Sword Art Online. Том 20. Колыбель луны

Глава 8

Ещё до создания календаря мира людей — то есть больше трёхсот восьмидесяти лет тому назад — в Андерворлде существовали так называемые подвижные объекты класса «легендарный зверь».

Огромная серебристая змея в глубоком ущелье Восточной Империи. Бессмертная птица в жерле вулкана Южной Империи. Огромный ледяной дракон, защитник гор Северной Империи. Двукрылый лев, несущийся по лугам Западной Империи. И многие другие, всего их не меньше сорока.

Хотя они не имели флактлайтов, им выделили особые речевые движки и продвинутый искусственный интеллект для общения с жителями мира людей. Люди почитали легендарных зверей, считали их богами и сложили о них множество легенд.

Но когда в тридцатом году по календарю мира людей была основана Церковь Аксиом, а девушка, взявшая себе имя Первосвященница Администратор, стала единоличной правительницей, она решила, что «лишние» боги не впишутся в официальную историю Церкви. Поэтому она превратила часть легендарных зверей в божественные артефакты и поручила своим рыцарям единства истребить всех оставшихся. К сотому году по календарю мира людей легендарных зверей не осталось, все записи об их встречах с людьми были сожжены.

Оставшиеся в мире людей животные в подавляющем большинстве своём не понимают человеческой речи, однако есть один вид, сохранивший искусственный интеллект, пусть и сильно ограниченный. Речь о драконах, верных напарниках рыцарей единства.

Хотя драконы не говорят по-человечьи, они способны понимать приказы хозяев, даже довольно сложные. К тому же у них есть душа, жаждущая делать всё возможное ради человека, с которым дракон связан крепкими узами.

Вот почему Цукигакэ — детёныш дракона, воспитанный рыцарем-учеником Ронье Арабель, — бросилась выполнять приказ хозяйки: «Выйди на поверхность и доберись до ворот Северной Центории».

Она преодолела шестьдесят ступеней, подпрыгивая с помощью маленьких крыльев, протиснулась через прутья решётки и осмотрелась по сторонам.

Решётчатая дверь, через которую она только что вышла, осталась позади; слева и справа обзор загораживали сплошные шипастые кусты. Единственная дорожка уходила вперёд, но Цукигакэ не хотела идти по ней, ведь этот путь вёл к тому зловещему особняку. Возле него Цукигакэ могли поймать люди в чёрном, забравшие Симосаки, её старшего брата. Конечно, Цукигакэ не боялась злодеев, но, если её поймают, она не сможет спасти хозяйку.

Поэтому Цукигакэ повернулась вправо и осмотрела живую изгородь снизу вверх. Затем прыгнула, изо всех сил хлопая крыльями, пытаясь преодолеть эту преграду выше человеческого роста, но не смогла долететь до верха изгороди. Через несколько секунд полёта крылья устали, Цукигакэ шлёпнулась на мощёную дорожку и дважды отскочила от неё, словно попрыгунчик. Лишь после этого она смогла подняться на лапы.

— Кр-р… — прогудела она, набираясь решимости, ведь теперь ей остаётся только пробираться сквозь эту изгородь.

Дракончик сложил крылья, разогнался и прыгнул в изгородь мордой вперёд.

У большинства кустарников ветки начинаются довольно высоко, но здесь, покрытые трёхсановыми колючками, они стелились чуть ли не по земле. Цукигакэ старалась пригибаться как можно ниже, чтобы пролезть через крошечные проходы, но всё-таки один из шипов уткнулся в шею, вызвав резкую боль.

Захотелось сдаться, но Цукигакэ стиснула крошечные зубки и поползла дальше. Шипы выдирали мягкий пушок на её спине, царапая нежную, ещё не покрывшуюся чешуёй кожу. От боли дракончик то и дело жалобно скулил, но всё же полз дальше.

Больше минуты ушло у Цукигакэ, чтобы проползти через полумеровую изгородь. Вырвавшись из плена шипов, она упала животом на влажные листья, часто дыша.

Когда боль немного утихла, дракончик выгнул свою длинную шею, чтобы осмотреть спину. Жёлтый пушок, которым он так гордился, был растрёпан и торчал в разные стороны. Кое-где он был красным от крови.

