Темный. Плохой. Незнакомый

Глава 2

Джемма

Я добралась домой как раз вовремя, чтобы включить свой ноутбук для смены в час ночи. Ни за что на свете Челси не отпустит Тессу домой раньше четырех, поэтому я устроилась на диване, входя во внутренний мессенджер Lust Line. Сегодня вечером Шиена была на дежурстве.

RS443 Джемма: Ты на линии, Ши? Мне подключиться?

Я наблюдала, как мигает значок набора текста.

RS337 Шиена: Ты — суперзвезда. Линия безумствует.

Я вошла в основную систему, ожидая, когда мой статус изменится на «доступна». Мой телефон был рядом, аккумулятор полностью заряжен, и я была готова, отбросив все дерьмо из клуба и вживаясь в свою роль.

Люси. Двадцать один год. Стройная. Блондинка. Милые, задорные маленькие сиськи. Интересы включают в себя общение с мужчинами по телефону, посещение тренажерного зала каждое утро и танцы. Люси любит танцевать. Должна же быть хоть какая-то правда среди лжи. Люси — развратная сучка, увлекающаяся точно такими же фетишами, как и звонивший, кем бы он ни был. Сверхъестественно, говорят они, но в этом нет ничего сверхъестественного. Номера наших клиентов регистрируются в системе, что означает, что мы можем делать пометки в файлах постоянных клиентов. Все то время, пока они слушают наше хриплое, предварительно записанное вступление, мы просматриваем их предыдущие записи звонков, чтобы правильно вести наш разговор. Время — деньги, и чем дольше они говорят, тем больше нам платят. Хороший оператор будет поддерживать их разговор всю ночь и заставит возвращаться за добавкой.

Я — действительно хороший оператор.

Я получала свой бонус каждую неделю, а еще у меня появилось свое фото «модель» на три месяца раньше испытательного срока. У Люси есть лицо. Очень красивое лицо, просто оно не мое. Иногда я задаюсь вопросом, кто на самом деле эта блондинка, сидящая на краю ванны с широко раздвинутыми ногами. Скорее всего, кто-то вроде Челси.

Заметки моего первого абонента высветились на экране как раз перед тем, как зазвонил телефон, но в его заметках было сказано только «быстро». Они были правы. Пара сладостей от меня и несколько ворчаний от него, и он закончил, достаточно возбудившись к тому времени, как просмотрел меню. Следующим был Кевин. Кевину нравится носить женские трусики. Ему нравится, когда ты говоришь ему, какая он непослушная маленькая девочка, а затем заставляешь его засунуть руку в свои трусики с оборочками и играть с его членом, пока он их не испачкает. Кевин не занимает много времени, максимум десять минут, этого недостаточно даже для бонуса за звонок, но он звонит пять ночей из семи, без исключений. Постоянный — это про Кевина.

«Блядь, Кевин, это так возбуждает. Какого цвета на тебе трусики? Твои розовые? НА мне тоже, Кевин, давай будем грязными вместе… Правильно, Кевин, ты грязная маленькая девочка, засунь свои грязные пальчики в эти милые маленькие трусики для меня… поработай своей сладкой маленькой киской, Кевин, и скажи мне, какой ты непослушный… Блядь, я кончаю, Кевин… ты сделал меня такой чертовски мокрой для тебя… это моя хорошая девочка…».

Редко бывает так, что звонящий действительно доводит до оргазма, особенно, когда через некоторые промежутки времени подслушивают дежурные. У меня было всего несколько таких, которые могли бы добиться успеха. Один в особенности.

Я следила за временем, когда стрелки часов приблизились к двум. Мой мистер «Один в особенности» — Джейсон — не позвонил бы сегодня вечером. Я уже сказала ему, что беру отгул на ночь. Он ворчал, как вонючка, рассказывая мне, что субботний вечер — единственная ночь, когда он мог по-настоящему расслабиться. Будто он не позволял всему этому происходить в любую другую ночь. Черт, мы оба это делали.

