- Сплю, - говорю я, улыбаясь.

- Когда это я стал твоей чертовой подушкой? - спрашивает он нежно.

- Шшшш, - шепчу я, - здесь я в безопасности.

И как раз когда я думаю, что Рик развернется и уйдет, он удивляет меня, наклоняясь и целуя в макушку. Но это длится лишь секунду, а затем его руки отпускают меня. Парень хмурит лоб и глядит на что-то поверх моего плеча. Я поворачиваю голову и смотрю в направлении его взгляда, замечая на кофеварке журнал Разгром Знаменитостей.

- Кто все еще покупает этот мусор?

- Лили, - говорю я. - Думаю, моя сестра надеется, что люди забудут о нашей семье.

- А она мечтательница, - Рик отходит от меня, хватая журнал. Он так быстро пролистывает его, что я едва успеваю разглядеть обложку до того, как Рик выбрасывает издание. Это фото! Лили Кэллоуэй встречается с ее женихом и его братом.

- Что это за фото? - спрашиваю я из любопытства, изгибая при этом бровь.

- Мы втроем обедали в ресторане Лакки, что в центре города. Пресса может продолжать утверждать, что я пристаю к твоей сестре, но мы все знаем, что это...

- Дерьмо, - заканчиваю я. - Бред собачий, - я передразниваю его. - Гребаная чепуха.

Рик смотрит на меня так сердито, что от этого его взгляда большинство людей бы уже испугалось. Но не я. Мой взгляд не отрывается от его глаз, и через секунду уголки его губ вздрагивают от улыбки.

- Когда это твой рот стал таким чертовски грязным, Кэллоуэй? - спрашивает Рик.

- В тот момент, как я подружилась с тобой.

- Тогда, это хорошо, - говорит он, ероша мои волосы своей огромной рукой. - И кстати, я поеду прямо следом за тобой, когда мы отправимся сегодня домой.

- Предполагалось, что тебе отведена роль моей подушки, а не телохранителя, - напоминаю я. - У меня уже есть один, - его зовут Майки Блэк. Ему сорок, и до этого он работал тренером по физической подготовке в Калифорнии. В отличие от телохранителя Лили, который не сильно мускулистый и носит не подходящие ему по размеру костюмы, мой любит одеваться зимою в бермуды и безрукавки. Он реально крутой.

- Он не может не отставать от тебя, - говорит Рик, становясь рядом со мной. Он наблюдает за тем, как я засовываю миску в посудомойку.

- Этим летом, он научит меня серфингу, - опровергаю я.

- Но он водит Harley, а эти мотоциклы не могут ездить так же быстро, как твой спортивный. Я никогда не видел, как едя с тобой, он был бы в состоянии обогнать машину папарацци, - и это правда. В конце концов я оказываюсь окружена внедорожниками. Как было сегодня вечером. Я пыталась обмануть их, но машины так быстро гнались за мной, что я превысила допустимую скорость. И в результате Майки где-то потерялся, двигаясь со скоростью восемьдесят миль в час, против моей в сто пять.

- Зато он пахнет как соленая вода и конфеты, - говорю я Рику. - Иногда даже как кексы.

Рик просто смотрит на меня.

- Это весомые аргументы, - говорю я.

- Не для меня.

- Нет ничего лучше кексов, разве что шоколадные кексы, но они просто разновидность кексов.

- Секс, - говорит Рик. - Секс лучше шоколада, - он всегда говорит мне это.

- Не для меня, - я точно повторяю его слова.

Его взгляд опускается к моим губам. Клянусь вам. Но это происходит так быстро. Может, мне просто хотелось, чтобы так было... Не знаю, зачем я себя мучаю. Это все равно не может ничего изменить, даже если Рик признает, что я ему нравлюсь сильнее, чем просто друг.

Потому я просто отпускаю этот момент. Как поступаю всегда.

- А почему ты думаешь, что можешь ехать со мной наравне? - спрашиваю я.

Рик снова наклоняется ближе ко мне.

- Потому что, - говорит он, - я - тот, кто научил тебя ездить на мотоцикле.

Я улыбаюсь. Это верно, он научил меня.



ГЛАВА 8


РИК МЭДОУЗ


- Посмотри на меня, - говорю я Дэйзи, стоя возле двери ее спальни. Я поворачиваю замок. - Закрыто.

Она зевает, сидя на кровати и поджав ноги к груди. Ее взгляд обманчиво спокоен, но напряженные плечи свидетельствуют об обратном.

Каждую ночь я делаю одну и ту же хрень. Сначала я подхожу к окну и отбрасываю зеленые занавески, пытаясь открыть створку. Дэйзи наблюдает за тем, как мои бицепсы сжимаются, а мышцы изгибаются в определенных местах, тем самым убеждая себя, что я и правда приложил силы, и окно точно надежно закрыто.

- Закрыто, - говорю я.

Я прохожу мимо кровати и изгибаю брови, глядя на усмехающееся лицо Дэйзи, а затем направляюсь в ванную. Я проверяю, нет ли никого за душевой занавеской, просто потому, что если солгу ей, что посмотрел, а на самом деле не посмотрю, то буду чувствовать себя чертовым мудаком. Хотя, вероятность того, что кто-то пробрался в комнату и спрятался в ванной выше моего понимания. Но если я не проверю, а это реально случится, то я никогда не смогу себе этого простить.

Честно.

Я наполняю стакан водой из-под крана, а затем возвращаюсь в спальню. Дэйзи так сильно вцепилась руками в свои колени, что кончики ее пальцев покраснели. Ее позвоночник вытянут в вертикальном положении, а взгляд замер на окне.

- Дэйз, - говорю я, обходя кровать с ее стороны. - Я только что проверял там, - я беру ее бутылочку с таблетками с прикроватной тумбочки. Затем опускаю колено на матрас так, чтобы закрыть своим телом ей вид на окно. – Эй, - мое сердце начинает ускоренно биться.

- Ага... - она моргает несколько раз, а затем одаривает меня самой вымученной улыбкой, которую мне когда-либо доводилось видеть.

Стараясь ее отвлечь, я бросаю бутылку ей в лицо, и Дэйзи ловит ее на лету.

- Ты не мог бы еще раз проверить? - спрашивает она.

- Конечно, - я передаю ей воду и возвращаюсь к окну. Ее глаза расширяются, а грудь вздымается, пока я показываю, что окно закрыто. В тот момент, как я пытаюсь открыть окно, девушка вздрагивает от страха.

Не знаю, что происходит в ее чертовой голове прямо сейчас, но думаю у нее есть куча причин бояться. Мое сердце разрывается, когда вижу ее такой.

- Ты в порядке, - говорю ей. - Видишь, все к чертям закрыто.

Она накрывает мои губы своей рукой и кивает, сдерживая слезы.

- Прости. Я взвинчена, если долго не сплю.

- Знаю. Тебе не нужно, черт возьми, передо мною извиняться, - я возвращаюсь к двери ванной и закрываю ее со стороны спальни. Через неделю после переезда Дэйзи в эту квартиру, я установил на двери засов, просто чтобы ей было спокойнее.

Ее руки дрожат, когда девушка пытается открыть пузырек с таблетками. Я сажусь на кровать рядом с ней, одетый лишь в спортивные брюки. На ней пара хлопковых желтых шорт и майка с надписью: А ну прекратите фукать на кексы. Я оскорбил ее долбаную любовь к кексам три дня назад и все ожидал, когда же она достанет эту майку. Так что не удивлен, что Дэйзи решила одеть ее в последнюю ночь перед отъездом. Завтра в обед она улетает в Париж. А через шесть дней я еду в Калифорнию.

Может и к лучшему, что мы побудем немного порознь. Коннор и мой брат считают чертовски странным тот факт, что за последние четыре месяца мы ни с кем не встречаемся, и предполагаю, мы наконец-то сможем изменить это.

Я краду пузырек из рук Дэйзи и с легкостью его открываю. А затем кладу ей на ладонь две таблетки.

Дэйзи колеблется.

- Знаешь, у меня ведь не было ночных страхов или других симптомов до того, как я начала принимать эти таблетки.

Я провожу рукой по волосам.

- Дэйзи, ты говорила об этом своему гребаному доктору, - ради бога, я был вместе с ней, когда она консультировалась с тремя разными врачами, специализирующимися по расстройству сна, о своем состоянии. Ей делали электроэнцефалограмму. Она прошла множество тестов сна. И они все советуют ей принимать долбанные таблетки. Потому что без Амина она вообще не сможет спать. Она страдает бессонницей, ПТС, и единственное, что в силах ей помочь - это регулярная терапия.

- Это не дает мне настоящего сна, понимаешь? - говорит она, глядя на таблетки у себя на ладони. - То есть, они помогают мне впасть в некий полу-сон.

Парасомния, момент между сном и бодрствованием - ага, я изучил все, что с этим связано. Дэйзи не удавалось глубоко поспать уже больше шести месяцев подряд.

- И все же, это лучше, чем совсем не спать.

Она кивает, глубоко вздыхая, и забрасывает таблетки в рот. Делая небольшой глоток воды, она опускает стакан на прикроватную тумбочку. Я наблюдаю, как девушка ныряет под одеяла и опускает голову на подушки, глядя прямо в потолок. Ее глаза становятся стеклянными.

- Что не так? - спрашиваю я.

- Я боюсь спать, - признается она шепотом. - Я не хочу снова видеть кошмары, - из ее слишком уставших глаз вырываются слезы. - Но я буду бояться всю ночь, если и не засну. Это отстойно.

Хотел бы я забрать ее проблемы. Я не привык быть бессильным, не привык ощущать боль, наблюдая, как она проходит через все это, и делать вид, что мое присутствие хоть чем-то помогает.

Я наклоняюсь так, чтобы она смотрела прямо на меня.

- Дэйзи, - говорю я уверенно, вытирая ее слезы своим большим пальцем. - Никто не войдет в это гребаную комнату, - обычно я не делаю так, но сегодня ей явно хуже. Я тянусь к тумбочке со своей стороны и открываю ящик. Доставая пистолет 45-го калибра я показываю ей патроны. - Хорошо?

Я наблюдаю, она снова выдыхает и кивает.

Затем я проверяю предохранитель и прячу пистолет под своей подушкой.

Дэйзи закрывает глаза, и я пододвигаюсь к ней под одеялом так, чтобы девушка чувствовала тепло моего тела. Мы делаем это уже так долго, что теперь я знаю, что может ее хоть немного успокоить, а что вызывает страх. С расстояния в несколько сантиметров я замечаю бусинки пота у нее на лбу.

- Шшшш, - шепчу я. - Ты в безопасности, - я тру ее предплечье, и она движется еще ближе ко мне. Мы оказываемся на расстоянии меньше сантиметра. Ее ноги переплетаются с моими, словно это очень естественное положение. Дэйзи поворачивается спиной к мой груди, оборачивая мою руку вокруг своей талии и прижимаясь своей попкой к моему члену, но вероятно, она не так сосредотачивается на этом последнем факте, как я.

Знаете, сколько блядь выдержки мне нужно, чтобы находиться в подобной гребаной позиции с этой охренительной девушкой почти каждую чертову ночь и не совершить роковой безумный поступок?

Столько контроля, сколько я никогда даже не мог предположить, что у меня имеется.


* * *


Я ожидал, что сегодняшняя ночь будет не из легких, но я не думал, что вместо кошмара произойдет такая хрень. Нет, не лунатизм. Прежде я еще никогда не заставал ее за подобным.

Дэйзи пинает меня, пытаясь разбудить, что в принципе обычное дело. Она ерзает на месте, ее длинные гладкие ноги движутся назад-вперед, ударяясь о мои голени.

Я не пытаюсь остановить ее. Она все равно не среагирует, пока не проснется окончательно.

Дэйзи хватает свою подушку, зарывает в нее свое лицо и стонет.

Она все еще спит. Это чертов побочный эффект от лекарства, и такое случалось около пяти раз за последнее четыре месяца. Я не собирался рассказывать ей о подобных инцидентах, когда она возбуждается посреди ночи. Все равно Дэйзи не смогла бы вспомнить это, даже при том, что ее глаза открыты и кажутся ясными, как у лунатика. Я подумал, что если расскажу ей об этих стонах, то девушка смутится, потому просто промолчал. Но подобный случай произошел во время одного из тестов сна, так что она все равно узнала об этом.

И кстати, Дэйзи не выглядела оскорбленной, узнав. Я забыл, что она не Лили. Она гораздо менее застенчивая, более наглая и, вероятно, раз в пять безумнее своей сестры. Узнав, Дэйзи просто сказала мне, что если это снова произойдет, мне немедленно нужно покинуть ее постель, а то она случайно может меня изнасиловать.

Она где-то прочитала, что есть такое понятие как секс во сне, на что в ответ я сказал ей выбросить из головы даже мысль о том, что она в силах изнасиловать меня спящим или бодрствующим.

Дэйзи ворочается, беспокойно ерзая, а затем замирает, когда ее спина оказывается напротив меня; одно ее колено согнуто и прижато к груди. Она дрожит, а затем вновь стонет, это звук полнейшего безудержного удовольствия.

Я привстаю, опираясь на локти, и секунду наблюдаю за ней. Мой член начинает твердеть, особенно когда девушка стягивает простынь к своей талии. Ее майка задралась к груди, а соски торчат под тонкой тканью.

Блядь. Мне нужно пойти в ванную.

Я собираюсь опустить эту майку вниз и уйти, но ее голос останавливает меня.

- Я не могу, - стонет она нежно, а затем ее стоны перерастают в серию прерывистых криков. - Ахх... ахх... ахх...

Ебаный божечко. Прямо сейчас мне хочется оказаться очень глубоко внутри нее.

Ее спина выгибается.

- Рик!

По крайней мере, она думает, что я внутри нее.

Раздражаясь, я сбрасываю одеяло со своего тела. К черту ее майку. Я оглядываюсь. Ее груди, даже при том, что они небольшие, буквально убивают меня. Я слезаю с кровати, тогда как моя эрекция буквально норовит прорвать чертовы спортивные штаны. Тело Дэйзи такое худое, как никогда прежде. Сначала мне хочется ее накормить, а затем жестко трахнуть. Оба эти действия кажутся невероятными в реальной жизни, а последнее вообще не может никогда произойти.

- Я... не могу... - стонет она. Видите, даже во сне, она, на фиг, знает, что это неправильно. Так что вот. - Рик... Рик... - кричит она снова женственно, возбужденно, так что я на мгновение замираю. - Рик, аххх! - мне нужно войти в чертову ванну до того, как она кончит прямо здесь.

Мне требуется минута, чтобы отпереть засов и проскользнуть за двери. Прикрывая их, я стягиваю свои штаны вниз по бедрам. Блядь. На полке вместе с полупустой зубной пастой(которая мне сейчас ни к чему) и гелем для укладки волос (та же история), я ищу лосьон. Я даже и не осознавал, что в этой ванной царит такой гребаный беспорядок. Мы с Дэйзи крайне редко убираемся.

