Суд над Роксаной

Глава 9 ДЕМОНЕССА ЗА РУЛЕМ

Ким и Даг забрались в кузов, чтобы поболтать с Дженни, а Метрия снова заняла место рядом с Икабодом. Они поехали к дому Ким, поскольку девушка категорически отказывалась отправляться в Ксанф без своей собаки Грезы. Некоторое время ехали молча.

— А старикан пялится на твои коленки, — ехидно заметила Менция.

— Значит, есть на что посмотреть, — парировала Метрия.

— А я их ему первая показала.

— Могла бы и трусики показать.

— Ну уж нет. Во-первых, это могло бы вконец выбить его из колеи, а во-вторых, быть истолковано как нарушение Взрослой Тайны.

— Да ему уже сто лет!

— И он снова впал в детство.

Метрия поняла, что тут ее худшая половина, пожалуй, попала в точку.

— Хорошо, что, когда я забыла об одежде, на мне не было трусиков, — пробормотала она.

— Даю пенни за твои мысли, — сказал Икабод.

— Обыкновенские монеты в Ксанфё не ценятся.

— Понимаю. Просто ты ушла в себя, и мне стало любопытно, что творится в твоей очаровательной головке.

— Я разговаривала со своей худшей половиной Менцией, и она сказала, что ты таращишься на мои колени.

— Что я и готов всецело подтвердить под присягой. Меня еще с отрочества привлекали женские конечности как символ женственного начала.

— Конец как символ начала?

— Ну, я использовал метафору.

— Что?

— Параллель, аналогию, соответствие, сродство, близость…

— Синекдоху?

— Точнее, метонимию, — буркнул он, а потом, подумав, спросил: — Но ты-то откуда знаешь этот термин?

— Понятия не имею. Многие мудреные словечки срываются у меня с языка сами собой.

— Ты интересное существо, — отметил Икабод. — Конечно, все сверхъестественные существа по-своему интересны, но ты необычна даже для демонессы. Как полагаешь, что послужило причиной твоих… э… затруднений с использованием слов?

— Когда я была совсем новой, на меня ненароком наступил Сфинкс, а такое не проходит даром даже для демонической субстанции. Личность моя подверглась расщеплению, и я стала заговариваться.

— А, стало быть, ты бываешь то Метрией, то Менцией.

— И еще бедной сироткой.

На сиденье появилась одетая в лохмотья малютка.

— А у других демонов бывает расщепление личности?

Для крошки-побирушки вопрос был слишком сложен, так что демонессе пришлось снова стать Метрией.

— Нет. Мы все можем принимать любое обличье, но под ним всегда пребывает один и тот же злой дух. Я, пожалуй, единственная, в ком реально сосуществуют не только обличья, но и личности. Становясь сироткой, я должна вести себя как лицо, непричастное к Заговору Взрослых, в образе Менции делаюсь малость чокнутой, хотя в Области Безумия именно Менция проявляет наибольшее здравомыслие, а будучи Метрией — начинаю заговариваться.

— Изумительно! В Обыкновении феномен расщепления личности тоже известен и, как правило, является последствием полученной в детстве психологической травмы. Например, сексуального насилия.

— Ну, должна сказать, что пребывание под пятой у погрузившегося в разгадывание собственных загадок Сфинкса имеет мало общего с сексом, но зато уж это насилие так насилие.

Икабод рассмеялся.

— Вот видишь, все дело в том, что эта травма была нанесена тебе в детстве. Будучи взрослой, полностью сформировавшейся личностью, ты пережила бы эту неприятность без столь далеко идущих последствий.

— Выходит, что со смертными, и даже с обыкновенами, случается то же самое, что произошло со мной.

— Именно так. У психологов на сей счет бытуют разные мнения, единой позиции тут не выработано, но многие считают расщепление личности способом справиться с последствиями детской травмы. А возможно, психологическое потрясение от самого акта насилия, словно удар молота, дробит личность на несколько фрагментов, каждый из которых впоследствии пытается исцелиться сам, формируя отдельную личность. Правда, такая личность практически не бывает полноценной, ибо обломок не может полностью соответствовать единому целому. Так обстоит дело у людей, но твой пример показывает, что различия между людьми и демонами меньше, чем можно было бы подумать. Это объясняет твои проблемы с лексиконом: видимо, твоя совокупная память обладает полным набором слов, но конкретная личность не всегда может в нужное время извлечь оттуда именно то, что нужно.

— Похоже на правду. Именно это меня и заводит.

— Может, изводит?

— Неважно. Можно, я тебя потусую?

— Что сделаешь?

— Порисую, потанцую, побалую…

— Может, поцелуешь?

— Вот именно! — Метрия чмокнула его в правое ухо. — Благодаря тебе я хотя бы знаю, что со мной происходит. И что я такая не одна.