Джейсон был моим тайным удовольствием. Моим грязным, мерзким, похотливым тайным удовольствием. Голос, который возбуждал меня, делал мокрой, заставлял по-настоящему дрочить каждую ночь на неделе.

Я переключила свое внимание на еще несколько коротких звонков, чтобы отвлечься, имитируя оргазм за оргазмом, как профессионал, пока в два часа ночи не вспыхнуло окно моего мессенджера.

RS335 Шиена: Я собираюсь закончить на этом, если ты в порядке? Сейчас уже должно стать полегче. Спасибо за твою помощь, я ценю это.

Я улыбнулась.

RS443 Джемма: Конечно. Сладких снов. До завтра.

Шиена всегда выходит из сети рано. У нее маленькие дети, и она рано начинает. Это означает одно: почти каждую ночь с двух часов я остаюсь без дежурного. Никто не подслушивает, никто не контролирует качество моих разговоров, и никто не следит за тем, чтобы я соблюдала правила конфиденциальности.

Последние несколько недель я уговаривала Джейсона звонить после двух. Глупо и нелепо, но я ничего не могла с собой поделать.

Хотя я сомневалась, что он позвонит сегодня вечером. Я сказала ему, что меня не будет.

Я наблюдала, как статус Шиены стал «оффлайн», и приготовилась к следующему звонку. Он поступил в две минуты третьего. Моему экрану потребовалось некоторое время, чтобы обновиться, в результате чего я осталась без подсказок, когда взяла трубку, но, оказалось, что они мне не нужны.

— Кто у нас маленькая грязная врушка?

Мое сердце ускорились.

— У меня изменились планы. — Я поерзала на своем месте, инстинктивно раздвигая ноги. — Я надеялась, что ты позвонишь…

— Держу пари, ты говоришь это всем твоим звонящим… — его голос был таким знакомым — хрипловатый тон, насыщенный потребностью. Его акцент трудно определить, глубокий и четкий, возможно, с намеком на кокни (прим.: один из самых известных типов лондонского просторечия, назван по пренебрежительно-насмешливому прозвищу уроженцев Лондона из средних и низших слоев населения. В соответствии с поверьем, истинный кокни — это житель Лондона, родившийся в пределах слышимости звона колоколов церкви Сент-Мэри-ле-Боу).

— Возможно, но обычно я не имею этого в виду…

— Думал, ты будешь где-нибудь по горло на хорошем толстом члене. Что случилось?

Я подумывала солгать, но он слишком хорошо меня знал. Как бы безумно это ни звучало, но кто-то, кого ты никогда не встречал, может знать тебя настолько. Он не знал моего настоящего имени, но оказалось, что настоящие имена нихрена не значат. Мы разговаривали больше двух месяцев, сначала несколько вечеров в неделю, потом чаще. Гораздо чаще. Шиена предупреждала меня в первые дни, говоря, чтобы я не обольщалась. По ее словам, многие из этих мега звонящих замолкают через несколько недель, как только их телефоны блокируются сетью или их жены обнаруживают счет за связь. Они получают счет, который не могут оплатить, и им требуется много-много времени, чтобы вернуться за добавкой.

Но не Джейсон. Джейсон просто продолжал возвращаться.

Я знала все и ничего, когда дело касалось этого мужчины. Все его развратные фантазии, все грязные вещи, которые делали его твердым. Его причудливая манера, его сухой юмор, низкий мелодичный смех. Я знала все это, но абсолютно ничего не знала о самом человеке. Я даже не знала, откуда он звонил.

— У меня был прекрасный толстый член, полностью готовый… но моя миссия была сорвана.

— Сорвана?

— Вмешивающиеся подруги.

— Черт.

— Ага, именно так.

— Я мог бы исправить это для тебя… просто скажи мне адрес.

— Из-за таких разговоров меня уволят…

— Обещаю, это того стоило бы.

