Супермен должен умереть 2

Глава 11

На второй этаж особняка вела широкая мраморная лестница, на которой было бы очень удобно изображать падение, картинное скатываясь к её основанию. Знаете, Скарлетт О Хара (да, я смотрел) примерно с такой лестницы свалилась.

Думая о всякой фигне, я успел подняться до середины пролета, когда на верхней площадке появился Док.

Выглядел он, прямо скажем, неважно. Одежда выше пояса пришла в негодность после выстрела Бордена, так что он её сорвал, а его голый торс был покрыт кровью. И не факт, что только его. Помимо этого, на его груди не было никаких признаков недавнего ранения, которое я ошибочно посчитал смертельным. Цвет лица у Дока был какой-то серый, и в целом глава Лиги Равновесия выглядел так, будто похудел на пять-семь килограммов. Он и раньше-то впечатления особого здоровяка не производил, а теперь и вовсе превратился в дрища. А ещё его слегка покачивало.

Похоже, его ускоренная регенерации сожрала много внутренних ресурсов и сейчас он держался исключительно на морально-волевых.

Увидев меня с обрезом в руках, он скривил лицо.

— Аскет мертв, — сказал он.

— Знаю.

— Это ты его?

— Да, — сказал я, не вдаваясь в подробности.

— Молодец, — сказал он. — Если бы я знал, что ты его уже, все было бы гораздо проще.

— Что было бы проще?

— Вот это, — он провел рукой в воздухе. — Не надо было бы устраивать все это безумие.

— Значит, ты пришёл сюда за Аскетом?

— Он поделился с тобой своим скиллом, он больше не нужен, — сказал Док. — Мне совершенно не требуется, чтобы англичане начали ставить над ним свои опыты, а ведь именно к этому все и шло.

— Откуда ты знаешь, что я получил его скилл?

— Я иногда поражаюсь, какой же ты тупой, — сказал он. — Это же не магия, не вуду и не мумба-юмба, где заклинание может не сработать, потому что ты перепутал два слога, неправильно поставил ударение или Марс оказался в зените на две минуты раньше. Это физика. Воздействие было произведено, значит, должен быть результат. Ты ударил по мячу, мяч полетел. Он не может не полететь.

— Если Аскет тебе так мешал, почему ж ты не прикончил его ночью? Это было бы проще.

— Ну, говоря по правде, я сделал все, чтобы он не пережил эту ночь, — невесело ухмыльнулся он и спустился на пару ступенек. — Я дал Тиграм Шивы подробные инструкции, я вооружил их автоматами, я был уверен, что, после того, как он задействует второй аспект, они его тупо пристрелят. С их-то численным преимуществом. Кто ж знал, что Борден окажется настоящим Терминатором и устроит натуральную бойню? Верно говорят, если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, надо делать самому.

Тут вы можете совершенно справедливо заметить, что я совершаю типичную ошибку героя, треплющегося с противником вместо того, чтобы в него стрелять, и, в общем-то, будете совершенно правы. Но Док был кладезем информацию, добыть которую из других источников было невозможно, и я надеялся, что он сболтнет что-нибудь ценное.

Тем временем, он спустился ещё на пару ступенек, и теперь нас разделяло от силы метра четыре. Такое расстояние он запросто может преодолеть одним прыжком, так что я покрепче сжал обрез и положил палец на спусковой крючок.

Что не осталось незамеченным.

— Могу я попросить тебя не стрелять в меня из этой штуки? — спросил он. — Это, знаешь ли, больно.

— Желание выстрелить в тебя из этой штуки только что увеличилось, — сказал я.

— Брось, — сказал он. — Мы с тобой на одной стороне.

— Что-то мне уже так не кажется.

— Что тебя так расстраивает? — спросил он. — Англичане? Похоже, сотрудничеству Лиги Равновесия с МИ-6 пришёл конец, и развод оказался достаточно болезненным… для них. Но нам уже не нужна их поддержка. Индусы? Эти необразованные религиозные фанатики все равно нашли бы свою смерть, рано или поздно. И при этом могли бы пострадать совсем другие люди и в совсем других количествах. Так что я, можно сказать, спас кучу мирного населения. Не без твоей, кстати, помощи.

— Ты используешь людей, — сказал я.