Грузовик вильнул и выровнялся не сразу. А когда выровнялся, Икабод глубоко вздохнул и сказал:

— Я рад, что смог быть тебе полезен. Но если ты снова задумаешь меня поцеловать, не делай этого, когда я за рулем.

— Извини.

— Не извиняйся, мне было очень приятно. Просто будь осторожна. Для человека моих лет отвлекаться, да так сильно, когда он ведет машину, очень опасно.

— Я постараюсь, — сокрушенно пообещала она.

— А эта твоя альтернативная личность, Менция, — ты правда с ней беседуешь?

— А что, нельзя?

— Обычно та или иная личность доминирует и прямых бесед они не ведут.

— Ну, в общем, как правило, главная я. Она совсем отделилась, когда меня угораздило обзавестись половинкой души и влюбиться. Она моя бездушная половинка и потому существует в соответствии с исконно демоническими понятиями. Бедная сиротинушка довольствуется половинкой моей половинки, так что у нее как у личности имеется четвертинка души. Но Менцию разбирает любопытство, каково это — быть полуодушевленной. Поэтому она остается при мне и иногда выступает на первый план. Хочешь с ней поговорить?

— Нет. Мне другое интересно: о чем вы говорите друг с другом, если у вас общий жизненный опыт и одинаковые познания.

— Опыт-то общий, но одно и то же мы толкуем по-разному.

— И все же о чем таком вы говорите?

— Чаще всего о любви. Она вообще не понимает, что это такое.

— Мало кто способен понять, что такое любовь, не испытав ее. А можно послушать такой разговор?

— Почему бы и нет, — подала голос Менция. — Совершенно очевидно, что только крайняя степень идиотизма способна сделать некогда нормальную демонессу любящей, способной к самопожертвованию и думающей лишь о том, как несколько раз на дню осчастливить и довести до блаженного отупения своего неизвестно зачем ей понадобившегося мужа. Она называет это любовью, а я нахожу такую форму существования извращением. Кому какое дело, счастлив или несчастлив какой-то там смертный мужчина. Он вовсе не заслуживает такого внимания.

— Никакого идиотизма в этом нет, — возразила Метрия, — хотя бы потому, что, делая его счастливым, я сама получаю не меньшее удовольствие. Это взаимно: мои желания определяются его желаниями. До того как я влюбилась, моя жизнь была пуста, а теперь она полна смысла, да так, как я даже не ожидала. Любовь дает мне удовлетворение…

— Удовлетворение! Почему бы тебе в таком случае не приковать себя цепью к стене сырой темницы? Ты со своей дурацкой полудушой научилась получать удовольствие от собственных страданий.

— То, что ты по невежеству считаешь страданиями, для меня истинное наслаждение.

— Ты упиваешься своим унижением.

— Не будь у тебя в голове все перевернуто, ты поняла бы, что я обретаю наивысшее блаженство.

— Это в твоей башке все вверх тормашками, а я верна своей демонической природе.

— Картина ясна, — промолвил Икабод. — Личность без души не в состоянии постичь, что это такое, а личность, не познавшая любви, не видит в ней никакого смысла.

— Верно, — сказала Метрия. — Я ведь и сама обзавелась половинкой души из любопытства и ради забавы. Именно любопытство заставило меня зайти так далеко, что я вышла замуж, не подозревая, разумеется, чем это может обернуться.

— Помнится, Арнольд рассказывал мне об одной одушевленной демонессе, когда-то в прошлом вышедшей замуж за одного из королей Ксанфа. Но, когда ей доставили младенца, душа перешла к нему, а она вновь обрела чисто демоническую природу и исчезла с ужасающим шумом. Не случится ли с тобой нечто подобное?

— Да, эта история приключилась с моей подругой Дарой, которая вышла замуж за тогдашнего короля Хамфри — нынче он служит Добрым Волшебником. Ее душу получил их сын Дафри. Она действительно исчезла, но впоследствии вернулась к Хамфри, потому что одушевленное состояние нравится ей больше, чем бездушное. Души у нее, правда, все равно нет, так что ей приходится изображать ее наличие. Но я, если мне доставят младенца, от души не откажусь, а отдам ему половинку своей половинки. Она будет расти вместе с ним и, надеюсь, вырастет до полного размера.

— Ты великодушна, Метрия.

— Нет, с всего лишь половинкой души я малодушна, но все-таки не бездушна.

— А ведь знаешь, встретив тебя или Менцию там, в Области Безумия, я поначалу подумал, что ты кто-то вроде нимфы, такая же пустышка.

Она пожала плечами.

— Это можно понять. До замужества я и сама не придавала внутреннему содержанию никакого значения.

За разговорами они подъехали к дому Ким. Родителей ее дома не оказалась, так что девушка оставила им записку, чтобы они не подумали, будто собаку украли, забрала Грезу и, спустившись вниз, снова влезла в кузов. Греза обрадовалась, увидев старых знакомых по игре Дженни и кота Сэмми, а Метрия задумалась: как такая старая собака смогла протянуть в Обыкновении так долго. Если все дело в том, что в прошлое пребывание в Ксанфе она подзарядилась магией, нынешняя поездка должна пойти ей на пользу.

