Те, кого нельзя называть

Глава третья

Когда удалось нормально сфокусировать взгляд, я разглядел ещё одного персонажа, которого, по идее, здесь быть не должно. Сначала подумал, что это Юра пришёл нам на помощь, бросив кобылу, но нет, этот человек не походил на сына деревенского старосты.

Высокий худой мужчина примерно моих лет, волосы бесцветные, чисто выбрит, стрижка короткая. На лице несколько шрамов, словно его рубили топором. Одет он был в длинный плащ из кожеподобного материала, на руках перчатки. В руках он держал мачете, клинок которого сейчас протирал пучком травы.

— Это вы сделали? — спросил я, указывая на обезглавленное тело умника, тут пришлось тоже сорвать пару пучков травы, чтобы протереть лицо от крови.

— Да, — коротко ответил он, голос был глухой и какой-то искусственный. — Собственно, за этим я и прибыл.

— Так вы и есть этот… ведьмак? — спросил Башкин, выбираясь из-под кучи мёртвых мутов. Куча была внушительная, что невольно вызывало уважение к боевым навыкам очкарика. Впрочем, ему и самому в процессе досталось, под правым глазом наливался синяк, а из левого уха текла струйка крови.

— Ненавижу этот простонародный термин, — без тени эмоций ответил он. — Я — ликвидатор, охотник, чистильщик. Эти термины более уместны.

— Да… ради бога, — сказал я, продолжая очищать лицо и шею от крови. — Мы на ваш заработок не претендуем, мы этим занялись больше для того, чтобы контакты с местными наладить.

— Я это понял, — так же безразлично произнёс он, после чего подобрал голову умника и стал упаковывать её в прозрачный материал. Когда голова оказалась внутри, он непонятным образом выкачал оттуда воздух, создав вакуум.

— Но нам с вами поговорить нужно, — добавил Башкин. — Нам нужно в Крепость по важному делу.

— В Крепость нужно очень многим, — ответил он и направился в сторону от реки.

— Постойте, вы не поняли, — быстро заговорил Башкин, догоняя его. — Нам не просто в Крепость, у нас важная информация.

— Говорите, я доведу до начальства, — ведьмак остановился и посмотрел на нас.

— Первое: мы из другого мира, — выпалил учёный.

— Я учту, а подтверждение этому есть? — он внимательно осмотрел нас, выявил какие-то особенности, после чего вынужден был согласиться. — Пожалуй, вы правы. Но отвести вас в Крепость прямо сейчас я не смогу. У меня есть ещё несколько заданий, они в приоритете. Попробуйте добраться сами.

— Во-первых, мы не знаем, как это сделать, а во-вторых, нам не помешала бы кое-какая информация о мире. Вы можете нам кое-что объяснить?

— По реке, на первом корабле, вверх по течению, конечная станция, — ответил он на первый вопрос. — А что вы хотите знать о мире?

— Вы ведь сейчас всё равно поедете в деревню? — спросил Башкин, вот и мы поедем с вами, а по дороге я вам задам несколько вопросов и отвечу на ваши. Думаю, тот парень, что правит лошадьми, нам не помешает, да он и сам в будущем собирался идти устраиваться в Крепость.

Юра ждал нас у телеги, сжимая в руках револьвер и кусая губы от напряжения. Ведьмака он видел, а ещё слышал стрельбу и звуки борьбы у пристани, наверное, с трудом сдержался, чтобы не побежать туда.

— Победили? — спросил он, едва увидев нас.

— Угу, — кивнул я, указывая на пакет с головой мутанта, что нёс в руках охотник. — Разворачивай транспорт, и поехали назад.

Для удобства ведьмак, усаживаясь на телегу, распахнул плащ, что дало нам некоторую информацию о его экипировке. Под плащом имелось подобие кольчуги, пришитое поверх кофты, справа на поясе висела кобура с оружием, напоминающим длинный пистолет или короткий дробовик. А слева висели ножны. Двое. В одних находился кинжал, вроде моего, с пластиковой рукояткой. Другие, судя по форме ножен, содержали длинный стилет, с клинком больше двадцати сантиметров. Под рукавами плаща видны были пластиковые наручи, а с внутренней стороны, на подкладке были прикреплены какие-то вовсе непонятные предметы экипировки.