— Нельзя приготовить омлет…

— Да-да-да, — сказал я. — Забавно, что используют эту метафору лишь повара. Никто никогда не представляет себя на месте яйца.

— Разбив несколько яиц, я пытаюсь спасти птицефабрику.

— Да к черту это все, — сказал я.

— И верно, — сказал он. — Это пустой, никчемный разговор, а нас обоих ждут дела. Пойдёшь со мной?

— Шутишь? — спросил я.

— Попробовать-то стоило, — сказал он. — Да, я снова ошибся, я недооценил твой потенциал, и думал, что твои способности к тебе ещё не вернулись. К тем, на ком я экспериментововал с радиусом действия второго аспекта, они вернулись только через сутки, и я не включал тебя в сегодняшние расклады. Но слушай, я ведь не собираюсь тебя убивать, не для того я притащил тебя в такую даль. И мне, в принципе, совершенно не важно, будешь ли ты с Лигой Равновесия, с управлением Н, ЦРУ, Моссадом или кем угодно еще, лишь бы ты делал, что должен. Так что давай мы просто разойдемся краями и не будем искать друг с другом новых встреч? А если ты передумаешь или тебе захочется поговорить, то мой контакт в «Вороне» ты знаешь.

— Вот так просто?

— Всё уже и так достаточно усложнилось, — сказал он.

Я задумался. В принципе, у меня было желание усложнить все ещё немного, но Док во время разговора выглядел слишком уверенным, словно он действительно может уйти отсюда в любой момент, и наверняка у него были для этого основания. Рану, с которой вряд ли справился бы лучший целитель, он самостоятельно залечил за считанные минуты.

Не сводя с него обреза, я потянулся щупальцами в «астрал», собирая тьму, при помощи которой не так давно погасил ауру Аскета.

— И мой последний на сегодня совет, — сказал Док. — Скилл Аскета, как и все другие скиллы, прокачивается. Не забывай об этом и не лезь сразу на крупную дичь, вроде Ветра Джихада. Начни с кого-нибудь попроще.

И он прыгнул. Но не на меня, а в сторону. Черт побери, если бы некстов допускали к Олимпийским играм, этот парень явно был бы чемпионом по лёгкой атлетике.

Я был к этому не готов, но все равно выстрелил, чуть довернув обрез, и даже не сказать, что промазал. Выстрел оторвал ему левую руку чуть ниже локтя, но Дока это не остановило.

Приземлившись на первом этаже, слева от лестницы и вне поля моего зрения, он прыгнул ещё раз, вынося своим телом оконное стекло вместе с рамой. Я швырнул ему вдогонку сгусток лишающей способности тьмы, а потом мне только осталось наблюдать, как он огромными скачками пересекает лужайку, и взвивается в прыжке через забор.

А потом, как говорится, джунгли поглотили его и скрыли его следы.

Сука, сука, сука… Неужто третья серия неминуема?

Если бы я оформлял свои мысли не в виде этого уютного бложика, а писал бы, допустим, роман, я придумал бы ему какое-нибудь звучное, отражающее суть название. Ну, например, «Война дилетантов».

Потому что, как когда-то совершенно справедливо заметил Гарри Борден, я в этих делах новичок. Док, несмотря на весь его опыт столкновений и планирования оных, тоже Вест-Пойнт не заканчивал, да и среди прочих некстов, вставших на тропу войны, профильного образования почти никто не имел. Разве что Безопасник, но это ему при встрече с представителем мирной профессии все равно не помогло.

Но и профессионалам приходилось воевать в новых, постоянно меняющихся условиях, и они были к этому не готовы. Когда человек старой закваски в кого-то стреляет, он привык, чтобы этот кто-то падал и истекал кровью, а не продолжал скакать, как умалишенный.

Я вернулся к Гарри Бордену, который продолжал дышать, возможно, из чистого упрямства. Бронежилет трогать не стал, вдруг без него у Гарри действительно внутренности наружу вывалятся. Вместо этого сел рядом, аккуратно возложил руки ему на грудь и посмотрел на него, пытаясь включить рентгеновское зрение.

Чисто теоретически, у меня ведь были способности целителя, хоть я никогда ими и не пользовался. Но, как говорил Док, по мячу ударили, а значит, он не может не полететь.

