Суд над Роксаной

Глава 8 ОБЫКНОВЕНИЯ

Если позволите, я мог бы предложить… — начал Икабод.

— О чем разговор, дружище. В конце концов, это твой край.

— Мне кажется, мы могли бы ускорить поиски, воспользовавшись обыкновенским транспортом. Ты ведь знаешь, — он взглянул на Арнольда, — как таращится на тебя здешний люд. А чар невидимости у нас на сей раз не имеется.

— Прекрасная идея. У тебя, помнится, была какая-то самоходная телега.

— Вот об этом-то я как раз и подумал. Мой грузовичок свезет всю компанию, а если мы поднимем борта, твой конский торс не будет виден и ты не привлечешь к внимания.

— А ведь точно, — сообразила Метрия, — кентавров в Обыкновении нет, и его облик должен вызывать удивление.

— Демоны у нас тут тоже не водятся, — заметил Икабод. — Правда, с обликом у тебя все в порядке, но вот насчет одежды, не в укор тебе будет сказано… слишком уж хорошо все видно.

Метрия тут же превратила свой полупрозрачный наряд в матовый.

— Так сойдет?

— Ну… это не совсем то, что носят сейчас обыкновенки. Согласна ли ты воспользоваться моими указаниями на сей счет?

— Согласна. Но если в ходе «указаний» ты станешь распускать руки, я превращусь в дым, и ты задохнешься.

— Уверен, это был бы восхитительный дым, — улыбнулся архивариус. — Пожалуйста, сотвори цветную блузку и непрозрачную юбку чуть выше колен.

Метрия последовала его совету. Потом она добавила к этому диковинную обыкновенскую обувь на высоком и тонком каблуке, а губы сделала неестественно красными, словно наложила них обыкновенскую помаду.

— Чувствую себя клоуном, — пожаловалась демонесса.

— А выглядишь красивой молодой женщиной, — отозвался Икабод. — Позволь добавить: удивительно привлекательной молодой женщиной.

Метрия, только что собиравшаяся отпустить какую-нибудь колкость, вдруг почувствовала, что язык у нее не поворачивается. Вот те на, а говорят, будто старый обыкновен не обладает никакой магией.

Потом Икабод обернулся к Дженни.

— Не обижайся, я знаю, что ты уже взрослая, но здесь ты могла бы сойти за человеческого ребенка, девочку лет десяти. А значит, и одеться тебе лучше так, как одеваются у нас подростки: в футболку, джинсы и кроссовки… Или нет, не футболку, а свободную рубашку в клеточку. Что такое?

— Это… расцветка… любимая расцветка… которую русалка Мела предпочитает для своих…— не договорив, Дженни снова зашлась в хохоте.

Икабод пребывал в недоумении.

— Похоже, старина, мы слишком долго пребывали в Безумии и отстали от жизни, — сказал Арнольд.

— Наверняка, — подтвердила, отсмеявшись, Дженни. — Я не против клетчатой рубашки, но в отличие от Метрии не могу творить одежду из собственной субстанции.

— Мы еще не совсем покинули магические пределы, — подсказала Метрия. — Попроси Сэмми найти подходящую ботвинью и конфекционию, а я принесу все, что тебе надо. А заодно куртку для Арнольда.

Не успела она договорить, как Сэмми сорвался с места. Дженни на сей раз и не подумала бежать за ним, положившись на Метрию. Да и бежать далеко не пришлось: все нужные растения росли поблизости, а поскольку дело происходило на самой границе Обыкновении, большая часть ботинок и прочей обуви на ботвинье, равно как и готовой одежды на конфекционии, были обыкновенного фасона. Демонесса без труда подобрала для Дженни кроссовки, раздобыла клетчатую рубашку, джинсы и мужскую куртку.

Вернувшись, она превратилась в палатку, чтобы Дженни могла переодеться не на глазах мужчин. Она же не была нимфой, чтобы демонстрировать свою наготу.

Покончив с этим, они продолжили путь в направлении, указываемом диском Ким. Постепенно местность стала меняться, деревья становились незнакомыми и какими-то пожухлыми, словно они стыдились того, что лишены магии. Воздух тоже утрачивал волшебную свежесть.

— Вижу, состояние атмосферы у нас не улучшилось, — сказал, принюхавшись, Икабод. — Загрязнение продолжается. Но так или иначе нам сейчас придется свернуть в сторону от нашего маршрута, чтобы заглянуть ко мне домой. К счастью, это недалеко, и я надеюсь, что нам удастся избежать встреч с местными жителями.

Дорога наводила уныние, и Метрия с удовольствием слетала бы обратно в Ксанф развеяться, но боялась случайно вылететь за пределы магического коридора. Ей не оставалось ничего другого, как следовать вместе с остальными, постепенно привыкая к своему диковинному наряду.

Наконец они добрались до дома Икабода, унылого строения из оштукатуренного дерева, находившегося рядом с широкой мощеной дорогой. Рядом с домом стояло забавное колесное устройство.