В дороге ведьмак представился странным именем Лом и, как смог, ответил на наши вопросы. Отвечал он, правда, очень односложно. То ли не хотел при постороннем раскрывать секретов, то ли просто сам не обладал всей полнотой информации. Да, есть Крепость. Построена на руинах Москвы, чуть ли не там, где стоял Кремль. От пристани на Большой примерно километров пять. Сама Крепость огромная и хорошо защищена, но основная её часть под землёй. Там проживает около двадцати тысяч человек, но число не постоянное, постепенно растёт. К тому же есть пришлые, те, кого приняли извне, после сдачи экзаменов, они в это число не входят. Есть наука, есть производство, есть продвинутые технологии. Какие? Он не знает, он ведь не учёный.

— А почему вас не удивило, что мы из другого мира? — задал Башкин каверзный вопрос.

— Потому что о существовании иных миров известно, более того, отмечены случаи переходов между мирами, правда, я удивлён, что прибыли обычные люди.

— А раньше кто прибывал? — не понял учёный.

Ведьмак счёл за лучшее промолчать.

— А вы как к своей профессии пришли?

— Я — ликвидатор в третьем поколении, имею генные модификации, часть получил по наследству, часть была сделана во время внутриутробного развития. Обучался до двенадцати лет, потом работал в паре с отцом, а с пятнадцати участвовал в операциях один. Специальность — охота на людей и монстров.

— Ещё вопрос, может быть, слегка нескромный, но вы — человек с научным складом ума, а потому не подвержены суевериям. Скажите, кто такие те, кого нельзя называть?

Правивший лошадью Юра вздрогнул и рефлекторно попытался отодвинуться. Ведьмак не подал виду, только укоризненно посмотрел на Башкина.

— Те, кого нельзя называть, потому так и называются, что упоминать их следует как можно реже, в закрытом и защищённом помещении и строго на трезвую голову. Конкретно вам советую вообще пока об этом забыть. Например, пока не окажетесь в Крепости.

— Понятно, — сказал Башкин, хотя по виду его было заметно, что ему ничего не понятно.

Когда вернулись в деревню, ведьмак первым делом отправился к старосте, вошёл в кабинет и положил на стол упакованную голову мутанта. Борис Иванович брезгливо поморщился, но тут же поблагодарил и полез в стол за деньгами.

— Мне только за него, — скромно сказал Лом, не желая приписывать себе чужие заслуги. — Стаю перебили они.

— Две особи сбежали, — сообщил Башкин. — Остальные мертвы.

— И сколько там? — подозрительно прищурился староста.

— Двадцать четыре, — сообщил Лом. — Я считал.

— Ну… — староста закатил глаза и занялся подсчётами, — по пять рубликов за голову… сто двадцать — это вам.

Он отсчитал несколько купюр номиналом в десять рублей. Башкин с интересом глянул на ведьмака, который, в отличие от нас, разбирался в здешних ценах и был условно на нашей стороне. Тот едва заметно кивнул. Ему самому достались несколько крупных купюр.

— Всего доброго, — сухо сказал он, развернулся и вышел из кабинета.

— Как можно на корабль сесть? — немедленно спросил я у старосты.

— Ну, так это с пристани надо, там корабли останавливаются. Чаще всего вечером. Сегодня тоже кто-то будет. Если не причалят, вы с берега помашите.

Организация перевозок ввергала в ступор. Мы тяжко вздохнули и отправились в номера. Марина, которая всё это время сидела, как на иголках и, подозреваю, плакала в жилетку инженера, немедленно вскочила и начала хлопотать.

— У тебя глаза красные, — немедленно указала она. — Снова Пасечник?

— Вроде того, — я вздохнул и присел на низкий табурет. — Лучше, вон, учёному помощь окажи, а то ему мозги умные стряхнули.

— Спасибо, но я лучше сам, — отмахнулся Башкин, начав перебирать свои запасы медикаментов.

— Я так понял, что вы с ведьмаком пересеклись, — спросил Коростин. — Узнали что-то?

— Ничего особенного, кроме того, что следует садиться на корабль и плыть на север до упора. А там пешком топать до Крепости. А корабли тут ходят без расписания, как левая нога капитана пожелает. Короче, предлагаю идти сегодня к вечеру. В крайнем случае, заночуем на пристани.

— Так и поступим, — согласился Коростин. — А за проезд чем платить будем?

— Борис Иванович от щедрот отсыпал сто двадцать рублей, — Башкин вынул из кармана деньги и продемонстрировал окружающим. — Если этого не хватит, есть небольшой запас золота, заплатим им, думаю, оно здесь цену имеет.

