Танец теней

Глава 12

По адресу, который Джо Кэш сообщил Тристану, располагался магазинчик, построенный в каком-то несуразном стиле: каменное и тяжеловесное здание в даунтауне. Новая жертва была обнаружена на свалке за ним.

Тристан благодарил судьбу за то, что пресса еще ничего не разнюхала. Но все вокруг кипело такой бурной деятельностью (вспышки фотоаппаратов, беготня, яркие осветители), что, как говорится, шкурой чувствовал: близок тот момент, когда сюда нагрянут репортеры. Это было ему ясно. Он будет решать эту проблему, когда придет ее час, а сейчас у него другие задачи.

Медицинский эксперт склонился над трупом с длинными светлыми волосами. Все, что Тристан мог разглядеть, так это копну белокурых волос и длинные ноги танцовщицы, грязные и все в синяках. Остальное было скрыто от его взгляда спиной эксперта, сидевшего перед трупом на корточках. Пока он не закончит своего осмотра, полицейским даже приближаться нельзя: медицинский эксперт работает первым.

— Лейтенант, — Джо высунул свою голову из двери, выходящей на задний двор магазинчика и позвал Тристана. Он протиснулся за полицейским в узкий проход. Комната, куда он попал, оказалась складом, почти доверху заполненным пустыми коробками и несколькими непочатыми ящиками с водкой. Джо разговаривал с потрясенной женщиной средних лет, когда вошел Тристан.

— Ужасное занятие, — повторяла она, теребя пальцами носовой платок, — ужасное.

— Лейтенант, это мисс Шалтс. Они с мужем — владельцы магазина. Это она обнаружила тело, — Джо вежливо коснулся руки женщины, чтобы привлечь ее внимание. — Миссис Шалтс, это лейтенант Маклофлин, он ведет расследование.

— Мы выходили к мусорным бакам в течение дня не очень часто… — сказала она так затверженно, что Тристан сразу понял: ей уже не раз приходилось повторять эту фразу сегодня. Она говорила все, что нужно, но была заторможенной, вероятно, от ужаса, пережитого ею. — Обычно мелкий мусор мы собираем в коробку, прежде чем выбросить туда, но у нас иногда скапливаются и большие ящики из-под водки, а я решила, что пора освободить от них помещение. Вы же сами видите, это не очень большая комната.

— Да, мэм, — проговорил Тристан.

— Гарри был болен. Это мой муж — Гарри, — миссис Шалтс переложила носовой платок из одной руки в другую и запустила все пять пальцев другой руки в свои завитые с проседью волосы. — Иногда у него ужасно болит спина, поэтому я сказала, чтобы он оставался сегодня дома. Потом, когда привезли водку, я решила, что пусть для него будет сюрприз: я разберу здесь все сама. Здесь все переполнено, и я начала освобождать место, раздвигая ящики. Я взяла кучу пустых коробок и понесла на помойку. И… и… о, Боже… — она отвернулась, чтобы два огромных детектива не смогли видеть ее слезы. Она прикладывала титанические усилия, пытаясь заставить губы не дрожать, но даже платок зримо дрожал у нее в руке. — Где Гарри? — прошептала она. — Мне так необходим Гарри.

— Ваш муж уже выехал, миссис Шалтс, — успокоил ее Джо, дружески погладив ее вздрагивающие плечи. — Я сам говорил с ним, он уже в дороге. Мгновение спустя вбежал высокий худой мужчина с седыми волосами, сразу бросившись к маленькой пухлой женщине, сидящей на ящиках с водкой.

Тристан отвел Джо в угол комнаты.

— Что за история?

— Доктора еще не дали заключения, но даже без их отчета мне и так совершенно ясно, что это то же самое. Точно так же, как с М.О.: она была подвергнута сексуальному надругательству и забита насмерть.