Некоторое время они ехали молча. Потом Икабод сказал:

— Мы с Арнольдом по возвращении вернемся к нашим исследованиям в Области Безумия. Но мне хотелось бы узнать, кто твой следующий адресат.

— Пока даже не знаю. Я должна препроводить Дага с Ким в Безымянный замок, а на это уйдет время, потому как на сей раз великана там не будет, а летать они не умеют. Видимо, мне придется выбрать извилистый маршрут и собирать адресатов по дороге. А начать разумнее всего с самого трудного.

— И кто же это?

Демонесса заглянула в мешок.

— Кентаврица Чена. Я никогда о ней не слышала.

— Спроси Арнольда. Он сам кентавр и вдобавок эрудит.

Разуплотнившись, Метрия просочилась в кузов, но оказалось, что Арнольд тоже не слышал ни о какой Чене. Видимо, она появилась на свет, когда он уже начал вести жизнь отшельника. Демонесса вернулась в кабину, уплотнилась и вздохнула.

— Увы, он ее тоже не знает.

— Тогда ты права: найти ее будет нелегко, — Икабод покачал головой. — Давненько мне не приходилось так долго сидеть за рулем, я начинаю уставать. Что ни говори, а годы свое берут. Пожалуй, когда все это кончится, мне стоит сдать свои водительские права. В Обыкновении от меня уже толку мало, так что остаток жизни лучше провести со стариной Арнольдом в Ксанфе.

— Я могу сесть за руль, — сказала Метрия. — Я все запомнила, за что дергать, на что нажимать.

Он рассмеялся, но потом заговорил серьезно:

— Чудно, конечно, но я тебе верю. Ты способная ученица, и, возможно, лучше было бы положиться на твою сноровку и реакцию, чем на мои убывающие силы.

— Ну так позволь мне…— с жаром попросила она.

— Ну как это может быть — демонесса за рулем? Несерьезно!

Он осекся, ибо юбка ее укоротилась, поднявшись едва ли не до линии трусиков.

— Я сяду тебе на колени, — заявила Метрия, лишив тем самым Икабода какой-либо способности к сопротивлению.

Она перелетела к нему на колени, устроилась так, чтобы удобно было дотягиваться до рычагов, свела к минимуму свой вес и взяла управление на себя.

Сперва Метрия робела, но скоро обрела уверенность. Машина подчинялась каждому повороту руля или нажатию на педаль; ощущение было такое, словно ты катаешься на послушном единороге. Только ни один уважающий себя единорог не позволил бы на себе кататься, а грузовичок, похоже, не имел ничего против.

Уже в тусклых обыкновенских сумерках они подкатили к дому Икабода.

— Ночью ехать небезопасно, так что заночуем у меня, — сказал старый архивариус. — Если разместить Арнольда надлежащим образом — а я об этом позабочусь, — у нас все будет в порядке.

Метрия подвела грузовичок к самому дому, но тут он закашлялся, дернулся и умолк.

— Ой! — горестно воскликнула Метрия. — Я убила его!

— Это моя вина, надо было напомнить тебе насчет сцепления. Мотор заглох.

— Оглох? Но все-таки не умер?

— Можно сказать и так. Оглох и, как слышишь, онемел, но это временно. Не переживай. Я получил большое удовольствие.

— Тебе понравилось, как я управляла машиной? — спросила польщенная Метрия.

— И это тоже, — сказала старик, когда она вспорхнула с его колен.

Выйдя из кабины, Икабод отвел Арнольда в центральную комнату, с тем чтобы магическая зона покрыла практически весь дом. Сэмми и Греза свернулись в клубочек рядом с ним, по-видимому усмотрев в нем не столько человека, сколько коня. Ким с Дженни проверили холодильник и кладовки, но Икабод, постоянно находившийся в отлучке, еды дома не держал.

— Нет проблем, — сказала Ким, — я закажу пиццу.

— Вы что, едите спицы? — удивилась Метрия.

— Не совсем, — рассмеялся Даг. — Но интересно не это. Смотри, сейчас Ким покажет тебе кое-что из обыкновенской магии.

И Ким показала: она взяла штуковину в форме банана, длинный и тонкий хвост которой уходил в стену, поднесла один ее конец ко рту, а другой к уху и заговорила:

— Это «Пицца на дом»? Мне, пожалуйста, две больших с сыром. Диктую адрес…

Потом она положила банан на место, а в скором времени к дому на большой скорости подкатила машина. Метрия даже испугалась, как бы ей не врезаться в стену, но она с визгом затормозила, и оттуда вылез молодой человек с широкой плоской коробкой. Отдав коробку Дагу, он получил взамен несколько зеленых бумажек и укатил так же быстро, как прикатил.

