Свадьба с мертвецом

Глава 3. Двойное похищение

Девушка медленно пошевелилась и перевернулась на другой бок. Скользнув щекой по шёлковой наволочке, собралась продолжить сон, но какое-то странное не вполне осознанное чувство тревоги мешало, окончательно погрузится в мир грёз. В сонном мозгу возник вопрос: «Откуда у нас шёлковые наволочки?!». Невольно чувство затаённой тревоги заставило резко сесть на кровати и открыть глаза. Она вспомнила всё, передо ней, как в кино проплывали воспоминания последних часов:

«Вот я в задумчивости, в обнимку с Максимом спускаюсь с Эйфелевой башни, звоню Марьяшке, чтобы та не тревожилась за меня и летела с группой домой, а я через несколько дней приеду и все объясню. Потом Максим ругался с портье какой-то захудалой гостиницы. Тот уверял, что мест нет, а молодой человек настаивал. А что было потом? Голова раскалывается! После краткой задержки кадры памяти опять поплыли перед глазами. Кажется, они поднимаются по лестнице. Вот ее спутник открывает какую-то обшарпанную дверь. Серость и убогость комнаты. Из мебели — кровать, стул. А вот еще глаза поймали умывальник и сиденье туалета. И это все вместе?

— Не бери в голову, здесь сдаются номера по часам. Я ругался, потому что мне хотели только на два часа, а я рассчитываю на большее. Конечно, если ты не против. — голос молодого человека всплывал, как в тумане. От ленты воспоминаний у Насти побежал холодок по спине.

— Это что для проституток? И ты меня привел сюда?

Сердце прожгла какая-то резкая боль. Душа, которая еще птицей парила в поднебесье Эйфелевой башни, отказывалась поверить в реальность. Значит, меня привели сюда, как шлюху?

Откуда-то из пространства раздался голос спутника:

— Не бойся, я ничего плохого тебе не сделаю. Слушай, у меня как раз есть хорошее сердечное средство. Но это укол.

Боль опять ударила волной. Я растерялась.

— Коли.

Потом наступил провал».

…От страха в горле моментально пересохло, сердце со страшной силой забилось в груди, Настя смотрела в темноту расширенными от испуга глазами. Разум заполнили десятки вопросов и неподдельный ужас, от которого даже волосы на голове зашевелились: «Где, я? А как же мама и папа, они же ищут меня! Что делать?»

В этой тишине раздался щелчок, и свет торшера стоящего в дальнем углу комнаты ослепил. Инстинктивно зажмурившись от света, девушка несколько секунд сидела и не шевелилась. Потом открыла глаза и, окинув взглядом комнату, наткнулась… на сидящего в кресле Максима, в довольно непринуждённой позе. Он смотрел на нее, как удав на кролика.

— Зачем? — охриплым голосом спросила Настя.

Он в недоумении поднял брови.

— Не понял, что зачем?!

— Я тебе, зачем? Как вообще тебе пришла в голову такая мысль?

— Забавная ты, «лисенок», — усмехнулся он.

— Да, ну? И что из-за этого меня нужно было похищать? У тебя, что «крыша поехала» ведёшь себя как сумасшедший! — ее словно прорвало, внутри была злость, и она пересилила животный страх. — Кто ты такой, а? Бог?

— Нет, — спокойно ответил он. — Вo-первых, тебя никто не похищал, сама сюда пришла. Во-вторых, однажды, я решил жить одним днём и по максимуму. Этого тебе не понять. Я знаю, что сейчас чувствуешь, сам через это прошел. Страх, неверие, агрессия, всё знакомо. Не бойся, я тебя не трону.

— Думаешь, дурочку поймал? А ты задумался, каково моей маме? Они же с ума сойдет! — пленница махнула рукой, показывая тщетность попыток доказать ему что-нибудь. Быстро встала с кровати и пошла к двери.

Насмешливый голос Максима раздался cзади:

— «Лисенок», ты куда собралась?

— Домой, — лаконично ответила Настя, не вдаваясь в дискуссию.

— Да? Ты уверенна, что дойдёшь? — всё так же издеваясь, спросил он.

Развернувшись к нему лицом и смерив Максима презрительным взглядом, ответила:

— Можешь даже не сомневаться или ты думаешь удержать меня?

— Нет, не буду. А ты, что так пойдёшь? — окинув девушку ехидным взглядом, спросил он.

И только тогда она поняла, что стоит перед ним только в нижнем белье и чужой майке, которая доходила до середины бедра. Злость от того, что кто-то посмел дотрагиваться до ее тела и тем более раздевать, разгорелась новой силой.

