Такт наших сердец

Глава 32

Микаэла.

После всего что случилось, я решила уехать на несколько дней к дяде.

— Куда то собираешься? — спросила Тиша.

— Да, — ответила я, — На пару дней.

— Куда? — настойчиво поинтересовалась она, поднимая одну бровь и взглядом проникая в самую душу.

— Куда нибудь, — сказала я, стараясь скрыть волнение в голосе, — Где тихо, спокойно. Мне сейчас нужны тишина и время, чтобы всё обдумать.

Тиша пожала плечами.

— Ну, если это то, что тебе нужно.

Слова её будто пронзили меня. Да, я сама выбрала этот путь, но тяжесть ответственности давила на меня, как никогда. Я хотела убежать от всего, от постоянных вопросов и недовольных взглядов.

На прощание Тиша крепко обняла меня.

— Береги себя, — прошептала она.

Я кивнула, в душе радуясь, что у меня есть кто-то, кто понимает. Пора уезжать.

Доехав до дома дяди, я вышла из автомобиля, но услышала знакомый голос.

Взглянув черед плечо, я убедилась, что это был Вильям. Он звал меня Микаэлой, а это означало лишь одно, он узнал кто я есть и теперь хочет объяснений.

— Оставь меня в покое, — остановилась я, — Просто убирайся из моей жизни.

— Почему ты не сказала правду?

Я не хотела ему что либо говорить. Не хотела говорить почему скрыла от него правду. Он сам когда то оставил меня одну. Так теперь пусть живет этим выбором.

Он смотрел на меня, его глаза полнились непониманием и обидой. Я знала, что мои слова причинили ему боль, но мне было все равно. Лишь бы он не пытался снова сблизиться, не искал оправдания своим поступкам. Мы оба сделали свои выборы, и теперь каждый из нас несет их последствия. Я обругала себя за тот момент, когда позволила ему войти в свою жизнь.

— Ты не понимаешь, — продолжал он, — Я думал, что мы можем решить это вместе.

Но мне не нужно было ни его сочувствие, ни его понимание. Я чувствовала себя преданной, и каждая попытка связаться со мной только усугубляла мои переживания. Я хотела освободиться от этого груза, но дверь, которую он когда-то закрыл, оставалась настежь открытой.

— Тебе не нужно ничего решать, — ответила я, стараясь казаться спокойной, — Просто уходи. Пусть всё останется в прошлом.

Оставив Вильяма одного на улице, я зашла в квартиру, где меня встретил дядя.

— Почему не сказала, что приедешь? — спросил он.

— Это ты ему все рассказал, — смотрела я на него, — Ты сказал Вильяму кто я?

— Нет. Я ничего ему не говорил.

— Тогда почему он здесь?

— Он искал тебя.

Я почувствовала, как сердце заколотилось в груди. Мысли о Вильяме, стоящем одиноко на улице, заставляли меня нервничать. Он не должен был знать, где я, и уж тем более с кем я встречалась. Дядя, будто читая мои мысли, нахмурился и, вздохнув, подошел ближе.

— Ты не понимаешь, — продолжил он, — Он действительно волновался. Я вижу, как ты изменилась с тех пор, как вы расстались. Он все еще заботится о тебе.

— Заботится? — переспросила я, уколотая иронией, — А зачем ему тогда уходить, когда все было так хорошо?

— Люди порой делают глупости, — ответил дядя с грустью в глазах, — Порой, чтобы понять, что действительно дорого, нужно потерять это.

Я размышляла над его словами. Может, и правда, я сама не знала, чего хочу. В голове крутились образы нашего прошлого — радостные мгновения и острые разочарования. В глубине души я осознавала, что все еще связана с Вильямом, и эта связь тянула меня обратно.

— Как ты думаешь, что он сейчас чувствует? — спросила я, убирая взгляд в сторону, чтобы не встречаться с глазами дяди.

Его мнение всегда имело для меня значение, но в этот момент я предпочла бы остаться одна со своими сомнениями.

— Я верю, что он чувствует то же, что и ты, — тихо произнес дядя, — Иногда расстояние заставляет нас задуматься о том, что действительно важно. Может быть, он тоже переживает свою долю тепла и холодности.

Сердце мое забилось быстрее. Я вспомнила, как мы смеялись, как он держал меня за руку, и эти моменты казались теперь такими далекими. В голове возникли вопросы: почему мы заблудились, где потеряли друг друга? Возможно, мы оба носили в себе страхи, о которых не признавались.

— Ты должна поговорить с ним, — сказал дядя, и в его голосе послышалась настойчивость, — Закрытые двери редко приводят к хорошим исходам. Не бойся выяснить, что на самом деле происходит в ваших сердцах.

— Я знаю, ты прав, — ответила я, все еще не в силах поднять взгляд.

