Стихийные игры [СИ]

Глава 20: Надпись на стене

Быстро написав письмо Августине, стараясь быть менее гневным, Кристиан начал дожидаться ответа. Он продолжал рассматривать фотографию — Джордж и мама, нарядные, красивые, молодые, счастливые. Судя по записям в дневнике, они действительно хорошо общались, а сам он выглядел хорошо и был добрым человеком. Почему Сильвия не выбрала его, почему она предпочла Атилиуса? Странная она была женщина.

Ответ пришел быстро, но краткий. Августина написала, что не хочет ничего рассказывать, потому что он мал для такого, да и вообще она занята.

— Тимеус, напиши своей матери, чтобы она рассказала мне, кто такой Джордж Черендер, — крикнул Кристиан через всю гостиную, чтобы его друг услышал.

— Что? — крикнул тот в ответ, — Кто это вообще?

— Вот и я не знаю, напиши.

Одуванчик относился ко всему этому долго скептически, но все же, решил написать. И получил абсолютно тот же ответ.

— Моя мать умеет хранить секреты, чтобы ты знал, — сказал Тимеус, — Она не проколется.

— Посмотрим.

За весь день Кристиан отправил ей писем пятьдесят, используя для каждого половинку тетрадного листа, и в каждом из них было одно и то же содержание. Он слал их без конверта, отправляя одного мависа за другим. Сначала Августина слала ему ответы, затем просила прекратить, а потом и вовсе замолчала.

Все это продлилось до самого вечера, но никакого ответа не последовало. Рука уже болела от написания одних и тех же слов почти каждый раз, но он продолжал усердно выводить свою просьбу и вызывать нового мависа.

— Смотри, чтобы магического истощения не было, — сказала ему Паула.

— Не будет, комью — не из сильных заклинаний, — ответил Кристиан.

— Я бы не сказала, оно в себе содержит много силы, если изучить все его способности.

— Письмо!

На фоне уже потемневшего неба виднелся горчичный мавис, который нес в своём клюве лист бумаги.

— Сорвалась таки! А ты говорила, что зря я стараюсь.

— Будто бы я одна, — Паула закатила глаза, — Может, она просит тебя снова остановиться.

Мавис прошел сквозь стену и выплюнул письмо на стол, а затем исчезнул. Оно не было запечатано в конверт, поэтому читать можно было сразу:

«Спасибо тебе за бумагу, конечно. Серьезно, Кристиан, ты бешенный, зачем тебе вообще сдался Джордж и его история. По сути, он просто хорошо дружил с твоей мамой и они часто веселились, только и всего. Но если ты так хочешь поговорить об этом, то слушай.

Черендер покончил с собой почти сразу же, как умерла твоя мать — через неделю или чуть меньше. Он повесился прямо в академии, в одном из складов, непонятно по какой причине.

Никто правда не знает подробностей. Всему классу было интересно, что это было — глубокое отчаянье, продуманный план или подстава.

И не пиши мне больше, понял?»

— Суицид? — спросила Паула, читая письмо, — Ну вот тебе и информация! Только как ты её применять собрался?

— Не знаю, — задумался Кристиан, — Если честно, я думал, что он жив, и хотел выйти на его следы.

— И ради чего?

— Селеста всегда хотела семью. И я хотел.

После этих слов Паула сосредоточилась, зная, что сейчас её друг решил быть с ней откровенным.

— Он мог бы взять нас под опеку, может, даже усыновив и удочерив. Стал бы тем взрослым, которому мы бы смогли доверять, который не дал бы нас в обиду, готовил вкусную домашнюю еду, собирал в школу, узнавал, как дела. Но вот, как оказалось, он сам лишил себя всего этого.

Кристиан поник. Все его надежды на нахождение Джорджа и обретения семейной жизни пошли под откос. Если бы он знал, когда просовывал голову в петлю, о том, что лет через четырнадцать он так будет нужен детям своей лучшей подруги, то он бы не совершил такую ошибку.

— Я все понимаю, — Паула погладила его по плечу, — Порой, мне бы тоже хотелось такого. Меня отправляют то к матери, то к отцу на проживание, и мне бывает тоскливо от того, как они холодны ко всему происходящему, в том числе и друг к другу. Мне правда жаль, что так вышло, но не все потеряно.