Я часто издевался над тем, что Коннор мастурбировал будто сумасшедший, когда Роуз не хотела отдать ему свою девственность, а сейчас я сам собираюсь делать тоже самое. Разница лишь в том, что меня не ждет в конце концов эндшпиль (заключительная часть шахматной партии – прим.пер.). В итоге у меня не будет девушки. Я не охочусь на нее. Я просто ей помогаю, и когда это закончится, мы оба просто двинемся дальше.

Я становлюсь над унитазом и упираюсь одной рукой в стену. Я закрываю глаза и поглаживаю свой твердый член, который пиздец как умоляет меня поместить его внутрь женщины, но я говорю ему нет уже несколько месяцев. Образы начинают наполнять мою голову, стимулируя возбуждение, и в центре этих картинок находится та самая желанная светловолосая девушка с ее длинными гребаными ногами и нереальными криками наслаждения.

Я моментально перестаю тереть свой стояк.

Облизывая губы, я смотрю на стену. Почему, бля, тебе нужно представлять именно ее? Представь кого-нибудь другого. Черт побери, кого-нибудь охеренно другого. Я пытаюсь думать о девушке, которую уже трахал раньше, той, что полностью отличается от Дэйзи. У нее большая грудь, большая задница и полные бедра. Мне нравятся изгибы. Нравится спортивное телосложение. Если честно, мне все нравится в женщинах. Не думаю, что Дэйзи об этом известно. Я говорил ей, еще когда Дэйз было 15, что у меня есть определенный тип девушки, при этом я описал полную противоположность ее же конституции, чтобы просто у моей подруги не появлялось никаких дурных идей.

И вот поглядите в каком я сейчас дерьме, дрочу представляя ее. Перестань думать. Я пытаюсь. Хочу кончить, так что снова начинаю себя ласкать и пытаюсь не утратить в воображении образ этой другой девушки, представляя, как мой член скользит между ее ног. Трахни... меня. Я ускоряю движения рукой, от чего мое дыхание становится прерывистым.

Моя рука на стене сжимается в кулак.

И затем образ огромной груди и задницы превращается в моей голове в воспоминания о криках Дэйзи. Аххх... аххх... ахххххх... Рик, Рик! Они сменяются на изящное личико, то с раздражающе заразительной улыбкой, то, что своим светом способно осветить весь город. Ее губы приоткрываются, и с них срываются стоны, она улыбается каждому из них.

Прекрати ее представлять. Я останавливаюсь, моя рука замирает. Я, блин, не могу этого делать. Я хватаю с плиточного пола журнал, несколько страниц смялись от попадавшей ранее на них влаги. Это журнал о моде, и у меня занимает некоторое время, чтобы найти в нем фото девушки без избыточного количества макияжа. Я продолжаю листать, пока не останавливаюсь на развороте седьмой страницы.

С Дэйзи.

В черном шнурованном белье.

Ее небольшие груди кажутся большими, благодаря пуш-ап эффекту бюстгальтера. На ней одеты трусики-танга, демонстрирующие ее округлую попку и стройные бедра. Ее ярко подведенные глаза будто бы говорят приди и трахни меня, что сейчас мне особо не помогает.

- Чертовщина.

Неужто против меня сегодня ополчился весь мир?

Я отбрасываю журнал и снова закрываю глаза, шумно выдыхая. К черту все. Представлять ее у себя в голове - это тот грех, с которым я могу жить. Это линия, которую я уже пересекал раньше, но не часто, и это подталкивает меня на шаг ближе к пересечению другой черты.

Но я уверяю себя достаточно, чтобы возобновить ласки своей рукой. Ахх... ахххх... Рик! Стон вырывается из моего горла. Трахни меня. Я пульсирую в своей руке, толкаясь бедрами навстречу, представляя как погружаюсь между бедер Дэйзи, как ее спина изгибается в экстазе, который девушка не в силах сдержать.

Это образ, который я вряд ли увижу в действительности. Я так возбужден, так нуждаюсь в освобождении накопившегося за последние часы напряжения. До моего слуха доносятся ее крики из комнаты. Я представляю, как она кончает, как оргазм искажает черты ее лица. И ее тело все мое, защищено моими собственными гребаными руками, пока мой длинный член полностью погружен в нее. И это заводит меня в новое, неизведанное место, бросая за недостижимую доселе грань.

Я кончаю. Если один только этот образ настолько хорош, то какой же была бы реальность. Но это не может случиться.

Ага, я знаю.


ГЛАВА 9


ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ


У меня уходит минута на то, чтобы сориентироваться в пространстве. Я касаюсь своего виска, пытаясь осознать, где нахожусь. Протягиваю руку и нащупываю свой компьютер. Я в своей постели. Ладно, вероятно я еще толком не проснулась, но тем не менее почему-то уже сижу. Конечности болят так, будто молотила ими всю ночь. Я тру свои воспаленные глаза и хлопаю ладонью по матрасу возле моих ног. Простыни спутаны и скручены, а Рика нет рядом. Может его даже нет в комнате.

Паника зарождается внутри меня, и сердце подскакивает к горлу. Моя голова поворачивается к окну, и я представляю мужчину, заползающего в комнату с битой в руках или с камерой, или с тем и другим одновременно. Мои занавески остаются неподвижными, не развиваются от сквозняка, из чего следует, что окно плотно закрыто.

Ты в безопасности, Дэйзи. Перестань трусить. Я повторяю эту мантру раз за разом, медленно поворачиваясь в сторону двери в ванную.

Дверь приоткрыта. Дверь приоткрыта. Нет. Это просто Рик. Все нормально.

Я бросаю взгляд на другую стену. Дверь спальни... тоже приоткрыта. Это просто Рик. Я в безопасности.

Но что, если это не он? Что, если кто-то ворвался в квартиру и напал на Рика? Что, если они причинили ему вред и создали ловушку для меня? Эта дикая, шальная мысль, но глубоко в моем подсознании, я верю, что она очень реальна. Я аккуратно сажусь на колени и задерживаю дыхание, пока поток адреналина струится по моим жилам. Я поднимаю подушку Рика и нахожу под ней пистолет.

Дрожащими пальцами я беру его и направляю ствол на двери. Из гостиной доносится дребезжащий звук. Я подпрыгиваю и резкий вскрик срывается с моих уст. Заткнись, Дэйзи. Что, если они тебя услышат?

А затем дверь медленно начинает открываться.

Рик останавливается, замечая направленный на него прицел.

- Дэйзи?

Что я делаю? Пистолет выскальзывает из моих потных руки и падает на одеяло. Я не могу дышать. Конечно же, это просто Рик. Он подходит ко мне, и мгновение я моргаю. Рик опускает колено на матрас и кладет свои большие руки на мои щеки.

- Дэйзи, посмотри на меня.

Я не могу дышать. Я задыхаюсь, пытаясь вдохнуть воздух в сжатые легкие.

- Где... что... - я стараюсь взглянуть на окно. Почему я сама себя пугаю? Там нет никого. Это все в моей голове.

- Шшш, - он трет мою спину. – Просто, блин, дыши, Дэйзи, - возвышаясь надо мной, он внимательно следит за мной, пытаясь понять мою стадию паранойи и тревоги.

Я делаю глубокий вдох, и мое тело на этот раз справляется с поставленной задачей. Я в безопасности. Не могу перестать дрожать. Неожиданно Рик берет меня под руки и, прежде чем могу осознать происходящее, парень садится на кровать, опираясь спиной об изголовье, и усаживает меня себе на колени. Он снимает с себя чистую серую футболку Пенсильванского университета, и я хмурюсь, но глобально я так возбуждена и вымотана, что не могу сейчас разбираться с этим или протестовать. Его волосы влажные, а на бедрах одеты черные джинсы.

Рик спокойно вытирает мой лоб своей футболкой. И я понимаю, что покрыта слоем пота. Моя майка влажная и прилипла к животу и груди.

- Прости, - шепчу я, выдыхая. Все силы покидают меня в одно мгновение. Словно я использовала всю энергию на тот момент паники.

- Что, бля, я говорил тебе об извинениях?

Я хватаюсь за его предплечье, и он служит опорой, чтобы я могла находиться в вертикальном положении, поддерживая мое тело свободной рукой.

- Я почти пристрелила тебя.

- Неа.

Мои глаза встречаются с его, и я вижу в них ту же жесткость.

- Ты не можешь этого знать.

- Пистолет был на предохранителе, - говорит он мне.

Ох. Хорошо. Узел у меня в желудке начинает ослабевать.

Рик расчесывает мои влажные волосы, убирая их с моего лица, и вытирает мою кожу шеи.

- Я думал, ты еще долго не проснешься, - признается он. - Мне не следовало, черт возьми, оставлять тебя, - обычно он будит меня, прежде чем уйти на пробежку с Ло или в спортзал, так что я знаю, Рик еще вернется ко мне позже.

- Все в порядке, - говорю я, снова смотря на его влажные волосы. - Ты принимал душ?

- Я выбежал за чистой одеждой к себе в квартиру, - он качает головой. - Я принял душ там. Думал, что у меня есть немного времени, - он делает паузу. - Ты уверена, что сможешь справиться со всем этим в Париже, будучи одна в течение целого гребаного месяца?

- Не знаю... но я должна постараться. Не хочу бояться больше по ночам, - я сажусь немного ровнее. - Все будет иначе, - говорю я Рику. - Во Франции меньше папарацци, меньше камер и никого из моих старых друзей.

- Черт, надеюсь, ты права.

Я тоже надеюсь.

Через пару минут мое дыхание наконец приходит в норму, Рик снимает меня со своих коленей и усаживает так, чтобы моя спина прислонялась к изголовью. Он встает с кровати и хватает пистолет. Я наблюдаю за тем, как быстро движутся его пальцы, проверяя предохранитель и наличие патронов в магазине. А затем он нагибается и открывает сейф в своей прикроватной тумбочке. После ввода кода тяжелая металлическая дверца открывается.

Мне очень хочется, чтобы Рик оставил пистолет вне сейфа, но я не хочу выглядеть слишком напуганной, так что позволяю ему убрать оружие вне поля зрения. Я встаю и ищу по комнате чистую одежду. Душ. Энергетический напиток. Проверить статус вылета. Позвонить сестрам и попрощаться. Заставить Майка доставить меня в аэропорт. А затем улететь.

Я могу сделать все это.


* * *


Мне ненавистен тот факт, что прямо сейчас мои трусики влажные. Единственный оргазм за всю мою жизнь я получила во сне. Во сне. И я не помню абсолютно ничего. Даже самого малейшего отрывка сна. Это жестоко.

По крайней мере душ придал мне немного сил. Чувствую себя новым человеком, или как минимум тем человеком, которым я хотела бы быть. Бесстрашной, готовой к любым новым приключениям. Я открываю жалюзи, и солнечный свет заливает темноту моей унылой комнаты. После того как я подзарядилась двумя порциями энергетического напитка, у меня хватит сил на все, что угодно.

Рик передает мне еще одну банку лимонного шипучего напитка «Вспышка Молнии!», так как я о ней попросила.

- Это последняя, - говорит он мне. - Давай посмотрим, удастся ли тебе побить меня, Кэллоуэй, - он садится на край моей постели, рядом со мной. Эти энергетики производства многомиллиардной компании Физзли, принадлежащей моему отцу, так что это мои самые любимые шипучки.

- Один, - говорю я. - Два... - Рик подносит край банки к своим губам так же, как и я. – Три, - мы оба делаем первый глоток одновременно. Газированная жидкость скользит вниз по моему горлу, пока краем глаза я наблюдаю, как дважды дергается кадык Рика, прежде чем он подбрасывает пустую банку, сигнализируя о своей победе.

На три секунды позже я заканчиваю со своим напитком.

- Ты слишком медлительна, - говорит парень.

- Это и есть испытание Рика Медоуза? - спрашиваю я. - Тебе нравятся только те, кто умеет быстро глотать? - я хитро усмехаюсь, и он приподнимает брови.

- Да что ты знаешь об искусстве глотания?

Я пожимаю плечами.

- Знаю, что я не имею ничего против него.

Его мышцы напрягаются, когда наши взгляды пересекаются. Рик сжимает банку в руке, а затем бросает ее в дальний мусорный контейнер у моего комода. Она попадает прямо в цель. Я ощущаю, как сменилось его настроение от игривого веселья до полнейшей серьезности.

Может, я пересекла линию. Хорошая работа, Дэйзи. Я пытаюсь исправить ситуацию, добавляя:

- Мы не обязаны говорить о глотании, - заткнись ты уже. Я вскакиваю с постели, продолжая поиски чистой одежды. Начинаю поднимать свитера и джинсы, пиджаки со стульев и пола, а затем складываю их обратно в шкафчики.

Рик по-прежнему сидит на краю кровати, упираясь предплечьями о колени и переплетя свои пальцы; в такой позе он немного горбится. Его взгляд уставлен в пол, а мысли явно направлены внутрь самого себя.

- Мы можем поговорить?

Это не к добру. Фраза можем ли мы поговорить никогда не ведет ни к чему хорошему. Прежде чем парень может сказать еще хоть слово, я выпаливаю:

- Тебе не обязательно ввязываться во все эти неловкие прощания. Мы вскоре увидимся снова, - я буду в Париже всего месяц. Я не бросаю своего друга навсегда. Верно?

- Я думаю, нам обоим следует начать снова встречаться, - произносит он вдруг.

Я начинаю двигаться немного быстрее, подхватывая ворох одежды и пытаясь запихнуть ее в шкаф. Я думаю, нам обоим следует начать снова встречаться. А что, по-моему, должно было случиться? Эти отношения не могли закончиться тем, что мы оба за руку уходим в закат. Рик просто был рядом, чтобы помочь мне встать на ноги. Тем не менее, в течение четырех месяцев никто из нас не выражал желания встречаться с кем-то еще. Были только мы двое, критикующие наши предыдущие отношения, не важно были ли они короткими или длительными.

- Остановись же ты, твою мать, на секунду, - говорит он грубо.

Я замедляюсь и сосредотачиваюсь на складывании свитера с огромной надписью: Всегда молодая.

- Если ты этого хочешь, - я пожимаю плечами. - Предполагаю, я могу снова начать встречаться.

Он проводит рукой по своим волосам.

- Ты можешь быть одинока. Я не говорю тебе обязательно найти парня. Я просто... - он окунается в собственные мысли, и его челюсти сжимаются.

- Нет, я все поняла, - говорю я, кивая. - Мы оба обычно много встречались, и ты перестал это делать из-за меня. Это несправедливо по отношению к тебе, - и все это из-за моих ночных кошмаров. Сейчас же у него будет целый месяц вдали от меня, время, в которое он не обязан спать в моей постели, конечно же, Рик хочет заниматься сексом. Он наконец-то решил это сделать.

