Тень свободы

Глава 16 Станция Шон: миссия выполнена

«…хотела, чтобы он задавался вопросом, почему его выставляют из шлюзового отсека без скафандра».

Гнев вздымался в душе внутри майора Джона Поле словно цунами во время прослушивания им записи «переговоров» Кристофферсона с лейтенантом манти. По недосмотру (который Поле планировал исправить, как только завершится текущий кризис) он не получил доступа к системам наблюдения за пределами «Виктор-7» после того как системы Станции Шон перешли в режим чрезвычайной ситуации, а это означало, что он не имел возможности увидеть или хотя бы услышать разговор Кристофферсона с манти до того как капитан вернулся с записью всего инцидента.

– «Неувязочка», мать их! – В очередной раз выругался Поле, вспомнив выражение лица этой суки МакВильямс пока она многословно рассыпалась в «извинениях» за «временную невозможность» подключить его к аварийной системе. Как она его заверила, это была чисто программная ошибка и техники коммандера МакВи её тут же исправят как только станции вернётся в режим нормального функционирования и её люди освободятся от своих обязанностей по аварийному расписанию.

От этого воспоминания у майора даже свело скулы, но в данным момент он ничего не мог с этим поделать. Кроме того, сейчас у него наклёвывалась проблема посерьёзней.

– Сэр, эта манти – настоящая психопатка! – Категорически заявил Кристофферсон. – Она явно провоцировала меня на нападение, лишь бы дать предлог своему ручному громиле прикончить меня!

Невнятное ворчание Поле может быть и содержало капельку сочувствия к потрёпанным нервам его подчинённого, но, если честно, он должен был признать, что вселенная никуда бы не делась если бы кто-то из манти вычеркнул Кристофферсона из списка живых. К сожалению, это не означало, что оценка капитаном здравомыслия этой Хеарнс была ошибочной.

– Простите, сэр, – почтительно вступила в разговор капитан Леони Ашер – командир роты «С» – почему бы не для разнообразия не предположить, что эти люди имеют в виду именно то, что говорят?

– Что? То, что они придут сюда, убрав нас с дороги? Фактически напав на объект, безопасность которого гарантирована Жандармерией Лиги?

Поле посмотрел на неё, и она слегка пожала плечами.

– Сэр, не поймите меня неправильно. Я не призываю просто лечь под первого же неоварвара и начать получать удовольствие. Но эта манти права, Завала уже разнёс четыре линейных крейсера. Вполне может быть, что он психанул и сорвался с катушек так и не поняв каких действий ждали от него командиры посылая его сюда. Это вполне может быть правдой. Чёрт, наверняка это и есть правда! Но он уже вляпался в прямые военные действия, и я считаю, что мы должны всерьёз рассмотреть возможность того, что он продолжит переть в лобовую. Посмотрим правде в глаза, сэр – он всерьёз считает, что должен вытащить своих людей.

– Ты думаешь, что он загнал себя настолько далеко в угол, что не оставил себе другого выбора кроме как продолжать идти вперёд? Он должен получить то, за чем пришёл, чтобы хоть как-то прикрыть свою задницу, когда его начальство узнает, какого именно рода он спровоцировал инцидент с Лигой?

– Да, сэр, что-то в этом роде, – кивнула Ашер.

Поле задумался над сказанным ей. Поскольку ещё два его ротных – капитан Майерс и капитан Тручинский – вместе со своими подразделениями в настоящий момент выполняли задания вне станции, Ашер и Кристофферсон оставались его единственными старшими офицерами на борту. И хотя Ашер была младше Кристофферсона и два взвода её роты в данный момент не было на станции, она несомненно являлась более ценным активом. Она всегда была умнее – на самом деле намного умнее – чем остальные капитаны, поэтому Поле послал именно Кристофферсона на встречу с манти. Если те действительно сорвались с катушек – как ясно показало уничтожение кораблей эскадры Дубровской – и если что-то пошло бы не так и он бы потерял одного из них, то было предпочтительнее, чтобы этой потерей стал Кристофферсон. Всё вышеназванное предполагало, что ему следует предположить, что Ашер права и… скорее всего, абсолютно права.

