Страшная тайна Кощея

8. Дед Пафнутий

Остаток учебного года пролетел незаметно. Что им были какие-то самостоятельные работы да экзамены, если они собирались планету спасать?

Вот только с родителями разговоры им предстояли непростые.

Генкина мать, выслушав сына, и удивилась, и обрадовалась одновременно. Удивилась потому, что непонятно ей было, как это совершенно незнакомый человек может пятерых ребятишек на целый месяц погостить пригласить. А обрадовалась потому, что Генка весь учебный год в спортивный лагерь на берегу Азовского моря просился, а она на свою бюджетную зарплату купить ему путевку никак не могла и думала уже, что вынужден он будет всё лето болтаться во дворе без присмотра.

А когда она узнала, что Генка не с кем-нибудь, а с Бариновым едет, так и вовсе эту поездку одобрила – Андрей был для нее большим авторитетом.

– Хорошо, – сказала она, – но только вас к этому деду Пафнутию должен кто-нибудь из взрослых проводить.

И записала телефон дяди Вити, чтобы обо всём с ним договориться.

Димка, было, в рёв ударился – не хотел без Генки в городе оставаться, – да она его и слушать не стала.

– А еще обещай, что один по лесу гулять не станешь, а на болото даже с дедом Пафнутием не пойдешь, – и еще наказала: – Грибов не ешь – сейчас про отравления столько всего пишут!

Галина мама удивилась гораздо больше, чем Генкина.

– А как же выставка? Ты так хотела поехать в Москву.

– Выставка в августе, а сейчас июль.

– Но тебе нужно плести кружева – ты не подготовила для комиссии ни одной работы.

Галя задумалась, но тут же нашла выход:

– А я кружево с собой возьму. Там, знаешь, какая природа? Можно выйти на полянку и целый день рукодельем заниматься. Солнышко светит, птички поют, бабочки летают. И воздух там такой свежий – не то, что в городе.

Мама ее рада была, что у дочки, которая с детства была домоседкой, такие хорошие товарищи появились. И новая ее подруга Шень Сюа очень ей по душе пришлась – серьезная, ответственная, умная. И потому родители, подумав, посовещавшись, решили на ее поездку согласиться.

Родители Шень Сюа тоже очень радовались, что она попала в такой хороший класс. И еще они целиком и полностью доверяли мнению дяди Вити – раз он сказал, что дед Пафнутий – человек надежный, значит, так и есть.

А вот родители Аллы Зацепиной этой поездке категорически воспротивились.

– Решительно невозможно, чтобы ты ехала к какому-то незнакомому деду, который живет в глухом лесу. Это вам он показался человеком хорошим – вы еще в людях не научились разбираться – а на самом деле он может оказаться совсем другим. К тому же мы уже договорились с репетитором – ты же хотела за лето подтянуть английский язык.

– Я возьму с собой самоучитель, – предложила она.

– Глупости, – решительно заявила мама. – Выучить язык по книжке трудно. И ты не представляешь себе, сколько в лесу комаров, змей и всяких хищников. И еще неизвестно, будет ли этот дед Пафнутий за вами присматривать.

– Но он же присматривает за Стешей, – принялась канючить Алла.

– Стеша – его родственница. А вы для него – посторонние. И ты не знаешь, сколько денег он запросит за этот пансион. Не мог же он пригласить вас бесплатно.

– А за что же там платить? – изумилась Алла. – Он будет кормить нас рыбой, ягодами. И даже хлеб он сам печет.

Мама подивилась ее наивности:

– Чтобы испечь хлеб, нужны мука, сахар, соль – всё это на деревьях не растет.

Тут Алла – всегда такая отчаянная – расплакалась, и мать пошла на уступки.

– Хорошо, мы поедем в Берендеев лес вместе. И не спорь, пожалуйста. Я сама должна посмотреть на этого деда Пафнутия, и, если он мне не понравится, ты вместе со мной вернешься в город.