— Ты сделаешь за меня работу, Джо? — спросил Тристан. Джо не ответил и перевел взгляд на входившего в складское помещение медицинского эксперта. Он был среднего роста, но зато чрезвычайно широк в плечах, так что напоминал квадрат. Его черные волосы кое-где подернулись сединой, но щечки у него были пухлыми и розовыми, как у ребенка. Эксперт знаком попросил их выйти на улицу.

За магазином он достал сигару из широкого кармана спортивной куртки и медленно раскурил ее. Отбросив спичку, он повернулся к полицейским.

— Джо точно попал в цель своим предположением, — сказал он. — Экспертиза показала, что мы имеем дело все с тем же самым потрошителем. Характер ран и контузий как и у прошлых жертв. Конечно, я взял образцы спермы и слюны там, где он искусал ее, и передал в лабораторию, но ставлю пять против десяти, и я заработаю на этом деньги, что мы имеем дело с тем же самым типом, а значит, у него нет выделений, и мы не сможем установить группу крови таким образом. Правда, есть микроскопические частички кожи под ее ногтями, наверное, она царапала его. Быть может, удача нам улыбнется хотя бы здесь, — он выдохнул жуткий клуб дыма своей сигары, и его лицо на минуту скрылось в сизом облаке. — Мерзкое животное поработало здесь, джентльмены, — сказал он, кивнув двум санитарам, укладывавшим тело в пакет. — Она была по-настоящему хороша. Но как он проволок ее по всей своей ужасной системе, вы не можете мне этого объяснить?

— Да, — согласился Тристан. — Он становится дерзким. Я не люблю такие игры. Сначала звонок, потом это. Если он это делает для нас, то он, черт возьми, за все заплатит, — он взглянул на волосы жертвы, покрывавшие тело, и сердце его упало. Они были точно такие, как у Аманды. — Как давно она умерла?

— Если вы хотите, чтобы я сделал предположение до лабораторного анализа, то я вам скажу, что примерно десять-двенадцать часов назад. Позвоните мне около пяти вечера, и я дам вам полный отчет.

— Спасибо, док, — поблагодарил его Тристан, глядя, как тот удаляется, оставляя за собой клубы дыма. Тристан повернулся к Джо. — Что-нибудь необычное у нее было?

— На первый взгляд ничего, — ответил Джо. Он указал на двух согбенных полицейских, тщательно прочесывавших окрестности. — Они как раз и занимаются проверкой местности на предмет каких-нибудь улик. Как раз в этот момент один из полицейских распрямился и обернулся в их сторону.

— Лейтенант, — позвал он. Тристан быстро подошел к нему, видя, как тот достает что-то из мусорного контейнера.

— Что вы там нашли?

— Кое-что серьезное, лейтенант, — он протянул Тристану свою находку.

Это оказалась кожаная сумка цвета морской волны, причем к ее внутреннему карману был приколот маленький конверт. Второй полицейский бережно поместил его в пластмассовый мешочек и в таком виде передал его Тристану.

Тристан нетерпеливо стал читать послание. Его удивила прыгающая линия букв. Тут-то он понял, что эти буквы вырезаны из журнала и приклеены к бумаге. Когда же смысл послания наконец дошел до него, его охватил озноб.

Письмо было адресовано ему…

Ронда уже давно выставила из квартиры всех танцоров, но Аманда продолжала лежать в ванне, стараясь понять, что же произошло только что между ней и Маклофлином. Неосознанно она подняла руку из воды и потрогала свои распухшие губы. Никогда прежде она не испытывала того, что пережила сегодня.

Никогда.

Ведь обычный поцелуй не должен доводить женщину до такого состояния, но, видимо, все дело в том, что поцелуй был необычным, и в нем участвовали не только их губы, но и тела.

О, Боже, она не может этого понять. Ей даже не нравился Маклофлин, разве что его улыбка, да и то она озаряла его лицо не так уж часто. Да и как вообще может нравиться человек, чье лицо всегда лишено какого-либо выражения? К тому же он холодный и замкнутый, и вдобавок полностью лишен того, что всегда больше всего привлекало ее в мужчинах, — чувства юмора.

«Но он вовсе не был таким уж холодным и замкнутым двадцать минут назад», — сказала она с юмором сама себе.

