Тэнум

Глава 15. Квест на профпригодность, часть 3

Я снова ошибся. В очередной, мать его, раз. Привык к собственному квартету и совсем позабыл, что в отрядах обычно по пять человек. Против нас вышли охотник, медик, танк и стражник — все без профессий, просто насобирали снарягу по сундукам. И только последний — механик — прокачался до новой ступени в развитии. Он-то и вел группу, не проявляя себя и потому оставаясь в тени моего внимания. И в решающий момент, когда мышей загнали в клетку и лишили всех преимуществ, использовал ультимативное умение, а я понятия не имел, чем и как ему ответить.

Да и времени на раздумья не осталось — машина неслась на огромной скорости, за считанные секунды преодолев половину салона. Только и успел крикнуть — в кабину! — и бросился наперерез роботу. Пользы в этом столько же, сколько и в попытке затормозить поезд прыжком под колеса, но кто, как говорится, если не я. Защищать соратников и впитывать урон — моя прямая обязанность, а должностные инструкции и уставы я нарушаю очень редко и по очень важным поводам.

Столкновение с техноголемом напоминало нырок в сугроб. Сначала холодом обдало грудь, а когда сила удара впечатала в стену — еще и спину. Над головой тут же застрекотали автомат, гвоздомет и пп-шка, и под градом пуль враг попятился, роняя обломки ржавой брони. Но я махнул рукой и прохрипел, полулежа на полу:

— Не стрелять! Иначе я его не удержу. Лезьте в окна, быстро!

— У меня откат десять минут, забыл?! — Аня опустилась рядом на колено, держа шатающийся механизм на прицеле. — Если тебя сейчас убьют, ты провалишь испытание!

— А если он кинется на вас — провалимся все. Уходите и постарайтесь победить.

— Ну уж нет, — Скачкова схватила за воротник и потащила в кабину. — У нас и так недобор.

— Я попробую закрыть переборку, — Артур плюхнулся за пульт. — Но по предыдущему опыту, это голема задержит ненадолго...

— А более полезные скиллы у тебя есть? — я палил по противнику, лежа в проходе. — Ты же техник, блин!

— Будь я хакером — и козлы огребли бы по полной. Конечно, могу попробовать его перегрузить, но шанс прока слишком мал, а вот огрести — очень даже велик.

По обломкам аппарели уже карабкался танк, похожий на черепаху в одутловатом зеленом костюме и черном панцире. За ним маячили опер с «масленкой» и парень в кожаном комбинезоне, с растрепанными серыми патлами и летными гогглами на глазах. Видать, забеспокоились, что робот долго не возвращается, и решили помочь. И таки помогли бы, ведь нам пришлось бы сместить огонь с машины и тем самым спустить ее с поводка, либо продолжить отбиваться от главной угрозы, но погибнуть от пуль школяров.

Как ни крути, ситуация патовая, и побег — единственный выход. И как только Аня сделала мне укрепляющий укол, я кивнул на разбитое окно и велел выбираться.

— Не получается! — Абу со злости хлопнул ладонью по приборной панели. — Гребаная рухлядь!

— Давай за Анькой! Выберешься — и сразу за камни. Далеко не отходите, мы следом!

Как только оружие ушло на перезарядку, я и Фемида, не сговариваясь, кинулись к окнам и с разбега выпрыгнули на капот. Едва соскользнул в снег, как на склоне сухо щелкнуло, и валун рядом с головой брызнул раскаленным крошевом. Отточенным еще с армии движением перекатился за ближайшее укрытие, где собрались остальные члены отряда, и взвел курок.

— Засекли? — спросил, имея в виду охотника.

— Он закрывает прицел, — Диана качнула головой, привалившись плечом к обломку скалы. — Бликов не видно, и маскировка что надо. Опытный, гад.

— Бликов?

— Да. Когда целятся в твою сторону, прицел отсвечивает, — пояснил компьютерщик. — Иначе бы по всему Тэнуму одни снайперы бегали.

— Что ж, полезно. Надо двигать отсюда вдоль лавины, а потом подниматься. Робот не вечный — скоро откат. Наша задача — свалить подальше, пока ржавый ублюдок на ходу. Я иду первым. Услышите «Кобру» — и сразу за мной. Поняли?

— Осторожнее там, — буркнула Зебра. — Мой скилл уже на откате.

Двумя пальцами взял под козырек и метнулся к соседнему камню, попутно поглядывая на склон — не сверкнет ли где линза. Не сверкнула, зато техноголем перестал разносить квадрокоптер и загрохотал на выход — я отчетливо слышал удаляющиеся лязгающие шаги. Похоже, стрелок собрался прятаться до последнего и вместо стрельбы навел на нас своих дружков. Нам же прятаться негде, кроме как среди заснеженных россыпей — разработчики сделали так, что во время остановки цунами туман у подножья развеивался. Будь завеса на месте, и мы ушли бы от преследователей просто по щелчку, а так приходилось рисковать и навязывать бой сопернику, находящемуся в куда более выгодной позиции.

— Макс, они близко! — крикнул Абу. — И лавина тронется через двадцать минут!

Что же делать? Подставиться впустую — значит, обречь всех на неминуемое поражение. Сидеть и ждать тоже не вариант, время снова не на нашей стороне. Перед глазами все поплыло, а сознание провалилось на дно черепной коробки и прибилось к похолодевшему затылку. Все вокруг выглядело так, словно меня уменьшили до размера мыши и спрятали в голове моего же тела, как пилота огромного робота. Страховочный трос, удерживающий разум в какой-никакой реальности, истончился и растянулся до паутинки, и сквозь набитую в уши вату донесся приглушенный вопль:

— Снайпер!!

Мы юркнули за развороченную взрывом «девятку» посреди проезжей части. Взрывная волна выбросила машину со стоянки у двора и усыпала асфальт дроблеными кирпичами. На них тут и там лежали тела — женщина с ребенком, парнишка с ведром воды, старуха с растрепанными седыми волосами. Голод, жажда и невыносимая жара выгнали гражданских из подвалов и каморок, где те скрывались от налетов и бомбардировок. Засевший на крыше снайпер не щадил никого, для него и соседи — враги, чужаки и недочеловеки, а уж нам, пришедшим с оружием из далекой земли, не стоит уповать на пощаду. И мало того — несокрушимой лавиной нарастал лязг танковых гусениц, вынуждая бежать дальше, ведь снайпер может и промахнуться, а выстрел из пушки накроет всех разом.

Это просто ад какой-то. Просто ад.

Все повторяется... Но для чего? Просто, чтобы меня помучить? Окончательно сломить? Заставить сдаться? Или же причина иная? Например, не дать повторить былые ошибки. Как там говорят умные люди — кто не помнит прошлого, у того нет будущего? Я потерял два отряда по прямым или косвенным причинам. Теперь со мной третий, и ему грозит та же беда. Может, я проклят? Может, все, кто рядом, обречен? Пока не начну думать головой, а не иными частями тела — наверняка. Хватит, пришла пора разорвать замкнутый круг.

