Тайное сокровище

Глава 2

Ручей струился меде покрытыми мхом кам­нями в десятке футов от того места, где Отем и Барри расположились отдохнуть, казалось, ме­лодичное журчание воды предлагало прохлад­ную передышку после длинного трудного пути. В дороге путники часто спешивались, давая отдых животным, затем Барри вновь садился на ослика, а Отем на свою Гоуст.

– ОЙ, посмотри! – Отем вскочила на ноги и направилась к вершине холма по ковру пест­рых полевых цветов. – Он восхитителен! Бар­ри, иди взгляни!

На краю леса одиноко стоял высокий камен­ный дом. Он выглядел так, будто был построен в пятом или шестом веке.

– Он кажется заброшенным, – сказал Бар­ри, снимая с плеча лук и вставляя стрелу. – Никогда нельзя…

– Нет, – Отем положила ладонь на его ру­ку, – там нет никого, кроме суетливых существ, снующих в поисках пищи. Дом действительно покинут людьми. О, – она довольно рассмея­лась, – он целиком в нашем распоряжении!

В саду девушка пыталась прочесть послания из глубины веков, нацарапанные на солнечных часах, но, не разобрав ничего в зеленоватых надписях, пошла дальше, останавливаясь взгля­нуть на все, что попадалось на пути. Барри неот­ступно следовал за ней по высокой, заросшей сорняками ржи, пока они не вошли в дом.

Не говоря ни слова, Барри опять приготовил оружие. Взгляд его скользил по темным двер­ным проемам и окнам, завешенным промаслен­ной тканью. Слабый ветерок пробежал по уг­лам, подняв крошечные вихри пыли, скопив­шейся среди камней.

Отем остановилась в самой большой комнате, осматривая старые каменные стены.

– Интересно, куда ведет эта лестница? Барри пожал плечами, пряча улыбку, и уб­рал оружие.

– Этого я не знаю, но я знаю тебя: не прой­дет много времени, как ты уже будешь взби­раться по извилистым ступенькам.

Барри оглядел кучу хлама в углу комнаты и продолжил:

– Никогда не видел, чтобы женщина двига­лась так быстро.

Над лестничным проемом появилась голова Отем.

– Я уже здесь, наверху! – раздался радост­ный голос. —Поднимайся. Здесь великолепно – с такой высоты видны все окрестности. Ах, зе­лень и лазурь прекрасны!

Барри почесал в затылке и с грохотом стал преодолевать витки узкой каменной лестницы.

Пока Барри сопровождал Отем, исследую­щую закоулки старого дома, он пришел к вы­воду, что девушка совершенно очаровательна. Ее нежная кожа на фоне темных тонов мрачного строения казалась белоснежной, а прелестные руки! Тонкие и изящные, но в то же время и сильные. И какая независимость и решительность! Нет, она не была похожа ни на одну из девушек, которых он встречал раньше. Отем круто повернулась к Барри.

– Спать мы будем здесь!

Она медленно прошлась по залу.

– Здесь? – переспросил тот, осматривая хо­лодные серые стены и заставляя себя принять самый глупый вид.

Он заметил, что взгляд Отем остановился на огромной бадье из дуба – такой старой, что она приняла цвет меди. Отем игриво рассмеялась:

– Ванна, настоящая ванна! Я не могу боль­ше ждать.

– Я тоже, – вздохнул Барри и отправился к ручью, чтобы наносить воды для девушки.

После чудесного продолжительного купания Отем устроилась на соломенном тюфяке под льняными простынями, которые нашла в низ­ком разбитом ящике и просушила над огнем. Уютно расположившись на своем ложе, она ждала, пока Барри закончит приготовление ужина, но незаметно уснула. Он тихо подошел и долго вглядывался в спящую девушку.

Изучая рисунки в старых рукописях в глав­ной комнате – огромном зале, куда Отем заста­вила перенести шаткую кушетку – Барри вре­мя от времени бросал взгляд на девушку. Она пристально рассматривала каменную стену, на которой висели пыльные гобелены, готовые раз­лететься в прах от любого прикосновения. Заме­тив, что Отем не отрывает взора от черного пят­на на стене, Барри улыбнулся и сказал:

– Это всего лишь паук.

