Тень свободы

Глава 26 Система Меза

– Что-ж, похоже дела идут всё хуже и хуже, не так ли? – С явным неудовольствием заметил Альбрехт Детвейлер. Он бросил докридер на сервировочный столик рядом с креслом и протянул руку к стоящей на нём глиняной пивной кружке. Сделав заслуживающий уважения глоток, он встряхнул головой и продолжил. – Полагаю, остаётся только радоваться, что мы узнали об этом раньше этой сорвавшейся с катушек Золотой Пик!

– Всё могло сложиться гораздо хуже, дорогой, – заметила его жена, Эвелина, отрываясь от своего собственного изучения и анализа за и против военного использования мутагенных нанотехов. Прямо во время работы она продолжала что-то вывязывать крючком и была совершенно спокойна. Как всегда, Эвелина более философски отнеслась к неудаче при реализации очередного плана. – По крайней мере, само сражение прошло именно так, как ты спланировал.

Как отметил Альбрехт, в её голосе прозвучало определённое удовлетворение. Эвелина всегда презирала Массимо Филарета как личность. Она была готова признать компетентность Филареты, но не была способна должным образом абстрагироваться от не нравящегося ей способа – поставки бесконечной череды одноразовых рабов для «забав» этого человека – с помощью которого «Рабсила» управляла подобными людьми. Но, не смотря ни что, она была права. Поражение Филареты было столь полным, абсолютным и оскорбляющим, сколь Альбрехт только мог желать. К сожалению…

– Ты права, конечно, – ответил он. – Вот только проблема в том, что всё могло бы сложиться намного лучше. Мы всегда рассчитывали, что Беовульф будет поддерживать Мантикору – конечно, пока манти вообще существуют как государство – и это было частью наших планов по распаду Лиги. Но мы надеялись, что солли не должны были сдаться так легко, планировалось, что перед этим они несколько потреплют и измотают мантей. Они должны были ослабить Мантикору до состояния, которое позволило бы наконец хевенитам окончательно разобраться с ними. И уж конечно, никто даже помыслить не мог, что Новый Париж вместо этого решит помочь мантям выбить дерьмо из Лиги! И к тому времени, как Беовульф начал бы осознавать происходящее и активно искать военных союзников против нас, Мантикоры уже не должно было бы существовать, а их союз с проклятыми хевенитами гораздо менее вероятен! И это даже не учитывая тот факт, что никто не должен был знать об «Указании Мезы» до тех пор пока мы не перейдём к третьей фазе, а мы ещё не завершили даже первую.

– Я знаю, – кивнула она. – Но как ты всегда говорил, мы с самого начала знали, что окажемся перед необходимостью приспосабливаться и импровизировать, и ты и мальчики довольно хороши в этом. – Она непринуждённо улыбнулась. – Им всегда удавалось что-то придумать. Надеюсь, дети справятся и с этими неприятностями!

– Да, им всегда всё удавалось, – также улыбнувшись, с гордостью согласился он. Но потом его улыбка угасла. – Им всё удавалось раньше и удаётся сейчас. Но я не могу сказать, что доволен текущими темпами «Гудини», мы оказываемся перед необходимостью ускорить программу. – Он покачал головой. – Бен, Коллин и я рассмотрели её с разных сторон, внесли всё возможные поправки, но всё же не сумели найти альтернативы «Варианту Баллрум».

На лице Эвелины отразилось сожаление. Она было начала говорить что-то, затем сделала паузу и опустила взгляд на вязание в своих руках, явно заново обдумывая свои слова прежде, чем снова открыть рот.

– Это, похоже,… вызовет проблемы, – заметила она.

– О, не просто похоже, а наверняка вызовет! – Его собственное лицо было мрачно. – И я не осуждаю людей, которым придётся решать их. Вот только не вижу другого пути сейчас, когда эти ублюдки Симоес и МакБрайд сдёрнули покров с тайны.

– У них всё ещё нет никаких доказательств, – указала Эвелина. – Если бы у них действительно был кто-то, то я уверена, что к настоящему времени они бы уже по всем каналам трезвонили об этом.

