Стекляный лабиринт

Глава 6

Николай Рыбаков по кличке Рыбачок уже полтора месяца числился в розыске. На Первомай этот сорокалетний мужик, постоянный пациент психдиспансера, нажрался до скотского состояния и "розочкой" - разбитым горлышком бутылки - запорол своего дружка, после чего скрылся в заливных лугах, но найти его там не удалось. Кривовские Луга - место особое, обширное, и разобраться в хитросплетениях этих озер, проток и заливов, может не каждый. Так что, играть в прятки с ментами преступнику было очень удобно. Туда и бежали все, кто был в неладах с законом.

Подъехал "уазик", и участковые погрузили "парашютиста" в машину. Майоры же вернулись в квартиру. Андрей Мысин покуривал, продолжая сидеть на спине хозяина дома. Тот ворочался под ним, время, от времени изрыгая приглушенные проклятия.

- Ну, этот, что ли, Батон? - спросил Мазуров, определив хозяина квартиры по непринужденности в одежде: тот был в старых трусах и майке. Жестом майор показал, чтобы Мысин поднял бедолагу. Хозяин квартиры оказался мужиком лет сорока пяти, богато орнаментированным татуировкой.

- Ну что, падла, укрываешь у себя убийц, да? - сурово спросил Мазуров, всей массой надвигаясь на Батона.

- Да я-то тут при чем?! Не укрывал я его. Он сам приперся. Попросил чайник, соли.

Мысин с Колодниковым тем временем подошли к спарринг-партнеру Мазурова, отстегнули наручник и, подняв его с пола, защелкнули браслеты теперь на обеих руках. "Боксер" уже очухался от нокаута и пробовал сопротивляться, так что пришлось пинками и тычками помогать ему продвигаться вперед.

- Иди ты, козел!

Присмотревшись к своему противнику, Мазуров удивился. Это оказался совсем не Сергеев-Быков. Мужик был раза в два старше Быкова. В прошлом, возможно, интересное лицо драчуна сейчас носило следы неизбывной любви к алкоголю.

- Это кто еще такой? - спросил Михалыч.

- Не узнаешь? - спросил Колодников. - Это сам Семин, Александр Палыч.

- А-а! Это тот самый Сема?

- Ну да.

- Я, оказывается, мастера спорта отключил. И чего я в свое время не пошел в большой бокс? - пожалел Мазуров.

Семин когда-то был популярнейшей в Кривове личностью, он первым в городе получил звание мастера спорта по боксу, стал чемпионом области. После окончания спортивной карьеры Семин стремительно спился и стал крутиться в сомнительных блатных компаниях, попал в тюрьму, а выйдя оттуда, уже откровенно забомжевал.

- За оказание сопротивления получишь по полной форме, понял? - предупредил его Мазуров.

В это время шустрый Мысин вынырнул из соседней комнаты и поманил рукой своих спутников:

- Гляньте-ка, там у него целый склад.

Глазам оперативников открылась самая настоящая свалка разнообразных вещей: колеса от легковых машин, два хромоникелевых бака, свернутый бухтой телефонный кабель, три автомагнитолы, мешок, из которого торчали алюминиевые лыжные палки, остатки разобранной стиральной машины.

- Ясно, по гаражам прошлись, - подвел итог Колодников. - Как говорили в каком-то фильме, не помню: "...это мы, однако, удачно зашли".

- "Иван Васильевич меняет профессию", - подсказал Мазуров. - Теперь, однако, с тебя пол-литра, - поддел он друга. Тот хрипловато хохотнул, отстегнул с пояса портативную рацию и вышел на балкон. Мазуров уже начал раскручивать хозяина дома.

- Так как тебя зовут?

- Виктор, - мрачным тоном ответил тот.

- Ну что ж, Виктор, ты человек опытный, знаешь, что тебе как минимум две статьи светят, за укрывательство и за хранение краденого.

