Тайна Пандоры

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Зак, скажи мне, какой смысл держать меня здесь, словно пленницу?

Солнце все еще было горячо, но тени уже начинали удлиняться. В какой-то момент Пандора подумала, что Зак не собирается отвечать ей и слова, которые она бросила в его широкую спину, так и рассеются морским ветром.

Он стоял, облокотившись на перила, идущие по краю выложенной шероховатым камнем террасы. Наконец он опустил бинокль и повернулся к ней лицом.

— Вряд ли можно назвать Киранос тюрьмой. И неужели утреннее купание не доставило тебе никакого удовольствия?

Пандора откинулась назад в широком шезлонге. Если честно, тюрьма была просто шикарной.

— Вряд ли мне больше всего хотелось бы сейчас купаться.

— А что же тебе сейчас больше всего хотелось бы? — Чувственная улыбка, скользнувшая по его губам, заставила Пандору вспыхнуть.

— Ну, уж определенно не это!

Он медленно смерил ее взглядом с головы до ног. Она почувствовала, как жар охватил ее лицо. Зак широко улыбнулся.

— Точно?

— Да, — отрезала она с негодованием на саму себя за то действие, которое он оказывал на ее тело. Как уверенно и надменно выглядел Зак в своих льняных шортах и белой рубашке поло! — В Хай-Ридже сейчас есть куда более приятные занятия.

— Ты предпочитаешь холодный пасмурный август в Новой Зеландии солнечному греческому острову?

— Что хорошего в солнечном греческом острове, если ты здесь только пленница?

— Ты не пленница. — Его улыбка исчезла. — Скажи, разве я в чем-то притесняю тебя? Мучаю? Морю голодом?

— Нет. — Она высоко подняла голову и с вызовом посмотрела на него. — Но держать меня здесь против моей воли — это просто варварство.

Зак вздохнул и пожал плечами.

— Значит, я варвар. Греческие легенды полны историй о похищениях. — Зак обвел широким жестом спокойно раскинувшееся синее море с мерцающими солнечными бликами. — Но, согласись, здесь так прекрасно…

— Нет! То есть да… Но это не то место, где я хотела бы сейчас находиться. То, что ты делаешь, противозаконно.

— Так где бы ты сейчас хотела быть, agapi той?

— Хватит! Не называй меня своей любовью! Его челюсти сжались.

— Я не собираюсь спорить с тобой, когда ты в таком настроении. — Он протянул ей бинокль. — Смотри, вон там стая дельфинов.

Пандора вскочила, тут же забыв о споре.

— Где?

— Левее. Прямо под стаей чаек.

— О, я вижу их… пять… семь… нет, восемь! Я вижу восемь, но, наверно, есть и еще…

— Это большая стая. — Зак стоял у нее за спиной, и стоял так близко, что запах его кожи, словно пеленой, обволакивал ее со всех сторон. — Они приплывают сюда уже много лет. Я узнаю большого самца по отметине на его спинном плавнике.

— Это так здорово! У нас дома они тоже есть. Так же как и киты. О! Ты видел? Один только что выпрыгнул из воды.

— Да. Хорошо, что они здесь. Вот почему я трачу миллионы на охрану океанских вод и побережья.

— Но при этом твои же супертанкеры перевозят миллионы тонн нефти.

— Инцидент с «Вальдезом» был трагедией. Но зато послужил толчком к модернизации танкеров. Мои супертанкеры — среди самых надежных в мире. Это суда нового поколения, с двойным корпусом.

Два дельфина выпрыгнули из воды. Пандора вскрикнула от восторга и рассмеялась. Зак улыбнулся — ее радость была так заразительна…

— Знаешь, о чем они мне напоминают? — Она опустила бинокль, обернулась, и улыбка исчезла из ее глаз. — Знаешь?

— О чем?

— О том, что они свободны. — Она отдала ему бинокль. — Тебе нужно отпустить меня, Зак.

Он отвел глаза, не в силах выдержать ее взгляд.

Если он даст Пандоре уйти, увидит ли ее снова? Или сила, связывающая их, будет потеряна навеки? Как объяснить ей тот разъедающий душу страх, что если она его покинет, то он на всю жизнь может остаться один?

Резко выдохнув, он повернулся и пошел к дому.

Через пять минут Зак вернулся с двумя высокими стаканами, наполненными густой янтарной жидкостью. Пандора сделала глоток — прохладный напиток со вкусом свежего лимона и мягким оттенком можжевельника.

— Спасибо.