Вернувшись с коробкой в дом, Даг открыл ее. В ней находились два большущих плоских пирога, поверхность которых несколько походила на обращенную к Ксанфу сторону луны.

Пироги разделили на пять ломтей, по ломтю на едока.

— Вот сыр так сыр, настоящая моццарелла, — заметил Даг, забавлявшийся со своим ломтиком, подвесив его на растягивающейся ниточке из сыра и подбрасывая, как игрушку, которую одни обыкновены называют «раскидаем», а другие «йо-йо».

— Так это монстрелла? — Метрия покачала головой. Все сходилось. Монстрелла, весьма опасное чудовище, клеилась к своим жертвам, обмазывая их липкой массой, а потом пожирала. Масса была похожей, но до сих пор демонесса и подумать не могла, что обыкновены питаются такими монстрами. Как им вообще удалось добыть это чудище?

Метрия в еде не нуждалась, а потому от нечего делать стала осматривать дом.

— Что тут? — просила она, откидывая занавеску, за которой, в конце комнаты побольше, находилась совсем крохотная каморка.

— Душевая, — пояснил Даг.

— Вы храните здесь души? — удивилась демонесса.

— И не думаем.

— Значит, кого-то душите?

— Ничего подобного, просто принимаем душ. Иными словами, моемся. Хочешь, примем вместе?

От попытки понять, какое отношение может иметь умывание к душам, Метрия отказалась, ее предупреждали насчет странностей обыкновенной терминологии. Удивительно было не то, кто, что и как называл, а то, что Ким вдруг ни с того ни с сего наградила Дага пинком.

— Ты чего? Я просто хотел ей показать…

— Сама покажу…

Она встала, закрыла дверь большой комнаты, чтобы никто не мог их увидеть, и повернула на стенке тесной каморки две ручки. Сверху полились дождевые струи.

— Устрани одежду и забирайся внутрь, — сказала Ким. Метрия так и сделала. Каково же было ее удивление, когда она ощутила на обнаженной коже теплую воду.

— Горячий дождик! — воскликнула она. — Вижу, у вас с магией не так уж плохо.

— Стараемся, — рассмеялась Ким. — Ты поплещись, а когда надоест, просто поверни эти ручки. Дождик прекратится.

— Странно это. Но приятно.

— Я бы сказала, душевно, — с улыбкой промолвила Ким и удалилась.

Метрия наслаждалась от души. Она обратилась в дым, прикинувшись висевшей под потолком тучкой, и, пропуская сквозь себя струи, бормотала:

— Извини-подвинься, Тучная Королева, куда тебе с твоим холодным дождем до моего горячего.

Потом она стала принимать различные формы, радуясь тому, как, отскакивают от нее во все стороны брызги, затем превратилась в горшок и наполнилась водой. Ну и забава!

Натешившись вдоволь, она повернула ручки, и горячий дождь прекратился. Метрия разуплотнилась, чтобы стекла вся вода, вернула себе прежний облик, включая обыкновенную одежду и обувь, после чего вернулась в столовую.

— Обыкновения не такая уж и унылая, — заявила она. — Пожалуй, я могла бы ее полюбить.

— А Обыкновения, несомненно, полюбила бы тебя, — Даг.

Икабод кивнул в знак согласия. Ким отвела глаза, поскольку в настоящий момент голень Дага находилась вне пределов досягаемости ее ноги. Метрия сообразила, что она держит его на невидимой растягивающейся ниточке, похожей на липкую полоску сыра монстреллы. И это правильно: мужчину надо держать на поводке, но с короткого поводка он непременно сорвется.

Покончив с едой, все последовали примеру Метрии и ополоснулись. Арнольд, правда, в душевой не помещался, и ему пришлось помыть отдельно сначала переднюю часть, а потом заднюю. Даг помог ему, усердно поливая кентавра из пожарного шланга.

Тем временем Ким продемонстрировала еще один образчик обыкновенной магии — ящик с движущимися картинками. Сами картинки были яркими и правдоподобными, как на магическом Гобелене, но показывал ящик по большей части битвы, драки и любовные сцены. Метрия покраснела, увидев, как женщины в ящике без зазрения совести показывают свои трусики. Стоило ли после этого удивляться тому, что большинство обыкновенских мужчин — неотесанные дубины.

В положенное время все уложили маты и тюфяки поближе к Арнольду и улеглись спать, а не нуждавшаяся во сне Метрия осталась смотреть волшебный ящик. Он показал ей историю из жизни какого-то далекого края, жители которого внешне отличались от местных обыкновенов, носили другое платье, но потрошили друг друга со столь же неуемной энергией. Потом пошла история о молодом человеке, влюбившемся в девушку, потерявшем ее, а потом нашедшем. Это заставило демонессу вспомнить о Велено, и ей очень захотелось оказаться дома, чтобы немедленно его осчастливить. Ведь именно в этом заключался смысл существования мужа.