– В некотором смысле, это только ограничивает наши дальнейшие шаги, – мягко заявил Альбрехт. – Если у них нет доказательства, то они будут вынуждены отправиться на их поиски. И во вселенной не так много мест, где они могут найти их и одно их них… прямо здесь. Именно поэтому я доволен тем, что Золотой Пик ещё не знает об этом.

Он открыл закладку в докридере, и она с несчастным видом кивнула.

– Полагаю, ты прав, – вздохнула она. – Подозреваю, что скорее всего это будет стоить нам некоторых… сопутствующих потерь. Помимо очевидных, я имею в виду.

– Я понял, что ты имела в виду, – кивнул Альбрехт. – И именно поэтому Бен, Коллин и я наметили на завтра встречу со всеми главами секций внутреннего круга. Ну, кроме секции Даниэля, он всё ещё торчит на Дэриусе. Мы собираемся довести до их сведения наш план – и обосновать, почему именно у нас нет другого выбора – и попросить их рассмотреть его с точки зрения поиска слабых мест. Также я собираюсь поручить «Психо» начать предварительный отбор потенциальных горячих точек. – Он пожал плечами. – Откровенно говоря, я не думаю, что возникнут проблемы, с которыми мы не сможем справиться. Похоже эта история доставит нам мало удовольствия, но думаю, что мы сможем пройти через это. Что меня больше всего волнует с практической точки зрения – так это то, что с ускорением темпов исполнения «Гудини» растёт вероятность того, что наши команды зачистки что-нибудь упустят. А коль всё сводится к этому – то снова возникает необходимость прибегнуть к «Варианту Баллрум». Невозможно что-либо вытащить из компьютера которого больше физически не существует.

Эвелина, задумавшись, снова кивнула.

– Я поняла, дорогой. Как я вижу, ты всё продумал до конца. И пусть мне не очень нравится результат твоих размышлений, я не могу оспорить его. Правда, иногда мне хочется, что бы твой отец в своё время не сложил бы все яйца в одну корзину.

- О-о? – Альбрехт выпрямился в кресле и грозно свёл брови. – А я склонен считать, что он выбрал чертовски симпатичную корзинку!

– Но-но, не напрашивайся на комплименты! – Фыркнула она. – Я тоже так считаю. – Она тепло улыбнулась ему. – Но твоё решение… разносторонне развивать мальчиков – и настолько раннее разрешение им принимать решения на высшем уровне – было верным. Они владеют всей полнотой информации и не боятся спорить с тобой. Но несмотря на это, ты всё ещё являешься совершенно незаменимым в достаточно большом числе направлений, – её улыбка исчезла под гнётом печали. – Мне жаль, что у тебя, когда ты был в возрасте мальчиков, не было кого-то способного взять на себя часть груза ответственности. И мне по-настоящему жаль, что у тебя и сейчас нет никого с кем ты мог бы разделить его. Поэтому я понимаю, насколько тяжело тебе далось решение о необходимости ускорить «Гудини», и я знаю, что это решение будет долго преследовать тебя.

Альбрехт дотянулся до кресла напротив и нежно коснулся её рук.

– Да, – согласился он с тяжёлой улыбкой. – Да, это так. Мне предстоит принять много решений и ещё больше, прежде чем всё это закончится. Но ты не права в одном отношении. У меня может быть и не было никого на кого я мог бы переложить окончательную ответственность, но, как ты сказала, по крайней мере у меня есть ты – и мальчики – помогающие мне справиться с нелёгкой работой и… призраками. Это помогает, Эви. Это сильно помогает.

* * *

Мишель Хенке хмуро взглянула на дисплей, затем повыше подняла спинку раскладного кресла и перевела угрюмый взгляд на автоматически зажёгшийся ночник в изголовье её спального отсека.

