Супермен должен умереть 2

Глава 26

По сути, генерал Шэн ничем не рисковал. Ну, кроме денег, которые он нам заплатил, но ими он тоже не рисковал, потому что вернуть их при любом исходе операции у него все равно не было никакой возможности. Гарри давно прогнал их через свои оффшоры и вывел на анонимные счета, номера которых и коды доступа к ним заставил меня запомнить.

У меня плохая память на цифры, но тут уж я постарался.

Никаким мирным урегулированием конфликта здесь, конечно, не пахло. От ковровой бомбардировки китайцев удерживало только наличие в мятежной провинции мирных жителей, но я думаю, что если бы следующая наземная атака провалилась, то самолеты бы очень быстро поднялись в воздух.

В следующей тройке некстов был «обожравшийся стероидов» телекинетик. У него было всего два «щупальца», зато они были такого размера, что им мог позавидовать и кракен. Настоящий кракен, не гаитянский.

Щупальца обхватили танк и попытались оторвать его от земли. Не знаю, в чем заключался его план. Возможно, он собирался поднять нас на высоту девятиэтажного дома, а потом уронить обратно на землю.

Когда двигатель взревел, а гусеницы, потеряв контакт с поверхностью, начали вращаться вхолостую, я рубанул по его щупальцам скиллом Разрубателя.

Сработало.

Танк бухнулся на землю с высоты около полуметра, нас ощутимо тряхнуло, а механик-водитель и Борден выругались на китайском и английском языках соответственно.

Не теряя времени, я швырнул во всю тройку огромным сгустком тьмы, который должен был накрыть их всех.

Ауры погасли.

— У тебя есть какие-то принципы, которые не позволяют тебе палить первым? — поинтересовался Борден.

— Если я все время буду палить первым, как же я активирую второй аспект? — поинтересовался я.

— В такие моменты я думаю, что ну его к дьяволу, этот второй аспект, — сказал Гарри. — Тут бы живыми из всего этого вылезти.

— Прорвемся, — сказал я с уверенностью, которой не испытывал.

У Гарри, конечно, с собой был не только пистолет. Его чувству морального превосходства наверняка способствовал тот факт, что перед началом операции Гарри увешался оружием, как Арнольд Шварценнегер в финале «Коммандо», однако, сейчас весь этот арсенал не мог ему помочь. Пока мы сидим в танке, британский суперагент много не навоюет.

С другой стороны, против суперменов на открытом пространстве ему тоже ничего не светит. Наверное, это его и угнетает.

— Впрочем, к черту поджигателей, — сказал Док. — Давай лучше поговорим о втором аспекте. Какой скилл заставил его сработать в первый раз?

— Я не знаю, — честно признался я. — Это случилось внезапно и не зависело от моего желания. Полагаю, что это была замена Безопасника, прибывшая на вертолете.

— Интересно, какими силами вообще располагает управление Н после столь блестяще проведенной операции, — сказал Док. — Полагаю, там остались только пионеры и пенсионеры.

— Это печально, — сказал я.

— Это большой успех, — не согласился Док. — Больше срабатываний, как я понимаю, не было?

— Не было, — подтвердил я.

— И все твои скиллы ушли на суточный кулдаун?

— Или около того.

— А когда они вернулись, никаких изменений ты не заметил?

— Нет.

— Это странно, — сказал Док.

— А что должно было измениться?

— Хоть что-нибудь, — сказал Док. — Мы наблюдали за Аскетом несколько лет, и за это время зафиксировали три срабатывания второго аспекта его скилла.

— Зафиксировали или спровоцировали? — поинтересовался я.

— Так ли это важно?

— Всегда лучше знать, чем не знать, — сказал я.

— Спорное утверждение, но я все равно отвечу, — сказал он. — Да, мы спровоцировали все три. Первый — случайно, я тебе о нем рассказывал. Два другие — намеренно. Мы наблюдали, искали закономерности, делали выводы.

— И много навыводили?

— Его скилл прокачивался, — сказал Док. — Радиус действия раз от раза увеличивался, правда, не слишком значительно, но стабильно и предсказуемо. Именно так нам удалось вычислить расстояние, на которое мы подвели тебя во время четвертого срабатывания.

— И сколько некстов вы извели во время экспериментов?