Мысль о разговоре с ним пугала, как будто за каждой фразой прятались острые углы, готовые порезать. Но дядя был прав: молчание лишь усиливало тьму в моем сердце.

— Может быть, я просто боюсь услышать то, что он скажет, — продолжила я, наконец, взглянув на него.

Его выражение было полным понимания и поддержки. Я чувствовала, как обрывки надежды и страха переплетались, делая этот момент еще более напряженным.

— Общение это мост, — уверенно произнес дядя, — Даже если его итогом станет боль, важно узнать, каковы истинные чувства по ту сторону. Порой необходимо разрушить старые сооружения, чтобы построить что-то новое.

Я вздохнула и кивнула, осознавая, что это может быть началом конца или же новым началом для нас двоих. С каждым вдохом в моем сердце рождалась решимость.

Я должна была обрести смелость и наконец открыться перед ним, чтобы узнать, где же мы на самом деле находимся.

— Я знаю, ты прав, — ответила я, все еще не в силах поднять взгляд.

Мысль о разговоре с ним пугала, как будто за каждой фразой прятались острые углы, готовые порезать. Но дядя был прав: молчание лишь усиливало тьму в моем сердце.

— Может быть, я просто боюсь услышать то, что он скажет, — продолжила я, наконец, взглянув на него.

Его выражение было полным понимания и поддержки. Я чувствовала, как обрывки надежды и страха переплетались, делая этот момент еще более напряженным.

— Общение это мост, — уверенно произнес дядя, — Даже если его итогом станет боль, важно узнать, каковы истинные чувства по ту сторону. Порой необходимо разрушить старые сооружения, чтобы построить что-то новое.

Я вздохнула и кивнула, осознавая, что это может быть началом конца или же новым началом для нас двоих. С каждым вдохом в моем сердце рождалась решимость.

Я должна была обрести смелость и наконец открыться перед ним, чтобы узнать, где же мы на самом деле находимся.

— Я понимаю, что это не будет легко, — тихо произнес дядя, наблюдая, как я собираю свои мысли. — Но помни, что даже в самых трудных разговорах можно найти свет. Не бойся открыться, даже если это вызовет слезы.

Я взглянула в окно, на серое небо, и почувствовала, как в груди поднимается буря эмоций. Воспоминания о том, как мы смеялись, делили радости и горести, затмевали страх, но не стирали его.

Готова ли я к тому, чтобы снова открыть эти двери? Мой внутренний голос твердил: да.

— Я все равно должна это сделать, — произнесла я, чувствуя, как укрывающее меня чувство отчаяния начинает отступать, — Нет смысла прятаться. Мы заслуживаем честного разговора.

Дядя улыбнулся, его глаза светились одобрением. Я знала, что права. Возможно, этот шаг станет не только проверкой, но и освобождением.

Я взяла телефон, глубоко вдохнула и набрала номер, готовясь к тому, что за этим порывом последует новая глава в нашей истории.

Сердце колотилось, как барабан, когда я слушала гудки на другом конце. Каждая секунда тянулась, становясь вечностью. Наконец раздался знакомый голос, полный тепла, но в то же время озабоченный. Я замялась на мгновение, но слова уже рвались наружу.

— Привет, — произнесла я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Нам нужно поговорить.

С той стороны на мгновение воцарилось молчание, затем ответ прозвучал с заметной тревогой. Я ощутила, как холодок страха пробегает по спине, но решимость гнала его прочь. Разговор, о котором я долго думала, наконец, начинался. Словно скидывая с себя тяжелую ношу, я начала рассказывать о своих переживаниях, о том, что так долго оставалось внутри.

Каждое сказанное слово было шагом к пониманию. Я чувствовала, как стены вокруг меня медленно рушатся, а буря эмоций постепенно утихает, уступая место надежде. Это было лишь начало, но я знала — впереди нас ждут перемены.

— Я не знаю, с чего начать, — произнесла я, собирая мысли в пару связных предложений. — Это всё настолько запутано. Но я чувствую, что больше не могу скрывать правду.

С той стороны снова воцарилось молчание, и в этот момент я поняла, насколько важно было вынести все на свет. Я замерла, ожидая реакции, но решила, что уже не отступлю. Всё, что я терпела, накрывало меня, как волна, готовая обрушиться на берег. Я продолжала говорить, каждое слово решительно вырывалось из груди, смывая страх и неуверенность.

— Я хочу, чтобы ты знал, — произнесла я, стараясь придать голосу уверенность, — Я ценю то, что у меня есть, и именно поэтому должна быть честной. Время расставить все по местам.

В ответ я услышала тихое всхлипывание, и в тот момент ощущение освобождения охватило меня полностью. Я понимала, что впереди будет непросто, но это начавшееся преображение давало надежду.

