Сын серой смерти (Рейн 8)

Глава 6

Лечь я лег, но толку…

Сперва туман сгустился в голове еще сильнее, а потом, мешая сну, появился жар и разлился по всему телу.

Ну и как тут уснешь?

Как был, в ночной рубахе и штанах, я встал и направился к выходу. Правда, в этот раз я вовремя вспомнил о необходимости использовать звуковой щит, чтобы заглушить шаги и скрип половиц. Вышел во двор, где ночной снегопад навалил огромные сугробы, и рухнул в тот из них, который выглядел самым большим и пушистым.

От холода стало легче, и жар, показалось, уменьшился — но увы, ненадолго. Пошла новая волна, только в этот раз всё сконцентрировалось в одной-единственной части моего тела.

Той, которой делают детей.

Нет, ну туман в мыслях еще можно было объяснить как последствие ментального удара, которым наградил меня демон. Но зачем бы Великому Древнему потребовалось, чтобы я отправился искать для себя какую-нибудь девицу?.. А желание быстро стало столь сильным, что на девицу я был согласен уже любую, даже совсем страшненькую…

Хотя почему «какую-нибудь девицу»? Ведь совсем неподалеку находилась Янли! Такая милая, такая чудесная, такая… такая…

Мысли опять начали сильно путаться, хотя краем сознания я понимал, что явиться в чужой дом в таком виде — в нижнем белье, босиком — будет как минимум странно. А уж вот так сразу предложить Благой Сестре плотскую близость — и вовсе…

Еще этот край сознания подсказал, что если сейчас я ничего не предприму, то скоро вовсе перестану себя контролировать. А это может закончиться уже очень плохо.

Спрятанные под рукавами, к моим рукам были пристегнуты ножны с короткими, острыми клинками. Прежде перед сном я их снимал, но с тех пор, как влез в дела Обители, перестал это делать. Кастиан над моей паранойей посмеивался, но я его игнорировал, тем более что спать они мне нисколько не мешали.

Я вытащил один из ножей и на уже уплывающих остатках сознания вонзил его себе в центр левой ладони так, что лезвие наполовину вышло с тыльной стороны.

Вонзил и зашипел от боли, давя рвущиеся ругательства. Еще не хватало разбудить хозяев дома, окно спальни которых как раз выходило во двор. Объяснять им, чем я тут занимаюсь, совсем не хотелось.

В голове слегка прояснилось, а нестерпимое желание поближе познакомиться с какой-нибудь девицей схлынуло.

Так, и что теперь? Если я вытащу клинок из раны, та заживет, самое большее, за полчаса. Хотя способностей к исцелению других людей у меня не оказалось, мое собственное тело излечивало себя с завидной скоростью. Похоже, лезвие следовало и дальше держать в ране, чтобы не дать ей закрыться.

Вот ведь! С ножом, торчащим из середины ладони, видок у меня будет еще тот.

Я еще с минуту посидел на снегу, пытаясь что-нибудь придумать, потом поднялся, огляделся — и мой взгляд остановился на крыше храма, виднеющегося на дальнем холме. Именно в этом храме служил жрец, в чьем разоренном доме слуги Великого Древнего устроили гнездо. Семарес мельком упомянул, что в сельской местности святилища богини строили так, чтобы в них было удобно добираться сразу из нескольких близлежащих деревень.

Как мне показалось, от места, где я стоял, и до вершины холма было не больше двух миль. То есть за полчаса я вполне мог до него добраться. Может, там найдется что-нибудь для меня полезное? Хм…

Я успел пройти всё расстояние до холма и даже наполовину на него поднялся, когда до меня дошло, что не стоило отправляться в дорогу, пусть даже ближнюю, босиком и в ночной одежде. А еще, вероятно, следовало сказать Семаресу куда я пошел.

Увы, но боль не полностью прогнала туман из мыслей.

Ну и, конечно, я бы сообразил всё это намного раньше, если бы замерз, только вот холод меня нисколько не тревожил.

До темной махины храма оставалось всего шагов сто, не возвращаться же теперь было.