Ее неожиданный смех в пустой ванной комнате напоминал кратковременную истерику, А ведь она даже не знает его имени! Эта его подружка по имени Банни назвала его по имени в ту ночь, но Аманду тогда слишком сильно одолевали чувства ярости и страха, чтобы она обратила на это внимание. Как же можно испытывать влечение к мужчине, если даже не знаешь его имени?

— Ну, милая, твои хорошие манеры просто непрошибаемы, — сказала она себе. — Причем заметь, что это ничуть не остановило тебя там, в том закутке.

Откуда только взялась вся эта волна эмоций, и куда вдруг делось его ледяное самообладание? И что же там скрывалось внутри, за внешним видом вымуштрованного полицейского? А ведь она была уверена, что он холоден, как льды Антарктики. И вот ее убеждения оказались ошибочными. Боже, никогда она не испытывала в жизни такого жара страстей. А ведь этот жар передался от губ, рук и тела Маклофлина. Неужели Маклофлин всегда так целует? Неужели в ту ночь, когда он набросился на нее в саду, он потом целовал свою Банни с такой же сосредоточенной одержимостью? С такой же страстью? Неужели он прижал ее также к стене и…

Нет, до этого ей нет дела. Она не будет… Да и тогда не стала интересоваться. Ей просто хотелось бы знать, насколько обнаруженные ею сегодня способности подкреплены практикой. Она всегда раньше считала, что целовалась с достаточно опытными мужчинами, но ни один из них не показал такого класса. Никто так не выкладывался, никто не дал ей понять, что каждый атом его существа сосредоточен исключительно на ней.

Она недовольно повела плечами, почувствовав, что в теле пробуждается слишком живая память о только что случившемся. Что ж получается? Маклофлин помог готовому распуститься бутону стать цветком, ну и что? Может быть, ему просто повезло, не более.

Вдруг Аманда резко села, вызвав небольшую бурю в ванне. «Послушай, — сказала она сама себе. — Ведь здесь нет никого, перед кем надо выставляться. Так зачем же дурить саму себя?»

Ведь дело не только в нем, но прежде всего в ней самой, в том ответном импульсе, которым все ее естество отреагировало на его ласки. Когда речь шла о чувствах, ей ведь всегда казалось, что это немножко не для нее, и в глубине души она считала, что она гораздо больше похожа на мамочку с папочкой, чем ей этого хотелось бы. Видимо, поэтому секс казался ей чем-то… неуместным. И вот теперь в результате столь странного отношения к сексу она оказалась совершенно неподготовленной к той лавине чувств, которая обрушилась на нее и продолжала клокотать в ней еще долго после того, как Маклофлин отпрянул от нее и быстро удалился, оставив ее совершенно сбитой с толку и изнуренной. А ведь еще вчера она бы просто рассмеялась в лицо тому, кто сказал бы ей, что она может испытать эту ноющую, не знающую удержу потребность. Но ведь вчера она и представить себе не могла, что способна обхватить мужчину ногой за бедра и открыть ему свое жаркое лоно. С непривычной для себя неловкостью Аманда наконец выбралась из ванной и насухо вытерлась полотенцем. Подойдя вплотную к зеркалу и тщательно вытерев ложбинку между грудей, она протерла запотевшее стекло, затем с неподдельным любопытством стала разглядывать свое собственное отражение.

В общем она выглядела как всегда. Ее пальцы снова дотронулись до губ. Они, конечно, немного распухли, а рядом с ними, на щеках, два легких покраснения от его щетины. Но, если этого не считать, никому и в голову не придет, что совсем недавно она чуть было не… Она возмущенно выпрямилась. А почему, собственно, она должна выглядеть как-то по-особенному? Это был простой поцелуй, и ничего больше.