— Пандора… — Зак придвинул к ней свой шезлонг. — Похоже, мы встали не на тот путь. Поверь мне, я хочу, чтобы наш брак продолжался. — Его глаза, зеленее, чем когда-либо, серьезно смотрели на нее. — Я хочу, чтобы это был настоящий брак и ты была рядом со мной.

— Как это может быть настоящим браком, если ты не можешь позволить мне уехать? Если ты стоишь за моей спиной, когда я отправляю письмо своему отцу? Если ты даже не можешь вернуть мне этот чертов телефон? — Она вздохнула. — И все из-за какой-то легенды!

— Это не просто легенда. Но… сама по себе легенда больше не имеет значения.

— Не имеет значения? — Она отставила стакан. — Это единственное, что имело для тебя значение. Ты и женился на мне, потому что тебе была нужна невеста-девственница. Кто, между прочим, сказал тебе об этом?

— Твой отец.

— Мой отец? — Она широко раскрыла глаза. — Я не верю тебе.

— Я не лгу. Твой отец был заинтересован в этом браке. Я был в Куинстауне на экологической конференции. Мы там встретились. Он рассказал мне о тебе — он тобой гордился. Не было секретом, что мне нужна жена… ну… вполне определенная жена…

— То есть девственница? Зак едва заметно кивнул.

Какое унижение! Целый мир знал, что Заку нужна была невеста-девственница! Теперь ясно, почему он не хотел, чтобы она читала газеты, — и отец представил ее чистой, как свежевыпавший снег, кандидаткой на эту роль. Вот гадость!

— Значит, все, кроме меня, знали о твоей… проблеме, да? И пока я торчала в этом своем диком буше в Хай-Ридже, вы сколачивали мою судьбу. Бог мой, прямо как в феодальные времена! — Она глубоко вдохнула и закрыла лицо руками. — А я-то думала, что это настоящая любовь. Черт! Какой дурой ты меня считал.

— Никогда. Я думал, ты необыкновенная. Милая, теплая, очаровательная. Я хотел разделить…

— Просто первоклассная идиотка — вот кем я была! — Она уронила на колени руки и пристально посмотрела на него. — Ну, что мы теперь будем делать с нашим несчастьем?

— Это не должно быть несчастьем. Все еще можно исправить. Но сначала я должен узнать об этом человеке.

— О каком человеке? — спросила она и тут же почувствовала, как что-то сжалось у нее в животе.

Шезлонг зашуршал по камням террасы. Зак вплотную придвинулся к ней и поймал ее взгляд.

— О том самом, который украл твою девственность.

— Зак! — Пандора с ужасом посмотрела на него. — Ты не можешь требовать этого от меня.

— Нет, могу. — Его брови сошлись на переносице, и сумеречный вечерний свет, упав на его профиль, покрыл золотым контуром его точеные черты. — Конечно, это был не преднамеренный обман, но ты поставила меня в ситуацию, которой я никак не мог ожидать. Мне должны быть известны все факты, чтобы исключить возможные неприятности.

Она смотрела невидящим взглядом на неподвижные облака, розовеющие в лучах заходящего солнца. Речь была не о ней, не о ее достоинстве, не о ее будущем. Речь была о нем. О его бизнесе. О его возможных потерях. О том, как он собирается управиться с разводом… хотя вроде бы он сказал, что хотел бы сохранить их брак, так?

Она тряхнула головой, словно желая избавиться от всей этой мерзости. И с облегчением вздохнула, когда на террасе появился Георгиос и пригласил их к ужину. Но передышка оказалась недолгой. Как только они сели за стол, где в серебряной посуде отражались огни полудюжины свечей, Зак налил в бокал вина и пристально посмотрел ей в глаза.

— Расскажи мне.

— Значит, так, — сказала она чуть слышно, подцепив вилкой листок салата, — я расскажу тебе… Его звали Стив. Красивый, милый, обаятельный…

— Об этом мне не надо рассказывать, — сухо оборвал ее Зак. — Я хочу знать, из какой он семьи и где ты его встретила.

— Я ничего не знаю о его семье.

— Так где же ты встретила его? Она поддела вилкой листок салата.

— Иногда отец разрешал мне проводить каникулы с моей подругой Николеттой. Ее отец — богатый промышленник. Они сами из Милана, и пару раз я оставалась в их летнем доме на Сардинии. Иногда Николетта приезжала к нам. Но в Хай-Ридже летом не так весело, как на Сардинии, поэтому это случалось не часто. У нее был старший брат…

— Ага, — сказал Зак.

Пандора искоса взглянула на него.