К деду Пафнутию вместе с ребятами решили ехать и родители Андрея Баринова. Сначала они вообще ему отказали.

– Что это еще за ерунда? – воскликнули они. – Что тебе делать в лесу? Писать реферат по биологии о лекарственных растениях нашей области? Сходи в библиотеку, возьми книжки и пиши – совсем необязательно для этого целый месяц сидеть на поляне.

Он настаивал, уговаривал. А они решительно не могли понять, как может их умный и послушный мальчик ехать куда-то вместе с двоечником и разгильдяем Генкой Степановым. Правда, против Аллы Зацепиной они не возражали – серьезная девочка.

Ему было стыдно, что он может подвести товарищей, деда Пафнутия, а может быть, и всю человеческую цивилизацию. А еще он боялся, что девочки могут подумать, что он струсил. В том, что так подумает Степанов, он не сомневался.

А вот старший брат Андрея – Иван – студент четвертого курса Московского государственного университета – неожиданно решение младшего брата одобрил:

– Пусть съездит, отдохнет. Нельзя всё время сидеть за книгами.

Иван был очень умным и склонным к точным наукам человеком – его наперебой хвалили педагоги и в школе, и в университете. А все соседские девушки в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти лет были в него влюблены. А он почему-то ни на одну из них внимания не обращал. Все красивые девушки (а таких среди его знакомых было немало) казались ему не слишком умными и очень скучными, а среди его заумных однокурсниц не было ни одной, которую можно было бы назвать хотя бы хорошенькой, и оттого свободное время он проводил, в одиночестве читая научные журналы и толстые книги. И не хотел, чтобы то же самое случилось и с младшим братом.

Иван был любителем всяких кроссвордов и загадок. Он посреди ночи мог разбудить брата и спросить: «Ну-ка, отвечай, что это такое – вверху дыра, внизу дыра, а посередине огонь да вода». Андрей принимался отыскивать разгадку, а Иван посмеивался и только под утро сообщал ответ: «Самовар».

Когда Иван узнал, что Андрей решил провести каникулы в деревне, то сказал: «Если ты в той глуши девушку встретишь, которая сходу на мою загадку ответить сможет, ты мне непременно сообщи».

Странный он был человек – он всем своим знакомым девушкам загадку загадывал «не куст, а с листьями, не рубашка, а сшита, не человек, а рассказывает», и ни одна из них загадку эту отгадать еще не смогла.

С Иваном родители спорить не стали.

Так и получилось, что в автобусе, следовавшем в Берендеев лес, оказались не только пятеро отважных героев, но и мама Аллы, и родители Андрея.

Когда они вышли на знакомой уже ребятам остановке, Тамара Зацепина недовольно покачала головой:

– Как здесь тоскливо. А сколько комаров!

Родители Андрея тоже многозначительно посмотрели друг на друга, и он понял – не понравится им дед Пафнутий, как бы он ни старался.

Дед Пафнутий встретил их грибовницей со сметаной и хвалеными пирогами с брусникой.

Тамара Зацепина замешкалась на крыльце, и хозяин галантно протянул ей руку, помогая подняться по ступенькам. При этом он ловко похвалил ее шелковую блузку, чем доставил ей несказанно удовольствие – блузку эту она сшила сама. И она тут же, совершенно забыв о том, что еще утром была настроена решительно против этого самого деда, подумала, что он, кажется, очень вежливый и культурный человек, и вкус у него неплохой.

Но едва они сели за стол, она вспомнила про свои сомнения и сказала:

– Вы меня извините, Пафнутий Иванович, но Аллу я оставить здесь не могу. Мне, конечно, очень у вас понравилось – и изба у вас красивая, и пироги печете вы замечательно, но ей целый месяц пробыть в лесу никак не позволительно. Она у нас почти отличница, и только по английскому у нее выше четверки оценок не бывает. Ей и учительница сказала – нужно летом учить язык.