— Я понимаю, — ответила ты, и в твоем голосе я услышала нотку понимания, но также и страх, — Ты не представляешь, как сложно мне это слышать.

Слёзы подступили к глазам.

— Я думала, ты всегда будешь рядом, — произнесла я тихо, и в этих словах звучала печаль, которую я знала, мне придется развеять.

— Я всегда буду рядом, — заверила я, хотя внутри меня раздирала неуверенность.

— Я понимаю, — ответила ты, и в твоем голосе я услышала нотку понимания, но также и страх, — Ты не представляешь, как сложно мне это слышать.

Слёзы подступили к глазам.

— Я думала, ты всегда будешь рядом, — произнесла я тихо, и в этих словах звучала печаль, которую я знала, мне придется развеять.

— Я всегда буду рядом, — заверила я, хотя внутри меня раздирала неуверенность.

— Я не готов отпустить, — прошептал он, и слезы наконец сбежали по щекам, — Ты значишь для меня слишком много. Надеюсь, что однажды ты поймешь, как сильно я тебя люблю.

— Но проблема в одном, — говорила я, — Я тебя не люблю.

— Не правда, — рычал он, — Ты была все это время со мной и я не поверю, что это было просто так.

— Да ты прав, — согласилась я, — Я была с тобой ради секса. Но теперь ты не нужен мне для этого.

— Кто он? — все больше злился он.

— Это не имеет значения.

— Значит, ты нашла кого то другого, — тихо произнес он.

В его голосе чувствовалась подавленная ярость, которую он старался скрыть. Я знала, что каждая его мысль сейчас обращена ко мне, к тому, что было между нами. Но это уже не имело значения.

— Не будь таким эгоистичным, — ответила я холодно, — Я не могу продолжать врать себе и тебе. У нас никогда не было любви, и ты это хорошо знаешь. Я была с тобой в надежде, что что-то изменится, но ничего не изменилось, кроме моего желания уйти.

— А ты не боишься? Не боишься потерять то, что у нас было?

Я улыбнулась, хотя внутри меня все сжималось.

— Я не теряю ничего, просто освобождаюсь от цепей. Ты должен понять, что настоящие отношения это не просто физическая связь, а прежде всего доверие и понимание. С нами этого не было.

— Ты думаешь, я не знаю, что между нами было не так? — произнес он, голос его дрожал, — Я пытался быть тем, кем ты хотела меня видеть, но я не могу стать другим человеком.

— И я не требую от тебя этого, — тихо сказала я, — Но я не могу жить на чем-то мнимом, надеясь, что все изменится. Были моменты, когда мы смеялись, когда нам было хорошо, но это не означает, что мы были счастливы.

На этот раз его тон был менее агрессивным.

— Ты действительно думаешь, что сможешь просто уйти? Что все это теперь не имеет значения?

— Я не знаю, что будет дальше, — призналась я, чувствуя, как внутри меня поднимается волнение, — Но я знаю, что должна попытаться. Я заслуживаю большего, и ты тоже. Мы все заслуживаем возможность найти настоящее счастье, даже если это означает разойтись.

Я почувствовала, как его сердце бьется так же сильно, как и моё.

— Ты не можешь просто взять и всё отменить, — сказал он, и в его голосе слышалась глубокая рана, — Все воспоминания, все моменты, когда мы были вместе. Разве это нечто значит для тебя?

— Это важно, — ответила я, стараясь сдержать слёзы, — Но память не может стать основой нашего будущего. Мы не можем строить жизнь на «когда-то было». Это как возвышенная иллюзия, которой не суждено сбываться.

Я ощущала, что оба мы стоим на краю пропасти, и шаг назад уже невозможно сделать.

— Если это твое решение, — наконец произнёс он, голос его утих, — Я не могу препятствовать тебе. Но знай, что я всегда буду помнить нас, именно такими, какими мы были. Надеюсь, что найду в этом хоть какое-то утешение.

В этот момент время как будто замедлилось, и все воспоминания пронеслись передо мной, как кадры из старого фильма.

Каждый смех, каждая слеза, каждое мгновение, которое мы разделяли — они были реальны и живы, как искры, вспыхивающие в ночи. Но я знала, что за этой иллюзией кроется лишь тень.

— Ты заслуживаешь чего-то большего, — произнесла я тихо, с трудом подбирая слова, — Мы оба заслуживаем. Но это больше не «мы». Это я и ты, каждый в своем мире, разъединенные невидимой нитью, которую уже не соединить.

Я ощутила, как в сердце застряла горечь.

— Прощай, — произнесла я, и эти слова обожгли, словно раскаленное железо.

Он не ответил, и я с ужасом поняла: неважно, сколько раз мы переживем это в памяти, впереди нас ждет новая жизнь, о которой еще надо мечтать.