Драконы ничего не знают об очках Жизни, но понимают, что всё живое умирает, если истекает кровью. Уткнувшись мордой в растрёпанный пух, Цукигакэ одну за другой зализала раны. Слюна драконов обладает лёгким лечебным эффектом и помогает останавливать кровотечение, но до некоторых ран Цукигакэ дотянуться не смогла.

Тем не менее боль ослабла и стала терпимой. Напоследок Цукигакэ стряхнула с себя грязь и листья и наконец-то поднялась на лапы.

Впереди раскинулся дремучий лес. Жёлтые лучи солнца еле-еле пробивались сквозь плотную хвою, но этого хватило, чтобы дракончик сориентировался.

Большой город, который хозяйка называла Центорией, находился к югу отсюда. Цукигакэ никогда ещё не была в этом лесу и плохо представляла, как далеко они отъехали от города на повозке, но она должна была вернуться в него как можно скорее.

К счастью, несколько часов назад она так наелась рыбы, что до сих пор не проголодалась. Ей не нравился запах мёртвой рыбы, которой её месяцами кормили в стойле, поэтому там Цукигакэ старалась её не есть, но ловить рыбу под водой оказалось весело, да и свежий улов был очень вкусным. Цукигакэ торопливо выбросила из головы воспоминания о рыбе, пока они не разбудили в ней чувство голода, и побежала по лесу.

Земля здесь была очень скользкой, а под листьями скрывались камешки и корни, так что бежать было намного сложнее, чем по двору собора или по лугу вокруг озера. Спотыкаясь, Цукигакэ каждый раз едва не падала, по продолжала упрямо мчаться на юг.

На пути встретилось большое дерево, и, как только дракончик обогнул его, чуткий нюх уловил запах падали.

Возле старого, узловатого дерева была вырыта глубокая яма. Мерная земля была холодной, влажной и липкой, совсем не похожей на рыхлую почву во дворе собора. Запах определённо исходил из ямы, но когда дракончик подошёл к ней и посмотрел вниз, то ничего не увидел.

— Кр… — Цукигакэ отошла от края.

Она не знала, сумеет ли выбраться, если упадёт, да и терять время было нельзя.

Осторожно обойдя дурно пахнущую яму, Цукигакэ побежала дальше. Через несколько минут впереди начало светлеть — лес заканчивался. Дракончик изо всех сил разогнался, помогая себе крыльями, преодолел последний десяток мерой и прыгнул, чтобы пролететь между двумя большими старыми деревьями.

Ранние цветы переливались золотом в лучах низко висящего солнца. Ещё какое-то время Цукигакэ бежала, жадно вдыхая прохладный свежий воздух, и остановилась лишь на вершине небольшой возвышенности.

Осмотревшись, она увидела справа белоснежную стену, проходящую через луг, а слева, — блестящую водную гладь. Впереди едва виднелся город людей. Цукигакэ не ожидала, что находится так далеко от Центории, но рано или поздно она всё равно добежит. Хотя нет, «поздно» её не устраивало, ведь в эту самую секунду её хозяйка, подруга хозяйки и Симосаки дрожали от страха в особняке.

— Кюр-р-р! — простонала Цукигакэ, но тихо, чтобы её ненароком не услышали люди в чёрном, и вновь побежала.

Луг был немного приветливее леса, но высокие, упругие стебли всё равно сильно мешали. Приходилось раздвигать траву головой и приминать лапами и бежать, бежать, бежать.

Минут через пять Цукигакэ почувствовала, что проголодалась. Даже маленький дракон — это всё-таки дракон, и ему для поддержания запаса Жизни нужно намного больше пищи, чем щенку или лисёнку.

Всего в ста мерах слева от неё блестело золотом озеро, наверняка полное вкусной рыбы. Стоило подумать об этом, как лапы сами начали заворачивать влево, но Цукигакэ замотала головой и устремилась к цели. Смерть от голода ей не грозит, а вот жизнь хозяйки в опасности.

