Тайное сокровище

Глава 35

Женщины в гостиной переговаривались и смеялись, примеряя новые платья из велико­лепного шелка.

Вдруг в комнате стало совершенно тихо. Оде­тый в черное с серебром человек вошел и остано­вился возле дверей. Свет толстых свечей играл на его волосах, лицо скрывала маска.

Нежные звуки лютни потекли вверх по лест­ницам, заполнили пустые коридоры, мягко и осторожно проникли в гостиную.

Отем вскочила на ноги. Гвен замерла.

Молодые служанки, обходя незнакомца в маске, выбегали за дверь. Их заметные темно-красные с позолотой платья скрылись в полуть­ме коридора.

– Фолкан? – решилась, наконец, произнес­ти Отем слегка дрожащим голосом.

– Да.

Он так долго смотрел на Гвен, что та уронила платье, которое собиралась примерять, и с тру­дом перевела дыхание.

– Что Вы хотите, лорд Фолкан? – спросила Отем, взяв себя в руки.

– Тебя.

Повисло долгое молчание. Фолкан даже не сделал попытки снять неловкость.

– Гвен, – произнесла Отем после продолжи­тельной паузы, – Элизабет хотела поговорить с тобой.

– Хорошо, – ответила Гвен дрожащим го­лосом. – Потом… я… присоединюсь к осталь­ным… внизу.

Когда Гвен ушла, оставив Отем наедине с Фолканом, в комнате воцарилась еще более гнетущая тишина. Даже звуки лютни ушли куда-то далеко-далеко и постепенно замерли, пока мужчина и женщина смотрели друг на друга.

Он приблизился к ней и почувствовал пикан­тный запах трав, исходивший от ее волос – волос цвета осенних ягод.

– Ты пахнешь еще и лавандой, – сказал он. – Ты готова к празднествам?

– Нет. Король умер. Полагаю, веселье следу­ет отложить до тех пор, пока не вернется из Франции Орион. А траур продлится целый год.

Человек в маске пожал плечами.

– Разве на похоронах запрещается есть и пить?

– Нет, но не следует при этом напиваться и веселиться.

– Жизнь продолжается, – заметил Фолкан. – Смерть, смех, возрождение.

Отем тихо рассмеялась:

– Почему ты не снимаешь маску? Мне хоте­лось бы увидеть, как выглядит легендарный Фолкан Солсбери. Красив ты или твое лицо обе­зображено шрамами? Ты ли скрывал свои чер­ты под серебряным шлемом и доспехами в замке Солсбери и собирался сделать из меня пленницу, швырнуть в темницу и «подвергнуть пыт­кам, которые ты и вообразить себе не можешь»? Сними маску, лорд Фолкан, – она отвернулась и уставилась на цветную ширму. – Давай! Сни­ми ее и удиви меня.

Подождав несколько секунд, Отем обернулась и обнаружила, что он исчез.

Гвен вышла из покоев Элизабет и спустилась по лестнице. Баронесса устала и не собиралась присоединяться к гостям. Она обещала рыцарям и местным жителям устроить пирушку после турнира, который чуть не превратился в траге­дию; людям нужна была разрядка после такого напряжения.

Джулия и отец Элизабет уже находились сре­ди гостей, как и недавно прибывшие Джей Заря Рейнод; однако бурного веселья, как обыч­но в таких случаях, не было – король умер, и не­обходимо было проявить почтительность. Сонг и Май-Ли рано ушли спать, девочка чувствовала слабость после небольшой лихорадки.

Гвен, войдя в зал, обвела взглядом артистов, женщин в нарядных костюмах, потом поверну­лась и выбежала за дверь. Рыцари заметили ее, и те, кто посмелее, улыбнулись или помахали девушке. Гвен заторопилась через внутренний двор к своим покоям.

Она почти летела через двор, едва касаясь земли золотистыми туфельками. Какая-то доб­рая душа прислала в подарок для дам замка Сатерленд прекрасные наряды. Некоторые из «дам» были сиротами, которых великодушная леди Элизабет удочерила несколько лет тому назад, когда они еще были подростками. «Лорд» Джеффри – сейчас оруженосец – готовился стать рыцарем. Он был одним из любимцев ба­ронессы. Фактически, эта леди имела так много любимцев, что Гвен решила, что в глазах доброй дамы все они прекрасны и наделены особыми талантами. А теперь и к ней Элизабет относи­лась так, как будто Гвен – член семьи.

Девушка спешила. Она не хотела, чтобы ее видели с каким-либо рыцарем, кроме Тайриана. Если до него дойдет слух, что она беседовала с другим мужчиной, он, возможно, вообще не захочет видеться с ней. Гвен очень удивляло, почему он не искал ее после турнира.

