Свастика над Атлантидой. Черное Солнце

Глава 13

Не по-весеннему темное небо моросило мелким дождем. За рощей старых лип, когда-то бывших частью огромного парка, шелестело пригородное берлинское шоссе. Я стянул с руки перчатку и прикоснулся ладонью к бугристому мокрому камню. Здесь, под этими темными плитами фамильного склепа, покоились тела моих родителей.

Странные и противоречивые чувства охватывали меня. В моей памяти сохранилось каждое мгновенье их жизней до моего появления на свет. Я помнил их детство, взросление и становление. Помнил, как они познакомились друг с другом. Чувствовал, как возникает жизнь в чреве моей матери, и видел глазами своего отца и гладил его руками ее растущий живот, в котором сам и зарождался. Иногда мне казалось, что я являюсь единым целым с ними, как и с сотнями более древних предков. Все они жили во мне своей памятью, поколение за поколением намертво впечатавшись в генетику, некогда, сотни тысяч лет назад, подаренную геноргу Кверту шумерянином Сетом. Незримо шли со мной по жизни, прячась в каждой клетке организма. Они казались мне бессмертными, пока жив я сам. Но сейчас, гладя мокрые камни, а затем касаясь пыльных крышек саркофагов в тесном склепе, я не мог отделаться от чувства глубокой и невосполнимой потери, словно какую-то невидимую и непостижимую тайну, что-то глубоко свое они все же унесли с последним вздохом. И вместе с этой тайной забрали частичку моего сердца.

Я поднялся по старым узким ступеням наружу, подставив лицо нарастающему дождю. Под старыми липами, прикрываясь зонтом, виднелась фигурка ожидавшей меня Магдалены. Щеки ее были влажными, и это был не дождь.

После дождливого Берлина и такого же хмурого Лондона, где мы на трое суток задержались, чтобы продолжить сбор информации по Вилли Маттесу, а также разыскать и посетить могилу родителей Магдалены, столица Италии встретила нас теплом и кристально чистым небом. Майское солнце бережно ласкало древние, выбеленные добела, камни Вечного города, помпезные храмы и гордые монументы которого все так же блистали своей величественной и неповторимой красотой.

С залитой полуденным светом Пьяцца дель Пополо, охраняемой мраморными львами и бросающим небу дерзкий вызов 36-метровым шпилем египетского обелиска, я и Магдалена поднялись по ступеням лестницы Валадье к открывающей нежно-бежевую панораму города террасе на склоне холма. Девушка положила руки на перила и замерла, не в силах оторвать взгляда от раскинувшейся внизу площади с лучами расходящихся улиц с церквями-пропилеями по углам. Нахлынувшие воспоминания юности наполнили глаза Магдалены влагой. Ее состояние передалось и мне. Почувствовав ком в горле, я мягко положил руку ей на плечо:

— Я пойду вперед, а ты побудь здесь еще. Потом догонишь.

Миновав площадку Наполеона, я направился дальше, вглубь элегантного и уютного парка Пинчио, предваряющего собой обширную территорию роскошных садов Виллы Боргезе, созданных в семнадцатом веке по поручению молодого кардинала Сципиона Боргезе.

На одной из скамеек парка, в тенистой прохладе пышной зелени, я и увидел Вилли Маттеса. Скорее, догадался, что это он. Худой загорелый старик с серебристым ежиком редких волос и рукой, затянутой, как и прежде, в черную перчатку, рассеянно просматривал газету сквозь очки в тонкой оправе.

— Здравствуй, Вилли, — приблизился я. — Позволишь присесть?

Старик поднял на меня глаза. Знакомые глаза старого друга.

— Это ты, Эрик?! — Маттес схватил меня за запястье, сначала с сомнением, а затем с удивлением вглядываясь в мое лицо.

— Да, Вилли, это я. Я вернулся, — присел я на скамейку.

Вилли все не отпускал мою руку, словно боялся, что я растаю как фантом.

— Когда они сообщили мне об этом и предложили встретиться с тобой и Магдаленой, я знал, что они шутить не будут, но так до конца и не поверил.

— С нами встретился Джон Гарднер.

— Я знаю, — Вилли отбросил газету. — Но что было потом? Взрыв в Дели имеет к этому отношение?

— Да, — кивнул я. — Они провели весьма кровавую операцию захвата, в ходе которой Гарднер погиб. Магдалену им удалось похитить, но я отыскал ее на базе Каммлера в Бирме и сумел отбить.

— Ганс Каммлер, — Вилли печально покачал головой и, сняв очки, стал неспешно протирать линзы. — Кто бы мог подумать, что все так обернется. Вчерашний враг — тот, против кого боролся, теперь на твоей стороне линии фронта. Мало того, он теперь всем руководит и решает, когда, где и против кого идти в атаку.

— Так бывает, Вилли, — вздохнул я.

— Странно, всю жизнь стремиться к торжеству добра и справедливости, сражаться за них, а затем осознать, что для тех, кто отправляет тебя в бой, этих понятий, по сути, не существует. Существует лишь целесообразность, холодный расчет бизнеса и не более того. Даже война — это лишь спор деловых «элит», для которых «добро» и «справедливость» только лозунги, которыми можно увлечь подчиненный народ на борьбу за интересы своих хозяев. — Маттес снова нацепил на нос очки и посмотрел на меня: — Ты совсем не изменился, нисколько не постарел. Говорили, что вы вернулись из совершенно другого мира. Что там?

