Уже вскоре они всей семьей сидели при потушенном свете за столом в сарае. Собаки жались к ногам, но молчали.
Где-то вдали зашумел мотор. Потом хлопнула калитка, и в саду раздались голоса. Сначала чьи-то грубые, незнакомые, потом что-то вскрикнула тетя Люба, и раздался грохот поваленной мебели.
— В доме никого, кроме этой ведьмы и старика, — крикнул неизвестный голос. — Сержант, обыщи сад.
— Тихо, — шепотом приказал отец Михаил, и все сидящие в сарае постарались задержать дыхание. Алексею показалось, что даже собаки на время перестали дышать.
Неподалеку зашумела листва, и кто-то чертыхнулся:
— Здесь черт ногу сломит, какие-то кресты, плиты. Короче, сбегли попы, видно, кто-то предупредил.
— Стрельни, может, вылезут, — посоветовал кто-то ему с крыльца дома.
— Охота была пулю тратить, еще пригодится, — ответил тот, и шаги начали удаляться.
Опять за калиткой взревел мотор, и вскоре стало тихо.
— Спасибо, Господи! — вздохнула мать.
— Пора собираться, через час приедет дядя Саша, — сказал отец.
— А если бы они нас нашли? — поинтересовался Алексей. — Мы бы сражались?
— Нет, — устало улыбнулся отец, зажигая керосинку. — Священники не имеют право на кровопролитие. Ты же сам знаешь. Священники должны молиться.
— Это несправедливо, они хотели нас убить, а мы просто прятались, — возразил мальчик.
— Да, просто прятались, — грустно согласился отец, взял ребенка за руку и повел через сад к дому.