- Я хочу быть чертовски предельно честным с тобой, - говорит он. Я прислоняюсь к комоду и встречаюсь со взглядом его темных глаз. - Я не привык к воздержанию на такой длительный период и думаю, что в наших общих интересах, чтобы мы оба снова открылись для отношений с другими людьми.

Его слова не должны так сильно ранить меня, но они ощущаются, как острое лезвие, вогнанное в мой живот.

- Так мне следует найти свой номер семь? - спрашиваю я. - Может он продержится дольше пяти минут, - я стараюсь улыбнуться, но наигранная усмешка слишком быстро соскальзывает с моего лица.

Не могу понять, о чем думает сейчас Рик. Черты его лица непоколебимы, как скала. Такие же унылые, как и всегда. Парень встает и делает пару шагов в моем направлении.

Я смотрю на изгибы его пресса и сложную татуировку у него на плече. Мне не следует предлагать подобное, не стоит говорить это, но слова слетают с уст, прежде чем успеваю их осмыслить:

- Ты мог бы быть моим номером семь.

- Дэйзи... - он шокировано смотрит на меня.

И мой желудок скручивает.

- Неужели тебе и правда все равно, что меня будут трахать другие парни? - я представлю его с другой женщиной, и от этого мне становится плохо на физическом уровне. Мне не хочется, чтобы Рик встречался с другой, хоть я и знаю, что неправильно такое чувствовать, но как мне изменить свои эмоции? Как избавиться от них? Возможно, он прав. Возможно, нам нужно начать встречаться с другими, чтобы избавится от этого.

- На фиг неважно, что я там чувствую, - говорит он. - Я на семь лет тебя старше.

- Тебе исполнилось двадцать пять всего полторы недели назад, - на самом деле он старше меня чуть меньше, чем на семь лет. Но каждый год в феврале на мой день рождения, Рик говорит: "Я старше тебя на шесть лет", но одновременно с тем использует "Я, бля, мужик, а ты маленькая девочка" тон.

- Прямо сейчас я старше тебя на семь долбаных лет.

- Правда? Мне стоит написать жалобу на женщину, родившую меня на семь лет позже, чем был рожден ты. Какая же ужасная, преужасная штука.

Рик почти что улыбается.

- Ты знаешь, о чем я, - говорю я, более серьезно. - Я начала работать моделью, когда мне было 14, и с тех пор как я вошла в эту индустрию, никто никогда не обращался со мной как с подростком. Я делала вещи, которые обычные люди совершают после двадцати лет.

Я чувствую себя так, словно уже закончила колледж, отгуляла на вечеринках, напилась вдоволь, наэкспериментировала, и при этом мне всего лишь 18. Это основная причина, по которой я не жажду поступать в университет. Я получила порцию всего этого в 15, 16 и 17 лет. И к тому же не могу себя представить, сидящей за партой весь день напролет.

- Я слышу тебя, - говорит он. - И понимаю, но не могу пренебрегать нашей разницей в возрасте, потому что ты младшая сестра девушки моего брата. И ничто не изменит сей факт.

Я кладу свитер на столешницу комода. И когда поднимаю взгляд, Рик стоит возле меня.

- Так что же произойдет, когда мы оба через месяц вернемся в Филли? - спрашиваю я. - Мы просто продолжим с того места, на котором закончили или разойдемся разными дорожками?

Он упирается локтями о комод.

- Я не хочу обманывать тебя, Дэйзи. Мы не можем быть вместе. Я рядом с тобой, чтобы помочь, пока у тебя проблемы со сном.

Возможно, мне следует перестать себя мучить и просто постараться тоже двинуться дальше.

- Я могу попробовать найти кого-то в Париже или же попытаюсь справиться сама. Я уже и так продвинулась. Возможно, я стану твои старым другом из Нью-Йорка, - говорю я. - Я могу переехать туда, когда вернусь с Недели Моды и начать новую...

- Ты собираешься переехать в Нью-Йорк? - Рик хмурится.

- Я не знаю... возможно, - говорю я осторожно.

Парень внезапно выпрямляется и притягивает меня к своей груди. Он обнимает меня. По собственной инициативе. Но эти объятия больше похожи на прощальные, чем на какие-либо еще. Боль журчит в моем теле.

И тут дверь в спальню медленно открывается, Рик так и не закрыл ее за собой на замок.

Мы вместе поворачиваем головы и видим мою маму в дверном проеме, с прижатым к уху телефоном. Ее глаза увеличиваются до размера блюдец, при виде меня, обнимающейся с парнем, по ее мнению, не достойным моего времени и внимания.

Мы с Риком медленно отходим друг от друга, но при этом он не выглядит виновато, скорее немного злым на ее внезапное появление.

- Что это было? - резко спрашивает мама.

- Рик пришел попрощаться, - говорю я ей, пытаясь игнорировать напряжение, витающее в воздухе. - Я почти уже собралась, так что Майки должен быть здесь с минуты на минуту, - я не думала, что мама заглянет ко мне сегодня. Я попрощалась с ней и отцом вчера у них дома.

Мама внимательно разглядывает голую грудь Рика.

- Почему ты без футболки? - восклицает она.

- Потому что я снял ее, - говорит он, прищуривая глаза. Он берет свою футболку с моего одеяла и натягивает ее через голову. Но при этом кажется, что парень даже и не думает оставить меня наедине с моей слишком взволнованной мамой.

Вышагивая на своих высоченных каблуках, мама подходит к моей кровати. Ее пальцы перебирают жемчужное ожерелье на шее, когда она осматривает простыни, скомканные так, будто на них трахались.

- Я плохо сплю, - говорю я ей, решая сказать правду, но это звучит похоже на ложь. - Я ворочаюсь и пинаюсь по ночам.

Она игнорирует меня и смотрит прямо на Рика.

- Если я когда-нибудь узнаю, что ты встречаешься с моей дочерью, то я лично перерою все твое прошлое, и если ты переспал с ней, когда она была несовершеннолетней, я закопаю тебя заживо. Ты знаешь, что светит за статью об изнасиловании?

У Рика появляется раздраженное выражение лица, словно говорящее "нет, я чертов идиот."

- Мам, - вставляю я. - Он ничего не сделал.

Рик не разрывает зрительный контакт с моей матерью.

- Вы хотите сделать ударение на разнице в возрасте, как мило, Саманта. Вперед, ну же, сделайте это. Я клал хуй на ваше мнение обо мне.

Она судорожно вздыхает, так что кости на ее шее выпирают.

- Я никогда не находилась рядом с кем-то, кто бы относился ко мне столь неуважительно, - она сжимает губы. - Чему тебя учила твоя мать?

- Тому, как ненавидеть моего отца, - говорит Рик не задумываясь. - Тому, как ненавидеть моего сводного брата. Разве это не реально полезные вещи, а?

Моя мама запинается, пытаясь отыскать ответ.

- Думаете, я такой же ебнутый, как и моя мать, - продолжает он, - но по факту я не разговаривал с Сарой больше года, - и тем не менее он все еще не может избавиться от того, что его ассоциируют с ней. Это его генетическое наследие.

- А что насчет твоего отца? - отвечает мама. - Джонатан хотел бы поговорить с тобой, но ты игнорируешь все его звонки, все сообщения...

- Он и правда рассказал вам об этом?

Она вновь касается своего ожерелья.

- Он рассказал моему мужу, а мой муж рассказал мне, - я прямо вижу всю эту картину. Мой отец и Джонатан - лучшие друзья в конце концов.

- Я не в тех отношениях с моим чертовым отцом, чтобы общаться с ним. Давайте сойдемся на этом.

Моя мама испускает раздраженный смешок.

- Он переживает сейчас самое трудное время в жизни из-за этих обвинений против него. Ты хоть знаешь, что означало бы твое слово для прессы? - Джонатан был обвинен в надругательстве над Ло, и Рик не затрагивает эту тему в разговорах со мной. Я даже не уверена, правдивы ли эти обвинения. Из нас шестерых я последняя оказываюсь в курсе происходящего, я не вхожу в узкий круг.

- Вам нужно, черт побери, остановиться, - говорит Рик, становясь по- настоящему злым. - Держитесь от этого в стороне.

- Все, что тебе нужно сделать, так это сказать прессе, что эти обвинения - ложь, - говорит она. - И тогда имя Джонатана было бы очищено...

- Вы хотите, чтобы я защитил этого сукиного сына? - ругается Рик, а его глаза пылают гневом. - Я устал постоянно пытаться очистить его репутацию. Он облажался уже давным-давно, и не моя работа пытаться сделать из него хренового ангела в глазах прессы.

- А что насчет Ло? - спрашивает моя мать. - Эта ложь ранит его так же сильно, как и Джонатана, - из нее снова вырывается истеричный смешок. - Ты прям как твоя мать, готов отправить каждого в преисподнюю, лишь бы ранить Джонатана. Когда же ты остановишься?

Рик выглядит так, будто ему дали пощечину. Парню требуется мгновение, чтобы прийти в себя. И когда он начинает говорить, его голос становится ровным и холодным, как обычно.

- Я не делаю ничего, чтобы уничтожить моего отца. Я просто пытаюсь двигаться дальше и хочу, чтобы мой брат сделал тоже самое. Вы же хотите, чтобы я защитил Джонатана, но я, мать вашу, не могу. Я не могу защищать того, кто на самом деле может быть виноват.

- Он не виноват.

- Я, черт побери, не знаю этого наверняка! - орет Рик.

Моя мама кажется шокированной.

- Ты думаешь, что он мог пасть так низко? Что он мог сделать что-то столь ужасное с твоим родным братом?

- Я видел, как он хватал чертову шею Ло с неистовой злобой, - отвечает Рик. - Он всегда называл меня слабаком, а я выигрывал национальные соревнования по бегу, так что представьте себе, как он называл Ло, который не достиг ничего?

Мама сильнее сжимает губы. Ее щеки покраснели.

- Он лучше, чем ты думаешь. Мы все не идеальны, - и прежде, чем Рик успевает что-то ответить, она подходит ко мне и говорит. - Я пришла сюда поговорить с тобой, а не спорить с сыном Сары.

Сын Сары. Вот кем она его считает прежде всего. Это так глупо.

- Что-то важное? - спрашиваю я.

Она кивает.

- Я разговаривала с представителем твоего агентства, и они забронировали несколько встреч для тебя после Недели Моды, так же паре компаний было объявлено о том, что ты будешь в Париже.

Мое сердце начинает колотиться, а ее слова спутываются у меня в голове. Мне требуется минута, чтобы переработать их.

- Подожди, мне придется работать после Недели Моды? Но я думала...

Ее телефон звонит. Мама смотрит на экран.

- Глупо тратить попусту еще три недели во Франции, - она набирает сообщение. - Тебе нужно использовать по максимуму все время там.

Мое свободное время.

Я чувствую, как оно ускользает между моими пальцами, будто песок. Чувствую, как усталость бьет меня, словно огромный кулак. Мне нужен перерыв. У меня не было перерыва уже много месяцев. Я мечтала о свободном времени в красивой стране. Предполагалось, что это будет моим отпуском. Я поставила независимость превыше всего.

Чувствую себя, будто мама забрала мое мороженое и бросила его в кипяток.

Но быть может, я просто вовсе не заслужила мороженое. Я еду в Париж и буду проживать в роскошном отеле. Разве так важно, что мне придется работать? Я зарабатываю за день столько, сколько большинство людей зарабатывает в год, и все, что я делаю, это просто хожу по подиуму и принимаю позы.

Будь благодарна. Я пытаюсь. Я правда пытаюсь. Но эта печаль просто наваливается на меня, как бы я не желала улыбнуться и ответить маме "хорошо, спасибо за данную возможность".

- Дэйзи, - говорит Рик, занимая мою сторону. Он смотрит на меня, будто говоря "пошли ее на хуй".

- Мам, - обращаюсь я к маме.

Она занята тем, что набирает сообщение.

- Мы можем перенести эти встречи? Я встречусь с дизайнерами в другое время. Мне просто хочется пару недель провести в свое удовольствие в Париже.

- Тебя уже забронировали. Если ты отменишь встречи, то это плохо повлияет на твою репутацию, и тогда другие дизайнеры об этом узнают, - она кладет свой телефон в сумочку. - Пройдет месяц, прежде чем ты узнаешь об этом, и тогда ты вернешься домой, чтобы делать бутерброды, - она целует меня в щеку. - Хорошего полета. Напиши мне, когда приземлишься, - она проверят время. - Я опаздываю на ланч с Оливией Барнс, - мама смотрит на Рика так, будто это он виноват в ее опоздании.

А затем она уходит.

И я не останавливаю ее.

Когда дверь закрывается, мое сердце бьется так быстро, а легкие сжимаются все сильнее и сильнее. Мне нужно отпустить это. Нужно дышать. Я окидываю взглядом мою комнату, пытаясь найти способ сбежать.

- Дэйзи. Дэйзи, остановись, бля, на секунду, - говорит Рик.

Я хватаю ключи от своего мотоцикла из кармана пиджака.

- Я собираюсь быстро прокатиться, - но когда прохожу мимо Рика, он хватает меня за запястье и вырывает ключи из моей ладони. - Рик...

- Ты не можешь сесть за руль в таком состоянии. Когда в последний чертов раз ты так делала, то чуть не вылетела с шоссе.

Я помню. Я была очень, очень близка к тому, чтобы вылететь в кювет. Я слишком сильно раскрутила обороты мотоцикла. Никогда раньше не видела Рика таким испуганным, как в тот день; когда мы встретились на парковке, он выглядел так, словно одновременно хотел меня обнять за то, что осталась живой и убить за то, что практически совершила фатальную ошибку.

Я делаю глубокий вдох, медленно выдыхая через рот.

- Мне правда нужно немного свежего воздуха.

- Давай пробежимся вместе пол часика, - говорит он. - Ты почувствуешь себя лучше.

- Как так?

Он притягивает меня ближе так, что мои ступни касаются его.

- Ты сможешь нормально дышать, - он быстро осматривает мое лицо. - Или ты можешь просто поплакать и выпустить все разом.

Все мое тело болит, и эти слова почему-то еще сильнее ранят меня.

- Что?

- Отпусти это.

Я мотаю головой.

- Я не могу.

- Почему, блядь, нет? Прекрати пытаться подавить свои эмоции, Дэйз. Нормально быть прямо сейчас расстроенной. То, что только что сделала твоя мать было дермовым.

Я снова качаю головой. Кто я, чтобы жаловаться? Я не хочу быть незрелой, эгоистичной девушкой. Не хочу быть такой, какой меня вероятно считают люди - наследницей многомиллиардного состояния. Сучки не ездят в Париж, чтобы повеселиться. Как это выглядит со стороны?

- Ты живешь, словно в аду с тех пор, как стало известно о сексуальной зависимости Лили, и ты никому об этом не рассказываешь, кроме меня. Перестань пытаться быть сильной. Просто, черт, поплачь, Дэйзи. Покричи. Поори. Нахрен разозлись.