Что нам наверняка поможет? Только завеса. Но если ее нет, то... стоит сделать самим. Я опустился на колено и пощупал снег — пушистый, хрустящий, не слежавшийся, и вполне подходящей глубины. Попытка не пытка — все равно особо не рискуем. Вызвав Фемиду, прошептал в смартфон:

— Спрячься за камнем, сунь ствол в сугроб и высади весь рожок. Затем — сразу ко мне.

Послышался оборвавшийся на половине вдох — девушка явно набрала побольше воздуха, чтобы обматерить за глупую идею, но затем сложила два и два, призадумалась и тихо произнесла:

— Поняла.

Молниеносная очередь слилась в единый рокот, пороховые газы подняли в воздух мириады блестящих снежинок — не чета туману от цунами, но прореху между двумя валунами заволокло достаточно, чтобы испортить стрелку охоту. Припорошенные фигуры одна за другой мелькнули между преградами, враг с испугу пальнул наугад и закономерно промахнулся. Зато я приметил его лежбище — блик свернул из узкой щели меж скальных обломков метрах в трехстах выше по склону. Пытаться достать противника через такую амбразуру — крайне сложная задача даже для другого снайпера, а для нас так и вовсе невыполнимая. Однако щель сильно ограничивала обзор, и сектор обстрела был столь же узок, как и сама прореха. Обойти гада с фланга не составит особого труда, главное — покинуть зону поражения.

И стоило об этом подумать, как из-за камня, где минуту назад прятались соратники, вырулил голем и завыл пуще прежнего, не найдя ускользнувших в последний миг целей. Не было печали, елки-палки... Я пригнулся и приложил палец к губам, но таиться от гребаного терминатора бессмысленно — выстрелившие из забрала алые лучи просканировали снег и сразу нашли следы. Издав устрашающий рев, гигант зашагал в нашу сторону. От былой прыти не осталось и следа, движения замедлились, грохот и лязг поутихли — очевидно, батарейка почти разрядилась, но до нас гадина точно бы успела добраться. Хорошо, что хозяева побаивались высовываться, переложив всю работу на ржавые плечи механизма. Оно и понятно — робота не жалко, а вот самим подставляться не охота, особенно, когда победа (по крайней мере, над нами) так близка.

Нас зажали между молотом и наковальней: слева стрелок, справа — голем, а у Дианы скилл на откате, и новую завесу не наведешь.

— Что делаем? — Артур аж приплясывал на месте от нетерпения, того и гляди кинется со всех ног.

Надвигающийся «терминатор» пугал и меня — такую дуру только в страшном сне увидишь, а тут все, как наяву. Но я понимал — бежать нельзя, придется драться, и на то имелась весомая и логичная причина, которую предстояло озвучить чуть позже, иначе в нее никто бы не поверил.

— Огонь по ногам и забралу! — крикнул, первым пальнув в коленное сочленение.

— С ума сошел?! — Фемида схватила за плечо и тряхнула. — Надо валить немедленно!

— Согласна, — к величайшему удивлению, Аня поддержала гарпию. — Снайпер зацепит лишь одного, или вовсе промахнется, а это чучело перебьет всех.

...ведь снайпер может и промахнуться, а выстрел из пушки накроет всех разом.

Меня передернуло, на лбу и шее выступил горячий пот, тут же сдутый прохладным ветром. В горле пересохло, а разум одолело непреодолимое желание бежать. Один из четверых — вполне допустимая потеря, нашептывали чертенята на обоих плечах. И лишь кулак, вонзившийся в камень с такой силой, что ледяная волна прокатилась до локтя, вышвырнул паникерскую мыслишку прочь.

— Огонь! — прорычал, тряхнув стволом. — Просто сделайте, что прошу. Просто поверьте мне хоть раз.

Соратники шумно выдохнули, закатили глаза, закачали головами, недовольно поморщились, но все же подчинились с таким видом, мол, катка слита, так давайте пофанимся напоследок. Катка, пофанимся... сколько я провел в игре? Около недели? И уже такое пагубное влияние. Неудивительно, что все местные задроты такие отбитые. Вот закроем дело, и отберу у Ваньки шлем — пусть лучше спортом займется.

Робот прошагал несколько метров под градом пуль, после чего лунной походкой вернулся за камень. Пункт первый — есть: механик отвел прислужника, чтобы тот получил меньше урона и прослужил чуточку дольше. Сейчас его подлатают, починят, а затем снова бросят в бой, но перед этим провернут еще один маневр, чтобы тактика сработала с минимальными потерями.

— Следите за небом, — я убрал револьвер в кобуру. — Держите руки наготове.

— Ты сбрендил, что ли? — прошипела Скачкова.

— Следите... за небом.

Пункт два — есть: из-за камня выпорхнул черный цилиндрик, ударил в нагрудник и упал на сгиб подставленных локтей. Бросить врагам светошумовую, чтобы ослепить перед решающим штурмом — логичный и оправданный шаг, который легко предугадать, если немножечко напрячь извилины.

— Глаза в пол! — предупредил на всякий случай, подкинув гранату над головой.

Бабахнуло до звона в ушах, по сомкнутым векам резанула вспышка, но мы были готовы к такому итогу, а вот враги явно удивились — несмотря на расстояние и легкую глухоту, слышал, как шипят и матерятся преследователи. Если бы не долбанная железяка, ударили бы им в спины и расстреляли в упор, а так пришлось уходить к следующему укрытию. Судя по всему, снайпер увидел взрыв прямо в оптический прицел, иначе как еще объяснить его полнейшее бездействие, пока мы преспокойно выбирались из сектора обстрела. Под прикрытием целого сада камней дальнейшее продвижение не представляло никакой угрозы, и я принял решение подниматься и занимать более выгодную позицию, а если очень повезет — то и реликтовую точку.

— Пять минут до лавины, — сообщил Абу, дыша, как заядлый курильщик после марафона.

— Успеем, — оглядел петляющую меж валунов тропу из-под навеса ладони. — Главное — поднажать.

— Блин, — Аня привалилась спиной к скале, запрокинула голову и зажмурилась. — Если бы я так ходила в жизни...

— У нас хоть цель есть, а игроки этим просто так занимаются. Лезь на закорки, подвезу.

— Не надорвешься? — девушка приоткрыла правый глаз и с недоверием взглянула в мою сторону.

— Таскал рюкзаки и потяжелее. Давай, времени мало.

