Сын серой смерти (Рейн 8)

Глава 26

После появления Янли, всех этих смертей и последовавшего разговора желание праздновать меня покинуло. Бинжи моему решению вернуться домой слегка удивился, но тут же сказал, что вернется тоже, а вот Кастиан недовольно заворчал, что время еще детское, но оставаться на площади без нас не захотел.

Семарес пообещал, что его люди уберут мертвые тела, не привлекая городскую стражу, и что объяснение он придумает. На этом, собственно, я его и оставил, и по дороге в дормитории мои мысли от размышлений о том, аватар я или не аватар, перешли к тому, кем являлась Янли. Вернее, чем. А еще вернее, кому она служила и почему выбрала меня своей целью.

Тут у меня в памяти всплыли слова Семареса, сказанные незадолго до появления Янли — что союзники Шен что-то готовят. Подозрительное совпадение, если подумать.

В нашей комнате я нацепил на дверь талисман с руной от подслушивания и повернулся к Кастиану.

— Можешь рассказать мне о павших богах?

Тот недоуменно на меня уставился.

— Что? Зачем? Прямо сейчас?

— На площади я видел девушку, похожую на Янли, вот и вспомнилось, — пояснил я.

Про ее первое появление и странную ментальную магию я им уже рассказывал — в таких случаях лучше заранее предупредить. Так что удивленными парни не выглядели, лишь оба одинаково нахмурились.

— Мне о павших богах известно мало, — после паузы произнес Кастиан. — Помню только, что при правлении… — тут он бросил быстрый взгляд в сторону Бинжи — тот о его происхождении еще не знал, — одного из императоров династии Аэстус раскрылась связь гильдии Запечатывающих с таким вот павшим божеством.

Хм, а я-то ждал, что он упомянет Младшие кланы.

— Никогда о такой гильдии не слышал.

— Естественно, — Кастиан кивнул. — Она была уничтожена за злостную ересь, и Церковь запретила воссоздавать ее в какой-либо форме. Всю верхушку гильдии, конечно, казнили.

— Сурово.

— Да не сказал бы. Там выяснилось, что гильдийцы втихую занимались человеческими жертвоприношениями, — Кастиан пожал плечами.

— А что за бог? Как его звали? И он, случаем, не превращал тела своих жертв в мумии?

— Смутно припоминаю, что это была богиня. Вроде бы ее называли Владычицей Приливов. Но могу путать, — Кастиан потряс головой. — А насчет мумий ничего тебе не скажу, такие детали до меня не доходили.

— Ладно, — я вздохнул.

Теаган обещал, что церковные аналитики соберут данные о павших богах, но если они этого еще не сделали, я мог заглянуть в архивы и сам.

Добраться до архивов мне не дали. Не дали даже дойти до покоев Теагана, чтобы узнать у него, как со сбором сведений обстояли дела. Едва я приблизился к воротам Обители, охрана встрепенулась, и старший Достойный Брат проговорил:

— Раз вы один, господин Рейн, то с посланными за вами людьми вы разминулись?

Я удивленно вскинул брови.

— Похоже на то. А кто за мной посылал и почему?

— Думаю, верховный иерарх вам сам все объяснит, — и глава стражи выделил мне в сопровождение пару воинов, которые сейчас казались больше конвоем, чем охраной.

— И когда Таллис… в смысле, верховный иерарх, вернулся? — поинтересовался я у них по дороге и узнал, что случилось это буквально сегодня утром.

Когда я вошел, Таллис улыбался — точно так, как улыбался в тот день, когда послал меня улаживать дела с Младшими кланами. А вот на лице Теагана, сидевшего в его кабинете, застыло нейтрально-доброжелательное выражение — привычная маска, которую в присутствии своего наставника он надевал не так уж часто.

— А, Рейн! Ну наконец-то! Проходи, присаживайся. Я тут спрашивал Теагана, но он ответить не сумел; может, хоть ты объяснишь. Скажи, почему и Обитель, и столица прежде жили нормальной, размеренной жизнью, но стоило тебе появиться — и все пошло кувырком?

М-да, он определенно был мною опять недоволен. И вопрос задал такой, специфический, будто уже начал предполагать, кто я…

— Мое появление и перемены не обязательно связаны, — сказал я. — Просто так совпало.

Таллис насмешливо хмыкнул.

— Ну-ну. Сам-то в это веришь?

— Почему нет? Жизнь полна удивительных совпадений.

— Но случаются они именно там, где оказываешься ты… Мне тут, знаешь, подумалось — а не отправить ли тебя на Темный Юг? Чтобы ты одарил своими удивительными совпадениями его жителей. Уверен, во владениях демонов тоже очень быстро начнут происходить интересные события. Настолько интересные, что о нашем существовании они просто забудут!