К сожалению, у него самого не было выбора. Губернатор Дуэньяс, лично связавшись с ним по кому, отдал ему прямой приказ и наверняка не преминул сделать официальную запись этой беседы, что оставляло Поле очень мало простора для манёвра. Если бы он отпустил интернированных манти, это стало бы неподчинение прямому приказу законного начальника. Жандармерия и так будет в ярости от его капитуляции под угрозой какого-то неоварварского флота, и уж совсем безнадёжной ситуация станет если учесть крайне неудачный прецедент, который будет установлен. Если он не только подастся на угрозы, но сделает это вопреки прямому приказу, то неизбежно вручит комиссии по расследованию – и последующему военному трибуналу – самую большую в мире кувалду, которая разнесёт его карьеру на самые мельчайшие осколки. И можно быть уверенным, этот чёртов Дуэньяс сделает всё от него зависящее (и использует каждую возможность), чтобы объявить виноватыми в катастрофе всех кроме себя.

Майор Поле не сомневался, что губернатор в данный момент занят подтасовыванием документов, результатом чего станет официальное объяснение делающее уничтожение эскадры вице-адмирала Дубровской полностью её ошибкой. Сама по себе мысль была смешной, но в споре мёртвого адмирала Пограничного Флота и живого губернатора Пограничной Безопасности лучшие шансы были у того, кто ещё который ещё дышит, в не зависимости от наличия таких небольших неприятных нюансов как факты. При этих обстоятельствах последняя вещь, которую Поле мог себе позволить, это одновременно разочаровать Дуэньяса и дать ему повод повесить унизительную капитуляцию Лиги на него. В конце концов, кто-то должен стать козлом отпущения за всё произошедшее, и этот кто-то должен будет молиться, чтобы единственным последствием всего случившегося для него окажется быстрый и бесславный конец карьеры. Наиболее вероятно, что начальство примет решение явить остальным показательный пример. А Джон Поле не имел никаких намерений этим примером становиться. Уровень выживаемости экс-жандармов, которые становились гостями пенитенциарной системы, был слишком низок для этого.

Проблема заключалась в том, что Ашер скорее всего права по поводу готовности Завалы идти до конца. Тот действительно мог отправить абордажную команду для силового решения своей задачи. И если он потерял всяческое представление о реальности, то где гарантии, что он действительно не будет рассматривать солларианских жандармов как обычных пиратов, когда те окажутся у него в руках!

– Мы не можем просто притвориться мёртвыми или сделать вид, что нас нет, – сказал он наконец. – Это абсолютно недопустимо.

Кристофферсон и Ашер переглянулись, потом снова скрестили взгляды на нём, и он широко улыбнулся.

– Они могут мечтать, что их задание окажется лёгкой прогулкой, – продолжил Поле. – Коли так, мы сможем продемонстрировать всю глубину их заблуждения. У нас, скорее всего, здесь больше солдат, чем у них Морской пехоты на борту, а входов в модуль не так уж много. Мы знаем эту станцию чертовски лучше и у нас преимущество оборонительной позиции. Наше вооружение гораздо тяжелее, чем то, что они притащили с собой, – он небрежно ткнул пальцем в застывшую на экране картинку. – Если они хотят войны, то получат резню!

– А если они используют кластеры ПРО своих крейсеров, чтобы сделать вход снаружи, сэр? – Засомневалась Ашер.

– Даже маньяк не пойдёт на это, махнул рукой Поле. – Ты думаешь, что они собираются рисковать взрывной разгерметизации всего модуля, когда так стремятся получить назад целыми и невредимыми своих людей? – Он покачал головой. – Нет, если они попытаются пробиться сюда, они будут вынуждены играть на нашем поле. И когда это случиться, мы пустим им кровь.

Взгляд Ашер выдавал её сомнения, и майор посмотрел на неё.

– Я не собираюсь, имея прямой приказ, просто так, даже не попробовав посопротивляться, отдать им их людей, – категорически заявил он. – И надеюсь, что они проявят больше здравомыслия как только поймут во сколько трупов им обойдется попытка освободить тех силой.

Похоже Ашер всё ещё оставалась при своём мнении, но Поле было на это наплевать. Он и сам ни на цент не верил в то, что сможет удержать интернированных манти. Но был уверен, что сможет нанести манти существенный урон в случае любой попытки проникнуть в сектор «Виктор-7». И когда это произойдёт, они отступят, чтобы заново всё обдумать. В этом случае, на месте этого Завалы, он поискал бы новые способы нажать на Дуэньяса. Поле ни на секунду не сомневался, что тот кто располагает единственными боеспособными кораблями в звёздной системе, сможет рано или поздно найти способ дожать губернатора, особенно если упомянутый губернатор торчит на открытом месте, где того можно прихлопнуть не гробя при этом кучу собственных людей. И если Завала сможет «убедить» Дуэньяса отменить приказ о задержании экипажей мантикорских кораблей – даже под очевидным принуждением – то у майора окажутся развязаны руки.