— Почему мама выбрала его? — настроение приятеля сменилось, — Чем она вообще думала?! Августина говорила, что отец с детства был дерьмом, так что же она нашла в нем такого, чтобы лечь с ним в одну постель и делать детей?!

— Кристиан, успокойся.

— Нет! Я не понимаю, просто не понимаю. Она была красивой, могла бы найти любого другого мужчину, хоть того же Джорджа, но нет.

— Не думаю, что твоя мать была настолько глупой. Значит, была причина. Может, она видела во всех только хорошее?

— Это и есть глупость. Ладно, черт с ним, уже поздно, скоро зайдут проверить, спят ли все.

— Ну ладно. Спокойной ночи.

— Спокойной.

Они направились в свои спальни, в которых все уже выключили свет. Кристиан поднялся по лестнице на свое место, кратко взглянув на кровать ниже, некогда принадлежавшую Фелипо. Скоро будет ровно двадцать один день после его смерти — это означает, что его душа окончательно попадет в Другую жизнь и станет цветком, ну, или он переродится как нечто иное в другой вселенной, если повезёт. Все решили собрать все, что осталось от бывшего одноклассника и прикрепить на стену возле подушки. Там были различные письма — большие и совсем короткие, безделушки, связанные с ним, а так же несколько фотографий, которые прикрепил Алфорд чуть ли не в последний момент. Признаться, на всех Фелипо улыбался, значит, был действительно счастлив быть его слугой, но это не изменяло того факта, что МакАлистер пытался убить его сестру.

Он переоделся в пижаму и прыгнул под одеяло, накрывшись с головой. В руке у него был кусок тетрадного листа — последнего в той самой тетради, ручка, учебник, на котором он собрался писать, и палочка, чтобы создать немного света.

Кристиан понятия не имел, сработает ли это, и станет ли это его ошибкой. Ему просто хотелось сделать это.

Зажгя маленький безопасный огонек, он начал писать — быстро, почти не раздумывая, на эмоциях. В итоге вышло:

«Лучше бы Сильвия выбрала другого, нежели такой гнойный кусок, как ты! Надеюсь, ты сдохнешь.»

Он свернул его в четыре раза и вызвал мависа, который стабильно был красным.

— Отошли это Атилиусу Картеру, — сказал он, вручив ему бумажку. Мавис взял его в клюв и полетел с ним сквозь одеяло.

Кристиану было не так страшно, потому что план был почти провален. Во-первых, чем больше информации знает мавис, тем больше вероятность, что он доставит письмо. Об отце он знал лишь имя, фамилию и внешность в молодости, а местонахождение было неизвестно. Во-вторых, преступники могут выдать себя рассылками или принятием писем, поэтому многие как-то блокируют заклинание Комью и не выходят на связь.

Если же все выйдет, то отец сильно удивится. Да и сделать в ответ ничего не сможет. Вообще, если бы он и смог ответить, что бы это было? Гневные тирады, оправдания, что-то непонятное и загадочное? В любом случае, это станет известно лишь утром, а сейчас надо выспаться.

Утром Кристиан обнаружил письмо на своей кровати, которое заметно примялось. Оно было запечатано в конверт из крафтовой бумаги и склеено темно-синей восковой печатью — все по-красивому. Такие письма обычно слали кто-то очень серьёзные или богатые.

Печать была невнятной, да и Кристиан её не разглядывал. Он разорвал бумагу и достал оттуда бумагу:

«Все мы рано или поздно умрем, Кристиан, а пока тебе следует заткнуться, чтобы я не наказал тебе сильнее».

Такого желания выругаться у него ещё не было никогда. А сейчас он, впервые за столько лет, решил подать о себе знак и наказать его!

Он решил не писать никакого ответа, лишь в уме проклял его несколько раз и послал куда подальше. Сейчас у него другая цель — переодеться и встретить сестру, которую сегодня выписали. А как отец решил его «проучить» не имело значения. Вообще, лучше пока никому не знать о том, что он с ним общался.

Он начал одеваться в не самом лучшем настроении. Единственной радостью было то, что сестра приезжает и ничего более. Правда, до конца недели она не будет ходить на уроки, поэтому ему придется сидеть за партой одному на некоторых занятиях.