Храм оказался разорен — волна демонов, уничтожившая предыдущую деревню, дошла как раз до него и тут остановилась. А вот поселению, в котором мы сегодня остановились на ночлег, повезло просто сказочно — продвинься демоны еще на пару миль, и никто из его жителей бы не выжил.

Несколько мгновений я постоял на пороге храма, оглядываясь по сторонам — двери были сорваны с петель, из-под снега выглядывали какие-то обломки — но ничего особо подозрительного не заметил.

Внутри оказалось непроглядно черно. Я подумал было зажечь магический огонь, но почему-то не стал, двинулся внутрь, и только потом вспомнил, что мог ориентироваться в темноте без света. Пожалуй, даже лучше, чем с ним. Свет порой давал неверные тени, скрывал неровности, прятал ловушки. Но когда я смотрел не глазами, а внутренним чутьем, подобное было невозможно. В темноте я воспринимал реальность без искажений.

Дойдя до центра храма, я остановился и поднял глаза к потолку — по идее, богиня находилась где-то там, в Верхнем Мире.

— Поможешь? — спросил я в пустоту. — А то как-то оно всё стало нехорошо…

Никто не ответил. Собственно, после инициации голоса богини я не слышал ни разу.

Я еще постоял, покачиваясь на пятках и пытаясь понять, осталось ли тут, в этих руинах, что-то для меня полезное. Все фрески были уничтожены, алтарь перевернут и разбит на части…

Хм. В дальнем углу, куда улетело несколько алтарных осколков, находилось что-то, отличающееся от всего прочего.

Опасное?

Ну разве что потенциально.

Полезное?

Да, скорее всего.

Дойдя до этого угла, я призвал невидимую конечность и начал откидывать ею мусор до тех пор, пока передо мной не оказалось это «что-то». Камни. Три небольших гальки. Потянувшись, я взял их в правую ладонь и тут же ощутил, насколько их наполняла энергия. Причем чистая энергия, ничем не ограниченная. Любопытно. Все амулеты и артефакты, которые мне прежде попадались, ограничения имели обязательно.

Некоторое время я держал камни в ладони, позволяя энергии вливаться в тело и надеясь, что она прогонит тот туман, который не смогла прогнать боль.

Однако никакого влияния на туман энергия не оказала.

Ну ладно, а если попробовать иначе?

Я вытащил из левой ладони нож, и энергия немедленно собралась вокруг раны, чтобы ее залечить.

Нет-нет, наоборот!

Я напряг память, вытаскивая из нее всё, что помнил о создании артефактов. Не зря же мы нанимали старшекурсника и платили ему за уроки немалые деньги. Итак, самый главный и сложный для создания ингредиент, база артефакта, у меня уже была — эти самые камни, наполненные чистой энергией. Теперь следовало выставить цель, а потом добавить ограничения.

Цель — затянуть рану тонкой пленкой кожи, но не позволить ей зажить по-настоящему. Ограничение… Пусть этим ограничением будет время — сутки. До столицы мы должны были добраться уже к вечеру, но я сомневался, что там смогут быстро разобраться со всем, что со мной творится.

Несколько минут спустя три камня превратились в некое очень грубое подобие нормального артефакта. Но главное, что результат был — заживление оказалось поверхностным и дальше не пошло, рана болела, а боль удерживала туман от того, чтобы полностью поглотить мое сознание.

Когда я вернулся в деревню, она выглядела куда более оживлённой, чем когда я ее покидал. Семарес, оказывается, обнаружил мое отсутствие и поднял подчиненных, чтобы меня найти. Продолжающаяся метель мои следы успела замести, однако магии снег не мешал, так что с первыми Достойными Братьями я столкнулся на околице деревни. Они уставились на меня с одинаковым изумлением, и, кажется, даже не были уверены, не чудится ли им.

Ну да, человек, идущий по снегу босиком, в тонкой ночной рубахе и штанах, выглядит скорее как призрак… Ну или как сумасшедший.

Семарес, похоже, предпочел вторую версию. По крайней мере, меня он встретил словами:

— Ты в своем уме⁈

Я ответил ему укоризненным взглядом.