— Много, — сказал Док. — Но они были добровольцами. По большей части.

— Кстати о четвертом срабатывании, — сказал я. — На тебя ведь скилл Аскета не действует?

— Нет.

— Почему?

— Это особенность моего билда, — паскудно ухмыльнулся он.

— Ну, судя по внешнему виду, ты отнюдь не в телосложение вкладывался, — заметил я.

— Исключительно в харизму, — ухмылка стала еще более паскудной.

— Не работает, — сказал я. — У меня нет никакого желания идти за тобой.

— А я тебя никуда и не звал.

Когда мы приблизились к военной базе километра на три, начался форменный ад.

Генерал Шэн заверил нас, что тяжелого вооружения в местах компактного проживания китайских суперменов не предусматривалось, и ковырять наш танк будут исключительно скиллами.

То ли он немного наврал, то ли был не в курсе, а то ли считал, что гранатометы проходят по разряду чего-то лёгенького… В общем, гранатометы у местных были.

Первыми двумя выстрелами они промазали, зато третью гранату всадили нам аккурат в башню. Танк слегка вздрогнул, по корпусу пробежала неприятная вибрация, толщина брони и шлемофон поглотили большую часть шума, но это все равно было ощутимо.

И неприятно.

Когда по тебе сандялят гранатами, это всегда неприятно. Даже если ты в танке.

Целей на моем воображаемом виртуальном мониторе было уже какое-то совершенно неприличное количество. Большая часть из них были нексты, но случались там и обычные люди. И, как я подозревал, гранатометами именно обычные люди и пользовались.

Это было печально.

Скилл Аскета, который я использовал против некстов, на обычных людей не действовал, а потому остановить гранатометчиков я мог только одним-единственным способом.

Убивая.

Ну, как сказал бы Виталик, это, сука, война. А на войне бывают, сука, жертвы. И хотя изначально эта война была не моей, сейчас я влез в нее по уши, и ситуация была не то, чтобы непрогнозируемой.

И вроде бы я заранее знал, что такое может случится, и все это заранее отрефлексировал, но сейчас все равно медлил.

Еще несколько гранат ударили нам в корпус, и я почувствовал себя Индианой Джонсом, забравшимся в холодильник, чтобы спастись от взрыва ядерной бомбы.

Мы, конечно, были в танке и нас защищали тонны брони, ковырять которую при помощи гранатометов можно очень долго, но пара удачных попаданий могли повредить траки, и…

В общем, я выделил область, из которой били гранатометчики и, воспользовавшись скиллом Разряда, прекратил на ней всякую электрическую активность.

Я наврал Доку, когда говорил, что мои способности не изменились. Скиллы прокачались, и прокачались очень неплохо. В сущности, я мог убить всех, кто находился в моем поле зрения, как некстов, так и обычных людей, и сделать это можно было очень просто и очень быстро.

Но цель моей миссии заключалась вовсе не в этом.

— Второй аспект в оригинальном исполнении бил на пятьсот метров, плюс-минус, — сказал Док. — Причем, пятьсот метров — это была грань, на которой скиллы не пропадали полностью, а лишь временно выходили из строя. Ты же выдал радиус в пять километров, превзойдя Аскета на порядок.

— И как ты думаешь, с чем это может быть связано? — спросил я.

— Тут могли сыграть свою роль несколько факторов, — сказал Док. — Аскет не был Джокером и его контроль изначально был куда слабее твоего контроля. Аскет был обладателем уникального скилла, но как контролер он был обычным середнячком, а ты теперь играешь в высшей лиге.

— Но это не единственное объяснение? — уточнил я.

— Мы сейчас вступаем в область догадок и предположений, потому что никаких достоверных сведений на этот счету меня нет, — сказал Док. — Но возможно, что тут многое зависит от уровня противодействия. Против Аскета обычно выходило не больше десятка некстов, чья способность к контролю тоже была не особенно велика. Против тебя же выступило несколько десятков некстов, причем это была элита элит, лучшие кадры, которых только смогло наскрести управление Н. И эта теория внушает мне определенный оптимизм.

— Ну да, — сказал я, быстро прикинув, что к чему. — Если я нарвусь на кого-то действительно сильного, и он заставит сработать этот чертов второй аспект…

— То радиус его действия будет пропорционален силе атакующего, — сказал Док.

