Теория Девушки: Предварительные материалы

V. Девушка как живая валюта

Девушка обесценивается, когда она выходит из обращения. И когда она утрачивает возможность вернуться на рынок, она начинает портиться.

Девушка — это товар, специально предназначенный для распространения стандартных эмоций.

Стоимость никогда ничего не измеряла, но то, что она до сих пор не измерила, она измеряет всё хуже и хуже.

Живая валюта является последним ответом рыночного общества на неспособность денег стать равноценными, а, соответственно, и приобретать высшие человеческие творения, те, которые одновременно и наиболее ценные и наиболее общие. По мере того как власть денег распространилась до краёв мира и на все выражения человеческой жизни, они лишились всякой собственной ценности, стали столь же безликими, как сама их идея, и, соответственно, столь ничтожными, что установить их эквивалентность с чем-либо личным становится всё сложнее и сложнее. Именно это абсолютное неравенство между ними и человеческой жизнью всегда проявлялось в невозможности справедливой оплаты труда проститутки. Благодаря живой валюте рыночная власть достигла устранения двух невозможностей: во-первых, невозможности приобрести человеческую жизнь как таковую, как способность; во-вторых, невозможности приобрести её высшие произведения — увеличивая их количество. Живая валюта позволила установить равенство между бесконечностью личных творений людей, которые одновременно с тем приобрели первостепенное значение, и бесконечностью человеческой жизни. Теперь Спектакль оценивает неоценимое посредством «объективной» стоимости неоценимого.

«„Живая валюта“, индустриальный раб, оценивается одновременно как надёжный знак богатства и как само богатство. В качестве знака она оценивается наряду со всеми иными материальными богатствами, в качестве богатства, однако, она исключает любые иные потребности, кроме того, чтобы она изображала удовлетворение. Но удовлетворение, в точном смысле слова, также исключено её свойствами знака» (Клоссовски, Живая валюта).

С Девушкой как с товаром связан характер исключения, базирующийся на том, что она также неустранимым образом является человеческим существом, то есть чем-то, что, подобно золоту, является само по себе собственной целью. И именно в силу этой ситуации исключения она возвращается к роли всеобщего эквивалента.

Живая валюта и, конкретнее, Девушка является достаточно вероятным выходом из кризиса стоимости, потерявшей способность оценить и оплатить наиболее характерные производства этого общества, те, что связаны с общим интеллектом.

Сохранение минимума социальных условностей обусловлено тем фактом, что избыток живой валюты обесценил бы её и сделал неспособной составлять серьёзный эквивалент неоценимому, которое она предназначена покупать. Одновременно с тем, делая неоценимое оценимым, она подрывает свои собственные основы. Призрак инфляции бродит по миру Девушек.

Девушка является последним непоколебимым основанием зрелищной экономики, её главной движущей силой.

Задница Девушки является не носителем новой ценности, а исключительно небывалым обесцениванием всякой предшествующей ценности. Разрушительной силой Девушки является способность уничтожить всякое производство, которое не может быть конвертировано в живую валюту.

Посреди торжествующего нигилизма всякое значение величия и престижа давно бы уже исчезло, если бы оно не могло быть незамедлительно конвертировано в Девушек.

Девушка никогда не упускает возможности провозгласить победу живой валюты над презренной наличностью; так в обмен на саму себя она требует бесконечный ответный дар.

Деньги перестали быть высшей точкой экономики. Их триумф обесценил их. Голый король, полностью лишившийся метафизического содержания, также утратил всякую ценность. Никто в биополитическом стаде больше не выказывает ему уважения. Живая валюта предназначена занять место денег в качестве всеобщего эквивалента — того, в соотношении с чем определяется цена. Это её значение и её конкретность. Покупательная способность живой валюты и тем более Девушки неограниченна, она распространяется на всё существующее, поскольку в ней богатство используется дважды: как знак и как действие. Высокий уровень «индивидуализации» людей и их произведений, который сделал деньги неспособными служить посредником в действительно личных отношениях, обращается на службу распространению живой валюты.

Похоже, вся конкретность мира исчезла в заднице Девушки.

Так же как организация общественной нищеты была необходима после 1968-го, чтобы вернуть товару его поруганную честь, так же и сексуальная нищета необходима для поддержания тирании Девушки, живой валюты. Но в этой нищете нет ничего экономического, наоборот, это нищета «сексуальности» как таковой, которая в конце концов проявилась.

«Скажи мне марку своего авто, и я скажу, кто ты».

Деньги совершенно не противоречат живой валюте, они являются пройденным этапом, который она консервирует со всей её бухгалтерией, которая больше ничего не способна измерить.

Когда конвертация высокодифференцированной человеческой жизни в деньги стала окончательно невозможной, была изобретена Девушка, восстановившая значение обесценившихся денег. Но когда она деклассировала деньги, сделав их второстепенным фактором, она, одновременно с тем, возродила их, восстановила их сущность. И деньги смогли продолжить своё существование благодаря этой уловке.