Сборы были недолгими, у нас и вещей-то, кроме оружия и тонны боеприпасов, не было. Кстати, запас патронов после сегодняшних событий уже не казался таким тяжёлым, сдаётся мне, надо было больше взять. Перед уходом решили пообедать, тем более что Борис Иванович всё так же предоставлял нам бесплатное обслуживание. А уже за обедом к нам подошёл Юра.

— Присаживайся, — я подвинул парню стул. — Что-то хочешь сказать?

— Ну, человек тот… — парень помялся. — Он записку отдал, сказал вам передать, как уходить будете.

Он протянул свёрнутый странным способом клочок бумаги. Я принял его и развернул. Внутри были несколько строк, написанных корявым почерком.

Будьте осторожны по дороге в Крепость. За вами могут охотиться.

Лом.

— Что это было? — спросил я, протягивая бумагу учёному.

— Этот мужик знал то, чего не знали мы, — он пожал плечами и передал листок дальше.

— А на словах ничего не передал? — спросил Коростин, читая послание.

— Вроде, нет, — парень покачал головой. — Он сказал, что проводил бы вас, но не успеет, дел у него много. Как управится, попробует догнать.

— Ну, и на том спасибо, — добавил Винокур. — Предупреждён, значит, вооружён.

Юра попрощался с нами и отправился по своим делам.

— Фигня какая-то, — сказала Марина, которая прочитала послание последней. — Нас ведь тут никто не знает, зачем на нас нападать?

— Даже если бы кто-то нас запомнил и решил напасть, то он не станет докладывать об этом ведьмаку, — сделал вывод Башкин. — Но и обманывать нас ему резона нет, стало быть, ждём беды. В конце концов, нападать на нас себе дороже, с учётом местного оружия, потребуется человек двадцать, а то и больше.

— Предлагаю не задерживаться, — сказал я, отодвигая тарелку. Остальные последовали моему примеру.

Поначалу мы решили двигать на пристань пешком, до вечера как раз доберёмся. Но тут внезапно нам улыбнулась удача. Группа рыбаков отправлялась на пристань, оценить ущерб от мутантов, прибрать трупы и возобновить рыбный промысел. Отправлялись не всей бригадой, а вчетвером на двух лодках, а потому были рады взять нас с собой.

Река, по которой шли лодки, оказалась крошечным притоком, шириной всего метров пять, а глубина местами была такая, что плоскодонные лодки скребли по дну. Тем не менее, такой способ передвижения был гораздо быстрее пешего марша и даже быстрее, чем поездка на телеге.

У пристани мы оказались (если я правильно понимал в часовых поясах) около восьми вечера. Рыбаки тут же занялись наведением порядка. Для начала, выгнали каких-то странных зверей, напоминающих шакалов, но с рыжим окрасом шерсти, как у лисы. Те уже вовсю пировали на телах убитых мутантов и остатках рыбы. Шакалы попались умные, не стали дожидаться выстрелов и быстренько свалили в кусты. А потом началась утилизация трупов. Особо не заморачиваясь, мужики стаскивали их баграми и отправляли под воду. Там имелись остатки затопленных построек, в окна которых и пропихивали тела. Трупы не будут всплывать, упираясь в потолок подводной комнаты. Один из рыбаков даже пошутил, что там завтра-послезавтра можно будет уйму раков наловить, они на трупы очень падкие. Впрочем, может быть, он и не шутил.

Мы разместились собственно на пристани. Здесь из воды торчал последний этаж ушедшей под воду высотки, к которому приставали корабли. Бригадир сказал, что корабль скоро придёт, сегодня, как минимум, должны подвезти с юга соль. Солить, правда, им пока нечего, мутанты за короткое время умудрились сожрать пару тонн рыбы, попутно загадив всю округу в радиусе ста метров, теперь придётся забивать склад заново. Но соль — товар без срока годности, поэтому никогда лишней не будет.

А нам оставалось только терпеливо ждать, что мы и делали, сидя на пристани и поглядывая на бескрайнюю водную гладь. Река внушала уважение, противоположный берег не виден вовсе, просто море, море пресной воды, медленно текущей с севера на юг.

А когда солнце уже склонилось к горизонту, с юга показался едва заметный дымок, а чуть позже мы разглядели небольшой пароход, который, к нашей общей радости, приближался. То, что пароход двигался именно сюда, подтвердил и бригадир рыбаков, который встал рядом с нами и начал махать флажками. Отдельно радовало, что корабль этот с паровым двигателем (а может, и дизельный), я уже опасался увидеть парусник или, чего доброго, галеру с гребцами.