Я опустился на корточки, дождался, когда медик взгромоздится на спину, и встал, морщась и шипя сквозь стиснутые зубы. Уже и забыл, что игра режет «реальные» навыки для баланса. И если поначалу удавалось идти на полной энергии, то после долгого пребывания в Тэнуме и ранения запасы заметно оскудели. И каждый шаг под горочку превращался в кузнечные мехи, раздувающие набитые в мышцы угли. Подслащало пилюлю лишь то, что Фемида вышла вперед, и теперь прямо по курсу маячила обтянутая кожей тугая спортивная задница, придавая сил и мотивации двигаться дальше.

— Соваться на плато в нашей снаряге, — Абу перевел дух, опершись рукой на валун, — чистое самоубийство. Надо залутать сундков.

— Я поблизости руин не вижу, — проворчал, вытянув шею. — Зато вижу лавину и слышу лязг робота.

— О снайпере не забывайте, — Фемида обернулась и проверила, нет ли хвоста. — Гад где-то рядом.

Майор права — чем выше поднимались, тем мельче становились камни: еще немного и сошедший в незапамятные времена оползень дойдет нам до макушек. И случится это гораздо раньше, чем доберемся до города на вершине горы, где охотники не так опасны. С одной стороны, оставлять врагов за спиной — серьезный риск, с другой, засада займет много времени, да и склон так замусорен валунами, что нам самим могут зайти в тыл.

Слышу лязг робота... Ну, конечно — вот ориентир! Отряд, за исключением стрелка, наверняка находится где-то рядом с шагающим танком, ведь за передвижным укрытием куда спокойнее, а особой храбростью наши визави не отличались. Остановившись, жестом велел товарищам спрятаться, опустил Аню на землю и по-пластунски прополз чуть выше. Осторожно высунулся из-за сугроба и смотрел склон — снайпера не нашел, зато остальных заметил сразу — голем пер строго посередине подъема, а за ним, как мыши, от камня к камню короткими перебежками шныряли противники.

Первая мысль — устроить новый оползень. Вытащить патроны, высыпать порох, заложить под валун покруглее и подорвать выстрелом. Но, во-первых, вряд ли игра способна на подобные финты, а во-вторых снаряд просто застрянет среди себе подобных, прокатившись в лучшем случае несколько десятков метров.

С высоты открылся отличный вид на гнездо в зазоре между скалами — ныне пустующее. Неизвестно, куда делся противник, но использовать эту точку рискованно — от нашей позиции до нее около полукилометра по открытому пространству. И все же врагов надо хоть как-нибудь задержать — до старта снежной стены всего ничего, и связанные боем школяры не успеют уйти от смертоносной аномалии. План портил только гребаный охотник, способный легко задержать нас самих, либо вовсе прикончить в горячке перестрелки.

— Стена двинулась, — ладонь Фемиды осторожно легла на плечо, но я дернулся, как от удара по почкам. — Пора уходить. Всех драк не выиграть.

— Уходить? — хмыкнул. — Куда?

— По широкой дуге вдоль склона.

— Забыла, зачем мы здесь? — вернулся к созерцанию окрестностей. — Проявить себя, выложиться на все сто и попасть в орден. Какой толк от отряда, который выжил, просто бегая от любой угрозы?

— Поверь, такие игроки ценятся куда больше тех, кто прет на врагов как бараны и сливаются в первую минуту. Чем дольше в Тэнуме — тем больше хабара вынесешь, и тем ты полезнее. Мы и так несколько раз прыгнули выше головы.

— Не думаю. К тому же, если избавимся от этих щеглов, взойдем на вершину без каких-либо препятствий. А кто знает, что на другом участке? Может, там целая бригада из одних снайперов.

— Какой же ты упертый.

— Это я еще не начал приглашать тебя на свидание.

— Я подаю рапорт после игры, помнишь? — без особой угрозы раздалось в ответ.

— Ага. И охотно верю.

Девушка шумно выдохнула и потерла лицо.

— Что? — спросила, заметив, что я таращусь на нее во все глаза. — Позади враги? Ты будто призрака увидел.

— Нет... Я увидел кое-что получше. Можно нескромный вопрос?

— Нельзя.

— И все же спрошу, только не подумай ничего такого... Какого цвета у тебя белье?

Взмах, шлепок, и в щеку точно швырнули слепленный до твердости бетона снежок.

— Не зарывайся, капитан!

— Я серьезно, — сделал как можно более суровое лицо. — Вопрос жизни и смерти.

— Знаешь, я, наверное, не буду возиться с документами. Просто изобью тебя до полусмерти и сломаю ноги...

— Какое... — поймал Диану за воротник и подтащил к себе, чтобы макушка не высовывалась из укрытия, маня стрелка нервным покачиванием, будто заядлого рыбака — поклевка, — у тебя белье?

— Черное...

Я настучал в общий чат:

Капитан-Икс: ань давай к нам быстрее

— Ты и ее будешь об этом допрашивать? — с презрением спросила Фемида, посмотрев на дисплей.

— Да.

— Ну и урод же ты... Просто мразь. Я была о тебе лучшего мнения...

— Что тут у вас? — спросила медик.

— Снимай футболку.

— В смысле? — Зебра отпрянула, стремительно краснее.

— Снимай, — отвернулся. — Не смотрю. А ты дай штык-нож.

Оружие звякнуло в опасной близости от физиономии, сверху упала майка с красным крестом на груди. За хозяйку не беспокоился — в застегнутой куртке никто ничего не заметит. Сначала вывернул свою кожанку наизнанку и валял в снегу до тех пор, пока тот не прилип к шерстяному подбою. Затем вывернул майку, чтобы спрятать крест, сделал горизонтальную прорезь на спине и натянул на голову. Получилась отличная маска — этакий аналог балаклавы, только еще круче. В таком облачении и выполз на открытый участок, до боли вглядываясь в заснеженный склон, не осматривая, а в прямом смысле сканируя каждый камешек, каждую расселину, каждый сугроб. И старания не остались без награды.

— Попался, ублюдок, — произнес одними губами, найдя ритмично выбивающийся из щели столбик пара.

Судя по расположению камней, стрелок пас сектор чуть ниже нашей позиции, но я не мог дать никакой гарантии, что мое перемещение не останется незамеченным. В конце концов, даже в идеально белом маскхалате легко заметить движущуюся цель, а мои штаны и ботинки выделялись куда сильнее, чем все остальное. И все же рискнул подняться шагов на тридцать выше и обойти охотника с фланга, иначе и перед Аней стыдно, и перед Дианой ни за что не оправдаюсь.

Не знаю, чем бы закончилась авантюра в изначальных условиях, но тут позади застрекотал АКМ, и вскоре к нему присоединились пп-шка и гвоздемет. Бредущие за роботом игроки попрыгали кто куда, как зайцы, машина же ускорилась в направлении стрельбы. Снайпер тоже пальнул, но пуля пролетела под таким углом, что сразу понял — это не по мою душу. Так что пополз изо всех сил, холодя локти и живот — в реале бы уже всю кожу содрал, а тут и ухом не вел, знай, наблюдал за главной мишенью.