– Я знаю, – она вздохнула, полистала ка­кие-то старые страницы, пожелтевшие, как пергамент, в беспорядке разбросанные вокруг ее темно-фиолетовых юбок. – Я размышляю не об этом.

Барри подошел и присел на край кушетки.

– В чем дело?

– Барри, эти рукописи не помогут мне отыс­кать сестру, они принадлежат другим людям, далеким от моей семьи, как луна от земли, – склонив голову набок, Отем без всякой заинте­ресованности наблюдала за пауком. – Мы воз­вращаемся в Сатерленд. Я так решила.

– Но мы только начали, госпожа.

Отем кивнула, ей нравилось, что Барри стал обращаться к ней «госпожа» вместо «принцес­са». Она понятия не имела об истинном проис­хождении своего рода, поскольку тогда, когда были живы родители, девочку не заботил этот вопрос. Все проблемы семьи решал отец, и четы­рем сестрам он казался всемогущим королем. А сейчас и он, и матушка погибли от рук пре­ступников, сестры исчезли. И драгоценный ка­мень – если он существовал на самом деле – никогда не найдется. Все потеряно.

Отем тряхнула толовой, и длинные косы за­плясали по плечам. В ушах снова послышался лай собак, будто они шли по горячему следу. Она поморщилась, отгоняя видения.

– Мир так велик, – сказала она, – где нам искать? Откуда начать?

Встревоженный взгляд Барри прояснился.

– А, госпожа, не волнуйтесь. Мы уже нача­ли долгое путешествие.

Этой ночью Отем опять снился тот же самый мужчина в одежде лесничего, но затем его кос­тюм превратился в королевский наряд. Все сест­ры шли к ней, радостно улыбаясь, и в их глазах не было страха. Слезы счастья затуманили взор Отем. Сон продолжался. Девушка услышала незнакомый голос, говоривший, что ей надо ехать не в Лондон, а в Ноттингемшир: там она найдет свою сестру. Но которую? Винтер?

Винтер присутствовала в этом сне, кто-то гнался за ней. Отем вновь послышался лай со­бак. Они уже подбираются к жертве … Вон там! Отем увидела сестру. Винтер неподвижно стоя­ла в золотистом свете заходящего солнца. Серд­це Отем тревожно забилось. Свора собак в беше­ной погоне пронеслась мимо Винтер и исчезла из сновидения.

Отем проснулась, тяжело дыша, в сознании мелькали обрывки сна. Она снова была дома и видела зеленые леса и поля цвета старого золота вокруг Уиндрашского замка. Но где ее дом? Сколько миль придется пройти, чтобы добрать­ся до него? Почему рыцари Сатерленда не смог­ли отыскать это место? Может быть, Уиндраш находится не в Англии? Или существует лишь в ее воображении? И почему слово «отчим» при­ходит в этих странных снах?

– Мы уже достаточно отдохнули, – заявила Отем Барри, когда утреннее солнце заглянуло в узкие окна старого дома. Промасленная ткань, висевшая на окнах, превращала яркий солнеч­ный свет в золотистое сияние, в лучах которого Отем и Барри напоминали позолоченные древ­ние статуи, добытые крестоносцами.

– Ты видела еще один сон, принцесса.

Тихий вздох сорвался с уст Отем.

– Как ты узнал? – девушка пытливо смот­рела на него, забыв о вещах, которые склады­вала в мешок.

– Ты опять разговаривала. Мне показалось, что ты упоминала Ноттингемшир.

Отем удивленно распахнула глаза:

– Неужели? – она задумалась на мгнове­ние. – Да, ты прав, это был Ноттингемшир. Именно туда мы отправляемся и, я полагаю, найдем там мою сестру. Возможно, что мой За­мок тоже там.

– Этот Ноттингемшир далеко-далеко на севере.

Отем улыбнулась, и ее фиалковые глаза за­искрились:

– Я знаю. И все же мы поедем. Мы отдохну­ли, и путешествие будет приятным, ведь силы вернулись к нам. Выйди, Барри, я должна за­кончить свой туалет.