Цукигакэ ещё помнила виды из окна повозки, в которой приехала сюда. К югу от озера должны быть огромные поля. Хоть они и заброшенные, но уж какая-нибудь забытая, сморщенная картофелина там найдётся. Эта мысль воодушевила Цукигакэ и помогла ей пробежать ещё пять минут.

Вдруг передние лапы глубоко увязли в земле. Цукигакэ от неожиданности несколько раз кувыркнулась через голову. Вскоре ей удалось остановиться, но под спиной она ощутила холодную воду. Не до конца затянувшиеся раны вновь вспыхнули от боли, из пасти вырвался сдавленный стон.

Но нельзя было долго лежать вверх лапами. Она добралась до большого болота, вся земля здесь размокла от озёрной воды. Живущая в соборе Цукигакэ никогда ещё не была на болоте, но сразу поняла, что от долгого купания в холодной грязи начнёт терять Жизнь. Встав на лапы, она вытянула шею и осмотрелась.

Впереди и слева от неё простиралось болото. Справа было сухо, но Цукигакэ не знала, как долго придётся бежать в обход. Если в конце концов окажется, что болото упирается в белоснежную стену, все её усилия окажутся пустой тратой времени.

— Кр-р… — невольно протянула озадаченная Цукигакэ.

Вдруг на её голос из травы высунулась маленькая голова.

— Пи-пи! — пискнул зверёк с короткой коричневой шерстью, длинными ушами и маленькими круглыми глазками.

Зверёк смотрел на Цукигакэ снизу вверх и крутил головой, словно не понимая, кто она такая. Дракончик тоже не понимал, кто перед ним находится. На самом деле эта острая мордочка и тридцатисановое — вместе с хвостом — тело принадлежало животному, которое в столице мира людей называли длинноухой крысой, но Цукигакэ этого, конечно же, не знала.

Пока она смотрела на коричневого крысюка, ей невольно захотелось поймать и съесть это продолговатое, словно лишённое шеи существо. Крысюк попятился обратно в траву, будто поняв, что дракончик голоден.

— Кр! — окликнула его Цукигакэ, прося подождать.

Сложно сказать, понял ли крысюк этот возглас, но остановился, оставив торчать из травы только нос с длинными усами. Через пару секунд зверёк робко высунул голову.

Понимая, что крысюк сбежит со всех ног, едва опять почует опасность, Цукигакэ прижалась к земле и постаралась интонацией дать понять, что не собирается его есть:

— Р-р-р…

Крысюк вновь повернул голову, затем медленно вышел из травы.

Только тогда Цукигакэ заметила перепонки между пальцами на длинных лапах. Видимо, эти животные издревле жили на болоте. И раз так, крысюк может подсказать, как через него перебраться.

— Кюр, кюр-р-рн.

«Мне нужно на юг. Подскажи дорогу, если знаешь».

Она не могла выразить свою мысль словами, но вложила в просьбу столько чувств, что крысюк пискнул в ответ, поведя длинными ушами. Цукигакэ догадалась, что зверёк голоден, и сразу предложила: «Если покажешь дорогу, я вдоволь накормлю тебя вкусной рыбой».

«Не нужна мне твоя рыба, Я орехи люблю».

«Но где ты их берёшь, если вокруг нет деревьев?»

Стоило Цукигакэ спросить, как в воде перед ними проплыло что-то тёмное. Крысюк пискнул, прыгнул в воду и схватил передними лапами нечто, действительно оказавшееся орехом. Видимо, иногда с растущих вдоль озера деревьев в воду падают орехи и через какое-то время оказываются в болоте. Крысюк тут же начал есть, но, когда длинные резцы сомкнулись на скорлупе, Цукигакэ услышала не хруст раскалывающегося ореха, а влажное чавканье. Похоже, в воде орех размок настолько, что начал гнить.

— Кр-р-р, кюр!

«Проводи меня, и я дам тебе много орехов. Но не мокрых, а крепких и хороших».

— Пи-и?..

«Правда? Я такие только раз в год нахожу, и то если повезёт».

«Обещаю. Будешь есть их каждый день, если захочешь».

«Тогда ладно. Иди за мной».