В «суперменском зрении» Гарри тоже выглядел не слишком хорошо. Аура у него была тусклая, рванная, пробитая в нескольких местах. Понятия не имея, что делаю, я принялся водить руками над пробоями, пытаясь их зарастить. Попутно я пытался себе представить внутренние повреждения организма и то, как они исчезают. В общем, я сидел над его телом, как какой-то шаман, махал руками и понятия не имел, что именно я делаю.

Моя надежда была только на то, что далеко не все нексты, получившие способности целительства, были профессиональными медикам и имели какие-то представления о процессе.

И в какой-то момент эта магия начала работать. Из моих рук вырвались пучки белого света, и аура Гарри начала набирать яркость, а пробои зарастали. Свет и тепло, которое я чувствовал кончиками пальцев, уходили куда-то внутрь тела британского агента и что-то там делали. Я надеялся, что-то не слишком плохое.

Минуты через три Гарри закашлялся и открыл глаза.

Вот так запросто, да?

— Какого черта ты ещё здесь? — спросил он. Голос все ещё был слаб, но это как раз не удивительно. По крайней мере, кровью он больше не кашлял.

— Заткнись и не мешай, — сказал я, но он, конечно же, не послушался.

— Как ребята?

— Ещё не проверял, — сказал я. — Решил начать с тебя.

Но, судя по тому, что со второго этажа никто, кроме Дока, не спустился, существовала нехилая вероятность, что мы остались вдвоем.

— А Зеро?

— Он ушел, — мне разговоры не мешали, так что я не стал его останавливать. — Что это была за пушка, из которой ты в него выпалил?

— «Зеробой», — сказал он. — Спецбоеприпас. Каждый выстрел стоит две тысячи фунтов.

— Что ж, значит, я тоже потратился, — сказал я.

— Попал хоть?

— Не так удачно, как ты. Руку ему отстрелил.

— Он это, к сожалению, переживет, — сказал Гарри.

— Похоже на то. Его это даже не замедлило.

— Как там настоящего Росомаху в конце концов убили? — спросил он.

— Металл, который закачали в него вместо скелета, вроде бы начал его отравлять и свёл на нет его способности к регенерации, — сказал я. — И в какой-то момент он получил слишком много повреждений и помер.

— Не наш вариант, — вздохнул Гарри. — Слушай, я себя действительно лучше чувствую. Уже почти ничего не болит.

— Рад это слышать, — сказал я.

— Только слабость страшная. Как будто в меня недавно нож воткнули и провернули несколько раз.

— Я понятия не имею, что делаю, — признался я. — Так что тебе бы лучше нормальному врачу показаться.

— К черту врачей, — сказал Гарри. — Если я от той раны до сих пор не умер, значит, уже и не умру.

— Я не уверен, что это именно так работает, — сказал я.

— Это тебе просто живот никогда не вспарывали.

— Я как бы и в дальнейшем предпочёл бы подобного практического опыта не приобретать, — сказал я.

— Помоги снять чёртов бронежилет, — попросил он.

Немного провозившись с застежками, я стащил с Гарри бронежилет и положил ему под голову. На животе Бордена под слоем засохшей крови обнаружились шрамы, как будто его бенгальский тигр ударом угостил. Но произошло это явно не только что и даже не вчера, а пару лет назад.

Гарри достал из кармана многофункциональных штанов походную аптечку, зубами содрал колпачок с какого-то шприца и вогнал иглу себе в ногу.

— На всякий случай, — пояснил он.

— Тебе виднее, — сказал я. — Снаружи все выглядит не очень плохо.

— Может, это последствия болевого шока, но и внутри у меня особо неприятных ощущений нет, — сказал Гарри. — Только слабость.

— Сделал, что мог.

— Спасибо, — сказал Гарри. — Если с остальным не задастся, можешь начать карьеру полевого хирурга.

— Всё такое вкусное, я прямо не знаю, что и выбрать, — сказал я. Цвет его ауры выровнялся, и я подумал, что, наверное, продолжать уже нет смысла. Словно повинуясь моему внутреннему импульсу, свет перестал бить из моих рук и ощущение тепла тоже ушло.

Что это, если не магия? И как же это, черт побери, работает?

Оставив Гарри набираться сил, я побрел искать выживших. На лужайке перед домом таковых не оказалось, и я перенёс свои поиски в дом.