– А если манти смогут убедить Дуэньяса выкинуть белый флаг, я и в этом случае ничего не теряю, – подумал он. – Допустим, я потеряю несколько десятков жандармов и затем верну мантикорцев – «чтобы предотвратить дальнейшее кровопролитие» – то может быть даже смогу представить это как ошибку Дуэньяса, который запретил мне сразу сделать это. Если я правильно сформулирую рапорт, из которого будет чётко видно, что я был готов идти до конца и сдал обратно только ради сохранения жизней граждан Солнечной Лиги, которым угрожала смерть от руки кровожадных неоварваров, как только стало очевидно, что мой гражданский начальник катастрофически недооценил серьёзность ситуацию, то Жандармерия будет в чертовски лучшей позиции и сможет выставить уже Безопасность в качестве козла отпущения во всей этой ситуации.

* * *

– Время вышло, миледи, – напомнил Гутьеррес.

– Действительно, – согласилась Абигейль. – Похоже, пора выдвигаться, но нужно расчисть дорогу. Не будешь ли ты так любезен, Матео?

– Разумеется, миледи.

Гутьеррес кивнул и оглянулся, чтобы убедиться, что все его люди находятся там, где он их расставил, после чего осторожно подошёл к повороту коридора по которому удалился разозлённый до белого каления Кристофферсон. Он выдвинул в проём коридора датчик сканера, и разноцветная подробная схема прохода появилась на внутренней стороне шлема его скафандра. Он проанализировал видимую часть спектра, затем инфракрасный и ультрафиолетовый диапазоны и удовлетворённо хмыкнул, обнаружив ожидаемое – паутина лазерных «растяжек» охватывала последнюю треть – около сорока метров – коридора. Декомпрессионные люк в дальнем конце коридора, где переход фактически упирался в оболочку модуля «Виктор-7», был закрыт, но в нём наличествовало несколько подозрительно выглядевших щелей – словно бойницы в сверхпрочной панели.

Углублённое обследование показало, что лазерные лучи испускались установленными на переборках и верхней палубе противопехотными минами. Мимикрирующее нанопокрытие тех позволяло им оставаться незаметными на фоне панелей, к которым они были прикреплены, но установившие их люди были жандармами, более опытными в бандитизме, чем собственно в военном деле. Они даже не потрудились отсоединить лазерные датчики от мин, так и оставив их закреплёнными прямо на корпусах, с учётом этого, его сенсорам было совсем не сложно обнаружить эти мины по встроенному источнику энергии.

– Знаете что, миледи, – рассеянно сказал он, продолжая оценку оборонительной позиции солли, – если бы мы построились в колонну по двое и промаршировали по середине прохода – да, совсем забыл, ещё стоило бы нарисовать большие мишени на груди – то тогда многим из нас не поздоровилось бы.

– Матео, я знаю насколько ты хорош, – успокаивающе ответила Абигейль. – Не стоит злиться на них только потому, что они не такие. Я уверена, тоже стараются делать всё хорошо.

– Если Вы правы, то это пугает.

Он изучал показания датчиков ещё некоторое время, а затем кивнул.

– Всё, что мы ожидали, миледи. Не слишком изящно, но давайте будем честными. Это прямой коридор к входным взрывоустойчивым дверям. Сколько здесь места для хитрых трюков?

– Я думаю, что зависит от многих факторов, – ухмыльнулась она. – Давай, Матео, пришло время напомнить о себе.

– Сей момент, миледи.

* * *

Личный состав отделения Жандармерии, занимавший позиции сразу позади этого взрывоустойчивого люка так и не смогли засечь работу сенсоров Гутьерреса, но командир отделения сержант Клинтон Абернати по мере того как шло время нервничал всё сильнее. Творилось совсем не то дерьмо, на которое он подписывался, а слухи о том, что именно эта конкретная банда неоварваров уже натворила, делали всё намного хуже.

Ему не нравилось всё это и он не разделял уверенность майора Поле, что эти люди отступят стоит им только столкнуться с реальным сопротивлением. Может быть потому, что именно ему и его отделению предстояло первыми продемонстрировать это «реальное сопротивление».

