Страж Кодекса. Книга III

Глава 8

Валяясь на настиле спортзала в позе звёзды, Тимофей тяжёло дышал, пытаясь прийти в себя. У парня намечался хороший прогресс не только в использовании дара, но и в физической подготовке. Нет, атлетом он не стал, но благодаря выполнению всех пунктов тренировок перестал выдыхаться так быстро. Работы, конечно, предстояло ещё много и в идеале нам бы месяца два, а то и больше, но деваться некуда.

— Кгхм… Дим, ты, и правда, будешь сражаться на дуэли с Покровским? — хрипло спросил парень, повернув ко мне голову.

Я открыл бутылку воды и протянул ему, на что он с благодарностью кивнул и принял сидячее положение.

— Да, но не с ним, а с его братом.

Всё-таки не дала Покровским гордость принести извинения за тот случай в торговом центре. Спесь аристократов ударила в голову. Звонок моему деду от главы этого рода последовал в тот же вечер, как мы вернулись домой. Обошлось без угроз, но Покровский старший требовал уже от меня извинений, что только вызывало смех. Вдвойне забавно то, что сражаться будет не виновник происшествия, а его младший брат. Одарённый, талант, в восемнадцать лет уже Архимаг и не простой, а с репутацией дуэлянта. Учится этот индивид в МИУ, откуда приедет в Царицын для поддержки своего брата на Осенние Игры через два дня. Именно ареной ЦИУ и было решено воспользоваться, чтобы решить наши разногласия. Как именно Покровский провернёт это — вопрос, ведь обычно дуэли не проводятся в учебных заведениях, если дуэлянты не являются студентами. Но да пофиг… Мне-то что? Я дал им шанс принести извинения и урегулировать конфликт, но они отбросили это предложение. Что ж, их выбор.

— Ты не волнуешься, — сказал Тимофей и сделал несколько глотков.

— А зачем? — безразлично пожал я плечами.

— Ну как же! Твой противник Одарённый в ранге Архимага! Дуэлянт! Знаешь, какие слухи о нём ходят? Даже у нас в ЦИУ!

— Мне без разницы, что там говорят, — хмыкнул я. — Моя задача — надрать зад этому… Как его там?

— Ты даже имени своего противника не знаешь⁈ — воскликнул мой ученик и подсказал. — Покровский Фёдор Николаевич!

— Да, вот ему самому. Хватит так на меня смотреть, Тимофей, а то дыру проделаешь.

Неврозов покачал головой и закрыл бутылку, поднявшись с пола.

— Ты странный, Дим. Ещё в сражении у Капри ты показался мне необычным Одарённым, тренировки это подтвердили, а твои действия с оборотнями… Не понимаю я тебя. Ты старше меня всего на два года, но у меня ощущение, что я будто общаюсь с отцом.

— Ну всё, я покраснел, — заржал я и похлопал его по плечу. — Ты бы вместо того, чтобы думать о моей дуэли, сосредоточился на Барьерах. Жёсткий у тебя всё так же хромает, а про Огненный и говорить нечего.

Мы, и правда, начали с Тимофеем отрабатывать Огненный Барьер, как козырь в предстоящих Играх. Я уже говорил, что стихии — дикая и необузданная сила. Одарённые, которые используют их в этом мире и которых называют Стихийниками, не владеют даже граммом настоящего потенциала этой мощи. Их потуги сравнимы с тем, как если бы обезьяне дали гранату. Нет, у Архимагов и выше рангом Одарённых в этом плане всё получше, но тоже не идеал. Но всё это не то. Не та сила. Не та мощь. Даже с моими способностями я не раскрываю стихии на все сто процентов, применяя их, как эдакий костыль. Среди моих братьев есть один талант, у которого со стихиями отдельный разговор. Олицетворение хаоса и юношеского максимализма — Малыш Дэн. Юное дарование Ордена… Эх, интересно, как он там? Прошло слишком много времени, пока я торчал в Пустоте. Наверное, он уже вырос и стал отличным Охотником.

