Та Сторона Одиночества

Глава 17. Заговорщики. (Часть 2)

Вечер затягивался, и все это понимали – правда, в силу степени своего опьянения, но в столь приятной атмосфере никто ничего не хотел менять.

Майкл как никто другой знал, чего добивалась Амалия; в другие дни он сознательно избегал секса с ней, но сегодня он пил Виски – так, как хотела она, ведь ему действительно нужно было «что-нибудь покрепче» - чтобы успокоится, разгрузить замученную своими и чужими мыслями голову.

Мирия тоже не отказалась от вина, и ее непривычно хмельные глаза масляно блестели.

Тери же алкоголь явно шел не на пользу – он откровенно начинал терять контроль над собой, и все чаще, никого не смущаясь, задерживать недвусмысленный взгляд на принцессе, явно надеясь на что-то.

-Пойдем. – По-матерински мягко прошептала Амалия, беря под руки уже хорошо перебравшего Тайлера, и он подчинился, слишком поздно сообразив, куда она его ведет, но сопротивляться сейчас он просто физически не мог.

Когда эта парочка скрылась за дверью в комнату капитана, тяжелый взгляд Тери опустился на Мирию, но она, будучи под влиянием затуманившего разум Игристого вина, выдержала его, даже не смутившись.

Они все еще сидели рядом друг с другом, и руки Льюиса потянулись к ее волосам.

-Мирия, - почти что шепотом произнес он, наклоняясь к ее лицу, - пожалуйста…

Девушка замерла, но не отпрянула, и тогда Тери продолжил.

-Я знаю, что виноват во всех твоих бедах, но это лишь из-за того, что я люблю тебя… просто люблю, и не в силах больше молчать, я хочу тебя… нет, не пугайся только, я…

Но она не испугалась. Губы Тери сначала робко, потом более настойчиво коснулись ее губ, постепенно захватывая их в свой плен полностью. Его руки, изъеденные свежими шрамами, крепко сжали плечи Мирии, и с каждым мгновением сближение их тел становилось все более настойчивым.

Где-то на задворках трезвого сознания девушка еще сопротивлялась внезапно нахлынувшему желанию, но их влечение друг к другу казалось таким естественным, таким необходимым в их общей истории, полной ненависти и страсти…

Тери становился все более пылким, его одурманенный алкоголем и желанием мозг дал волю чувствам и рукам, он подхватил Мирию на руки, поднес к постели и набросился на нее со всей силой своей страсти, на которую только был способен.

Майкл вскочил на постели, внезапно протрезвев от шквала мыслей, переполненных страстным вожделением, что лился бурной рекой из соседней комнаты. Амалия, наполовину уже раздетая, недовольно попыталась удержать его, но он раздраженно отмахнулся, словно прислушиваясь.

-В чем дело, Майкл?! – Стиснув зубы, но все еще надеясь на продолжение вечера, пробурчала она.

-Я должен это остановить. – Голова кружилась, но Тайлер нащупал на кровати свою куртку.

-Что остановить?! – Возмутилась Амалия, однако, догадавшись. – Оставь их в покое! Им сейчас хорошо… давай займемся тем же…

Тайлер раздраженно стряхнул с себя ее руки и перемахнул через кровать, в два шага оказавшись в апартаментах принцессы.

Оба – и Мирия, и Тери были пьяны, но не настолько, чтобы не отдавать себе отчета в происходящем. Они еще были одеты, но Льюис уже во всю лапал девчонку, нависая над ней, лежащей, послушной, и Мирия даже не сопротивлялась его поцелуям.

Однако шум хлопнувшей двери заставил подскочить их обоих.

-Майкл! – Льюис казался напуганным и взбешенным одновременно. – Зачем ты? …

Он не договорил, белея от злости, но гранлиит невозмутимой, пьяной походкой направился к креслу, попутно пожимая в недоумении плечами.

-Сегодня мое дежурство, Тери. – Он казался пьяным, но прямой, полный укоризны взгляд больно ударил в лоб Ее Высочество, и Мирия, устыдившись, прятала глаза под опущенными ресницами.

-Нет, Майкл, нет! Уходи!!!

Но тот развалился в кресле, полуприкрыв глаза. Амалия торчала в дверях, готовая расплакаться от обиды и недоумения.

-Тери, хватит. – Тихо выдохнула Мирия, вытирая распухшие от страстных поцелуев губы тыльной стороной ладони – она старалась ни на кого не смотреть. – Уходи ты. Пусть Майкл останется…

Льюис, полный негодования, нервно сжимал кулаки в полнейшем бессилии.

-Амалия, забери его…, - это было последней надеждой, но горничная, сама до глубины души расстроенная подобным поворотом событий, лишь растерянно хлопала глазами, не зная, что и предпринять.

Майкл уже пьяно посапывал в кресле, но Льюис схватил его за плечи, пытаясь выпроводить вон, но тот недовольно отпихнул его, что-то бормоча в придачу.

Тери повернулся к Мирии, но было ясно: от едва наметившейся страсти не осталось и следа – холод, ледяной взгляд и четко прописанное во всем облике девушки ощущение того, что продолжения не будет.

Хлопнула дверь – это, не прощаясь, их покинула обиженная на весь свет (большей частью которого являлся Майкл) Амалия.

Тери, отчаянно хватаясь за последнюю надежду, вновь потянулся к принцессе, но на этот раз она отпрянула.

-Это было ошибкой. – Непоколебимым, совершенно ледяным тоном, торопливо произнесла она. – Все правильно, Тери, этого и не должно было произойти.

-Но…

-Никаких «но»! Уходи. Отныне и всегда, ты будешь проводить ночи в своей комнате, в своей постели. Мы не должны были так сближаться – твои чувства от этого только пострадали… Прости, это моя вина…

Льюис горько усмехнулся.

-А как же твои чувства, Мирия?!

-Мои чувства… они…, - принцесса глубоко вздохнула. – Мои чувства, Тери, принадлежат другому. Прости.

Майкл, притворяясь спящим, мысленно улыбался, хваля Мирию за каждое произнесенное ей слово. Она не лицемерила. Ее сердце сжималось от боли, той, что она причинила в очередной раз Льюису, но вспоминая графа Анедо она не могла быть не искренней – принцесса действительно любила его.

И даже когда капитан Льюис психанул, как следует хлопнув дверью (вероятно, последовав примеру Амалии), Мирия не сожалела о сказанном вслух, но глаза ее наполнились слезами.

-Мне очень жаль. – Прошептал Тайлер, очень тихо, но принцесса вздрогнула, тут же взяв себя в руки.

-Спасибо, Майкл. – Так же тихо ответила она. – Я не знаю, что на меня нашло, но… спасибо.

Майкл засыпал под хоровод мыслей Мирии, мечущихся от Мориса к Тери, от Тери к Морису; все было так неоднозначно, их чувства, их голоса, звучащие в ее памяти, их любовь, что казалась Майклу какой-то патологией, но совсем не здоровым чувством; ее притяжение к ним обоим… руки, объятия, взгляды, движения, фразы… И, наконец, черная благодатная тишина, что зовется сном…