Терминатор и Дюймовочка

Глава 2

Дуб сидел возле столба пять минут, сидел не двигаясь, пока его не оторвали подъехавшие братки.

— Ты чего к нему прилип? — съязвил Фома. — Подумал, что это твоя баба?

— Меня машина террористов сшибла, — начал оправдываться тот, — я пролетел по воздуху двадцать метров и ударился об этот столб. Вот и шишка на лбу имеется. — Он показал синяк величиной с комариный укус и потер его широкой мозолистой ладонью: — Как жив остался, не знаю.

— Столб мягкий попался, — усмехнулся приехавший с Фомой братан по кличке Газила.

Это прозвище ему дали неспроста — из-за его хамской привычки постоянно попукивать. Он это делал везде и без зазрения совести. Он мог за столом, во время званого обеда пустить шептуна в присутствии дам и друзей. Но самое неприятное было ехать с ним в машине. Он мог сильно пукнуть и от этого долго веселиться. Каково же было друзьям вынюхивать его зловонные вулканические выбросы! Главарь банды Гера хотел его за эти выходки сослать в Германию, мол, там ему и место, но потом передумал — еще здесь пригодится. А так Газила был верным другом и проверенным в делах бойцом.

Он был высокого роста и очень тренированный в плане восточных единоборств. Он садился на шпагат и мог кулаком расколоть три белых кирпича, положенных один на другой. Даже Дуб колол только два.

У Газилы от постоянных тренировок пальцы и кисти рук были сильно деформированы, не разгибались и находились в скрюченном состоянии. Несведущие люди думали, что в детстве он перенес полиомиелит, и сильно ему соболезновали, но на самом деле он колол пальцами доски, кулаками кирпичи и черепицу, а локтями бревна и бордюрные камни. «Крутой цигун» звали его друзья. Даже лицо у него было набито деревянными палками. Босс собственноручно раскалывал о его голову бутылки, доски, а порой и кирпичи. Но Газила выдерживал все.

— Садись в машину, поедем искать твоих террористов, — ухмыльнулся Фома, и все залезли в новенький, только с конвейера джип «Линкольн Навигатор». Фома надавил на газ, и внедорожник полетел по трассе.

— От тебя воняет хуже, чем от Газилы, — заметил бригадир, — не продохнуть. Наш пердун приятнее пахнет.

— На меня вывалили помойный контейнер с мусором. Террористы за ним спрятались, когда я в них стрелял. Когда патроны кончились, я стал обойму перезаряжать, и один из них поднял контейнер и в меня метнул. Я увернулся, но мусор вывалился и запачкал костюм.

— Это каким же надо быть сильным, чтобы мусорный ящик в тебя кинуть? — скептически произнес бригадир. Он не очень-то доверял россказням частенько привирающего Дуба.

По правде говоря, Фома думал, что дочка Репутатского сбежала от Грини и опять поехала к матери в психиатрическую больницу. Такие выходки у нее уже были, но, слава богу, ее ловили на полпути.

Фома поглядывал на грязный, вонючий костюм товарища и брезгливо морщился.

— Ты что, в помойке ковырялся? — спросил он. — Обед себе искал?

Братки разразились веселым смехом, а Гриня съежился и только с досадой покачал головой.

«Вам бы так поковыряться», — подумал он, а вслух сказал:

— Их было двое, и оба в черных масках. Один настолько здоровенный, я таких в жизни не видел, — продолжил он свой «правдивый» рассказ. — Он мне как даст в челюсть, я аж пошатнулся, но на ногах устоял. Я тогда как саданул ему ногой в грудь, а он даже не согнулся. Тогда я ему кулаком в нос, а он увернулся и мне как дал локтем в лоб — я и упал.

— Прямо на столб, — засмеялся Газила и громко пукнул. Зловонное облако поползло по салону, а братки зажали носы пальцами и начали спешно опускать стекла — хотели вдохнуть свежего воздуха. Несмотря на то что в иномарке работал кондиционер, в ней стало душно — хоть топор вешай.

— Опять ты, пердун! — возмутился Фома.

— Бздун! — поддержал бригадира Гриня.

— Ха, ха, ха, — громыхал развеселившийся возмутитель спокойствия. Самого Газилу его вонь почему-то не брала.

«Навигатор» маневрировал среди многочисленных машин и несся по Садовому кольцу.

— Вон они! — гаркнул Гриня, и все увидели желтые «Жигули» рядом с «Фордом» гаишников. — Дюжий террорист возле водительской двери. — Дуб указал направление грязным пальцем.

— Ни фига себе бульдозер, — вырвалось у Газилы, — его кувалдой не возьмешь.

— И девчонка с ними, — добавил Дуб.

— И два мента, — Фома притормозил и перестроился в крайний правый ряд. — Действуем быстро, — приказным тоном начал он, а братки подбоченились. Шутки шутками, а дисциплина в «Крутых кулаках» была железная. — Газила, убираешь ментов, потом битюга, а мы с Дубом хватаем девчонку. Если эти черномасочники дернутся — перестреляем их, как уток на охоте.