Уже в дверях Барри оглянулся – девушка погрузилась в размышления, решая, что делать дальше. Она вновь превратилась в чарующую принцессу, как будто золотой солнечный свет влил в нее новую энергию.

«Я должен идти», – сказал он себе.

Оставшись одна в прохладной комнате, Отем быстро оделась потеплее, потом задумчиво про­вела кончиками пальцев по коже лица, гадая, почему там возникло ощущение легкого пока­лывания несколько секунд назад, когда Барри пристально разглядывал ее в мягком свете, про­никавшем через промасленную ткань.

Это ничего не значит, он всего лишь хоро­ший друг, – решила она.

Отем тряхнула длинными распущенными волосами – все говорило, что волосы у нее яр­кие, как огонь, – расчесала пряди, собрала их, подняла высоко над головой и стала заплетать толстую косу. Затем быстро собрала вещи, про­бежала взглядом по старинной комнате, кото­рую занимала последние несколько дней, и вышла. Она слетела вниз по лестнице – кожаные туфли едва касались холодных камней. С сумками через плечо и подпрыгивающей тяже­лой косой девушка выбежала на порог и столк­нулась с Барри, выносившим свою сумку и ее многочисленные пожитки через заросший сор­няками вход. Он инстинктивно схватил Отем за руку, чтобы удержать от падения; они оказа­лись так близко друг от друга, что естественный аромат полевых цветов, исходивший от девуш­ки, щекотал ноздри Барри.

– Как приятно. Нам следовало бы постоять так подольше, – пробормотал он.

Отем посмотрела в бесстрастное, покрытое грязью лицо в нескольких дюймах от себя, ее рыжие волосы почти касались подбородка Бар­ри. И снова появилось то странное теплое пока­лывание, начавшееся в пальцах ног и распрост­ранившееся по всему телу, казалось, будто внут­ри засверкал солнечный свет.

Барри посмеивался, борясь с искушением по­дуть ей в ухо.

Отем отошла, бросив через плечо:

– Тебе следовало быть осторожнее. Не так ли?

– Э… – Барри на мгновение задумался. – Да. Но так приятно врезаться друг в друга. Разве ты думаешь иначе, госпожа-девица?

Отем скривила губки.

– Ах, Барри, – произнесла она с коротким смешком, – ну что мне с тобой делать?

– Все приятно испытать в первый раз… – начал Барри.

Но девушка уже не слышала этих слов, она шла к старому сараю выводить Гоуст.

Ханджфорд представлял собой небольшую деревушку на краю малозаселенного Веллингсфорда; деревня располагалась на пересечении Королевской дороги, идущей с востока на запад, и почтового тракта, идущего с севера на юг. Это был торговый центр для лесных жителей, крестьян, путешественников. В многочислен­ных комнатах гостиницы «Единорог» обычно останавливались на ночь один-два путника и кто-нибудь из жителей близлежащих селений. Время от времени появлялся кое-кто из коро­левских рыцарей замка Хенли пропустить пинту – другую, посмотреть на странников и послу­шать новости из дальних мест.

В тот вечер, когда Отем в накинутом капю­шоне, скрывающем лицо в тени, переступила порог гостиницы, там царило веселье. Но при появлении путницы постоянные клиенты пре­кратили громкие разговоры и разноголосое пе­ние, и в зале повисла тишина. Отем прошла через общую комнату мимо деревянных столов и скамеек, пробралась между небольшими сто­ликами и стульями и остановилась у стола с незажженной свечой.

Барри шел следом, позаимствовав по пути на одном из столиков свечу, чтобы зажечь их собственную.

– Эй, что ты себе позволяешь! – возмутился парень за соседним столом, когда гигант скло­нился над ним. Убирайся с моей дороги, болван!

– Болван? – ухмыльнулся Барри.

– Барри, – свирепо процедила Отем, – ты напрашиваешься на неприятности. Садись.

Пьяный парень наклонился пониже, стре­мясь разглядеть лицо девушки, скрытое капю­шоном.

– Вот так-так, – хрипло сказал он, – какая хорошенькая! – он рассмеялся, и хмельное ды­хание ударило в нос Отем, заставив ее смор­щиться. – Что же ты прячешь эту женщину? – продолжал парень. – Что она, костлявая или, наоборот, полногрудая и пышущая здоровьем? Боишься, что мы увидим ее приятные изгибы?

