Тебя не заменит никто

16

В саду под яблонями накрывали столы, вытянувшиеся в один ряд. Пахло свежестругаными досками и влажной землей.

— Сюда еще две бутылки водки, — распоряжалась Людмила Васильевна, размахивая сигаретой, и толстая Оксана послушно ставила водку туда, куда ей показали, — а туда — шампанское…

— Нет, не пойдет, — махнул папироской дядя Влады, Борис Степанович, — тут сяду я! Сюда водку, туда — шампанское и всякое амаретто!

Людмила Васильевна, вздохнув, согласно кивнула.

Кирилл и Шекловитов, издали наблюдавшие эту сцену, понимающе переглянулись.

— Активный тебе родственничек достался, — сказал Шекловитов, — и в напитках разбирается.

— Да он мужик ничего. И пьянеет быстро. Пара стаканов — и его уже из пушки не разбудишь… На чем я остановился?

— Она сказала, что ни за что не отпустит тебя одного в Питер.

— Вот-вот… Не потому, что не доверяет, а потому, что у меня могут возникнуть трудности при вывозе стилета за границу…

— Но я же видел! Он висит у тебя там, где висел!

— В том-то и дело! Весь фокус заключался в рукоятке. Нужно было всего лишь отвинтить голову льва и…

— Хозяин! — послышался крик со стороны дома, — принимай работу!

— Камин готов, — пояснил Кирилл. — Да! Я же тебе ничего не сказал про этот дом! Мой свадебный подарок жене! Здесь жили ее дед с бабкой. Правда, ремонтировать тут… выше крыши… Фактически все пришлось строить заново. Но ты бы видел, как блестели глаза Влады! Вот когда я почувствовал по-настоящему, что делать подарки приятно!

— Ты сказал своей благоверной, сколько тебе это стоило?

— Зачем? Пусть привыкает жить, не считая денег. Я же еще затеял подземный гараж и новую баньку…

Они прошли в дом и сразу попали в просторную пустую комнату.

— Чадить не будет? — Кирилл деловито рассматривал камин, облицованный изразцами.

— Обижаешь, хозяин, — ответил старший из рабочих.

— Протопить бы…

— Нет, путь денька два постоит — схватится. Ну, а если чего… или работа там какая… Так телефон известный.

Кирилл расплатился наличными, и рабочие ушли.

— Здесь будет гостиная, — обвел Кирилл рукой комнату, — здесь должно быть очень уютно. Я уже заказал мебель и наборный паркет…

Наверху раздавался стук топора, визжала электродрель, и были слышны крики:

— Заноси! Заноси, чтоб тебя!..

— А это еще что там у вас? — кивнул на потолок Шекловитов.

— Балкон на втором этаже строю, — пояснил Кирилл, — вид прямо на реку. Будем там по утрам чай пить и природой любоваться. Местных мужиков нанял — толковые ребята.

Шекловитов кивнул.

— Ты что-то про голову льва начал… — напомнил он.

— Ах да, — вспомнил Кирилл, — так вот… Весь фокус заключался в том, что нужно было ее отвинтить…

— Кирилл! Где ты там? — послышался голос Егория, и в следующую секунду появился он сам.

— На хорошем месте дом стоит, — сказал Егорий, — здесь жить и жить. А хоромы ты себе, Киря, отгрохал царские! Мне понравилось, что все из дерева. Дерево, оно жизнь продлевает. А камень — укорачивает… И от города недалеко — полчаса по трассе…

— Гости едут! — крикнул с улицы соседский мальчишка.

Втроем они вышли на крыльцо.

Кирилл заслонился рукой от солнца, яркого и жадного, посмотрел на дорогу.

По дороге пылили несколько иномарок. Вот они подъехали к воротам, остановились. Хлопая дверцами, из машин стали появляться друзья Кирилла.

— Ну вот — полный комплект, как в день проводов в Штаты, — сказал он и пошел навстречу гостям.

Последовали горячие приветствия, поздравления, рукопожатия.

— Далеко не разбегайтесь, — предупредил всех Кирилл, — через полчаса надо выходить.

— Что-то брата твоего, Михаила, не видно, — заметил Шекловитов.

Кирилл посмотрел на часы.

— Елы-палы! — воскликнул он. — Совсем забыл! Пойдем в дом.

И повел Шекловитова за собой.

На этот раз они вошли в пахнущую стружкой и смолой комнату, забитую досками, ящиками с гвоздями, банками с краской и прочим.

— С этим ремонтом, — посетовал Кирилл, — не вляпаться бы. Костюмчик-то от Кардена, вчера прямо из Парижа. Я туда Владу возил на Эйфелеву башню посмотреть. Говорит, понравилось.

Он подошел к телевизору, стоявшему на тумбочке, включил.

— …шестой раунд, — произнес комментатор, — пока трудно отдать кому-либо предпочтение…

На экране появился спортивный зал, ярко освещенный ринг.

— Вот он, Мишка, — сказал Кирилл, — первый профессиональный бой. Прямая трансляция. Смотри, как левую зарядил! Она у него, как катапульта…

В этот момент Михаил на экране провел молниеносный удар левой — и его соперник повалился на бок.