Как только он вышел из спальни, он увидел Паулу. Одну.

— Где Селеста? — спросил он на ходу.

— Ещё не приехала, — ответила она, — Она где-то к завтраку должна быть.

— Вон оно как. Ну, тогда ладно.

Это огорчило, но было неизбежно. Надо было идти на первый урок, которым в расписании стояли Практические заклинания. Их вела мисс Номохарис — женщина лет сорока. Она была вполне себе приятной, поэтому никакого негатива к ней почти никто не испытывал, разве что те, кому не сильно удается её предмет и они получают ниже пяти баллов.

Правда, некоторые заклинания были не совсем нужными. К примеру, сейчас они проходят материи и то, как на них можно влиять. Зачем кому-то делать что-то со стеклом, металлом? Максимум поднять полезно, но вот менять форму было очень сложно.

На этот урок надо было научиться делать такое с пластиком. Точнее, придавать шарику из этого материала форму квадрата и индивидуальную, которую показывают перед началом урока. Кристиан это задание выполнил, хоть и пришлось попопеть, поэтому, если его вызовут, то он сможет сделать все так, как надо.

Мисс Номохарис напомнила всем о домашнем задании, которое было дано, и вызвала одного из класса, чтобы он показал свою готовность. Как тут Кристиан почувствовал, что что-то залетело ему под рубашку. Что-то, что чуть меньше ладони. Оно дергалось, шевелилось, извивалось.

Он начал стараться понять, что это, и стараться вытащить. Из-за этого все начали таращиться на него, как на ненормального, в том числе и преподаватель.

— У вас какие-то проблемы, Картер? — спросила она.

— Отвянь.

Класс замолчал, в ожидании скандала.

— Мне не послышалось?

— Нет, вы правильно все услышали, вроде не такая старая, чтобы начались проблемы со слухом.

— Картер, вы не смеете разговаривать так со своим учителем, на чей урок вы пришли!

— Ой, моя воля, я бы и не приходил на эту бесполезную…

После последнего слова преподаватель чуть не сорвалась, но старалась держаться. Кристиан же продолжал провоцировать её до тех пор, пока его не выгнали из класса и не направили к директорам. Он спокойно вышел, все ещё стараясь вытащить то, что у него застряло под рубашкой, потому что во время спора он явно забыл про дискомфорт.

Оно было быстрым и так просто не давалось. Проще всего было бы раздеться и достать это так, но увы, он был в коридоре, в котором мог пройти каждый.

Спустя несколько усилий, он схватился за него и начал вытаскивать наружу. Но оно просто расстворилось и стало темно-синим дымом в его руке.

Мавис? Или же это было что-то другое?

Кристиан осознал, что только что наговорил преподавателю и куда его только что отправили. Но как?! Он понятия не имеет, как такие дерзкие слова могли вырваться из него, так ещё и посреди урока. Ему стало очень стыдно за это, а особенно, перед мисс Номохарис, которая считала его относительно прилежным учеником.

К директорам он, конечно, идти не хотел. Поэтому на время урока лучше где-то спрятаться, чтобы его никто не увидел, а затем попросить у учительницы прощения за своё поведение. Может, она поймет его и сама придумает ему наказание в виде двойного домашнего задания. Это лучше, чем краснеть перед Розой и Лилией.

Самым нормальным и ничуть не подозрительным местом был туалет. Как он слышал, некоторые действительно прогуливают там нелюбимые предметы или контрольные. Даже сейчас тут было несколько учеников.

— Эй, ты случайно не капитан нашей команды? — спросил один из них у Кристиана, на что тот лишь промолчал.

— Повезло нашей академии, капитан уроки прогуливает, — сказал другой и все дружно засмеялись.

От этого Кристиану стало не по себе, чувство вины начало давить ещё сильнее, но в перепалку с ними влезать не хотелось. Не хватало ему второго приключения на сегодня.

Правда, его рот опять не послушал его и он наговорил им много чего такого, от чего любой бы пришел в ярость. Парней было трое, все старше его года на два или даже три, Кристиан был бессилен перед ними, хоть перед играми много тренировался. Тут его силы хватало лишь чтобы защитить себя хоть немного от летящих ударов и пинков, а так же он мог вырываться, если его пытались схватить и держать. Но побои они ему оставили.