Наверное, стрелок немало удивился, когда в затылок ткнулось тяжеленое дуло. Я, сказать по правде, тоже малость опешил, узнав в невидимом до сих пор игроке старого знакомого.

— Герман... — невольно выпалил, раскрывая спрятанное за майкой инкогнито. — А говорил дела, дача...

— О, Макс, — бородач отбросил «мосинку» и повернулся с поднятыми руками. — Быстро ж ты качаешься. На профу уже сдаешь?

— Есть такое.

— Знал бы, что ты такой задрот — никуда бы не поехал. Может, опосля еще сыграем.

— Может, — кисло сощурился после такого «комплимента». — Ну, удачи.

Палец спустил курок, и серую гладь украсили алые брызги. Мужичок раззявил пасть, закатил глаза и рухнул на бок — довольно жуткое зрелище, но еще больше пугало будничное безразличие, с которым я только что прикончил (пусть и понарошку) живого человека. А потом в кои-то веки понял, почему у «Тэнума» столь низкий возрастной рейтинг.

— Ну, как? — Герман перестал корчить рожу и ухмыльнулся.

— Весьма правдоподобно, — проворчал, чувствуя холодные капельки вдоль хребта.

— Неудобно, блин, лежать. Не мог бы поправить?

— Да, конечно, — уложил его на спину и сцепил пальцы на объемном животе. — Так лучше?

— Ага, спасибо. Ловко ты меня раскусил. Ну, бывай. Желаю победы.

— Слушай... а можно взять твою винтовку?

— Почему ж нельзя — бери, заслужил. Только стрелять из нее будешь так же точно, как из своего пистолета.

А мне особая точность и не требовалась — враги подошли достаточно близко даже для «Кобры». Уложив цевье в щель, навелся на робота, но стрелять не стал, несмотря на крайне удобную позицию. Механизму и так осталось несколько секунд, и если подбить его здесь и сейчас, враги сразу догадаются, что снайпер — труп, а на его месте противник. Вместо этого связался с Фемидой — девушка долго не брала «трубку», а когда соизволила ответить, сквозь треск и грохот пробился недовольный голос:

— Чего тебе? Мы тут делом заняты, пока ты майки нюхаешь.

— Отступайте вверх по склону, немедленно.

— Сдурел? Там же сна...

— Вверх. По склону.

Отключился и прильнул к прицелу, вмиг потерявшему все увеличительные свойства, но хватало и такого. Зебра и Абу первыми рванули прочь, петляя среди обломков, Диана же пятилась, отстреливаясь на ходу. Ее ранили дважды — к счастью, легко, зато школяры окончательно поверили в спектакль, выбрались из укрытий и помчали через открытое пространство. Дождался, пока танк — самая сложная и опасная цель — повернется боком и всадил пулю в висок. Вопреки здравому смыслу, это парня не убило, а лишь вынудило опуститься на колено. Что же, так и целиться удобнее — контрольный в голову, еще один под ребро и для профилактики промеж лопаток. Готов.

Механик, не будь дураком, тут же спрятался за голема, а вот медик замешкался — похоже, не оценил обстановку и хотел по привычке броситься на выручку. Секунды промедления стали для него роковыми, а следом с воплями и руганью к подножью покатился опер. Последний соперник решил отступать к ближайшему валуну, но на полпути до цели у голема кончился заряд, и машина развалилась грудой искрящихся запчастей. Тут-то хозяина и нашпиговали из трех стволов чуть ли не в упор. Путь к вершине свободен.

— Спасибо, — протянул Ане майку, когда мы собрались у поверженных тел. — Артур починит.

— Да и мне и так норм, — она швырнула тряпку в снег и расстегнула курточку, оставшись в белом купальнике.

— Ну, как знаешь, — надел трофейный нагрудник и закинул помпу на плечо.

Медик взяла «масленку» и гогглы, Артуру достался укрепленный кожаными набойками комбинезон и пневматический пистолет с питанием от подвесного баллона. Длинные — с карандаш — дюбели в пистолетных патронах хранились в похожем на термос дисковом магазине и обеспечивали запредельную скорострельность при никакущей дальности и посредственном уроне. Фемида решила не менять шило на мыло и оставила привычное снаряжение.

Немного прибарахлившись, выдвинулись к руинам на горе, до которых оставалось меньше километра. Стена ползла на значительном удалении, и мы особо не торопились, экономя силы и посматривая по сторонам. Пальба и крики раздавались все реже и достаточно далеко, чтобы обращать на них внимание.

— Не в обиде? — спросил, поравнявшись со Скачковой.

— Из-за чего? — майор даже не повернулась.

— Из-за белья. Ну, я же правда для дела, а не всяких пошлостей.

— Забей. Было — и было. К тому же, твои выходки дико меня мотивируют.

— Да? Вдохновляешься рвением и решительностью прирожденного следака?

— Не совсем, — спутница вздохнула и поправила ремень автомата. — Чем раньше поймаем маньяка, тем быстрее мы расстанемся. И больше никогда не увидимся. Ни при каких, мать твою, обстоятельствах.

— А я бы с тобой погуляла, — Аня догнала меня и взяла под руку. — Не против? А то идти тяжело.

— Совет да любовь, — Фемида презрительно фыркнула и ускорила шаг.

Судя по тому, что я увидел на вершине, городок бомбили сильнее, чем Дрезден. Картину немного спасало то, что дома строили из громадных каменных блоков, на манер пирамид или зиккуратов, и взрывные волны не слизывали со зданий целые этажи. И все равно это выглядело слишком похожим на то, через что пришлось пройти на далекой безымянной войне. С той лишь разницей, что там царили жара и песок, а здесь — снег и пронзающий до глубины души холод. А так... те же пустые окна и темные проломы, где легко спрятаться врагу, засыпанные крошевом улицы, разбитая, сожженная бронетехника, стоны и шорохи из-за углов, редкая, но точная стрельба. Не многовато ли флэшбеков на один заход?

— Опять спишь? — Скачкова поводила ладонью перед побледневшим лицом. — И как тебя не шлепнули до сих пор?

А правда, как? Почему выжил я, а не любой другой из двух отрядов? А сколько еще малознакомых ребят и сослуживцев погибли при менее трагичных, но не менее глупых обстоятельствах? Растяжка, старая мина — эхо предыдущих стычек, бандитская пуля, нож наркомана, пьяный водила... Даже в самом благополучном и спокойном обществе далеко не все доживают до моих лет, что уж говорить о людях, ежедневно, добровольно и злонамеренно сующих головы в пасти львам. Но я все еще дышу, и в этом нет ни божьего промысла, ни удачи, ни предназначения, ни особого смысла. Только шанс, как при броске игрального кубика. Одним везет больше, другим меньше, а вся наша жизнь — лишь теория вероятности.