Цукигакэ не знала, правильно ли они поняли друг друга, но когда крысюк доел орех, то залез на соседнюю сухую кочку и в один прыжок скрылся в густой траве.

Цукигакэ тут же перепрыгнула воду и сунула голову в траву, в которой скрылся крысюк. В плотных зарослях она увидела тоннель диаметром санов тридцать. Судя по тщательно переплетённым веткам и травинкам, его построили крысы.

Крысюк остановился в начале тоннеля и махал коротким хвостиком, будто торопя дракончика. Тоннель был тесноват для Цукигакэ, поэтому ей было немного неуютно, но всё-таки передвигаться по нему было проще, чем пролезть через прутья решётки, а главное — она была рада чувствовать под ногами сухую траву.

— Кр-р! — прогудела она, пытаясь подбодрить себя, и побежала в тесный полумрак.

Крысюк скользил впереди, быстро перебирая лапами.

Уже через три мера встретилась развилка. Крысюк взял влево, даже не затормозив, Цукигакэ последовала за ним. На следующей развилке они повернули направо.

Там оказалась маленькая круглая «комната» диаметром один мер. Как и тоннель, она была сплетена из сухих веток и травы. У стены грызли семена каких-то растений три маленьких крысёнка и одна взрослая крыса, которая тревожно запищала, увидев дракончика, но притихла, когда крысюк что-то ей пискнул. Стараясь не поднимать головы. Цукигакэ вслед за крысюком направилась в следующий проход, провожаемая взглядами крысят.

Судя по всему, водоплавающие крысы оплели сетью тоннелей всё болото. Без проводника Цукигакэ потерялась бы в этих проходах. Иногда под ногами что-то хлюпало, и дракончик понимал, что внизу вода. Скорее всего, тоннели не проваливались в неё благодаря уложенным веткам и торчащим над водой кочкам.

Когда Цукигакэ уже перестала понимать, сколько развилок, перекрёстков и «комнат» они преодолели, впереди забрезжил долгожданный свет. Сначала стена перед ними выглядела как тупик, но оказалось, что это просто занавеска из травы, пропускающая лучи заходящего солнца.

Крысюк остановился у выхода, высунул нос и принюхался. Затем выглянул и, удовлетворившись, вышел наружу, раздвигая траву.

Цукигакэ, уже немного уставшая от бега, тоже выбралась из тоннеля и увидела, что они находятся у южного края болота. Впереди виднелся сухой луг, а дальше — дощатый забор. Несомненно, за ним начинались поля, которые дракончик видел в окно повозки.

— Кюр-р, кр!

«Спасибо, крысюк. Дальше я доберусь сама», — поблагодарила Цукигакэ, но коричневый зверёк покрутил головой:

— Кюи-и!

«Когда дашь орехи?»

«У меня их с собой нет. Но я уже скоро наберу гору орехов и принесу тебе. Обещаю», — постаралась объяснить Цукигакэ, но крысюк начал шевелить ушами и требовать: «Ну уж нет, я их хочу прямо сейчас! Хочу гору сухих орехов!»

«Тогда иди со мной. В городе я тебе их достану». Крысюк недоуменно моргнул: «В городе? А что это — город?»

«Город — это… там, где живёт много людей».

«Людей? Люди прогоняют нас палками, если видят».

«Пока ты со мной, тебе ничего не угрожает. Мне нужно спешить, идём!»

Цукигакэ собиралась уже бежать, но тут крысюк схватил её за хвост.

— Кр-р-р?

«Что случилось?»

— Пи-пи!

«Туда нельзя! Отец рассказывал, что за стеной живёт нечто ужасное».

«Ужасное? Человек?»

«Не знаю… Но никто из друзей, ходивших туда, так и не вернулся».

Цукигакэ недоуменно склонила голову. Из окна повозки она видела, что за забором находится только заброшенное, совершенно безлюдное поле. Хозяйки что-то говорили об освобождении крепостных, но Цукигакэ понятия не имела, что это значило. Ясно было лишь, что если крысы боятся людей, то сейчас за забором им уже ничего не угрожает.