Она смотрела все передачи подряд, до тех пор пока не проснулись ее спутники.

— Ты что, всю ночь телевизор не выключала? — удивилась Ким. — Устала, наверное?

— Нет, это было здорово. Забавно как гипнотыква. Интересно, нельзя ли завести такую штуковину и у нас в Ксанфе?

— Может быть, Конпутер сумел бы это устроить, — со смехом отозвалась Ким.

Дженни тем временем отправилась в душевую, откуда вдруг донесся ее испуганный возглас.

— Что случилось? — окликнула ее Ким.

— Что-то неладное с магией.

— Не может быть, — заявила Ким. — Кабинка находится внутри коридора, Арнольд там же где был вчера. Метрия вчера мылась, и с ней все в порядке.

— Наверное, я ошиблась, — согласилась Дженни, — померещилось спросонья.

Ким, как и подобает настоящей женщине, тут же изменила свое мнение.

Они посмотрели на Метрию. Та осторожно подошла к кабинке, отодвинула занавеску и, протянув руку, ощутила покалывание. Затем рука онемела и растворилась в кружении ветра. Дженни протиснулась внутрь мимо нее — при этом уши ее округлились и на руках появились пятые пальцы — и, соприкоснувшись телом с вихрем, постаралась вытеснить его из кабины. Как только воздушная круговерть оказалась в магических пределах, рука стала нормальной демонической субстанцией, и Метрия втянула ее в себя. С чувством облегчения, ибо так она ощущала себя неполной, Дженни вышла наружу и восстановила эльфийское обличье.

Вся троица обменялась взглядами.

— Коридор сужается, — сказала Ким, озвучив общие мысли.

— Эй, девчонки, о чем секретничаете? — спросил, приблизившись, Даг.

Они молчали, не желая сеять тревогу.

— Выкладывайте, я же вижу что вы не в себе.

— Магия выветривается, — без обиняков заявила Ким.

— Тьфу, магия. Я уж боялся, что тает наша с тобой вечная любовь.

— Вот дубина! Волшебный коридор сужается!

Молодой человек мигом сделался серьезным.

— Насколько?

— В душевой магии уже нет.

Даг быстро произвел мысленный подсчет.

— Похоже, убывание составило около пятидесяти процентов. Вопрос в том, происходило ли оно постепенно, с того момента как Арнольд покинул Ксанф, или это случилось как обвал, именно сейчас. Нам лучше надеяться на равномерное ослабление: тогда есть шанс добраться до Ксанфа прежде, чем коридор исчезнет совсем.

— Верно, — согласилась Ким.

Арнольд с Икабодом еще спали, и сейчас, со стороны, было отчетливо видно, что они очень стары. Не исключено, что ослабление магии сказалось не только на ширине коридора, но и на их облике.

— Прежде чем их будить, давайте сами все подготовим, — предложил Даг. — Мы с Ким займемся грузовиком. Интересно, как там с горючим?

— Если верить волшебному циферблату, осталась еще половина бака, — ответила Метрия, и Даг посмотрел на нее с немалым удивлением.

— Дженни с Метрией следует держаться поближе к Арнольду, — предложила Ким. — Старикам может потребоваться моральная поддержка.

Девушка проявила деликатность. На самом деле Дженни не следовало удаляться от кентавра для сохранения своей эльфийской природы, а Метрия, сделав лишний шаг, и вовсе рисковала исчезнуть.

Обыкновен с обыкновенкой сноровисто загрузили грузовик, откинули задний борт и подставили ящик, чтобы Арнольд мог забраться в кузов.

— О'кей, нам пора, — хмуро промолвил Даг.

Дженни разбудила Арнольда, а Даг — Икабода. Проснулись оба с трудом, выглядели вяло и озирались по сторонам, словно одурманенные.

— Этого мы и опасались, — пробормотала Ким. — Состояние их здоровья напрямую зависит от магии.

— Арнольд, мы поможем тебе подняться, — промолвил Даг обычным тоном, словно причин для беспокойства не было.

Вчетвером им удалось кое-как поставить кентавра на ноги, вывести его во двор, с трудом запихнуть в кузов и уложить головой к кабине, куда забралась Метрия: на столь близком расстоянии магия пока действовала исправно.

Оглянувшись, они увидели Икабода, нетвердой походкой ковылявшего неизвестно куда. Догнав старика, Ким обняла его за талию и подвела к машине.

— За руль ему в таком состоянии нельзя, — категорически заявил Даг. — Посадим в кузов, к Арнольду.

Ким кивнула, и их совместными усилиями архивариус присоединился к кентавру.

— А кто поведет машину? — спросила Ким.

— А какое у этого драндулета переключение скоростей? — задал вопрос Даг.

— Ручное, — ответила Метрия.

— В таком случае я пас, — огорченно произнесла Ким, — Мне случалось иметь дело только с автоматическим.

— Мне тоже, — отозвался Даг, — но, видимо, придется осваивать эту допотопную премудрость на ходу. Времени нет.