— У нас привал, или как?

Абу взглянул с высоты на подползающую лавину. У подножья, спотыкаясь и падая, бежали черные фигурки проигравших сегодняшнюю гонку. Белое цунами пожирало их, как огонь муравьев, но это не страшно — сутки спустя попробуют снова. Может, в этом и есть секрет «Тэнума»?

— Макс, все в порядке? — рука Зебры скользнула с предплечья на ладонь. — Надо идти, здесь опасно. Торчим, как жерди в чистом поле.

Я знал, что торчать на окраине чревато, но не мог ступить и шага. Не боялся, не переживал, а просто не хотел, подсознательно понимая, что это не граница разрушенного города, а та самая река, в которую нельзя войти дважды. Нельзя, но нужно, иначе так и останешься на берегу, как выброшенный волнами мусор. Не ради себя, не ради высшей цели, а ради тех, кому поклялся служить и защищать. Но у всех бывают такие моменты, когда разум твердит — делай, а тело отказывается подчиняться. Потому что помнит, как было больно. Потому что знает — ничего хорошего не будет. Ведь в мире есть лишь одно действие с постоянно повторяемым результатом — бег по граблям.

— Макс, — Аня сжала оледеневшую ладонь своими и с тревогой заглянула в глаза. — Тебе помочь?

— Дерьмо случается, — Артур осторожно, как на бомбу, положил пальцы на плечо. — Не обязательно разгребать его в соло.

— И это — самый опытный, храбрый и сильный мент? — Диана сплюнула под ноги и покачала головой. — Или наши начальники сошли с ума... Или весь гребаный мир. — После чего протянула руку и добавила: — Идем. На нас люди, блин, смотрят. Один из них, возможно, твой племянник. Перед нами ты уже обосрался, но хоть перед родней сохрани лицо.

— Иди ты, — последние слова окатили, как из душа после долгого кошмара. Закинул дробовик на плечо и зашагал к ближайшему зданию, краем глаза заметив, что майор ехидно улыбается. Иногда шоковая терапия — лучшее лекарство.

— В городе пять реликтовых точек, — объяснял на ходу Абу. — Четыре по краям, пятая — в центре. Сейчас она заперта и откроется после того, как лавина подойдет к площади.

— Никак, чтоб ее, не успокоится, — я нацелил помпу на шатающегося вдоль тротуара скелета, но Скачкова тут же схватила за ствол.

— Здесь лучше не шуметь.

— Кто себя выдает — тот долго не живет, — тихонько пропела Зебра, когда Диана подкралась к мобу и вонзила штык в основание черепа. — А кто слушает внимательно — побеждает окончательно.

— Драться за малые точки — пустая трата времени, — компьютерщик продолжил ликбез. — Предлагаю сразу идти к площади, занять выгодную позицию и отстреливать конкурентов до тех пор, пока не откроются ворота.

— Звучит неплохо.

— Но есть проблема.

Я вздохнул:

— Кто бы сомневался.

— Если игроков выжило много — начнется такая куча-мала, что проще сразу ливнуть. И если мы эту свалку проиграем и уступим точку, выбить засевший там отряд будет практически нереально. Он окопается, а остальных либо перестреляют, либо сметет волна.

— И как узнать, сколько против нас?

— А никак, — Абу развел руками. — Потому-то счетчик и убрали — без него, мол, интереснее.

— Нам еще квесты доделывать, — напомнила оперативница. — А тебе ящики открывать.

— Или ящик, — взглянул на дисплей. — Если редкий. Давайте сверимся, чего кому еще надо.

Сверка выявила следующее:

Лично:

Капитан-Икс, штурмовик:

— заблокировать 5000 единиц урона / осталось 1500

— спровоцировать редкое чудовище и не дать ему сорваться / выполнено

Зебралис, реаниматор:

— восстановить 5000 единиц здоровья / осталось 1000

— реанимировать критически раненого союзника / выполнено

Абу, хакер:

— починить 1000 единиц износа / выполнено

— взломать 3 обычных сундука или 1 редкий

Отрядом:

— разведать и удержать реликтовую точку

— уничтожить вражескую группу / выполнено

На первый взгляд дел совсем немного, но те, что остались — самые сложные. Где искать сундуки вообще без понятия, разве что на точках, но все доступные наверняка захвачены. Засада...

И стоило подумать об этом, как кварталом выше застрекотал тяжелый пулемет. Рокот схватил меня за шкирку и рывком выволок из пучины тяжких дум. Я снова солдат, пусть и виртуального фронта. Я снова на войне, хоть на ней нельзя умереть... пока нельзя. Никто не знает, что будет, когда Троян получит деньги. Или же, наоборот, на какую подлость осмелится в случае неудачи. Так или иначе, на кону человеческие жизни, а значит, игра идет всерьез. Это не прогулка, не рядовой фарм, это — спецоперация, где нельзя допускать ошибок.

После первой же очереди я прыгнул к полуразрушенному зданию и привалился плечом к побитой осколками стене, держа помпу дулом вниз и всматриваясь в улицу. Сто шагов захламленной дороги и перекресток с подорванным танком — никудышнее укрытие, способное защитить лишь с одного направления и оставляющее полностью открытыми фланги и тыл. Идти напрямик не вариант, надо искать обход и желательно такой, чтобы подобраться к врагу вплотную.

Я первым юркнул в тень «подъезда», если так можно назвать узкую галерею, ведущую в заваленный снегом двор-колодец с четырьмя сквозными проходами. По зиккурату бродила нежить — сносил им башки из дробовика всякий раз, когда невидимый пулеметчик открывал огонь. А палил он часто, и ему никто не отвечал — скорее всего, попытался зацепить пробегавшего вдали соперника, но промахнулся, и привлек шумом окрестных скелетов. И раз парню никто не помогал, тот остался последним из своего отряда — удобней мишени и придумать сложно.

Не успели добраться до поворота, а очереди стали все длиннее — похоже, мобы насели плотно. Расчищая путь дружными залпами, мы вышли на дорогу метрах в пятидесяти левее перекрестка с танком. Впереди зиял проход в такую же арку, но обломков там скопилось под самую крышу. Пришлось карабкаться и протискиваться в кромешной темноте — сущий ад клаустрофоба, но среди нас таких, слава богу, не водилось.

Спрыгнув в самую гущу столпившихся в проходе скелетов, приступил к работе — крайних угостил крупной дробью, затем перешел врукопашную, ломая черепа и ребра прикладом. Когда шайка малость поредела, и появилось больше пространства для маневра, выставил помпу перед собой и с разбега оттолкнул нестройный ряд мертвяков. Те с воем, хрипом и костяным перестуком попятились, а я, получив еще больше свободы, перехватил оружие как дубинку и принялся охаживать мобов цевьем. В полумраке успешные удары подмечались лучше всего — раздавался хлопок, похожий на лопнувшую лампу накаливания, и полыхающие голубым огнем глазницы гасли.