Индусов я не проверял. Ну а вдруг там кто живой? Лечить их было бы глупо, они, как никак, за нашими головами явились, а клятвы Гиппократа я не давал. А добивать у меня не было никакого желания и моральных сил. Лучше уж оставаться в неведении. Если кто-то и пережил схватку, пусть уползает в лес и там зализывает раны.

Отстреленная мной рука Дока уже перестала дымится и лежала примерно на том месте, куда и упала первоначально. Точнее сказать я не мог, потому что рука все время конвульсивно подергаивалась, пальцы то и дело сжимались в кулак, а при попытке приблизиться рука целенаправленно поползла в мою сторону, так что я ушёл от греха подальше. Пусть продолжает лежать и дергаться, посмотрим, надолго ли её хватит.

А это вообще нормально, а?

На втором этаже следы стрельбы, выбоины от пуль на стенах, везде валяется битое стекло и куски гипсовой штукатурки.

И пять мёртвых тел. Док никому шансов не оставлял. Полагаю, тело Дика тоже покоится где-нибудь в лесу с перерезанной глоткой.

Вот такие люди нынче спасают человечество от суперменов. А кто спасёт человечество от них самих? У меня что-то пока не очень получается.

Снаружи раздался выстрел. Я выглянул в окно и увидел Гарри, сидящего на ступеньках с пистолетом в руках. Он сделал мне знак, что все ОК, сложив пальцы колечком, а потом снова принялся что-то высматривать в обломках протаранившего ворота микроавтобуса.

Похоже, что вопрос с потенциально выжившими индусами он решил взять на себя.

Интересно, можно ли считать нашу поездку в Индию успешной? Я вроде бы заполучил желаемый скилл Аскета, но в процессе его получения вокруг меня погибло несколько десятков человек. В том числе, и сам Аскет. Правильно ли я поступил? Не знаю. Был ли у меня выбор? Наверное, был.

Гарри постоянно напоминает, что я в этих делах новичок и ничего не смыслю, а Док прямо заявил, что я тупой. Так почему же я делаю то, что я делаю? Ведь наверняка для меня был и более лёгкий путь.

Или, скажем, почему я не попытался сам ловить рыбку в мутной воде, которая затапливает наше здание? Мог бы создать свою организацию по примеру Стилета, как какой-нибудь клан в компьютерной игре, наращивал бы свои боевые силы и политическое влияние, глядишь, лет через несколько мог бы стать уважаемым человеком, от которого много чего зависит. Если б меня конкуренты не пришибли, конечно. Или спецслужбы.

Но ведь и они тоже не всесильны. Стилет вон жив и вроде бы нормально себя чувствует. Ветер Джихада тоже вроде бы жив. Эль Фуэго вообще страной руководит, с ним скоро переговоры начнут вести, если американцы раньше ракетами не жахнут. А я тут считаюсь потенциально одним из самых опасных людей планеты, а занимаюсь неизвестно где, неизвестно чем.

Зато с известно какими последствиями.

Гарри снаружи пристрелил ещё кого-то и крикнул мне, что у него по-прежнему все нормально. Похоже, восстанавливается он довольно быстро, хотя я бы на его месте визит к врачу все равно бы откладывать не стал.

Мало ли, чего я там налечил. Сейчас все нормально, а завтра он свалится от разрыва селезенки какой-нибудь. Знать бы еще, как выглядит эта селезенка.

Так почему же я такой не амбициозный и не пытаюсь урвать что-то для себя, и с теми же англичанами сотрудничаю совершенно бесплатно? Ну, бросили они на какой-то счёт сто тысяч долларов, так это ж мелочь, на всю жизнь все равно не хватит. Разве что одними замороженным пельменями буду питаться и вермишелью быстроприготовляемой.

Ради интереса я пошёл в комнату Гарри, нашел в его вещах закрытый на кодовый замок чемоданчик, ввёл шесть-четыре-восемь-два и обнаружил внутри обещанный комплект документов и банковских карт.

Также там обнаружилось два небольших пластиковых пистолета и новые документы, в которые была вклеена фотография Бордена.

Из любопытства я открыл свой папорт. Фотография явно была сделана в те времена, когда я сидел в бункере Ми-6, а светлый фон за спиной подрисовали в фотошопе. Не самая лучшая фотография, но в паспортах мы, как правило, все уроды.

И в паспорте и на банковских картах значилась моя новая фамилия.

Роберт Полсон.

Что ж, очень смешно.