Но что ещё важнее — Цукигакэ уже с трудом терпела чувство голода. Если она немедленно не найдёт на поле какую-нибудь пищу, то скоро уже не сможет бежать.

— Кр-р-р…

«Не волнуйся, ничего ужасного там больше нет. Нам нужно пройти через стену, чтобы попасть в город».

Даже после этих слов крысюк ещё долго колебался, но в конце концов голод взял верх над осторожностью.

— Пи-пи.

«Хорошо, я пойду с тобой».

«Прекрасно. Поспешим».

С этими словами Цукигакэ помчалась по сухой земле.

Крысюк тоже побежал, причём на удивление быстро.

В два счёта миновав луг, Цукигакэ приблизилась к забору и торопливо посмотрела по сторонам. Ближайший вход нашёлся слева, и дракончик направился прямиком к нему.

К счастью, в небольшом проёме не было ни двери, ни решётки. На прибитой к столбу табличке еле виднелись почти выцветшие от дождей знаки языка мира людей.

«Поля личных угодий», — гласили они, хотя ни Цукигакэ, ни тем более крысюк прочитать это не могли.

Стоило войти, как в нос ударил запах земли и сухих растений. Пахло неприятно, но всё-таки получше, чем возле той чёрной ямы.

Бескрайние поля были разделены аккуратными рядами неизвестных дракончику овощей, но почти все они давно растеряли Жизнь, ведь люди за ними не ухаживали. Повсюду лежали жухлые жёлтые листья, многие растения и вовсе исчезли вместе с корнями, превратившись в священную энергию.

Вряд ли здесь найдутся съедобные фрукты или овощи. Расстроенная, Цукигакэ побежала по тропинке, проложенной между рядами. По крайней мере, здесь легче передвигаться, чем по болоту и лугу. Пройдя поле, они уже будут возле самой Центории. Собственно, уже сейчас Цукигакэ видела на горизонте множество крошечных зданий, а за ними — родную белую башню собора.

— Кр-р.

«Смотри, это город», — с гордостью сказала она бегущему позади крысюку, но, увы, попутчик был не слишком впечатлён.

— Пи-пи.

«Какое странное место! Неужели там есть орехи?»

«Конечно! Полно. Нам с тобой на всю жизнь хватит, и ещё останется».

«Правда? Можно мне немного взять для отца, материй и сестры?»

«Да, я попрошу, чтобы тебе дали орехов для всей семьи».

Всё внимание Цукигакэ было занято бегом и разговором, поэтому она слишком поздно заметила, что пахнет не только гнилыми овощами.

— Пи! — тревожно воскликнул крысюк.

В ту же секунду справа из-за грядки выпрыгнул худой — но чуть крупнее Цукигакэ — зверёк и перегородил им дорогу.

Это было очередное незнакомое дракончику животное с длинными телом и хвостом, но короткими и мощными лапами. У него была белая мордочка и пятна вокруг глаз, а остальное тело было покрыто тёмно-серой шерстью.

— Кюр-р-р… — осторожно обратилась Цукигакэ к молчаливому зверю, перегородившему путь.

«Пропусти нас. Мы всего лишь хотим попасть в город».

Но серый зверь сверлил Цукигакэ и крысюка взглядом тускло блестящих красных глаз и молчал.

Пока дракончик размышлял, как быть, вокруг послышался шорох. Из тени засохших овощей появились четверо сородичей зверя. Двое из них бесшумно встали за спиной у Цукигакэ и крысюка.

Когда-то этих серых зверей называли остроносыми носухами. Крепостные, работавшие на полях, ненавидели их всей душой, потому что всеядные зверьки любили разорять ночью грядки. Столкнувшись с этой напастью, крепостные получили у надсмотрщиков разрешение выпускать по ночам крупных собак. Бесстрашными усилиями этих сторожей набеги удалось остановить, но всё равно раз в пару-тройку лет носухи нападали огромной стаей и прогоняли собак, иногда даже убивая их.