Когда Фемида встала рядом, под ногами хрустела и перекатывалась добрая треть врагов. Споро расправившись с недобитками, дождались товарищей и углубились в тенистые руины. Судя по карте, пулеметчик засел аккурат в направлении центра, и беспорядочная пальба служила нам не только звуковой маскировкой, но и превосходным маяком. Каково же было мое удивление, когда на выходе из арки в грудь врезалась пуля из крупнокалиберной винтовки.

Сила удара чуть не сшибла с ног, и если бы не трофейная обновка и вовремя подоспевшие товарищи, я бы точно сошел с дистанции. Выстрел расколол панцирь надвое, и тот с лязгом рухнул под ноги, как бы намекая, что ремонта в полевых условиях ждать не стоит. Подавив очередного снайпера шквальным огнем, соратники отступили в арку, не сводя стволов с трапециевидного свечения впереди — мало ли, чей силуэт мелькнет на сияющем фоне.

— Вот уроды, — прошипел Абу. — Накачали, блин, гайдов.

Несмотря на внезапное нападение, я успел осмотреть руины напротив — массивная известняковая пирамида со срезанной верхушкой и множеством амбразур, на которую рухнуло похожее на шестигранную трубу здание. То ли сторожевая башня, то ли храм — не разобрать, но по ней — внутри ли, снаружи — можно быстрее всего взобраться на верхние этажи, где и засели соперники. Нужно лишь пересечь улицу — как назло широкую и относительно чистую. Все повторяется. История циклична. Жизнь бежит по кругу, чтобы укусить себя за хвост и подохнуть.

— Не шевелись, — Зебра всадила шприц в плечо. — Сильно ранили? А то выглядишь неважно.

— Очередной приступ? — буркнула Диана.

— Все нормально, — выпрямился и передернул затвор. — Просто задумался.

Браслет Артура пиликнул. Парень взглянул на дисплей и с огорчением цокнул языком:

— Стена двинется через минуту. Все выжившие рванут к площади. Не поторопимся — и будем встречать игроков чаще, чем нечисть.

— Ну, давай, Капитан, — Диана устроила цевье АКМ на сгибе локтя, — командуй. Что нам делать?

— Я...

Что бы я делал, будучи на службе? Запросил бы БТР или даже танк для огневой поддержки. Взял бы отряд штурмовиков с баллистическими щитами и полным набором гранат, а лучше — сразу несколько отрядов для захода с разных направлений. Снайперы, дымы, радиопомехи, дроны-разведчики, сканеры — все по полной программе. Больше никаких ошибок и атак малыми, неподготовленными, неснаряженными силами — только правила и тактика. Но это — реал. А здесь, в «Тэнуме», неоткуда просить помощи, кроме как у товарищей по несчастью. Они знают игру куда лучше меня. Можно и дальше изображать волка-одиночку, а можно войти в реку и оставить в быстрой воде все, что прежде якорем тянуло на дно.

— ...не знаю.

Говорят, от чистосердечного признания на душе становится легче. Что же, это работает. Я не ощущал ни стыда, ни жгучего приступа злобы, ни вины из-за проявленной слабости. Потому что это и не слабости вовсе. Нет ничего зазорного, если блондин скажет, что у него светлые волосы.

— И без ваших советов не справлюсь.

Абу и Аня удивленно переглянулись, Скачкова же уставилась с настолько подозрительным прищуром, будто я стал олицетворением героя из сказки о мальчике и волках. И вот-вот засмеюсь и крикну: нет ни раскаяния, ни осознания, ни надлома — это просто шутка. Как вы вообще поверили в такую чепуху? Но я хранил молчание, выжидающе поглядывая на соратников.

— Ладно, — майор открыла карту и вывела на голографическое окно. — Поверю на слово. У здания напротив четыре входа, — палец оставил на мерцающей глади тонкую белую линию. — Один — восточный — завален упавшей башней. Судя по звукам, враги держат северную и южную стены. Западную, скорее всего, тоже.

— Эта тактика называется «рубеж», — Артур «постучал» ногтем по голограмме. — Занимают дом с наибольшим числом окон и пасут все направления. Очень удобно, когда игроки бегут от лавины или прорываются к площади.

— И самое паршивое, что нас стережет снайпер. А через дорогу без потерь не перебраться.

— Надо отвлечь стрелка, — подсказал Абу.

— Да неужели? — всплеснул руками. — И как?

— Есть одна идея, — стоявшая поодаль Зебра вышла из тени, хмуро глядя на свет в конце коридора.

После кратного брифинга мы с «кашником» вернулись во двор-колодец и поднялись по скошенным плитам на второй и третьи этажи. Комнат в местных постройках не было, только идущие вдоль корпусов ярусы — разработчики то ли посчитали такую планировку более удобной, то ли просто поленились прорисовывать детали. Добравшись до наиболее подходящего места у амбразуры посреди уровня, я привалился спиной к кладке и достал револьвер — на внушительном расстоянии он все же сподручнее. И хоть бороться с дальнобоем на равных никто и не собирался, враг мог не распознать оружие на слух, а бахало оно громко и неторопливо, успешно мимикрируя под крупнокалиберную винтовку. А что еще нужно, чтобы напугать и вынудить отступить? Главное — быстро демаскировать охотника, и в этом обязались помочь наши красавицы.

Капитан-Икс: на позицыи

Абу: На позиции.

Фемида: Выходим.

Несмотря на неприязнь, девушки объединили усилия ради общей цели. И, раздевшись до белья, плечом к плечу выбежали на улицу, беспрепятственно добрались до середины проезжей части, после чего со всех ног рванули каждая в свою сторону. Снайпер выдал себя моментально, высунувшись из бойницы чуть ли не до пояса — увиденное столь поразило парнишку, что тот не успел спустить курок, когда представилась лучшая возможность для огня на поражение. А потом замешкался, водя стволом туда-сюда, не то решив попялиться сразу на обеих, не то погнаться за двумя зайцами. Так или иначе, «Кобра» гулко ухнула, и на белом пушистом маскхалате с заячьими ушами расцвело алое пятно. Внизу затарахтел гвоздемет, усыпая дюбелями стены и попадая в цель в лучшем случае один раз из десяти. Но точность и не требовалась — услышав стрельбу, соратницы согласно плану резко развернулись и помчали к вражеской арке, а мы выпрыгнули из окон и скатились по достаточно пологой стене зиккурата.

Ноги обдало холодом, но это ничто по сравнению с пулей. Поднявшись, мы помчали к подругам, на всякий случай постреливая по зданию, но подранок предпочел не нарываться, а подождать медика.

— Сжвшники нас сожрут, — проворчал Абу, но я понятия не имел, о чем речь, и уточнять не собирался.