— Альберто интересовался только футболом. Ни на что другое у него времени не оставалось.

— Так значит, ее брат — это не Стив… Расскажи мне о том человеке, который…

— Зак! Не перебивай меня. Я тебе все сейчас расскажу.

Он наклонил голову.

— Молчу.

Она отодвинула тарелку и сделала глубокий вдох.

— Родители Николетты попросили Альберто показать нам все вокруг — в общем, быть нашим гидом. Николетта обожала шикарные пляжи — ей нравилось загорать, флиртовать с приятелями Альберто. Я же была ужасно застенчива. Но я всюду ездила с ними, поскольку мне хотелось, так сказать, соответствовать компании. Альберто пляжи терпел — это все же лучше, чем убивать время в магазинах. Поэтому каждый день он брал нас с собой на пляж играть в волейбол с его друзьями. Я потихоньку начала вылезать из своего панциря. Там было так весело…

— Не сомневаюсь, — проворчал Зак.

— Зак, ты же обещал молчать!

— Ну, знаешь ли! О чем только думали родители твоей подруги, разрешая тебе и их дочери демонстрировать себя перед этими молодыми людьми?

— Они все были из богатых семей, некоторые даже с телохранителями. И у Альберто и Николетты он тоже был. Такой же молодой, как и Альберто, — Альберто не потерпел бы кого-нибудь старше себя — и так же помешан на футболе. Вот почему Альберто и ладил с ним.

— Только не говори мне, что этот телохранитель…

— О господи, ничего подобного! Дай мне закончить, Зак. Вот там я и встретила Стива — на пляже. Альберто не знал Стива, но они обнаружили, что у них есть общие знакомые.

— Ну конечно, как это всегда и бывает.

— Зак! В любом случае Стив отлично играл в волейбол. И он очень отличался от всех остальных — он разговаривал со мной и Николеттой о тех вещах, которыми интересовались мы, а не о том, о чем обычно болтают все мальчишки.

Зак оттолкнул свою тарелку.

— Таким способом совсем не трудно собрать вокруг себя цветничок из дочек далеко не бедных родителей. Должно быть, он присматривал себе богатую невесту.

— Я так не думала тогда. Он казался необыкновенно утонченным и воспитанным. Но, конечно же, мне было семнадцать, а ему двадцать пять. Он носил одежду с таким европейским шиком, какого не было ни у одного из моих знакомых ребят. Ездил на красной спортивной «альфа-ромео». Он был…

— Я больше не хочу слушать этих восторженных юношеских фантазий! — Казалось, Зак вот-вот взорвется. — Я хочу услышать о том, что случилось.

Пандора опустила глаза. Объяснить все произошедшее оказалось гораздо труднее, чем она предполагала.

— Ты должен понять, что это и случилось именно потому, что было юношеской фантазией. Я никогда ни с кем не встречалась. У меня не было братьев. Я училась в закрытой школе. Мой отец всегда был очень замкнутым и осторожным человеком. А Стив выглядел совсем не так, как те мальчики, о которых он меня предупреждал. Он был очень красив и хорошо держался. Мне казалось, что я могу ему полностью доверять.

Наступила зловещая пауза. Пандора осторожно скосила глаза на Зака.

Зак сидел с побелевшими губами. Его ноздри трепетали. Сделав прерывистый, судорожный вдох, она продолжила:

— Его больше интересовала Николетта. Она была более начитанной и физически более развитой. Но и со мной он был всегда внимателен и вежлив.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул Зак.

— Да! И он любил те же книги и фильмы, что и я. И он знал о таких вещах, которыми мальчишки обычно не интересуются. Он возил нас по самым лучшим магазинам — они все были ему известны. И давал нам советы, когда мы выбирали обувь и сумки. С ним было так легко и весело…

— Похож на жиголо. — Зак метнул на нее короткий взгляд. Отблеск свечей придавал его резким чертам еще большую рельефность.

— Да нет. Я ни разу не давала ему денег. — Но она купила ему темные очки, которые ему так понравились, а Николетта — кожаный пиджак и несколько мелких безделушек. Да, и еще Пандора как-то оплатила счет, когда они обедали втроем. В другой раз это сделала Николетта. Обе считали, что такая мелочь не имеет никакого значения. А Стив не уставал повторять, как ему нравятся современные женщины. — Стив все уговаривал нас пойти в клуб. — Она вспомнила свои ощущения — тебе семнадцать, и ты в первый раз влюблена. Хотя она и не думала, что из этого что-нибудь выйдет — ведь он явно отдавал предпочтение Николетте.