Что-то Таллис разошелся…

— Не надо меня туда отправлять! — сказал я торопливо. — Я даже базовую магию не всю освоил, а на Темном Юге высшие демоны!

— Наставник шутит, — вмешался было Теаган, но Таллис его тут же одернул:

— Ты, наследник, за меня не говори. Я, может, серьезно об этом раздумываю!

Еще несколько мгновений Таллис сверлил меня пронзительным взглядом, но потом выдохнул и откинулся на спинку своего кресла.

— Ладно, так и быть, не отправлю. Пока.

Он помолчал, постукивая пальцами по столешнице, потом покачал головой.

— Стоило мне уехать на три дня — всего на три дня! — как вы тут все перевернули вверх дном! Обезглавили самое известное учебное заведение Империи, устроили допросы всем его профессорам будто преступникам и, мало того, задумались о том, чтобы совершить еще и государственный переворот.

— Ректор сам умер, мы его не обезглавливали, — возразил я. — В смысле, не убивали.

— Мелочи, — Таллис отмахнулся. — Сути это не меняет.

— И про государственный переворот тоже ничего не было!

— Неужели? — Таллис прищурился. — То есть Теаган вовсе не начал искать способ протащить тебя в императорский дворец, чтобы проверить вашу очередную безумную идею о том, что за заговором в Академии стоит якобы император? Вот скажи мне, мой юный друг Рейн, подтвердись ваша идея, вы бы этот самый госпереворот нашему монарху не устроили?

— Ну… Тогда да, наверное, устроили бы, — вынужденно согласился я.

— Именно! И что прикажете с вами теперь делать? Особенно с тобой, Рейн?

Ну, раз он так ставит вопрос…

— Вы сами можете помочь мне попасть в императорский дворец, чтобы проверить, не является ли император одержимым, — предложил я.

Таллис уставился на меня с откровенным недоверием.

— У тебя вообще инстинкта самосохранения нет? И отступать ты тоже не умеешь?

— Есть, — возразил я. — И отступать умею. Когда на ночной охоте произошел прорыв тварей Хаоса и моя магия пошла вразнос, я отступил. То есть мы все отступили. Всю ночь через лес бежали, чтобы подальше от тварей уйти! А насчет императора — это же совсем другое! Если он одержим, то вся страна находится в опасности.

Несмотря на мои слова, Таллис продолжал изучать меня с недоверием. А потом надолго задумался, порой, очевидно в такт мыслям, постукивая пальцами по столу.

— Ты так сильно хочешь проверить императора, — проговорил он наконец. — Ну что ж, давай проверим. Теаган, ты помнишь, где находится моя мантия с жемчужными вставками?

Тот молча кивнул.

— Пусть Рейн в нее переоденется и поедем. В смысле, поедем я и наш юный друг, без тебя.

— В императорский дворец? То есть прямо сегодня? — спросил я растеряно.

— Ну да. А зачем тянуть? Или у тебя какие-то неотложные дела?

— Нет, никаких.

— Ну вот и отлично, — Таллис хлопнул в ладони. — Все, идите. Через полчаса выезжаем.

Какой резкий поворот… Если Таллис хотел сбить меня с толку, то ему это отлично удалось.

— Что это было? — спросил я у Теагана, когда мы вышли в коридор и отошли от кабинета Таллиса достаточно далеко, чтобы он мои слова не услышал.

Теаган пожал плечами.

— Я знаю наставника все же не настолько хорошо, чтобы читать его мысли. Но если попробовать догадаться… Это очередная проверка.

— Проверка меня?

— Естественно. Мне он говорил, будто уверен, что с императором все в порядке.

Хм, любопытно, на чем основывалась его уверенность?

— И что мне делать, чтобы эту проверку пройти?

Теаган чуть усмехнулся.

— То же, что и всегда. Раз ты до сих пор здесь и на свободе, то можешь быть уверен: все предыдущие проверки ты успешно прошел… А чтобы они в принципе прекратились — ты знаешь, что для этого необходимо.

— Знаю, можешь не напоминать, — проворчал я. Объявить себя, да-да…

Потом мы вошли в один из отдаленных покоев, выделенных только под одежду, и Теаган достал из одного из шкафов…

— Что это⁈ — спросил я почти с ужасом.

— Мантия с жемчужными вставками, — невозмутимо отозвался он.

— Нет-нет! — я сделал от мантии шаг назад.

Не то чтобы она была плохо сшита или выглядела уродливой. Нет. Самый лучший шелк, незаметные швы, великолепная вышивка, но… — Я же буду выглядеть в этом как… не знаю… как разбогатевший за один день деревенщина, который на радостях решил навесить на себя содержимое целой ювелирной лавки!