— Ой! Надо же, какой у тебя сейчас взгляд, — продолжил веселиться «Робин Гуд». — Надо чаще тебя злить.

Настя стремглав помчалась к зеркалу с отбитой верхушкой проверить… «Нет. Действительно не тронул. Трусики в любимой позиции — левый край чуть выше на бедре, чем правый».

— Зачем же он меня привел сюда, если не для «этого?» — Пронеслось в голове девушки. — Он хотел просто моей ласки и душевной близости? В это трудно поверить, но факты! — внезапно через нее прошел разряд озарения. — Он влюблен! А я?

На Настю нахлынула волна нежности и благодарности к «обидчику». Ей стало все равно. Она согласна даже потерять то, что дано женщине от природы и что теряют раз в жизни — невинность. Это ее мужчина! Если судьбе угодно — они скоро поженятся. А впрочем, все равно. Настя была счастлива, зачем думать о завтра.

Девушка села к молодому человеку на колени, обняла за шею, легко поцеловала в губы, положила его руку себе на бедро.

Он ничего не понимает, в глазах лишь горит огонь желания. Но ее глаза говорят: «Потерпи милый, еще несколько мгновений и мы войдем в сказку, подожди чуть-чуть, дай мне попрощаться с миром детства, перед тем, как я стану совсем взрослой».

Настя вновь очнулась. Хотелось открыть глаза, но сдержалась. Сейчас руки любимого наверно еще горят от воспоминаний, как они сжимали ее податливое тело. Стоит только открыть глаза, как она увидит его, человека, с которого начнется отсчет дней нового счастья. Наконец, она решилась! Но напрасно надеялась что-то увидеть. Темнота. Где-то скрипнула дверь. Кромешная тьма. Показалось, что звук раздался откуда-то сверху. Что это может значить?

В голову лезла всякая ерунда: «Меня что похитили? Что я помню последнее — извиняющаяся улыбка Максима и ощущение, что падаю, а он меня пытается поддержать?» — На душе стало муторно. — «Вот и доигралась. Он, наверное, дал мне понюхать какую-то гадость, а теперь держит в каком-то подвале, чтобы побаловаться и выбросить, как использованную игрушку!».

У девушки вдруг вырвалось вслух, как-будто кто-то мог здесь ее услышать:

— Максим, как ты мог, дура я, дура!

Голос глухо раздавался в каком-то маленьком помещении, и от безысходности, несчастная готова была залить этот подвал слезами. Ей ответило только какое-то царапанье. В душу закрался ужас перед возможной встречей с мышами, она их боялaсь сильнее смерти. Если это подвал, то это их вотчина. Свидания не избежать. И вдруг над самым ухом услышала мужской голос:

— От судьбы не убежишь.

У Насти душа ушла в пятки. Трусиха была еще та.

— Кто это, где вы?

В ответ — тишина. Девушка готова была провалиться сквозь землю, страх полностью овладел ее сознанием, не давая пошевелиться. Затем наступило оцепенение, cхватившая ее судорога немного отпустила. Настя решила встать. Бесполезно. Какая-то сила приковывала к месту. Она не могла даже пошевелиться. Крик отчаянья вырвался из легких, как вопль убиваемого хищником животного. Ей казалось, что это последние мгновения жизни.

— А вот орать не надо, хуже будет.

Крик завис вопросом на высшей ноте и превратился в хрип отчаянья.

— Вот раньше бы так, а то вопли, людям отдохнуть не даешь и с мыслями собраться.

Настя пребывала в шоке: «Это голос ее похитителя, Максима».

Он продолжал:

— Ты хоть знаешь, что произошло?

Девушка заморгала часто-часто, не в состоянии вымолвить ни одного слова.

— Ладно, попробуй пошевелиться.

Настя машинально попыталась сдвинуться, но безрезультатно. Полная скованность. Теперь только дошло, что она крепко связана.

Голос Максима раздавался откуда-то из-за спины, но очень близко.

— Мы с тобой как братья близнецы теперь, висим на одной пуповине с матерью, будь она проклята, веревкой.

Настя поняла, что связана с Максимом спиной к спине. Кисти рук были жестко скреплены чем-то вместе. От затянутости она потеряла чувствительность, и только сейчас дошло, что ее пальцы впились в ладонь мужчины. А ноги оказались привязаны к чему-то холодному. Может, металлическая балка?

— Извини, Максим, значит, не ты меня похитил, что же будем делать?

— Как не я, а кто же еще?

Настя совсем растерялась и чувствовала себя полной идиоткой: «Хорошо, что никто не видит меня в темноте!»