Год назад освобождённые крепостные ушли в Центорию и пригородные поселения, забрав с собой собак, Поля пришли в запустение, через полгода почти все овощи засохли. Потеряв основной источник пищи, носухи в большинстве своём вымерли от голода (ареал обитания диких животных в Андерворлде жёстко закреплён, и животные не выходят за его пределы), но некоторые, обладавшие особенно большими запасами Жизни, всё-таки выжили. Они питались случайно очутившимися на поле мелкими зверьками, когда-то казавшимися невкусными жуками и даже трупами своих сородичей. Тем не менее пищи на всех не хватало, так что носухи постоянно были голодны и злы.

Когда со всех сторон послышалось глухое рычание носух, Цукигакэ поняла, что им угрожает опасность.

Длинноухий крысюк дрожал от страха и не мог выдавить из себя даже писка. Цукигакэ обняла попутчика длинным хвостом и тоже прорычала:

— Гюр-р-р!

«Если хотите драться, советую хорошенько подумать».!

Она надеялась, что носухи поймут её, но они зарычали ещё громче. В их голосах, в отличие от крысиного, не было даже намёка на интеллект.

Цукигакэ не могла знать о том, что драконы, будучи сородичами древних легендарных зверей, наделены способностью общаться с дикими зверями. Это нужно для того, чтобы легендарные звери могли прогонять со своей территории непрошеных гостей, и вовсе не означает, что животные могут общаться по умолчанию. Примитивный искусственный интеллект и база данных для общения включаются во время первой встречи с легендарным зверем.

Другими словами, попутчик Цукигакэ обрёл дар речи, когда к нему обратился дракончик. Но это явление происходит, только когда собеседник легендарного зверя значительно уступает ему по уровню приоритета. Живущие в суровых условиях носухи настолько подняли свой уровень, что совсем чуть-чуть уступали Цукигакэ. Поэтому они так и не получили разум и прислушивались лишь к инстинктивному желанию поймать и съесть добычу.

Цукигакэ внимательно следила за безмозглыми животными, отказывающимися говорить с ней.

Ничего подобного в её жизни ещё не случалось. Да что там, она никогда даже не оказывалась без хозяйки за пределами собора. Тем не менее инстинкты подсказали ей, что пять носух хотят не просто подраться — они намерены убить её и крысюка.

Если её убьют или ранят, то она не сможет рассказать людям, что хозяйка, и Симосаки в опасности. Цукигакэ уже потеряла, немало Жизни, но видела, что носухи тоже истощены. Если бы она постаралась, то наверняка смогла бы спастись бегством:

Но она не знала, получится ли это у крысюка. Может, он и быстроногий, но должен был устать от бега сначала по болотам, а затем по полю. Цукигакэ обещала ему много вкусных орехов, поэтому не могла бросить в беде.

В искусственном интеллекте Цукигакэ даже не появилось мысли о том, чтобы пожертвовать крысюком и убежать от носух. Дракончик твёрдо решил сразиться с пятью хищниками и отважно зарычал:

— Гар-р-р!

На этот раз носухи уловили его намерения. Звери широко раскрыли пасти, полные тонких и острых зубов.

— Гяу-у-у! — взревели они, и в тот же миг две носухи справа и слева бросились в атаку.

Цукигакэ крепко обхватила застывшего крысюка хвостом и высоко подпрыгнула. Носухи тоже подскочили, но дракончик изо всех сил захлопал крыльями, поднимаясь всё выше.

Так и не дотянувшись до жертвы, две носухи столкнулись в воздухе и упали, сцепившись. Пользуясь замешательством, Цукигакэ спланировала немного западнее и приземлилась среди высоких просяных стеблей, чтобы хоть на какое-то время в них укрыться.

Она знала, что не сможет убежать, пока держит хвостом крысюка, и не сможет защищать его, сражаясь с пятью хищниками. Поэтому первым делом нужно было спрятать его в надёжном месте.

Цукигакэ выбрала для укрытия деревянную кадку, валявшуюся между грядками. Насквозь прогнившая, она почти растеряла Жизнь, но пока ещё не развалилась окончательно. Поставив крысюка на землю, Цукигакэ накрыла его сверху кадкой и шёпотом приказала сидеть тихо.

