Тайный наследник криминальной империи

2

2

Какой же тяжелый! Это первая мысль, которая поселилась в рассудке.

А следом пришло осознание – раненый незнакомец отключился у меня на пороге!

– Эй! Эй, эй, эй! – Панически зашептала, изо всех сил пытаясь его удержать. Сделать это было не просто. Сколько весит эта гора мышц? Килограмм сто? Мои сорок пять не привыкли к тяжести такого размера. – Только не смей умирать в моем доме!

Я пыхтела, кряхтела, пытаясь поудобнее перехватить мужчину с дырой в животе. Пальцы испачкались в теплой, вязкой крови.

Кое-как дотащив незнакомца до кухни, уложила его на полу, выпрямилась, и только тут позволила себе судорожно, панически выдохнуть.

Господи, что же мне делать?!

Бросилась в спальню, схватила мобильник, и застонала в голос, поняв, что батарейка на том окончательно сдохла. Метнула взгляд за окно – все такая же темень, теперь даже фонарь не горит. Электричества нет по деревне.

Бежать к соседу, чтоб вызвать скорую? Но тут и стационарный телефон не в каждом доме найдется, что уж говорить о мобильниках?

За несколько сотен километров от ближайшего города. Без связи и электричества. Даже если я оббегу всю деревню и каким-то чудом вызову скорую помощь, придет она только к утру. И это в лучшем раскладе.

Я стиснула зубы, приказывая себе успокоиться.

Подошла к умывальнику, и сполоснула руки холодной водой. Достала из настенного шкафчика свечку, зажгла. Кухня озарилась теплыми желтыми бликами.

– Давай, Сеня, ты же тысячу раз видела, как делает это бабуля.

И пусть той уже два года как нет, воспоминания в моей голове не поблекли, не стерлись.

Бабушка была повитухой. Если современным языком выражаться, это что-то вроде врача. Но лечила она не таблетками и порошками, а все больше травками, целебными отварами и примочками.

А я с малых лет крутилась с ней рядом. Даже в тот день, кода нога тракториста Николая Петровича попала в капкан для медведей, пока он грибы собирал. С тех пор он, кстати, и остался хромым. Но я помню как бабушка его ногу буквально по частям собирала. Спасла.

Так что можно сказать, лечить людей - у меня немного в крови.

На первый курс медицинского института, где я учусь, пока мало надежды. Тех знаний, что там дают недостаточно. Да и практики не было. Вот, если третий хотя бы…

Я встряхнула мокрые руки, сбрасывая с себя последние капельки страха. Подошла к незнакомцу. Прощупала пульс на мощной шее. И огромным усилием воли дотащила его до комнаты, увалив на кровать.

Свечу поставила на старую тумбу.

Мужчина дышал. Хрипло немного, не глубоко. Но дышал. Могучая грудь размеренно вздымалась под мокрой тканью рубашки.

Ее пуговицы я расстегивала медленно, ловя себя на жгучем стыде. Я ни разу в жизни не раздевала мужчину, и думать о моем госте в подобном ключе совсем не уместно, но я ничего не могла поделать с собой.

– Вот так… – приговаривала, снимая прилипшую, насквозь красную ткань, от ранения. А оружие у него действительно было. Кобуру с пистолетом мне пришлось снять вместе с пиджаком и рубашкой.

На косой мышце каменного пресса зияла дыра. Из нее сочилась алая кровь.

А мужчина лежал на кровати. И даже бледный как полотно, он все равно излучал энергию силы и мощи.

Я невольно поежилась.

Это пулевое ранение. Кто же ты такой, незнакомец? Как попал в нашу глушь темной ночью? Как тебя, с часами на запястье за несколько миллионов и ботинках ничуть не дешевле, занесло в такую дыру?

Склонила голову набок, внимательно осмотрела мужчину.

Интересно, сколько ему? Тридцать два, тридцать пять?

Облизала пересохшие от волнения губы. И выскочила на поветь. Тут у бабули хранилась «аптечка». Пучки сушеных трав под потолком, настои и травы. Я ничего не трогала с тех пор, как ее не стало.

Чуть порывшись, нашла все необходимое. Свежую простынь разрезала на бинты, и приступила к делу.

Спустя полчаса на тарелке возле кровати лежала окровавленная пуля. А рана мужчины была зашита и обмотана примочкой, пропитанной в лечебном отваре.

Я наклонилась, придержав его голову.

– Вы меня слышите?…

На бедном лице не дернулся ни один мускул. Темные ресницы подрагивали.