– Вы совершенно правы, Тамара Никитична, – похвалил ее заботу дед Пафнутий. – Я своей Стеше тоже всё время говорю, чтобы она непременно языками занималась, – и вдруг спросил по-английски: – Не правда ли, Стеша?

Рыженькая девочка на прекрасном английском ответила:

– Совершенно верно, дедушка. Ты очень часто мне об этом говоришь.

При этом у нее было такое выражение лица, словно она сама не понимала, как это такие слова слетают у нее с языка. И Генка догадался – она еще несколько секунд назад и не подозревала, что умеет так ловко говорить по-английски.

А дед Пафнутий перешел на русский:

– По английский она говорит хорошо, а вот в немецком и французском слабовата. Целый месяц «Графа Монте-Кристо» в оригинале читала – мыслимое ли дело?

Тамара Зацепина была так изумлена, что даже слов подходящих не нашла, и Алла поняла – она останется в Берендеевом лесу. И даже у Андрея появилась робкая надежда.

– Вы за границей бывали? – полюбопытствовал Александр Аркадьевич Баринов, заметив макет Эйфелевой башни на тумбочке.

– Бывал, – небрежно махнул рукой дед Пафнутий. – Я раньше в науке не последний человек был – каждый месяц на симпозиумы ездил. И в Париже бывал, и в Лондоне, и в Берлине.

Врал он мастерски. Должно быть, даже сам верил тому, что говорил.

– Ой, какие книги у вас интересные! – воскликнула Светлана Баринова, изучая занимавшие всю стену книжные полки. – А сколько тут книг по физике! Ты посмотри, Саша, есть даже монография Джорджа Стенли с дарственной надписью.

Генке это показалось странным – в свой первый визит к деду Пафнутию никаких книг он у него не видел.

– Ой, – еще больше удивилась Светлана Викентьевна и показала мужу фотографию, где деду Пафнутию дружески пожимал руку нобелевский лауреат Жорес Алферов.

– Да, было дело, – засмущался дед Пафнутий. – Не всегда я в глуши сидел.

Вечером Тамара Зацепина и супруги Бариновы уехали в город, а ребята остались на попечении замечательного и непредсказуемого деда Пафнутия, который, довольный своей изобретательностью, лихо подкручивал седые усы.

Перед отъездом отец Андрея вручил сыну старинную книгу.

– Вот, прочитай за каникулы, – и повернулся к деду Пафнутию. – Если бы я знал, что у вас тут столько книг по физике, то, конечно, эту бы не привез. Но раз уж привез, то пусть читает.

Генка книгу в руках повертел. На обложке было написано: «М. Фарадей. Силы природы и их соотношения». Заглянул внутрь и вздохнул разочарованно.

– Скукотища! Неужели кому-то это интересно?

Андрей обиделся.

– Много ты понимаешь! Это книга девятнадцатого века. Эти лекции когда-то в Королевском институте Великобритании прочитаны были!

Стеша куда-то исчезла, а остальных ребят дед Пафнутий рассадил на крыльце и принялся объяснять им суть дела.

– В сказку, ребятки, не так-то просто попасть. Скажу я вам сейчас одно заклинание. А вы выучить его должны, – и забормотал таинственно: – Чуфыры, фуфыры, укалы, кукалы…

Было там еще несколько очень важных слов, которые в книжке напечатать никак нельзя, потому что если написать всё заклинание полностью, то найдется, наверно, немало мальчишек и девчонок, которые тут же захотят его произнести, и сложно даже представить, что тогда из этого получится.

Генка запомнил все слова довольно быстро и удивился даже:

– Что же тут сложного?

А дед Пафнутий сказал:

– Заклинание это действует только одну ночь в году – на Ивана Купалу, когда папоротник в лесу цветет.

Умный Андрей сразу же решил уточнить:

– А разве мы сумеем выполнить задание за одну только ночь?

