых в землю Астафьевым. Травму при этом в основном получили самые уязвимые мужские части тела. Жуткая боль пронзила Паню, и ему казалось, что он умирает. Базар понял, что от травмированного боевика ничего толкового больше не добьешься, и двинулся дальше. На его пути оставалась только одна запертая дверь. Из-за нее доносился отчетливый грохот, и Базар понял, что лейтенант двигает что-то тяжелое, массивное. Он усмехнулся и дал по двери длинную очередь. Одна из пуль зацепила одежду лейтенанта, вторая попала в то же самое, уже раненное плечо. Отлетев в сторону, Юрий потерял сознание, но перед этим он успел сделать главное - максимально пододвинуть к двери массивный, дореволюционный комод, набитый вещами трех поколений семейства. Так что когда Базар попытался открыть дверь, она не подалась. Озверевший браток всем своим мощным телом ударил в дверь, но безуспешно. Тогда он снова вскинул автомат, намереваясь разнести в щепки последнюю преграду, но с улицы донесся испуганный голос Каши.

- Атаз, Базар! Шухер!

Через окно выскочив на улицу, Базар услышал совсем рядом вой милицейских сирен.

- Уходим, - крикнул он и рванул к машине. - Ну, его на хрен, этого придурка с его бабой!

Вслед за старшим на улицу выбрался пошатывающийся Петруха, снятой рубахой он зажимал рану на голове. Изодранный собакой Каша и Бантик с кровавым пятном вместо глаза, поддерживая друг друга, едва тащились вслед за ним. Они еще не успели погрузиться в машину, когда из-за угла выскочила патрульная "Нива".

Рация все-таки сработала: призыв Астафьева был услышан, и теперь сюда мчались все патрульные машины города. Базар, увидев ментов, утробно зарычал, поднял автомат и дал очередь по автомобилю - из пробитого радиатора сразу повалил пар. Водитель резко свернул в сторону, дверцы "Нивы" почти одновременно открылись, и из них стали выпрыгивать милиционеры, стараясь укрываясь за "Нивой". По "БМВ" была открыта беспрерывная стрельба. Начал стрелять из пистолета и плохо понимающий, что делает, Петруха, пару раз выстрелил одноглазый Бантик. Одна из пуль, выпущенных Базаром, достала милицейского автоматчика. Захрипев, он завалился назад, из-под корней волос медленно потекла на лоб темная широкая полоса крови.

- Лешка, ты что?! - закричал его напарник, склонившись над другом. Лешка был мертв.

Воспользовавшись моментом, Базар швырнул в салон машины автомат и крикнул еще раз:

- Уходим!

Никто из раненых братков еще не успел рассесться, а Базар уже включил зажигание и врубил заднюю скорость для разворота. Каша успел ввалиться в последнюю секунду. Но уйти им не удалось. Когда "БМВ" выскочил из переулка, со стороны города появилась черная иномарка.

- Наши! - радостно крикнул Базар.

Но черная "Ауди", приблизившись, на ходу ударила по машине Базара. "БМВ" развернуло, мотор заглох, и ничего не понимающий хозяин авто заорал:

- Они что, совсем ох...!

Он так и не понял, в чем дело. Выскочивший из "Ауди" Колодников начал крошить из автомата салон "БМВ". Он стрелял с метра, не более, и каждая пуля находила свою цель. Андрей не делал пауз и отпустил скобу спуска, лишь когда опустел магазин.

В наступившей внезапно тишине показалось, что заложило уши, он даже тряхнул головой, стараясь избавиться от неприятного ощущения. В воздухе стоял запах пороха и крови... Опустив автомат, Колодников отошел к "Ауди", положил оружие на сиденье. А со стороны центра города неслись друг за дружкой еще две патрульные машины и "Нива" вневедомственной охраны. Выскочившие из них с оружием наперевес милиционеры окружили иномарки. Намерения у них были самые серьезные.

- Руки! - закричал кто-то из рядовых, передергивая затвор автомата, но капитан Могильнов, тут же дал этой команде отбой.

- Отставить! Это свои, - сказал он и подошел к Колодникову.

- Хорошо, Андрюха, что я тебя признал, а то бы еще чуть-чуть и расстреляли бы на хрен.

Все это время Паша Зудов неподвижно сидел в машине. Колодников наклонился к другу и обеспокоено спросил:

- Паша, ты чего?

Тот поднял на него глаза, и Андрей понял, что капитан находится в состоянии, называемом боксерами "грогги". В последний момент перед столкновением с "БМВ" Паша крикнул непристегнутому ремнями безопасности Колодникову: "Держись!" - и рукой придержал Андрея, но сам ударился головой о лобовое стекло.