Все внутри меня раскалывается на кусочки. Напряжение, которому я не хочу противостоять. Я не готова справиться со всем этим прямо сейчас.

- Мы можем пойти на пробежку? - спрашиваю я. - Я побегу с тобой вдоль улицы.

Черты его лица становятся серьезными, но парень кивает.

- Ага. Обувайся...

Мой телефон звонит, перебивая Рика. Я смотрю на определитель номера.

- Это Майки. Предполагаю... - мне нужно идти. Наши с Риком взгляды встречаются, и он просто качает головой.

- Мне не хочется оставлять тебя в таком состоянии, - говорит он.

- Я буду в порядке.

- И будешь в состоянии вынести весь полет, сидя в том чертовом кресле, не двигаясь так долго?

Сейчас это звучит более устрашающе, чем всего пару часов назад, и все лишь потому, что моя мама пришибла меня этой новостью.

- У меня нет выбора.

- У нас у всех есть выбор, - говорит он. - Просто некоторые выборы сложнее других.

- Не волнуйся обо мне, - говорю я ему. - Я хочу, чтобы ты отправился в Калифорнию и взобрался на те горы, - я делаю паузу. - И береги себя.

Он может умереть там. Без страховки, без веревок, он полагается лишь на свои умения, руки и тело. Один неверный шаг, и Рик может соскользнуть и упасть. Он не любит говорить о риске, и я не желаю отговаривать его от взятия этих трех гор, этого свободного соло в Йосемити. Это было целью его жизни, и я не стану удерживать его от ее реализации.

- Ты тоже, - говорит парень, его голос низкий и напряженный.

На этом мы должны снова обняться, но существует такое множество нерешенных вопросов, плюс то, что моя мама свалила на меня и бросила.

Мы не прикасаемся друг к другу.

Не говорим больше ни слова.

Мы просто покидаем друг друга, возможно, тем самым позволяя двигаться дальше. Я уже могу представить себя внутри того самолета, а Рика с другой девушкой. Все в этой поездке в Париж кажется отстойным, но я не подведу кучу дизайнеров, чтобы просто вернуться обратно в Филли.

Я не могу.

ГЛАВА 10


РИК МЭДОУЗ


Дэйзи уехала. Учитывая разницу во времени, у меня даже не было шанса пока что с ней поговорить. А в нормальное время она слишком занята, так что я не имею ни малейшего представления, спала ли она за последние два дня. Не могу перестать думать о последнем увиденном мной выражении ее лица - выражение чистейшей сломленности. Словно из ее тела кто-то взял и вырвал физический орган. Я видел это выражение и раньше, оно появляется у нее на лице только тогда, когда девушка чувствует себя в ловушке.

Мне просто нужно поверить, что она в порядке.

И попытаться игнорировать тот факт, что я дал ей разрешение трахаться с другими парнями. Ненавижу это, один только образ Дэйзи с другим парнем прямо сейчас доводит до кипения мою кровь. Но сам-то я не могу даже трахнуть других девушек, пока Дэйзи все еще ждет меня. А с другой стороны, она может ждать вечно, и это несправедливо по отношению к ней.

Я замечаю Ло, он лежит на силовом тренажере. Спортзал практически пустой ранним утром, в зале с силовыми тренажерами нет никого, кроме моего брата, меня и Коннора. Мы всегда встречаемся здесь в 6 утра, чтобы не попасться на глаза папарацци.

- Как Лили? - спрашиваю я, бросая взгляд на Коннора, который качает ноги, просматривая биржевые сводки на плоском экране над панелью тренажера.

- Нормально, - говорит Ло, поднимая штангу к груди, издавая при этом хрюкающий звук. Я выхватываю груз из его рук и ставлю штангу на держатель. Он садится, вытирая пот со лба полотенцем. - Каково оно, не нянчиться ни с кем?

- Я не нянчился с Дэйзи.

С вечера прощальной вечеринки, у нас с братом были крайне натянутые отношения, обострявшиеся лишь при упоминании ее имени. Ничего нового. Одно и тоже дерьмо раз за разом. К данному моменту я уже привык к этому.

Ло смотрит на свое полотенце.

- Я все еще не понимаю вашей с ней дружбы. Ну... типа о чем вы говорили?

Он забрасывает удочку.

- Мы не трахаемся.

Ло сердито смотрит.

- Я не говорил, что вы трахались, но глобально думаю об этом.

Я закатываю глаза. Может я чего-то не понимаю. Черт, я уже ничего не знаю.

- Мы говорим на обычные темы. О мотоциклах, спорте... - сне, медикаментах, братьях и сестрах, родителях, - ... еде.

- Она выглядела реально истощенной в вечер вечеринки, - говорит Коннор, вставая со своего тренажера и направляясь к нам. Он достает бутылку воды из своей сумки. - Роуз спорила из-за Дэйзи с Самантой около часа по телефону.

Я щелкаю одной из костяшек своих пальцев.

- Их мама оказывает на Дэйзи слишком на фиг сильное давление.

- Может, все станет получше, пока она в Париже, - говорит Ло более оптимистично, чем обычно. Думаю, он просто радуется, что Дэйзи не рядом со мной.

Я киваю Коннору.

- Эй принцесска, хочешь посоревнуемся в подтягиваниях? - Ло ненавидит подтягивания, так что он может наблюдать и считать.

- Я не знаю, - говорит Коннор расслаблено. - А ты расплачешься, если я выиграю? Если да, то давай.

- Просто тащи свою задницу к стенке для подтягивания.

Ло разминает руки.

- Эй, не говорит так о его заднице.

- Ты вызываешь ревность у моей первой любви, - шутит Коннор, направляясь со мной к стенке.

Я уже привык к их шутливым перебранкам. Они лучшие друзья. И живут вместе уже почти два года. Их отношения друг с другом гораздо лучше, чем мои с кем-либо из них двоих. Я, вашу мать, ревную? Возможно, немного.

- Вы оба такие чертовски милые, - говорю я, хватаясь руками за перекладину. Я скрещиваю свои лодыжки, и Коннор делает тоже самое на соседней от меня перекладине.

- Готовы? - говорит Ло, отходя немного, чтобы судить. - Начали.

Я подтягиваюсь, мои ключицы касаются перекладины, а затем я плавно опускаю тело вниз на стартовую позицию. Один. Я выдыхаю. Два. Мои мышцы горят, но я даже не близок еще к усталости или истощению. Три.

Я продолжаю считать про себя, пока Коннор с такой же легкостью не отстает от моего ритма. Он правда в чертовски отличной форме. Я даже не осознавал это, при нашей первой с ним встрече, тем более что парень постоянно носит чопорную одежду, костюм или рубашку. Но он поддерживает свое тело в хорошей здоровой форме, как и я.

Ло, вероятно, задумался, так как спустя какое-то время он говорит:

- Думаю, что снова собираюсь отправиться в реабилитационный центр.

Десять. Я немного замедляюсь, мои мышцы все еще напряжены. Я хмурюсь, подтягиваясь еще раз.

- Тебе не нужно решать это прямо сейчас, - говорю я на одном дыхании.

Коннор сильнее, чем я сосредоточен на этом хреновом вызове, так что думаю, он обогнал меня уже на пару подтягиваний.

- Это помогало мне раньше, - отмечает Ло. - Я оставался трезвым в течение долгого времени, к тому же Лили сейчас в хорошей форме. Она будет в порядке и без меня.

Но сейчас все иначе. Тогда он не был знаменит. Никто не знал его имени. Общественность не кричала о зависимости Лили. Он был просто богатеньким ребенком из Филли.

- Ты думаешь, это правильный шаг? - спрашивает Ло.

Пятнадцать. Обычно я могу подтянуться двадцать два раза, но сейчас от нервов у меня на лбу выступает пот, а руки слабнут уже на шестнадцатом подтягивании. Я касаюсь ногами пола.

- Я не знаю, - говорю я, расстегивая липучку на перчатках. А затем стягиваю их с рук.

Коннор делает последнее подтягивание, едва вспотев.

- Двадцать три, - восклицает он, победно улыбаясь. Он знает, что побил меня. Я ударяю его в грудь, надеясь сбить эту игривую спесь, но он неожиданно перемещается, и я ударяю собственную мышцу.

- Да пошел ты, - говорю я ему легкомысленно.

Он усмехается.

- Ты меня любишь.

- Ты говоришь это всем, - отвечаю я. - И я охренеть как сомневаюсь, что весь мир любит тебя, Кобальт.

- Весь мир и не должен любить меня, - говорит он, снова хватая свою бутылку воды. - Только те, что имеют для меня значение.

- Это мило. Надеюсь, ты написал об этом в своем дневнике сегодня утром?

- Нет, я прочитал это в твоем, - шутит он.

Я отталкиваю его, и Коннор переключает свое внимание на моего брата. Коннор никогда не забывает основную линию разговора.

- Когда ты думаешь поехать на реабилитацию?

Ло пожимает плечами.

- Может на этой недели, пока Рик поедет в Калифорнию. Это кажется подходящим временем.

Комок застревает в моем горле. Это не подходящее время. Я бы хотел быть рядом с ним, пока он проходит реабилитацию. Мне не по душе знать, что брат находится вдали от Лили, меня и Коннора, вдали от всех, кто его реально любит. Последний раз, когда он был на реабилитации, я был рядом. Я приезжал и встречался с ним. И если честно, я правда офигеть как сомневаюсь, что он может справиться с критикой со стороны СМИ, сфокусировавшись на своем восстановлении. Я беспокоюсь, что этот шаг может послужить для него последней каплей.

Коннор кивает.

- Лично я думаю, это хорошая идея.

Плечи Ло приподнимаются, и я знаю, что он относится к мнению Коннора с уважением. Но затем его взгляд встречается с моим.

- А ты что думаешь?

Он не может поехать в реабилитационный центр.

- Я хочу, чтобы ты поехал со мной, - говорю я.

В ответ он хмурится. Это не его хреново нормальное выражение, так что я не понимаю, насколько брат негативно относится к этой идее. Даже не знаю, почему я вообще считал, что у этого парня в начальной школе были друзья. Он, вероятно, пережевал бы их и выплюнул.

- Что? - говорит Ло в конце концов.

- В Калифорнию, - говорю я. - К черту реабилитацию, я прослежу, чтобы ты не пил. Это будет путешествие автомобилем на запад. Ты и я.

- Ветер в волосах, - добавляет Коннор, улыбаясь и попивая свою воду.

- Заткнись на хуй, - говорю я, шутя.

Лицо Ло напрягается, словно парень обдумывает предложение. Он бросает взгляд на Коннора, а затем на меня, после чего говорит:

- Если я поеду с тобой, то думаю, что Коннор тоже должен поехать.

Я сердито смотрю на него, потому что могу почувствовать, как Коннор злорадствует, стоя рядом со мной.

- Почему?

- Почему? - говорит Коннор, словно это самый тупой вопрос в истории человечества. Я чувствую, что он хочет сказать "Потому что я - это я."

Мне нужно остановить его, прежде чем он это скажет, и в ответ я на хрен его придушу.

- Серьезно, - говорю я Ло. - У него есть жена, которая тебя кастрирует, если ты вернешь парня домой не в должной форме. Что, если он сломает ноготь?

- Тогда я сделаю маникюр, - острит Коннор. - Это решение любого вопроса. Ты просто должен подумать, чтобы найти его. Но думать - задача не из легких.

- Мы с тобой чертовы друзья? - спрашиваю Коннора, хмурясь. Ло просто наблюдает за нами, немного веселясь, но в действительности думаю, он размышляет над моим предложением.

- Я не уверен, что вообще существует понятие "чертовы" друзья, так что не могу тебе ответить.

- Вы только посмотрите, я знаю что-то, чего не знает Коннор Кобальт.

- Когда дело доходит до сленга, матерных слов и лучших пожарных гидрантов, на которые ты писал, то да, я тебе проигрываю.

- Иди на хуй.

- Ты продолжаешь говорить это, но все никак реально не пошлешь меня, - его губы изгибаются в улыбке.

Ло перебивает нас:

- Если вы двое будете так раздражать меня всю поездку, то я выбираю реабилитацию.

- Так ты едешь со мной? - спрашиваю я, внутренне замирая. Чувствую себя так, будто уклонился от пули, но ружье вот-вот перезарядят.

- Ага, но как я и говорил, если Коннор поедет с нами. Никаких обид, Рик, но я боюсь, мы поубиваем друг друга, если будем вместе так долго, - если мы поднимем наши семейные вопросы, то вполне можем поубивать друг друга.

Коннор - великий миротворец в нашем круге друзей. Ему нарочно нравится меня раздражать, но когда все начинают спорить, он единственный способен всех успокоить. Так что могу понять мотивацию Ло.

- Ладно, я согласен, - говорю я.

Мой телефон гудит в шортах. Думаю, это Дэйзи, в Париже сейчас час ночи. Я проверяю сообщение.

Я бы хотел с тобой увидеться перед тем, как ты к чертям собачьим убьешь себя в горах. - Джонатан

Я сержусь и удаляю сообщение.

- Кто это был? - спрашивает Ло. - Ты выглядишь раздраженным.

- Моя мать, - лгу я. Она, кстати, тоже писала мне прошлым вечером раз пять. Я никогда ей не отвечаю на ее идентичные сообщения: Приезжай увидеться со мной. Извини меня. Рик, пожалуйста. Мне нужно тебя увидеть. Я тебя люблю.

Я всегда буду любить свою маму, потому что она моя мать. Но я никогда не смогу ее простить за то, что она сделала мне, Лили, девочкам Кэллоуэй, моему брату и непреднамеренно даже Коннору.

Она прочитала мои личные сообщения Ло, где шла речь о секс-зависимости Лили. А затем мама продала эту информацию СМИ с заголовком: Дочь основателя и генерального директора Физзли – закореневшая сексуально зависимая. Предательство Лили было не из-за денег. Мама сделала это, чтобы ранить Ло, чтобы ранить Джонатана.

Но в то же время она чертовски ранила и меня.

Сейчас мы все шестеро известны по вине Сары Хейл.

Спасибо, мама.


ГЛАВА 11


РИК МЭДОУЗ


Чрезвычайная ситуация! SOS! – Лили

Я успеваю съесть всего кусочек своего чертового сэндвича в Lucky, прежде чем Лили присылает мне сообщение с просьбой о помощи. Оно кажется слишком комичным, как для серьезной просьбы. Я заворачиваю остатки сэндвича в бумагу, из-за чего кусочки помидоров и салата выпадают.

- Ребята, вы получали сообщение от Лили? - спрашиваю я у сидящих напротив Коннора и Ло.

Ло замирает, сжимая банку с шипучкой Физзли.

- Нет, что она хочет?

Довольно необычно, что Лили прислала мне сообщение и не прислала его Ло.

- Еще не знаю, - беру телефон и отвечаю на ее сообщение: Что случилось?

Коннор снимает блокировку со своего телефона и пролистывает сообщения. Возбуждение проявляется в чертах его лица, думаю, в большей мере, чем парень того хочет.