- Понятно, - скривился тот.

- Хочешь скостить срок, расскажи, где может скрываться Валерка Быков.

- Валерка? А я то откуда знаю?! - искренне удивился тот. - Я его, на хрен, уже с неделю не видел.

- Чего так, вроде вы родственники?

- Да какой он мне к х... родственник! Седьмая вода на киселе. Вот по зоне мы вместе жили полгода, это да. Он ко мне после отсидки по старой памяти и приперся.

- Ну и что?

- Что-что, развернул я его к х... собачьим!

- Чего это так? - изобразив на лице полное недоумение, спросил Мазуров.

- Да он же на иглу сел, да еще на геру, придурок хренов. Ему ширево надо, а я этого говна не держу! Дал я ему пару наколок, где ее продают, он и слинял по-хорошему.

- И куда ж ты его послал?

- Ну, куда, в поселок, к цыганам.

- Не п... дорогой, цыгане героин не продают, они только ханкой торгуют, - вмешался в разговор, вернувшийся с балкона Колодников.

Батон насупился, понял, что сболтнул лишнего.

- Ну... а я-то откуда знаю, торгуют они герой или нет! Послал его туда, на хрен, и все! Потом он редко когда заходил.

- У Валерки кличка есть? - спросил Мазуров.

- Есть, погоняло Бычок, а по зоне его больше Свинорезом звали.

- Почему? - удивились все.

- Любил Валерка рассказывать, как свиней с батей колол. Хвалился, что с одного удара кабана укладывал.

- Так ты точно его больше не видел? - настаивал Колодников.

- Нет, - отрезал Батон. - Я из дому-то почти не выхожу, "тубик" у меня в открытой форме. Не был он больше у меня.

- Я его видел, - неожиданно подал голос притихший, было, Семин.

- Неужели наш герой заговорил? Давай-давай, тебе за оказание сопротивления срок скостить надо, - подбодрил бывшего боксера Колодников.

- Когда ты его видел? Где? - спросил Мазуров.

- Сегодня, часа в четыре.

Майоры переглянулись и начали задавать вопросы бывшему боксеру.

- Где? С кем он был?

- В центре, на Ленина. Он вылез из машины и пошел в сторону универмага.

- Что за машина была?

- Синяя "десятка".

- Номер не запомнил?

- Нет, она боком ко мне стояла, потом развернулась и уехала.

- А сколько человек было в машине?

- Да хрен его знает, там стекла тонированные, - Сема чуть задумался, потом припомнил еще кое-что: - Мне показалось, что Бычок психованный был.

- Почему?

- Ну, походка у него такая, дерганая, как на пружинах, и когда вылезал из машины, что-то сказанул, резко так. Я и обратил внимание, думаю, кто это так разошелся. Обернулся он, и... В общем, послал кого-то в машине. А уж дверцей хлопнул! Я думал, оторвется на хрен.

- Понятно. Ну, молодец, может, я тебе даже прощу эту драку, - поощрил рассказчика Мазуров, потом обернулся к Батону. - Ты не видел, у брательника твоего нож был?

- Да он с пером и на зоне-то редко расставался. Только что в баню с ним не ходил. Тут я у него тоже кнопарь видел, сало он им резал.

- Выкидной? - переспросил Колодников, переглядываясь с Михалычем.

- Да, небольшой такой, лезвие узкое. Два усика.

В это время в комнате появились еще трое: два милиционера и очень высокий, под два метра, парень в штатском. Черты его лица можно было назвать классическими: прямой нос, брови вразлет, серые глаза, густые, волнистые волосы. И при этом романтическом облике - нордическая невозмутимость. Может из-за этого, но чаще всего оперуполномоченного УГРО капитана Зудова коллеги почему-то звали просто Паша.

- Ну, чего тут у вас? - спросил он красивым, грудным голосом.