Дед Пафнутий головой покачал:

– Вряд ли.

А Галя испугалась:

– Значит, мы там на целый год останемся?

И остальные тоже заволновались.

Но дед Пафнутий их успокоил:

– Попасть в сказку можно только раз в году, а выбраться оттуда можно в любое время. Нужно только сказать: «Хорошо в сказке, а домой возвращаться пора», и тут же вы на Утином озере окажетесь.

– Это хорошо, – обрадовался Генка, – что так легко назад вернуться. Если, скажем, Змей Горыныч или Баба Яга за нами погонятся, мы тут же это заклинание произнесем.

Дед Пафнутий тяжело вздохнул, но промолчал. А Шень Сюа догадалась:

– Но если мы от Кощея на Утиное озеро сбежим, то обратно в сказку попасть только через год сможем, а за это время Кощей всю цивилизацию уничтожит.

Поняли они одно – слова, возвращающие их назад, только в крайнем случае произносить можно.

– Говорят, есть еще какая-то дверь, что в Тридевятое царство ведет, да про то только темным силам ведомо.

Дед Пафнутий снова вздохнул, а потом пригласил ребят ужинать:

– Ночью у нас дел много будет, так что подкрепиться надобно.

Но им почему-то не хотелось есть – чем ближе становилось их сказочное путешествие, тем больше охватывал их страх. И если вчера еще все они не сомневались, что поступают правильно, то сейчас уже каждый готов был вернуться в город. И вернулись бы, наверно, если бы перед товарищами не было стыдно – каждый боялся тайно, не решаясь признаться другим.

После ужина дед Пафнутий сказал:

– Отдохните часок, а потом пойдем. Если хотите, вздремнуть можете – вон, на полатях.

Но спать им тоже не хотелось. Генка и Алла пошли осматривать местность, Галя и Шень Сюа стали мыть посуду, а Андрей принялся рассматривать книги на полках.

Книги по физике по-прежнему стояли рядком рядом с фотографией нобелевского лауреата Жореза Алферова, но, как ни странно, ничего научного (даже оставленную отцом книгу) Андрею сейчас читать не захотелось. Он выбрал книгу в яркой обложке с интригующим названием «Шпионы на Канарских островах». Собственно, подобной литературой он никогда не увлекался, но нужно же было чем-то заняться в свободный час.

Дед Пафнутий, увидев книгу у него в руках, его выбор одобрил:

– Занимательная книжица.

Андрей сел на лавку, открыл книгу, прочитал первые строчки и поморщился.

«Девушка стояла совсем рядом с ним – он мог коснуться ее, протянув руку. Она восторженно смотрела на него, и он почувствовал, что тонет в ее огромных карих глазах».

– Какая чушь! – сказал он сам себе и отложил книгу в сторону.

Через час они вышли на улицу – было светло, как и бывает в белую ночь. Дед Пафнутий советовал много вещей с собой не брать – только самое необходимое. Девочки взяли только одежду, а Генка еще фонарик прихватил. Андрей же в рюкзачок книжку Фарадея запихнул.

Генка пальцем у виска покрутил.

– Ты что??? Мы заповедное царство спасать идем, а ты учебник с собой тащишь!

Но Андрей упрямо сказал:

– Я папе обещал!

Генка вздохнул – трудно с этими ботаниками!

– А где же Стеша? – спохватилась Алла. – Разве она с нами не пойдет?

– Некогда ей с вами разгуливать – у нее свои дела есть, – строго сказал дед Пафнутий.

– А какие же дела у нее ночью? – удивилась Галя.

– А у нее все дела ночные. Днем-то она разве может кого испугать? А ночью, глядишь, в одном месте хихикнет, в другом деревцем поскрипит, вот страху на охотников да рыболовов и нагонит. А то совсем обнаглели – рыбу в озере глушат и не стыдятся.

Они в один голос спросили:

– Да кто же Стеша такая?