Я хотела бы не верить ему, но мой живот затрепетал, рука уже скользнула между моих бедер.

— Блядь, Джейсон… Я продолжаю думать обо всех вещах, которые ты мог бы со мной сделать… — Стандартный сценарий, но это было не стандартно. С Джейсоном ничего не было стандартным.

— Расскажи мне…

— Я мечтаю оставить свою входную дверь незапертой для тебя… Как ты тихо войдешь, жестко трахнешь меня, возьмешь меня, как маленькую грязную шлюху, которой я и являюсь… Я бы отдалась тебе, даже не видя твоего лица… это то, чего я хочу… Пиздец, да? Я была готова трахнуть этого парня сегодня вечером… И знаешь, что самое смешное? Я думала о тебе… Хотела рассказать тебе о нем… о том, как я трахалась с незнакомцем и хотела, чтобы он был тобой…

Его дыхание участилось.

— Я мог бы быть твоим незнакомцем.

— …я думаю о том, что у меня завязаны глаза, о том, как ты берешь меня за руку и уводишь прочь…

— А потом?

Я говорила ему раньше, так много раз:

— Ты отводишь меня в комнату полную незнакомцев… ты смотришь, как они трахают меня… они трахают меня так чертовски жестко, Джейсон… и тебе это нравится…

— Я буду смотреть, как они долбят твою маленькую тугую щелку, пока ты, блядь, не выдохнешься, а потом я трахну зияющую гребаную дыру, которую они оставят… Это то, чего ты хочешь? Это то, чего я, черт возьми, хочу…

— Я хочу, чтобы ты сделал из меня грязную девчонку для себя, Джейсон… ты слышишь, как сильно мне это нужно? — Я опустила трубку и сдвинула в сторону трусики, позволяя ему услышать мягкий, влажный звук моих пальцев на моем клиторе.

Когда я подняла телефон, его дыхание было прерывистым.

— Тебе нужно жестко, не так ли? Грязная девчонка…

— Да.

— Тебе нужно, чтобы твою пизду уничтожили сразу два толстых члена, и твою маленькую тугую задницу тоже…

Мои пальцы ускорились, дразня мой набухший клитор.

— Ты бы хотел этого? Ты бы разделил мою киску с другими мужчинами?

— В мгновение ока, я, блядь, клянусь.

— Ебать, это то, чего я хочу, Джейсон…

— Четверо мужчин… пять… шесть… Я заставлю тебя принять их всех, и ты будешь умолять о большем, я знаю, что так и будет. Растяни свою киску для меня, я хочу тебя услышать.

Я вошла двумя пальцами достаточно сильно, чтобы перехватило дыхание.

— Пожалуйста, Джейсон, да…

— В первый раз я хочу трахнуть тебя сам, только ты и я. Ты будешь с завязанными глазами, стоя на коленях на полу с заведенными за голову руками. Ты отдашься мне, и я возьму тебя так чертовски сильно, что ты будешь умолять меня остановиться…

— Блядь, да…

— Ты хочешь, чтобы твою задницу долбил мужчина, которого ты никогда не встречала?

— Да…

— Ты даже представить себе не можешь, что я с тобой сделаю, Люси. Я делал это раньше… с маленькими грязными шлюхами… Я знаю, что тебе нужно, — его голос дрожал, когда он дрочил свой член, и это чертовски возбудило меня. — Я больше не играю, Люси. Я хочу тебя по-настоящему.

— Джейсон… я не могу…

— Трахай свою тугую маленькую дырочку пальцами и скажи мне, что ты хочешь меня…

Я действительно трахала себя, извиваясь на диване, засунув пальцы полностью.

— Я хочу тебя… Боже, я чертовски хочу тебя… Я грязная шлюха, я знаю, я такая грязная, Джейсон, такая грязная… Я хочу быть для тебя грязной девчонкой…

— Я сделаю тебя своей, грязная девчонка. Я хочу услышать, как ты выкрикиваешь мое имя, принимая весь член для меня… Грязное, потное, толстое мясо, Люси, все для тебя…

— Да! О да!