Как всегда на ней был её любимый комплект спортивной формы академии и разношенные тапочки в виде головы древесного кота. Она отметила, что Биллингсли оставил ей дополнительный пончик. Мишель ценила его заботу, его усилия побаловать её, когда она засиживалась за работой допоздна, но отметила в памяти, что следует напомнить ему, что у неё нет бешеного метаболизма Хонор Александер-Харрингтон и попросить подыскать что-то с несколько меньшим количеством калорий. Морковные палочки, может быть, или даже сельдерей, пусть она и не древесный кот. К настоящему времени врачи-диетологи уже несколько столетий производили безкалорийные «продукты», но Мишель была старомодна. Если она собиралась что-то съесть, то она хотела бы, чтобы это что-то было настоящей едой, а не пустым наполнителем. В конце концов, она не относилась к тем людям, что использовали нанотехи очищавшие их пищеварительную систему от лишних калорий, сахаров и жиров, поэтому не имела возможности набивать брюхо всем тем, что ей в данный момент хотелось, хотя были времена…

«Нет», – твёрдо заявила она себе. – «Морковные палочки. Это определённо будут морковные палочки». Она почувствовала себя совершенно добродетельной и очень решительной и приняла твёрдое решение, что введёт новый режим прямо со следующего дня. Однако тем временем, будучи рабыней пагубных желаний, её рука уже была на полпути к пончику номер два.

Мысль – половина дела, и её рука уже почти ухватила очередной пончик, как ей пришлось сделать паузу, когда пара лап каждая размером со столовую ложку мягко ткнулась Ненке в бедро. Она перевела глаза вниз и натолкнулась на очевидно голодающий взгляд бродяжки отчаянно привлекательных глаз енотовой кошки, которая похоже была способна прибить пекинеса одним ударом лапы… и затем сожрать его не более чем за пятнадцать секунд вместе с шерстью и всем остальным.

– Нет, – твёрдо заявила она Шансику. – Если ты хочешь пончик, то пойди и поймай свой собственный, ты, наглое животное из семейства кошачьих! Или, по крайней мере, пойди и выпроси у Криса ещё один. А это мои личные калории, вот так!

Но Шансик, настойчиво мурлыча и не обращая на её слова никакого внимания, продолжал тяжело месить её бедро. Его мурлыканье стало похоже на нуждающуюся в срочной регулировке турбину шаттла, и Мишель задумалась над вопросом, как кошка, пусть даже и его габаритов, могла производить звук такой громкости.

– Нет! – Ещё более твёрдо заявила она, потряхивая пончиком для наглядности. – Мой, не твой!

Глаза Шансика, нервно подёргивающего кончиком хвоста, неотрывно следили за пончиком как миллионы лет глаза его родичей следили за обречёнными на съедение маленькими зверьками и птицами. Затем он прекратил мурлыкать. Это стало единственным предупреждением, что получила Мишель, и его оказалось не достаточно. С проворством, которое должно было быть невозможным для существа его габаритов и веса, Шансик запустил себя вертикально вверх. Лапы, которые мгновенье назад умоляюще гладили её бедро, с безошибочной точностью отправили его к цели, и обратно на палубу он опустился уже с доброй третью её пончика в зубах.

– А ну назад! – Закричала она, поднимаясь с кресла. – Клянусь, я сделаю из тебя жилетку, и плевать, что потом скажет Крис!

Шансик проигнорировал её крики. Он был слишком занят, промельком торжествующей молнии покинув её спальный отсек и исчезая вместе со своей добычей под одним из кресел её рабочего кабинета.

Мишель остановилась на полпути из кресла и оценила остаток пончика, что всё ещё оставался у неё в руке. Потом покачала головой и, снова с удобством устроившись в кресле, вернула выживший фрагмент на блюдце, решив заменить его чашкой кофе.

«Не слишком удачное начало дня, когда какая-то несчастная кошка тактически перигрывает командующего Флотом», – решила она. – «Похоже, придётся поработать над собой. Не хотелось бы, чтобы подчинённые пришли к тому же самому заключению. Или, не дай Бог, об этом узнает Бет и решит, что из Шансика получится лучший адмирал, чем я!»

Она сопроводила эту мысль лёгкой улыбкой, но тут же, когда она вернулась к изучению лежащего на столе донесения, на её лицо вновь вернулось серьёзное выражение.

Август Хумало отправил ей сообщение с курьером в тот же самый день, когда оно прибыло на Шпиндель из Мантикоры. Информация содержала самые последние новости и… была устаревшей на целых семнадцать дней с момента сборки пакета. К настоящему времени Массимо Филарета уже конечно достиг двойной системы Мантикоры, и в то время как Мишель не сомневалась, что её защитники справятся с угрозой, особенно учитывая присутствие в тактической команде Хонор Александер-Харрингтон, ей до одури хотелось знать насколько плохо всё кончилось.