Барри, будто нечаянно, неловко повернулся и попал парню локтем в челюсть.

– Ох, извини, – насмешливо произнес он, – я не знал, что твое лицо попадется на пути.

– Барри, – прошипела Отем, – ты устро­ишь драку.

– Не я, – зашептал в ответ тот, но достаточ­но громко, чтобы его услышали за соседним столом. – Он начал то, что, возможно, не суме­ет закончить.

Барри слишком много ночей сдерживал себя, и сейчас драка помогла бы ему разрядиться. Не­отесанный пьянчужка выбрал не того человека.

Подозрительно поглядывая на них, к столи­ку подошла трактирщица.

– Что бы вы хотели? – спросила она, со­дрогнувшись от грязного, засаленного вида Бар­ри. – Может, горшочек супа и рагу для начала?

– Ты появилась не вовремя, хозяйка, – ска­зал Барри, коротко глянув на нее из-под полу­опущенных век.

Та отпрянула назад, бросив свирепый взгляд на великана с низким чувственным голосом, а пьяница за соседним столиком решил восполь­зоваться моментом и, схватив Барри за плечи, поставил его на ноги.

– Не волнуйся, Мэг, – сказал он трактир­щице. – Я преподам этой вонючке урок, кото­рый он никогда не забудет.

Хотя парень и был пьян вдребезги, он реши­тельно сжал в огромном кулаке плечо Барри, а второй рукой замахнулся, намереваясь нанести сильнейший удар в лицо. Крайнее удивление отразилось на его физиономии, когда кулак про­свистел в воздухе, так и не задев цель.

– Эй, ты куда?

– Оставь его, Гарви, – крикнул один из собутыльников парня. – Он слишком быстр для тебя: видишь, как легко он ушел от удара.

Ухмыляющееся лицо Барри снова появилось перед незадачливым бойцом. Гарви понял, что схватка будет жаркой, и разозлился; к тому же жгучая обида на Мэг вспыхнула с новой силой – эта шлюха собиралась выйти замуж на следующей неделе, и он оставался без парт­нерши.

Но тут Гарви совершил ошибку: обратил вни­мание на хорошенькое личико в капюшоне. Ин­тересно, сможет ли она заменить Мэг? При од­ной мысли об этом парень напрягся, в этот миг Барри и нанес ему сокрушительный удар в под­бородок.

Отем отодвинула стул и встала, глядя на мужчину, растянувшегося на полу. Девушка прикрыла рот рукой, чтобы удержаться от сме­ха: всего пару секунд назад, до того, как Барри поднял кулак, этот человек плотоядно разгля­дывал ее.

Скользнув взглядом по истекающему кровью Гарви, Мэг поспешила приготовить ужин и эль для странной парочки. Они действительно пред­ставляли собой причудливую пару – сказочная красавица и чудовище. Надо поскорее обслу­жить их, узнать, не нужна ли комната, и ото­слать наверх, как можно быстрее. Скоро придет ее парень, и совсем не хочется, чтобы он увидел волосы этой девицы – огненные пряди, выби­вающиеся из-под капюшона, и ее необычные фиолетовые глаза. А не дай бог, если она сбросит плащ и под ним окажется прелестная фигурка!

Вернувшись, Мэг открыла рот от удивления. Девушка и правда сняла плащ, и тело ее было столь же безукоризненно, как и все остальное. Одежда, сшитая из хорошего материала, немно­го поизносилась. Интересно, подумала Мэг, сколько тайн скрыто за этим привлекательным личиком?

Посрамленного Гарви уже увели собутыль­ники. А победитель поединка стал объектом пристального внимания Мэг. «У него тоже есть тайны, но путники уйдут раньше, чем она узна­ет их», – решила Мэг, но ошиблась. Когда она ставила еду на стол, широкая ладонь легла на ее руку, Мэг резко выпрямилась.

– Чем еще я могу помочь вам? – обеспо­коенная Мэг обращалась к хорошенькой девуш­ке. Мысленно она молилась, чтобы рыжеволо­сая красавица успокоила свое чудовище, если у того зачешутся руки.