- Пришла новая партия наручников, дорогой? - спрашиваю я, прежде чем двумя руками поднимаю свой сэндвич.

- Надеешься, я прикую тебя к моей постели? - шутит он, его лицо вновь не выражает эмоций. - Я бы превосходно справился с реализацией твоих фантазий, но Роуз крайне разозлилась бы, увидев следы когтей на изголовье.

- У меня что есть когти? - говорю я, приподнимая брови.

Он смотрит на меня в ответ, тоже изгибая одну свою бровь. Вот же придурок.

- Ты счастливчик, обычно я не позволяю собакам спать в своей кровати, но ради тебя готов сделать исключение.

Я показываю ему средний палец, и нога Ло нервно дергается под столом. Он поднимает руки в жесте, говорящем мне "ну что за хуйня?"

- Что там с моей девушкой?

Как раз вовремя, мне звонит Лили. Я беру трубку и прежде чем успеваю задать вопрос, она отвечает.

- Роуз проколола шину и отказывается вызывать эвакуатор.

- Я могу и сама ее заменить, - слышится ледяной голос Роуз. Она фыркает, видимо пытаясь поднять чертову запаску.

- Она на пятидюймовых каблуках, - отмечает Лили. - Я впечатлена. Вот правда, но было бы еще круче, если бы она знала, что творит.

- Я могу читать, - кричит Роуз. - У меня тут есть инструкция. Мне не нужен мужчина, чтобы заменить гребаную шину.

Я чешу подбородок. Коннор и Ло сердито смотрят на меня, слыша лишь мои реплики и не понимая, что происходит. Думаю, Кобальт может выхватить у меня долбанный телефон прямо из рук.

Отводя взгляд, он говорит:

- Роуз не отвечает на мои сообщения, - вот откуда берет истоки его волнение - Коннор способен ощутить, когда что-то идет не по плану, как никто другой.

- Хочешь, чтобы я подъехал к вам? - спрашиваю у Лили. В любом случае я собираюсь это сделать, так как зачем еще бы ей звонить мне. Жестами показываю Ло, чтобы он попросил счет. Вероятно, мне придется доесть свой сэндвич по дороге. Ло останавливает официантку.

- Просто, чтоб ты знал, Роуз не может заменить шину, - говорит Лили.

- Разве у нее нет мужа для подобных ситуаций? - даже при том, что Коннор носит костюмы и ездит на лимузине, я очень даже уверен, что он достаточно умен, чтобы заменить гребаную шину.

- Она не хочет, чтобы он потом тыкал ей этим в лицо.

Я снова закатываю глаза.

- Я могу сделать это лучше Коннора, - настаивает Роуз на заднем плане. - Мне не нужна его помощь.

Лили вздыхает.

- Боюсь, она собирается убить на это час времени, а затем какой-то незнакомец остановится, чтобы помочь нам.

- Вот зачем я всучила тебе перечный спрей, - говорит ей Роуз. После чего она раздраженно рычит. - Почему это так чертовски сложно?

- Может, потому что это долбаная шина, - невозмутимо предполагаю я.

На что Лили отвечает:

- Тебе повезло, что Роуз этого не слышала, - значит я не на громкой связи. Должно быть Лил разворачивается к Роуз и добавляет. - И я не буду распылять перечный спрей в милого незнакомца, остановившегося нам помочь.

- Ты должна это сделать, если он попробует тебя изнасиловать, - отвечает Роуз.

Они такие, блин, драматичные.

- Никто не собирается насиловать ни одну из вас.

Услышав это, Ло и Коннор тянутся через стол, пытаясь забрать мой телефон. Я поднимаю его повыше над головой и отклоняюсь назад.

- Братан, - усмехается Ло, - я не шучу. Дай мне с ней поговорить.

- Это Ло? - спрашивает Лили. - Ты должен приехать сам, Рик. Ло поссорится с Роуз, и в результате у нас будет еще больше проблем. Она и так в плохом настроении, - в ее голосе появляются нотки тревоги, и я представлю, как Лили нервно кусает ногти.

- Я приеду помочь вам. Просто вышли мне адрес, - говорю я Лил перед тем, как положить трубку. Ло бросает в мою сторону убийственный взгляд, а Коннор выглядит раздраженным. Недавно Роуз возвела между ними серьезную чертову стену. У них и до этого были странные отношения, полные игр разума, которые лично для меня были невдомек.

- У девочек спустилась шина, - объясняю я. - Лили сказала, что Роуз не хочет тебя там видеть, - я киваю Коннору. - А так как с недавних пор ты действуешь на нервы Роуз... - я киваю Ло. - Она и тебя не хочет там видеть, - я встаю и открываю свой бумажник, бросая на стол стодолларовую купюру. - Я за рулем.

И мне по-любому придется взять с собой Коннора и Ло.

Это их жена и невеста.

А я просто чертова физическая сила.


* * *


Когда мы приезжаем, Роуз сидит на корточках возле правой задней шины, у которой повреждены протекторы, а резина сплющена, словно колесо обо что-то порвалось. Она осторожно осматривает шину с безопасного расстояния, чтобы не испачкать руки. Не потому что она гребаная девчонка, а потому что у Роуз ОКР (обсессивно-компульсивное расстройство – прим.пер.). Она с ума сойдет, если у нее под ногтями окажется слой грязи.

А к своему черному платью девушка относится, словно оно живое создание, которое она пытается защитить. Даже не так. Если бы ей пришлось выбирать между заботой о выброшенной на обочину кошкой и спасением сумочки от дождя, она выбрала бы гребаную сумочку. Ее попка буквально сидит на лодыжках из-за столь высоких каблуков, но тем не менее платье зафиксировано так, чтобы, не дай Бог, не коснуться земли.

Я паркую машину у ее Escalade. Проселочная дорога довольно пустынна, а вблизи нет домов, пейзаж включает в себя лишь горизонт холмов, деревья и траву. Первым из машины выскакивает Ло, направляясь прямиком к Лили, которая истерично грызет свои ногти, листая руководство; из ее заднего кармана джинс торчит баллончик перечного спрея.

В ту минуту, как Лил замечает Ло, все ее тело вытягивается, а у Лорена на лице появляется столь несвойственная ему улыбка, что возникает у брата лишь в присутствии Лили. Я никогда не сталкивался с понятием истиной любви в жизни, пока не познакомился с ними.

Ребята целуются, а я направляюсь к Роуз, собираясь ей помочь, как раз когда Коннор выбирается из машины и закрывает за собой дверь.

Ло не может промолчать в подобной ситуации.

- Это и все, что вы сделали? - спрашивает он у Роуз. – Я-то думал, что ты Чудо-Женщина.

Она фыркает, а ее щеки краснеют от злости.

- Не сейчас, Лорен.

- Сколько гениальности нужно, чтобы просто сменить шину? - дразнит ее Ло, улыбаясь. Лили ударяет его кулаком в плечо, и он игриво морщится. Потирая руку, он обращается к невесте. - Это больно, любимая.

- Будь милым.

Он целует ее в висок.

- Я просто счастлив, что с тобой все хорошо.

От этих слов она снова улыбается. Это умиляет. Все это. Но одновременно с тем оно меня чертовски раздражает, потому что я думаю о Дэйзи. В нормальной ситуации она бы тоже была здесь. Она бы стояла у меня за спиной, и через плечо заглядывала на машину, желая помочь.

Но вместо этого я понимаю, что мне придется поднять Escalade домкратом без чьей-либо помощи в вопросе подачи инструментов. На этот раз все ребята разбиваются на пары, а я остаюсь сам по себе.

Возможно, год назад я и чувствовал себя нормально будучи пятым колесом.

Но теперь все не так.

Сейчас это раздражает.

Я не отгоняю Роуз от машины и бессмысленного разглядывания колеса. Оставляю эту задачу Коннору.

Он подходит к ней, засунув руки в карманы.

- Если ты пытаешься доказать то, что лучше меня, то должна была бы уже понять, что я даже не стал бы пытаться самостоятельно сменить шину, - говорит он ей. - Я был бы достаточно умен, чтобы вызвать эвакуатор.

Она бросает на него сердитый взгляд, при этом прищуривая глаза.

- Не переводи тему на восхваление самого себя, Ричард.

- Это ты перевела на меня стрелку, когда не захотела позвонить и попросить меня приехать, - он хватает ее за запястье и с силой поднимает на ноги.

Распрямляя складки на платье, Роуз буквально кипит от злости. Я наклоняюсь и начинаю возиться с шиной, но ребята достаточно близко, чтобы я мог слышать их разговор.

- Чего ты боишься? - спрашивает Коннор Роуз, хмурясь.

- Je n’ai pas peur, - отвечает она ему на беглом французском. Я с легкостью перевожу: Я не боюсь.

Обычно я веду себя так, будто не понимаю их. Они думаю, что я также невежественен в вопросе иностранных языков, как Лили и Ло, но я свободно говорю на французском еще с раннего детства. Мне просто не хочется никому объяснять, откуда я знаю этот язык. Так что проще игнорировать их.

- Alors, dites-moi ce qui ne va pas, - говорит Коннор. Тогда скажи мне, что не так.

Роуз выдергивает из его хватки свою руку и приподнимает подбородок.

- Я хотела сделать это самостоятельно.

- Это нечто большее, - отвечает Коннор. - Нам обоим известно, что дело не в шине. Ты отталкиваешь меня уже несколько недель.

- Если ты такой умный, то разве не должен был бы уже понять в чем дело? - она скрещивает руки на груди, будто бросая ему вызов.

Глаза Коннора прищуриваются.

- Ne jouez pas ce jeu avec moi, chérie. Vous perdrez. - Не играй со мной в эту игру, дорогая. Ты проиграешь.

Я оглядываюсь через плечо; Роуз выглядит немного нервной, прерывисто вдыхая и выдыхая воздух. Она напугана. Но как и Коннор, я не представляю, что именно ее пугает.

- Эй, - зову я Роуз. Она бросает на меня взгляд, а затем смотрит на шину, словно выражая недовольство тем, что я слишком медленно работаю. Я сдерживаюсь, чтобы не показать ей средний палец. - Кстати, куда вы с Лили направлялись?

- За покупками, - отвечает Роуз, слишком быстро.

Я с ходу знаю, что это ложь.

- Я, бля, рад, что спросил, - я качаю головой и хватаю запасную шину.

Коннор внимательно всматривается в выражение лица Роуз, тоже осознавая, что она лукавит.

Роуз говорит:

- Ты знал, на что шел, еще когда женился на мне.

- Жизнь полна вызовов, - его губы приподнимаются в улыбке. - Il n'y a rien de mieux. - Нет ничего лучше этого.

Роуз почти что расслабляется, услышав эти слова. Он поглаживает ее гладкие волосы, а затем целует в лоб. Прежде чем успеваю закрепить запаску, замечаю, что Лили и Ло подошли к моей Infinity.

Он прижал ее тело к машине. Но они не целуются, вместо этого Ло что-то шепчет ей на ухо, при этом улыбаясь, а на его щеках образуются ямочки. Лили краснее так, что похожа на огромный томат, так что очевидно, что Ло шепчет ей пошлости. Я никогда не видел, чтобы тема секса смущала еще кого-то так же сильно, как Лили; знаю, это скорее из-за того, что девушка стыдится своей зависимости. Но сейчас она явно увлечена словами моего брата, глядя на него огромными жаждущими глазами.

Я качаю головой.

Ощущаю себя здесь единственным нормальным человеком.

Но все это полнейшая чепуха. Никто из нас на самом деле не нормален. Мы все немного странные кусочки этого мира. И моя обычная половинка ненормальности находится сейчас в тысячах километров, в Париже.

Я просто надеюсь, что ей удается хоть немного спать.

Когда я представлю ее мирно спящей, то могу перестать беспокоиться. Это единственное, что не дает мне впасть в безумие, что все еще удерживает меня здесь. Без этого образа я двинулся бы умом.



ГЛАВА 12


ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ


4:30 утра.

Я прилетела в Париж три дня назад, и за все это время я спала всего 5 часов. Не уверена, может ли это вообще считаться сном. Я проснулась крича и борясь с невидимым врагом, как его обычно называет Рик. Я едва ли могу вспомнить, что именно меня так напугало в кошмаре, но точно знаю, что не хочу возвращаться к этому сновидению.

Прямо сейчас я накачана кофеин содержащими напитками и таблетками для похудения. Я привыкла курить сигареты, так как никотин довольно хорошо помогал мне бодрствовать дольше обычного. Но когда Рик учил меня водить мотоцикл, то убедил бросить эту пагубную привычку. С тех пор я не прикасалась к сигаретам. Я вообще не тяготею к никотину. Мне просто очень хочется спать, или по крайней мере получить укол адреналина.

Вчера на подиуме я подумала, что на своих пятидюймовых каблуках буквально грохнусь на гладкую поверхность пола. На мне был одет павлиний головной убор. И я была очень близка к тому, чтобы махнуть на все рукой и свалить куда подальше с показа, побежать по улице и окунуться в ледяное озеро. Даже не знаю, почему в тот момент это казалось таким привлекательным. Хотелось чего угодно, только не стоять тут, выжидая. Не сидеть на креслах, в ожидании. Так много ожидания. Я не могу решить, то ли мне скучно, то ли я устала.

Я держу чашку с горячим кофе, пока стилист вплетает каждую маленькую прядку моих волос в косу. Я выгляжу как медуза, или может как девушка на пляже Венеции. Думаю, мне бы понравилась эта укладка, если бы не нужно было так долго сидеть на одном месте. Я ерзаю на сидении так часто, что стилист угрожает мне забрать мой кофе.

Эта работа подошла бы миллиону людей лучше, чем мне.

Вокруг гудит народ, все постоянно шастают, но, как правило, все это движение и шум исходит не от моделей. Обычно всю суматоху создают ассистенты продакшн группы, с их гарнитурами, планшетами, плюс визажисты и дизайнеры. А модели, как и я в основном неподвижны. Мы обычно представляем собой не больше чем порядковый номер одежды, которая висит на передвижной стойке.

Темноволосая модель с россыпью веснушек на щеках садится на соседний от меня стул. Ей заплетают аналогичную с моей косу. Я познакомилась с ней месяц назад, когда она подписывала контракт с Revolution Modeling, Inc. Тем же агентством, с которым работаю я. Наши гостиничные номера напротив друг друга. Кристине всего 15, и она худая, как вешалка. Она напоминает мне те времена, когда я только начала свою карьеру. Тихая, сдержанная, наблюдательная - просто следует указаниям.

Она в четвертый раз зевает.

- Возьми, - говорю я, передавая ей свой кофе.

- Спасибо, - она улыбается. - Мои родители обычно не позволяют мне употреблять кофеин, но думаю, они бы поменяли свое мнение, если бы знали, сколько я работаю.