Вот и вторая история за день. Он почувствовал, что в его волосах взорвалось что-то небольшого размера и задымило. Снова это же!

Наверное, это и есть то самое наказание, о котором писал отец. Он шлет на него каких-то проклятых мависов, которые меняют его поведение не в лучшую сторону.

Он вообще не знал, что такое можно делать. Интересно, Селеста знает, как решить эту проблему? Правда, придется рассказать ей всю историю целиком. Если он не успеет нагрубить ей за завтраком…

Прозвенел звонок на завтрак, в коридоре сразу стало шумно. Кристиан вышел, в надежде на то, что хоть завтрак пройдет спокойно. Выходить на него было действительно страшно, хотя голод мучал ужасно. Поэтому, пришлось.

Селеста и Паула нашли его сразу, и первая была явно не в духе.

— Кристиан Роберт Картер! — сестра схватила его за ворот и чуть не прижала его к стене, — Скажи на милость, какого ты черта вообще творил на уроке?! Ты вообще, как я погляжу, пока меня рядом нет теряешь какой-либо страх.

— Прости, я правда могу объяснить, — попытался быстро сказать он, — Дело в том, что меня прокляли.

— Какой прокляли, что ты вообще несешь?

— Мависы! Они садятся на меня и я становлюсь, ну, вот таким, как на уроке. Меня даже побили из-за этого только что, думаю, по мне видно.

Селеста отпустила его и начала думать.

— Как такое могло произойти? Ты разозлил кого-то?

— Ну, можно и так сказать, долгая история. Ты можешь мне как-нибудь помочь, сделать так, чтобы они не летели на меня?

— Это какое-то сложное комью-заклинание, связанное со связью мага и мависа. Другие маги не могут на них повлиять. Но его может снять тот, кто на тебя его наслал, если ты у него попросить прощения.

— Черт, нет, правда ничего нельзя сделать?

— Ничего. Могу лишь следить, чтобы они не были на тебе, но это будет сложно, ведь они могут быть невидимыми до того, как сядут на тебя, если заклинание ещё сложнее. Лучше скажи, с кем ты таким сильным поссорился?

— Говорю же, долгая история, давай потом.

— Нет, сейчас.

Кристиан понимал, что его сестра очень настойчивая и не отступит до тех пор, пока он ей все не расскажет. Она пристально смотрела на него, в то время как он шнырял глазами, не зная, как ей все выдать.

— Ну, — напомнила ему Селеста о своём существовании.

— Давай быстрее, я есть хочу, — шепотом сказала Паула.

— Я писал нашему отцу. И он зол на меня.

— Что?! Ты с ума сошел? У меня слов нет…

— Прости…

— Значит, в столовую ты сегодня не идешь. Это просто идеальное место для того, чтобы сотворить что-то гадкое. Если я смогу, то прихвачу тебе что-то. Старайся держаться подальше от людей и прочего контакта, можешь прийти в наше тайное место, главное не говори ни с кем. Потом решим, что делать дальше.

Селеста и Паула пошли есть, а ему, голодному, надо было бежать в их тайное место, которое находилось чуть ли не в другой части строения. Попробуй тут не сконтактируй ни с кем.

Так он, побитый и голодный, добрел до него и забрался внутрь. Интересно, принесет ли сестра ему поесть? Если тосты, то ничего ожидать не стоит, если овсянка, то только хлеб, а вот если блины, то тогда будет что-то сладкое, вроде шоколадных батончиков или конфет.

Селеста долго не приходила. Кристиан услышал, как прозвенел звонок на урок, и только после него к нему зашла сестра.

— Чего так долго? — спросил он сразу же, как увидел её. Затем он заметил в её руках шоколадный батончик и сок в бумажном пакете. Он сразу же протянул руку.

— Да на, — она отдала ему всю еду, — Скажи спасибо Пауле, за её деньги куплено.

— Спасибо, Паула.

— Лучше ешь быстрей и думай, что делать будешь. За такой огромный прогул тебе тоже по шее дадут.

— Если бы я знал, то не просил у тебя помощи. Сама как думаешь?

