Темная зона

Глава 4

Ну вот, уже и вляпалась, а ведь формально это еще даже не первый ее рабочий день.

– Простите, – быстро проговорила Бернадетт, останавливаясь рядом с боссом.

Гарсиа повернулся к ней.

– Сделайте мне одолжение. Снимайте эти темные стекляшки, когда я с вами разговариваю, Кэт. Ведь вас так звали, верно?

Она стащила с лица очки.

– Кэт подходит.

Гарсиа посмотрел ей в глаза и моргнул.

– А почему Кэт? Как котенка?

– Как собаку. – Бернадетт сложила очки и зацепила их дужкой за вырез рубашки. – Ребята в Новом Орлеане придумали мне кличку. Катахула – сторожевая и охотничья порода, распространенная там, на юге.

Босс нахмурился:

– Не понял.

– Катахулы – это леопардовые собаки. Известны тем, что у них глаза разного цвета.

– Против Кэт не возражаете?

– Лучше, чем по уставу.

– По уставу?

– Агент такой-то, агент сякой-то… Терпеть не могу.

Гарсиа скрестил руки на груди.

– Мне известно, что у вас были кое-какие сложности в личной жизни.

– Вот уж не думала, что они вас и на этот счет просветят.

Он же продолжал, не обращая внимания на ее колкость:

– И еще мне известно, что у вас были кое-какие профессиональные спорные моменты.

– «Спорные моменты»… Неплохо…

Вздохнув, Гарсиа распрямил руки и несколько секунд ничего не говорил. Рев скутера, мчавшегося по реке, заполонил всю округу. Новый босс прошелся обеими руками по волосам, вновь скрестил руки и взглянул на Бернадетт:

– У вас есть особый дар. Я к нему отношусь с уважением.

Она уже крепко себе навредила своим длинным языком, а потому решила, что может идти напролом.

– Тогда почему меня изолировали в бункере в Сент-Поле? Почему мне нельзя играть с другими ребятишками в Миннеаполисе? Боятся, что я заражу весь класс? Что я их всех перепугаю? Или, может, идеи им внушу? Те, что не укладываются в каноны учебников, по которым в Квонтико готовят агентов ФБР. Уж не потому ли и Грид в Сент-Поле оказался? Он тоже вас пугает? Какой же у него «особый дар»?

– Господи Иисусе! К вам это не имеет отношения, понятно? У нас с помещениями беда – как и у любого другого федерального ведомства в любом городе страны. Всякого новобранца в Конторе всегда посылают в Сент-Пол. Как только у нас появится парочка пустых столов – переводы, пенсия, да что угодно, – можете перебираться за реку. Присоединяйтесь к остальным обитателям дурдома на Вашингтон-авеню. И тогда я очередного новичка отправлю в подвал. Только вот что я вам скажу. Есть у меня ребята – из лучших, – которые предпочитают оказаться ссыльными в местное отделение Сент-Пола. Грид – из таких. Он в Сент-Поле навечно. Нравится ему там.

– Подвал нравится? – недоверчиво переспросила Бернадетт.

– Он предпочитает быть подальше от «ног», – сказал он, имея в виду начальника оперативной группы. – Правда, есть еще и засранцы-«замноги» вроде меня.

Она подняла руки вверх, показывая, что сдается.

– Подвал – чудесно. Сент-Пол – здорово. Все здорово. Извините, что распустила язык.

– Перевод – никакое не наказание. Я, леди, посылал на вас запрос.

Даже не пытаясь скрыть недоверия, Бернадетт скрестила руки на груди.

– Зачем?

– А та ячейка «Аль-Каиды», которую вы выкурили из норы в Сент-Луисе? Ваша работа во время заварухи с законом об инвестировании полученных от рэкета капиталов в Батон-Руж, серийный грабитель банков в Новом Орлеане?

– Последний – работа моего напарника.

– Чушь собачья, – отмахнулся Гарсиа. – Я навел справки. Дело было ваше – целиком и полностью. Вам не нравится принимать похвалы, верно?

– Некоторые из моих коллег сказали бы, что чересчур многое в моей работе зависит от… – Бернадетт запнулась, подыскивая верное слово, – наития.

– Профессиональная зависть.

– Да и начальство моих методов не одобряло.

– Подтверждение – в результатах, а у вас результаты отменные. – Он умолк на миг, а потом добавил: – По большей части.

Последние три слова заставили ее сжаться. «По большей части». Такую оценку он прибавил, давая ей понять, насколько осведомлен о ее прошлых неудачах, случаях, когда она, пытаясь воспользоваться своим видением, тянула пустышки или срывала дела, неверно трактуя увиденное.

– Спасибо за добрые слова, – сухо поблагодарила Бернадетт. – В самом деле. Подвал в Сент-Поле – очень здорово. Черт! Управление в Миннеаполисе работает на обе Дакоты. Могла ведь и оказаться в каком-нибудь задрипанном подвале в Миноте.[6]

– Ну и норов! – вздохнул Гарсиа.

По изгибу дороги прогрохотала санитарная тележка, за которой спешили четверо мужчин.

– Можно забирать? – спросил кто-то из медиков.

– В полном вашем распоряжении, – ответил Гарсиа.

Они с Бернадетт сошли с дороги, пропуская тележку, потом вернулись на дорогу и продолжили путь.