– Мы ищем миловидную горничную – или леди – с волосами белыми как снег.

Мэг затаила дыхание.

– Ну и…

– Ее зовут Винтер. Она очень красива. Это моя сестра, но я не видела ее несколько лет… – продолжая описывать Винтер, Отем с ужасом обнаружила, что говорит о юной девушке, образ которой едва помнит.

– Так… – сказала Мэг после небольшой паузы. Она могла быть Вашей сестрой, раз Вы сами очень приятны на вид, – она улыбнулась, показав сломанный зуб. – А как Ваше имя?

– Отем.

– Как интересно! – Мэг уже избавилась от страха перед грязным увальнем. Подвинув стул, она села рядом с Отем. – Расскажите еще что-нибудь!

Поставив локоть на изрезанную поверхность стола, девушка подперла кулачком щеку, при­готовившись .слушать.

– Существуют ли другие времена года?

Отем отшатнулась от резкого сладковато-мускусного запаха, которым была пропитана трактирщица. А подняв глаза, Отем уловила мрачную тень, мелькнувшую в жадном взгляде Мэг, когда та изучала ткань плаща Отем.

– Что? – переспросила девушка.

– Я могу сказать Вам, – пальцы Мэг про­бежали по дорогой ткани, – но за определен­ную плату.

– Плату? – изумилась Отем.

За плечом Мэг раздалось покашливание. Она обернулась и встретилась с пристальным взгля­дом серо-зеленых глаз гиганта, тучей нависшего над ней.

– Опять он! – Мэг всплеснула руками. – Только мой любовник может так пялиться на мой корсаж! – она тряхнула светлыми кудряш­ками. – Не забывайтесь…

Голос Барри прервал поток слов. Он загово­рил, нежно глядя на Отем:

– В одном ноготке моей питомицы очарова­ния больше, чем во всем теле Мэг Баггетт.

Мэг в недоумении открыла рот:

– Откуда ты знаешь мое имя?

– Неважно, – Барри казался скучающим и аристократичным, как лорд. – Для меня имеет значение лишь помощь моей подопечной в поисках ее потерянной сестры. Только это и больше ничего, и его взгляд дерзко пробежал по аппетитным формам Мэг.

Отем подивилась красноречию Барри, но потом поняла: деревенский дурачок напускал на себя важность, чтобы выудить у Мэг всю информацию. Отем только глазами заморгала, когда трактирщица начала болтать без оста­новки в то время, как из огромной лапы Барри стали появляться сначала медные, а потом золо­тые монеты.

Но где же он взял их? Это было непонятно.

К тому времени, как путники заняли комна­ты в гостинице, у Отем появилась ниточка, ко­торая могла привести к сестре.

Это действительно была Винтер. У какой еще молодой девушки могли быть белоснежные волосы? Мэг сказала, что какие-то люди, похо­жие на бандитов, везли ее на север лет пять-шесть назад, когда Мэг только начала работать в гостинице «Единорог». Это была хорошая но­вость, и Отем долго ворочалась в мягкой посте­ли, не в силах уснуть от радостного возбужде­ния. Но уже погружаясь в мягкий покой сна, она вдруг вспомнила, что Барри так и не отве­тил на вопрос, где он достал те деньги, что бро­сал в жадные ладони Мэг. Не две, не три, а целых четырнадцать монет, которые Мэг унес­ла, крепко зажав в пухлых ручках! Потом все выяснится, – подумала Отем и уснула.

А ночью странные сновидения опять посе­тили девушку. Она сидела на большой лошади, и солнце зализало ее ярким светом, потом она гуляла в лесу, собирая цветы. Послышался лай собак, и появилась свора. Отем убегала от чего-то, спорила с кем-то; Сприн и Саммер гуляли в саду; Винтер шла к мелкому броду через ручей. А вот Отем верхом в безрассудном галопе уно­сится все дальше и дальше от замка, до самой пограничной межи. За этой линией лежат земли… барона Дрого.

– Le Meurtrier, убийцы, са­мого дьявола.