Помотав головой и прогнав воспоминания о братьях и прошлой жизни, я стал смотреть на то, как Неврозов пытался удержать четыре Жёстких Барьера. Два из них были окутаны слабыми всполохами пламени. Всё-таки его контроль дара вырос, как и общая мощь. До ранга Ветерана он пока не дорос, но к границе подошёл и вот-вот пробьёт преграду. Светлана, его мать, звонила мне недавно и радовалась успехам сына, благодаря и спрашивая, когда я загляну к ним на ужин. Да и Неврозов старший тоже несколько раз поднимал этот вопрос, приглашая посетить их. Хорошие они аристократы и я не пожалел, что не стал воевать с ними.

— Больше концентрации, — менторским тоном сказал я, подойдя к Тимофею. — Видишь, структура слабеет?

— А-ага, — кивнул Тимофей и сконцентрировался. Барьеры стали плотнее, а всполохов огня появилось больше. — Т-тяжело держать…

— Ничего, завтра у тебя будет шанс потренироваться получше.

Парень бросил на меня недоуменный взгляд и сразу же потерял концентрацию. Его Барьеры потускли и исчезли.

— В смысле? Ты о чём, Дим?

— А я разве не сказал? — хмыкнул я, почесав затылок. — Вот же ж, память подводит! Старею, похоже!

— Издеваешься? — прищурился Тимофей и, увидев мою улыбку, кивнул. — Понятно, издеваешься. Так о чём ты говоришь?

— У меня завтра официальный выход в Оранжевый Разлом в составе группы из Центра, — удивил я его. — И ты идёшь со мной.

— А-а? — завис Тимофей, а его брови полезли на лоб. — Куда-куда⁈ В Оранжевый Разлом⁈ Да я в Красном еле выжил!

— Но выжил же! — мой громкий смех эхом прокатился по залу. — Да и что ты так затрясся? Мы пойдём не вдвоём, а с опытными Охотниками. Тебе и надо будет только за спинами стоять и Барьеры иногда держать. Плёвое дело.

— Ты в прошлый раз говорил так же и меня чуть не сожрали!

— Тимофей, — с широкой улыбкой взял я парня за плечо. — Чуть — не считается. Ты разве не понял ещё, что именно в периоды опасности твои силы растут лучше всего? Тот разлом дал тебе толчок несоизмеримо больший, чем простые занятия в спортзале. Опасность, кровь, враг и танец со смертью — идеальные факторы для прогресса. Тем более, что отказаться ты не можешь.

— Отец не отпустит, — криво улыбнулся Неврозов, а потом до него дошло. — Погоди… В смысле не могу? Ты с ним уже…

— Ага, договорился, — кивнул я. — Двоих нас он бы не отпустил, но в составе группы из Центра — вполне. Придётся, правда, взять с собой ещё одного Охотника из вашего рода. Медведев у него фамилия.

— Дядю Гришу⁈ — удивился Тимофей и спохватился. — Так вот, почему он так улыбался и говорил, что прикроет мою задницу… А я всё думал…

Вообще я думал, что ему всё расскажут, но Неврозов, похоже, не стал этого делать. Так даже лучше, пусть Тимофей промаринуется с мыслью о предстоящей опасности. Участие Медведева Григория Леонидовича было основном условием, чтобы Тимофея отпустили в Разлом. И судя по словам Александра Павловича, этот мужик был командиром первого отряда Охотников рода Неврозовых. Интересно, какой у него класс?

— А какого цвета кольцо у этого дяди Гриши? — решил я спросить у Тимофея.

— Голубое.

Чего и следовало ожидать. Второй класс, а значит, для парня наш выход может стать лёгкой прогулкой, нежели тренировкой. Нужно будет с Медведевым на эту тему пообщаться, чтобы он не мешал. Впрочем, думаю, Неврозов и сам с ним переговорит, не тупой же.