— Ты откроешь свой рот для меня, как хорошая девочка, засунешь мой член себе в глотку, пока я буду смотреть.

— Да, боже, блядь, да!

— Грязная маленькая сучка, Люси, ты такая чертовски плохая… Мне нужно узнать тебя в реально жизни… скажи мне, как ты выглядишь на самом деле.

Тревожные звоночки проснулись в моем животе, а слова Челси подняли голову.

Я ухватилась за свой провальный сценарий.

— Ты уже знаешь, как я выгляжу… Я отправляла фото…

— Я знаю, что на фотографии не ты, Люси, я не полный гребаный идиот… — прорычал он. Я с трудом подбирала слова, все еще лаская пальцами клитор. — Держу пари, ты даже не блондинка… ты не звучишь как блондинка. Твой голос не подходит блондинке. Ни за что, Люси, эта девушка — не ты.

Мой взгляд метнулся к экрану ноутбука. RS335 Шиена: вне сети.

— Мне не позволено… правила…

— Черт возьми, Люси, я хочу знать, с кем я разговариваю…

Мои пальцы были неистовыми, каждый вздох совпадал с его.

— …Я хочу знать грязную гребанную сучку, которая возбуждает меня каждую гребаную ночь. Девушку, на разговоры с которой я трачу чертово состояние.

— Я не могу…

— ЛЮСИ!

— Черт, Джейсон, черт! У меня рыжие волосы, ладно? Я рыжая, с зелеными глазами, веснушками и тугой влажной пиздой для тебя… Девушка на фотографии совсем не похожа на меня… У меня большие сиськи, Джейсон, большие, большие гребаные сиськи, и я хочу, чтобы ты трахнул их, я хочу, чтобы ты трахнул меня. Блядь, Джейсон, я, черт возьми, собираюсь кончить… черт…

— Блядь… — простонал он.

— Кончи для меня, Джейсон… пожалуйста… я хочу услышать тебя… пожалуйста, позволь мне услышать, как ты кончишь для меня…

Но я этого не услышала.

Раздался глухой удар и приглушенный голос, похожий на женский визг.

И линия оборвалась.

Джейсон

Телефонная трубка выскользнула у меня из руки, когда я убрал член обратно в джинсы. Телефон с грохотом упал на пол у моих ног, и батарейка отлетела под стол. Я выругался себе под нос, наклоняясь за ней.

С дверного проема на меня уставились сердитые глаза, губы надуты и готовы начать скандал.

— Я спросила, с кем ты разговариваешь?!

— Я думал, ты давно в постели.

— Очевидно, нет, — выплюнула она. — Кто она?

Я уставился, как Эйприл сложила свои идеальные руки на своих идеальных сиськах, сдувая с лица выбившуюся прядь обесцвеченных волос. Даже сердитая и одетая в старую хлопковую пижаму, она была хороша, как картинка. Впрочем, не имело значения, насколько она была совершенна. Эта сука больше ничего для меня не значила.

— «С кем»?

— Гребаная прошмандовка на гребаном телефоне, Джейсон, — нахмурилась она. — Эта та сучка из ВИП-ложи, не так ли? Я так и знала, маленькая потаскушка.

— Когда это стало твоим гребаным делом?

— Эм, когда мы, блядь, поженились.

Я посмеялся над ее наглостью.

— Ты шутишь? Будто моя личная жизнь имеет для тебя значение.

— Личная жизнь? Больше похоже на убогую жизнь гребаного извращенца.

Я стиснул зубы.

— Я оставляю тебя в покое, не сую свой нос, как ты и хочешь. К чему эти двойные гребаные стандарты?

— Мы все еще женаты, Джейсон. Если ты хочешь это изменить, ты можешь подписать чертовы документы о разводе, а до тех пор все, что ты делаешь — мое гребаное дело.