Неожиданно со стороны дороги раздался рев, и по ней, изрыгая дым, на бешеной скорости промчалось невиданное чудовище.

— Разве здесь водятся драконы? — испугалась Дженни.

— Это просто автомобиль, — успокоил ее Икабод. — Не бойся, он не свернет с дорожного полотна.

Эльфесса огляделась по сторонам, но ничего похожего на полотно, равно как на холст или рогожу, поблизости не увидела.

— Он имеет в виду покрытие этой широкой дороги, — пояснил Арнольд. — Почему оно, твердое как камень, называется полотном, не понимаю даже я, хотя много лет имею дело с обыкновенами. Здесь в ходу много непонятных терминов.

— Я постою за домом, чтоб меня не заметили, — обратился он к Икабоду Прошу никого далеко от дома не отходить. Хочется верить, что пребывание в Безумии увеличило размеры создаваемой мною магической зоны, но какова она, сейчас мне самому точно не известно.

— Это надо выяснить! — заявила Метрия. — У меня нет желания ненароком вывалиться из магии и исчезнуть. Сделаем так: мы с Дженни медленно отойдем к краю, а как только я начну таять, она втянет меня обратно.

Демонесса, по правде сказать, отчаянно трусила, и проделывать столь рискованный опыт ей вовсе не хотелось. Это было совершенно новое ощущение, ибо в Ксанфе демонам ничего не угрожает, кроме мелких неприятностей. Однако она понимала, что, не зная размеров волшебного коридора, будет на протяжении всего пребывания в Обыкновении подвергаться еще большему риску.

— А я тем временем возьму денег и кое-что в дорогу, — сказал Икабод. Он единственный из всех мог покидать пределы магической зоны, хотя и опасался оставаться без магии надолго: неровен час, старость возьмет свое.

— Средних размеров коридор простирается примерно на пятнадцать шагов передо мной, шагов на семь-восемь за мной и на два шага в обе стороны, — предупредил кентавр.

Метрия прикинула, что они с Дженни находятся примерно в дюжине шагов перед Арнольдом, и с замиранием сердца шагнула вперед. Потом, собрав все мужество, сделала еще шаг.

Двигалась она по направлению к дороге и находилась у самого ее края, когда на пресловутом полотне показался очередной ревущий монстр. На сей раз, однако, чудовище не промчалось мимо, а остановилось прямо перед Метрией и Дженни. Оно пронзительно взвыло, и из его бока высунулась человеческая голова.

— Привет, милашка! Как насчет свидания?

— По-моему, он обращается к тебе, — сказала Дженни.

— Если ваши свидания пахнут так же, как ваш воздух, мне такого не надо, — буркнула демонесса.

— Да ты, я гляжу, бойкая чувиха, — рассмеялась голова. Бок чудовища раскрылся, и оттуда вылез молодой человек.

— Проваливай, малышка, — сказал он Дженни. — А ты, красотка, быстренько чмокни меня в губы.

Метрия наконец сообразила, что чудовище представляло собой всего лишь средство передвижения, вроде волшебного ковра, управлял которым обыкновенный нахальный молодой дуралей. Такие встречались и в Ксанфе, так что Метрия прекрасно знала, как справляться с подобной публикой.

— Ну, если тебе не терпится, иди сюда, — сказала она.

— Ты уверена…— начала было Дженни, но Метрия отмахнулась.

Молодой человек, подойдя вплотную, обнял Метрию за плечи, и в тот миг, когда он приблизил губы к ее тубам, голова демонессы превратилась в ту самую труху, которой она была набита, по утверждению профессора Балломута.

Парень отпрянул.

— Что за…

Из трухи выкатилось глазное яблоко, а тут же сформировавшиеся губы спросили:

— Как поцелуйчик?

— Инопланетянка! — заорал обыкновен и попытался убежать, но Метрия схватила его.

— Не откусить ли ему башку? — задумчиво произнесла она, и куча трухи преобразовалась в голову маленького дракона.

Парень истошно завизжал.

— Спокойствие, только спокойствие! — донеслось из драконьей пасти. — Подумаешь, голову ему откусят: она все равно пустая, и толку от нее никакого.

Обыкновена, однако, этот довод не убедил. Он рванулся с такой силой, что руки Метрии растянулись, словно резинки, вывернулся из ее объятий и вскочил в свое чудище. Оно взревело, выпустило облако дыма и с визгом унеслось прочь.

— По-моему, у этой штуковины несварение, — хихикнула Дженни. — Я уж не говорю о том болване, который сидит внутри.

— Ему просто не стоило связываться с демонессой, — сказала Метрия, возвращая себе обыкновенское обличье.

— Думаю, он теперь нескоро решится подойти и к обычной девушке, — усмехнулась Дженни.

Но в этот миг рядом с ними со скрежетом затормозила еще одна машина, битком набитая молодыми людьми.

— Эй, красотка! Привет, бэби! Как насчет поцелуйчика? — наперебой закричали они.