Были три пути, соединявших «Виктор-7» с остальной частью Станции Шон. Этот – начинавшийся от площадки главной лифтовой шахты – был самым прямым и широким, что делало его самым вероятным направлением полноценного штурма. Второй маршрут пролегал через систему труб главной централи снабжения и утилизации. Этот лабиринт, тесный и извилистый, изначально не предназначался для передвижения людей, но однако всё же позволял добраться до гарнизона модуля. На данный момент, все его усиленные декомпрессионные переборки были задраены и оснащены дистанционными системами контроля целостности, чтобы предупредить защитников в случае проникновения кого-либо за них. Вряд ли кому-то придёт в голову воспользоваться этим путём, но – если всё же кто-то попытается реализовать эту идею – не потребуется много времени для переброски блокирующих сил в нужное место.

Третий возможный путь проектировщиками станции задумывался как маршрут экстренной эвакуации и там было меньше взрывоустойчивых дверей, так как он должен был оставаться открытым и доступным для тех, кто попытается покинуть «Виктор-7» в случае катастрофы. Хорошей новостью было то, что этот маршрут представлял из себя сплошные изгибы и был гораздо уже, чем осевой проход, хотя и более доступным, чем трубопроводы главной транспортной централи. Именно для прикрытия его пришлось направить большую часть людей, но там были хорошие огневые позиции и манти придётся выйти на открытое место, чтобы добраться до них.

«Но всё е…»

– Движение! – внезапно воскликнула капрал Марджори Пареха.

– Что? Где?! – встрепенулся Абернати, подключаясь напрямую к портативному дисплею отображающему картинку со скрытых камер наблюдения по ту сторону взрывоустойчивых дверей.

– Зебра-танго! – уточнила Пареха.

* * *

Гутьеррес сопровождал взглядом свой миниатюрный робот-разведчик ползущий по потолку коридора. Тот как раз остановился чуть не доходя до линии первых мин. На самом деле лейтенант уже выяснил всё что хотел, но оценка скорости реакции противника должна была стать ещё одним кусочком информации.

– Один...два...три...четыре...

Он успел досчитать до семи и только тогда очередь пульсерных стрелок из бойницы разнесла его «паучка».

– Господи, – проворчал он. – Такие же жалкие клоуны, как те убл... Я имею в виду, как те ослы на Тиберии, миледи.

Он покачал головой. Семь секунд на то, чтобы среагировать, и вместо одного выстрела дебилы выпустили чуть ли не целую обойму! Отрикошетившие стрелки разнесли три их собственных мины, и это при том, что датчик не мог сообщить ему ничего нового!

– Не жалуйся, Матео, – строго сказала Абигейль.

– Да я не жалуюсь. Просто...

Он пожал плечами, как раздосадованный профессионал разочарованный сделанной кое-как работой потенциального конкурента, и перевёл взгляд на главного корабельного старшину Франклина Масгрейва, боцмана «Тристрама».

– Готов, Фрэнк?

– Готов, – подтвердил Масгрейв.

– Тогда сделай нам вход.

– Приготовиться к взрыву!

Масгрейв только высунул дуло своего оружия за край коридора и нажал на спусковой крючок. Это был неудобный угол и, несмотря на стабилизирующую демпфирующую штангу, упирающуюся противоположным концом в одну из лифтовых шахт, отдача была значительной. Но Масгрейв был готов к этому. Он удержал контроль над взбрыкнувшей пусковой установкой без особых проблем, а траектория полёта снаряда была запрограммирована с учётом отдачи ствола в момент схода того с направляющих. Из-за малой дистанции – противоположный конец прохода был фактически в опасной зоне пусковой установки - и того факта, что никто в здравом уме не хотел бы находиться ближе сорока-пятидесяти метров от кинетического удара настолько мощного оружия, они значительно снизили нормальный темп ускорения и использовали химическую кумулятивную боеголовку вместо стандартного оперённого болта. Даже это было достаточно скверно, поскольку заряд был разработан для поражения лёгкой бронетехники, но по крайней мере подавляющее большинство энергии взрыва израсходуется уже по другую сторону взрывоустойчивой двери.

У сержанта Клинтона Абернати оставалось лишь одно мимолётное мгновение на опознание противотанковой ракетной установки до момента выстрела, и это стало единственным предупреждением перед тем как он, взрывоустойчивая дверь и всё его отделение перестали существовать.

* * *

– Езус Христ!

Неприятный сюрприз вырвал богохульство из уст Кристофферсона, когда отделение Абернати прекратило своё существование.

– Это же ПТУРС! – воскликнул его старший ротный сержант.

– А то я не понял?! – рыкнул Кристофферсон, бросив на того яростный взгляд, заставивший того заткнуться. – Передай лейтенанту Будро усилить Осевой-Один и Осевой-Три. И скажи его людям, чтобы держали свои чёртовы головы пониже! Эти ублюдки притащили более тяжёлое оружие, чем мы расчитывали.