— Сейчас узнаем.

Она вывалила из рюкзака несколько книг, одной из которых был её любимый сборник «1000 и 1 идея».

— Это надолго, — вздохнул Кристиан.

— Их всего три. Думаю, урока как раз хватит, чтобы найти хоть что-то, что сможет защитить тебя. Лучше помоги, возьми вон ту, — она указала на книгу «От сглаза и проклятий», которую, скорее всего, взяла в библиотеке, — Чтобы быстрее было можешь в содержание зайти.

— И без тебя знаю.

Эта книга была небольшой, но очень странной. Проклятия, сглазы, привороты — все это было иной магией, не той, которую они изучают. Ей обычно промышляли ведьмы и колдуны, которые не имели стихии, но имели магическую жилку. Маги тоже могли научиться такому, но только сильнейшие и те, кого захотят принять. Правда, между этими двумя силами никогда не было дружественных отношений, поэтому это было почти невозможно. Ему эта книга была лишь нужна для поиска средств защиты от этого, но увы, информация тут была бесполезна. Наверное, сестра специально дала ему эту книгу, чтобы не мешал, а сама патрулировала свой сборник идей и книгу, посвященную всем возможностям заклинания «Комью».

Кристиан начал чувствовать, что его сильно клонит сон. Он старался держать глаза открытыми, но у него не получалось. Вокруг все начинало мутнеть и расплываться, хотелось просто лечь и уснуть.

— Ты что, спать собрался? — заметила Селеста, — Я тут ему помочь пытаюсь, а он спит! Вставай!

Он её уже не слышал и даже не видел. Сестра подползла к нему и начала трясти, но это не помогало. Брат заснул.

Сон вышел очень странным и мутным, но реалистичным. Он находился тут, в академии, прямо напротив одной из стен главного коридора на первом этаже. Вокруг ни души, все на уроках или в своих личных кабинетах.

В руках у него, откуда-то, взялся балончик с черной краской. Кристиан встряхивает его, будто бы профессионал, наводит на стену и начинает выводить различные рисунки и надписи.

Он слышал, как шипела краска, прикасаясь к стенам. Чувствовал, как его рука замахивается и выводит каждый штрих. Все это было словно реально, хотя он даже сейчас осознавал, что все это — сон.

Кристиан заметил тёмно-синего мависа под ногами. Он почти не двигался, не мотылял головой или крыльями, не улетал и не испарялся. Просто стоял на месте и наблюдал за процессом.

— Черт возьми, Кристиан, просыпайся! — Селеста била его по щекам.

— Ау, хватит!

Лицо гудело от боли. Видимо, она долго пыталась его разбудить.

— Больно вообще-то, — сказал Кристиан.

— Прости. Просто ты резко уснул и я подумала, что это могла быть ещё одна выходка отца.

— Ты права, наверное. Но я правда не мог ничего сделать.

— Серьезно?! И что же на этот раз?

— Гораздо хуже…

Он пересказал все, что видел во сне, предположив, что все, что он писал и рисовал действительно появилось на той самой стене. Правда, он не помнил, какие именно там были слова и рисунки, он просто их не видел и не мог прочитать. Эта новость оказалась настолько плохой, что Селесте пришлось знатно выругаться, чтобы говорить дальше:

— И что делать? Надпись увидят, поймут, что это ты, и все — исключение.

— Только если там будут пропагандистские слоганы, — поправил Кристиан.

— А они будут! Думаешь, наш отец, преступник и член ордена Неизвестных, оставит там что-то милое? Это и была его расплата — наше с тобой исключение.

Селеста подвинулась ближе к креслу, прижала к себе колени и положила на них голову, закрывшись волосами. Теперь того, что она плачет, не было ни видно, не слышно. Но Кристиан слишком хорошо знал свою сестру, поэтому эта уловка с ним не срабатывала.

— Тише, — он сел рядом и попытался её приобнять, — Я выкручусь, обещаю.

— Как? — она оттолкнула его руку и подняла лицо. Её глаза были красными, а лицо мокрым, — Если ты скажешь им правду, то они точно выгонят нас. Просто скажи, кто тебя за язык тянул?! Теперь из-за твоей тупости нас ждут неприятности. И, и я даже не знаю, чего ожидать, мало ли что-то повторится опять.