— Даже немного жаль, что контролеры класса «апокалипсис» пока существуют только в твоем воспаленном воображении, — сказал я.

А что, было бы неплохо, подумал я.

Находишь такого контролера, бросаешь ему вызов, он шарашит по тебе чем-то особенно убойным и второй аспект срабатывает в планетарном масштабе. Пара минут — и нету никаких суперменов, проблема решена раз и навсегда.

Даже черт с ним, с планетарным масштабом, пусть будет хотя бы континентальный. Найти пяток таких контролеров, и время операции сократится от бесконечности, коя видится мне сейчас, до пары жалких месяцев.

Как человек ленивый, я такое развитие событий могу только приветствовать.

— Но это только теория, — сказал Док, возвращая меня с небес на землю. — Проверить которую можно только одним способом.

— В этом беда всех подобных теорий, — согласился я.

— Более того, она может не сработать, если контроль твоего оппонента окажется на порядок сильнее твоего контроля, — сказал Док. — Тогда второй аспект, даже если и сработает, не сможет лишить его скилла, а он тебя попросту раздавит.

— Все занимательней и занимательней, — сказал я.

Затея с Китаем и генералом Шэном, изначально не казавшаяся мне очень уж удачной, потеряла изрядную долю своей привлекательности. Возможно, последнюю ее долю.

Но отступать в любом случае было поздно.

Безумному миру нужны безумные герои.

Я перестал сдерживаться.

Врагов было много, враги нас окружали, со всех сторон в наш многострадальный танк летели скиллы и гранаты, и я обнулял всех, до кого мог дотянуться.

Ну, и убивал тоже.

Это, знаете ли, не самое приятное из моих воспоминаний и оно до сих пор является ко мне в ночных кошмарах.

Впрочем, не слишком часто.

С боем мы преодолели эти последние километры, и уже готовились ворваться на территорию базы, как сильнейший телекинетический удар, сминая броню, ударил танк в бок и перевернул его гусеницами вверх.

Это было неожиданно. Мир мигнул и перевернулся, и в следующий миг я обнаружил себя, висящим вниз головой, и только впившиеся в тело ремни удерживали меня от падения.

Телекинез — самый распространенный скилл, но таких сильных телекинетиков я еще не встречал. Возможно, Якут бы из таких, но мы не успели с ним пообщаться перед тем, как снайпер из Лиги Равновесия всадил пулю ему в голову во время операции в Москве.

— Приплыли, — сказал Борден.

Ну, может быть, и не сказал. Может быть, сдавленно прохрипел.

— Черта с два, — прохрипел я ему в ответ.

Танк был нам нужен. Танк служил хоть какой-то гарантией нашей безопасности, и я на какой-то миг перестал отслеживать окружающую обстановку и бросил все силы, чтобы вернуть нас на ход.

Выбросил все свои воображаемые щупальца на одну сторону, уперся ими в землю, и… Танк качнулся и стал медленно заваливаться на бок. Я уже почти вернул его в привычное для танков положение, когда по нам влупили еще раз.

Передняя часть боевой машины, вместе с сидящим там механиком-водителем просто испарилась. Или распалась на атомы, фиг знает, как это на самом деле происходит.

Это было похоже на действие атакующего скилла Безопасника, вот только Безопаснику для такого пришлось бы подойти вплотную.

А по нам отработали дистанционно.

Хотя практического смысла в том уже не было, я все же довел дело до конца и поставил танк на гусеницы. Это не потребовало много времени, закончить процесс было даже быстрее, чем прервать его на середине.

Затем я снова включился в боевой режим и сразу же увидел этих двоих.

Они стояли на крыше какой-то военной постройки, чуть ли не плечом к плечу друг с другом, их ауры светились куда ярче, чем у остальных, и в нашу сторону летел очередной смертоносный скилл.

Не задумываясь, практически рефлекторно, я швырнул в ту сторону сгусток обнуляющей тьмы. На полпути они встретились и аннигилировали друг друга.

Не знаю, как это выглядело в реальном мире, но для меня зрелище оказалось впечатляющим. Как будто огненное копье засосало в черный бурлящий водоворот.

И все это на высоте около пяти метров над землей.

Исход нашего поединка решила скорострельность.