Ответа не последовало, но зверёк должен был понять, что двигаться или пищать сейчас слишком опасно. Тем не менее врагов лучше отвести подальше от этого места. Цукигакэ побежала на юг, стараясь шуметь как можно сильнее, и вскоре услышала слева топот множества ног.

Если её окружат — всё пропало. Нужно как-то разделить врагов и сражаться с ними по очереди.

Цукигакэ беспорядочно прыгала из стороны в сторону, прячась за стеблями. Шаги за спиной становились всё реже. Почувствовав, что носухи разделились и теперь преследователь только один, дракончик резко развернулся, помогая себе крыльями.

Носуха выскочила из проса, но затормозила и встала на задние лапы, увидев ответный рывок дракончика. Цукигакэ молнией метнулась к врагу, изо всех сил укусив его за незащищённую шею.

Ей не очень понравился разлившийся во рту вкус свежей крови. Дракончик решил, что может из-за этого разлюбить есть сырое мясо, но сейчас было важнее выжить. Цукигакэ прижала к земле носуху, которая из-за прокушенного горла не смогла даже закричать.

Придавленный хищник размахивал когтистыми передними лапами, но Цукигакэ схватила врага за запястья, чтобы тот не поцарапал её. Не каждый зверь способен на такое, но пальцы драконов такие же ловкие, как у людей. Секунд через десять носуха начала слабеть и наконец обмякла.

Отпустив бездыханное тело, Цукигакэ прислушалась. Слева раздавался топот лап ещё одного хищника. Времени на то, чтобы спрятаться, не было, и Цукигакэ просто легла возле поверженной носухи. Уже через секунду стебли проса раздвинулись и появился следующий враг.

Носуха зарычала, решив, что звери убили друг друга. Осторожно приблизившись, хищник обнюхал окровавленное тело сородича — не то в надежде спасти, не то из желания съесть. Но как только он отвлёкся, Цукигакэ внезапно вскочила и укусила второго врага за шею.

И хотя ей удалось успешно прикинуться мёртвой, нападать пришлось сбоку, поэтому она не смогла убить врага с первой атаки.

— Гяо-о-о! — оглушительно взревела носуха, яростно пытаясь сбросить со своей шеи Цукигакэ.

На этот раз прижать лапы хищника к земле не получилось. Острые когти вырывали пух и царапали кожу Цукигакэ.

Земля вокруг сцепившихся носухи и дракончика обагрилась кровью обоих животных. Из-за ран Цукигакэ теряла Жизнь, но пока не могла разжать зубы. Она вонзила когти в шею носухи и изо всех сил полоснула по ней.

Этого хватило, чтобы второй враг растерял остатки Жизни и издох. Отпустив труп, Цукигакэ с трудом поднялась на лапы.

Осмотрев себя, она увидела множество царапин на шее и груди. К тому же открылись раны, полученные от шипов. Но против неё было ещё три врага.

Вновь прислушавшись, она услышала с трёх сторон топот носух, привлечённых криками. Сил на ещё одно бегство не оставалось. Сражаться придётся со всеми сразу.

Уже через несколько секунд появились хищники, приминая лапами засохшее просо. Одна из этих носух, чуть крупнее остальных, — видимо, вожак — перегородила Цукигакэ дорогу.

— Гюа-а-а-а-а! — взревел вожак, увидев трупы двоих товарищей.

Цукигакэ не понимала языка этого зверя, но услышала в его рёве неистовую ярость.

— Гар-р-р-р-р! — прорычала она в ответ, стараясь выглядеть не менее грозно.

Пускай ей не было даже года, но она была детёнышем дракона, сильнейшего животного мира людей. Даже управляемые примитивными алгоритмами носухи попятились, почуяв не разницу в очках Жизни или уровне приоритета, а нечто другое.

— Гау!

Но конечно же, хищники не убежали. Прорычав в ответ, две младшие носухи накинулись на Цукигакэ с боков.

Оружие этих зверей — мощные челюсти и когти. В принципе, как и у драконов, но в распоряжении Цукигакэ был ещё длинный ловкий хвост.