* * *

– Это было шумно, – отметил Гутьеррес. Он запустил в коридор очередной дистанционный сенсор и поморщился, – и грязно.

– У них была возможность выбрать другой путь, Матео, – жёстко ответила Абигейль. – Как ты сам сказал, даже те ублюдки на Тиберии были умнее! Продолжаем.

– Как скажите, миледи.

* * *

"Ну, по крайней мере, они не стесняются, – буркнул майор Поле, всматриваясь в тактический дисплей. Ни один из виденных Кристофферсоном во время "переговоров" с лейтенантом Хеарнс манти не имел при себе подобного оружия. Это осложняло ситуацию, но тяжёлое оружие будет менее полезным для нападающих, когда они окажутся внутри «Виктор-7». Больше не было столь удобных позиций для запуска ракет как на том рубеже, а в тесных переходах модуля никто предварительно не облачившись в собственную силовую броню не захочет находиться рядом с эпицентром взрыва.

Это была хорошая новость. Плохая же новость заключалась в том, что теперь, когда они прорвались через позицию отделения сержанта Абернати, число возможных маршрутов их движения увеличилось. Люди Поле знали внутреннее устройство своего жилья гораздо лучше, чем могли знать манти, но потребуется много бойцов, чтобы перекрыть все возможные подходы с огневой мощью, достаточной для противодействия людям, оснащённым таким тяжёлым оружием.

Он задумался, не согласиться ли на возврат интернированных теперь, когда манти продемонстрировали серьёзность своих намерений, но решил что не имеет такой возможности... пока. Если он не хотел стать тем кто окажется крайним в этом фиаско, он должен быть в состоянии доказать, что действительно пытался подчиняться отданным ему нелепым, необоснованным приказам, и это означало, что ему придётся понести тяжёлые потери прежде чем он признает неизбежное и с сожалением сдастся. Радовало только одно – его командный пункт располагался вдали от рубежей обороны. Он был уверен, что у него будет время, чтобы набрать достаточно жертв для прикрытия собственной задницы прежде чем ему лично придётся взять в руки оружие.

* * *

– Та-а-к, миледи, дальше придётся импровизировать, – протянул Гутьеррес.

Атакующие уже преодолели два отмеченных взрывоустойчивыми дверями декомпрессионных рубежа по направлению к сердцу «Виктор-7» в чём им очень помогли данные, скаченные с планшета аварийных групп. Кроме себя и Гутьерреса, Абигейль скачала копии руководства по ликвидации аварий на комы скафандров Никасио Ксамару, помощника тактика «Тристрама», главному старшине Масгрэйву и остальным старшинам, прикреплённым к абордажной партии. Сейчас Абигейль и Гутьеррес, не смотря на разделявшее их расстояние в добрых пятьдесят метров, совместно изучали 3D-модель фрагмента модуля.

– Можно попробовать воспользоваться вот этим техническим каналом, – подумал вслух Гутьеррес, отмечая лаз знаком вопроса на их общем виртуальном дисплее. – Это позволило бы нам просто обойти их позицию.

Он подсветил закрытые взрывоустойчивые двери с бойницами прямо напротив его текущей позиции, где жандармы создали очередной опорный пункт.

– Если бы нашей задачей было пробиться в модуль, то идея скорее всего имела бы смысл, – возразила Абигейль. – А так как мы...

– А так как нам нужно не это, то, я полагаю, нам придётся снова постучать в дверь, – продолжил Гутьеррес.

Лейтенант, расслабившись, на мгновенье задумался. Как он сам отметил – придётся импровизировать. Чтобы проникнуть в опорный пункт, мантикорцам придётся преодолеть относительно крутой изгиб коридора. Проблема состояла в том, что как только они высунут головы из-за попорота, на них тотчас же обрушится огонь с прекрасно защищённой позиции жандармов. Также здесь не было места для развёртывания пусковой установки Масгрейва. Звено морпехов в соответствующей силовой броне, с тяжёлыми трёхствольниками и плазменными винтовками разобралось бы с этой тактической проблемой в лобовую. Он же, не имея их снаряжения, просто был вынужден что-то приспосабливать, изобретать и… всё равно идти дальше.

– МакФарлан!

– Да, лейтенант? – отозвался Уильям МакФарлан, старшина первого класса.

– Давай сюда твоего маленького друга.

– Уже в пути, лейтенант.

МакФарлан, один из специалистов отдела по борьбе за живучесть «Тристрама», подобрался сзади к Гутьерресу меньше чем через минуту. Морпех, ставший личным телохранителем, отполз немного назад и поднёс свой наручный комп поближе к старшине.