Дед Пафнутий засмеялся странно:

– Да известное дело кто – лесная кикимора.

Галя ахнула, вздрогнула, и остальные тоже испугались. А дед Пафнутий спокойно рассказывал:

– Кикиморы разные бывают – есть такие, которые, вот как Стеша, по ночам по лесу бродят – за порядком присматривают, а есть те, которые днем невидимые за печкой сидят, а ночью пряжу прядут – ну, вроде домовых, только женского рода.

Алла уже шепотом спросила:

– Пафнутий Иванович, а вы сами-то кто?

И все замерли, ожидая ответа.

Дед Пафнутий громко захохотал, и вдруг ветер поднялся, и деревья пригнулись к земле.

– Леший я, ребята. Так-то вот.

Галя схватила Шень Сюа за руку, зашептала ей на ухо:

– Я не пойду с ним. Я знаю – он нас на болото приведет и там бросит. Мне соседка рассказывала – лешие грибников да охотников в лесу плутать заставляют.

А Алла к другому уху Шень Сюа наклонилась:

– Я в книжке читала – если с лешим повстречался, нужно одежду наизнанку вывернуть – тогда он не сможет тебя заморочить.

Дед Пафнутий догадался, что они испугались, и сказал весело:

– Вы не бойтесь, ребята. Если вы не со злом в лес пришли, так чего лешему на вас сердиться? Скучно нам иной раз бывает – вот и балуемся помаленьку. Но если вы деревьев не ломаете, зверей да птиц лесных не обижаете, так зачем же вам меня бояться?

Несколько минут они шли молча, и каждый дрожал от страха.

– Пафнутий Иванович, а куда мы идем? – спросил Андрей.

– На Утиное озеро, ясное дело – там папоротник растет. Как увидим, что он расцвел, так и в Тридевятое царство помчимся. Не забыли слова-то?

Генка с Андреем чуть поотстали.

– Послушай, Гена, я вот, что предлагаю – надо нам от деда Пафнутия сбежать. Видел, как деревья гнулись, едва он свистнул? Он еще и не на такое способен. Это он нам сказал, что мы в любое время обратно вернуться сможем, а сам зашлет нас туда да и не выпустит.

Но Генка храбрился:

– Ничего, Андрюха, не робей. Не можем мы сейчас от задания отказаться. Не заметил разве – в городе, и правда, все листочки на деревьях пожелтели. Зачахнет всё вокруг, если мы Кощею не помешаем.

Они вышли на поляну. Дед Пафнутий остановился, и они тоже остановились.

На высоком дереве громко закричала какая-то птица, и у Генки похолодело на душе. А птица, хлопая крыльями, взлетела ввысь и пронеслась над поляной.

И вдруг потемнело всё. И Галя вскрикнула: «Ой!» и закрыла лицо руками. А Алла – обычно смелая девочка – заплакала. И даже Генка шарахнулся в сторону, зацепился рукавом рубахи за ветку какого-то дерева и едва не упал.

А на поляне, среди зеленой травы засияли рубиновые огоньки – много-много их было, и от их сияния лес сразу стал казаться расцвеченным электрическими фонариками.

Шень Сюа, приглядевшись, воскликнула:

– Это же папоротник зацвел!

И захлопала в ладоши:

– Я в книжке читала – когда папоротник цветет, в лесу старинные клады показываются. В эту ночь любой кладоискатель золото может найти.

И у каждого мелькнула мысль – а зачем им Кощей этот нужен, если вот оно, золото рядом. И могут они прямо сейчас, в эту секунду, найти хотя бы один, общий клад и сделать для людей много всего полезного.

Генка сразу подумал, что будь у него много золота, он построил бы красивый стадион, собрал бы футбольную команду из лучших футболистов мира и выиграл бы все турниры, какие только есть. А для школьников вход на стадион сделал бы бесплатным. А если бы денег хватило, он и хоккейную бы команду собрал, и сам стал бы в ней играть.