— Я могу повести этот грузовик, — заявила Метрия. Обыкновены воззрились на нее так, словно она свалилась с луны.

— Ты же демонесса!

— Догадываюсь. Но Икабод научил меня управлять машиной, и, между прочим, вчера к его дому вас доставила именно я.

— Это сумасшествие, но времени терять нельзя, — промолвил Даг. — Нам неизвестно, как быстро иссякает магия. Может быть, если рядом с ней будет сидеть водитель с правами…

— Я, — поспешно вызвалась Ким, — меня не будут отвлекать ее ноги.

— Хорошая мысль, — не стал спорить Даг. — Поехали.

— Пристегнись ремнем безопасности, — сказала Ким, усаживаясь рядом с занявшей водительское место Метрией.

— Зачем? Никакой ремень меня не удержит.

— Нам ни к чему привлекать внимание дорожной полиции.

Ким застегнула на ней ремень, а Метрия повернула ключ зажигания и выжала сцепление. Она понимала, что должна делать все правильно, ибо авария будет чревата для них длительной задержкой, которая может стать фатальной.

— Тормоз! — напомнила Ким. Метрия сняла машину с ручника.

— Дорога впереди свободна, — подсказала обыкновенка, и демонесса плавно вывела грузовик на пресловутое полотно. У нее получилось: машина слушалась руля, как и вчера.

— Держись правой стороны, — сказала Ким.

— А ведь точно, иначе можно столкнуться с едущими навстречу. — Метрия поняла, что без подсказок Ким ей пришлось бы нелегко. Управление машиной она, возможно, и освоила, но не могла сказать того же насчет диковинных обыкновенских правил и обычаев.

Ким развернула карту и принялась высматривать по ней путь. Метрия и не подозревала, что это может потребоваться: Икабод хорошо знал дорогу и ни в какие карты не заглядывал.

— Осторожно, — внезапно сказала девушка. — Видишь, как вихляет вон та машина: наверняка в ней пьяный водитель.

— Что такое «пьяный»?

— Он выпил большое количество жидкости, от которой обыкновены впадают в безумие. За рулем такое обыкновены очень опасны, — Ким оглянулась. — Надеюсь, Дженни нас не слышит, не хотелось бы ее пугать.

— Что может знать эльфесса из Двухлунии о пьяных водителях?

— Ладно, не в том суть. Постарайся оторваться от этого идиота.

Оторваться от него на существенное расстояние Метрии не позволила интенсивность движения, однако она, следуя совету Ким, пыталась удерживать между ним и собой дистанцию.

Потом машины остановились, и какая-то девочка стала переходить дорогу. Однако остановились не все: управляемая пьяным машина выскочила из своего ряда и помчалась прямо на переход.

— Черт!! — воскликнула Ким. — Так я и знала. Носятся с этими пьяницами как с писаной торбой, а они…

Послышался пронзительный крик. Еще одна девочка, выскочив на дорогу, оттолкнула первую в сторону, но в следующее мгновение сама была сбита машиной пьяницы.

Метрии пришлось остановиться, чтобы не столкнуться с той машиной или не наехать на девочек. Одна из них неподвижно лежала у обочины, другая отчаянно кричала.

— Господи, нам нельзя останавливаться, — воскликнула Ким. — Если нас застукают, это станет концом для тебя, Арнольда, а может быть, и для Дженни с Икабодом. Надо сматываться!

Тем временам на дороге, оглушительно завывая, появилась машина с красным крестом. Подобрав девочек, она умчалась прочь.

— Проклятые пьянчуги, — простонала Ким. — Их нужно держать в тюрьме до конца дней!

Из другой завывающей машины — уже без красного креста — вышел обыкновенский демон в синем облачении.

— Вы видели, как все случилось? — спросил он Метрию, бросив взгляд на ее ноги.

— Этот пьяный водитель мчался прямо на маленькую девочку. Девочка побольше столкнула ее с дороги, но попала под колеса сама.

— Молчи, — шепнула Ким. — Мы не можем впутываться в это дело.

Но синий демон уже задал следующий вопрос:

— С чего вы взяли, что водитель был пьян?

Взгляд его при этом скользнул по ее случайно расстегнувшейся и практически обнажившей грудь блузке.

— Он вихлял по дороге из стороны в сторону.

Демон кивнул.

— Ваши права, пожалуйста.

— Мои что?

— Вот мои, — Ким сунула демону под нос маленькую книжечку.

Он раскрыл ее, кивнул и, сделав какие-то пометки, вернул владелице.

— Вас вызовут повесткой в суд в качестве свидетельницы, — произнес он. — Всего доброго, леди.

Демон бросил последний взгляд на прелести Метрии и с явным сожалением удалился.

— Повестка теперь придет на мой адрес, — сказала Ким. — Хорошо, что он не потребовал у тебя удостоверение личности и не заглянул в кузов.