Как она была наивна!

— Значит, он повел вас в клуб и там напоил. Двух молоденьких девчонок. — Зак прищелкнул языком и прибавил короткое греческое слово.

— Мы были там не одни. — Она потерянно взглянула на него. — Альберто и его телохранитель тоже пошли вместе с нами. И в первый раз мы пробыли в клубе чуть меньше часа, почти все время танцевали. А во второй раз к нам присоединился один из друзей Альберто, которым Николетта всегда так восхищалась. Стив был вне себя…

— Представляю, как он кусал себе локти, видя, что богатенькая девушка уплывает у него из рук.

— Как ты ужасен!

— Он. знал, что ты тоже не бедная?

— Вряд ли. Я была с краю всей этой компании. Тихая, застенчивая…

Но в тот вечер, когда Николетта уехала вместе с Луиджи, Пандора не была так уж застенчива. Эти сладкие, мятные коктейли, которые она выпила, сначала ослабили ее напряжение, а потом привели к полному безрассудству. И когда подошло время, Пандора просто упала в его постель, как спелая груша…

— А потом… — Даже воспоминания о тех днях было мучительно унизительными. Черт! А она еще пригласила Стива в Хай-Ридж! — Я хотела, чтобы он познакомился с моим отцом. Начала говорить о том, как скоро мы можем пожениться. Я думала, что это и есть любовь. А он… в общем, я вернулась в Новую Зеландию с поджатым хвостом.

— Идиот! — Зак прищурившись, посмотрел на нее. — Получается, что вы только один раз и были вместе?

Она чуть заметно кивнула.

— А он пытался потом с тобой связаться?

Она посмотрела на его напряженное, неулыбающееся лицо и вспомнила о том телефонном звонке Стива, когда через месяц он разыскал ее и попросил передать, что между ними произошло недоразумение.

Слава богу, у ее отца не возникло и мысли, что именно между ними произошло. Она сказала только, что Стив был приятелем друга Альберто. И когда ее отец навел о нем справки и решил, что он не слишком подходящая компания для его единственной дочери, Пандора не стала возражать.

— Нет, — ответила она, немного погрешив против правды.

— И ты никогда больше не слышала о нем?

Она скрутила в трубочку конец льняной салфетки.

— Что толку в этих вопросах? Это все равно не изменит того, что я уже не девственница.

— Ответь мне: ты видела его еще раз?

Она искоса взглянула на Зака. Требовательный взгляд, плотно сжатые губы. Просто так он не отступит. А она больше не хотела говорить об этом.

— Он умер, — быстро сказала она, отбросив в сторону салфетку и скрестив под столом пальцы.

Зак весь сжался.

— Ты уверена?..

Пандора отвела глаза от его пристального взгляда.

— Я же говорила тебе, — сказала она чуть слышно. — Он был знаком с Альберто, был приятелем его друга. Вот так я и узнала о случившемся.

— Полагаю, этот друг определенно на что-то рассчитывал, обеспечив Стиву доступ к кругу Альберта.

Она не думала об этом в то время.

— Хорошо, — задумчиво произнес Зак. — А кто-нибудь еще знает о том, что случилось в ту ночь?

— Я никому не рассказывала. Мне и так было ужасно стыдно. Не думаю, что и Стив кому-нибудь проболтался.

— Да уж, он наверняка хотел оставить себе шанс закрепить отношения с твоей подругой Николеттой, дочерью богатого промышленника.

— Можем мы наконец оставить все это в прошлом? — взмолилась Пандора. — Это была ошибка с моей стороны. Я была так молода, так романтична и так глупа. И ужасно напугана. Даже не знала, принял ли Стив какие-нибудь меры предосторожности. — Ей пришлось найти доктора, с которым не был знаком ее отец, и пройти тесты на беременность и на всякие возможные инфекции. — Я сказала себе, что мне повезло. Я не забеременела и не подхватила никакую заразу. Поэтому решила просто забыть о случившемся. — Пандора моргнула — слезы застилали ей глаза. — А сейчас все это вернулось, чтобы настигнуть меня…

— Пандора, — голос Зака звучал решительно и твердо.

Она стойко выдержала его взгляд. Теперь она ему больше не нужна. Зак даст ей развод, и она вернется в Хай-Ридж.

— И эта одна-единственная ночь означает, что я не могу быть твоей женой.