– Нам надо вынести эту дверь, – показал на дисплее Гутьеррес. – Надеюсь, твой питомец справится?

– Без проблем, – ответил МакФарлан. – Правда, парни с той стороны попытаются остановить его.

– Думаю, что мы что-нибудь придумаем, – успокоил его Гутьеррес. – Конечно, я понимаю, что здесь больше подошёл бы «Браво Чарли», но, думаю, мы справимся.

– Не обижайте «Денни», лейтенант! – усмехнулся МакФарлан. – Он всё сделает классно.

– Ну что ж, тогда у займусь группой поддержки, а потом ты сможешь продемонстрировать на что он у тебя способен.

* * *

Сержант Норманн Дрейфус жалел, что его контактный скафандр не позволял по-старинке отереть пот со лба. Это ничего конечно не изменило бы, но, по крайней мере, он почувствовал бы себя лучше.

Ещё он чертовски хотел знать, чем же сейчас заняты затаившиеся за поворотом коридора манти. К сожалению те систематически всё уничтожали все установленные жандармами сенсоры. Фактически, по мере продвижения они с издевательской лёгкостью сметали все следящие системы со своего пути. Очевидно, что те кто их размещал, спрятали их не так хорошо как думали, а это, в свою очередь, означало, что самое большее на что он был сейчас способен – это гадать, чем они сейчас заняты. И это не делало его счастливым... и то, что их текущая позиция похоже находилась сразу за изгибом коридора, ничуть не добавляло ему оптимизма.

Нападавшие продвигались внутрь модуля по двум отдельным маршрутам, двигаясь с определённой степенью осторожности, но не прилагая особых усилий чтобы скрыть свои намерения. В скрытности и не было особой необходимости, поскольку имелось не так уж много доступных проходов.

– Альтабани, что-нибудь есть? – спросил он у своего специалиста по датчикам.

– Нет, – ответила она. – Ты думаешь, я промолчала бы, если бы что-нибудь увидела? Дерьмо, Норм! Я знаю, что они за углом, но...

Что-то стукнуло и, отрикошетив от переборки, покатилось с внешней стороны люка.

– Граната! – крикнула Альтабани, когда взрывное устройство, отскочив от бронированной двери, тут же замерло уцепившись крошечным тяговым лучом активированным метнувшей его мантикоркой за ближайшую поверхность.

Мантикорка во многом не соответствовала представлениям Матео Гутьерреса о должном уровне подготовки, но для флотской штафирки была в целом неплоха. Она следила за иконкой на своём дисплее, контролируя продвижение её по предписанной траектории к задраенной бронированной двери, а затем активировала тяговый луч. Пусть она немного промахнулась, зафиксировав гранату на палубе в десятке сантиметров от двери, а не на одной из панелей, но это было достаточно близко и она нажала кнопку взрывателя.

Дрейфус отскочил назад и откинулся на спину – резко – когда ослабленная дверью взрывная волна достигла его. Алтабани выругалась – сенсор, который она только что просунула через одну из бойниц, был уничтожен, а ещё один солдат Дрейфуса, не успев отступить от бойницы, с пронзительным визгом был отброшен близким взрывом более чем на метр. Его контактного скафандра и навесной брони было более чем достаточно, чтобы защитить его от той малости, что пробилась через бойницу; его визг стал следствием шока – и страха – в большей степени нежели реальных травм.

Но этим всё и ограничилось, и Дрейфус, почувствовав прилив облегчения, снова привстал на одно колено.

Альтабани уже загоняла другой датчик на место, и Дрейфус продемонстрировал оскал вверенному ему отделению.

– Если это лучшее, что у них есть, то они облажались, – подбодрил он своих людей.

* * *

– Очень мило, – постановил Гутьеррес. – Давайте добавим ещё.

Дюжина мантикорцев и грейсонцев отправили гранаты за угол, рикошетом от переборки к бронированной двери.

* * *

Когда с другой стороны посыпались гранаты, взрывоустойчивая дверь легонько завибрировала, глуша грохот новых взрывов, но ни один из них не был достаточно близок и силён как тот первый, к тому же все они, казалось, происходили на большем расстоянии от дверей.

– Центральный, это Дрейфус, – передал сержант по комму. – Они производят много шума, но я не думаю, что они добьются хотя бы чего-нибудь.

– Хорошо! – отозвался капитан Кристофферсон. – Держи нас в курсе и...

Мир сержанта Дрейфуса исчез в пламени взрыва.