– Подыскали себе приличное место для жилья?

– Купила кондо.[7] Чердак в Нижнем городе.

– Так вам можно скатываться с постели и прямо шагать на работу.

– В пяти минутах, – кивнула она.

– Вы бегаете? Вдоль реки есть чудесные дорожки.

– А как насчет грунтовых дорожек поближе к городу? У меня мотоцикл.

– Я замечал мотоциклистов в центре городка, у реки. В этом заповеднике, если на то пошло, тоже полно мотоциклов.

– Только не таких, как мой, – широко улыбнулась Бернадетт. – Ладно, спасибо. Соображу как-нибудь, сориентируюсь, что где. – Помолчав, она спросила: – В центре еще сохранились церкви?

– Три костела. Есть храмы и других конфессий.

– Костел подойдет.

Они вышли к месту, где обычно устраивались пикники, и затем увидели автостоянку. Половина полицейских и все катера скрылись, санитары уехали, братья Ванг отправились домой. Полицейский фургон для выездов на происшествия все еще стоял на месте, но вокруг него не было заметно никакого движения. К дверце труповозки медэкспертизы привалился водитель, молодой парень. Над головами застрекотал вертолет с журналистами.

– Пожаловали, – процедил Гарсиа, устремляя глаза к небу.

– Кто у нас отвечает за связи с общественностью?

– Не трудитесь втягивать его в это дело. Пусть отдувается человек из полиции.

– А как насчет нашей группы по оценке улик? – спросила она.

– Следователи из Сент-Пола обо всем позаботятся. Если им понадобится наша помощь – они о ней попросят.

Бернадетт остановилась в нескольких шагах от труповозки.

– Меня они просили?

Гарсиа остановился и повернулся к ней.

– А им и просить было незачем. Именно вы им и нужны.

– И что это означает? Чего они от меня ждали?

– Не беспокойтесь по поводу того, чего они ждут. Беспокойтесь о том, чего от вас жду я. – Он ткнул себе в грудь указательным пальцем. – Я единственный, кого вам стоит принимать в расчет. – Он снова развернулся и проследовал дальше к труповозке, припаркованной в углу стоянки.

Выждав несколько секунд, Бернадетт последовала за ним.

Рядом с автомобилем кучкой стояли несколько полицейских в форме. Подходя поближе и чувствуя на себе их взгляды, она снова надела темные очки. Полицейские говорили приглушенно, но она все же расслышала обрывки их разговора: «…втягивать в это дело федералов… крошка-блондиночка охотится за Гарсиа… вот муть, тоже мне хрустальный шар…». «Очень здорово», – подумала она. Вот и привычное приветствие от местной полиции: взгляды, перешептывания и покачивание головами. Стражи порядка прервали разговор, когда она подошла к фургону медэкспертизы, но глаз с нее по-прежнему не спускали. Бернадетт пошла на другую сторону труповозки. И уже когда зашла за машину, услышала сдавленный смех, потом раздался голос одного из копов:

– Утихомирьтесь, бабы. А то она мертвецов призовет. Нашлет их на нас, чтоб наши мозги пожрали.

«Ну это уж слишком! – подумала Бернадетт. – Да мертвецы с голоду подохнут, если их кормить вашими мозгами». Она встала рядом с боссом, тот разговаривал с одним из следователей-медэкспертов, здоровенным парнем с бритой головой.

– Мой оперативник, Бернадетт Сент-Клэр, – сказал Гарсиа медэксперту.

– Как дела? – поинтересовался тот и представился: – Сэм Харман.

Бернадетт пожала его руку, ее пальчики утонули в этой лапище.

– Хорошо.

– Слышал, вы хотите заглянуть ко мне в мешок, – сказал Харман.

– Будьте уверены.

– Тогда пойдемте.

Они с Гарсиа последовали за медэкспертом и подождали, пока он откроет заднюю дверцу труповозки. Громадный медэксперт по пояс залез в машину и стал там копаться. Стражи порядка так же кучкой перебрались поближе – посмотреть.

Гарсиа склонил голову и шепнул Бернадетт на ухо:

– Вам зрители не мешают, или хотите, чтобы я шуганул их отсюда?

Бернадетт сообразила, что Гарсиа ждал какого-то представления, но тут для него не место. Говорить ему об этом ей не хотелось.

– Мне все равно, – шепнула она. – Пусть смотрят.

– А вот и мы, – произнес Харман, вытаскивая голову из фургона. Он повернулся к Бернадетт и вытянул обе руки – ни дать ни взять врач, вручающий новорожденного.

Бернадетт вглядывалась в прозрачный пластик, натягивая перчатки. Она потянулась было, чтобы развернуть сверток, но вдруг отдернула руки, сняла темные очки и склонилась поближе к мешку.

– Черт!

– Что не так? – поинтересовался Харман. Взгляд его заметался между ее склоненной головой и свертком.

Бернадетт, не обращая на него внимания, уставилась на полицейских.

– Свяжитесь-ка лучше по радио с управлением. Пусть пришлют сюда побольше людей и вернут катера. Есть второй труп.

Один из полицейских – низкорослый крепыш с красным лицом – поставил ногу на задний бампер труповозки.

– Это рука вам про то рассказала?

– Вроде того. – Бернадетт кивнула головой на мешок в руках Сэма Хармана: – Эту отрезали у женщины.