Святоша

Глава 13

Ида

Что отличает человека от других животных, населяющих землю? Способность к речи. Казалось бы, что может быть проще? Просто погори с ним! Словами. Через рот. Но… Нет. Мы, как два дебила, молчали всю дорогу до дома. А потом я просто ушла, на прощание проблеяв набор совершенно пустых, но подходящих случаю фраз. Поднялась в квартиру, открыла тихонечко дверь. Расплатилась с вышедшей мне навстречу Валентиной Петровной и, выслушав короткий отчет о том, как себя вела дочь, выпроводила няню, наконец, оставшись одна.

Щелкнула кнопкой чайника. Опустилась на табурет, гипнотизируя взглядом экран телефона. Хотелось написать Паше: «Прости, я такая дура». Но я не стала, потому что одного «прости» в этой ситуации было мало, оно требовало объяснений… А объяснения требовали признаний. В первую очередь – признаний самой себе в том, в чем я пока не готова была сознаваться. Это же, наверное, что-то неправильное? То, что прошел всего год, а я как будто готова двинуться дальше. С другой стороны… Что в этом такого? Если я кому и изменяла, то не Илье, а своему горю, которое даже толком не успела прожить. Я не лелеяла его, как другие. Не кормила его воспоминаниями, не поила слезами, не укладывала рядом спать. Я заталкивала его поглубже, боясь, что оно просто меня сломает. А мне нельзя было. Мне надо было вытаскивать Дашку… Может, я потому и чувствовала себя так странно? Умом вроде понимала, что должна жить, но не могла себе это позволить. Не могла отделаться от мысли, что надо бы еще пострадать, чтобы заслужить это право.

Может, если бы позвонил Павел… Но он молчал. И это было правильно. Не он же накосячил! Вполне вероятно, что он точно так же, как я, ждал от меня каких-то действий. А я была на них неспособна. Внутри был какой-то блок.

Послышалось, что Дашка захныкала. Я зашла к ней, поправила одеяло. Рядом с дочкой на меня снизошло какое-никакое умиротворение. Я даже понадеялась, что смогу уснуть. Но нет – сон не шел. Тогда, чтобы скоротать ночь, я полезла в соцсети. Репетиции, репетиции, репетиции… Пост о подготовке свадьбы Снежаны. Оно мне надо? Я занесла палец для того, чтобы отписаться от своей несостоявшейся ученицы, когда мое внимание привлек размещенный под этим самым постом комментарий Масловой.

«Сорванная репетиция – не самое страшное, что могло с вами случиться, – написала она, и я даже улыбнулась, решив, что Светка, несмотря ни на что, встала на мою сторону. Однако мои фантазии разбились о дальнейший текст: – С таким нечистоплотным педагогом и свадьба запросто могла сорваться. Мы с ней были лучшими подругами. Как думаете, это остановило ее от того, чтобы увести у меня парня?».

Не веря своим глазам, я перечитывала эти слова снова и снова… Нож в спину? Кажется, это так называется? Чувствуется однозначно так, да. Будто нож, который к тому же и провернули. Не иначе как из мазохистских побуждений я развернула ветку. Что сказать? Я узнала о себе много нового. Недоверчиво тряхнула головой и брезгливо отбросила телефон. А он секундой спустя зазвонил.

– Да!

– О, ты все же не спишь…

– Костя! – воскликнула я удивленно. – Нет, не сплю. У тебя что-то случилось? – спросила я, кубарем скатившись с кровати и убегая в соседнюю комнату, чтобы не разбудить Дашку.

– Вообще-то я хотел об этом спросить у тебя.

– Ты про что? – осторожно уточнила я.

– Да вот, попался на глаза комментарий Светки.

– О-о-о, я думала, ваши отношения остались в прошлом.

Да-да, с Костей Маслова одно время тоже спала…

– Сто процентов. Но благодаря ее страничке я хоть что-то узнавал о вас с Дашкой.

– А-а-а, – протянула я, потому что Маслова реально иногда постила наши совместные фотографии в сторис, чего я сама не делала. – Только не говори, что ты ей поверил.

– Насчет чего?

– Насчет того, что я увела у нее мужика.

– Я не знаю…

– В смысле – не знаешь? – возмутилась я.

– То есть, конечно, ты бы не стала этого делать. Но ты сказала, что находишься в отчаянном положении, и я подумал, что, может… Ты из-за этого теперь с ним, – выпалил на одном дыхании Костик, добавив как будто даже испуганно: – Я без осуждения, не подумай.

– Правда? – цинично усмехнулась я. – Зачем же ты мне звонишь?