- Они не приехали с тобой? - я хмурюсь. Моя мама обычно контролировала мой распорядок в течение Недели Моды. Сперва я думала, что она делала это, дабы защитить меня, но позже я стала задаваться вопросом, а не хотела ли она просто быть частью этого мира, может она сожалела, что сама упустила свой шанс. Сейчас этот вариант кажется более вероятным.

- Нет. Они не могли себе позволить прилететь.

Она из Канзаса и рассказывала, что буквально обанкротила своих родителей, когда полетела в Нью-Йорк в надежде встретиться с модельным агентом. Сейчас она - единственный кормилец своей семьи. Я не могу себе представить подобное, думаю, присутствие Кристины вызывает у меня некий стыд.

- Если кто-то предложит тебе кокаин, - говорю я ей, - просто откажись, ладно?

Ее глаза округляются, и девушка бросает взгляд на наших стилистов, которые и глазом не моргнули на эти слова. Большинство наших коллег выбирают кокаин в виде формы улучшения самочувствия. Когда мне было 15, я тоже пробовала его на Неделе Моды. Помню, тогда какой-то парень потряс передо мной пластиковым пакетиком и сказал: "Это поможет тебе бодрствовать."

После того как я приняла две дорожки, то официально повзрослела или просто почувствовала себя так на вершине кайфа.

Кристина отходит от шока, осознавая, что никого вокруг не волнует тот факт, что я признала распространение наркотиков среди нашего окружения, а затем кивает.

- Ага, ладно.

Я откидываюсь на спинку стула, как только визажист подходит, чтобы поработать со мной. Таким образом мной сразу могут заниматься два стилиста. Визажист берет меня за подбородок и поворачивает к себе лицом, она укоризненно смотрит на мешки у меня под глазами.

Мой желудок издает слышимое бульканье. На что стилист подает мне батончик мюсли.

- Просто съешь пару кусочков, - говорит она. - Позже сможешь их вырвать.

- Я не страдаю всей этой булимической херней, - говорю я, - и анорексической тоже, - я ощущаю, как визажист пододвинулась немного ближе, чтобы лучше слышать. Иногда я забываю, что они могут продавать все, что я скажу в глянцевые журналы сплетен. Их цитаты подпишут как "внутренний источник". - Спасибо за батончик, - говорю я. Я с удовольствием его съем. Так как на данный момент реально очень голодна.

Мое тело уже начинает медленно поедать само себя. Это главная причина, по которой я хочу бросить модельный бизнес. Мое здоровье ухудшается из-за проблем со сном, плюс постоянные диеты, и в результате я могу нанести непоправимый вред.

Я жую батончик мюсли, который на вкус скорее похож на древесную кору, чем на арахисовое масло и миндаль. Кристина заканчивает раньше меня, хотя бы потому, что ее волосы короче, и заплетать их быстрее. А я пробуду здесь еще пару часов, клянусь вам. По крайней мере визажист подключила к своей работе еще одну девушку. Я попыталась убрать прядь волос с моего лица, но стилист ударила меня по руке, отбрасывая ее в сторону.

Стул возле меня занимает кто-то следующий. Это парень модель, и у него в руках полная фруктов ваза. Он замечает батончик мюсли у меня в руке.

- Где ты это взяла? - спрашивает парень завистливо.

- Люди мира, - говорю я, кусая еще раз и передавая ему остаток батончика. - А что не так с фруктами?

Он откусывает кусочек мюсли и откидывается на своем стуле, словно прибывает в пищевой нирване. Это вызывает у меня улыбку, впервые за то время, что я в Париже.

- Углеводы, - говорит парень, отвечая на мой вопрос. - Кейтеринг привозит нам только фрукты и овощи, - он делает глоток воды из своей бутылки. - Они сказали, что мы можем есть все, что захотим, но толи кто-то стащил до этого все крекеры и бутерброды, то ли меня обманули.

- Они не хотят, чтобы мы переедали, - говорю я. - Были годы, когда отбор был не таким жестким.

- В прошлом году, - отвечает он мне, кивая. - Прошлый год явно был лучше. У них были кексы.

Я стону.

- Не говори о кексах.

- С черникой и банановым маслом.

- Ты такой жестокий, жестокий человек... - я замолкаю, когда мне удается бросить на него взгляд и понять, что я никогда раньше не встречалась с этим парнем.

- Иан, - говорит он, еще раз кусая батончик. Парень мускулистый, а не такой тощий, как все остальные мужчины модели. Его лицо наделено классической красотой, как у греческой статуи. Думаю, я видела его в рекламе одеколона. Он протягивает мне остатки батончика.

- Можешь доесть, - говорю я.

- Я поменяюсь с тобой, - он поднимает один из фруктов. - Это не кекс, но... - Иан улыбается. И конечно же, его улыбка великолепна, у него идеальные белые зубы, блестящие и здоровые.

Мне нравится этот парень. Он говорит со мной на одном пищевом языке.

- Я возьму, - мы меняемся. - Я Дэйзи, кстати.

- Я знаю. Думаю, я сел тебе на лицо (в сленговой речи подразумевается оральный секс - прим. пер.) сегодня на автобусной остановке.

Я шутливо ахаю.

- Сел мне на лицо? Это невозможно. Я не позволяю незнакомцам подобных вольностей.

Он смеется. Стилист брызгает голубой краской ему на волосы. Дизайнеры реально безумны. Мне следовало бы это знать, так как моя сестра Роуз - одна из них. Хотя ее сюда никогда не приглашали. Она по-прежнему работает в Филли.

- Итак, - говорит он, - мой рост метр восемьдесят восемь, у меня голубые глаза и каштановые волосы, мне двадцать пять лет... - он наклоняет свою голову ближе ко мне в тот момент, когда стилист заканчивает распылять на его волосы краску, - я могу перечислить свои параметры, но что-то мне подсказывает, что тебя не интересует обхват моей груди.

Это напоминает мне о подобном разговоре с Риком. Он пытался уговорить меня съесть кекс.

- Твои бедра никто не измеряет по утрам, - сказала я ему.

- Это можно организовать, - ответил Рик. - Ты съешь чертов кекс, если я измерю обхват своих бедер?

- И твоей задницы.

- Ты хочешь знать размер моей задницы? - его брови приподнялись.

- Ага.

- Тогда съешь кекс.

Моя улыбка становится шире от вспоминания о том моменте по сравнению с той, когда я обратила внимание на привлекательность Иана.

Я качаю головой парню модели и отвечаю:

- Нет, только твоей задницы.

Он усмехается.

- Я предоставляю эту информацию только тем девушкам, которые мне реально нравятся.

- Черт, - говорю я. У меня в желудке образуется ком. Мы флиртуем. Я не хочу предаваться воспоминаниям о Рике, когда веду шутливую беседу с Ианом. Это вызывает у меня отвращение к самой себе. Хотя, может тошнота от фрукта или от нескольких кусочков батончика. У нас с Ианом могли бы завязаться хорошие отношения. Он мог бы стать моим номером семь. Это ведь то, чего так хотел Рик, верно? Прекрати предугадывать будущее, Дэйзи. Отпусти Рика и свое прошлое.

На лице Иана играет легкая улыбка, когда он смотрит на меня.

- Хочешь, встретимся позже? - спрашивает он.

Возможно, комментарий на счет его задницы значил больше, чем я того хотела. Рик никогда не флиртовал со мной во время наших разговоров. Иногда я забываю, что не все парни, как он. Большинство ребят идут к цели, не видя препятствий. Они хотят секса. Всего. Они не останавливаются на грязных разговорчиках. Может это и к лучшему. Хоть и не кажется сейчас таким.

Но я думаю о том времени, когда после показа поздно ночью вернусь в свой номер. В балконных дверях нет засовов, так что кто-угодно может ударить по стеклу снаружи и разбив его, открыть дверь изнутри. В первую ночь в Париже я не могла уснуть, потому что пялилась на эту дверь. Может, если Иан будет рядом, то это поможет мне успокоиться... а может, секс поможет мне уснуть без Амбиена (снотворное – прим.пер.). Я не пробовала раньше этот метод, но с другой стороны, у меня и не было желания рассматривать секс в роли заменителя лекарства.

Мне не хотелось повторить ошибки Лили.

Но на данном этапе это кажется хорошим выходом из сложившейся ситуации. Так что я даю Иану свой номер. Я не собиралась давать никому свой гостиничный номер телефона, но думаю, не будет никакого вреда от того, что я дала его Иану.

Меня преследует ощущение, что у меня практически нет выбора. Что вокруг происходит кучу негатива, а позитива так мало, что выбор глобально невелик.

- А ты не подскажешь, где я могу найти этих людей мира с их батончиками мюсли? - спрашивает Иан, размахивая пустой оберткой от батончика.

Я улыбаюсь. А он не так уж плох.

Думаю, я только что сделала свой выбор.


ГЛАВА 13


ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ


К тому времени как я возвращаюсь в свой номер, на часах уже 2 ночи, и у меня остается время лишь на то, чтобы умыться да расчесаться, прежде чем Иан постучит в двери.

Я выглядываю через глазок, проверяя, он ли это. Даже через полотно двери я могу учуять аромат его одеколона, но тем не менее парень выглядит довольно обыденно, одетый в простые джинсы и голубую футболку. Я все еще смотрю через глазок, по многим причинам сомневаясь, стоит ли его впускать. Он вновь стучит. От этого резкого шума я вздрагиваю. Ты можешь это сделать.

Я поворачиваю ручку, и когда Иан разглядывает мои джинсовые шорты и мешковатый свитер, то улыбается.

- Мило, - говорит он, указывая на надпись у меня на груди: Булимия - это же 1987.

Он даже, наверное, знает, что это из фильма Смертельное влечение. Может Иан и правда мне подходит.

- Добро пожаловать в мою обитель, - я жестом приглашаю его войти. Я все еще не распаковала чемоданы, так что у меня не было возможности разбросать все по номеру. Мой чемодан на колесах стоит возле телевизионной тумбы, при этом он по-прежнему застегнут на молнию. Гостиничный номер оформлен в золотых тонах, а покрывала на кровати красные, здесь более чисто и опрятно, чем у меня дома в Филли, а цвета кажутся очень сочетаемыми.

- И номер у тебя тоже милый, - говорит он.

- Ага, здесь довольно круто.

Он проходит глубже в комнату, направляясь к балконной двери, на закрытие и зашторивание которой я потратила нереально много времени. Иан отдергивает шторы в сторону, и мой пульс учащается. Я слышу, как щелкает единственный замок на двери, а затем он открывает стеклянную дверь, выходит на улицу, чтобы насладиться видом на город.

- Святое дерьмо, - говорит он, его голос довольно громкий, так что я могу слышать его, находясь в номере. - Моя комната выходит на многоуровневую парковку. Это...

Я оставляю его на балконе в одиночестве, закрываю двери на все замки, тем самым надеясь обезопасить нас обоих. Я даже еще раз выглядываю в глазок. В коридоре гостиницы пусто. Хорошо.

А затем я иду к кровати, ожидая пока Иан вернется с балкона. Я не хочу привлекать внимания папарацци, на случай если они здесь. Не хочу, чтобы они сфотографировали меня на балконе или смогли вычислить, в каком номере я остановилась.

- Ага, вид реально хороший, - говорю я.

Иан возвращается в комнату, но оставляет раздвижную дверь полностью открытой.

- Ты не мог бы ее закрыть? - спрашиваю я, пытаясь не показаться парню параноиком. Я слабо улыбаюсь ему. - Сегодня вечером немного прохладно.

- Конечно, - он закрывает двери, а затем задергивает занавеску. Но он не закрыл замок. Мне просто придется это сделать, когда Иан уйдет. А что если он не уйдет? Что если у меня с ним будет секс? Тогда я закрою дверь, когда он уснет. Не волнуйся.

Я сажусь на краешек кровати и скрещиваю ноги, гадая, о чем же думает Иан, чего он хочет прямо сейчас. Он смотрит на меня более голодным взглядом, чем несколько минут назад. Его глаза опускаются к моим ногам, останавливаясь на месте между бедрами.

Парень засовывает руку в карман. Проверяет наличие презерватива, - думаю я. Но вместо этого он вытягивает пакетик с белым порошком.

- Я подумал, что ты выглядела уставшей сегодня утром. Хочешь поправиться? - он направляется к моему комоду и начинает разделять порошок на две линии.

- Нет, - говорю я. - Я проглотила энергетик Вспышка молнии! и еще Взрывное топливо. Не думаю, что кокс с ними хорошо сочетается.

Я выпрямляю ноги и затем встаю, нервно шагая, пока не подхожу к парню сбоку.

- Ага, я заметил, что ты была под чем-то, - говорит он, - ты ерзала на стуле все утро.

- Взрывное топливо делает меня немного беспокойной, когда я употребляю вместе с ним кофеин. Совсем другое дело, если вместо кофеина пить таблетки для диеты, - они похожи на инъекцию эндорфинов, помогают улучшить самочувствие лучше любого энергетика, если не говорить об употреблении кокаина или других запрещенных препаратов.

- Ладно, я помогу тебе успокоиться, - говорит Иан, он тянется ко мне одной рукой и потирает мои плечи. Это именно то, чего мне хотелось. За вычетом кокса, возможно, мой выбор мужчин стал получше.

Свободной рукой Иан берет свою свернутую трубочкой стодолларовую купюру и через нее вдыхает обе дорожки. После чего парень вытирает нос и поворачивается ко мне, его взгляд опускается к моим губам. Он ведет меня к кровати так, что задняя часть моих голеней ударяется о матрас, а сердце начинает учащенно стучать.

- Ты и правда красивая, Дейзи, - говорит он. А затем прижимает свои губы прямо к моим, и не проходит и пары секунд, как его язык атакует мой рот. Все не так уж плохо. Я стараюсь не поперхнуться, сдерживая воздух в легких, но его рот обрабатывает чуть ли не половину моего лица, а слюни парня стекают на мой подбородок.

Я ненавижу поцелуи.

Очень, очень сильно.

Я решаю отвлечь Иана, стягивая его рубашку, и тем самым разрывая этот странный влажный контакт. На его устах появляется кривая усмешка, а зрачки кажутся немного суженными. Я ожидаю, что вот сейчас Иан уложит меня на кровать, опустив мою голову на подушку, и прижмется к моему телу всем своим весом. Данный образ вызывает у меня румянец.

Но вместо этого он сам забирается на кровать и тянет меня сверху на него так, что я оказываюсь в идеальной позиции наездницы.

И вот тогда он кладет свои руки за голову, принимая позу полнейшей релаксации. Может, так или иначе, нам стоит просто пропустить всю эту неловкую прелюдию. Я делала так с номером три и четыре, таким образом избежав целого часа неловкости. Но тогда зачем все это, если оно закончится так скоро, а затем он просто уйдет? Я хотела, чтобы он провел со мной ночь, верно?

Так что я начинаю целовать широкие плечи парня, лизать его твердые кубики пресса и мышцы мускулистой груди. Он наблюдает за мной, слишком часто издавая стоны.