«Ну-ну», — сказала она самой себе. Итак, как же ей быть, когда они встретятся в следующий раз? Сделать вид, будто ничего между ними не было? Неужели он поведет себя точно так же? Нет, она знает, что он был потрясен их взаимным порывом не меньше, чем она сама. Она ощутила своим животом его вздыбившуюся, разгоряченную плоть, а это… Но почему-то он все равно не выглядел особо счастливым. «Никогда больше не называй меня биороботом», — снова услышала она его голос, вспомнив, каким было при этом выражение его глаз. «О, Маклофлин, никогда больше я не смогу подумать о тебе, как о роботе».

Нет, она не сможет сделать вид, как будто ничего не случилось. Что-нибудь, хотя бы взгляд, обязательно выдаст ее. Боже, она ведь никогда не стремилась спровоцировать его влечение. Но так уж вышло, что это была ее первая встреча со страстью, и она будет всякий раз при встрече вспоминать его руки и губы, жар его тела. Насколько ей было проще жить, когда она была почти убеждена в том, что он недочеловек.

Внезапно возникшая в голове мысль заставила ее содрогнуться. А что если он захочет продолжить то, чего им не удалось завершить благодаря Ронде. Сможет ли она сказать ему «нет»? Она практически не дала ему никакого повода сомневаться в том, что согласна буквально на все, но это было в тот момент… Она действительно не знала, чего на самом деле она хочет теперь. Она так хотела по-настоящему в этом разобраться.

Пожалуй, впервые в жизни Аманду просто ноги не несли на репетицию. И, какая досада, первым человеком, которого она встретила на площадке, был Ренди. А вот уж его-то она совсем не желала видеть. В этот момент он совершал кульбит с опорой на правую руку и не сразу их заметил, а увидев, поспешно опустил рукав своей рубашки, прикрыв им глубокие царапины на руке. Он явно был не в духе и не желал каждому из присутствующих давать объяснения на этот счет. Но было слишком поздно, ведь любопытство Ронды не знало границ.

— Что с тобой случилось? — спросила она, подходя к нему вплотную. Несмотря на его попытку предупредить ее жест, она быстро приподняла рукав и уставилась на красные полосы, избороздившие его руку до самого локтя. — Боже, Ренди, это ужасно.

— Сам знаю, — огрызнулся Ренди, поспешно опуская рукав и избегая смотреть на Аманду. — Я просто попытался погладить одну проклятую кошку. Она взяла и вцепилась мне в руку.

— Чья же это кошка?

— Откуда мне знать? Просто бродила возле моей квартиры. Такая черная симпатичная кошка, и я захотел ее погладить. Ронда слегка приподняла брови. — Может быть, сам Бог намекает тебе на то, что не стоит больше пытаться гладить разных чужих кисок, когда они этого не хотят, — она посмотрела на него своим пронзительным взглядом, в глубине которого затаились искорки смеха. — Как ты думаешь?

Неожиданный взрыв безумного гомерического хохота застыл у Аманды в горле, едва не вырвавшись наружу. Она всеми силами пыталась сдержать его, одновременно не понимая, зачем ей щадить чувства Ренди. Ведь он бы не стал считаться с ней в подобной ситуации. При каждом удобном случае он не мог удержаться от рукоблудия, поэтому решив так, она позволила себе прыснуть от смеха.

Ренди окинул обеих девушек уничтожающим взглядом и, резко повернувшись, отправился в раздевалку. Кипя негодованием, он с такой скоростью пронесся мимо шедших ему навстречу Дэвида и Дина, что те на секунду застыли с раскрытыми ртами, недоуменно переглядываясь.

— Что это с ним? — спросил Дэвид, одновременно поднося палец к виску. — Он что, чокнулся?

— Понятия не имею, Дэви, — ответила Ронда самым невинным голосом. — Мы как раз обсуждали полезные навыки, которые можно получить, общаясь с животными, но он вдруг взвился, — они переглянулись с Амандой и ухмыльнулись.

В голове у Аманды пронеслось, что смысл сказанного Рондой, как всегда, был «с двойным дном». Да, кошка отреагировала гораздо быстрее, чем она, когда Ренди стал ее лапать у нее дома на репетиции. Кошка сразу же выпустила когти и вырвала несколько полосок его кожи. А вот она, Аманда, должна была долго и мучительно решать, прежде чем дать отпор этому нахалу.