Дверь спортзала открылась, и внутрь начала заходить группа студентов во главе с учителем Масловым. Мужик щеголял в своём любимом зелёном спортивном костюме в белую полосочку, крутя на пальце связку с ключами. Студенты, переговариваясь и бросая на нас взгляды, пошли в раздевалку, а учитель направился к нам.

— Привет, Дим, — махнул он рукой. — Гоняешь будущего чемпиона?

— И тебе не хворать, Николаевич, — хмыкнул я. — Куда ж без этого. А ты тут какими судьбами? Урок пришёл вести?

С того вечера знакомства мы с мужиком как-то перешли на «ты» и стали общаться в такой манере. Ему, как я понял, так удобнее, да и мне проще.

— Ага, угадал. Все залы заняты, парни, так что не обессудь.

— Иди переодевайся, Тимофей, — сказал я Неврозову. — Буду ждать тебя у входа в комплекс.

— Я быстро!

Парень уже развернулся и собирался убежать в раздевалку, как вмешался Маслов.

— Слушай, Дим, а как насчёт спарринга? Твой протеже против студента с параллельного потока.

Тимофей замер и обернулся, а я ухмыльнулся. Вот же хитрожопый Маслов. Я не дал ему наблюдать за нашими тренировками, и он решил таким образом посмотреть на что способен пацан и каких успехов тот достиг.

— Пусть твой студент приходит на Игры, и там будет ему спарринг.

— Всё с тобой понятно, — засмеялся Николаевич и посмотрел на Неврозова. — Ну а ты, Тимофей, тоже отказываешься?

В целом идея неплохая и я бы даже согласился, но в словах Маслова чувствовался… продажный интерес. Этого мужика заботили больше не студенты, а именно он сам. Его репутация, сила и то, что ему могут дать ученики. Ведь их победы — это его победы. Если он после победы Тимофея попытается наложить на него лапу, то я не удивлюсь, но и в случае поражения парня Николаевич тоже будет в выигрыше. Зелёный Слизняк, вот он кто.

По Тимофею было видно, что он и сам хотел сразиться с кем-нибудь. Спарринги со мной ему осточертели, как и проигрыши. Он желал выйти против кого-то другого. Доказать, что чему-то научился.

— Я-я…

— Соглашайся, Неврозов! — раздался чей-то напыщенный смех. — Мне как раз нужна груша для битья!

Обернувшись, я увидел выходящих из раздевалки трёх парней, которые сейчас со смехом шли к нам.

— Николаевич, да у тебя с дисциплиной беда, как я погляжу, — хмыкнул я, отчего учитель скривился.

— Шорохов, Алмазов, Новицкий! Вы в себя поверили⁈ Сгною на занятиях! — крикнул он на студентов.

— Да ладно вам, учитель! Вы же сами говорили, что хотели поставить Артёма против Неврозова!

Артёмом оказался коренастый пацан с носом-картошкой и щетиной, что росла кусками. Парень явно много времени торчал в спортзале, судя по выпирающим мышцам из-под футболки.

— Дим, — подошёл ко мне Тимофей и прошептал. — Алмазов… Он мой бывший одноклассник.

— Один из тех, кто издевался над тобой, да? — сразу понял я, о чём речь, а кивок парня это только подтвердил.

Ребята подошли к нам и начали болтать с Масловым, который хоть и был недоволен их ранними словами, но улыбался. Алмазов же с усмешкой смотрел на Тимофея и для вида наминал кулаки.

— Хорошо, — спокойно сказал я и положил руку на плечо Тимофея. — Но знай, что подравшись сейчас, ты можешь проиграть в дальнейшем. Противники будут знать на что ты способен.

— Я понимаю это, — поджал он губы. — Но Артём сейчас в ранге Воина, и мы не встретимся на Играх. Другого шанса может не представиться.

— Ну что, Неврозов⁈ — засмеялся поц. — Спрячешься за тренера и сбежишь⁈

Тимофей вздрогнул, но вида не подал, а я повернул голову к крикливому студенту. Мои глаза вспыхнули золотым пламенем, а аура распространилась в спортзале, заставляя уже этих троих и Маслова побледнеть.