— Вот так! — сделал победный жест Шекловитов.

Неожиданно зазвонил телефон.

— Это у тебя или у меня? — Шекловитов достал из кармана свой радиотелефон. — У тебя.

Кирилл достал свой, нажал кнопку.

— Да, понятно… Сумма? Это смешно! Передай ему, что меньше, чем за сто тысяч долларов, я не уступлю! Это последнее слово!.. Я босс, а не ты! Все!

— Дело, как вижу, у тебя пошло, — сказал Шекловитов.

— Понемногу пошло… Тьфу, тьфу, тьфу — чтоб не сглазить.

Кирилл не успел убрать телефон, как тот зазвонил опять.

— Да, — сказал Кирилл и прикрыл микрофон рукой. — Дженни! Из Нью-Йорка! — сообщил он.

— Привет от меня, — шепнул Шекловитов.

— Спасибо за поздравления. Но как ты узнала?.. — Кирилл перешел на английский. — Да, тут тебе мистер Шекловитов привет передает. Говорит, рвется в Америку… Пусть приезжает? Так и передам. — Кирилл убрал телефон. — Слышал?

— Слышал!

— Так что дерзайте, мистер. Америка ждет вас. И кто знает…

Но Кирилл не успел договорить — он обернулся на голос Влады.

— Я готова! Можно идти!

Влада в длинном подвенечном платье, в длинной фате, стояла в дверях, улыбающаяся, счастливая.

— Тогда двинули, — разрешил Кирилл.

— Подожди, — остановил его Шекловитов. — Пока не скажешь, что там в голове льва было, никуда не отпущу! — Он крепко держал Кирилла за руку.

Кирилл широко улыбнулся:

— Ключ от сейфа, где деньги лежат, — сказал он то ли в шутку, то ли всерьез.

Кирилл подошел к жене, нежно поцеловал.

— Прямо “Алые паруса” какие-то, — сказал он, — я сам себя не узнаю…

— Что это у тебя на рукаве? — Влада показала пальчиком.

— Черт! Все-таки измазался, — огорчился Кирилл. — Растворитель есть у нас?

— Есть. В спальне. — Влада по-хозяйски взяла мужа за руку и повела за собой.

Кирилл поймал на себе сочувствующе-насмешливый взгляд Шекловитова.

— За такой женщиной любой будет счастлив ходить на коротком поводке, — беззаботно прокомментировал тот. Но, почувствовав во фразе двусмысленность, быстро добавил: — Это комплимент.

От Кирилла ничего не ускользнуло.

— Что ты на меня так смотришь? — спросила Влада, когда от пятна краски не осталось и следа.

— А ведь мы так и не поговорили с тобой, жена.

— О чем?

— Мы оба знаем, о чем!

— Ты находишь, что сейчас самое время говорить?

— Я много думал о нас… О тебе… О себе… Я видел фотографию на твоем столе в агентстве — я и Дженни…

Влада отошла от Кирилла, села на кровать.

— Я прошу… не надо, — тихо сказала она.

— Почему ты не спросишь, было ли у нас с ней что-нибудь?

— К чему этот разговор, Кирилл? Настроение ты мне уже испортил. Хочешь довести меня до слез?

— Может, ты такая нелюбопытная оттого, что сама не без греха? Что у тебя было с этим… Бондаревым?!

— Ты не смеешь! Слышишь! Не смеешь подозревать меня! Ни в чем!

Она сидела прямо, положив сжатые в кулачки руки на колени, смотрела на Кирилла в упор, и глаза ее блестели то ли от возмущения, то ли от наворачивающихся слез.

Кирилл устало сел рядом, коснувшись плечом плеча жены.

— Пожалуй, ты права, — извиняющимся тоном сказал он, — не стоило затевать этот разговор. Но как подумаю, что… Не знаю, смог бы я пережить такое…

— Дурачок! — Влада погладила Кирилла по щеке, — я люблю только тебя. Понимаешь?! Люблю!

Она поцеловала мужа в губы, потом еще раз, еще…

Кирилл мягко опрокинул жену на кровать, рука его скользнула по ее горячему бедру, а губы ответили на поцелуи, страстно, нетерпеливо.

Влада задрожала в объятиях Кирилла и крепко прижала его к себе.

— Нас ждут, — еле слышно прошептала она, — пока не поздно… нужно остановиться…

Кирилл перестал ласкать жену, поднялся сам и помог встать Владе.

— Ты опять права, — улыбнулся он, — у нас впереди целая жизнь. Мы все успеем!

Они вошли в церковь, освещенную множеством свечей, сопровождаемые родными и друзьями, и сельский батюшка степенно начал таинство венчания.

Его голос, мерный, убаюкивающий, уносился под церковные своды и дальше — к Богу…

— Венчается раба Божья Владислава, рабу Божьему Кириллу…

— Венчается раб Божий Кирилл, рабе Божьей Владиславе…

Над их головами парили золотые венцы, и запах ладана кружил головы… И жизнь впереди казалась долгой и счастливой…

— Пред лицом Господа нашего Иисуса Христа, — торжественно произнес батюшка, — объявляю вас мужем и женой… Аминь!