Вдруг она поймала на себе взгляд Дина: он внимательно и как-то углубленно ее разглядывал. Что-то неуловимое в его лице подсказало ей, что только что они с Дэвидом говорили о ней. Наверняка ее стычка с Ренди спровоцировала новый всплеск разговоров о полном отсутствии у нее интереса к мужчинам. Стремясь отвлечь Дина от этого немого разглядывания, Аманда спросила первое, что пришло ей в голову:

— Вам не будет слишком жарко в этом костюме, Дин?

Спросите у десятка танцоров, что они предпочитают надевать на репетициях, и вы услышите десять различных ответов. Почему-то у Аманды ранее сложилось впечатление, что Дин предпочитает надевать на себя минимум одежды. Теперь же на нем был глухо закрытый спортивный костюм. Впрочем, тут же вспомнила она, этот костюм был надет на нем и сегодня утром. Быть может, таков был новый писк моды, который она упустила из виду? Ведь Ренди, который обычно предпочитает демонстрировать свой обнаженный торс сегодня тоже облачился.

Дин опустил глаза, посмотрел на свой свитер с длинными рукавами и серые панталоны.

— Что делать, надо сохранять мышцы в тепле, — сказал он, одаривая ее чарующей улыбкой. — К тому же, может быть, немного попотев мне удастся сбросить лишний вес.

Но Аманда едва его слышала. Ее не отпускали воспоминания о событиях сегодняшнего утра. Ей пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы полностью сосредоточиться на танце и таким образом избежать грозного гнева Чарли.

Заехав домой между репетицией и шоу, она почувствовала себя настолько изнуренной, что даже не подошла к трезвонившему телефону. Маклофлина дома не было. Уж сколько раз она убеждала себя по дороге домой, что ей до этого нет никакого дела, но, приехав, сразу же пошла проверять. Ставни на окнах его квартиры оказались наглухо закрытыми, и Эйс резвился в саду, гоняя красивый мячик своими толстыми неуклюжими лапами. Увидев Аманду, он схватил мяч зубами и припустился за ней по лестнице. Он вбежал в ее спальню и бухнул мячик ей прямо под ноги, так что она чуть не споткнулась.

— Подожди, Эйс, — пробормотала сердито Аманда, вытряхивая свои покупки прямо на кровать, но тут же поглядела на щенка, и он показался ей таким умильно-забавным, что сердце ее сразу смягчилось. Аманда сгребла его ладонью и уселась с ним на край кровати, покачивая его тушку на своих коленях. — Хочешь посмотреть, что я купила?

Она и сама не знала, что на нее нашло. Просто после репетиции ей вдруг захотелось отправиться за покупками. Куски сатиновой и шелковой ткани, разномастные ленты вывалились из ее сумки на кровать, они были результатом этого необъяснимого порыва.

На Эйса все это изобилие не произвело никакого впечатления. Аманда отодвинула в сторону куски материи и с непонятным наслаждением стала перебирать только что купленное тонкое белье. Она истратила уйму денег на покупку немыслимого числа трусиков, лифчиков, ночных сорочек, но снова любуясь приобретением, поняла, что они того стоили. Почему-то она никогда прежде не стремилась носить красивого нижнего белья, наоборот, ее прежде всего устраивало только одно — чтобы белье было только удобным. Но сегодня она вдруг поняла, что ей вдруг захотелось совершенно иного. И чтобы эта перемена была совсем крутой, она, хмыкнув, выдвинула ящики комода и, вытащив из них кучу старого белья, отнесла его в помойку на кухне. Прощай, аккуратное, хлопчатобумажное бесполое белье. Теперь она испытывала почти греховное наслаждение от мысли о том, что ей предстоит носить что-то изящное и соблазнительное.