На мантии оказались, увы, не только жемчужные вставки. Вся вышивка — очень много вышивки! — была сделана золотой нитью, а еще, помимо жемчуга, самого дорогого — черного, пурпурного и фиолетового — ее украшали и иные драгоценные камни. Сотни камней! Разноцветных и ярко переливающихся на солнечном свете!

— Скажи, что шутишь! — попросил я, но Теаган лишь покачал головой.

— Это подарили наставнику восточные ваны. У них там такое принято.

— Но я-то не восточный ван! Слушай, это что, тоже часть проверки?

— Может быть, — Теаган пожал плечами.

— Ладно. Давай эту… — приличных слов у меня не нашлось, так что договаривать я не стал.

— А знаешь, не так уж плохо, — проговорил Теаган, когда я мантию надел. — Похоже на парадную одежду императоров из древних времен.

А когда я недоверчиво на него посмотрел, добавил:

— Честное слово! Я видел на фресках! — но глаза у него откровенно смеялись.

— Отлично выглядишь, — поприветствовал меня Таллис, когда мы вышли из дворца. Сам он как раз заканчивал раздавать какие-то распоряжения и с нашим появлением слуг отослал.

— Мне обязательно было надевать… вот это? — не удержался я, показывая на золотую вышивку и камни на одолженной мне одежде.

Таллис приподнял брови с нарочитым удивлением. Потом спросил:

— Рейн, ты ведь в императорском дворце еще не был? Аудиенции у монарха не удостаивался?

— Нет…

— Ну вот видишь. А в первую встречу необходимо произвести сильное впечатление, — Таллис наставительно поднял вверх указательный палец. — Но если мантия тебе так не нравится, то можем никуда не ехать, — тут же добавил он бодрым тоном.

Теперь на Таллиса с удивлением посмотрел уже я. Отказаться от проверки императора на одержимость из-за такой ерунды, как слишком аляповатая одежда? Ну уж нет! Тем более, что от всего этого блеска глаза будут болеть не у меня, а у окружающих.

В императорском дворце нас не ждали. И за ворота, и в сам дворец всю процессию — а приехали мы, естественно, в сопровождении немалого отряда Достойных Братьев — запустили сразу; а затем я наблюдал, как многочисленные придворные слуги испуганно носятся вокруг, будто муравьи у потревоженного муравейника, не зная, похоже, что с нами делать.

— Император примет вас в малом зале для аудиенций, — наконец сообщил прибежавший откуда-то запыхавшийся церемониймейстер, и низко поклонился. Потом, видать, на всякий случай, поклонился второй раз, еще ниже. — Прошу следовать за мной.

В зал для аудиенций мы с Таллисом зашли вдвоем, оставив сопровождение снаружи.

Император, как ему и положено, сидел на троне. С первого взгляда на него можно было сказать, что это близкий родственник даны Далии — такой же сухощавый, с такими же тонкими чертами и темно-русыми, слегка вьющимися, волосами. Пожалуй, его черты показались мне даже в чем-то птичьими, что за Далией я не замечал. На вид ему было лет сорок пять.

На меня император пока не смотрел, следил взглядом за Таллисом.

Рядом с монархом навытяжку застыл растерянно моргающий мужчина с глазами слегка навыкате, в богатой одежде нобиля, а по бокам и за спиной трона, на котором император сидел, стояла охрана. Второй трон, предназначенный для императрицы, пустовал.

— Премьер-министра притащили, — тихо сказал мне Таллис, кивая в сторону богатого нобиля, пока мы шли от дверей через весь большой зал. — А тот явно не понимает, зачем он здесь.

— Светлейший Таллис, — заговорил император, когда мы остановились на некотором расстоянии от трона. Потом, в знак почтения, его величество сложил руки у груди и склонил голову. — Какая неожиданная честь.

— Да-да, Гуннар, я тоже рад тебя видеть, — Таллис неопределенно помахал рукой в воздухе, что должно было, очевидно, сойти за жест приветствия. — Но, право, к чему эти церемонии? Мы тут решили просто в гости заскочить, так сказать, по-дружески.

Лицо императора отразило такое сильное недоумение, что стало ясно — верховный иерарх Церкви ну никак не относился к тем людям, которые могут «заскочить в гости по-дружески». Впрочем, мгновение спустя император спохватился и нейтральная маска, привычная для всех нобилей, на его лицо вернулась.

— «Мы», светлейший Таллис? Простите, но я никогда прежде не встречал этого юношу…

— Ах да, — Таллис с отеческим видом похлопал меня по плечу. — Это добрый друг моего наследника, очень способный молодой человек. Его имя ты, возможно, даже слышал — зовут его Рейн аль-Ифрит.