Я снова собрал свой телефон.

— Я подпишу эти гребаные бумаги, как только ты дашь мне на подпись хоть что-то разумное.

— Я прошу то, что принадлежит мне.

— Ага, и все остальное, до чего могут дотянуться твои жадные маленькие ручонки. Попроси Фабьена выкупить мою долю, если ты так отчаянно хочешь остальное.

— Это не имеет никакого отношения к Фабьену. Это между нами.

— Это чертовски меняет дело.

Она закатила глаза.

— Никто из нас точно не был святым, Джейс.

— Мне всегда было интересно, сохранился ли у тебя во рту вкус его члена, когда я подарил тебе наш свадебный поцелуй?

— Не разыгрывай из себя потерпевшую сторону. Это бы возбудило тебя, грязный урод. — Я наблюдал, как красивая линия ее губ опускается вниз. — Хочешь скандала, не так ли? Хочешь выставить меня дурой? Эта маленькая корова продаст тебя за две секунды, не думай, что она этого не сделает. И что потом? — Она бесцельно обвела рукой комнату. — А потом это, это, это — все, ради чего мы работали, все пойдет прахом.

— И это ты продолжаешь говорить мне это.

— Не веришь мне?! Спроси своего агента. Посмотрим, что он скажет по поводу очередного скандала. Ты можешь попрощаться со своим уютны маленьким спонсорским контрактом спортивной одежды, а также с чертовой рекламой дезодоранта. Тебе разрушат карьеру, заставят продавать твою убогую гребаную историю жизни в журналы для парней, чтобы вернуть все, это то, чего ты хочешь?

Я протиснулся мимо нее.

— Да, да, да. Будущее будет ярким.

— Это правда. — Затем появились дрожащие губы. Я ненавидел, когда она вытворяла такое дерьмо. — Я тебе настолько не нравлюсь, что ты хочешь все для меня испортить? Втоптать мое имя в грязь?

— Всегда такая мелодраматичная…

— Ты хочешь увидеть, как мир смеется над нами, не так ли? Жалеет нас.

Слово «жалость» задело. Сильно ужалило.

— Никто не собирается нас жалеть, Эйприл.

— Она проболтается, Джейсон. Она именно такого типа.

Я улыбнулся.

— Ты серьезно думаешь, что я звонил девушке с игры на прошлой неделе? Она была в поле моего зрения максимум две минуты.

Ее глаза расширились:

— Тогда кто? Пожалуйста, боже, только не Селия Матерсон… У нас с ней благотворительный сбор средств в следующем месяце… Или, подожди, это ведь не Кейли Райан? Это Кейли?

— Это никто.

Она поджала губы, как делала на своих безвкусных фотосессиях.

— Не было похоже, что это никто. Не думай, что я не замечала звонков, Джейс. Я, блядь, заметила.

— Поверь мне, этот никто не вызовет никаких проблем.

Она сократила между нами расстояние, сверкая ледяными голубыми глазами.

— Все стремятся создать проблемы! Они просто хотят правильную гребаную цену!

— Не в этот раз.

— Как ты можешь быть так уверен?

Я бросил ей телефон, любуясь выражением ее шока, когда она прокручивала номера с премиальными расценками.

— Потому что она гребаный оператор секс-чата.

Глаза Эйприл сузились, превратившись в ядовитые щелочки.

— Секс-чат?!! Ты получаешь удовольствие от гребаного секс-чата?!! — Она рассмеялась. Холодный, жесткий, противный смех. — Тогда ты еще больший гребаный неудачник, чем я думала.

Я выхватил у нее свой телефон и направился к выходу.

Тупая, мерзкая, охочая до золота гребаная сука. Только на этот раз, может быть, на этот раз она была чертовски права.

Секс-чатом это не ограничится, по крайней мере, не навсегда. Я хотел эту девушку по-настоящему.