— Думаю, я со своей ролью справилась, — отозвалась Метрия, юбка которой удлинилась, а блузка застегнулась. — У меня имеется кое-какой опыт по части одурманивания мужчин. Похоже, в определенном отношении они одинаковы, что в Ксанфе, что в Обыкновении.

Ким посмотрела на нее с одобрением.

— Да, этот тип магии везде действует одинаково, если у женщины соответствующие способности. Я думала, у этого типа глаза из орбит вылезут. Странно, что он не стал просить тебя о встрече.

— Мы ведь и так с ним встретились.

— Нет, о встрече наедине. О свидании с поцелуями, хватанием руками за всякие твои выпуклости и всем прочим.

— А что, это было бы забавно.

— Метрия, ты ведь замужем.

— Ты права, — согласилась демонесса, представив себе физиономию малого в синем, когда она растворилась бы в его объятиях в дым. — И замужем, и волшебный коридор покинуть не могу.

— Вот именно. Надо убираться отсюда поскорее. Мы теряем время, а магия улетучивается.

Наконец движение восстановилось, и скорость его возрастала прямо пропорционально удалению от машин синих демонов. Теперь они быстро двигались к Ксанфу.

Однако, как оказалось, магия таяла слишком быстро: Метрия ощутила это по онемевшим пальцам ног, находившимся от Арнольда дальше всего. Она посмотрела вниз и почувствовала почти смертельный холод.

— Ким, у меня исчезли пальцы ног!

— Должно быть, они уже за пределами магической зоны, — воскликнула девушка и принялась стучать в заднее окошко кабины.

— Пододвинь Арнольда поближе! — крикнула она, когда в нем показалось лицо Дага. — У Метрии исчезли пальцы ног!

Сзади послышалась возня, и чувствительность ног восстановилась. Но, увы, ненадолго. Скоро демонесса снова ощутила пощипывание, а там и онемение.

— Я лишусь ног и не смогу нажимать на волшебные командные педали, — в ужасе промолвила она.

— Главное, не останавливаться, — откликнулась Ким. — Управлением придется заняться мне. Но ты должна будешь показать мне, как на этом допотопном драндулете переключаются скорости.

— Займи мое место, — сказала Метрия.

— Чтобы поменяться местами, нам придется остановить машину.

— Зачем? Садись мне на колени — и сквозь меня на сиденье.

— Ах да, я забыла, что ты можешь разуплотниться.

Ким перелезла на колени Метрии и провалилась сквозь нее, так что теперь Метрия оказалась у нее на коленях. Потом демонесса соскользнула на соседнее сиденье, но тут же выругалась, снова ощутив покалывание.

— Коридор сужается, — сказала Ким.

— Может, мне перебраться в кузов?

— Не стоит их беспокоить. Ты можешь превратиться в шар или что-нибудь такое и устроиться у меня на коленях?

— Конечно, — Метрия обернулась маленьким дракончиком и свернулась на коленях у обыкновенки.

Однако у той вскоре возникли проблемы с управлением.

— Впереди светофор, что мне делать?

Метрия тихонько ущипнула ее ногу лапкой с убранными коготками.

— Нажми на педаль, вот ту.

Потом она обернула хвост вокруг запястья Ким и, не покидая магической зоны, переместила ее ладонь на рукоять коробки передач.

Совместными усилиями они сделали, что требовалось.

— Ума не приложу, как раньше люди ездили на таких тарантасах, — вздохнула Ким. — Сплошное мучение. Она посмотрела вперед и застонала: — О нет, только не это!

— Что случилось?

— Там, на дороге, банда панков. Они тормозят машины и вымогают у водителей деньги, а как с девушками обходятся… у меня слов нет. Настоящие чудовища.

О, чудовища! С чудовищами Метрия обращаться умела.

— Можешь сделать, чтобы они подошли поближе?

— По мне, так лучше бы оказаться от них подальше. Но ты права, надо подпустить их сюда.

Она остановила машину, опустила окно, и к ним вихляющей походкой направился молодой парень, похожий на помесь измельчавшего огра с больным троллем.

— Ну, цыпочка, и что у тебя для меня найдется?

— Для таких козлов у меня ничего нет!

— Да ты, похоже, не знаешь, что эта наша дорога, и с куколками вроде тебя мы обходимся по-свойски.

— А мне плевать на тебя, вонючка.

— Ишь расхрабрилась. Вытряхивай деньжата, не то вытащим из кабины и…

— Моему зверьку это не понравится.

— А твоему зверьку мы пасть порвем и…

Он потянулся, чтобы схватить Ким за ворот блузки, и, не закончив фразы, взвыл, ибо его рука оказалась в драконьей пасти.

— Отпусти! — заорал парень.

— А ты меня пропусти. Я же предупреждала тебя насчет зверька.

Он попытался вырвать руку, но Метрия посильнее сжала челюсти и выпустила из ноздрей пламя. Панк заорал еще пуще.