Аня и Диана уже оделись, когда все собрались в точке сбора. Убедившись, что никто серьезно не ранен, я повел отряд прямиком к поваленной башне. Здесь мы разделились — я вскарабкался на стенку, а товарищи пошли понизу, через утыканный лучами света туннель. Сквозь бесчисленные пробои и трещины я следил за продвижением основной группы — с учетом разбросанных обломков, их вряд ли застали бы врасплох на открытом месте, и все равно немного волновался, ведь этот бой — последняя ступень к выходу на финишную прямую.

По хорошему, я должен идти первым и прикрывать, но без брони и с изрядно потрепанным здоровьем от меня мало толку в роли танка. Поэтому решил рискнуть, причем дважды — и оставив друзей одних, и сам идя по башне в одиночку. Но риск был оправдан — налегке и с мощным дробовиком мог получиться такой маневр (Абу называл их «мувами»), какой никогда не сработал бы при строгом соблюдении правил игромеханики.

И когда подошвы задрожали от громогласных очередей, по трассерам определил позиции противников и сиганул в пролом прямо за их спины. Пулеметчик с переносным «Максимом», медик с двумя «Узи», и подлатанный снайпер перепугались настолько, что беспорядочно палили в коридор, не утруждаясь прятаться за укрытиями или хотя бы смотреть, куда стреляют. Мерцающие отсветы озаряли башню на всю длину, и даже беглого взгляда хватило, чтобы понять — парни просто лупили в камень, а засевшие за ним соратники огрызались куда попало, имитируя ожесточенный бой.

Первым делом приставил «помпу» к ушастому затылку охотника и нажал на спуск. Враг качнулся, как от мощного подзатыльника, и вылетел навстречу союзным пулям. Не отвлекаясь на крики и ругань, угостил медика дробью в висок — тот начал разворачиваться еще до выстрела, почуяв неладное, несмотря на оглушительный грохот. Дальнейшая пальба в упор не сулила ничего хорошего, поэтому в прыжке схватил пулеметчика за армейский брезентовый рюкзак и сбросил с яруса вместе с собой. И хоть от здания осталось три этажа, первый под самый «потолок» завалило мусором, так что лететь пришлось всего ничего.

От такого падения никто не умер, но я, будучи легче и подвижнее, сгруппировался и кувыркнулся по склону, в то время как закованный в ржавые латы соперник грохнулся пластом с таким звуком, словно на острые камни приземлился мешок кастрюль. Впрочем, игрок и сам выглядел так, будто ему доспехи ковали не оружейники, а повара — одутловатый, похожий на выварку панцирь и высокая «кастрюля» с прорезями вместо шлема. Прыгнув на барахтающегося, как перевернутая черепаха, тяжеловеса, сунул дробовик под забрало и высадил оставшиеся два патрона, а затем навалился всем весом на приклад и давил, пока «консерва» не перестала трепыхаться.

— Зверюга, блин, — прогудел из-под каски испуганный женский голос. — Лечись.

Я ухмыльнулся и поднял голову: Абу — всклокоченный и потный — показал с высоты большой палец. Дело делано, эта победа за нами, но война только начинается.

— Отличная работа, — ответил тем же жестом. — Пять минут передышка — и двигаем на площадь. Осмотритесь пока, вдруг что полезного найдете.

— До сих пор не понимаю, — Фемида взмахнула автоматом, как дирижерской палочкой, — какого черта капитан командует майором?

— Кто был никем, — развел руки и плюхнулся на груду камней, после всех забегов и сражений показавшуюся лебяжьей периной, — тот станет всем. И без каких-либо последствий. Разве не для этого играют в «Тэнум»?

— Есть!! — вопль Артура разлетелся, наверное, на весь квартал. — Сундук! Редкий!

Серебряную коробку с синей окантовкой завалило плитой, и чтобы добраться до цели пришлось протискиваться змейкой в лаз чуть шире духовки. Неудивительно, что сокровище не нашли — а может, и вовсе не искали, сосредоточившись на отстреле конкурентов. В нем оказалась непонятная штуковина — цилиндрический сосуд литров на пять обрамляли железные колпаки, а к ним крепился тактический ремень — слишком короткий для ношения за плечами. В самой банке пузырилась полупрозрачная алая жидкость, и с одного конца выходил гофрированный «хобот», соединяясь с тонкой метровой трубкой с вилкой на конце и пистолетной рукояткой у основания. То ли огнемет, то ли опрыскиватель, то ли химический распылитель — одним словом, какое-то оружие, однако красный крест на стекле намекал на принадлежность к медицинскому классу. В подтверждении догадки Зебра надела устройство как обычный пояс, примостив банку на пояснице, и со злодейской ухмылкой навелась на меня.

Я не успел и рта открыть, как щелкнула гашетка, меж контактов вспыхнула электрическая дуга, и в грудь ударила трепыхающаяся, что раненая змея, сияющая синусоида цвета свежей крови. Вместо холода тело окутало приятное тепло, а полоска здоровья не только восполнилась, но и перелилась через край, добавив полсантиметра бонусных жизней.

— Расслабься, — девушка не глядя поднесла трубку к банке, и та прилипла, как на магнитах. — Это пушка-исцелюшка. Сто лет о такой мечтала.

— Пушка-исцелюшка, — проворчал, вставая. — Как придумаешь...

Аня вывела описание предмета на голодисплей:

«Пушка-исцелюшка»

Аптечка дальнобойная

Уровень: 10

Мощность: 50 ед. здор/сек

Емкость: 2000 ед. здор.

Откат при прерывании: 10 сек

Бонусное здоровье: 15%

Состояние 100%

Друзей лечит, врагов калечит

— Ей и дамажить можно, — Аня с любовью огладила блестящий бок баллона. — Главное, чтобы враг не спрятался от луча, а то заклинит. Кайф!

— Пора выдвигаться, — хмуро сказала Диана. — Нам осталась только точка.

Город утопал к нервирующей тишине. Если раньше пальба гремела чуть ли не на каждом шагу, то теперь за добрый километр раздался единственный выстрел, оставшийся без ответа, как и многие другие до него. Игроков осталось очень мало, против нас воевали профи, изучившие ярус вдоль и поперек, малейшая ошибка грозила обернуться провалом, и ставки пропорционально возросли. Ведь все, кто зашел чисто поржать и побегать по фану, отсеялись еще на подступах к горе, и руины заполонили прирожденные хищники, готовые ждать добычу до тех пор, пока снежное цунами не сгонит с насиженных мест. Вот и приходилось жертвовать временем и удобством, и любой ценой избегать открытых пространств.