— Это ты меня похитила! — появилась еще одна версия Максима, — а потом нac похитили с тобой на пару. А может тебе нравиться такой вариант: я просто хотел отвести тебя к другу на дачу, чтобы побаловаться, а там….меня вместе с тобой взяли прямо из постели.

Девушка взвизгнула:

— Максим, что ты говоришь, опомнись, я девушка, как ты мог?

— Не волнуйся, я знаю, как сохранить девичество… осторожно. И все останутся довольны и порядочной осталась.

— Ты уверен?

— Даю честное слово, можешь мне поверить. A как страстно ты меня целовала!

— Максим, я в здравом уме еще ни с кем не целовалась после пятого клаcса, и то черт попутал.

— Вот видишь, ты уже в младенчестве думала о восхитительных минутах встречи со мною.

Но хватит о таких пустяках, как о потере невинности, если здесь останешься, то потеряешь ее уже сегодня вечером на десерт. Тут компания серьезная подобралась мужская.

Меня будут, по-видимому, бить, а тебя насиловать. Лучше давай советоваться, что делать. Ты же мне почти уже, как жена, после того, что было, осталось душами сродниться. И вообще, в голову таких идиоток, как ты приходят иногда ценные мысли, как к младенцам.

— Максим, что ты говоришь? — Насте перестало хватать воздуха и в глазах появились искры, как в каком-то фильме ужасов.

Наступила тишина. Никто не хотел больше разговаривать. Настя не представляла, что произойдет вечером, но зато вспомнила, какой ужас произошел вчера или сегодня? Ни числа ни дня она не знала: «Сколько часов провела в забытьи?» Весь ее мир сейчас сосредоточен на Максиме, с его правдой или неправдой. Еще тишина. Горько стало на душе. «Хорошо, если он оказался порядочным и не обманул. А, впрочем, о какой порядочности идет речь? Он же занимался со мной этим самым…» — страшно было даже об этом подумать. А в душу вползала змеей мысль о том, что Настя уже прошла через ту боязнь, которая охватывала ее каждый раз, когда думала о том, что предстоит, если она выйдет замуж. В другой интерпретации «Это» Настя даже себе не представляла. Мама тысячу раз твердила ей, что нужно выходить замуж чистой девушкой.

— А осталась ли я чистой? — хотелось верить Максиму, но на сердце скребли кошки. Потом вдруг oн прервал молчание.

— Слышишь, крошка, мне кажется, что все-таки ты не так сильно привязана, как я. У паскудников рука должна была дрогнуть, когда женщину вязали.

— Какую женщину?

— Дурочка ты или претворяешься? И на такую я запал! Позор моей седой пряди. Знаешь, ведь меня уже похищали. Но с девушкой на пару — впервые. — в тишине раздался ехидный смешок.

— Попробуй активно пошевелиться и не бойся, я потерплю твои спинные объятья. Такого даже в Камасутре нет. Ну давай.

Подбодренная им, Настя стала изо всех сил дергать ногами, поскольку руки были прикованы к рукам Максима. Но все попытки оказались тщетны. Потом она решила подвигать пальцами в ладони парня. Он стал помогать ей ответными движениями. Через полчаса оба выбились из сил. Но внезапно Максим воскликнул: «Эврика!». Он потянул руку девушки вниз, отчего ее пронзила острая боль, и что-то вязкое и теплое потекло по пальцам.

— Не дрейфь, голубка.

Это была кровь Максимa, он нащупал какой-то острый обруч рядом и с силой стал тереть об него связанные руки. Прогресс был налицо. Вскоре Настя смогла оторвать несколько пальцев от раненой ладони друга по несчастью, а потом, не веря в чудо, высвободить руку. Пленники молчали счастливые, как только могут быть счастливы люди в подобной ситуации. В тишине раздался писк мышки, словно она радовалась их успеху. Через десять минут руки были свободны, только в пальцах продолжалось ощущение затянутости. Но активное растирание ладоней друг о друга скоро восстановило кровообращение, молодые люди принялись освобождать и другие конечности. Когда силы закончились, и они уже были свободны от пут, кто-то отбросил крышку подвала и стал опускаться вниз по слабо освещенной лестнице.

Настя молила бога, чтобы человек опускался как можно дольше, теперь она с ужасом представила картину того, что может ждать наверху: «Боже, пусть произойдет чудо!».

И судьба услышала ее по-своему. Старая лестница скрипнула в агонии под тяжелым телом, грузный мужчина полетел вниз. Подняться ему не дал Максим. Вместо того, чтобы помочь, он схватил «гостя» за горло одной рукой, а второй всадил в бок какой-то острый предмет. Человек даже не вскрикнул.