— Пандора! — Он наклонился через стол и накрыл своими ладонями ее руки. Тени плясали на его лице, придавая его чертам зловещий оттенок. — Есть и другой выход. О твоем… секрете знаешь ты, я и доктор. Доктор будет молчать, а тот человек умер. Никто не узнает, что ты не девственница.

Означало ли это, что Зак любил ее? Он пошел против своих убеждений — против всего, во что верил, — чтобы удержать ее?

— То есть мы останемся женаты? Скроем правду ото всех? Даже от твоей сестры?

Зак пожал плечами.

— А какой у меня выбор? Аннулировать наш брак уже поздно. А если я разведусь с тобой, то папарацци разорвут тебя на части. Как я могу так поступить? Нам ничего не остается, как сохранить наш брак.

Ее сердце упало: Как она ошиблась… Он совершенно не любил ее. Но его чувство чести не позволяло бросить ее на растерзание газетчикам.

Только вот как она сможет жить с ним, зная., что их брак — сплошное притворство?

— Я не знаю… — Ее голос звучал чуть слышно.

— Смотри, что мы теряем. — Зак погладил ее ладонь, и мурашки пробежали у нее по спине. — Физически нас тянет друг к другу.

Она вспыхнула.

— Брак — это нечто большее, чем секс, Зак. Это общие идеалы и цели.

— Секс — совсем неплохое начало. — Его медленная подрагивающая улыбка заставила ее сердце пуститься в галоп.

Как она могла устоять перед ним? Имеет ли значение, что он не любит ее? Зак вовсе не ловец счастья и, несмотря на то, что она говорила, не дикарь и не варвар. Он достойный человек, человек принципов, именно за такого она и мечтала выйти замуж.

Может быть, этого чувственного притяжения, этой кипящей страсти будет достаточно? Стоит ли ей использовать шанс в надежде, что он научится любить ее?

— Мы начнем все сначала — день за днем, — сказал Зак, — и попробуем узнать друг о друге немного больше. И я вовсе не жду, что ты сразу же разделишь со мной постель, — добавил он после паузы и прикусил губы.

— Ты так хочешь?

— Это очень важно для меня. Мы проведем две недели здесь, на Кираносе, а потом снова поговорим. Если ты захочешь уйти и вернуться к себе в Новую Зеландию — я не буду этому препятствовать.

— То есть ты разрешишь мне уехать? — Ее сердце упало.

— Я не хочу удерживать тебя против твоего желания. Я привез тебя сюда поговорить, попросить остаться здесь на какое-то время, чтобы мы могли получше узнать друг друга. К несчастью…

— К несчастью, я сказала, что не девственница…

— Твое признание… несколько осложнило дело. — Зак вздохнул и закрыл глаза. — Мне нужно было время, чтобы справиться с этим.

Когда он снова открыл глаза, она увидела в их глубине растерянность и боль. Нет, она ошиблась. Чтобы Зак был растерян? Никогда!

— А если через две недели я решу уехать?

— Мы поживем отдельно около года, а потом спокойно разведемся. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы оградить тебя от назойливого внимания прессы. Хорошо, что Новая Зеландия так далеко — все же поменьше шума.

Как все просто! Она проведет две недели на Кираносе, отдыхая, наслаждаясь компанией Зака.

— И никакого давления с моей стороны. Только солнце, море и время узнать друг друга, — эхом отозвался на ее мысли Зак. — И посмотрим, что из этого получится.

Он опустил только одно. Его действие на нее… Его прикосновения. Его поцелуи.

Их брачная ночь была восхитительна — просто шторм страсти. Ничего подобного Пандора и не предполагала тогда. Это нельзя было даже сравнивать с тем, что произошло у нее со Стивом.

Но он прав. Слишком много всего пролегло между ними. Но был шанс начать все сначала. И чем она рискует? Зак ясно дал ей понять, что ничего не ждет от нее — даже секса. Ничего, кроме того, чтобы дать шанс их браку.

— Хорошо, — сказала она. — Я могу получить свой телефон обратно?

— Значит, договорились? — Он пристально посмотрел на нее. — А зачем тебе понадобился телефон?

Она пожала плечами.

— Здесь нет приема, так что мне от него будет не много пользы. — Но пусть это будет просто жестом доверия.

— Согласен. — Чуть заметная улыбка тронула уголки его губ, и он достал из кармана маленький серебристый телефон. — А ты согласна дать мне в обмен кое-что?

Пандора протянула руку и на секунду замерла в нерешительности, увидев странный блеск в его глазах.

— И… что ты хочешь?

— Поцелуй. — Его губы дрогнули, улыбка стала шире. — Думай об этом просто как о жесте доверия.