Сочтя, что такого рода вещи быстро приедаются, Метрия полностью превратилась в дракона и издала грозный рык. На сей раз дверца не открывалась: машина сорвалась с места и исчезла так же быстро, как и появилась.

Теперь можно было продолжить опыт по установлению границ коридора. Однако смелости демонессы хватило лишь еще на пару шагов: с ней ничего не произошло, но идти дальше она не решилась. Во всяком случае, теперь ей было известно, на какое расстояние можно отдаляться от Арнольда, ничем не рискуя.

Тем временем Икабод заправил и загрузил собственную машину.

— Я высовывался из коридора несколько раз, — сказал он Арнольду. — Разница, конечно, ощутима, но, если выходить ненадолго, вполне терпимо. Думаю, ты прав: мы основательно подзарядились магией, и, чтобы рассеять ее, потребуется время. Но тянуть его не стоит: надлежащую миссию должно исполнить без проволочек.

Фраза прозвучала мудрено, а уж при чем тут проволока, Метрия вообще не уразумела, но главное поняла: старик призывает поторопиться. Она не возражала, но сначала хотела кое-что уточнить.

— Я пыталась установить границы волшебного коридора, — сказала она, — но все время сталкивалась с какими-то обыкновенскими идиотами, а потом, признаюсь, смалодушничала. В конце концов, у меня лишь половинка души, а этого, наверное, мало. Но желательно довести дело до конца и установить, что же произойдет, если я попаду в реальную Обыкновению. Может, все не так страшно. Ты можешь вывести меня из магической зоны и вернуть, если…

— Я понял, — любезно промолвил Икабод. — Будь спокойна. Я никогда не допущу, чтобы с особой, обладающей подобными аксессуарами, случилось что-то дурное.

Мудреное обыкновенское словечко Метрии было не знакомо, но она решила, что старик имеет в виду ее ноги.

Итак, она пошла за ним вокруг дома, в то время как Дженни осталась рядом с Арнольдом. Кентавр не двигался, ибо понимал важность точного определения размеров создаваемого вокруг него островка магии.

— По сравнению с прошлым разом коридор стал заметно вместительнее, — промолвил Икабод. — Удлинился футов на десять. Видишь отметку на задней двери, граница проходит примерно здесь.

— Значит, я попробую переступить ее, — сказала Метрия. — Ты не против того, чтобы подержать меня за руку?

— Что ты, прелестная особа! Я сочту это за честь.

— Спасибо.

Польщенная Метрия одарила его самой очаровательной улыбкой, собралась с духом и сделала шаг веред.

На нее обрушился ужас. Все закружилось вихрем, она лишилась какого-либо представления о происходящем, чувствуя лишь, что рассеивается во всех направлениях и теряет сознание.

Спустя мгновение, как ей показалось длившееся годы, она обнаружила себя распластавшейся вокруг Икабода во всех направлениях и серьезно деформированной.

— Что… как? — пролепетала она.

— Ты как, пришла в себя? — спросил Икабод.

— Сейчас приду, — ответила она, втягивая в себя деформированную субстанцию и заново формируя тело.

— Что со мной случилось? — снова, уже внятно спросила она, восстановив облик и собравшись с мыслями.

— Ты превратилась в смерч, и я, хоть и понял, что для тебя это смерть, ничего не мог поделать, ведь ты развоплотилась в ветер. Правда, мною была предпринята попытка затолкать тебя обратно своим телом, но я боялся, как бы окончательно тебя не разрушить. Я заорал, и, к счастью, Арнольд сразу понял, что происходит. Он сделал шаг в нашу сторону. Ты снова оказалась в зоне магии и смогла регенерировать.

— А что за смерч? — поинтересовалась она.

— Порой поток воздуха скручивается в круглую воронку с низким давлением в центре, из чего она втягивает пыль. Во время ураганов смерчи бывают столь сильны, что могут оказаться опасными и для крупных существ. Для тебя же это было смертельно опасно, ибо данный атмосферный феномен неустойчив и может развеяться без следа за несколько секунд. Теперь ясно, что высовываться из коридора тебе нельзя ни в коем случае.

— Выходит, Икабод, ты меня спас, — промолвила она, сообразив, почему оказалась чуть ли не обернутой вокруг старого обыкновена. Пытаясь втянуть ее обратно, он вступил в воздушный круговорот, а когда магия вернулась, этот вихрь уплотнился вокруг него.

— Спасибо! — искренне поблагодарила демонесса и, придав своей голове наилучшую форму, а лицу наибольшее очарование, крепко поцеловала его в губы.

Вид у него сделался такой, будто он вот-вот лишится чувств: старик обмяк, так что ей пришлось его поддержать. Однако глаза его сияли, и на лице блуждала счастливая улыбка.

— Спасибо ТЕБЕ, — выдохнул он. — Но, пожалуйста, не могла бы ты…

— Все что хочешь, друг, — заверила Метрия.

— Верни свою одежду.

Надо же, в смятении она совершенно позабыла о такой мелочи. Демонесса поспешно восстановила туфли, юбку и блузку (именно в таком порядке), после чего Икабод малость пришел в себя. Может, он и был старцем, но на женскую красоту (и наготу) реагировал весьма остро.