- Ниже, малышка, - настаивает он. Одна его рука выскальзывает из-под его головы, но лишь для того, чтобы провести пальцами по его же волосам. Рот Иана открывается, пока парень наслаждается моими действиями. - Ахх, да.

Я расстегиваю пуговицу и молнию на его джинсах. Его эрекция просматривается даже через красные плавки. Я прекращаю его касаться, так как собираюсь стащить свой свитер; мои груди довольно небольшие, поэтому я не ношу под свитером лифчик. Приподнимаясь на кровати, возвышаясь над парнем, я расстегиваю молнию на собственных шортах. Иан просто наблюдает за мной, его выражение лица захмелевшее, и я знаю, что он уже ощущает действие наркотика.

Через мгновение он садится и проводит руками по моим бедрам, его ладони огрубелые по сравнению с моей гладкой кожей. Как только я освобождаюсь от шорт, он усаживает меня обратно себе на колени. Все это кажется более механическим, нежели чувственным.

- Я хочу тебя вот здесь, - говорит он мне. Парень хватает мои руки и опускает их на свою промежность, помогая мне нащупать его член. Не то чтобы мне нужна была в этом какая-либо подмога. Моя голова гудит от беспорядочной энергии, тот вид ощущений от которых по коже распространяется зуд, а сердце начинает стучать чрезмерно быстро. Из-за этих ощущений мне сложно осознать, как я себя чувствую в данной ситуации, сидя верхом на парне, с его членом в руках.

Он снова нападает своим языком на мой рот, одновременно с тем двигая моей рукой вверх вниз по его стояку. К счастью, вскоре парень прерывает этот поцелуй, чтобы испустить стон. Иан смотрит вниз между нашими телами, на то, как его большая рука сжимает мою маленькую поверх его теплой кожи члена.

Я опускаю голову, прислоняясь лбом к его груди. Думаю, мне просто хочется чего-то большего. Я даже не знаю, что именно означает это большее. Я просто продолжаю искать его с разными парнями. Но существует ли оно в реальности? Может быть; может, оно скрывается от меня. Сейчас же я не чувствую никакого влечения, никакой нервной дрожи, возбуждения или еще чего-то. Единственное возбуждение в моей жизни вызывают кофеиносодержащие смеси.

Иан приподымает мою голову так, чтобы ему была видна моя грудь, пока я работаю над его членом руками. Не думаю, что я делаю это внимательно или хорошо, но кажись, для него это неважно. Возможно, одна идея о том, что молодая (известная) блондинка сидит верхом на нем, является достаточной симуляцией для этого парня.

Сейчас он целует мою шею. Но прежде, чем даже как следует поцеловать ее, его губы перемещаются к моей груди. Язык парня щелкает по моему соску, а затем он его прикусывает. Сильно. Я морщусь, и с моих уст срывается вскрик, довольно громкий звук. Ой. Ой. Ой.

Наверное, Иан воспринимает этот возглас как признак одобрения и удовольствия, потому что прикусывает мой сосок еще сильнее.

Я отталкиваю его, пихая рукой в живот. Но он хватает меня за запястье и возвращает мою руку к своему члену. Парень прижимает мое лицо к своему плечу, будто утешая, но на самом деле, он делает так лишь для того, чтобы ему было удобнее дотянуться до моей попки.

- Тебя трахали до этого в задницу? - спрашивает он, издавая хрюкающий звук. Темп, который он задает моим рукам на его члене, замедляется.

- Однажды, - отвечаю я. Моя грудь пульсирует. Мне следует прекратить все это. Но, может, все станет лучше, если еще немного подождать. Возможно, мне не нравится секс, потому что я не пробовала его в достаточно жестком исполнении, или может я прикладываю недостаточно усилий. Я уговариваю себя пережить все это.

Тем временем Иан сжимает мою попку, а затем его палец проскальзывает к мой анус, туда, куда ранее никогда не проникал ни один палец. Я замираю, а мои глаза расширяются от ужаса. Ладно, мне совсем не по нраву все происходящее. Разве это нормально? Почему-то я вдруг осознаю свой возраст и то, что я в постели с двадцатипятилетним мужчиной.

Парнем, который одного возраста с Риком.

Все это кажется странным. На физическом, эмоциональном и умственном уровнях; я ерзаю и пытаюсь изогнуться так, чтобы он больше не мог меня там трогать. Я даже не волнуюсь о том, чтобы он кончил. Просто опускаюсь вниз, присаживаясь у его ног.

- Я очень устала, - лгу я. - Может, мы можем перенести это на другую ночь.

Он оценивающе смотрит на меня.

- Это твой первый раз? Я не собирался напугать тебя. Обещаю, что буду более осторожен.

- Я не девственница, - говорю я. - Я говорила тебя, что...

- Тебе не обязательно лгать. Меня не волнует, что у тебя не было никого до этого. Это даже в каком-то роде сексуально, - он усмехается. - Я буду аккуратен, обещаю, - он сжимает мою руку и снова притягивает мое тело к себе на колени.

Его член все еще твердый, я ощущаю это, так как он прижимается к моим трусикам так, словно парень собирается отодвинуть их в сторону и насадить меня на свой стояк. Я не хочу быть сверху. Я не хочу больше с ним спать.

- Я сухая, - говорю я ему. - Ты причинишь мне боль, - так было в мой первый раз. Он был слишком коротким и очень, очень болезненным.

- Ты станешь влажной, как только я окажусь внутри тебя - он убирает волосы с моего лица.

Когда-то давно Рик сказал мне: "Какой мудак вообще войдет в девушку в ее первый раз не убедившись, что она возбуждена?" Вот этот мудак.

Совет Рика был таков: "Ты должна держаться подальше от любого парня, который не доставит тебе оргазм по крайней мере дважды, прежде чем трахнуть. Помни это."

Прошло два с половиной года, и я помню этот совет, но все еще не следую ему. Не все ребята хотят тратить время на то, чтобы довести меня до оргазма, прежде чем приступить к главному шоу.

Может именно это Рик и имел тогда в виду. Может, мне не следует быть с парнем, который сперва сосредотачивается на себя и лишь потом на женщине.

- Я не могу, - говорю я Иану. Я быстро слезаю с его колен, прежде чем он успевает схватить меня, а затем натягиваю свой свитер через голову. Когда оглядываюсь, Иан все еще лежит на матрасе, словно я в любую секунду могу передумать, вернуться и трахнуться с ним. - Думаю, тебе стоит уйти.

Он облизывает губы, а потом засовывает свой член в плавки. После чего парень натягивает джинсы на бедра и слезает с кровати.

- Я понял, - говорит он. - Ты еще не готова. Может завтра ночью?

- Не думаю, что буду готова завтра. Прости, - отвечаю я, встречаясь взглядом с его голубыми глазами.

Он приближается ко мне на несколько шагов, и я пытаюсь казаться более уверенной, так обычно делает Роуз. Я распрямляю плечи и вытягиваюсь во весь рост. На лицо натягиваю выражение, которое обычно использую, когда должна выглядеть сердитой во время фотосьемки. Прищуренные глаза. Напряженные губы. Мрачный взгляд.

Но он отнюдь не испуган моим сердитым видом.

- Ты не хочешь даже закончить начатое? - спрашивает Иан.

- У меня есть парень, - выпаливаю я вдруг, надеясь что это оттолкнет его. Может, если у него есть чувство морали...

Но Иан испускает короткий смешок.

- Если бы у тебя был парень, он был бы во всех новостях, особенно если бы папарацци поймали вас за изменой друг другу.

- У нас сейчас момент передышки друг от друга, - говорю я. Что ты делаешь, Дэйзи? - Я просто не чувствую себя комфортно, трахаясь с кем-то так быстро.

- Я могу понять намек, - говорит он, хватая маленький пакетик с комода. - Если передумаешь, у тебя есть мой номер. Может, увидимся еще, - на этом я провожаю его к двери. Он оглядывается и нежно целует меня в щеку.

Я слабо улыбаюсь ему в ответ.

А затем Иан уходит, не сказав больше и слова.



ГЛАВА 14


ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ


Замок. Замок. Замок. Замок. Я мчусь через комнату, проверяю за душевой занавеской в ванной, а затем подпираю дверь ванной стулом, блокируя дверную ручку. Когда заканчиваю запирать раздвижную балконную дверь, то направляюсь к зеркалу и осматриваю свою грудь, которая все еще пульсирует от боли.

Я приподымаю свитер. И вижу, что из соска сочится кровь. Он укусил меня так сильно, что мой сосок не просто красный и отекший, с ранок возле него идет кровь. Почему, ну почему, со мной случаются подобные вещи? Кроме того Иан так сильно сосал мою грудь, что останется синяк.

Мне придется маскировать его макияжем. Надеюсь, завтра никто не заметит этого. Надеюсь, костюмер окажется скромным, а не слишком любопытным и назойливым, надеюсь, дизайнер не расстроится этим.

Отличная работа, Дэйзи.

В моем номере царит полнейшая тишина. Никто не произносит ни слова. Не издает ни звука. Я сама. Я переодеваюсь в свободную ночную рубашку и трусики-шортики, а затем забираюсь на постель. Мне не хочется принимать Амбин и пережить еще один кошмар. Так что я просто лежу без сна, вздрагивая от завываний ветра за окном, скрипов потолка и звуков голосов из коридора. Каждая клетка моего тела начинает кричать, всякий раз как веки закрываются от усталости.

Ладно. Попробуем новый план. Я достаю свой ноутбук из рюкзака и усаживаюсь, прислоняясь спиной к изголовью. Нет, я не стану открывать социальные сети. Хотя, возможно... возможно, мне может помочь порно. Возможно, я мастурбировала не достаточно усердно, чтобы достичь оргазма. Конечно же, я могу сделать все правильно.

И эта задачка отвлечет меня от панического страха. А это самое главное.

Я открываю свой компьютер... но даже не представляю с чего бы начать. Проверяю время, сейчас 3 ночи в Париже и 9 утра в Принстоне, Нью-Джерси. Она уже встала. Я нахожу свой телефон и нажимаю кнопку быстрого набора, включая громкоговоритель, так что я могу параллельно копаться в интернете.

- Эй, - говорит Лили, зевая. - Как там Париж... - ее голос смолкает, и я слышу, как она кому-то шепчет. - Это Дэйзи, - должно быть Ло рядом с ней.

- Париж красив. Послушай, у меня есть вопрос.

- Ко мне? - спрашивает она, немного удивляясь, но в то же время в ее голосе слышно волнение. Роуз - это наш "знаток, по всем вопросам", так что обычно я обращаюсь со всеми вопросами к ней, но с Лили мне проще общаться. Когда, конечно, у нее есть время со мной поговорить.

- Ага, - говорю я легкомысленно. - Итак, какой хороший порно сайт ты знаешь, чтобы он при этом не угробил мой компьютер?

Следует длительная пауза. Она сомневается.

- Я даже не знаю...

- Пожалуйста, - я слышу отчаяние в своем голосе. Смотрю на часы, затем на входную дверь, и мое сердце делает кувырок. - Я не скажу никому, что ты мне сказала.

Думаю она просто не хочет, чтобы я последовала по ее стопам, особенно с тех пор, как СМИ утверждают, что я мини-версия Лили, основывая это лишь на анализе моих недлительных отношений с парнями. Я молода и более развратна, чем обычные восемнадцатилетние девушки, но я не злоупотребляю сексом, как это делала Лили. Да, я спала со многими парнями, потому что пытаюсь понять, как сделать все правильно, пытаюсь найти того правильного парня, с которым все получилось бы.

Однако сейчас это уже даже не кажется значимым в моей жизни. Ну, вернее это не было значимым, пока Рик не сказал, что нам обоим нужно начать встречаться с другими. Если честно, я просто хочу хорошо спать по ночам.

- Я вышлю тебе название смской, - шепчет она немного драматично. Могу представить, как Лили бросает взгляд на Ло и краснеет. Я тут же начинаю улыбаться.

- Спасибо. Поговорим попозже?

- Ага. Я попытаюсь позвонить тебе, но эта разница во времени...

- Я знаю, это отстойно.

- Люблю тебя, пока, - говорит она мне быстро, прежде чем положить трубку, вероятно, обезумев от присутствия Ло. Буквально через секунду я получаю сообщение.

Kinkyme.net – Лили

Я логинюсь на порно сайте и кликаю на самое популярное видео. Проходит всего пара секунд, пока оно загружается. Сначала экран темный, лишь слышно чье-то тяжелое дыхание, мужское и женское. Я нажимаю кнопку "проигрыш", надеясь, что вскоре появится изображение, потому что сами эти вздохи мне явно не помогут.

Наконец появляется картинка.

О мой бог. Девушка с шелковистыми каштановыми волосами лежит на кровати, ее запястья привязаны к изголовью, а голова откинута в экстазе, пока парень доминирует сверху над ней.

Но меня приводит в шок не их позиция или тот факт, что это порно.

Я знаю эту девушку. И этого парня.

Это Роуз и Коннор.

О мой бог. Выключи. Выключи!! Я пытаюсь нажать клавишу выхода и оставить этот образ в прошлом, но он не исчезает. На экране начинает мигать надпись ПОДПИШИСЬ НА ВИДЕО! Я не хочу подписываться на видео с сексом моей сестры и ее мужа!

Они никогда даже не собирались разбомбить этим видео весь интернет, так что я очень уверена, что ребята не обрадовались, узнай, что я прямо сейчас смотрю. Последний год круто ударил по ним, учитывая то, что продюсер постоянно продавал их тайно снятое видео в спальне порносайтам. Конечно, прошло несколько юридических разбирательств, но все к чем они привели - видео осталось в интернете.

А сейчас я случайно наткнулась на один из этих эпизодов.

Я пытаюсь не смотреть на экран. Закрываю глаза, закрываю компьютер, открываю его снова, но видео все еще проигрывается, все еще слышится тяжелое дыхание. Я могу услышать и увидеть буквально все. Я заполняю графы для подписки, так как кажется, сейчас это единственный выход, чтобы выйти из этого окна.

Набираю вымышленное имя и почтовый адрес, параллельно я улавливаю как Коннор проскальзывает пальцами под бриллиантовый ошейник Роуз. Он поднимает ее голову так, что их губы встречаются, и она издает резкий вскрик, тогда как он продолжает вколачиваться между ее бедер с неистовой грубой силой. А затем она кончает. Он выходит из нее, чтобы сменить позицию.

О МОЙ БОГ! Я только что видела огромный член Коннора.

Я теперь навечно морально изуродована.

Пожалуйста, кто-нибудь, выжгите мне глаза. Я заполняю еще пару страничек с информационными полями, щелкаю и щелкаю.

И наконец-то видео исчезает.

Спасибо тебе, господи. Оно исчезло. Я облегченно выдыхаю. Разве мой мир мог стать более странным? Не-а, я просто увидела секс своей сестры с ее мужем. И она была привязана к изголовью. Я никогда теперь не смогу смотреть на Коннора Кобальта так, как смотрела до этого. Думаю... Думаю, мне нужна реабилитация после такого.