Как раз, когда Аманда взглянула на часы, телефон зазвонил снова. Она выругалась. Разговаривать было некогда. Она опоздает, если не выйдет сию минуту. Вбежав обратно в спальню, она подхватила было задремавшего Эйса, подняла его мячик с пола, сунула сумочку под мышку и выбежала из квартиры.

Оставив щенка в саду, она быстро вскочила в автомобиль и, с места взяв разгон, выехала за ворота.

Бросив трубку на рычаг, Тристан мысленно чертыхнулся. Затем он указательным пальцем поправил очки на переносице и подумал, что, в сущности, даже хорошо, что он ей не дозвонился. Он вообще не знал, какого черта он пытался звонить Аманде. О, конечно, он пытался внушить себе, что звонил ей для того, чтобы попросить ее накормить Эйса, поскольку сегодня он задержится на работе допоздна. Но, конечно, он хотел поговорить с ней не только для этого. Ему необходимо было услышать ее голос, вообще как-то пообщаться с нею.

Лицо Тристана было бесстрастным, когда он беседовал с одним из своих подчиненных. Потом он машинально подписал подсунутый ему документ. Но когда наступила кратковременная передышка, он ничего не видящими глазами уставился в потолок и стал себя отчитывать.

Он должен держаться от нее подальше. От нее исходит угроза всему тому, что он так долго в себе воспитывал. Ведь он никогда не позволял себе слишком увлекаться женщинами. Зависеть от другого человека, нуждаться в нем — означает надеть самому себе петлю на шею. Он усвоил эту истину много лет назад.

«Но ведь ты не можешь без нее жить. Ты все время заботишься о ее безопасности».

Вот что действительно занимало его. О, нет, не физическое желание, в этом не было ничего нового. Ему и раньше приходилось не раз страстно желать женщину, но всякий раз это продолжалось недолго. И с Амандой у него будет то же самое… После того, как он овладеет ею. А он обязательно овладеет ею после случившегося сегодня утром. Чего бы это ни стоило. А вот откуда взялась потребность в общении, стремление непременно ее защитить?

Он всегда старался сохранять профессиональную беспристрастность. Раньше ему бы и в голову не пришло заботиться об одной танцовщице в то время, как в городе их сотни и всем им угрожает этот проклятый маньяк. И вот теперь он нарушил свое собственное железное правило говорить самому себе только правду и убедил себя в том, что его беспокойство объясняется только редким сходством цвета и структуры волос последней жертвы маньяка и Аманды. Эту последнюю жертву звали Джой Фред. Сегодня им удалось установить, что ей было двадцать семь лет, что она была одинока и вся в долгах, как в шелках. Из разговоров с девушкой, которая вместе с ней снимала комнату, они узнали один очень примечательный факт: непосредственно перед своей гибелью Джой как минимум дважды разговаривала по телефону. Неизвестно, звонил ли ей убийца или кто-то другой. Но ее приятельница сказала, что после этих звонков Джой не находила себе места от тревоги, хотя отказывалась говорить о ее причинах. Как раз в это время она была особенно озабочена проблемой своей неумолимо растущей задолженности. Ее подруга подозревала, что, пытаясь заработать, Джой тайно подрабатывала проституцией.

Но даже обдумывая все эти факты, Тристан продолжал беспокоиться об Аманде, то и дело воображая, что она ненароком может оказаться в каком-нибудь темном, пустынном месте и… Его особенно тревожило то, что Аманда упорно сохранила свою слепую веру в собственную безопасность.

«А, будь все проклято! — взорвался он. — Опять я думаю не о том. У меня завал работы, а я тут сижу и казню самого себя. Пора выкинуть из головы всю эту чепуху. И все же, как жаль, что у нее такая профессия…»

Ранним утром, когда Аманда наконец вернулась домой из кабаре, телефон в ее квартире затрезвонил снова.

— Великий Боже! — воскликнула она, лихорадочно отпирая дверь. — Кому это я понадобилась вдруг в два тридцать ночи?

Она проскользнула в дверь и вошла в темный холл, в котором она позабыла включить свет, опаздывая вечером в кабаре. Но тут она вспомнила, что не закрыла входную дверь.