Отем проснулась в холодном поту. Она вспом­нила тот день, когда собирала цветы, а кто-то выслеживал ее, или ей так казалось, ей было всего тринадцать лет. Почему эти событии ожи­вают в памяти только ночью? Видения молния­ми мелькали перед ней.

Колени дрожали. Опасность была близка. Де­вочка прочла краткую молитву, взгляд ее в по­исках успокоения упал на букет цветов, кото­рый она держала в руках. Ранний заморозок погубил цветы в саду матери, и маленькая Отем знала, что букет порадует ее. Напряжение ис­чезло. Лай собак замирал вдали, уводя с собой охоту Дрого. Отем вытащила из ножен свой кинжал с драгоценными камнями на рукоят­ке – а может, это был не ее, а чей-то еще кин­жал, – и срезала усик лозы, чтобы связать бу­кет. Сейчас она торопилась вернуться назад: до наступления темноты оставалось мало време­ни. Отем приподняла подол волочившейся по земле юбки дымчато-голубого шелка – она бы­ла в такой ярости из-за кого-то, что не стала задерживаться, чтобы переодеться в костюм для верховой езды.

Отем направилась к тому месту, где привя­зала свою гнедую лошадь. У нее перехватило дыхание, когда на поляну вышел мужчина в черном бархатном камзоле с алой вышивкой. При виде девочки он в удивлении остановился, и тонкие губы скривились в улыбке.

– А, прелестная девица, – сказал охотник, подходя к Отем, – кто ты такая? – он окинул ее долгим взглядом и тихо присвистнул. – Кто-то преследовал тебя. Ты знаешь кто?

Отем заметила хитрый блеск в его глазах, и сердце застучало прямо в горле, рука потянулась к растрепавшимся рыжим волосам, кото­рые она не успела связать на затылке. Девочка повторяла про себя, что не должна показывать ему свой страх.

– Если Вы ищете своих гончих, то бедняжки побежали вон туда, – сказала Отем, показывая на противоположную сторону поляны.

– Мои гончие? Бедняжки? – мужчина не­приятно рассмеялся. – Ты никогда не видела такой красивой и умной собаки-вожака, как мой Стайджиан.

– Вы цените только одну собаку? Сэр, а как же остальные? – осмелилась спросить Отем.

Она решила удерживать его внимание на со­баках, продвигаясь в то же время к своей лоша­ди. Ей надо быть осторожной и не допустить ошибки, а как только она сядет на лошадь, как можно быстрее уезжать отсюда.

Сейчас девочка уже узнала этого человека. Высокий мужчина со злобным лицом, впалыми щеками и надменным носом, высокомерно под­нятыми бровями и жесткой линией тонких губ. Насмешливый и циничный человек – барон Дрого Виллайн.

– Ты не убежишь, – сказал он. – Я – барон Виллайн, – его улыбка была холодна, как лед. – Я знаю, кто ты, юная дева.

– А я знаю, кто Вы! – голос девочки не дрогнул, даже когда она заметила злобный блеск в его глазах. «Он с удовольствием увидел бы, как я трясусь от страха», – подумала Отем.

– Пойдем со мной. Позволь показать, что я не так ужасен, как обо мне сплетничают. Отем отступила назад.

– Я – Отем Мюа, одна из четырех сестер, родившихся в один час. Нас назвали временами года. Мой отец…

Он сделал знак рукой, прерывая ее рассказ.

– Ты красавица, но жаль, что я узнал о твоей красоте только недавно.

– Должна отвергнуть Вашу лесть, сэр, – говоря это, Отем увидела неприятную улыбку на бескровных губах барона. Она была уверена, что он лжет ей.

– А, так ты не приручена…

– А это не Ваше дело, – выпалила Отем, прежде чем он успел сделать еще одно язвитель­ное замечание.

Она повернулась и побежала, но с поляны скрыться не успела – барон схватил ее. Выкру­чивая запястье, он повернул девочку лицом к себе. Отем часто и тяжело дышала. Горящий взгляд Дрого остановился на ее лице. Злобные искры засверкали в глазах барона, когда свобод­ной рукой он погладил Отем от талии до малень­кой груди, и улыбка приподняла уголки тонких губ. Барон прижал девочку к стволу огромного дуба, Отем почувствовала, как шершавая кора впилась в спину.