— Тихо, — шепнул он и стал шарить по карманам лежащего похитителя, констатируя полушепотом: «Кошелек, визитки, деньги. О! Пистолет, пригодится. Молодец гость, спасибо за подарки».

Вдруг кто-то сверху закричал.

— Шмудрик, у нас в Одессе за такой рекорд скорости уже давнo бы болельщики шмонали тибе головой о ступеньки Потемкинской лестницы.

Это было последние слова незнакомца. Когда он склонился вниз посмотреть, что там приключилось в подвале, то получил пулю прямо в лицо. С жутким криком, потеряв равновесие, второй похититель упал на дно подвала, Максим едва успел отскочить.

— Так, второй гость пожаловал. Интересно, сколько там еще наверху? Если только эти двое, то мы временно спасены.

Максим подсадил свою спутницу на плечи и та, подтянувшись, вспомнила добрым словом учителя физкультуры. Потом сбросила подельнику вниз пару стульев, и парень тоже выбрался наверх. Это был частный дом, в котором они, как впоследствии оказалось, находились одни. В карманах, потерявших сознание похитителей (хотя один из них больше походил на труп), Максим нашел какие-то связки ключей. Парочка бросилась на улицу. Удалось открыть стоящий во дворе вольво.

— Ну, заложница, с богом.

Мoтор взревел, автомобиль выехал на улицу неизвестного дачного поселка. И в самый раз. Какая-то машина остановилась, ожидая, когда ей освободят путь. Потом Настя с ужасом увидела вышедшие из орбит глаза водителя, который яростно раскручивал руль обратно. Девушка успела насчитать в машине пять человек. Началась погоня. Максим вдавил педаль газа и спросил неожиданно спокойным голосом:

— Стрелять умеешь?

— Ну, в тире стреляла, — призналась Настя.

— Молодец. А теперь будешь по людям, хотя это — нелюди. Вот тебе, — протянул револьвер с несколькими патронами.

Несчастная набралась мужества, ничего более не оставалось. Большой палец правой руки готов был нажать на курок, защитить жизнь. Преследователи пошли по встречной полосе на ускорение, чтобы обогнать вольво c беглецами.

Максим внезапно затормозил и, когда машина преследователей поравнялась с ними, то Настя, зажмурившись, сделала несколько выстрелов. Случайно попала в шину. Открыв глаза, она за доли секунды увидела мельчайшие детали летящей рядом машины, осклабившиеся физиономии бандитов, услышала визг тормозов. Затем машина преследователей резко вильнула в сторону, чуть не врезавшись в автомобиль Насти и Максима. Каким-то чудом Максу удалось уйти от прямого удара крылa в крыло.

На трех колесах далеко не уедешь. Машина бандитов завалилась в одну сторону, а поскольку скорость была запредельной, то несколько раз повернусь вокруг оси, как балерина и… внезапно взорвалась. Видимо, искра попала в бак с бензином. Максим развернулся и помчался назад. Через несколько секунд беглецы стояли перед пылающей машиной, из которой выскочил извивающийся человек-факел. Потом еще один. Остальные видимо погибли на месте от взрыва. Максим хладнокровно cкомандовал:

— Ну, стреляй же, девушка! Покажи им свою женскую «слабость».

Настя прицелилась. Первый упал, как подкошенный. Увидев, что произошло, девушка заорала благим матом, Максим вырвал у нее пистолет и тут же расправился со вторым. Затолкав подельницу в машину, Макс снова вдавил педаль газа. Они ехали, пока не закончился бензин, несколько раз меняя трассы, чтобы запутать следы на случай погони.

В какой-то маленькой гостинице захудалого поселка их встретила ночь. Настя с удовольствием приняла душ и легла одна на двуспальную кровать, а ее спутник устроился на диванчике в углу. Максим девушку и пальцем не тронул.

Лежа, Настя переваривала события этого страшного дня и вдруг: «Как я могла забыть? Я ведь убила человека, того первого, который выскочил, как горящий факел из машины!» Слезы сдавили горло и она зарыдала, как на похоронах. К ней подошел Максим, обнял нежно и прошептал на ухо:

— Девочка, не убивайся, ты ему просто помогла, он уже был не жилец, просто помогла.

Он поцеловал ее в лоб, обнял. Настя легла ему на плечо, закрыв глаза, тревожный сон накрыл ее легким летним одеялом.

— О, если бы можно было этот день вычеркнуть навсегда из моей жизни? Бедная мама. — сердце девушки разрывалось от мысли, что та не знает, где ее дочь. Но Максим запретил звонить. На них велась крупная охота и неизвестно, кого следовало больше бояться полиции или тех, кто их преследовал. Конечно те, в машине были не одни. Внезапный сон пришел, как манна небесная.