- Ничего, все нормально, - сказал Зудов, попытался завести машину, но стартер гудел впустую.

- Бесполезно, сдохла тачка, - сказал он, неуверенно выбираясь из машины.

У дома номер семь стояло машин пять, но все милиционеры столпились у простреленной "Нивы", а Колодников с Зудовым поспешили во двор.

Всегда чистенький и ухоженный, сейчас дворик напоминал поле боя. Повсюду битое стекло, на асфальте блестят латунью стреляные гильзы, яркими пятнами на стенах дома и на завалинке алеет кровь...

Увидев застреленного пса, Колодников рванулся в дом. Паша чуть замешкался и услышал сдавленный крик Андрея. Выхватив пистолет, он осторожно вошел в полутьму коридора. Он понял, куда девался майор, когда увидел черный провал подпола. Наклонившись над люком, спросил:

- Андрей, ты где?

- Да здесь я, здесь!

- Не ушибся?

- Нет, тут уже кто-то есть, так что я мягко приземлился. Дай руку.

Паша помог Андрею выбраться.

- Кто-то стонет, ранен, что ли, - начал рассказывать опешивший Колодников.

- Не Юрка?

- Нет, я по голове случайно провел - лысый. А где же наш Юрок?

Они разбежались по разным комнатам, и вскоре Паша позвал Колодникова:

- Андрей, помоги мне!

- Вот, рацию его нашел! - сказал Колодников, выходя из зала.

Увидев расстрелянную дверь, он присвистнул, потом приналег плечом, и вдвоем они сантиметр за сантиметром начали отодвигать пока невидимую преграду. Когда зазор увеличился настолько, что мог проникнуть человек, худой Колодников сумел пролезть в комнату. Первое, что он увидел в полутьме, - лежащего на полу лейтенанта с залитым кровью лицом.

- Ну, с-суки, что делают! - скрипнул зубами Колодников. Вслед за ним протиснулся и Паша.

- Мертв? - спросил он.

- Не знаю, - майор попытался приподнять голову Юрия. Неожиданно тот застонал, и Андрей обрадовано вскрикнул:

- Жив! Вызывай "скорую", реанимацию! А пока давай вынесем его.

Но это оказалось не так-то просто. Сначала им пришлось оттащить в сторону слоновий комод, и лишь потом, полностью открыв дверь, они смогли вынести раненого лейтенанта. Колодников лишь раз покосился в сторону кровати, но, увидев широко открытые испуганные глаза Ольги Орловой, больше не обращал на злополучную мисс Кривов никакого внимания.

За воротами стояла "скорая помощь", приехавшая еще раньше. К сожалению, убитому милиционеру помочь ничем уже было нельзя, а для оперативников приезд врачей был очень кстати.

- Носилки! - закричал Колодников. Юрия положили на носилки, стали грузить в машину.

- Куда ногами вперед! - возмутился Андрей, но врач "скорой" его успокоил:

- Да не психуйте, вы! Какая разница, лишь бы побыстрей все было.

Когда "скорая" уехала, в переулке появилось такси, из которого вылезла белая как бумага Анна Владимировна Орлова. Она сразу поняла, что произошло что-то страшное, и трясущимися губами спросила:

- Что... с Ольгой что-то?

- Да жива ваша дочь, жива. Она свой лимит на смерть исчерпала. Паш, - обратился Андрей к другу. - Ради бога, сходи, закрой этот чертов люк, а то все так и будут туда падать.

- А этот? - Зудов показал пальцем вниз.

- Да черт с ним, потом разберемся! Никто его не заставлял туда нырять, так что пусть пока посидит.

Анна Владимировна в сопровождении Паши прошла в дом, а Колодников потащился к древней лавочке у калитки и без сил опустился на нее. Вытянув последнюю сигарету из пачки, он закурил и, взглянув снизу вверх на подошедшего Могильнова, спросил:

- Этот день когда-нибудь кончится? Столько приключений на собственную задницу я не находил за все годы службы. Что там у тебя?

- Пименов убит. "Нива" как решето, - сказал Могильнов, опускаясь рядом с Колодниковым, и так же закуривая. - А ведь только что ее получили, какой-то месяц назад.

- Черт с ней, с машиной. Парня жалко.

- Что дальше делать будем?

- Надо Гуся брать.

- А санкции?

- Думаешь, прокурор не даст?

Могильнов подумал и уверенно кивнул:

- Даст. После этого, - он посмотрел на изрешеченную "Ниву". - Даст, никуда не денется.