— Иная Вселенная, но безжизненная и неприветливая. Мы решили вернуться. В созвездии Тельца есть планета, на которую мы сейчас стремимся попасть. Там уже живут люди. Хочешь с нами?

Вилли вздохнул и посмотрел на тонкие лучи света, пробивающиеся сквозь листву на пешеходную дорожку:

— Недалеко отсюда заканчивается Фламиниева дорога, по которой на протяжении столетий в Рим прибывала основная масса путников. Вот и мой путь подходит к концу, Эрик. И Вечный город наиболее подходящее для этого место. Что сделано, то сделано. Что-то получилось, что-то нет. Но дальше уже без меня. Жаль только, что мне под закат своих дней пришлось покинуть родных и близких, но так будет безопаснее для них. Каммлер не успокоится, пока не найдет меня. Надеюсь, что его люди придут слишком поздно.

— Я достану Каммлера раньше, Вилли, если ты поможешь мне.

— Как Магдалена? Где она?

Я обернулся в сторону дорожки. По ней к нам приближалась Магдалена. На ней были кроссовки, узкие джинсы и легкая блузка, а за спиной небольшой рюкзачок. Глаза скрывали темные очки. Но Вилли сразу узнал ее. Глаза его заблестели. Опираясь на трость, он встал со скамейки и сделал шаг навстречу девушке.

— Здравствуй, Вилли, — Магдалена сняла очки.

Не отрывая взгляда от лица девушки, Вилли поцеловал ей руку.

— Ты, как всегда, неотразима, — улыбнулся Маттес.

— А ты, как и прежде, галантен, Вилли, — улыбнулась в ответ Магдалена и присела на скамью.

— По сравнению с Эриком я мужлан, — продолжая улыбаться, вернулся на скамейку и Маттес. — Рад тебя видеть.

— У Ганса Каммлера есть особая машина, воздействующая на климат планеты. И сам Каммлер, и этот аппарат нужны нам, Вилли, — после возникшей паузы произнесла Магдалена.

— Каммлер работал над десятками проектов. И каждый из них имел высшую степень секретности. Мне неизвестна их суть, и я не знаю, где скрывается Каммлер. Но мне известны некоторые из его покровителей. Их имена широкому кругу людей ничего не скажут, но эти лица — основные денежные мешки Каммлера. Они же помогают обергруппенфюреру дергать за ниточки правительства и президентов.

— Спасибо, Вилли, — Магдалена положила ладонь на морщинистую руку Маттеса.

— Это еще не все, — улыбнулся Вилли. — Поинтересуйтесь бывшими владениями частной западногерманской компании «О.Т.Р.А.Г.» в Заире, ныне — Республика Конго. В середине 70-х годов прошлого века «О.Т.Р.А.Г.», специализирующаяся на аэрокосмических исследованиях, за миллион марок приобрела в долгосрочное пользование у военного диктатора Мобуту участок в двадцать девять тысяч квадратных миль на территории провинции Катанга, что на юге страны. Особо оговаривалось, что компании будет принадлежать вся полнота власти на этих землях. В конце десятилетия правительство Заира расторгло договор, и космический исследовательский центр якобы был закрыт и законсервирован. А в середине 80-х компания и вовсе перестала существовать. Я знаю, что Каммлер до сих пор продолжает посещать некоторые территории «О.Т.Р.А.Г.» в Заире. Но если о полигоне в Катанге знают многие, то о научно-исследовательском комплексе «О.Т.Р.А.Г.» в противоположной части страны, в болотистых тропических лесах между Маканзой и Лебенге известно весьма ограниченному кругу лиц, даже в самом «Черном Солнце». Банкротство «О.Т.Р.А.Г.» стало прикрытием — Каммлер по какой-то причине захотел, чтобы о деятельности немецкой компании в Центральной Африке забыли. Видимо, в тех лесах у него что-то стало получаться, а интерес в мире к работе акционерного общества в то время стал нарастать из-за разгорающихся в тех местах военных мятежей и восстаний местного населения, которые сопровождались массовыми убийствами по этническому признаку. Тогда с «О.Т.Р.А.Г.» было решено покончить.

— Может, все же отправишься с нами, Вилли? — вновь обратилась к Маттесу Магдалена, когда тот умолк.

Старик достал авторучку и на полях газеты написал несколько имен и адресов. Отдав газету мне, он снял очки и, глядя куда-то вдаль, сказал:

— Я всю жизнь чего-то боялся — ошибиться в поступках, заболеть, умереть и бог знает еще чего. А теперь уже ничего не боюсь. Я свободен от страхов, некогда съедавших меня, и жду своего последнего путешествия. Хочу узнать, что ожидает за последней чертой. Ты знаешь, Эрик, что там?

— Я не… — начал я и тут же осекся, судорожно сглотнув слюну.

— А я скоро узнаю точно, — Вилли Маттес поднялся, опираясь на трость. — Прощайте, друзья. Рад был снова увидеть вас. Будьте счастливы.

Вилли удалялся от нас все дальше и дальше по аллее. Тонкие лучи солнца зайчиками пробегали по его плечам и спине.