* * *

– Говорил же я, не стоит недооценивать Денни, – самодовольно заявил МакФарлан Гутьерресу.

– Буду иметь в виду, – отозвался Гутьеррес, изучая развороченный люк сенсорами скафандра.

Он действительно предпочёл бы «Браво-Чарли» – один из бронированных роботизированных зарядов на антигравитационной платформе стоящих на вооружении Королевской морской пехоты Мантикоры. Конечно, это было бы чересчур против простой бронированной двери гражданского класса. И хотя робот МакФарлана «DNI-1», изначально задуманный для работы в зонах аварийных разрушений, не был предназначен для выполнения этой задачи, но под прикрытием петард и дымовых шашек он доставил ​​кумулятивный заряд с должной аккуратностью и точностью. Не имея в отличие от «Браво-Чарли» собственной брони, он всё же прекрасно чувствовал себя в агрессивных средах, что очень быстро выводили из строя или разрушали стандартных роботов. Если бы жандармы заметили его появление и смогли бы обстрелять , то, несомненно, уничтожили бы его, однако использованные мантикорцами «хлопушки» были слишком маломощными, чтобы причинить ему реальный вред.

И вот сейчас Гутьеррес обозревал обломки того, что мгновенье назад было взрывоустойчивой дверью.

– Фрэнк, Уилки, вперёд и прикройте нас, – сказал он и двинулся по проходу. – Похоже нам потребуется пара-другая минут, чтобы расчистить дорогу.

* * *

Майор Поле в сердцах чертыхнулся когда на его тактическом дисплее обновилась картинка.

Манти продвигались не слишком быстро, но, как было болезненно очевидно, совсем не потому что его люди их тормозили. Его ожидания, что начнёт наносить им катастрофические потери прежде, чем они смогут продраться через опорные пункты, не оправдались. Вместо этого они избрали другую тактику – решив продемонстрировать, что имеют неисчерпаемый запас гранат и подрывных зарядов. Всё, чего он действительно достиг своими «опорными пунктами» – заставил их использовать некоторое количество взрывчатых веществ, чтобы проложить через них свой ​​путь.

«Ладно. Они явно сосредоточили свои усилия по «Осевой-Три», но когда – если – они преодолеют ещё пару взрывобезопасных дверей, то окажутся в одной из общественных зон «Виктор-7», предназначенной для пребывания особо важных посетителей: просторный, благоустроенный шестидесятиметровый отсек представляющий собой живописную лужайку со столами для пикников, рассеянными тут и там шезлонгами и даже небольшим декоративным прудом с фонтаном».

Он прищурился. Поле рассчитывал, что, согласно теории о необходимости трёхкратного перевеса нападающих над защищающимися, короткая огневая дистанция и ограниченные сектора обстрела сыграют ему на руку, но эта лейтенант Хеарнс была, похоже, гораздо более опытна в абордажном бою чем любой из его людей. Она заставляла ограниченные сектора обстрела работать на атакующих, а не на защитников, так что, возможно, ему просто нужно существенно увеличить дистанцию огня.

Он прикинул свои возможности. Практически все люди Кристофферсона были уже поделены между подходами, и он не смел прореживать передний край обороны. Последнее, что ему нужно, это открыть второй маршрут вторжения! Что оставляло ему только два недоукомплектованных взвода роты капитана Ашер. Ему необходимо сохранить хоть какой-то минимальный резерв, но если он переместит один из её взводов для укрепления уже прикрывающей отсек команды Кристофферсона, а затем прикажет отступить другому отряду, прикрывающему взрывобезопасные двери между ним и манти...

* * *

– Миледи, если ваш безумный план и правда сработал, то похоже мы почти добрались, – по закрытой линии связи с Абигейль заметил Гутьеррес. – Будь я на месте жандармов, как ты думаешь, где бы я сосредоточил свои силы? Прекрасные широкие сектора обстрела и множество возможностей для перекрёстного огня по единственной двери, из которой вот-вот появятся плохие парни.

– Это место прямо-таки создано для огневой ловушки, не так ли? – согласилась Абигейль, изучая подробные чертежи отсека, найденные ей в руководства по ликвидации аварий. – Остаётся единственный вопрос – как много сил майор Поле выделит для неё из своего резерва.

– Есть только один способ узнать это, – философски отозвался Гутьеррес.

– Знаю, – мимолётно улыбнулась Абигейль. – Хотя это не означает, что мне это нравится. Матео, мне правда не хотелось бы ошибиться.