Эйприл постучала в дверь моей спальни. Я посмотрел на часы сонными глазами. Девять утра.

— Что? — простонал я.

Она стремительно вошла, нарощенные волосы болтались вокруг тонкой талии.

— Предложение мира. — Она поставила кружку на прикроватную тумбочку и придвинулась ко мне в опасной близости.

Я подозрительно посмотрел на нее, ожидая, что она заговорит.

— Ты ведь помнишь, не так ли?

Я сделал глоток кофе.

— Помню что?

— Сегодня вечером гала-ужин в поддержку бездомных.

Вот и мой чертов выходной.

— Нет, я не помню.

— Он есть в твоем календаре. Все собираются, Рис и Кейт, Ричард Кент, Жаклин Дейли, даже Вероника Эшдаун.

Я сел в постели, изображая волнение.

— Почему ты сразу не сказала? Черт, если Вероника Эшдаун собирается, мы просто обязаны быть там.

— Не издевайся, — отрезала она. — Нам это нужно.

— Мне это нужно, как чертова дыра в голове.

Она схватила меня за подбородок, провела изящным большим пальцем по моей щетине.

— Тебе нужно побриться. Я уже выбрала смокинг. Хм, подстричься тоже давно пора бы.

— Никакого бритья и никакой стрижки.

Ее хватка усилилась.

— Как ты думаешь, Джейс, почему у тебя контракт на рекламу дезодоранта? Это потому что ты чертовски горячий кусок мужского мяса. Ты хочешь испортить и это тоже? Почем у тебя все превращается в такую чертову битву?

Я оттолкнул ее руку.

— Я сказал, что больше никаких гала-ужинов, балов и гребаных песен на телевидении. Мне не нужны ВИП-билеты ни на какие чертовы благотворительные мероприятия. Мне было бы насрать, что думают обо мне твои тупые гребаные друзья, жаждущие внимания.

— Чего же тогда ты хочешь? Девушек из секс-чата и веб-кам с поминутной оплатой? Может потаскушку? Шикарно. — Она поднялась с кровати. — Рис приедет за нами в семь. Скоро придет Фабьен, чтобы выбрать мне наряд, я дам тебе знать, какие запонки тебе нужны.

— Ладно, — покорился я судьбе. Мои икры были напряжены, правая нога все еще в тонусе, несмотря на физиотерапию накануне. Я подумывал попросить о массаже, но отложил это в долгий ящик, вместо этого занявшись этим сам.

Это привлекло ее внимание.

— Травма?

— Физиотерапевт сказал, что незначительная. Хотя я почувствовал ее вчера.

— Статистика. Вчера ты дерьмово играл.

Я свесил ноги с кровати, окончательно, блядь, проснувшись.

— Спасибо, тренер.

— Ты был неаккуратен. Оставил штрафную широко открытой для второго гола.

— Ага, и поймал пару действительно приличных передач между этим.

— Голы попадают в газеты, Джейс. Всем насрать на все остальное, — вздохнула она. — В этом сезоне осталось пятнадцать игр. Осталось пятнадцать жалких игр, чтобы доказать, что ты годен для другого контракта. Мы не можем позволить себе промахов.

— Просто забивай свою хорошенькую головку нарядом Вероники Эшдаун. Приоритеты.

Она показала мне средний палец.

— Не моя вина, что ты не в своей тарелке.

— Как продажи духов, Эйприл? Как продвигается новый сингл Cherry Electric?

Я напал на золотую жилу, ее лицо расцвело, как задница после шлепка.

— Ты действительно мудак, Джейсон. Хорошо, что у тебя есть подружка в секс-чате, никто в реальной жизни не стал бы мириться и с половиной того дерьма, с которой мирюсь я.

— Хочешь гребаную медаль?

— Я не хочу гребаную медаль, Джейс. — Она задержалась в дверном проеме достаточно надолго, чтобы хорошенько ей хлопнуть. — Я хочу чертов развод!

И нас таких, блядь, двое.