Парни вытащили пистолеты и передернули затворы, а Газила достал из-под сиденья металлический прут. Джип подъехал и остановился возле гаишников, бойцы молниеносно выскочили из кабины, приблизились к ним и с двух ударов вырубили их. Те распластались на асфальте, а братки ринулись на Коновалова.

Алексей сжал кулаки и приготовился к отражению атаки. Газила размахнулся толстым, метровой длины прутом. Леха присел, и металл просвистел у него над головой. Газилу по инерции закрутило, и он повернулся к Лехе спиной. Леха обхватил его за талию, приподнял и произвел мощный бросок через бедро. Он так рассчитал движение, чтобы бандит упал на Фому.

Бригадир видел, что напарник промахнулся, решил ему помочь и кинулся в атаку. В этот момент Коновалов и бросил на него Газилу.

Фома саданул кулаком в ребра кувыркающемуся в воздухе парню и отскочил от него на метр. Газила вскрикнул и обрушился на голову Фоме. Сшиб его, и они оба плюхнулись на лежащего на асфальте Подковыркина.

Фома решил приподняться, но белая кроссовка Лехи врубилась в его тяжелый подбородок и сместила на десять сантиметров. Бандит дернулся и опрокинулся на спину. Газилу Алексей добивать не стал, так как его уже изувечил его же товарищ. Ушибленные ребра сильно болели, Газила ревел, как стая бабуинов, и катался по асфальту. При этом не забывал подпустить зловонного пару.

Гриня выхватил пистолет и направил его на широченного террориста в черной маске.

Алексей вовремя заметил, как бандит вынимает оружие, и решил, что надо атаковать. Сделал шаг к лежащему на дороге гаишнику, стремительно нагнулся, схватил «калашников» за ствол и с размаху метнул в братана. Не успел Дуб прицелиться, как брошенный автомат ударил его сначала по руке с пистолетом, а потом в грудь. Выбил оружие и очень больно заехал рукояткой в солнечное сплетение. Гриня охнул, согнулся пополам и опустился на корточки. В глазах у него поплыло, а внутри затошнило. Но амбал сознания не потерял и не отключился.

В этот момент с асфальта встал Фома и двинулся на Коновалова. Алексей отскочил, и удар, направленный в челюсть, просверлил воздух возле его носа. В ответ Леха сильно долбанул Фому правым боковым, его голова откинулась назад, он потерял равновесие, завалился на спину и сильно ударился затылком об асфальт. Последнее, что он запомнил, были яркие искры и белые облака, плывущие по голубому российскому небу.

Дуб вскочил, кинулся к Кате, схватил ее за руку и поволок к машине. Девочка не сопротивлялась, но шла с неохотой. Возвращаться к казарменному, полутюремному образу жизни, организованному ее отцом, ей не очень-то хотелось. С двумя, по ее мнению, неопасными, «добрыми» террористами ей было и веселей, и спокойней. К тому же по необъяснимой причине ее тянуло к широкоплечему захватчику. Она чувствовала, что от него веет теплом, добротой и силой. Таких чувств она не испытывала ни к одному человеку в мире. С каждой минутой общения Леха ей нравился все больше и больше.

Витек обежал развалюху и встал на пути уводящего заложницу Дуболомова.

— Стой, ты куда? — рявкнул он и замер на безопасном расстоянии от него.

— Пошел вон, ЧМО (человек, мешающий обществу), — отмахнулся тот и продолжал тащить Катю к «Навигатору».

— Стой, кому говорят! — не унимался Витя.

Демин не был бойцом, как Коновалов, и поэтому на рожон не лез, но всегда находился за спиной сильного и закаленного в боях друга.

— Пошел к черту, — смерив его взглядом, усмехнулся Гриня.

— Леха, он не хочет нашу заложницу возвращать, — завопил Демин, пытаясь привлечь внимание занятого разборками друга.

Закончив добивать последнего из братков, Леха обернулся на зов и рявкнул:

— Вернет, куда он денется.

Услышав голос у себя за спиной, Дуб вздрогнул. Он не следил за разворотом поединка и в душе надеялся, что супермастер Газила сможет одолеть террориста. Но он ошибся. «Крутой кулак» отдыхал на асфальте в недвусмысленной позе.

Дуб вжал голову в плечи и обернулся. Драться с Коноваловым ему больше не хотелось, вернее, получать по морде больше не хотелось. Он добровольно, без боя выпустил руку Кати, отошел от нее и сказал:

— Ладно, берите, но мои люди будут вас искать и найдут. Вот тогда и поговорим.

— Уже поговорили, — усмехнулся Леха и обнял девочку. Он посмотрел на довольную Катю, и вдруг на душе у него стало хорошо, тепло и спокойно, будто соловьи завели свои прелестные трели.

