Стражи Сердца. Единственная для пустынников

Глава 48

— Это слаще любой награды, — прошептал пустынник, стоило нам нехотя остановиться. — Хоть и с опозданием, но долг ты отдала.

Не сразу уловив ход его мыслей, выдохнула сквозь улыбку, вспоминая наш разговор тем утром, когда я уехала из дома Мадлен. Я же пообещала поцеловать его… Сама…

— Ты не забыл?

— О таком не забывают, Лирель. Я ждал. Долго и мучительно ждал.

От своего имени в его губах почувствовала, как дрогнуло сердце, тронутое необъяснимой теплотой.

С ними, так близко, воздух менялся, заполняясь волнующей вибрацией, тревожившей кровь в венах. Все было так неправильно, но верно до жути, обжигая именно этой своей противоестественностью. С другими не будет так, не будет этого надлома, обещавшего мне скорую сладкую смерть в горячих руках.

Только с ними.

— Куда дальше? Есть хочешь?

— Ужасно, — прошептала, не сразу осознав, как двусмысленно это прозвучало, но не став тревожить себя смущением, добавила. — От булочки с карамелью не откажусь.

Прочувствовав весь запал прожигающих взглядов, позволила пустынникам сжать свои ладони в их руках, вновь оказываясь в плену.

Таком желанном плену…

Время на празднике пролетело незаметно.

Пройдя вдоль и поперек все торговые ряды, мы закупились недостающими вещами, ненужными, но вожделенными сладостями, посмотрели еще на несколько конкурсов и даже потанцевали.

Наша троица вызывала много вопросов, но, узнавая в моих спутниках пустынников, не желавшие проблем люди невольно закрывали на это глаза, позволяя нам веселиться без осуждения и пренебрежительных взглядов.

Если им так хочется, кто же с ними поспорит?

Только когда солнце уже клонилось к закату, а фруктовое вино в крови играло яркими красками, я с усталым вздохом рухнула на скамейку, запрокидывая голову к небу.

Там уже рассыпались первые звезды, сверкая блестящими пылинками, и я широко улыбнулась, не сдерживая хмельной радости.

— Устала?

— Немного. Народ уже начинает расходиться.

— А ты? Хочешь вернуться во флигель?

— М-м-м… Не знаю. Не уверена. Хочется еще чего-нибудь… напоследок. Сложно предположить, когда я еще смогу так повеселиться.

— Например? — Ворон опустился рядом, поправив платок на моих волосах, размотавшийся во время танцев.

Оглядевшись, заметила, что торговцы хоть и неторопливо, но собирают товары, а толпа поредела, превратив нескончаемый поток в редкие группки или парочки, припозднившиеся на празднике.

Почти у самого арочного выхода с площади громко ругался мужчина, топчась в пределах невысокого загона, привлекший мое внимание. Он изо всех сил, оставшихся после насыщенного дня, пытался загнать небольшого поросенка, перевязанного поперек живота цветной веревочкой с бантиком, в стойло, но тот, весело повизгивая, всячески уклонялся, выводя хозяина из себя.

— Поиграем в пастухов?

Проследив за моим взглядом, пустынники удивленно приподняли брови, видимо, не веря моим словам.

— Хочешь изваляться в грязи?

— Не сказала бы, но думаю, он будет рад нашей помощи. А еще победителям дают ленточку и звание лучшего свинопаса. Разве не повод для гордости?

— Эйше-эйше, — покачал головой Ворон. — Будет тебе ленточка. Но…

— Но с меня награда, — уловив ход его мыслей, улыбнулась, глядя под темную ткань капюшона. — Думаешь, я настолько несправедлива?

— Верю в ваше милосердие, принцесса.

Шутливо поклонившись, пустынник поднялся и спокойным шагом направился к загону, окликнув патлатого и явно взмыленного мужичка.

Мы с Тайпаном поторопились следом, наблюдая, как мужчины о чем-то переговариваются, и хозяин неутомимого поросенка интенсивно кивает, сорвав с ворот наградную ленту.

— Десять секунд.

— Что?

— Дай ему десять секунд, — хитро растянув губы в коварной улыбке, сказал Тайпан и подвел меня к краю заборчика, за которым уже стоял Ворон, странно склонив голову. — И поросенок будет в загоне.

— Я, конечно, в вас не сомневаюсь, но десять секунд…

— Смотри.

Нахмурившись, вернулась глазами к пустыннику, который присел на корточки, не боясь испачкаться в свежем навозе, и протянул руку раскрытой ладонью вперед. Казалось, он даже не видел, где бегает розовый подсвинок, и тот, как я и думала, хрюкнул где-то в противоположной стороне.

— Восемь, — считал Тайпан, заставив меня сомневаться еще сильнее.

Испачканный пятачок выглянул из-за угла своего загончика — единственного, где еще было пусто, и любопытно задвигал носом, нюхая воздух вокруг.

— Шесть…

Не веря своим глазам, я наблюдала, как непокорная хрюшка с радостным попискиванием бежит навстречу Ворону, с разбегу утыкаясь грязной мордой ему в ладонь.

— Четыре…

Резкий жест и, словно под гипнозом, животинка разворачивается и веселым бодрым шагом направляется в загон, дверь которого тут же захлопнула рука утомленного погоней хозяина.

— Хм, хватило восьми секунд.

— Но как? — обернувшись к Тайпану, вопросительно сдвинула брови к переносице, чувствуя, как широко распахнулись глаза.

— У него талант, — качнув плечами, ответил пустынник. — Умеет приручать.

Да уж… Это он правда умеет.

Даже я готова была сдаться, что уж говорить о несчастном поросенке?

— Вот ленточка, эйше, — сбросив капюшон на затылок, Ворон прогнал с лица морок, не скрывая довольства. — Все, как ты и хотела. Надеюсь, я не разочаровал тебя зрелищем?

— Нет, — на выдохе ответила, принимая гладкую полоску из чужих пальцев. — Но удивил, это точно.

— А награда? — не постеснялся он.

Сейчас или никогда… Сейчас или никогда!

Соберись, Лирель! Ты сама этого хотела!

— Награда будет ждать вас во флигеле.

— Вас?

— Да, вас. Вас двоих, — прошептала на одном выдохе, тут же ощутив, как врезаются в кожу мужские взгляды.