Пока я пытаюсь собрать весь свой здравый смысл, мой ноутбук издает звенящий звук, это звонок со Скайпа. Кто-то мне звонит?

Имя звонящего: РИК_МЭДОУЗ

Не очень-то креативно, но это в стиле Рика. Мой никнейм - дитяцветок20, довольно красочно по сравнению с его. Я задаюсь вопросом, нас тянет друг к другу из-за этого несоответствия, из-за различий. Или может, он - инь моего янь. Несовершенное сочетание, но для нас оно идеально подходит.

Чем дольше я смотрю на входящий звонок с его именем, тем больше мой желудок стягивает узлом. Сегодня ночью у меня почти случился секс с другим парнем. Я делала ему довольно ужасную мастурбацию. Стоит ли мне вообще после этого говорить с Риком? Но с другой стороны, вы ведь не пара. Он сказал тебе встречаться с другим парнем. Моя совесть предоставляет мне отличный аргумент.

Так что я кликаю, и прежде чем на экране появляется изображение с камеры его ноутбука, моя вина сменяется на нервное возбуждение. Он звонит мне. Это значит, что он думает обо мне, верно? Я пытаюсь скрыть улыбку, от чего болят щеки. Перестань улыбаться. Будь прохладной с ним.

Я делаю глубокий вдох.

Наконец-то открывается окно звонка, и мои губы искривляются.

До меня доносится скрипучий женский голос, который раздражающе льется через динамики:

- Да, да, прямо там! Боже, да. Святые..!

Даже в полутемной комнате я могу различить их конечности. Загорелые ноги девушки раскинуты в стороны на краю кровати, ее спина изогнута. Она стискивает волосы Рика, а его голова расположена между ее бедрами, тогда как колени опущены на пол; все его тело скрыто от моего взгляда кроватью.

Он не собирался мне звонить. Это произошло по ошибке. Должно быть, она случайно ударила ноутбук своими размахивающими руками, слишком наслаждаясь, чтобы заметить, что кому-то звонит по Скайпу.

Ну что ж, за последние пять минут я стала свидетелем наличия сексуальной жизни у троих самых близких мне людей. Хотя Рик просто удовлетворяет ее... стоп, в Филли сейчас лишь утро! Значит, это второй раунд, после того как они трахались всю ночь.

Разочарование, беспокойство и боль пытаются испортить мне настроение в край.

Но прежде чем закрыть компьютер, я отвлекаюсь на конституцию девушки. Она выглядит намного старше меня - полные груди, около третьего размера, широкие бедра (фигура в виде песочных часов) и волнистые каштановые волосы. Мне бы хотелось, чтобы вместе они выглядели странно, но она выглядит более гармонично рядом с ним, нежели я. Даже несмотря на то, что скорее всего ей около 28-29 лет, он доставляет ей удовольствие так легко и просто.

Она практически тает на кровати.

Ревность атакует меня, и мое лицо замирает в отвращении.

Мои суставы просто не работают, я не могу закрыть компьютер. Я мучаю себя, наблюдая за ними, но где-то на подсознании мне хочется это видеть, возможно, это подкрепляет тот факт, что мне самой нужно двигаться дальше. Ты должна была просто трахнуться с Ианом.

Подлая совесть.

Девушка издает крик удовольствия, когда достигает оргазма, сжимая простыни в кулаки. Должно быть она снова ударяет по компьютеру, потому что появляется текстовое сообщение ЗВУК ОТКЛЮЧЕН. Теперь я не могу их слышать. Она ударяет снова. ЗВУК ВКЛЮЧЕН. Все снова работает.

Она тяжело дышит, спускаясь с вершины кайфа, которого лично я никогда не испытывала.

- О мой бог, - говорит девушка Рику, тряся головой. - Это было...

Он поднимает голову, и я вижу его лицо впервые, пока он целует ее колено. Мои внутренности делают кульбит. Взгляд, который он бросает на нее, будто говорит Я хочу тебя и ты прекрасна.

Если это не признак того, что он двигается дальше, то даже не знаю, что это.


ГЛАВА 15


РИК МЭДОУЗ


Эмилия переводит дух. Я стою у подножья кровати, а она смотрит на пуговицы моих джинс. Она абсолютно голая на моих простынях, в моих апартаментах, слой пота покрывает ее кожу. Обычно, я нафиг трахнул бы ее прямо здесь, не особо колеблясь.

Но то, что случилось прошлой ночью тревожит мою хреново голову, и мое тело остается неподвижным.

Я познакомился с Эмилией несколько месяцев назад в спортзале, а прошлой ночью позвонил ей и пригласил пойти на игру Филадельфийских орлов. Это было моей первой чертовой ошибкой. Обычно я хожу смотреть футбольные матчи с братом или Дэйзи. Вчера, сидя на трибуне, я повернулся к Эмилии, отмечая ее прекрасные каштановые волосы, огромные сиськи и все остальное, чего я не касался месяцами.

Я думал, что захочу этого. Думал, мое тело откликнется на зов плоти со всецелой гребаной радостью.

Но нет.

Нисколечко.

Пара парней с камерами сделали наши совместные снимки во время игры. Так что Дэйзи, черт возьми, увидит, как Эмилия вешалась на мою руку, фото уже появились онлайн. И мне должно было бы быть все равно, что Дэйзи при этом почувствует - мы все-таки не пара - но это к чертям взрывает мой мозг.

Христа ради, я сам сказал Дэйзи трахнуться с другим парнем. И тем не менее, я все еще надеюсь, что она так и не найдет никого, даже если этот кто-то может быть для нее достаточно хорош.

У меня в голове возникает ужасный образ. Какой-то парень-модель трахает Дэйзи. Ее руки на его спине, ногти вонзаются в плоть, пока он раскачивается напротив нее. Это неправильно. Это выглядит неправильно, даже если ей удастся кончить. Потому что тогда она кончит с ним, а не со мной. Я хочу оторвать его от ее тела. Хочу чертовски избить его лицо за то, что забрал ее у меня.

На самом же деле, это меня следует, вашу мать, избить, верно? Почему ты вообще сказал ей трахнуться с другим мужчиной? Я не могу, бля, быть без нее. Не могу. Вот почему я здесь с Эмилией. Вот почему я снова должен ходить на свидания, даже если это убивает меня изнутри.

Но данная гребаная картинка - ее близость с кем-то другим - это так чертовски больно. Я тону, мое горло жжет как от соленой воды, а ярость льется ручьем по венам.

- Рик, - воркует Эмилия. - Ты в порядке? - она садится, ее ноги свисают, болтаясь, с кровати, а ее рука прикасается к моей. Я не потерял весь свой долбанный мозг. Мне просто нужно на улицу, пробежать миль восемь и потом идти взбираться на горы. Но если бы я сказал это вам, вы бы захотели пойти со мной или сказали бы, что я сумасшедший?

Прошлой ночью я не трахался с Эмилией. Она заснула прямо здесь, слишком уставшая, чтобы ехать домой, а я завалился на своем диване в гостиной. Мы проснулись около получаса назад, она явилась ко мне голышом, а затем затянула в спальню.

Мой член даже не стал твердым.

Да и сейчас он не реагирует. Раньше со мной такого не бывало. Я настолько погряз в собственных чертовых мыслях, что не могу насладиться происходящим в реальности.

Эмилия выглядит смущенной, и на ее лице начинает читаться неуверенность.

Мой взгляд ожесточается, и я наклоняюсь вперед, гладя ее волосы.

- Эй, - говорю я ей. - Дело не в тебе, блин, правда, - я даже целую ее в щеку так, чтобы она поняла, что не сделала ничего неправильного. Все дело во мне. Это чертово клише сейчас на самом деле несет в себе истину.

- Мы можем сделать это медленно, - говорит она. - Я правда не возражаю, Рик.

- Ага, - я качаю головой. - Я не в настроении, чтобы двигаться медленно, - просто трахни ее.

Она кусает свою губу, а затем засовывает один из моих пальцев себе в рот и посасывает его. Я бесстыдно воображаю на месте ее губ губы бледно-розового цвета, вместо ее волос светлые волосы, воображаю ту яркую улыбку и тот энергичный и полный гребаной жизни смех Дэйзи.

И в результате мой член напрягается. Трахните меня.

Я чувствую себя полным дерьмом, а Эмилия усмехается от уха до уха, и мой палец зажат между ее зубами. Она отпускает его. Я все еще сомневаюсь, что крайне несвойственно для меня.

- Что ты хочешь, чтобы я сделала? - спрашивает она.

Просто трахни ее.

- Ляг на спину, - говорю я резко.

Она пододвигается к изголовью. А мой ноутбук скользит ко мне, когда девушка случайно дергает за простыню. Она говорила, что сегодня утром проверяла свою почту, но ей следовала нафиг закрыть компьютер, прежде чем мы начали баловаться.

Я поднимаю свой ноутбук, чтобы переставить его на комод. Бросаю взгляд на экран...

Что за... Дэйзи. Я вижу Дэйзи в окне звонка Скайпа, но она закрывает его в тот момент, когда наши взгляды встречаются.

Что за нахуй.

Неужели Дэйзи...

Сколько она, бля, видела? Я чуть не бросаю гребаный ноутбук об стену, злясь на ситуацию, в которой оказался, злясь на самого себя. Что, черт возьми, происходит? Почему это хреново дерьмо должно было произойти? Именно в тот день, когда я пытаюсь занять свой мозг чем-то другим нежели благополучием Дэйзи, это имеет обратный эффект. Я просто не понимаю, что я теперь должен делать.

Не понимаю, почему все дерьмо происходит с людьми, имеющими благие намерения. Мне кажется, что я отбываю вечный тюремный срок из-за плохой кармы, заработанной моим отношением к брату в детстве.

- Что не так? - спрашивает Эмилия.

- Мне нужно кое-кому позвонить. Давай в другой раз, ладно?

- В чем дело? - спрашивает она.

- Это очень сложно объяснить, - я указываю в сторону гостиной. - Мне нужно позвонить другу. Ты можешь принять душ, а затем я отвезу тебя домой.

Она колеблется, прежде чем сказать:

- Ладно.

Эмилия наклоняется вперед, ожидая поцелуй, но в результате я просто целую ее в лоб. Я не жду ее реакции, чтобы узнать обиделась ли девушка, или я ранил ее гребаные чувства, я просто закрываю за собой двери и сажусь на диван, опуская компьютер на колени.

Я звоню по Скайпу Дэйзи, ожидая, что она ответит на мой звонок.

Но она не отвечает.

Я набираю ей снова, а затем достаю свой телефон. Я пишу ей смс: Черт, возьми, ответь мне. Ответ приходит практически мгновенно.

Я поговорю с тобой по телефону. - Дэйзи

Нет. Мне нужно видеть твое лицо.

Она отклоняет мой третий звонок по Скайпу, так что я вынужден позвонить ей по долбаному мобильному. Она отвечает.

- Прости, - говорит она с ходу. - Ты звонил мне по Скайпу буквально три минуты назад. Я думала, ты хотел поговорить. Я не видела многого, правда. Просто... возвращайся к своим делам...

- Я не могу. Нам нужно, черт возьми, об этом поговорить.

- Не о чем разговаривать, - говорит она быстро.

Я тру свои глаза.

- Дэйзи... - что мне сказать? Мне жаль, что я довел до оргазма другую женщину? Дэйзи не моя девушка. Я даже предупредил ее, что снова буду ходить на свидания. Но если я делаю все правильно, тогда какого хрена ощущаю себя так, будто должен объясниться?

Я знаю ответ, просто чертовски не хочу его признавать. Это не может оказаться моей реальностью.

- Послушай, прости за то, что тебе пришлось это увидеть. Поверь мне, это последнее, что мне бы хотелось, чтобы произошло.

- Все в порядке. Это просто вишенка на верхушке реально очень странной ночи. Такой странной, что думаю, мне понадобятся годы, чтобы очистить от этого свой мозг.

Я хмурюсь, а мои глаза прищуриваются, глядя на пол.

- Никто не врывался в твой номер, правда ведь... - блядь, Рик. Я провожу рукой по волосам. Не могу даже представить это дерьмо. - Предполагаю, что никто такого не стал бы делать, - не хочу, чтобы она даже думала, что кто-то может такое совершить.

- Все не настолько странно, - отвечает она, и ее голос немного писклявый. Ее паранойя практически сочится из телефонной трубки. В секунду дыхание Дэйзи становится более частым.

- Эй, - восклицаю я. - Ты принимала сегодня ночью Амбиен?

Она прочищает горло, пытаясь успокоиться.

- Приму, после того, как мы поговорим.

- Черт, обещай мне.

- Я, черт, обещаю тебе, - говорит она. Я слышу улыбку в ее голосе.

А еще слышу, как кто-то несильно ударяет по дверной раме моей двери в спальню. Я поднимаю взгляд. Эмилия стоит в проеме, одетая в одну из моих футболок. Она едва прикрывает ее бедра.

- Полотенца? - шепчет она.

Я указываю на шкаф в коридоре, и она на носочках крадется туда, при этом моя футболка задирается ей чуть ли не до талии. Но я не смотрю на ее голый зад. В основном потому, что это чувствуется словно измена Дэйзи. Вина просто продолжает накатывать на меня.

Я жду, что Эмилия вернется в мою комнату, чтобы подслушать мой разговор. Меня не первый день преследуют СМИ, так что я отлично знаю, что друзья могут хотеть не только трахнуться с вами по-быстрячку. С незнакомцами все еще хуже. Подслушать один из моих разговоров, а затем продать его в какой-нибудь гребаный журнальчик – способ, которым воспользовалось пятеро из моих давних друзей по колледжу, чтобы заработать свой самый легкий банковский чек.

Но я не утруждаю себя ненавистью к ним. Я все еще отправляюсь кататься на сноуборде и хожу на долбанные вечеринки, когда меня приглашают. Два года назад, когда девочки Кэллоуей, мой брат и Коннор были замешаны в этот публичный хаос, я осознал, что нам придется объединиться, чтобы выжить. С того момента я знал, что отныне будет сложно доверять кому-либо не из нашей шестерки. А вы бы как себя чувствовали, если бы лишь простой факт по типу Я ненавижу Джастина Бибера мог быть продан в раскрученный популярный журнал?

На том конце телефонной связи царит тишина.

- Ты еще здесь? - спрашиваю я Дэйзи.

- Ага, - она делает паузу. - Я не хочу разрушать время твоего... свидания. Мы поговорим позже.

- Да пошло оно, - говорю я. Я не мог дозвониться Дэйзи в течение нескольких дней. Она даже не позволяет мне взглянуть ей в лицо. Не представлю, сколько за все это время ей удалось поспать. Я просто хочу убедиться, что с ней все в порядке. - Что странного в сегодняшней ночи?

- Ты правда не захочешь знать.

- Ну, теперь, я реально чертовски хочу этого.

Загрузка...