«Ну, девочка, эта информация наверняка уже на пути к тебе. Да и вообще, нечего волноваться, дома никогда не забывали держать тебя в курсе всех событий!»

Хорошей новостью стала намного более полная информация о том, что же именно доставили с Мезы домой Антон Зилвицкий и Виктор Каша. Теперь, кроме всего прочего, у неё были личные заверения Хонор и Нимица в том, что Симоес говорил правду. Плохой новостью стало то, что теперь оказалось достаточно легко понять, почему чёртова куча солли продолжала требовать непрошибаемых доказательств «этих нелепых» мантикорских заявлений, ведь по-прежнему не было ни единой возможности подтвердить из независимых источников ни одно из утверждений Симоеса. И всё же худшей новостью, как решила Мишель, стало то, что единственное, что ей могли сказать о «возможных намерениях «Мезанских Указующих»» в зоне её ответственности было: «У нас нет ни одной чёртовой подсказки по поводу того, что они планируют. Мы уверены лишь в том, что Вам эти планы точно не понравятся».

«Очень информативно, ничего не скажешь».

Она поморщилась. Её первым порывом стало желание отправиться к Мезе, пинком открыть дверь и вытащить этих «Указующих» на свет за их ублюдочные шеи. К сожалению, в её распоряжении всё ещё не было достаточной информации не только для прогноза будет ли это оправдано, но где именно искать на Мезе этих самых «Указующих». И пусть события выглядели так, словно всё идёт к тому что Мантикора окажется в состоянии войны с Лигой, но, прежде чем преследовать Мезу, для начала стоило всё же узнать, чем именно закончилась стычка с Филарета. Если он окажется достаточно умён, чтобы сдаться – именно к этому исходу противостояния стремилась Хонор – то конфликт всё ещё мог быть ещё улажен без применения военной силы. В этом случае, вторжение и захват приблизительно полудюжины звёздных систем, которые соли традиционно считали своими, станет не самым лучшим способом поспособствовать мирному процессу урегулирования.

А может быть и нет, ведь шанс на то, что Лига (независимо от того что именно случится с Филаретой) действительно пойдёт на попятный – сколько? Один из тысячи? И даже он предполагает необходимость пристрелить Колокольцева и поставить на его место кого-то хоть немного вменяемого!

Она скривилась ещё больше, вспомнив старый афоризм о коварстве природы времени. Лично она в глубине души была уверена, что противостояние с Лигой было далеко от завершения. Может быть на её уверенность повлиял личный опыт столкновений с такими людьми как Йозеф Бинг, Сандра Крэндалл и Дэмьен Дуэньяс? Она признавала это, но последнее не влияло на результаты её анализа. А если она права и главные боевые действия всё ещё впереди, то ей была ненавистна сама мысль о том, что она выжидает вместо того, чтобы быстро и решительно захватить инициативу пока противник не выстроил эффективную схему противодействия.

«Успокойся», – повторяла она себе вновь и вновь. – «Если что-то радикально не изменяется, ты и так, учитывая технический дисбаланс, не встретишь реального сопротивления ещё долгое время. Чёрт, вспомни что Завала творил на Сэлташе!»

«Это конечно верно, но…»

«Но это не означает, что они не попытаются сопротивляться – точно так, как они поступили на Сэлташе, чёрт побери – а если такое случится, то чтобы добиться своих целей ты окажешься перед необходимостью убить на чёртову тучу больше солли. А это встаёт тебе поперёк горла, не так ли?»

Она вздохнула, сделала очередной глоток кофе и приказала себе прекратить беспокоиться о том, что была не в силах изменить.

«Кроме того, пусть ты ещё не знаешь чем закончилось столкновение с Филарета, но всё же ты узнаешь об этом чертовски быстрее, чем любой солли поблизости! И когда настанет время ты всё ещё будешь иметь преимущество более короткой коммуникационной петли, лучшей разведки и стратегической инициативы. Если те ублюдки на Мезе не найдут какой-то способ снова всё испортить».

«Собственно говоря…»

Мягкий гул терминала прерывал её мысль, и она, приведя спинку кресла в вертикальное положение, потянулась к кнопке приёма.