- Паш, с тебя калым. Загляни в соседнюю комнату, - Колодников ткнул зажженной сигаретой в сторону "сокровищницы" Батона.

Район, в котором находилась квартира Батона, входил в поле ответственности Зудова. Осмотрев вещдоки, он с присущей ему невозмутимостью заключил:

- Ну, дел пять я сегодня свалю. Колеса точно свинчены с "жигуленка", который позавчера раздели в гараже. Остальное тоже не на свалке валялось.

- Тогда принимай клиентов, а мы займемся своими делами.

Колодников с Мазуровым отошли в сторону.

- Ну, что дальше делать будем? Здесь тоже голяк.

- Сначала отпустим участковых, чего они с нами мучаются.

- Я могу и остаться, - предложил подошедший Мысин. - Меня дома никто не ждет.

- Ты не женат, что ли?

- Нет, с матерью живу.

- Ну вот, а говоришь, никто не ждет! Как раз матери больше всего нас и ждут, - сказал Мазуров и кивнул Колодникову. - Тогда всех отпускаем, а Андрюха с нами поедет.

По ходу поездки в "уазике" стало просторно.

- Ну, теперь как в лимузине, - пошутил Колодиников. Никто уже не жаловался на отдавленные коленки. Невольно продолжили разговор про своего неуловимого Свинореза.

- Так что, у нас тупик? - спросил Мазуров.

- Почему тупик, есть одна зацепка. Синяя "десятка", - отозвался Колодников.

- Ну-у! Нашел тоже мне зацепку. Сколько их у нас по городу мотается. И каждая вторая синяя.

- А если подумать? - обернулся к нему Колодников. - В такое дело люди со стороны вряд ли ввяжутся. Скорее всего, это кто-то из антоновской братвы. У них сейчас мода на синие "десятки".

- Ну не скажи! - парировал Мазуров. - Многие из наших барыг ездят на "десятках". Тот же Ахмедов, Мирзоян.

- Ты все пытаешься связать их с Орловой?

- Ну да.

- А мне кажется, что из этого дела торчат уши братвы. Кто из них раскатывает на "десятках"?

- Корей, триста тридцать три, АО. Сопрыкин, пятьсот пятьдесят пять, Самоха, шестьсот шестьдесят шесть, тоже АО. Да еще не то трое, не то четверо недавно купили. У самого Антоши "десятка" была, правда, зеленая.

- У него же джип "Чероки"? - возразил Колодников

- И "десятка" тоже, но он на ней почти не ездил. Все больше жена его, Татьяна, раскатывала.

- Продал он ее тому же Ахмедову, - подал голос Мысин.

- А ты откуда знаешь? - удивился Мазуров.

- Знаю, - коротко отрезал парень, но потом все-таки пояснил: - Сам видел, как он ее отгонял от дома Антонова. Зато Антоша своей жене купил "Опель", цвет серебристый металлик.

Аркадий Антонов был крупнейшим в городе предпринимателем, но одновременно и "бригадиром" самой первой в Кривове группировки. Сначала Антоша был простым рэкетиром, а потом потихоньку прибрал к рукам несколько магазинов, бензоколонку, станцию автосервиса. Самое забавное, что с Колодников они были погодками, и оба учились в одной школе и даже некоторое время в одном классе. Майор давно точил зуб на бывшего одноклассника, но подобраться вплотную не мог. Ему удалось лишь слегка пощипать первого мафиози Кривова, посадив пару его братков по разным мелочам.

Когда подъехали к зданию ГОВД и посмотрели на часы, выяснилось, что уже второй час ночи и разыскивать синюю "десятку" без помощи ГАИ нет смысла. Да и головы у всех троих соображали с трудом, поэтому решили разъехаться по домам.

Утром Колодникова, как говориться, совесть загрызла. Едва он зашел в свой кабинет, как зазвонил телефон.

- Да, Колодников.

- Я тебя убью!