Взгляд императора наконец перешел на меня — и я подавил вздох разочарования. Увы, никакой иномирной ненависти в его глазах не было, лишь самое обычное человеческое любопытство. Похоже, сообщника ныне покойного ректора следовало искать в другом месте.

— Рейн аль-Ифрит? — повторил император, внимательно меня разглядывая. — Как же, слышал, и немало. Хотя, должен сказать, я впервые встречаю аль-Ифрит с синими глазами…

— С теми, кто рожден без благословения духов предков, такое бывает, — сказал я, и запоздало добавил, — Ваше Величество.

Император кивнул, а потом неожиданно поднялся с трона.

— Светлейший Таллис, если этот визит действительно дружеский, то к чему продолжать церемонии? Давайте пройдем в мои покои и пообщаемся там, в более приятной обстановке.

Таллис чуть приподнял брови, но потом кивнул.

— Замечательная идея, Гуннар.

Так что спустя несколько минут мы оказались в просторных уютных покоях, где уже находилась изящно одетая женщина примерно тех же лет, что и император; как выяснилось, его супруга.

— Так все же, светлейший Таллис, отчего вы решили меня сегодня навестить? — проговорил император, усаживаясь в кресло, которое выглядело куда удобней, чем трон, и жестом приглашая нас последовать его примеру.

— Тут все просто, — Таллис улыбнулся. — Рейн несколько раз с сожалением упоминал, что никогда не бывал в императорском дворце и не встречал императора. Естественная юношеская любознательность. И вот сегодня я подумал — никаких неотложных дел у меня нет, день свободен, так почему бы нам не съездить в гости к дорогому Гуннару?

«Дорогой Гуннар» слушал эту речь с изумлением, которое пробивалось даже через привычную для всех нобилей маску. Когда Таллис замолчал, он посмотрел на меня, потом на верховного иерарха, потом снова на меня, и, похоже, пришел к каким-то выводам.

— Не припоминаю, чтобы вы, светлейший Таллис, с такой же готовностью выполняли все капризы вашего да-вира.

— Не говори ерунды, Гуннар. — Таллис махнул рукой. — Какие там у Теагана капризы? Он с детства был слишком уж серьезным и ответственным.

— Еще я не мог не заметить, что мантия на юном Рейне стоит целое состояние…

— А, это подарок от восточных ванов. Скажи же, ему идет?

Чем дольше я слушал эту странную беседу, тем больше мне казалось, что проверка, о которой упомянул Теаган, предназначалась вовсе не для меня, а для императора. Хотя я все еще не мог понять, что именно верховный иерарх затеял…

Возможно, конечно, он просто так шутил — морочил императору голову и, мысленно посмеиваясь, наблюдал за его реакцией.

Примерно так, как до этого он пошутил над Собранием Младших кланов.

— Я заранее прошу прощения, светлейший Таллис, — между тем проговорил император, — но до меня дошли слухи, будто юный Рейн на самом деле — сын вашей покойной сестры. Неужели это правда? Внешняя схожесть поразительная.

— Я тоже об этом слышал, — небрежно отозвался Таллис. — Не бери в голову, Гуннар.

— То есть это неправда?

— Ну, это было бы слишком удивительным совпадением, не находишь?

Хм, Таллис намеренно не отвечал ни да, ни нет. Император это тоже, похоже, понял, потому что дальше допытываться перестал. Тут к разговору присоединилась его супруга, прежде, после приветствия, не проронившая ни слова — ей оказалось срочно необходимо поговорить с Таллисом без свидетелей о каком-то очень важном церковном вопросе. Выглядело это слишком нарочито, но Таллис будто бы не заметил и охотно согласился с императрицей побеседовать. Лишь, уходя, погрозил мне пальцем.

— Никаких удивительных совпадений в мое отсутствие, Рейн! Понял?

— Совпадений? — переспросил император, когда мы остались в покоях одни.

— Это… э-э… старая шутка, Ваше Величество, — пояснил я. — Верховный иерарх любит шутить.

— Любит, да, — пробормотал мой собеседник. — Ладно, я вот тоже хотел бы с тобой поговорить, только о делах не церковных, а родственных.

— Родственных?

— Моя двоюродная сестра замужем за твоим двоюродным братом, так что мы считаемся родней, хоть и дальней, — император улыбнулся. — А вскоре, надеюсь, родственные связи между кланом аль-Ифрит и императорской семьей еще более укрепятся.

— Каким образом, Ваше Величество?

— Это пока мало кому известно, но я планирую жениться на твоей кузине, Амане Дасан, в девичестве аль-Ифрит.