– Да? Что случилось, Гвен? – Поинтересовалась она, увидев появившиеся на дисплее лицо Гвена Арчера.

– Извините, что беспокою Вас так поздно, миледи, – сказал Арчер, – но случилось кое-что, о чём Вам, возможно, интересно будет узнать.

– Что именно? – Прищурилась она.

– Только что в систему прибыл корабль с Мёбиуса, мэм. Это каботажник «Триады». Во время связи его хозяин заявил портовым властям, что он здесь, чтобы узнать удалось ли мистеру Анкенбранду найти поставщика для исполнения порученного ему контракта по закупке мяса.

– Но…? – Поторопила она, когда он сделал паузу.

– Но её казначей передал один из кодов предоставленных нам Анкенбрандом, мэм. Я думаю, что она хочет говорить с Вами.

* * *

– Вы знаете, – сказала Мишель три часа спустя, всматриваясь в лица своих старших офицеров на экране дисплея, – когда мы обсуждали ситуацию в Мёбиусе, я действительно надеялась, что мы будем иметь несколько больше времени – может быть, даже целую неделю – прежде чем на самом деле решать, что мы собираемся делать. Глупо с моей стороны, полагаю.

– Напоминает старые клише о дожде и потопе, Мэм, – согласилась Манминг.

– Мэм, я полагаю, можно утверждать, что от нас пока не требуется сиюминутного решения, – указал Оверстиген. – Я имею в виду, если бы мы действительно были теми, с кем они вели переговоры, это на добрых два или три месяца раньше, чем они предполагали нас вызвать и о чём говорил нам Анкенбранд.

– Я понимаю, Майкл. Но вот это, – она постучала пальцем по распечатке беседы с Иолантой Саммерс – новой посланницей «Фронта Освобождения Мёбиуса» – чья искренность не вызвала сомнений у Альфредо, – сильно меняет дело. Совершенно очевидно, что ситуация ухнула в клоаку быстрее, чем ожидалось в момент отправки Анкенбранда. Именно по этой причине Саммерс была настолько быстро отправлена вслед за Анкенбрандом, и я не решаюсь обвинить руководство ФОМ в спешке. Если хотя бы половина того о чём здесь говорится – правда, то ситуация в звездной системе стремительно, мягко говоря… катится в преисподнюю и вот-вот польётся кровь. Особенно учитывая информации об ожидаемом в ближайшее время прибытии штурмовых батальонов Жандармерии в помощь Ломброзо. Я полагаю, что если тот уверен, что они прибудут, то значит – они уже в пути, а это в свою очередь означает, что даже если мы пошлём кого-то немедленно, Пограничная Безопасность скорее всего уже будет в системе и закрепится на поверхности к тому времени как на Мёбиус смогут прибыть наши силы.

– При всём должном уважении, мэм, то же самое можно посчитать аргументом и против скорейших действий, – указал контр-адмирал Раддок. Она посмотрела на него, и он пожал плечами. – Предположим – Вы правы и мы действительно не успеем появиться там вовремя и предотвратить кровавую бойню. В этом случае наше «вторжение в звёздную систему» – а, как мы все знаем, именно так Лига это и представит – приведёт лишь к накачке дополнительного водорода в наше противостояние с Солли независимо от того, что уже произошло с движением Сопротивления Анкенбранда к моменту нашего прибытия на Мёбиус.

– Я понимаю Ваши аргументы, Микаэль, но я не собираюсь во имя целесообразности танцевать на цыпочках вокруг Лиги. Люди делали это на протяжении веков, и посмотрите что хорошего из этого вышло! – Она покачала головой. – Нет. Если Лига хочет остаться в этой игре, то на этот раз им придётся продемонстрировать мне свои карты или спасовать, потому что я, чёрт возьми, очень настоятельно этого потребую! И, должна сказать – яблоко мне на голову не падало. Хоть это и безумие, но существует метод в нём [цитата из «Гамлета»].