— Ну, мы разрешили давно назревший вопрос, — сказал Икабод.

— Благодаря смелости Метрии.

— Смелости, — фыркнула демонесса. — Скорее любопытству: мне хотелось узнать, что будет, если я покину коридор. Ясно, что лучше этого не делать.

— Смелость каждый понимает по-своему, — заявил Арнольд.

— Хм… может, и мне попробовать, — сказала Дженни. — Особой отваги у меня нет, но ведь я скорее превращусь в обыкновенную девочку, а не в пыльный вихрь.

— Почему бы и нет, — отозвался Икабод. — Иди сюда.

На глазах Метрии Дженни, прижимая к себе кота, ступила за уже обозначенный предел магической зоны. Она не исчезла, не завихрилась ветром, не рассыпалась в пыль: просто стала обыкновенной обыкновенской девочкой.

— Ой, у меня по пять пальцев! — воскликнула она.

— Да, и ушки круглые, — подтвердил Икабод. — Ты стала огорчительно обычной.

— Уф!

Дженни быстро отступила назад, но потом передумала и снова вышла за черту.

— Вопрос сводился к тому, могу ли я полноценно существовать в Обыкновении, — пояснила она, — Похоже, могу. Это приятное открытие.

— Не совсем полноценно, — возразил Икабод.

— А в чем проблема?

— В том, что за пределами коридора обыкновены не поймут ни единого твоего слова. Ты говоришь на волшебном языке Ксанфа, которым там пользуются все человекоподобные существа. Но в Обыкновении он будет звучать как тарабарщина, да и обыкновенское наречие ты воспримешь точно так же.

— Значит, при выходе из магии мне лучше помалкивать.

— Вот именно. Для Метрии, которая не может покинуть коридор, или для Арнольда, носящего его с собой, это вопрос второстепенный, но тебе следует быть осторожной.

— Лучше мне вообще не выходить без крайней нужды, — заключила Дженни.

— Полностью согласен. И то же самое относится к твоему коту.

— Пожалуй, мне лучше взять его на поводок, — промолвила Дженни, подумав. — Ему это не понравится, но я не хочу, чтобы он безнадежно затерялся в Обыкновении.

— Разумная мера предосторожности.

Она вернулась в магическую зону, и ушки ее вновь заострились, а пятые пальцы на руках исчезли, как и не было. Опыт показал, что магия Двухлунии в Обыкновении не действовала, точно так же как и магия Ксанфа.

— Теперь мы можем продолжить путь, — деловито сказал Икабод. — Поскольку адрес неизвестен, нам придется положиться на диск. Пора в дорогу.

— Пора, — поддержала его Метрия.

Икабод поставил позади грузовика ящик, с помощью которого Арнольд забрался в кузов. Высокие борта скрыли его ноги и конское тело, так что он выглядел обычным немолодым мужчиной. Дженни тоже забралась туда, но Метрию Икабод остановил.

— Я должен попросить тебя сесть со мной впереди, чтобы ты указывала дорогу.

— Ой, верно.

Она посмотрела, как он забрался в отгороженный передний отсек машины, а потом уселась рядом с ним.

Дальше пошли сплошные чудеса. Старик взял маленький ключик, вставил его в скважину перед собой и повернул. Никакая дверца не раскрылась, зато раздался драконий рев, да такой близкий, что, казалось, чудовище совсем рядом. Метрия от неожиданности превратилась в дым, но, к счастью, вовремя спохватилась и не вылетела из машины.

— Что это? — спросила она, уплотняясь. Икабод посмотрел на нее затуманенными глазами.

— Это заработал мотор. Ничего страшного. Но, если не возражаешь, твоя одежда…

О! Об этой детали она все время забывала, но ведь все мелочи в голове не удержишь. Тем более когда превращаешься в ветер или дым и остаешься вовсе без головы.

Она заново сформировала обыкновенский гардероб.

— Понимаешь, — пояснил Икабод, — лично я против твоего естественного облика ничего не имею, напротив, нахожу его очень привлекательным. Но вот управлять машиной, когда ты находишься рядом в столь экстраординарном виде, мне, боюсь, будет затруднительно. Как любому мужчине на моем месте.

Словечко «экстраординарный» поначалу ее насторожило, но она сообразила, что ничего дурного Икабод не имел в виду. По всей видимости, «экстраординарный» — это не более чем один из бытующих среди ученых синонимов слова «голый», в котором, само собой, нет ничего неприличного. Равно как и в голом виде.

Доставая повестку Ким, демонесса подумала, что ей крупно повезло: она запросто могла потерять ее, когда выходила из коридора. Но все обошлось: она подняла диск, ощутила тягу и указала Икабоду, куда ехать.

Икабод потянулся рукой к ее коленке. Она с любопытством проследила за его движением, но рука остановилась раньше, опустившись на шарик, венчавший торчащую из пола палку. Архивариус, видимо исполняя какой-то ритуал, подергал за эту палку, потом вдавил ногами педали на полу.