Зачерпнув жаропонижающий отвар в столовую ложку, я по капле споила его незнакомцу.

Гроза за окном успокоилась. Догорала свеча, бросая на стены танцы оранжевых бликов.

Мужчина закашлялся и я вздрогнула, подбираясь на стуле возле кровати, на котором сидела уже больше часа.

Из-под полуприкрытых ресниц сверкали жизнью черные смоляные глаза. Чуть влажные, должно быть от боли, которую он испытал.

– Все в порядке, – тихо, чтобы не напугать незнакомца, сказала ему, – я вытащила пулю и зашила рану. Чуть рассветет и сбегаю к соседям, вызову скорую.

На последнем слове мужчина заметно напрягся. Его тело будто подобралось, а каждая мышца груди стала сталью.

С трудом подняв руку, ухватил меня за запястье.

– Нет, – прохрипел. – Никакой скорой.

– Но у вас… У вас жар. Вам надо в больницу. Посмотрите, вас же колотит всего.

Облизав белые сухие губы и не смотря на меня, он с трудом прошептал:

– Утром меня здесь не будет. Не вызывай скорую. Мне нельзя в больницу.

«Итак. Я приютила у себя беглого бандита», – как то флегматично пронеслось в моих мыслях.

Бояться чего-то после сегодняшней ночи уже не было сил.

Но незнакомец все не выпускал мою руку.

– Черт, как же холодно, – сиплый шепот был наполнен страданием. Болью.

Я поежилась, пытаясь вынуть свое запястье из его цепких рук. Почему-то кожу в том месте, где он касался, пекло. Но это не было неприятно, отнюдь.

– Я принесу вам еще одеяло, – почему-то тоже перешла я на шепот, – сейчас.

– Нет, – перебил мужчина. И, неизвестно откуда взявшимися силами, дернул меня на себя. – Просто ляг здесь. Чтобы я чувствовал, что еще жив.

С шумом выдохнув весь воздух из легких, я замерла на кровати. Боялась даже пальцами ног шевельнуть, внезапно оказавшись в его тесных объятиях.

Лежала на боку на самом краешке тесной кровати. Незнакомец обнимал меня сзади. Уложил свою лапу на мой живот совершенно по-свойски, да еще и к себе подтянул поудобнее.

– В-вы что д-делаете?

– Тс-с. Лежи. – Приказал.

Нет. Он не просил. Только приказывал.

Медленно втянула воздух. В комнате поселился запах крови, дождя, и чего-то… вышибающего из моего тела низменные инстинкты.

Мускус, орех и табак. Так пахла кожа мужчины, его волосы, тело.

Притаилась. Сил внезапно почти не осталось, чтобы выбраться из медвежьих объятий. Да и хотелось ли мне того? Глаза сонно слипались. Тело обмякло. Я очень устала.

– Как вас зовут? – Зачем-то спросила, находясь на грани яви и сна.

– Гром, – спустя, кажется, целую вечность ответил мужчина. Его губы коснулись моего затылка и… улыбнулись? – Все зовут меня Гром.

– Вам очень подходит, – пробормотала я сонно.

А в следующий миг сон сняло как рукой.

Потому что свеча догорела. Источник блеклого света погас, и узкая спальня погрузилась в кромешную темноту и оглушающую тишину.

Я слышала лишь тяжелое дыхание незнакомца у меня за спиной. Его дыхание прокатилось по моей шее, отзываясь на коже мурашками.

– Ты красивая, – прохрипел он.

Затаила дыхание.

– Вы же меня даже не видели…

– Мне не надо смотреть, чтобы это понять.

Его густой хриплый голос гипнотизировал. Еще утром я бы рассмеялась в лицо тому, кто посмел бы сказать, что я, скромница от природы, буду лежать в одной постели с незнакомыми мужчиной и слушать его комплименты?… Да! Совершенно точно, я бы рассмеялась тому человеку в лицо!

Но лежу ведь. И слушаю.

И что-то внутри меня тлеет от одного его голоса, запаха. От опасного дыхания. От энергетики, которую он излучает – тяжелой, опасной и всеподавляющей.

Мощная рука сжалась на моей талии. И поползла вверх, чуть комкая и задирая длинную ночную рубашку длиною до самых пят.

– Что вы… делаете? – Голос дрожал. Но совсем не от страха.

Еще ни разу в жизни я не была так близко к мужчине. Да еще и к такому! Такому мощному, опасному! Хищнику! Дикому!

– Возвращаюсь к жизни, – усмехнулись над ухом.