Она лишь сделала вид, что собирается сражаться зубами, а затем, внезапно развернувшись, ударила носух хвостом, будто хлыстом. С хвоста полетел пух, которым Цукигакэ так гордилась, зато хищников отбросило в разные стороны: жалобно скуля, они попадали в заросли проса и застряли в сухих, обломанных стеблях, беспомощно барахтаясь.

Цукигакэ не ожидала такого везения, но сразу сообразила, что это её последний шанс на победу. Она прыгнула вперёд и набросилась на вожака.

— Гва!

Враг тоже напал, оскалив зубы. Цукигакэ вытянула длинную шею, надеясь схватить носуху за горло, но та проявила чудеса реакции и вскинула передние лапы, защищая уязвимое место. Цукигакэ инстинктивно подняла голову, и её пасть столкнулась с пастью носухи. Звери сцепились челюстями.

Морду пронзила обжигающая боль. Звери впились друг другу в щёки, и Цукигакэ слышала, как скрипят её зубы. Но она не могла разомкнуть челюсти, ведь, если она расслабится хоть на мгновение, клыки носухи разорвут ей пасть.

Они катались по земле, вцепившись зубами друг другу в щёки. Цукигакэ не понимала уже, чью именно кровь ощущает во рту. Ясно лишь было, что они оба быстро теряют Жизнь. Умрёт тот, кого первым покинут силы.

Цукигакэ до этого дня не приходилось видеть и ощущать смерть так близко. Её мать Акисоми была ещё молода; в войне дракончик не участвовал и поэтому не видел, как гибнут люди. Вот почему обед из свежей озёрной рыбы так потряс его. Только что рыбы быстро плавали под водой, вот они в пастях Цукигакэ и Симосаки, вот резко вздрагивают… и замирают, будто никогда и не двигались.

Каждый день многие животные в этом мире умирают, чтобы стать кормом для других. Носухи тоже напали на Цукигакэ и крысюка не ради забавы. Они должны были охотиться, чтобы выжить.

Но Цукигакэ не могла позволить себе стать их добычей. В подвале особняка хозяйка, её подруга и Симосаки ждут, когда их спасут. Вряд ли люди в чёрном, которые их закрыли за решёткой, собираются съесть их от голода. Они собираются ранить… или даже убить дорогих Цукигакэ людей ради ужасных вещей, и дракончик не мог им этого позволить.

Вдруг Цукигакэ ощутила покалывание у себя в горле.

Откуда-то из глубины поднимался огненный вихрь, и дракончик был не в силах его удержать.

Цукигакэ дала волю жару, не разжимая челюстей. Из её пасти вылетел сноп искр, опалив шкуры сцепившихся зверей. Пламя влилось в тело носухи, нанося смертельные ожоги.

— Гя-а-а! — истошно завопила главная носуха, отпустила Цукигакэ, забилась на земле в конвульсиях и вскоре замерла.

Цукигакэ не понимала, что именно сделала. Она ещё не знала, что использовала тепловой луч — сильнейшее оружие драконов — и с его помощью обнулила врагу очки Жизни.

К тому времени у неё и самой оставалось меньше одной десятой запаса Жизни. Из ран на спине, груди и голове без конца капала кровь.

Тем не менее дракончик встал и повернулся назад.

Последние две носухи как раз выпутались из зарослей проса. Они медленно наступали и глухо рычали, не испугавшись смерти вожака.

У Цукигакэ не было сил на то, чтобы зарычать в ответ, но она заставляла своё окровавленное тело держаться на лапах. Если бы она упала, носухи сразу бы набросились на неё.

Перед глазами постепенно темнело, лапы отнимались. Но она не могла позволить себе упасть. Она должна была дойти до города и позвать на помощь.

Вдруг она что-то услышала.

Носухи дружно посмотрели в небо. Цукигакэ тоже подняла окровавленную голову.

Что-то летело по идеально ровной прямой высоко в багровеющем небе. Не птица и не дракон, а нечто похожее на зелёную звезду, издающую тихий свист.

«Я никогда этого не видела, но знаю, что это», — пришла в голову Цукигакэ странная мысль.

Она попыталась завыть, но у неё не получилось издать ни единого звука. Тем не менее звезда повернула, словно услышав её.