Машина, вихляя, двинулась вперед. Метрию тряхнуло, но она удержалась и обернулась посмотреть, как дела у парочки позади. С ними все было нормально: видимо, Арнольду уже случалось кататься на таком устройстве и он заранее объяснил Дженни, чего можно ожидать. С тех пор как выяснилось, что каждый из них единственный в своем роде, кентавр-волшебник и эльфесса из Двухлунии прониклись друг к другу глубокой симпатией.

— Эй, — окликнул Метрию Икабод.

Она, совершив головой полный круг, повернулась к нему.

— Да?

— Ты только что повернула голову на сто восемьдесят градусов. А потом и вовсе на триста шестьдесят.

— Ну и что?

— У людей так не принято.

Она вздохнула: все-таки до чего неуклюже устроены эти смертные.

— Ты хочешь сказать, чтобы я больше так не делала?

— Такого рода телодвижения могут привлечь к нам излишнее внимание, которого в нашем положении следует категорически избегать.

Метрия уже приспособилась к его ученой манере выражаться и сразу поняла, что это значит: да, вертеть головой по кругу не следует.

— Все-таки скучное место эта Обыкновения.

— Кто бы спорил, — отозвался Икабод, играя с торчавшим перед ним колесом. Машина вырвалась на дорогу, свернула в указанном Метрией направлении и набрала вполне приличную, не ниже чем у волшебного ковра, скорость.

— Как получается, что эта штуковина тебя слушается? — полюбопытствовала Метрия. — Ты ведь ей слова не сказал.

Икабод улыбнулся:

— Это было бы что-то новенькое: научить демонессу водить машину.

— А почему бы и нет?

Икабод задумался.

— И правда, почему бы и нет. Хорошо, Метрия. Я заставляю грузовик ехать, куда мне надо, не словесными командами, а движениями рук и ног. Ключ приводит в действие мотор, а рычаги соединяют его с колесами. А вот это колесо, — он показал на руль, — позволяет мне направить машину в требуемом направлении.

— Здорово! Я вижу, эта твоя машина совсем ничего не соображает.

— Абсолютно. Я должен постоянно направлять ее, иначе она заедет неизвестно куда.

Польщенный вниманием Икабод пустился в объяснения по поводу столь туманных материй, как устройство тормозной системы, сцепление, рулевая колонка, карданный вал и сигнал поворота. Метрия, как ни странно, слушала внимательно, стараясь во все вникать. Оказалось, что Обыкновения вовсе не так скучна, как думалось поначалу, с этаким устройством можно было бы здорово позабавиться. И не исключено, что ей еще выпадет такой случай.

Диск в Обыкновении действовал так же, как и в Ксанфе, видимо, Симург нашла способ обойти обыкновенские ограничения на магические эффекты. Однако Икабод неожиданно направил машину не в ту сторону, куда тянула повестка.

— Мы отклоняемся от курса, — сообщила ему Метрия.

— Ничего не поделаешь, здесь транспортная развязка, — туманно пояснил архивариус.

Демонесса не видела, чтобы поблизости кто-то что-то развязывал, но спорить не стала. Во-первых, ее предупредили насчет местных чудных словечек, а во-вторых, Икабоду виднее.

— Не беспокойся, — заверил он, — сворачивая на следующем перекрестке, и опять не в том направлении, мы попадем куда нужно.

Похоже, в Обыкновении не было возможности двигаться прямо к цели, приближаться к ней следовало сложными зигзагами. Они продолжали движение, и Метрия, присматриваясь к действиям Икабода, училась управлять машиной и вполглаза озирала унылый ландшафт.

Они проезжали мимо однообразных блочных строений, полей, иногда маленьких рощ. Помимо них по обе стороны дороги неслись и другие машины; демонесса без пояснений поняла, что едущие в одном направлении должны придерживаться одной стороны. Иначе неизбежно страшное столкновение.

Наконец тяга диска усилилась.

— Мы приближаемся, — сказала Метрия.

— Отлично. Впереди городок Сквиданк. Сколько лет Ким?

— Если народ в Обыкновении стареет с той же быстротой, что и в Ксанфе, то должно быть девятнадцать.

— Ага, возраст как раз для колледжа. Наверное, она учится в местном муниципальном колледже.

— В местном коллаже? Они что, склеивают всякие штуковины, чтобы получилась картинка?

— В каком-то смысле, — улыбнулся Икабод. — Коллаж — это вид изобразительного искусства, а в колледже пытаются чему-то научить молодежь. Что тоже искусство, и весьма непростое.

Вскоре они подкатили к комплексу больших застекленных зданий, между которыми сновало множество молодых людей и девушек с книгами под мышкой. Некоторые валялись на травке, причем иные из них не были избыточно обременены одеждой.

— На них надето меньше, чем на мне, — надула губки Метрия, указывая на загорающих девушек.

— Их эксгибиционизм простителен, поскольку они не обладают столь поразительными аксессуарами, как ты, и, стало быть, не создают своим экстерьером почву для эротического вуайеризма.