– Разумеется не хотелось бы, – успокаивающим тоном ответил он. – Но когда так ставится вопрос – проще подбросить монетку. Я тоже не знаю, сработает ли твой план, но мы сделали всё как надо.

Абигейль кивнула. Её самым большим опасением было то, что жандармы выставят заслон из мантикорских заключённых и пригрозят начать убивать их если она и её абордажная команда откажутся покинуть модуль. Учитывая обычное для жандармерии пренебрежение жизнями гражданских – особенно если те при принадлежат к «неоварварам» – Абигейль с самого начала ожидала, что солли в конечном итоге посчитают, что она блефует и решат выяснить, действительно ли она желает продолжить атаку перед лицом прямой угрозы жизни заложников. И она была не в состоянии оценить с какой-либо степенью достоверности как скоро они могут это сделать. Казалось маловероятным, что они стали бы так рисковать эскалацией конфликта, пока были убеждены, что смогут остановить её каким-то другим способом, и именно на этом базировалась разработанная ей стратегия.

«Хотелось бы надеяться, что майор Поле окажется достаточно умён, чтобы повторить рассуждения Гутьерреса по поводу оборонительных возможностей той позиции. И если это так, и если он отправил сюда приличную часть своих резервов...»

– Ладно, народ, – объявила она по общей тактической сети. – Время для танцев. Сообщить о готовности.

Хор докладов прозвучал по сети и она кивнула.

– Матео, запускай музыку. Никосия, держись поближе к нему.

* * *

– Приготовиться! – рявкнула капитан Ашер, когда «Денни» превратил в обломки ещё одну взрывобезопасную дверь.

* * *

– Сейчас! – уверенно скомандовала лейтенант Никосия Ксамар, и личный состав Королевского Флота Мантикоры занимавший позиции на поверхности жилого модуля «Виктор-7» двинулся вперёд.

Уже только само обнаружение шлюзов предназначенных для команд службы спасения должно было бы стать нетривиальной задачей, и даже после того, как манти нашли бы их, они должны были бы прожечь или взорвать себе путь через них. И уж конечно не должны были иметь никакой возможности обойти коды безопасности и прошлюзоваться через них так, что никто не заметил! Но это, конечно, предполагая, что они не имеют доступа к закрытым базам Инженерной Службы Станции Шон.

* * *

– Они в тылу! Они у нас в тылу!

– Какого дьявола?!

Джона Поле вскинул голову, когда картинка на его тактический дисплея внезапно резко поменялась. Полдюжины иконок его оставшегося в одиночестве резервного взвода мгновенно стали тёмно-красными, а ещё три поменяли свой цвет с зелёного в жёлтый – и красный – прямо у него на глазах. «Это не может быть! Манти не могли ...!»

– Центр, они прошли чер…

Голос оборвался на полуслове, и лицо Поле стало мертвенно-бледным при виде ещё одной группы изменивших свой статус значков. Траектория перемещения других свидетельствовала о паническом оставлении его хозяином занимаемых позиций, а ещё он услышал звуки активной стрельбы и взрывов на открытом канале. «Но это же невозможно. Манти никоим образом не смогли бы...»

– Сэр, Вас вызывают манти, – прервал его мысли побледневший техник-связист. Поле уставился на него, и техник указал на дисплей. Каким-то чудом манти подключились к «закрытой» сети станции.

Поле замер на миг, пытаясь осмыслить поступившую информацию. «Этого не могло быть никогда, но…»

– Cэр? – чуть ли не просительно поторопил его связист и майор потряс головой, с ужасом возвращаясь к жизни, и повернулся к указанному дисплею.

– Да? – выдавил он из себя. Его голос звучал придушено даже для него самого, и молодая женщина на дисплее холодно улыбнулась.

– Я получила сообщение от своих людей, что они только что взяли под свой контроль вашу тюрьму, майор, – решительно заявила она. – Насколько я знаю, по меньшей мере двадцать пять Ваших жандармов сдались. В данный момент они заперты в камерах, в тех самых, где Вы держали наших граждан. Я очень сомневаюсь, что Вы в состоянии помешать мне покинуть станцию, но… если Вам всё-таки придёт в голову попробовать это сделать, то мой Вам совет – даже не пытайтесь. До сих пор, поверите ли Вы или нет, я пыталась избегать излишних потерь среди Ваших людей. Но… готова отказаться от такого подхода, если Вы решитесь настаивать.

Её улыбка была ледяной, а взгляд ещё холоднее. Внутри у майора Джона Поле всё сжалось.

– Так что, майор? – спросила она, – какое развитие событий вы предпочтёте?