Чуть позже мы смогли разглядеть речной пароход, самым подходящим определением для которого был бы термин «корыто», тем не менее, двигался он достаточно быстро, тонуть не спешил, а на палубе даже имелось кое-какое вооружение. Небольшая бронированная башенка с пулемётом, вроде Максима. Вторая была расположена наверху и накрыта чехлом, но, судя по размерам, там находилась пушка небольшого калибра.

— Здорово, Пафнутьев! — крикнул с борта старик с длинной седой бородой. На голове его было подобие капитанской фуражки, донельзя драной и грязной.

— И тебе привет, Борода, — отозвался бригадир. — Вовремя ты, прибыл бы утром, сожрали бы тебя муты.

— А что такое? — старик бросил конец одному из рыбаков и сошёл на пристань.

— То, что пристань нашу муты захватили, а с ними умник был вот с такой башкой. Точно бы засаду сделали, вас бы на мясо пустили, а сами бы потом на корабле поплыли. С них станется.

Старый капитан боязливо огляделся по сторонам, после чего, сделав вывод об отсутствии опасности, спросил:

— Ну, вы, я вижу, справились.

— Угу, — невесело отозвался бригадир и кивнул на нас. — Вот, они справились, да ещё ведьмак тут был, из Крепости вызывали. Кое-как угомонили тварь. И стаю перестреляли голов в полсотни. Мужики запарились трупы таскать. Соль-то привёз?

— Шесть мешков, как обещал, — капитан указал в сторону корабля, — забирайте.

Потом он поглядел на нас.

— А вы пассажирами ко мне?

— Угу, — ответил за всех я. — До конечной точки.

— Я, хоть и уважаю крепостных, — сообщил капитан, — но плату возьму, потому как мне…

— Сколько? — перебил его практичный Башкин.

Он ещё раз внимательно оглядел нашу команду.

— По пятёрке с носа, вам ведь в саму Крепость надо?

— Ну.

— Так вот, на четвёртый день будем там железно. Я, считай, порожняком иду, в одном месте остановимся ненадолго, топлива возьмём, да остатки соли скинем. Может, почту какую подкинут.

— Как вас звать-то? — спросил Башкин, когда вся команда, подхватив рюкзаки, забралась на борт. Вблизи кораблик был не таким уж маленьким, внутри точно найдутся помещения для отдыха.

— Комаров Пётр Алексеевич, — важно заявил капитан. — Но можно и капитаном называть, мне так даже приятнее.

Больше мы не разговаривали. Корабль отошёл от берега минут через пять, после чего помощник показал нам места для размещения. Бизнес-классом, само собой, тут и не пахло, для пассажиров была отведена одна, пусть и просторная каюта с нарами вдоль одной стены. Внутри было сухо и чисто, немного воняло дымом, но на таком корабле это неизбежное зло. Попутно тот же помощник сообщил, что кормёжка в стоимость билета не входит, но, поскольку на судне огромный запас рыбы, солёной и вяленой, то будет даже лучше, если мы в дороге её съедим, хоть выбрасывать не придётся.

Вообще, как выяснилось, весь экипаж корабля, который гордо назывался «Молния», состоял всего из трёх человек. Самого капитана, его молодого помощника, которого звали Петруха, а ещё кочегара, который без остановки топил печь под котлом. Кочегар вышел к нам чуть позже и оказался громилой чудовищных размеров. Относительно молодой мужик был ростом выше Винокура, а ширина плеч делала его почти квадратным, если добавить к этому не по возрасту внушительное пузо, то выходило, что жить ему нелегко. Он даже в двери протискивался боком. Внешность его разглядеть было невозможно под слоем копоти, видны были только глаза и белозубая улыбка, но человеком он был радушным, наличию пассажиров обрадовался и просил называть его Сидором. Капитан сказал, что на таком судне по штату полагаются ещё два матроса, но, поскольку работы сейчас нет, он их отпустил на берег в одном из южных портов, потом, когда вернётся, заберёт.

Больше мы не общались, да и вообще, старались вести себя потише. У всех нас не шла из головы записка ведьмака. Что он имел в виду? В любом случае, чем меньше людей нас будет видеть здесь, тем лучше. Не хватало ещё капитана подставить.

Когда окончательно стемнело, мы завалились спать, только Марине не спалось, поскольку качка усиливала тошноту, пришлось и мне сидеть с ней, успокаивая и подавая воду. Остальные члены команды после трудного дня просто упали на нары и заснули мёртвым сном.