— Не плачь, пожалуйста, я правда не хотел. Мне правда сложно контролировать себя и свою агрессию, особенно если это касается человека, который предал нашу мать. Ты — точно такая же, тебе ли меня не понимать.

— Из-за этого нас из академии не исключают.

— Но зато шрамы на твоем теле остались навсегда.

— Их не так много и они небольшие, и вообще, эта ситуация сейчас не при чем. Мы о тебе сейчас говорим, оправдываться ведь будешь ты. Хотя, нас все равно исключат, я уверенна в этом…

Селеста опять опустила голову, только теперь было слышно то, как она плачет. Кристиан пытался утешить её, но сестра лишь отталкивала его и винила в поспешной глупости. Он снова почувствовал себя одиноким. Сейчас на его стороне не было ни души, он остался один со своей огромной проблемой и никто ему не поможет её решить и даже не думает, что он сможет.

Прозвенел звонок на перерыв, от чего страх усилился. Теперь все увидят то, что он натворил.

Кристиан взял книгу, посвященную заклинанию призыва мависов и начал листать её. В самом начале была история заклинания, затем простые заклинания, связанные с почтой, потом с самим обликом мависа — все это было не нужно. Нужны были сложные заклинания, вроде того, которое было применено к нему, а не весь этот ненужный бред.

Почти в конце был написан список сложных заклинаний, но как их применять находилось в другой книге, более взрослой. Названия даны, и то хорошо. Судя по тому, что было с ним, к нему было применено «Заклинание Комью-вселения» или «Комью-внедрения». Надо запомнить.

Тут Кристиан услышал, что кто-то вошёл сюда и спускается по лестнице. Значит, их раскрыли, и теперь и им, и убежищу конец.

— Вот вы где.

Хорошо, что это был лишь Джерт. Значит, хоть это место будет в безопасности.

— Вас ищут, — пояснил он, — Особенно тебя, Крис.

— Понимаю, — вздохнул он и повернулся к сестре, — Идем?

Селеста встала, вытерла лицо и пошла вместе с ними. За все время Джерт не проронил ни слова:

— Что случилось? — решил спросить Кристиан.

— Ты ещё спрашиваешь, пръдурок, — огрызнулся Джерт, — Поверить не мъогу, что общьялся с тобой столько времени.

— Поверь, я правда могу объяснить. Хоть сегодня вечером, на тайном месте, всем.

— Уж постарайся.

Он довел их до самой стены, вокруг которой собралась уже почти вся школа. Как только все увидели Кристиана, в его сторону полетели оскорбления разного уровня жестокости. Теперь ему действительно стало очень не по себе.

— Таким тварям, как ты, тут не место!

— Поверить не могу, что ты такая сволочь!

— Надеюсь ты сдохнешь в своём же огне на втором туре, такой капитан нашей команде не нужен.

В такие моменты хотелось просто убежать и больше не появляться ни у кого на глазах. Он чувствовал, как все сжирают его своими словами, взглядами, мыслями. Кристиан и подумать не мог, что так сильно срос со своей репутацией. Он был явно не готов, что её могут так резко очернить.

Рядом с надписью стояли учителя, а так же обе директрисы. Те кинули на него недобрым взглядом и поманили к себе. Когда он начал идти в их сторону, его тут же начали пинать и кричать обидные слова ещё сильнее. Или ученики Флос Петал были очень жестокими, или надпись, которую он оставил, была действительно ужасной.

Когда он вышел к ним, то ему стала видна надпись, которую он написал во сне. Она была размашистой, огромной, даже подчерк немного походил на его. А гласила она: «Нет в мире ничего прекрасней, чем алая кровь оскверненных и их породителей вне их замкнутой человеческой системы». А так же рядом был нарисован крест в виде буквы «Х».

— Пройдёмте в наш кабинет, Картер, где вы нам все объясните, — сказала мисс Роза, — Нам всем, — судя по всему, она имела ввиду учителей.

Кристиан слыхал, что для самых провинившихся собирают собрания, после которых большинство собирает свои вещи и ищет себе другую академию. Чтобы выкрутиться, нужен не просто талант, а удача, которая ему не светила с самого начала дня.