Наш путь лежал по угловатым тропкам среди нагромождений растрескавшихся блоков, подземных галерей и расселин, где порой приходилось протискиваться боком или ползти на четвереньках. Мы спускались в зловонные колодцы и топали по шею в тухлой воде, из которой то и дело с ревом и воплями выскакивали скелеты и бросались прямо в лицо. Мы соблюли все меры предосторожности и благополучно выбрались из очередного перехода в квартале от площади.

В проломе зиккурата, будто рассеченного надвое гигантским мечом, виднелся облицованный белым мрамором приземистый шестиугольный бункер с коваными золотыми воротами на каждой грани. В радиусе сотни метров не лежало ни пылинки, точно площадь тщательно выметали перед каждым раундом. По уму стоило дождаться открытия ворот, и лишь потом бежать на захват, ведь пятак чистой земли обступили со всех сторон руины, где сам бог велел устроить засаду на самых нетерпеливых соперников.

Но проклятое цунами уже дышало в спины, заметно убавив в высоте и ползя на уровне крыш. И снежная пелена, под которой получалось прятаться на первых этапах, полностью иссякла, не оставив любителям покрысить ни шанса. Да и остались ли эти любители вообще, или же нам посчастливилось выйти раз на раз с другими счастливчиками в борьбе за почетное золото?

Пригнувшись, мы добежали до перегородившей улицу колонны — для игрока препятствие плевое, зато можно относительно безопасно осмотреться. Но как ни напрягали глаза, как ни вслушивались, как ни искали упавшие на брусчатку тени, так ничего и не заметили. Скорее всего, вражеский отряд засел на противоположном краю площади, либо сразу за бункером, и только и ждал незадачливых соперников.

Как ни крути, а в обозначенных условиях тактика лишалась всяческих преимуществ, и победят не те, кто придумают и реализуют более крутой и хитрый план, а те, кто нашел лучший лут, сохранил в строю больше бойцов, и не понаслышке знает, с какого конца стреляет ружье. Головной мозг уступал спинному, и мы вторгались в вотчину рефлексов, скорости, точности и удачи, куда ж без нее. Кто кого перестреляет — тот и молодец, а маневрировать и напрягать извилины надо было раньше.

— Что делаем? — спросил, выглядывая из-за баррикады поверх мушки револьвера.

— Можно сразу прорываться, — шепнул Абу, щурясь так, словно впереди простирался пляж под тропическим солнцем. — Можно подождать лавину. Аномалия убивает постепенно, здоровье у нас полное...

— Надо залегать у бункера, — возразила Скачкова. — Он достаточно широк, чтобы прикрыть минимум с двух сторон. Кто последний побежит через площадь — тот и труп.

— А в гайдах что советуют?

— По-разному, — Аня села спиной к колонне и положила аптечку на колени. — Если выживших много — ждать до упора. Если мало — караулить ворота.

— А сейчас как?

— Мало, — Артур приставил ладонь козырьком. — Сколько сидим — и ни одного выстрела. Останься хотя бы три отряда — грохот стоял бы, как на передовой. Сдается мне, бронзы в этом матче не будет.

— Тогда предлагаю двигать к точке. Кто за?

«Кашник» первым поднял руку. Аня взглянула на него, потом на меня и тоже поддержала инициативу. Фемида лишь пожала плечами — большинство всегда право. Обсудив кое-какие детали, я рванул через площадь, вглядываясь в черные проемы и глубокие выбоины. Но руины молчали, раздражая своим безразличием, хотя на такую легкую добычу наверняка нашелся бы охотник. Местная братия азартная донельзя, у кого-нибудь бы палец да дрогнул, но нет — ни звука, ни отсвета прицела.

Прильнув спиной к ребристой плите, еще раз проверил обстановку и описал стволом круг. По условному сигналу соратники обступили реликт с трех сторон, взяв под наблюдение опасные подходы, а Зебра, как наименее боеспособная, осталась караулить тыл. Минуло несколько минут, цунами вплотную подползла к площади, а двери уже заскрежетали в пазах, но враги так и не показались. Неужели мы — последние, а раунд не заканчивается потому, что надо выполнить квест?

Толика напряженного ожидания, и створки медленно поползли в стороны, обнажив просторную полуподвальную комнату с бассейном, над которым парила небольшая — с футбольный мяч — сияющая сфера. Я на миг засмотрелся на застывшие во вращении протуберанцы, и тут к виску будто приложили пакет льда. Сознание осталось на положенном месте, но тело отрезало от мозга, и обомлевшая тушка съехала по стене, оставляя за собой длинную бурую полосу.

В уши набили ваты, язык распух, веки отяжелели, а в остальном ранение напоминало паралич. И что самое паршивое, в падении я отвернулся, из-за чего ракурс не позволял отыскать стрелка и хоть как-нибудь помочь товарищам. Гребаные снайперы, ненавижу, блин... Аня рванула на выручку, но не добежала пары метров, когда бледное тело усыпало алыми маками. Медик выронила искру, рухнула на колени и завалилась на бок, коснувшись макушкой моего живота. Миг спустя заметил отступающую с боем Фемиду — майор прошла не больше нашего, прежде чем завалиться на спину с изрешеченной грудью.

Как ни странно, Абу успел спрятаться в бункере и даже подстрелить одного, но на этом бой и закончился. Парня выволокли из укрытия, бросили в общую кучу и расстреляли в упор из трех стволов. Рассмотрев победителей, понял, что мы дотянули до финала исключительно потому, что не столкнулись с ними раньше. Один — огромный, бородатый, а кепке козырьком назад, черном комбинезоне и бронежилете с распухшей разгрузкой. В руках спаренные АК74 с увеличенными магазинами — такой бандурой впору самолеты сбивать, а не за людьми гоняться. Второй — пониже и щуплее, в побитом пулями стальном нагруднике, байкерской каске, круглых темных очках и с замотанной бинтами половиной лица. Круглый варяжский щит на предплечье соседствовал с обрезом четырехствольного ружья — сразу видно, танк. Третий же носил тростниковый плащ поверх пятнистых куртки и штанов, и японскую соломенную шляпу с вуалью из камуфляжной сетки, держа на сгибе локтя семисотый «ремингтон». Сразу видно — прирожденные головорезы, собаку съевшие на подобных операциях, и неважно, в реале или в игре, ведь талант не пропьешь несмотря на все ограничения. И если бы не эта спецура, мы бы точно победили — без вариантов, просто сто процентов. Вот же... скоты. Не нашли более подходящего развлечения, чем портить квесты новичкам?

— Ничего личного, ребятки, — бородач крякнул и сплюнул в сторону.

— Второе место — результат хороший, — кивнул забинтованный.

— Но недостаточный, — снайпер поднял голову, и я увидел физиономию, от которой половина души полыхнула праведной яростью, а другая похолодела, как от прямого попадания пули.

Надо мной стоял Гордей, мать его, Свободин, и, судя по снаряге, именно он вел эту бригаду. Но зачем? Какого черта тут происходит?