— Не мешай мне говорить с моим учеником, парень, — мой голос отдавал холодом и сталью.

— И-извините! — быстро закивал он и сделал несколько шагов назад.

Неврозов тоже впечатлился и сейчас смотрел на меня, как на какое-то чудовище. С трепетом и страхом.

— Раздави его, — отпустил я ауру. — А если проиграешь, то прежние тренировки покажутся тебе раем. Поражение не предусмотрено, Тимофей.

— Победа или смерть, да? — широко улыбнулся он.

— Именно, — осклабился я и крикнул Маслову. — Готовь своего бойца, Николаевич.

Чувствуя рыхлый песок под босыми ногами, Тимофей пытался успокоить сердце и хаос, что творился в его разуме. Бой, спарринг… Ещё неделю назад он даже и помыслить не мог, что будет драться с бывшим одноклассником и тем, кто издевался на над ним в прошлом. Друг, который впоследствии стал одним из тех, кто травил Тимофея долгие годы. Алмазов был если не зачинщиком, то подпевалой. Но пусть завуалированные оскорбления с травлей были для Тимофея чем-то обычным, а вот случай с Еленой он не забудет никогда. Школьная любовь и единственная девочка в классе, которая относилась к парню с добротой и теплом. И всё это исчезло, когда Алмазов с дружками затолкали голого Тимофея в душ раздевалки для девочек, когда в этот момент там находилась Лена. Да… Тот поступок он не забыл и не простил. У подлости нет времени давности, как и у воспоминаний.

— Готов плакать, Неврозов⁈ — смеялся Артём, поигрывая мышцами.

Тимофей не ответил и бросил взгляд на наставника, что сейчас стоял за границей ринга. Студенты кричали и подбадривали Алмазова, а Леонид Николаевич общался с некоторыми из учеников. Дмитрий выделялся среди них спокойствием. Сейчас он напоминал собой монолитную статую судьи, что свела руки на груди и готовилась вынести приговор.

«Раздави его… Поражение не предусмотрено… Победа или смерть…» — звучали набатом слова наставника в голове парня, отчего он сжимал кулаки и готовился к бою.

Он мог сдаться, сбежать и спрятаться, как делал ранее. Но знакомство с наставником многое изменило. Не только мышление, но и сам характер, сделав его более жёстким. Прям… как Барьер. Множество раз Тимофей вспоминал тот день, когда их дороги пересеклись, и пусть он чуть не погиб, но не испытывал сожаления. Будто сама судьба толкнула его тогда под пули.

— Смогу ли я когда-нибудь, как он… — прошептал Тимофей, на секунду зажмурив глаза.

Сила Дмитрия ни единожды удивляла юношу. В девятнадцать лет он уже обладал такой мощью, что поражала воображение. То, как он расправился с оборотнями… И то, как он своими словами заткнул Алмазова… Чистая и незамутнённая аура золотого пламени, которая превосходила даже отца!

Помотав головой и откинув лишние мысли, Тимофей открыл глаза и сосредоточился на бое. Не было смысла думать о достижениях и силе наставника. Нужно сконцентрироваться на том, что он познал на тренировках и применить это! Победить!

Маслов вышел вперёд и медленно осмотрел бойцов.

— Правила вы знаете, но повторю, — громко вещал он. — Удары в пах запрещены, в глаза тоже. Уродовать противника запрещено. Бой идёт до сдачи одного из бойцов. Если бой после моего вмешательства не прекратится, то виновника будут судить по законам Российской Империи. Покажите всё, на что способны, и помните: это тренировочный спарринг! Готовы?

Тимофей кивнул, как и его соперник.

— БОЙ! — махнул рукой учитель.