– Ч-черт. Это сложнее, чем я думал. Зачем… Наверное, чтобы сказать: «Я рядом». Тебе не обязательно…

– Встречаться с сомнительными мужиками за деньги?

– Ну, зачем ты выворачиваешь мои слова наизнанку, Ид?!

– Хочешь сказать, что я тебя неправильно поняла? На всякий случай напомню, что с момента убийства Ильи прошло уже больше года. А я не умерла вместе с ним.

– Я знаю! Просто это очень странно.

– Да что странного-то?!

– Видеть тебя с другим. Прости, Ида. Я, наверное, действительно повел себя как придурок. Но ты и меня пойми. Этот твой мужик…

– Он не мой! Я же сказала! Да блин. Почему ты заставляешь меня оправдываться?! По какому праву?

– Я просто хочу для тебя добра.

– Или, может, ты меня хочешь?! А, Костя?!

В трубке повисла тишина. Сказать, что я пожалела о том, что сказала, было нельзя, но… А, черт с ним. Я же не дура! И все понимала про Костика, даже когда Илья был жив, пусть тогда он и не позволял себе ничего лишнего.

– Кхм. Ида, слушай…

– Извиняться не буду.

– Я и не прошу. Просто… Ты подумай, ладно? Я же серьезно. Хочешь, все-таки посмотрим помещение под школу? Посчитаем смету, я… Проинвестирую. Это же интересный проект.

Серьезно? Я зажала нос, то ли чтобы не заплакать, то ли чтобы не рассмеяться. Занятная, конечно, выходила ситуация.

– Кость, твое предложение оскорбительно. Я сделаю вид, что его не слышала. Хорошо?

– Я же от чистого сердца! Что ты себе придумываешь?

– Ты предложил меня буквально перекупить. По-твоему, это нормально? – устало спросила я. – Ладно, не отвечай. Не хочу слышать… Пока.

Я отбила звонок и, отключив звук, повалилась на диван. За этот вечер и ночь произошло столько событий, что у меня голова шла кругом. И плакать хотелось, и смеяться. И послать всех на три буквы. Вот просто послать – и всё!

Уснула я на диване, сама не заметив, как провалилась в сон. А проснулась от того, что Дашка пыталась разлепить мои опухшие веки.

– Ох ты ж…

Вскочила, подхватила маленькую хулиганку на руки, удивляясь тому, что она смогла выбраться из манежа. Нет, с одной стороны, прилегающая к моей кровати перекладина была спущена для удобства, но все же… Она проделала такой путь!

– Дашка, да ты у меня совсем самостоятельная стала! Может, и пойдешь скоро, а? Ножками?

Дашка широко улыбнулась и потянула за край сорочки, требуя грудь. Вообще-то ей не мешало бы съесть что-то более существенное. Но да ладно.

Ключ в двери провернулся, когда Дашка, поев, перекочевала вместе со мной на кухню. Я испуганно выскочила на звук.

– Лариса Юрьевна?

– Привет, Ида.

– Здравствуйте. А вы почему не предупредили меня о визите? И отдайте уже, бога ради, ключи!

– Зачем?

– Затем, что это моя квартира. А вы каждый раз вламываетесь сюда, как к себе домой!

– Да на, – свекровь с психом принялась снимать ключ со своей связки. – Так и скажи, что боишься, что я застану тебя с мужиком. И не стыдно тебе таскать любовника в Илюшину квартиру?!

– Чего-о-о? – осипла я. – Да что вы… Да что вы все себе позволяете?!

– А то нет! Не делай из меня дуру. Я тоже, знаешь ли, слежу за тобой в соцсетях. Так что в курсе происходящего. Илья, наверное, в гробу крутится!

– Вы с ума сошли? – от обиды у меня на глаза навернулись соленые слезы. Я не была мямлей, всегда могла за себя постоять и четко обозначить свои границы. Но в этот раз от обиды и двух слов не могла связать.

– А я-то думаю, чего это посторонний человек так расщедрился! А он просто хотел подгрести под себя квартиру моего сына!

– Что. Черт. Его. Дери. Вы. Несете?!

– И как тебе? Ничего не екает?! Он же… Он брат Илюшкиного убийцы!

– Почему-то это не помешало вам взять у него деньги.

Лариса Юрьевна задохнулась, как ей казалось, в праведном гневе.

– Я забрала причитающееся мне! Ясно?! А ты перед ним ноги раздвинула. Говорю же – ни стыда ни совести.

– Сказали? – сощурилась я. – А теперь выметайтесь! – грозно подбоченилась. – Выметайтесь, и чтобы духу вашего здесь не было! Не смейте к нам приходить.