И вот, на минуту забыв о телефонных звонках, она вернулась, вытащила ключи из замка, аккуратно заперла дверь на все замки и даже на цепочку. Когда Маклофлин вторгся в ее жизнь сегодня утром — Боже, неужели это было сегодня утром? — втюхивая ей что-то про полицейских и их пистолеты, он прошелся так же на счет того, что она не думает об убийце, который разгуливает на свободе.

И, хотя тогда она здорово разозлилась, отчасти он был прав. Она упорно стремилась вести себя так, как будто ничего не изменилось, как будто никакой опасности не было, и все в ее жизни продолжало катиться по наезженной колее.

Но все-таки, что бы там не думал лейтенант, она не склонна рисковать по-глупому. У нее может быть своя точка зрения, но это не значит, что она прячется от реальности. Так, она взяла за правило парковать машину на освещенной площадке рядом с казино. И еще, она старается все время ходить вдвоем с Рондой. Но даже когда у Ронды свои дела, Аманда старается выходить из кабаре не одна, а вместе с другими членами труппы, а главное, она все время наблюдает за окружающими. Она не настолько глупа, чтобы подставляться. Так что Маклофлин зря разоряется на этот счет. Да что там говорить, она даже фонари в своем саду не гасит на ночь!

Телефон перестал звонить, когда она уже протягивала руку, чтобы снять трубку. Аманда чертыхнулась и отправилась в душ. Стоя под струей воды, она вроде бы услышала приглушенный звук телефона, но потом решила, что ей почудилось. В общем, ее уже начало напрягать то, что кто-то упорно домогается ее в столь неприлично поздний или, скорее, ранний час. Жаль, что дома нет ни Ронды, ни Маклофлина. Вряд ли она побежала бы к кому-нибудь из них, но все же, насколько увереннее она почувствовала бы себя сейчас, будь кто-то из них сейчас в этом безлюдном трехквартирном доме.

Ей казалось, что дома она всегда в безопасности. Но сегодня она ощущала какую-то непонятную угрозу.

Аманда налила себе бокал вина и дольше обычного расчесывала волосы, прежде чем лечь в постель. Уже предчувствуя сладкий сон, она встала перед зеркалом, с удовлетворением отметив, что довольно неплохо смотрится в этой ночной сорочке из голубого шелка, по контрасту с которой ее золотистая кожа выглядит особенно выигрышно. Вдруг, неожиданно для самой себя, она стала напевать веселую мелодию и стала снимать с себя сорочку. Окончательно сбросив ее, она с удовольствием разглядывала свое обнаженное тело и широко улыбнулась своему отражению. Даже если Чарли когда-нибудь выставит ее из кабаре, она не пропадет и сможет найти себе работу в стриптизе. Господи, что за легкомысленные мысли все время лезут сегодня ей в голову! Неужели после того, как Маклофлин прижал тебя к стене и нацеловался всласть, твоя чувственность, детка, прорвалась наконец-то наружу.

На лице, отраженном в зеркале, не было никаких признаков стыда. Аманда начала игриво пританцовывать, грудь ее заколыхалась. Аманда рассмеялась. А что, может быть, действительно все последние годы она не замечала чего-то очень важного? Может быть, Ронда права, постоянно утверждая, что она слишком уж равнодушна к мужчинам? Вот будет забавно, если, открыв в себе страстную сексуальность, она выяснит, что не может обходиться без этого…

Она забралась под одеяло и выключила свет. Вдруг перед глазами отчетливо возникло лицо Маклофлина. С ума сойти, как он смотрел на нее, оторвавшись от ее губ! Она вдруг подумала, что если бы он сейчас оказался в ее постели, она бы не смогла устоять. Она попыталась отогнать от себя эти мысли и повернулась на бок.

В умиротворяющей тишине комнаты вдруг над самым ее ухом прозвенел телефон. На ее уже погружавшееся в сон сознание это подействовало, как взрыв атомной бомбы.