Тайная жизнь полукровки (СИ)

Глава 21: Чего звонишь?

Прошло четыре часа. Нашего профессора совсем ничего не смущало. Он продолжал ходить по аудитории и рассказывать про историю магии. Он уже провел четыре теста, показал студентам документальный фильм и обыграл троих в магические шахматы. Меня ненавидели все. Даже Стина погладывала зло.

— Ну прости, — шептала я, пытаясь снова и снова, — не виновата же я, что моей энергии не хватает.

— Тогда возьми мою.

— Как это?

— Ты же полукровка, — Стина подошла ближе, — ты можешь взять немного моей жизненной энергии и открыть эту проклятую дверь.

— Так это же черная магия. Ты говорила, что светлую печать может вскрыть только светлая.

— Только светлая способна видеть эти линии, а сломать-то любая.

— Какая ты хитрая, — фыркнула я, — недоговорила.

— Так что просто возьми мою силу и сломай проклятую печать. И мы выберемся, и наконец сможем сходить кое куда.

Вся аудитория сидела, как на иголках.

— Профессор не заметит? — спросила я.

— Уже плевать. Возьми энергию и открой эту проклятую дверь.

— Ладно-ладно! Сейчас.

Тут у меня завибрировал телефон. Посмотрела на номер звонившего. Нолан. Посмотрела на профессора. Он стоял в конце аудитории с телефоном.

— Не до звонков, Лилия! — строго сказала мне подруга.

— Прости, это важно, — и я взяла трубку.

— Уже встала? — прозвучал приветливый голос.

Я бросила осторожный взгляд на профессора, отвернулась.

— Встала, — чуть слышно ответила я.

— А чего шепчешь?

— Хочу и шепчу. Чего звонишь?

— Может, соскучился, а может, есть дело.

— Заканчивай уже, — прошипела Стина.

— Спасибо за завтрак, — сказала я в трубку, — было вкусно.

— Я рад.

— Какой завтрак! — возмущалась рядом моя подруга, — у нас дверь!

— Могу немного припоздниться сегодня, — сказал Нолан, — у меня непредвиденные обстоятельства.

— Какие же?

— Я заперт.

— Тебя надо спасать?

— Нет, я надеюсь одной маленькой дурочке все-таки хватит ума открыть дверь.

Маленькой дурочке значит? Вот так ты меня называешь! Я ухмыльнулась.

— Чего смеешься? — спросил Нолан, — если заревновала, то не стоит.

— Я не из тех, кто ревнует.

— Прозвучало немного обидно.

— Ну ничего.

Тут профессор повернул голову прямо на меня.

— Это что еще такое? — крикнул он мне, потом добавил в трубку, — прости, пожалуйста, не тебе. Минуту.

Я поспешила сбросить звонок.

— Дверь открой, а потом разговаривай с кем хочешь, — сказал профессор Парис, — что за телефонные разговоры!

— Да, сейчас, — ответила я и не смогла сдержать улыбку.

Профессор посмотрел в свой телефон, понял, что звонок сброшен, и разозлился. Видеть его разозлившимся было бесценно.

— Из-за тебя у меня сорвались важные переговоры, — сердился профессор, — открывай уже.

Важные переговоры значит? Я довольно облизала губы, сосредоточилась на двери.

— Давай сделаем это, — шепнула я подруге, — ты готова? Я возьму совсем немного твоей энергии.

— Давай уже.

Я переключилась на темную магию. Здесь чувствовала себя, как дома. Нащупала подругу, сосредоточилась на ее энергии. Много. Как же у нее много энергии! Под сотню! Реально, под сотню! Девяносто? Нет, больше! Девяносто семь единиц! Да она сильнейший маг из существующих. Я взяла немного. И тут же сломала печать. Легко. Быстро. Дверь со скрипом распахнулась.

Аудитория замолчала и повернулась на меня. Надо было сделать что-нибудь. Что-нибудь эффектное. Я поклонилась и с широкой улыбкой крикнула:

— Двери открыты! Не благодарите!

Толпа рванула на выход. Они неслись, готовые снести все на своем пути. Я отошла, пропуская всех к выходу.

— Они и не собирались тебя благодарить, — выдохнула моя подруга, — так просто получилось? Но я ничего не чувствую.

— Твоя энергия уже вернулась к прежнему уровню, — сказала я, — ничего.

— Я побежала, но найду тебя, поняла? Ты все мне расскажешь! И про тот странный телефонный разговор!

Стина выбежала за дверь, оставив меня с кучей вопросов на ее счет.

— Это ты мне все расскажешь, — выдохнула я ей вслед, — у тебя девяносто семь единиц, подруга, это очень необычно.

— Думал, мы просидим здесь до вечера, — послышался насмешливый голос за спиной.

— Я думала, задача профессора верить в своих учеников.

— Я и верил.

Мы повернулись друг на друга. Смотрели с вызовом. За странными очками я видела Нолана, и на миг стало обидно, что за милой ученицей он не видит Лил.

— Иди, Лилия, — сказал профессор, — ты, наверное, тоже устала.

— Профессор Парис, — я сделала шаг ближе, — на днях Вы предлагали писать курсовую на тему полукровок.

— Но ты уже пишешь работу с госпожой Аполоной.

— Хочу писать с Вами. Тема полукровок правда захватывающая.

Профессор долго смотрел мне в глаза, на миг в его лице промелькнуло странное выражение, что-то вроде смущения, удивления, узнавания. Но профессор проморгался и отвернулся.

— В чем дело? — спросила я.

— Ты напомнила мне кое-кого, ничего.

— Ну так что по поводу курсовой? Будете курировать меня?

Что я творю? Какая курсовая?

— Лилия, я буду с тобой честен, — начал профессор, — если я пишу с кем-то курсовую, то беру за этого человека ответственность.

— Верно.

— За тебя брать ответственность я не хочу.

Ох, как этот человек умудряется быть и тем, кто поднимает мою самооценку и тем, кто ее хоронит заживо.

— Почему же? — спросила я.

— Ты безответственно относишься к учебе, и ты обманщица.

Его слова снова задели. Но ведь это было правдой. Я не учусь и лгу. Проклятье!

— Слушайте, это всего лишь курсовая, я ж не жениться на мне предлагаю! — выдохнула, — простите, вырвалось. Но я правда ответственно подойду к работе. Вам не придется краснеть за меня.

Тут я осознала, что не нравлюсь профессору. Лил ему нравится, а Лилия — нет. Забавно и больно.

— Ты хоть раз писала курсовую самостоятельно? — спросил профессор.

— Нет, — призналась я.

— Решила быть честной?

— Да.

Он не возьмет меня. Точно не возьмет. Сейчас скажет что-нибудь обидное и выпроводит за дверь.

— Ладно, извините, если потревожила, — вздохнула я и медленно направилась на выход. Нет уж, уйду сама, не позволю меня выгонять.

— Завтра после пар, — сказал профессор строго, — и я откажусь от тебя, если воспользуешься чужой помощью.

— Не воспользуюсь. Буду писать сама, честно.

— Тогда до завтра, Лилия.

— До завтра, профессор Парис.