— Что? — Из всего этого Метрии было знакомо только слово «аксессуары», но и насчет него отсутствовала уверенность в том, что в первый раз оно было понято правильно.

— Скажу проще: у них не такие обалденные фигуры. Если ты покажешься на виду полуодетой, уличное движение будет нарушено, а студенты повыбегают из аудиторий. Профессорам это не понравится.

Метрия вздохнула: что за публика эти профессора, она знала по опыту общения с Балломутом, и желания ссориться с ними у нее не было. Демонесса подозревала, что профессор — он и в Обыкновении профессор.

— Надеюсь, она живет на первом этаже, — промолвил архивариус, останавливая грузовик на ближайшей к зданию общежития парковочной площадке.

— А какая разница?

— Иначе мы не попадем к ней, не выйдя за рамки коридора.

— Арнольду придется пойти с нами.

— Кентавру? В общежитие? Лучше уж тебе заявиться туда нагой!

Сначала Метрия не поняла, почему ей следует соваться в обыкновенский дом, обернувшись нагой, но потом сообразила, что, во-первых, Икабод имел в виду вовсе не змею с человеческой головой, а во-вторых, просто хотел таким образом сказать, что появление кентавра вызовет здесь переполох. И при всей своей странной манере выражаться, старый обыкновен был прав. Мало того, что при виде Арнольда все здешние спятят от изумления, так ведь еще и эти лестничные пролеты и ступеньки — Метрия могла их видеть сквозь огромные стеклянные окна — совсем не для конских копыт. Лучше ему оставаться в грузовике.

Но из этого следовало, что подняться к Ким смогут только Дженни или Икабод. Но Дженни не сможет ни сказать, ни понять ни слова.

— Сходи за ней, — сказала Метрия Икабоду.

— Не могу. В силу бытующих здесь архаичных правил, мужчин в женский спальный корпус не пускают.

Метрия запомнила еще одно хитрое словечко. Насколько она поняла, «архаичный» должно было означать то же самое, что «идиотский».

Она и Икабод вышли из кабины и подошли к кузову. Голова и плечи Арнольда возвышались над высокими бортами.

— Приехали? — спросил кентавр.

— Приехать-то приехали, но у нас проблема.

Пока Икабод с Арнольдом обсуждали ситуацию, к машине приблизилась группа студентов.

— Тевирп, аклокук, — произнес один из них, обращаясь к Метрии.

— Это что, обыкновенский язык?

— Он самый. Парень сказал «Привет, куколка». Если он вступит в коридор, его речь сделается понятной.

— Если он вступит в коридор, я приобрету драконью морду и откушу ему башку.

— Проявления экстремизма и радикализма не в наших интересах.

— А как же мне отвадить этот кусок драконьего дерьма?

— Я сам этим займусь, — сказал Икабод и, повернувшись к юноше, спросил: — Вы, кажется, что-то хотели от моей замужней дочери?

— Тьфу, блин, — парень сплюнул, — такая красотка, а мало того, что уже замуж выскочила, так еще и таскается повсюду со старым козлом-папашей.

В мгновение ока вся компания удалилась.

— Смех, да и только, — фыркнул Икабод.

— Ой! — пискнула проходившая мимо девушка. — У вас что там, в машине, лошадь?

Метрия поняла, что девица усмотрела сквозь щели между планками борта пятнистый Арнольдов бок.

— Не совсем, — сказала она.

— Но я же вижу шкуру. Это пони, да?

— Нашла пони, — провозгласил из кузова Арнольд. — Это мой бок. Хочешь взглянуть?

Метрия от удивления разинула рот, но не нашла что сказать.

— Еще как! — вскликнула студентка, подскакивая от возбуждения. Глаза Икабода заблестели, поскольку грудь девушки под тонкой футболкой с каждым прыжком совершала соблазнительные колебания.

— Ну что ж, я вам кое-что покажу, но сначала попрошу об одном одолжении.

— Сколько угодно.

— В этом корпусе живет девушка, с которой нам надо поговорить. Но мужчин туда не пускают. Не будете ли вы любезны передать ей сообщение?

— Пожалуйста, — кивнула студентка, силясь понять, какое отношение может иметь конский круп к разговаривающему с ней солидному мужчине.

— Ее зовут Ким. Вручите ее этот изумрудный диск и попросите, чтобы вышла к нам.

Он кивнул Метрии. Ей нелегко было на это решиться, но, понимая, что кентавр нашел наилучший выход, она отдала диск.

— Это изумруд? — удивилась девушка. — Но он же черный.

— Почернел от времени, — уклончиво ответил Арнольд.

— А почему ты не можешь за ней сбегать? — спросила студентка Метрию. — Ты-то ведь явно не мужчина.

— Я… я…— Демонесса не знала, что сказать.

— У бедняжки дефект речи, страшное заикание, — нашелся кентавр. — Не надо ее смущать.

— Конечно, конечно. Я мигом.

Девушка умчалась.

— А что, если она присвоит диск? — озабоченно спросила Метрия.