Не знаю даже, откуда у меня взялись силы вытолкнуть эту тварь из квартиры. Когда за ней захлопнулась дверь, я почувствовала себя полностью обесточенной. Дашка за всем этим концертом наблюдала со стороны, открыв рот, и кажется, всерьез раздумывала над тем, чтобы разреветься. Я по стенке скатилась на пол, подтянула ноги к груди и, едва ворочая языком, шепнула:

– Иди к мамочке, золотце…

Конечно, я не рассчитывала ни на что такое. Дашке исполнился год и месяц, но учитывая, что она родилась недоношенной, я даже не смела надеяться, что она так рано пойдет. А она взяла и, смело отпустив край дивана, побежала ко мне, раскачиваясь, как пьяная.

– Ты пошла! Ты пошла, Дашка! – радостно вскрикнула я, подхватывая летящую вперед дочку. Заливаясь смехом сквозь слезы, целуя ее довольную улыбающуюся мордашку куда придется! В лоб, нос, щечку, ухо… – Нет, ну какая же молодец! Какая ты молодец, а?! Мамина любимая девочка! Самая сильная, самая умная девочка.

Радость вытеснила все другие чувства. Не осталось ни-че-го. И уж, конечно, не осталось злости. Пошли они все! Мы-то справимся, а вот что без нас с Дашкой будет делать свекровь – вопрос.

Я сидела на полу, держала Дашку, и от того, как она прижималась ко мне своей горячей щечкой, внутри расплывалось ощущение не просто любви, а какого-то древнего, простого до чертиков откровения. Ради которого можно было пережить все. И очередное предательство Светки, и намеки Костика, и обвинения Ларисы Юрьевны, и собственную усталость.

Дашка завозилась, требуя ее отпустить. Я послушно разжала руки. Маленькие ножки дрожали, но она упорно шла вперёд с такой целеустремленностью, что ей оставалось лишь позавидовать.

Тут я все же опомнилась и включила телефон, чтобы запечатлеть этот трогательный момент. Сняла ее, свое смеющееся назло судьбе лицо и выложила получившееся видео в сторис. Я никогда не пряталась от проблем, и сейчас тоже не собиралась этого делать. Если бы кто-то захотел узнать правду о моей жизни – зашел бы ко мне на страницу. А если они ограничились досужими сплетнями, поверив в самое худшее обо мне, значит, это были просто не мои люди.

– Дашка, а как ты смотришь на то, чтобы купить, наконец, елку?

– Ку-ку-ку…

– Елку!

– Ку.

– Отлично. У тебя хорошо получается. Пойдем одеваться?

Собрались быстро. Я наклонилась, чтобы обуться, когда увидела небрежно брошенный свекровью ключ. Повертела его в руках и решила все-таки раскошелиться на то, чтобы поменять в замке сердцевину. Мало ли… Вдруг она успела снять с него копию? Зачем? Без понятия. Но я бы ничему уже не удивилась.

Елочный базар располагался совсем недалеко от дома. Но в любом случае нести елку одной рукой, а другой катить коляску не представлялось возможным. Не знаю, чем я думала, затевая этот поход. И что печально, мне даже не к кому было обратиться за помощью. А ведь сколько людей пытались меня убедить, что я всегда могу на них положиться! После похорон Ильи об этом мне говорил каждый первый… Может, я, конечно, сама оттолкнула желающих, но скорее эти обещания изначально были пустыми.

– Эй, красавица! Сюда смотрите… Нашел для тебя самое лучшее дерево! За полторы отдам. Ну?! Берешь?!

– Действительно красивое. Но боюсь, мы такую не донесем.

– Я донесу, – буркнул за спиной…

– Паша?! – ахнула я, впиваясь в его лицо недоверчивым взглядом. – Ты как здесь оказался?

– Приехал поговорить. Смотрю, а вы куда-то собрались. Делать нечего – пошел за вами. Так что? Эта вам нравится?

– Да, да! – я отчаянно затрясла головой. Суетливо дернула замок на сумке, достала кошелек и под удивленным взглядом Павла протянула продавцу пару сложенных вместе бумажек.

– Угомонись, – сказал он, решительным взмахом руки пресекая мою попытку расплатиться.

– Но…

– Ида!

– Все правильно, девочка. Позволь мужчине! А то все сами, сами, – бурчал продавец, отсчитывая Паше сдачу. – А потом удивляются, почему мужик измельчал. Вот, дорогой! С наступающим, – похлопал святошу по плечу.

– И вам всего хорошего, – проблеяла я, устремляясь за Пашиной плечистой фигурой, двинувшейся в сторону нашего дома.