Тень Желтого дракона

Послесловие АСТАДАН БОГАТЫХ ЛЕГЕНД

Роман закончен. Друг из Андижана, прочитав рукопись, позвонил мне и предложил проехать вместе по некоторым местам событий, описанных мной.

Можно ли сосчитать, сколько раз за годы работы над книгой, изучая исторические источники и собирая материал, я побывал в тех местах, исходил и изъездил их! И все же я не устоял перед соблазном теперь, когда книга закончена, вновь увидеть дорогие моему сердцу места, еще раз зримо представить полюбившихся и ставших близкими мне героев бесконечно далеких лет.

Мы встретились с товарищем в Андижанском аэропорту и на его машине отправились в центр Мархаматского района. Там находятся сохранившиеся до наших дней развалины внутренних стен Эрши. Отчетливо видны места башен, можно определить их размеры, расстояние между ними. Заметно и место, где стоял Арк… Прошло столько веков, но безошибочно можно узнать, где были большой и малый пруды. Вот здесь наши предки в течение сорока дней не только выстояли, сдержали натиск шэнбинов, но и вынудили их снять осаду, а затем изгнали с родной земли.

Наш путь лежал дальше, в Араван, — центр одноименного района Ошской области Киргизии. Напоминающая по форме лодку, Ферганская долина с окружающими ее снежными горами — земли древней Давани — теперь принадлежит трем союзным республикам: верхняя ее часть — Киргизии, средняя — Узбекистану и нижняя — Таджикистану. События далеких лет происходили на общей территории народов современной Средней Азии и Казахстана, предки их сообща боролись против ханьских захватчиков двадцать один век назад. Мы привыкли считать, что это время слишком далеко от нас, в глубине веков. Ничего не скажешь: лет прошло немало. Но если в среднем за столетие сменяется три поколения (учитывая лишь деятельную жизнь человека), то получается, что за двадцать один век их прошло по земле всего лишь шестьдесят два. Поставьте шестьдесят два человека в ряд! Он получится не таким уж длинным. В самоотверженной борьбе по изгнанию ханьских захватчиков беспримерный героизм и отвагу проявили наши не столь уж далекие предки… За этот отрезок истории туячи (юечжи), впоследствии называвшиеся кушанами, ассимилировались с туркоязычными и согдоязычными даваньцами, согдаками, аланами Каракумов и Прикаспия, пуштунами, индусами… Кангхи (общее название множества племен на обширной территории) стали узбеками правобережья и левобережья Сырдарьи, казахами, каракалпаками, соединились с уйгурами… Оставшаяся в районе Незамерзающего озера (Иссык-Куля) и в Черно-белых горах (Алатау) часть усуней во главе с племенем хирхизов стала именоваться позже киргизами, а другая часть усуней и остальные древние кочевые народы сращивались с оседлыми народами, в том числе и с даваньцами! Судьба больших союзов племен аланов, аргу, аристаев, обов была такой же. При этом выходившие в разные времена на арену истории племена давали свои имена последующим поколениям этих народов. Ведь древние племена, по-разному называвшиеся в разные периоды истории, не исчезали, и новые народы не могли, как говорится, с неба свалиться на пустые места. Новые поколения — шестьдесят второе, шестьдесят третье, шестьдесят четвертое поколения туячей, кушанов, кангхов, хуннов, усуней, согдаков, даваньцев, аргу, аристаев, аланов… — это сегодняшние узбеки, киргизы, таджики, казахи, туркмены, азербайджанцы, татары, каракалпаки, уйгуры, монголы, калмыки!..

Над Араваном возвышается Айирмачташ — отдельно стоящая гора. Дальше — цепь гор Чилустун. Здесь происходила кровопролитная сеча, задержавшая на несколько дней войско ханьцев.

Вот мы пересекаем Акбуру. Мирно течет она, унесшая в те давние времена много крови, облегчившая даваньцам возможность встретить острыми мечами первые тысячи ханьского войска.

Выехав на отрезок дороги Ош — Фрунзе, мы мчимся мимо Джалалабада. Здесь, через этот город, проходит древняя кугартская дорога — свидетельница бесславного бегства остатков ханьского войска.

Примерно через час неторопливой езды мы попадаем в село Маси. Здесь отважные табунщики, не желая отдать своих аргамаков захватчикам, устроили шэнбинам кровавую бойню. Какой же неизгладимый след в истории смогли оставить простые табунщики, горные джигиты, проявившие незаурядную смекалку и воинскую доблесть!

На подступах к Ташкумиру, городку киргизских угольщиков, буйная река Нарын, называвшаяся в древности Йенчу Огоз, вырывается из горных теснин на просторы долины. Здесь, примерно на месте первого моста, описанного в книге, теперь сооружен современный мост. Мы едем по той же самой дороге, но ныне расширенной, улучшенной, с твердым покрытием. Горы, нависающие над дорогой и рекой, — те же. Две с лишним тысячи лет для них — почти то же, что для человека два с лишним дня. Все же много воды протекло в Нарыне за два тысячелетия! А возможно, одни и те же капли десятки и сотни раз протекли под этим же мостом, превращаясь в пар, в тучи, в снег, вновь и вновь проливаясь дождем в реку.

Зато неузнаваемо изменился этот край в последние десятилетия. Изменились люди, потомки тех, кто сбрасывал здесь камни на головы шэнбинам. Но они сохранили гордый, непокорный дух своих предков, твердость и решимость самоотверженно защищать Родину в борьбе против чужеземных захватчиков.