– Во-первых, Мёбиус не является членом Солнечной Лиги как и официальным Протекторатом. Он, в отличии от Сэлташа, не имеет даже официально санкционированного присутствия УПБ. Технически и юридически это независимая звёздная нация, пусть даже придётся постараться, подыскивая ещё одну такую насквозь коррумпированную и тираническую администрацию как Ломброзовская, не говоря уже о том, что он сам и его правительство давно уже в кармане у Пограничной Безопасности. Таким образом, для солли будет несколько затруднительно обвинить нас во вторжении в их пространство. Разумеется, они сделают это в любом случае, но у нас будет много возможностей для развенчивания их утверждений.

– Во-вторых, они действительно с кем-то договаривались, причём на Мёбиусе думают, что договаривались они с нами, и именно так будут считать остальные. Ничего не изменилось; просто расписание немного сдвинулось. И если мы были готовы выступить им на помощь «по расписанию», то эта готовность никуда не делась.

– И, в-третьих, мне уже до тошноты осточертело безучастно смотреть, как Пограничная Безопасность и их ублюдочные друзья шлифуют свои каблуки о человеческие лица. В соответствии с этим, – она ни разу не повысила голос, но её лицо было словно отлито из оружейной стали. – Ломброзо начал массовые аресты, «допросы с пристрастием» и закрыл все неправительственные каналы связи общего пользования, – Хенке снова постучала по докладу. – Не говоря уже о том, что многие его противники начали загадочно исчезать. – Она покачала головой, карие глаза помрачнели. – Микаэль, я не хочу обнаружить этих и многих других людей в безымянных могилах, если могу это предотвратить. Особенно в этом случае, когда люди шли на смерть, считая что моя Звёздная Империя бросила их в первые ряды под огонь Ломброзо.

Повисла тишина. Затем Айварс Терехов прочистил горло.

– Я думаю, мэм, в этом есть смысл, – сказал он.

– Только смысл? – Невесело улыбнулась Мишель.

– Мэм, я имел в виду, что всё, что мы сделаем или не сделаем, будет выглядеть как разжигание нами ситуации в Мёбиусе. Я согласен с Вами, что стоит защищать отстаивающих свои права людей от смертельного для них произвола коррумпированного правительства, но даже с чисто политико-прагматичной точки зрения я не вижу отсутствия особого выбора. Если бы мы спровоцировали этот конфликт, то несли бы моральную ответственность перед людьми, которые уже арестованы или «исчезли» – это тот стандарт, которого мы всегда придерживались, кто бы на самом деле ни заварил эту кашу. Собственно говоря, даже если всё это позже выйдет на свет – даже если мы потом сможем доказать, что не мы были теми, кто заварил эту кашу – солли, пожалуй, останутся единственными, кто однозначно не одобрят нашего вмешательство на стороне Сопротивления, – он пожал плечами. – Я не хочу показаться цинично-расчётливым, но если близлежащие независимые звёздные системы увидят, что мы готовы поддержать их, когда они думают, что имеют наше слово, даже если это означает столкновение с Солнечной Лигой, даже если на самом деле мы не участвовали с самого начала, то это может только улучшить наш образ в их сознании.

– Мэм, что-то в этом есть, – заметил Оверстиген. – Довольно многое, как мне кажется.

– Согласна, – решительно заявила Манминг.

– Хорошо, – немного более естественно улыбнулась Мишель. – Всегда приятно знать, что мои верные подчинённые одобряют то, что я собиралась сделать в любом случае.

Пара улыбок возвратилась в ответ, и она вернула внимание к Терехову.

– И особенно я рада услышать, что ты тоже так считаешь, Айварс. По некоторым причинам я не хочу, чтобы всё выглядело будто я... скажем так… слишком остро среагировала на ситуацию. В то же время, я думаю, достаточно значительные силы сделают наше заявление – и, надеюсь, покажутся любому командующему Пограничного Флота Солли достаточно впечатляющей угрозой, чтобы он мог отступить без потери лица и не доводить дело до новых «Сэлташей» – подчёркнуто решительным. И, учитывая деликатный вопрос вовлечения межзвёздной политики и дипломатии, я собираюсь назначить командующим этими силами старшего офицера с опытом работы в Министерстве Иностранных дел. Кого-то, вроде Вас.

– Да, мэм, – если Терехов и был потрясён – или удивлён – назначением, то не показал никаких признаков этого.