– Хорошенькая дикая девчушка, тебе не удастся сбежать. Тебя ожидают наслаждения, о которых ты и не мечтала… А-а-а! Дрянь!

Отем пнула его носком кожаной туфли – удар не причинил большого вреда, гораздо эф­фективнее оказалось колено. На мгновение гри­маса боли исказила лицо барона, потом губы его грубо прижались ко рту девочки, голова ее откинулась назад, а она оказалась в положении бабочки, наколотой на булавку. Отем яростно извивалась в жестких объятиях барона, но он крепко держал ее, сдавливая юное тело, от железной хватки на запястье пальцы девочки онемели.

Что же делать? Отем так ясно видела эту сцену, будто все случилось только вчера, и на­блюдала за происходящим со стороны.

Оружия у нее не было. Но должен же быть какой-то путь к спасению! Может, ударить его еще раз коленом? Но нет, это лишь разозлит его сильнее. Должно быть что-то, что причинит ему достаточно серьезную боль, которая даст возможность спастись…

– Госпожа Отем, ты слышишь меня? – Бар­ри пытался пробиться в ее воспоминания. – Я спрашивал…

– Пожалуйста, не сейчас, Барри. Я стараюсь припомнить кое-что. Иди спать.

– Солнце встает.

– Хорошо, – сказала Отем, не открывая глаз и отмахиваясь от Барри, как от назойливой мухи, – пусть встает. Оставь меня в покое.

Как же вырваться из рук этого дьявола в человеческом обличье?

Левой рукой Отем ощупывала гладкую ткань камзола, тяжелый охотничий ремень. Барон так тесно прижался к ней, что вышивка золотом терла нежную кожу девочки. И вдруг Отем наш­ла то, что было нужно. Нож! Огромный охотни­чий нож уперся в маленькую руку. Отбросив осторожность, Отем выхватила клинок из но­жен, высоко подняла его и со всей силой вонзи­ла в плечо барона. Она почувствовала, как нож вошел в тяжелые складки одежды, а затем скользнул в живую плоть. Глаза Дрого потемне­ли от боли. Разжав пальцы, он отшатнулся на­зад с потоком брани. Отем закричала в ответ:

– Вы обращались со мной неблагородно, сэр! Вы сами вынудили меня поступить так!

Темные глаза барона вспыхнули бешенством. Дрого шагнул вперед, пытаясь схватить девочку здоровой рукой, но она по-прежнему держала нож, направив острие в грудь мужчины.

– Только осмельтесь! – предупредила Отем, взмахивая окровавленным клинком.

– Маленькая дрянь, это мой нож! Сначала ты нанесла удар, теперь собираешься украсть. Прекрасная дева, ты хочешь, чтобы тебя пове­сили за преступление?

– Вы находитесь на земле Уиндраша, владе­ниях Мюа, – ответила Отем, и повесят скорее Вас, чем меня, когда Ричард, мой отец, узнает о случившемся.

– Я ухожу, – с презрительной усмешкой сказал барон, – но запомни, маленькая леди, я не прощаю подобных оскорблений. Когда-ни­будь ты испытаешь мою месть, – от боли у не­го перехватило дыхание. – Я отыграюсь сполна.

Он повернулся и скрылся среди деревьев.

Отем задрожала. Она повторяла себе, что нужно поскорее добраться до дома, пока у нее еще есть силы. Она не доверяла барону Дрого: он мог вернуться. А когда впереди на фоне ве­чернего неба показались, наконец, башни род­ного замка, девочка заметила, что не взяла цве­ты, собранные в подарок матери. Но одна вещь на память о событиях этого дня у нее осталась: украшенный камнями охотничий нож Дрого.

Вот так события далекого прошлого посте­пенно возвращались к Отем, подобно отдельным деталям огромной головоломки. В течение сле­дующего дня девушка пыталась вспомнить, что она сделала с ножом, принадлежавшем Дрого, но тщетно. Однако она навсегда запомнила его слова: «Я не прощаю подобных оскорблений. Когда-нибудь я отомщу».