Тайный наследник криминальной империи

10

10

Казалось, когда он подошел ближе, все, включая троих взрослых широкоплечих мужчин, затаили дыхание и боязливо втянули головы в плечи.

– Что здесь происходит? – Гром оглядел меня с головы и до пят нечитаным взглядом. А затем устремил этот взгляд на бандитов.

Тот, что был за рулем гелендвагена, вскинулся:

– Так это… цыпа мне машину помяла.

– И ты привез девушку с ребенком сюда? – В глазах Грома на миг свернула молния ярости. Но он быстро спрятал эмоцию, прикрыв ее холодом.

– Расписку пусть пишет, – буркнул бугай, – я че, должен был так ее отпустить?

Гром молчал не дольше мгновения. Я боялась шелохнуться и привлечь к себе больше внимания.

В голове лихорадочно проносилась тысячи мыслей. Он узнал меня? Потому вышел из машины? Ведь был явно не должен. А Петьку? Он уже успел разглядеть? Теперь он все понял?

Но, образуя в моей голове звенящую пустоту, Гром сделал шаг ближе к бугаю, что меня сюда притащил. Тот болезненно дернулся, заранее чуя опасность. Но пуститься со всех ног, наверное, не позволила гордость, хоть он и попятился.

А потом споткнулся о какой-то хлам на полу и рухнул, опираясь руками и во все глаза таращась на Грома.

Когда он подошел к бугаю, в каждом жесте читалось презрение.

– Гром, ну ты чо? – Бугай взирал на того полными страха глазами. И, что самое странное - никто из мужчин в этом ангаре, даже не дернулся, чтобы помочь подельнику. Все трое так и стояли молча.

Гром же медленно, словно лениво, сложил руки в карманы темных брюк, и сделал шаг. Подошва его дорогой сверкающей обуви наступила на руку бугая, придавив ту к грязному полу.

– Ты левую бабу с ребенком притащил в то место, где передаешь мне откат. – Леденящим душу тоном «пояснил» ему Гром.

Кисть бугая под его ботинком жалобно хрустнула. Ее обладать взвыл. Но никто так и не пошевелился, чтобы помочь.

Я зажмурилась, пряча лицо перепуганного до смерти Петьки у себя на груди.

– Ясно, ясно, я понял! – Причитал бугай. – Я все понял, Гром. Понял. Извини. Извини!

Внутри у меня зажегся слабый огонечек надежды. Может быть, Гром меня не узнал? Может быть, я еще выйду сухой из воды? Может быть, меня просто отпустят?

И столько этих «может быть» витало у меня в голове, что мысли стали шумными, словно рой пчел.

Эти мысли и услышал Гром, обернувшись ко мне. Смерил взглядом.

– Корыто у ворот твое?

– Д-да, – я неуверенно затрясла головой. – Да, мое.

– На выход.

Четкий короткий приказ.

А мне два раза повторять точно не надо! Припустив со всех ног, я направилась к выходу. Села в тачку, заводя двигатель.

Руки ходуном ходили. Больше всего на свете мне хотелось как можно скорее уехать из этого места и забыть его, как страшный сон.

Краем глаза я видела, что Гром тоже покинул амбар и уселся в свой дорогой внедорожник, но машина не спешила двигаться с места. Решил проконтролировать, пока я уеду?

О-о! Я бы с радостью не заставила тебя больше ждать ни единой секунды, уважаемый Гром! Но чертов фольксваген больше не подавал признаков жизни!

На мои попытки завести двигатель, тихо урчал и глох через миг.

– Черт, черт, черт! – Ругалась я сквозь плотно сжатые зубы, и колотила по рулю.

– Мам, мам, – Петька уже хлюпал носом. Откат на тот страх, что нам довелось испытать, пришел с опозданием.

– Ничего, ничего, родной. Сейчас. Сейчас я заведу нашу машинку и мы отсюда уедем.

– Но она не хоцет еха-а-ать, – подвывал перепуганный сын.

– Захочет!

Спустя пару минут моих безуспешных попыток, Гром опять покинул авто. И, клянусь, я не знаю, что было бы лучше – чтобы он бросил нас тут и уехал, или чтобы предложил подвести?

Я медленно опустила стекло, когда он поравнялся с машиной.

– Бери ребенка и садись в мою машину.

Я судорожно сглотнула, прикрывая глаза.

– Не надо. Спасибо вам большое, но мы сейчас просто такси вызовем, хорошо?

Он как-то насмешливо склонил голову на бок. Лениво пробежался взглядом по слогану на мой тачке. Но вместо того, чтоб прокомментировать, просто спросил:

– Уверена, что тебя отпустят отсюда, когда я уеду?

Нет. В этом я совсем не уверена. Наверное, ответ был написан у меня на лице, потому что Гром пояснил:

– Я не буду больше ждать.