— Заткнись, — сказала ему Ким. — Шум раздражает моего зверька, а он у меня нервный.

Панк наконец рассмотрел, кто ухватил его за руку, и едва не взвыл еще громче. Но, вспомнив предупреждение, ограничился тем, что сглотнул.

— Давай сюда твой кошелек и можешь проваливать, — сказала Ким.

— Черта с два.

Метрия выдохнула чуть побольше огня, слегка подпалив его руку.

Парень залез свободной рукой в карман и вытащил кошелек, набитый деньгами, отобранными у других водителей.

— Теперь вали отсюда, — велела Ким. — И советую тебе не рассказывать приятелям об этом маленьком происшествии.

Метрия разжала челюсти и выпустила его руку.

— Тут у этой девки дракон! — заорал тут же парень. — Чертов дракон, огнем дышит и все такое! Кошелек у меня отобрал!

Тем временем Ким с помощью Метрии выжала сцепление и сняла машину с тормоза.

— Они ограбили меня, — орал панк, — эта девка со своим драконом.

Толпа панков приблизилась к машине.

Метрия приняла облик нежнейшего, пушистейшего, милейшего маленького котеночка, являвшего собой кошачий эквивалент крошки-сиротинушки.

— Мяу, — ласково произнесла она, высунув мордочку в окошко.

Вся банда покатилась со смеху.

— Дракон! Ну уморил! Это ж надо так обдолбаться!

— Я его предупреждала, — сказала Ким, когда грузовик набрал скорость, оставив хохочущих панков позади.

— Это правда, — подтвердила Метрия с очаровательной улыбкой.

— Получилось почти забавно.

— Да, из нас вышла отличная команда.

Однако даже недолгая задержка усугубила их проблемы: коридор продолжал укорачиваться и сужаться, так что Метрии пришлось съежиться еще сильнее.

— Далеко еще? — спросила она.

— Не меньше часа. Но ты ведь знаешь, что дорога до Ксанфа не проложена.

Об этом-то Метрия совсем позабыла.

— Но мы не сможем идти пешком. Арнольд и раньше еле ходил, а Икабод…

— Знаю. Придется гнать по бездорожью. Потому что без Арнольда…

Она не договорила, но Метрия и без того знала, что только Арнольд не дает прекрасной полуодушевленной демонессе превратиться во всасывающую пыль воздушную воронку, а потом развеяться в ничто.

Сверившись с картой, Ким свернула с главной дорог на пыльный проселок, но скоро и он стал уходить в сторону от нужного направления. Ей пришлось пустить грузовик прямо по полю.

— Эй, ты что делаешь? — крикнул ей из кузова Даг. — Не дрова везешь!

— Пытаюсь довезти вас до Ксанфа, — откликнулась она.

— Женщина за рулем — это стихийное бедствие, — вздохнул молодой человек.

Через некоторое время удалось выехать на маленькую тропку и повысить скорость, но ненадолго.

— Впереди песок, — сказала, помрачнев, девушка. — Мы рискуем забуксовать.

— Песок, он ведь сладкий, — заметила Метрия.

— Это у вас в Ксанфе весь песок сахарный, а наш не едят. К тому же у нас сейчас главная проблема не в еде, а в быстроте. Если мы не проскочим этот участок быстро, то не проскочим вообще.

— Во всяком случае, некоторые из нас, — подтвердила Метрия, ощутив непривычный для неуязвимого, живущего вечно существа холодящий страх смерти. Стоило ей свесить драконий хвост с коленей Ким, как пощипывание добралось до него; зона магии неуклонно сокращалась. Когда защипало и уши, она превратилась в бедную малютку, ушки которой не торчали так, как у дракона.

Дальнейший путь пролегал по лесистой местности. Грузовик взбрыкивал, словно сердитый единорог, шатался из стороны в сторону и то и дело норовил боднуть какое-нибудь дерево, но Ким всякий раз ухитрялась свернуть в сторону. Наконец лес понял, что девушку ему не остановить, и, оставив тщетные попытки, расступился. Однако радоваться было рано, едва они успели снова набрать приличную скорость, как впереди, на пути к Ксанфу, показалось болото.

— О-хо-хо, — вздохнула Ким. — Я не знаю, насколько тут глубоко. Хоть и боязно, а придется проверить.

Она добавила оборотов и с разгону влетела в трясину. Инерция позволила машине проскочить довольно далеко, но потом скорость упала. К счастью, дно оказалось не слишком вязким и через некоторое время глубина стала уменьшаться. Колеса вращались, мотор натужно ревел, и наконец облепленный ряской и тиной грузовик начал выбираться из болотной жижи. И тут двигатель заглох. Ким чертыхнулась.

— Должно быть, провода замкнуло, — пробормотала она, тщетно пытаясь снова запустить мотор. Увы, эти попытки ни к чему не привели.

Они застряли, и застряли безнадежно.