Мы приближаемся к древней Хайломе. Здесь даваньцы уничтожили целое войско Хань! В середине последующего тысячелетия Хайлому назвали Кетмен-тюби, а в последние годы — Токтагулом в честь родившегося в этом крае известного киргизского народного акина.

В долине древней Хайломы я не впервые. На берегу реки на пологом склоне горы находится давнее место паломничества окрестного населения. Называют его Чопан-ата, что означает святой отец-чабан. По преданиям, здесь, в одной гробнице, сложенной из камней и кирпичей, похоронено четыре человека. Значит, захоронение совершено в доисламский период, в глубокой древности. Возможно, это был астадан зороастрийцев. Говорят, что надгробие уже несколько раз переделано за долгие годы.

Об этой могиле и ныне рассказывают легенды. Видимо, их сочиняли и дополняли несколько поколений людей, живших в этом краю. Говорят, что святой отец-чабан был немым. В его далекое время здесь был бой с яджужами-маджужами, прибывшими со стороны восхода солнца. Своими заклинаниями немой превратил рога коз и диких архаров в копья, а самих животных в воинов. Так жители этих гор сумели отразить нашествие бесчисленных яджужей-маджужей. Чопан-ата не заботился о себе. Попав под снежную лавину, он упал в реку и погиб.

Святого Чопан-ату похоронили здесь, а вместе с ним — еще трех отважных воинов. По другой легенде, Чопан-ата не был мужчиной. Заклинала коз и архаров молодая девушка. Она переодевалась мужчиной и, чтобы ее не выдал нежный голос, прикидывалась немой.

Сложены легенды и несколько иного характера.

Говорят, что здесь лежат две пары возлюбленных. При жизни девушки-подруги, пользуясь своим большим сходством, часто выдавали себя друг за друга. Безмерно любящие каждый свою невесту, джигиты мучились ревностью. На войне с яджужами-маджужами трое из них погибли — обе невесты и один жених (в то время женщины воевали наравне с мужчинами). Оставшийся в живых жених не мог различить, которая из мертвых девушек его невеста, и похоронил их рядом, оставив место в гробнице и для себя. А потом подумал: если узнаю на том свете свою невесту, что же будет делать другая? Похоронил и погибшего джигита рядом. Остаток жизни он прожил одиноким пастухом, а когда постарел, каждый вечер заходил ночевать в гробницу и по утрам выходил вновь. Однажды утром камни, которыми был заложен вход в гробницу изнутри, остались неразобранными. Тогда, согласно завещанию старого чабана, молодой табунщик замазал отверстие. Спустя какое-то время, по легенде, гробницу открыли и обнаружили, что один из лежащих был похоронен без головы.

По обе стороны могилы растут четыре йилгина — так местные жители называют кустарник. Два куста — мощные, крупные, а два других — потоньше, нежнее. Их макушки чуть склоняются друг к другу. Стволы их темно-красные, более яркие, чем обычно бывает. Таких йилгинов я нигде не видел. Говорят, что кровь возлюбленных, погибших на войне, не ушла в землю, а перешла в йилгины. В прошлом, когда над краем нависала угроза, жители, сделав копье и рукоятку для кинжала из стволов этих йилгинов, отдавали оружие в руки самым отважным воинам, здесь же благословляли джигитов на битву. Население этого края и поныне почитает могилу Чопан-ата, многие верят в ее волшебную силу.

Это может вызвать улыбку. Как же так: в наше время верить в легенды и чтить древнюю могилу? Да, если задуматься, можно и нужно чтить, ответил я сам себе. Нужно чтить могилы героев, защитников Родины! Современники пли далекие предки, они — народные герои! А жизнь народа исчисляется тысячами, десятками и сотнями тысяч лет!

Каждый из живущих умрет. Но как и кем сам ты уйдешь из жизни? Сделают ли защитники Родины из дерева, выросшего над твоей могилой, копья и рукоятки для оружия?!

В этой древней могиле, о которой сложено так много легенд, не покоится ли прах моих героев Камчи и Ботакуз, Бургута и Айтуккан?! Фиалки, такие красивые и нежные, цветущие вокруг могилы, показались мне раскрытыми глазами юных женщин и девушек, погибших в боях в дни осады Эрши и позже, когда они вместе с мужьями и женихами изгоняли ханьцев из пределов родной земли.

Первый раз в эти места я приезжал более десяти лет назад. Тогда я только собирал материал для книги. Но мои герои уже начали со мной разговаривать. В то время Токтагульская гидроэлектростанция еще строилась. Приехав в этот раз, мы с другом из Андижана увидели, что на месте долины, описанной в книге, плещет о скалистые берега огромное синее море — Токтагульское водохранилище!

Древняя могила осталась глубоко под водой. Но память о героях, как живительная влага из арыков, вливает новые силы в народы древней земли.

Героизм передается из поколения в поколение. Возможно, это — работа генов. Но я твердо знаю одно: любовь к Родине, героизм и самоотверженность передаются и народной памятью! Это она, память народа, на века сохраняет имена и образы народных героев. Потому так дороги и близки нам далекие предки — и те, кто первыми поднялись на борьбу с ханьскими завоевателями, и те, кто изгонял позднейших поработителей, и новые, наши уже, поколения, отстоявшие завоевания Великого Октября от интервентов и гитлеровских захватчиков. Ради этой памяти народной я и написал свою книгу.