Сейчас она могла говорить! После несколь­ких минут бурной радости, когда девушка дума­ла о том, что наконец-то может беседовать с Тайрианом, Гвен опустила голову: она хотела только одного – найти Тайриана и излить ему Душу.

Тайриан заметил девушку и не мог позво­лить ей скрыться, по крайней мере, так легко и быстро. Он искал ее с тех пор, как закончи­лись состязания. И рыцарь оказался проворнее.

Гвен шла, не поднимая головы, глядя на мелькающие золотистые туфельки и страстно желая, чтобы Тайриан увидел ее в этих прекрас­ных одеждах. И тут она врезалась в крепкое тело.

Сильная рука обвилась вокруг ее стройного стана, а другая слегка приподняла подбородок. Гвен взглянула в любимые золотистые глаза и подумала, что сейчас лишится чувств от невыра­зимой радости.

– Тайриан, – едва слышно шепнула она.

– Голос ангела, – ответил он почти так же тихо.

Сердце Гвен билось так сильно, что она испу­галась, вдруг грудь разорвется на части. Сейчас, когда она могла говорить и поведать ему о своих Чувствах, девушка совершенно растерялась. Она лишь рассматривала мыски туфель, когда Тайриан отпустил ее подбородок и слегка отступил назад.

– Не хочешь ли прогуляться? – спросил Тайриан, взял в руку дрожащие пальцы девуш­ки и крепко сжал.

– Да, очень, – застенчиво ответила Гвен. Под аккомпанемент доносившейся из замка музыки Гвен с Тайрианом прошли внутренний двор и скрылись среди деревьев парка. Темные пятна и тени окружали их, хотя августовская луна протягивала сквозь ветви тонкие лучи света, в которых каждый куст, ветка или ка­мень волшебно сияли. Тайриан уводил девушку все дальше и дальше, пока замок не скрылся из виду.

Они остановились под раскидистым старым деревом, и рыцарь умоляюще произнес:

– Повтори мое имя, прекрасная Гвен… Винтер.

– Тайриан, – снова прошептала девушка, – поцелуй меня. Пожалуйста, поцелуй меня…

Он легко прикоснулся к ее губам, потом крепко прижался и нетерпеливыми поцелуями покры­вал ее лицо, шею, руки, пока Гвен не испусти­ла слабый стон. Тайриан остановился, посмот­рел на Гвен, глаза его восторженно сверкали. Потом он снова прижался к губам Гвен. Когда рыцарь скользнул языком в ее приоткрытый рот, девушка ощутила что-то необычное, стран­ное, совершенно незнакомое. Жаркие волны за­полыхали в груди.

– Гвен, поцелуй и ты меня. Дай мне свой язык.

Она выполнила просьбу и чуть не упала в обморок в сильных и твердых руках Тайриана.

– Ты так много знаешь, – сказала девушка, когда рыцарь отстранился, чтобы немного пере­дохнуть, – а я понятия не имею об этом.

Его смех, как легкий порыв ветерка, взъеро­шил завитки волос на висках Гвен.

– Тебе не надо делать ничего, кроме того, что ты делаешь сейчас, прелестная Гвен.

– Правда?

– Конечно, – ответил Тайриан.

– Я могла бы целоваться всю ночь, – ска­зала Гвен и залилась легким румянцем.

– Хо! – Тайриан посмотрел ей прямо в гла­за. – Если мы будем целоваться всю ночь, к утру ты уже не будешь девственницей.

– Я согласна.

Рыцарь с трудом сглотнул.

– Понимаешь, Гвен, – начал Тайриан, беря ее руки в свои огромные ладони, – я хочу, что­бы ты стала моей женой. Сначала я женюсь на тебе и только потом овладею твоим телом.

– Так женись на мне, Тайриан.

Он тряхнул головой, потом внимательно по­смотрел на нее.

– Сейчас, когда ты обрела голос, ты можешь брать на себя ответственность, – решительно произнес рыцарь. – Я люблю тебя, Гвен, каж­дый твой волосок.

– И я люблю тебя, Тайриан Армстронг, – плечи ее поникли. – Но нет. Нам придется подождать. Король умер. Ты ведь рыцарь, Тай­риан, значит, тебе нужно получить разрешение На брак, правда?

Тайриан взял девушку за руку.

– Сядь, Гвен, – сказал он, подводя ее к Каменной скамье.

– В чем дело, любовь моя? Ты стал вдруг Печальным и мрачным.– Гвен, у меня ничего нет. Мой замок кон­фискован. Дрого замешан в том, что забрали Мою «Золотую Долину» – мой дом. Я был тогда намного моложе, чем сейчас в свои двадцать пять лет. Я ушел жить к лесному народу. Пом­нишь, я говорил, что отведу тебя к ним? А те­перь, когда король мертв, я никогда не верну прав на свое имение.