— Естественно, не в своем.

Семарес, явно собиравшийся что-то добавить, закрыл рот и лишь мотнул головой в сторону дома старосты. Внутри, в выделенной ему пустой комнате, он активировал руны от подслушивания и вопросительно поднял брови.

Вздохнув, я вкратце объяснил ему про добавившийся к туману жар во всем теле, про мою мысль, что в храме богини может найтись что-то полезное, и про то, что я отправился туда в чем был, забыв одеться.

Во время рассказа меня не покидало непонятное ощущение, будто я забыл упомянуть о чем-то важном, но вспомнить это важное так и не получилось.

— Ты взглянул на храм и сразу понял, что получишь там помощь? — недоверчиво уточнил Семарес.

Я покачал головой.

— Нет. Просто подумал — почему бы и не сходить. Тут недалеко, а заснуть все равно не получилось.

Семарес тяжело вздохнул.

— Ну и каков результат?

— Вот, — я высыпал на стол найденные в руинах камни. — Отличная база для…

— Ты можешь их использовать? — перебил меня Семарес резко, и видно было, как он весь подобрался.

— Ну да, — отозвался я недоуменно. — Да кто угодно сможет — они же заполнены чистой энергией.

— Ты хоть знаешь, что это такое⁈

Я на мгновение задумался, потом покачал головой.

— Мне кажется, раньше я знал, но это воспоминание пропало в тумане.

Туман действовал не только на мои мысли, но и на память, и действовал странно, неровно. Вот эти камни, например — я откуда-то знал, что в их присутствие в храме не было ничего необычного, но при этом не помнил, какой цели они изначально служили.

— Это молитвенные кристаллы, — проговорил Семарес. — И, — добавил он тяжелым тоном, — никто, кроме богини, не может использовать заключенную в них энергию.

— Не может? — я нахмурился. — В смысле, это запрещено? Я нарушил какой-то закон?

— В том смысле, что вообще никто и никак не способен! При всём желании.

— Хм? — я с некоторой растерянностью посмотрел на три белых гальки, лежащие на столе. Они и на кристаллы-то не походили — те ведь, по идее, должны быть хотя бы полупрозрачными, а не такими вот, самыми обычными камушками. Потом я взглянул на самого Семареса, но уже с подозрением. Будь передо мной Таллис, я бы точно решил, что это розыгрыш. Но Семарес за всё время нашей поездки сам ни разу не пошутил и на шутки других тоже не реагировал.

— Тебе же девятнадцать, верно? — неожиданно спросил Семарес, и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Когда твой день рождения?

— Что? При чем тут… — а потом я вспомнил, чем именно было знаменательно двадцатилетие. — Нет! Абсолютно нет! Я не аватар богини!

— Но ты использовал ее молитвенные кристаллы…

— Вы тоже можете! Вот, — я подвинул один из камней к нему, решив, что пары оставшихся мне хватит, — попробуйте. Представьте, что это база для артефакта, с которой вам предстоит работать. Достаточно поднять ментальную защиту, и энергия потечет сама!

Должно быть, мои слова прозвучали достаточно убедительно, потому что Семарес, хоть и хмурился, но все же коснулся камня ладонью — а через пару мгновений с проклятием отшвырнул его от себя, а на том месте, где он камня касался, образовалась небольшая кровавая язва.

— Странно… — протянул я.

— Да неужели? — зло пробормотал Семарес, уставившись на рану, которая, впрочем, быстро начала затягиваться. Похоже, для исцеления самого себя руны ему были не нужны. — Убедился, что я прав?

Я неопределенно хмыкнул.

— Ну, значит, молитвенные кристаллы могут использовать, помимо богини, еще и ее посланники, — сказал я.

— Ну-ну, — пробормотал Семарес. — Так когда тебе исполняется двадцать?

— В конце весны, — ответил я неохотно. Правда, в конце весны день рождения был у пропавшего сына Шанны, под чьим именем я жил, а вот Кентон Энхард родился немного раньше, но эти детали я, естественно, уточнять не стал.