– Я собираюсь послать один дивизион Вашей эскадры крейсеров, эскадру эсминцев и один из нЛАКов адмирала Калбертсона. Носитель также имеет достаточную мощность систем жизнеобеспечения, чтобы взять на борт батальон или около того морских пехотинцев. Это должно дать Вам, если возникнет нужда, силы для наземных операций. Пусть такой необходимости не предвидится, но лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

– Да, мэм.

– Я хочу, чтобы вы стартовали в течение ближайших двенадцати часов, – продолжила она. – Тем временем, я оставлю второй Ваш дивизион и подразделение Скотти Тремейна здесь, в Монтане, вместе с остальными нЛАКами и остатком наших эсминцев под командованием Калбертсона. Я оставлю ему подробные инструкции по поводу его действий в случае появления новых интересных маленьких сообщений от других движений Сопротивления, которые мы поддерживаем сами того не ведая.

– Простите, мэм, – заинтересовалась Манминг, – но это, кажется, предполагает, что Вы сами не планируете здесь оставаться?

– Нет, не планирую. И ты тоже не остаёшься, Аполония. Я беру Вашу эскадру, линейные крейсера Майкла и носители адмирала Менаду и отправляюсь на соединение с адмиралом Беннингтоном на Тиллермане.

На этот раз поднялась более чем одна пара бровей, и она пожала плечами.

– К этому времени Филарета или был стёрт в порошок, или сдался, или сбежал, как черт от ладана, – пояснила она. – Когда адмирал Хумало и баронесса Медуза выяснят, что из перечисленного произошло, они отправят курьеров и сюда и на Тиллерман. Если я останусь здесь, то получу информацию немного раньше, но всё равно должна буду отправиться на Тиллерман – или потерять время на отправку приказа Беннингтону присоединиться к нам – чтобы сконцентрировать наши корабли стены, прежде чем предпринимать какие-либо собственные действия. И я пришла к выводу, что если всё погружается всё глубже в клоаку, нам предстоит предпринять некоторые действия. В частности, с моей точки зрения, нашим очевидным первым шагом должно стать обеспечение безопасности собственных тылов. Что означает захват Сектора Мадрас.

За столом разлилась тишина.

– Если мы оказались в ситуации открытой войны с Лигой, я не собираюсь сидеть здесь и позволить им принести её нам, – категорически заявила она. – Мы знаем, потому что продемонстрировали это Хевену, а он доказал это нам, что глубокий удар может стать решающим и… что, оставаясь в обороне, ты отдаёшь инициативу противнику. Солли, похоже, этого до сих пор не понимают. Да, – она нетерпеливо взмахнула рукой, – они атаковали непосредственно Шпиндель и домашнюю систему, но обе атаки хорошо вписываются в их стратегию постепенного наращивания давления; просто реальность такова, что у нас нет стратегической глубины. Но не думаю, что есть большие сомнения, что они будут думать об организации дополнительных операций против Квадранта из Мадраса или других секторов. Это практически напрашивается, потому что позволяет им воспользоваться преимуществами более коротких путей снабжения. Они не имеют подготовленного флота, обладающего той стратегической мобильностью и гибкостью, которые мы и хевы считаем необходимыми для военных сил, и я сомневаюсь, что хоть один адмирал Боевого Флота имеет гибкость ума, чтобы начать мыслить этими категориями. Имея время, они разработают новую доктрину или найдут кого-то – скорее всего, с Пограничного Флота – кто действительно умеет мыслить, но пока это случится, пройдёт время. И именно поэтому мы не будем стоять в обороне. Пока эти идиоты, закрыв глаза, продолжают танцевать под дудку Мезы, мы перенесём войну на их территорию. Я хочу уничтожить их базовую инфраструктуру в этом районе. С самого начала запереть их в обороне – психологически и стратегически. Для нас это означает – нанести удар по каждой остающейся у нас за спиной столичной планете сектора, чтобы никто даже подумать не посмел стрелять нам в спину, когда мы закончим давить на спусковой крючок и всеми силами отправимся в Систему Мейерс. Я хочу, чтобы системы захватывались с близким к нулю кровопролитием, насколько это вообще в человеческих силах, а после этого мы пойдём и вышибем остаток сектора.