Пока китаец копил силы для следующего удара, я кинул в его сторону целых три своих снаряда. Один погасил только-только набирающее скорость следующее копье, два других попали в цель и яркие ауры пропали с моих радаров.

Тем временем, обстрел не прекращался, а второй аспект и не думал себя проявлять.

— Так что, сам видишь, мне нет никакого смысла куда-то тебя вести или направлять, — продолжал Док. — Просто делай то, что ты делаешь, и рано или поздно ты встретишь того, кто поможет тебе проверить эту теорию. Поэтому, что бы ты ни делал и против кого бы ни выступил, ты всегда будешь играть на моей стороне.

— Есть еще один вариант, — сказал я. — Я ведь могу сесть ровно и не делать вообще ничего.

Он покачал головой.

— У тебя уже не получится. Слишком многие знают, кто ты такой, и они не оставят тебя в покое. Говоря пафосным языком дешевых фэнтезийных романов, тебе не уйти от судьбы и никуда не деться от своего предназначения.

— Ты так уверенно об этом говоришь, что меня так и тянет попробовать.

— Убей Бордена и всех, кто рядом с тобой, — сказал он. — Попробуй сменить страну и затеряться… даже не знаю, где. В двадцать первом веке эта планета стала слишком мала, чтобы человек вроде тебя смог прятаться достаточно долго. Сделай так, и ты лишь отодвинешь неизбежное. Выиграешь себе чуть-чуть времени.

— Как же ты меня, сука, бесишь.

Он улыбнулся и снова развел руками.

— Я в этой истории злодей, — сказал он. — Я и должен тебя бесить. Ты ж вроде как герой и весь в белом.

— Так обычно говорят те, кто себя злодеями вовсе не считает, — заметил я.

— История нас рассудит, — сказал он. — Время все расставляет по своим местам, и если что-то до сих пор стоит не на своем месте, значит лишь то, что времени прошло недостаточно.

— Избавь меня от этой кухонной философии, — попросил я.

— Брось, Джокер, — сказал он. — Это, скорее всего, наш последний с тобой разговор, потому что я не вижу, что еще полезного могу тебе рассказать. Разве что могу дать пару советов. Мой руки перед едой и не пей воду из-под крана в незнакомой стране. А, нет. Это уже не актуально. Вот во времена моего детства это действительно имело смысл.

— Да-да, вы спасли мир от всего этого, — сказал я. — Заплатив за это жизнями двух с половиной миллиардов человек.

— Поверь, в первоначальный план эти потери не входили, — сказал он.

— Если учесть, кто является единственным источником информации, это заявление не бесспорно, — сказал я.

— Ты можешь верить, во что хочешь, — сказал он.

— Несомненно, так я и поступлю, — сказал я. — Но расскажи мне другое. Вот вы создали чудодейственное средство для борьбы с болезнями, старостью и прочее-прочее-прочее, по ходу его внедрения спровоцировали болезнь, убили два с лишним миллиарда человек и, вроде бы, даже добились своего, а потом обнаружили, что побочный эффект от этого благорастворения воздухов может в перспективе привести все человечество под монастырь. Но если вы все такие умные и ученые, знающие и умеющие, что ж вы со стволами бегаете, как герои второсортных боевиков? Почему не противостоите угрозе на том же уровне? Почему, так сказать, противоядие создать не пытаетесь?

— Потому что лаборатории уничтожены полностью, а документация — процентов на восемьдесят, — сказал Док. — Технологии утеряны, и чтобы их повторить, нам потребуются средства, которые нам уже никто не даст, и мозги, которые, возможно, еще не родились. И да, я просчитывал возможность создания того, что ты называешь противоядием. Предоставь нам все необходимые ресурсы и лет за десять-пятнадцать, учитывая, что все придется разрабатывать с ноля, мы смогли бы его создать.

— Но вы даже не пытаетесь, не так ли?

— Не пытаемся, — подтвердил он. — Потому что, создай мы такое средство, то после его применения эпидемия повторится почти со стопроцентной вероятностью. И в лучшем случае наше лекарство от лекарства убьет еще два с половиной миллиарда человек.

— А в худшем? — поинтересовался я, хотя уже догадывался, какой будет ответ.

И Док меня не разочаровал.

— Вообще всех, — сказал он.