— Повестка Симург может достаться только адресату. Девице даже в голову не придет отнести ее куда-то еще, — пояснил Арнольд.

— Откуда ты знаешь?

— Я кентавр.

Ну конечно, кентавры всегда все знают. Обычно их самоуверенность Метрию раздражала, но сейчас досады не было, поскольку Арнольд ее успокоил.

Очень скоро из корпуса выбежала Ким. Одета она была в том же стиле, что и Метрия, и по сравнению с той угловатой девочкой-подростком, которая участвовала в игре, стала более женственной.

— Метрия! — воскликнула она на бегу, узнав демонессу. — Какими судьбами?

— Как получилось, что я ее понимаю на таком расстоянии? — спросила демонесса кентавра.

— Я развернулся к ней лицом и сдвинулся на полшага вперед, — пояснил тот. — Она уже в коридоре.

Подбежав к демонессе, Ким заключила ее в объятия.

— Чертовски рада тебя видеть! Но как ты попала в реальный мир?

— А ты не слышала о волшебном коридоре кентавра?

— Слышала, но это же давняя история. Ой! — Она заметила Арнольда. — Ты тот самый… А я думала… думала, ты давным-давно…

— Слухи о моей смерти были сильно преувеличены, — промолвил кентавр, протягивая Ким руку.

— Мы отправляемся в Ксанф, — заявила Метрия. — Я доставила тебе повестку, и ты должна будешь вернуться с нами.

— Но я не могу, — возразила Ким. — У меня занятия, домашние задания, обязательства…

— Их придется отложить, — заявил Арнольд. — От повестки Симург отказываться нельзя.

— От повестки Симург? — Ким уставилась на черный кружок. — Я сразу почувствовала: в этом медальоне есть что-то особенное. Но попасть в Ксанф я могу только через игру, а для этого у меня нет времени.

— Даже в летние каникулы? — спросил Икабод.

— Ну… еще ведь и Даг, — промолвила она, покраснев. Метрия к этому отнеслась с полным пониманием: у нее самой по похожим причинам в свое время исчезали невесть куда не то что каникулы, а целые семестры.

— А что Даг, Даг тоже отправляется в Ксанф, — сказала она. — У меня и для него повестка имеется.

Все возражения Ким мигом испарились.

— Скажу соседке по комнате, чтобы прикрыла меня, — промолвила она и умчалась.

Тем временем вернулась девушка, передававшая жетон.

— Насчет лошади…— начала она.

— Залезай в кузов, — пригласил Арнольд.

— А это разумно? — просил Икабод.

— Уговор дороже магии.

Архивариус откинул задний борт и, когда девица забралась в кузов, закрыл его снова.

Наступила тишина, потом послышался слабый возглас.

— Ну ничего себе! Вы что, взаправдашний?..

— Самый взаправдашний, — заверил ее Арнольд. — Только прошу никому об этом ни слова. Могут возникнуть всякие шероховатости, а я слишком стар, чтобы их сглаживать.

— Прибедняется, — усмехнулся Икабод. — Второго такого мастера по сглаживанию шероховатостей не сыщешь. В Области Безумия он уговорил позировать множество экземпляров тамошней фауны, пока я делал зарисовки.

— А ты… ты кто? — несколько придя в себя, спросила девушка у Дженни.

— Дженни, эльфесса. Про меня тоже лучше молчать, для сглаживания шероховатостей я слишком молода.

Ким вышла из здания с сумкой.

— Тут материалы по курсовой. Может, удастся выкроить для нее время.

Девушка вылезла из кузова с совершенно ошарашенным видом.

— Спасибо, Джо, — сказала ей Ким.

— Нет проблем, Ким, — откликнулась та, удаляясь нетвердым шагом.

— А если разболтает? — спросила Метрия.

— А кто ей поверит? — засмеялась Ким. — Поехали за Дагом!

На сей раз в кабину села Ким, она знала, где найти Дага, а поскольку ножки ее были на виду, как и у Метрии, Икабод возражать не стал.

— Ну и физиономия была у той девицы, — фыркнула Метрия. — Бедняжка ожидала увидеть коня и человека, а увидела кентавра.

— Она увидела то, что ожидала: и конь, и человек числятся в моих предках, — строго произнес Арнольд.

— Но поначалу чуть не шлепнулась в обморок, — усмехнулась Дженни. — Мне это понятно, я сама была поражена, впервые увидев Чеке. Поначалу я даже списала все это на плохое зрение и по-настоящему поняла, что вижу, лишь когда Чеке дала мне очки.

— Да, крылья у кентавра и впрямь смотрятся необычно, — согласился Арнольд. — Пока сей биологический вид не размножился и не занял свою нишу, это будет проблемой для аликентавров.

— Для кого?

— Для крылатых кентавров. Раз им предстоит утвердиться как биологическому виду, они должны получить видовое название. Поскольку крылатого единорога именуют аликорном, их следует именовать аликентаврами.

— Или, для краткости, алия, — заявила Метрия, страшно довольная тем, что в кои-то веки не перепутала слова. — А проблема-то в чем?