Алмазов оскалился и ринулся на Тимофея. Будучи Физиком ему доступен лишь ближний бой, а дар Усиления поможет выиграть в сражении. Он хорошо знал Неврозова и уже думал, что плакса сбежит в страхе, перейдя черту арены. Но к собственному удивлению произошло в точности наоборот!

Полыхнуло синей энергией, и тело Невзорова обволокло плёнкой, что стала будто второй кожей. Он не собирался бежать, а ринулся прямо на противника, крепко сжимая челюсть и кулаки.

«Сделать, как он учил! Всё в точности! Я смогу!»

От замаха правой рукой за спиной Алмазова загудел воздух, но Тимофей ловко пригнулся и удар прошёл точно над его макушкой. Воздух коснулся Гибкого Барьера, но не пробил его!

— Ч-что за⁈ — в шоке выкрикнул Алмазов и ударил наотмашь.

Вот только его рука оказалась заблокирована появившимся за ней Жёстким Барьером! Темп Алмазова сбился, а Тимофей сконцентрировался и уплотнил Гибкий Барьер на левой руке. Синяя энергия полыхнула, поднялись удивлённые возгласы зрителей.

«Барьерный Дар — один из слабейших в этом мире, но так думают только дураки».

Так говорил учитель, и пусть Тимофей не был с ним согласен, но лишь до определённой поры. Именно он показал Тимофею, что эта сила способна на многое!

Гибкий Барьер уплотнился настолько, что начал принимать очертания латной перчатки. Удержать структуру и контроль с каждой секундой было всё сложнее, но Тимофей давил изо всех сил! Он видел, как это делал наставник и пытался повторить! Всё в точности!

Мощный удар в живот выбил из Алмазова весь дух, и его слегка оторвало от земли!

— Кха… С-сука! — заматерился парень, а в его глазах появилась толика страха. Лёгкая победа оказалась не такой уж и лёгкой.

— Я не забыл, Артём, — со злобой в голосе прорычал Тимофей и схватил парня за шею крепкой хваткой. — И не простил!

Алмазов попытался не дать опрокинуть себя на песок, но его кулаки оказались заблокированы сразу четырьмя Жёсткими Барьерами! Они напрочь обездвижили руки любителя тренажёрки!

Заняв позицию сверху и прижав оппонента к песку, Тимофей начал избивать его. Руки парня работали, как поршни, а синева Гибкого Барьера насыщалась. Ярость затуманивала его глаза, а в голове проносились эпизоды воспоминаний. Вся травля, тот день, Елена, боль, стыд, злоба! Тимофей даже не заметил, как его кулаки начали в буквальном смысле гореть! Пламя окутывало их, обволакивая Гибкий Барьер и будто действуя с ним заодно!

— Достаточно! — закричал Маслов и ринулся к бойцам, разнимая их. Вот только к удивлению учителя, ему не хватило сил оторвать Неврозова от избитого в кровь соперника! — Тимофей, хватит!

Он слышал слова учителя, как сквозь пелену. Хватит? Он сам решит, когда хватит!

Вновь отведя руку для удара, Тимофей вдруг почувствовал, как её кто-то крепко схватил и сжал. Он в ярости поднял взгляд на того, кто посмел ему мешать и увидел спокойное лицо наставника.

— Довольно, ученик, — лёгкая улыбка тронула губы Дмитрия. — Ты победил.

— Победил… Я-я… победил… — словно в бреду и неверии прошептал Тимофей, тяжёло дыша.

Он вновь посмотрел на избитое в кровь лицо соперника и встал с него. Зал поглотили полная тишина и стоны побеждённого. И в этой тишине Тимофей взглянул на удивлённые лица студентов. Больше в их глазах не было насмешек, которые он привык видеть каждый день.

Опустив взгляд на сжатые кулаки и осознав, что он до сих пор держит Гибкий Барьер, а пламя продолжало гореть, парень улыбнулся и посмотрел на Дмитрия. Его лицо озарила счастливая улыбка, а из уст прозвучало:

— Спасибо, Дим… Нет, наставник… Спасибо за всё…