Несмотря на свирепую ярость, изменившую голос, майор мгновенно узнал звонившего. Он хлопнул себя по лбу и взмолился:

- Юр, Юра, прости, прости меня ради бога! Совсем вчера замотался, забыл про тебя!

- Пристрелю как собаку! - в том же тоне продолжал лейтенант.

- Юр, Юр, не спеши, я еще замолю свои грехи. Выдай мне индульгенцию. Кстати, ты, где сейчас?

- А ты не догадываешься?! - Голос Астафьева был предельно язвителен. - Все там же, в той же гребаной больнице.

- Юр, я сейчас вызову двух своих орлов, и они сменят тебя. Слушай, пока ты там, найди, пожалуйста, в хирургии врача по фамилии, сейчас, - он порылся в своей пухлой записной книжке. - Сударушкин. Как раз в его смену привезли Орлову, может, он что-нибудь новое расскажет. Юр, я тебе с получки литр поставлю, ей-богу!

- Нужен мне твой литр, - Астафьев покосился на сидевшую в метре от него медсестру и сказал, не вдаваясь в подробности: - Ты мне вчера такой кайф обломал.

Вчера вечером Юриного прихода тщетно ждала суперкрасивая женщина, которую Астафьев добивался более полугода. И когда она наконец-то решилась изменить своему мужу-бизнесмену, отбывшему в командировку, неожиданно со своей просьбой вмешался Колодников.

Минут через двадцать прибыла смена, два веселых милиционера, почти неразлучных по работе. Лешка Шаврин и участковый Виктор Демин. Два этих толстячки-весельчаки зубоскалить начали еще с порога.

- Герою патрульно-постовой службы наш пламенный пионерский привет! Плывут пароходы: привет Юрашу!

- Награждаешься орденом Сутулого первой степени с непременным и экстренным вручением пинком под задницу.

Обменявшись рукопожатиями, Алексей опять подколол Астафьева:

- А нам сказали, что ты уходить не хочешь.

- Я думаю, мы зря, может, приехали, - поддержал его Виктор. - Что, остаешься?

- Идите вы на фиг, - отмахнулся от них усталый, злой и голодный лейтенант. - А точнее - в палату номер пять, прямо по коридору.

Глядя вслед коллеге, Лешка сказал:

- Нет, ну совсем парень, чувство юмора утерял.

- Это верно. Но главное, чтобы нас с тобой здесь так же не замариновали на сутки.

- Не, ты что! Я Фомина с кровати подниму, что Фомина, министра. "Алле, это министр? Мать твою, когда смена будет..."

Астафьев же пошел не домой, а отправился разыскивать хирурга Сударушкина. В прежние времена он с легкой душой послал бы Колодникова с этой просьбой на три буквы и пошел домой спать, но сейчас какая-то неведомая сила толкала его вперед. Позевывая на ходу, он сначала поднялся наверх, в хирургию, потом спустился вниз, в приемное отделение, и только в травматологическом отделении нашел молодого круглолицего врача Сударушкина, рассматривающего рентгеновский снимок чьей-то головы.

- Лейтенант Астафьев, уголовный розыск, - представился Юрий. - Скажите, вы позавчера принимали Ольгу Орлову?

- Да, я.

- А вы случайно не знаете человека, который привез ее в больницу?

- Случайно знаю.

Юрий от неожиданности выронил из рук папку.

- К-как? Откуда? - спросил он, не глядя, сгребая в кучу вывалившиеся листы, продолжая смотреть на хирурга снизу вверх.

- Это могильщик с нашего кладбища.

- Откуда вы знаете?

- Я прошлой осенью хоронил отца, поневоле пришлось познакомиться с этой личностью. Там их двое было: один постарше и этот парень.

- И где мне его искать? - машинально, сам себя спросил Астафьев. - На кладбище?

- Скорее всего, именно там. Насколько я понял, он и живет там же, в сторожке. Кажется, его зовут Бурлак.