– Но может же кто-то, например, его жена Екатерина, дать нам разрешение на брак?

Голос Гвен, нежный и мелодичный, райской музыкой звучал для Тайриана.

– Возможно, мы сможем вступить в брак, но у меня нет даже простого дома, куда я мог бы ввести тебя и назвать это семейным очагом. У тебя, любимая, не будет никаких замков, толь­ко скромная хижина.

Нежно поглаживая его руку, Гвен загово­рила;

– У меня не было ничего, кроме темной крошечной кельи, а залы и парки мне приходи­лось делить с многочисленными монахинями и послушницами. Жизнь в скромном жилище вместе с тобой будет блаженством. – Она скло­нила голову и прижалась к его груди.

Поглаживая мягкую материю жилета, Гвен спросила:

– Откуда у тебя такая хорошая одежда? Тайриан хрипло рассмеялся:

– Если бы ты смотрела внимательнее, то заметила бы множество маленьких дырочек.

– Я все заштопаю.

– Ты?

– Разумеется. Я очень ловко умею обра­щаться с иглой и ниткой. Я смогу делать для нас все, что угодно! Да и Элизабет поможет нам, они с Орионом очень добры и богаты.

Тайриан понурил голову:

– Они богаты, как когда-то был я…

Он резко поднялся на ноги:

– Пойду сейчас же поговорю с Фолканом Солсбери.

– Зачем? – Гвен встала рядом с ним.

– Надо узнать, кто захватил мои владения, ведь кто-то живет там! Наверное, кто-то из людей Дрого или Стефана.

– Откуда столько злодеев? – спросила Гвен, ласково поглаживая его щеку.

– Потому что они то, что они есть. Дьяволы. Заполонили всю страну, – Тайриан прижал руку девушки к своему сердцу. – Мы поже­нимся, Гвен. Если ты этого хочешь, то обещаю, мы станем мужем и женой.

– Когда? – огромные глаза Гвен сверкали серебристо-голубым в бледном свете луны.

– Когда пожелаешь, мой ангел, – Тайриан обнял девушку, и они снова вернулись на скамью.

Гвен села ему на колени, поудобнее устраива­ясь в объятиях.

– Значит, скоро, – прошептала девушка, наслаждаясь теплом мужского тела. – Скоро.

– Я хочу тебя, Гвен…

– Так возьми. Я твоя.

Они опустились на стелющийся тимьян и растворились друг в друге.

– Я люблю тебя, мой ангел! Я буду любить тебя всегда, всю жизнь, и ничто – кроме смерти – не разлучит нас.

– И я, – ответила Гвен, плача от радости. – Вчера, сегодня, завтра – я всегда буду любить тебя, мой золотистый рыцарь.

Мягкий ковер тимьяна ласкал их тела.

Никто не видел, как герцогиня и ее наемни­ки-убийцы, словно извивающие змеи, скользну­ли в парк.

Тайриан раз за разом проникал в любимую, страстно, целуя и лаская; Гвен задыхалась и вскрикивала в волшебном экстазе, захлебыва­ясь счастьем.

И вдруг что-то произошло. Тайриан напрягся и выгнул спину, потом отстранился и посмотрел на Гвен с удивлением, радостью и болью. Де­вушка почувствовала острую боль в груди, когда он медленно опустился на нее, придавив своим весом. Она не отрывала взгляда от его глаз, в которых постепенно гасли теплые золотистые искры.

Гвен пронзительно вскрикнула, и тьма сгус­тилась вокруг нее.

Человек с бледной кожей, светлыми волоса­ми и красными глазами вытащил из спины Тайриана длинный кинжал, сдвинул тело и поднял молодую женщину, еще пылавшую лю­бовным жаром. Накинув на Гвен толстый ме­шок, он потащил ее вслед за быстро удалявшей­ся герцогиней.. Наемники прикрывали их про­движение по склону холма.

Группа под предводительством Ровены ни разу не остановилась и не оглянулась на обна­женного мужчину, лежавшего в тимьяне; кровь его заливала ковер из трав, а лунный свет осве­щал алое – пятно. Убийцы уходили с осторож­ностью диких животных.

Очнувшись, Гвен вернулась в мрачный мир одиночества. Грубая мешковина царапала ко­жу, верхней одежды не было, только сорочка и нижняя юбка. Гвен все вспомнила, но воспоми­нания быстро померкли. Горе мучительной болью разрывало грудь и, как злобное чудовище, по­жирало душу.

Гвен хотела закричать… и обнаружила, что снова лишилась голоса.