Безликость Девушки имеет ту же идеальную, безупречную и очищающую сущность, что и деньги. Девушка не пахнет.

Так же, как потребительская стоимость никак не соотносится с меновой стоимостью, эмоции, доставляемые живой валютой, не поддаются подсчёту, они не соизмеримы с чем-либо. Но настолько же мало, сколь потребительская стоимость существует независимо от меновой стоимости, настолько же мало эмоции, доставляемые живой валютой, существуют вне системы, в которой они обмениваются. Никто более не наслаждается Девушкой или золотом, но исключительно их бесполезностью или их редкостью. Безразличие и нечувствительность Блума были необходимым условием возникновения иллюзии такой эмоции и её объективности.

Когда Маркс утверждает, что меновая стоимость кристаллизирует время труда, необходимое для производства объекта, он лишь указывает, что, в конечном счёте, стоимость определяется лишь жизнью, нейтрализованной в вещи, то есть что живая валюта — это главное из всех денежных средств.

«Когда телесный облик индустриального раба полностью включён в сложение исчислимого дохода, которое он может произвести — его лицо становится неотделимым от его работы — лишь видимое различие сохраняется между личностью и её деятельностью. Телесный облик уже является товаром, независимо и в дополнение к тем товарам, которые этот облик помогает производить. И теперь промышленный раб или устанавливает неразрывную связь между своим телесным обликом и деньгами, которые он приносит, или телесный облик подменяет собой функцию денег, будучи сам по себе деньгами: одновременно эквивалентом богатства и самим богатством» (Клоссовски, Живая валюта).

Во французском языке слово «foutre»[6] используется для обозначения любой деятельности в уничижительном тоне. «Qu’est-ce que tu fous?»[7] И верно, что во всех обществах, где человек не может достичь свободной деятельности, ебля предстаёт в качестве абстрактного всеобщего эквивалента, нулевого уровня всех действий.

С появлением Девушки мы действительно можем испытать, что значит «трахаться», то есть трахать кого-то, не трахая кого-то конкретного. Поскольку ебать столь абстрактное, столь заменимое существо, значит ебать абсолют.

Если деньги — это король товаров, то Девушка — это их королева.

Предпочитают молчаливых, безмолвных, не словоохотливых порнозвёзд; не потому, что то, что они могли бы сказать, было бы недопустимым или чрезмерно резким, а наоборот, потому что когда они говорят, то, что они рассказывают о самих себе, является истиной любой Девушки. «Я принимаю витамины для красоты волос, уход за телом — это ежедневная работа. Это норма: следует работать над своим внешним видом, над своим образом в глазах зрителей», — признаётся одна из них.

В финальной стадии Спектакля всё опосредованно через сексуальность, то есть половой акт подменяет собой ценность конкретных вещей как их конечное предназначение. Существование мира товара теперь стремится исключительно к этому.

«Пока свободная любовь не распространится, всегда будет требоваться некоторое количество девушек, чтобы выполнять функцию нынешних проституток» (Георг Зиммель, Философия любви).

Девушки из сферы обслуживания, маркетинга, магазинов и социальных служб. В скором и обозримом будущем вся прибавочная стоимость капиталистического режима будет производиться Девушками.

Половой акт служит монетизации самоуважения.

Каждая Девушка представляет собой автоматический и стандартизированный преобразователь существования в рыночную стоимость.

Девушка является ни субъектом, ни объектом эмоции, но её предлогом. Наслаждаются не Девушкой и не её наслаждением, но наслаждением ею. Требуется некоторая авантюра.

Во многих традиционных культурах деньги были метафорой женщины и её плодовитости. В эпоху Девушки женщина стала метафорой денег.

Подобно деньгам, Девушка эквивалентна самой себе, она не соотносится ни с чем, кроме себя самой.

Девушка — это подлинное золото, абсолютные деньги.

Односторонне-фетишистская точка зрения — полагать, что «живой объект, являющийся источником эмоций, с точки зрения товарообмена стоит своих затрат на эксплуатацию» (Клоссовски, Живая валюта).

Время, освобождённое посредством совершенствования и повышения эффективности средств производства, привело не к какому-либо снижению времени «работы», но к расширению сферы «работы» на тотальность жизни и, главным образом, к установлению и поддержанию достаточной массы живой валюты, наличных Блумов и Девушек, предназначенных служить возникновению параллельного и уже регулируемого сексуального рынка.

Призрачный характер Девушки отражает призрачный характер причастности к этому обществу, вознаграждением за которую является Девушка.

Живая валюта раскрывает истину рыночного обмена, то есть его ложь: невозможность установить эквивалентность между бесконечностью человеческой жизни (обычно кристаллизирующейся во «времени труда») и безжизненным, деньгами или чем-либо ещё в любом количестве. Поскольку ложь рыночного общества в итоге предназначена для того, чтобы выдать за регулируемый обмен то, что всегда было ЖЕРТВОЙ, и таким образом пытаться погасить БЕСКОНЕЧНЫЙ ДОЛГ.