— Этому гибридному роду будет не так-то просто продолжиться, — сказал Арнольд, — Чеке появилась на свет в результате связи между обычным кентавром и гиппогрифом, а происхождение Чериона до сих пор остается загадкой. Весь их вид составляет потомство этой парочки, но, чтобы сделать его жизнеспособным, требуется приток свежей крови. Можно, конечно, попробовать прибегнуть к магии Источника Любви, но обычные кентавры очень осторожны в таких вопросах, поскольку радеют о чистоте расы и не одобряют скрещивания. Вот почему перспективы алии не слишком обнадеживают.

— А вот и нет, — возразила Метрия. Дженни с Арнольдом воззрились на нее.

— Ты знаешь что-то неизвестное мне? — спросил старый кентавр, будучи уверен в обратном.

— Конечно. Волшебник Трент прошел омоложение и теперь превращает всех во всех не хуже, чем когда был королем. Одну девушку, Синтию, он сделал кентаврицей еще семьдесят пять лет назад, а теперь она тоже омолодилась и, надо думать, скоро они с Че составят прекрасную пару. Вот тебе и свежая кровь. Но раз Трент сделал это единожды, он может сделать и дважды, и трижды, и сколько надо. Может превращать в алию людей, кентавров, кого угодно. Лучше, конечно, кентавров: они близки к алии по телосложению, и им остается только научиться летать. Что не станет проблемой, учитывая природную сообразительность кентавров как вида и общую для всех крылатых особей способность облегчать и облегчаться. Им даже не придется пачкать руки о столь презираемые ими разнообразные магические таланты.

— Устами младенца…— задумчиво пробормотал Арнольд.

— Я не младенец! — надулась Метрия. — И где ты видел у меня усы?

— Он сказал не «усами», а «устами», — поправила Дженни.

— О! Это драматично.

— Как?

— Энергично, эстетично, патетично…

— Может, поэтично?

— Не важно! — сказал Арнольд, опередив Метрию. Дженни рассмеялась, и демонессе не осталось ничего другого, как рассмеяться вместе с ней.

Вскоре грузовичок остановился возле спального корпуса, с виду такого же, как предыдущий с единственной разницей: толклись вокруг него главным образом юноши. Выйдя из кабины, Ким остановилась под хорошо известным ей окошком, вложила в рот два пальца и оглушительно свистнула.

В окошке мигом появилась голова.

— Сейчас спущусь, — крикнул Даг, помахав рукой.

— А я-то думала, в Обыкновении нет никакой магии, — заметила Метрия.

— Женщины повсюду оказывают на мужчин магическое воздействие, — откликнулся Арнольд.

Вскоре Даг вышел из здания, и Ким подвела его к машине. С тех пор как Метрия видела его в последний раз, он повзрослел, раздался в плечах и стал выглядеть еще симпатичнее.

— У демонессы Метрии для тебя кое-что есть, — сказала ему Ким.

— Спасибо, с тех пор как у меня есть ты, мне ничего не нужно, — галантно отозвался парень.

Ким счастливо улыбнулась.

— Это не то, что ты подумал. Он принесла тебе повестку.

— Что? — переспросил Даг.

— Повестку для участия в судебном абсцессе, — пояснила Метрия.

— В чем?

— Регрессе, прогрессе, эксцессе…

— Процессе?

— Не важно! — хором произнесли Дженни, Метрия и Ким.

— Но разве в Ксанфе устраивают суды?

— Еще как устраивают, — заверил юношу Арнольд. — Печальным прецедентом такого рода является процесс над Скриппи Скелли.

Даг взглянул на Ким, и та, будучи лучше его подкована в истории Ксанфа, утвердительно кивнула.

— Было дело. Скриппи Скелли — это ходячая скелетица, жена скелета Косто. Ее судили за то, что она напортачила с доставкой дурного сна троллю Тристану, который не стал есть маленькую девочку.

— Но это небось было невесть когда, — отозвался Даг. — И вообще, тролли не должны есть детей, а дурные сны следует посылать…

Ким прервала эту речь тем, что наклонила его голову и поцеловала Дага в губы.

— Приятно видеть, когда все под контролем, — одобрительно пробормотала Метрия. — Она научилась с ним управляться.

— У женщин такое умение в крови, — промолвил Арнольд.

— Бери берилл, — сказала Метрия, вручая Дагу диск.

— Но я не могу вот так взять да и отправиться в Ксанф, — запротестовал юноша. — Мне еще курсовую писать…

— А вот я отправляюсь, — заявила Ким.

— Подожди, я договорюсь, чтоб меня прикрыли, — бросил он и поспешно скрылся в здании.

— От учебы мозги сохнут, — доверительно сказала Ким Метрии, и та понимающе кивнула.

Вскоре Даг появился снова, и Метрия от половинки души порадовалась тому, что самая сложная часть задания была выполнена. Остальные адресаты, какие бы с ними ни возникли затруднения, по крайней мере находились в Ксанфе.