— Уходим, Леха, — крикнул Демин и кинулся к бандитскому джипу. Открыл водительскую дверцу, сел за руль и повернул ключ зажигания.

Алексей помог Кате сесть на заднее сиденье, а сам втиснулся на переднее. Демин нажал на газ, мотор взревел, но джип с места не тронулся.

Дело в том, что Витек не умел водить машину. Он мечтал научиться, но времени и денег не было, да и машины не было, и он все откладывал и откладывал. Теперь ему предоставилась прекрасная возможность начать свое отложенное обучение. Он с радостью нажал на газ, но джип стоял на месте как вкопанный и ревел, как Ниагарский водопад.

— Леха, он не едет! — взмолился Витя.

— Ты забыл перевести рукоятку скоростей в режим езды.

— Где эта рукоятка?

— Вот она, — Катя ткнула пальцем в ручку, — даже я знаю.

— Как ее включать? — затрепетал Демин.

— На одно деление на себя, — спокойно ответил Леха и уже положил ладонь на рукоятку, как Витя закричал:

— Нет, я сам! — Он перевел как надо и снова нажал на педаль. Широкие шины джипа засвистели на сухом, пыльном асфальте, покрышки задымились, и тяжелый задок пошел юзом. Через мгновение произошло сцепление, и внедорожник, набирая скорость, с места взял полный газ.

— А! — закричал от радости Демин и подскочил в водительском кресле. Его ликованию не было предела. Он первый раз сам вел машину, да еще какую.

«Навигатор» увеличил скорость и чуть не врезался в ехавший впереди «Москвич». Леха успел схватить руль и крутануть влево. Джип объехал легковуху и беспрепятственно умчался с места бойни. Коновалов страховал Демина и следил, чтобы тот не побил окружающие их машины.

Как только внедорожник исчез из вида, Гриня смачно сплюнул на гаишников и начал думать, как выпутаться из наихреновейшего положения, в которое он попал по своей трусости.

Несмотря на свой грозный вид, Гриша был парнем добродушным и, можно сказать, робким. Он никогда не принимал участия в избиениях не плативших дань коммерсантов. На разборках в людей не стрелял, а если и стрелял, то старался промахиваться, целясь выше голов. Единственный раз он в азарте погони открыл огонь из пистолета по «Жигулям» террористов, не сообразив, что может кого-то ранить или убить. Он ведь стрелял по машине.

Когда Фома его спрашивал, почему он не ударит пару раз директора магазина, задолжавшего бандитам деньги, то Дуб отвечал:

— Я его ударю, а вдруг убью или искалечу, кто тогда дань будет платить?

Братки знали про его природную силу и верили словам, хотя на самом деле он бы мухи не обидел. Грине только и надо было, чтобы от него отстали.

Да, Гриша Дуб был обыкновенным «быком», каких много. Получал тысячу долларов в месяц, делал то, что приказывали, и не больше. Сам на рожон не лез и в авторитеты не метил. Он занимал в группировке свое законное положение не выше и не ниже.

Теперь, после победы широкоплечего террориста, авторитет Дуба, как сильного и непобедимого «крутого кулака», оказался под угрозой. Гриня понимал, что когда Фома и Газила придут в себя, то обязательно спросят, почему он, Дуб, жив, здоров, целехонек и даже без синяков? Наврать про его победу над террористом он не сможет — не поверят, так как они на своей шкуре ощутили его мастерство. Значит, его авторитету конец, а за трусость его могут избить и выгнать из банды. А на крайняк даже убить.

Гриня постоял с минуту, почесал затылок, думая, что предпринять, а потом заметил, как Фома начал мотать головой и мычать как годовалый бычок. Следом за ним начал очухиваться и Газила. Тогда Гриня повернулся лицом к проржавевшим «Жигулям», перекрестился, разбежался и со всего маху врубился головой в боковое стекло. Он знал, что оно не каленое и поэтому легко разобьется под натиском его чугунного лба.

Стекло мигом разлетелось на осколки, голова Грини влетела внутрь, а массивное тело осталось снаружи. Стекла немного рассекли кожу на затылке, и струйки крови потекли по шее и мясистым щекам. Гриня мог сразу вынуть голову из дверцы, но решил повременить, подождать, пока друзья его отсюда извлекут. Он согнул ноги, присел, притворясь нокаутированным, и стал ждать, пока Фома очнется. Ждал недолго — меньше минуты.

Братаны пришли в себя, с трудом поднялись с асфальта и нашли Дуба в плачевном состоянии. Он висел в дверце легковухи и не подавал признаков жизни. Когда Фома подошел ближе и увидел струи крови, стекающие на дверцу, то подумал, что Дубу разбитым стеклом перерезало горло.

— Братан, — сдавленно прохрипел он, — Дуб, похоже, дал дуба.

— Что, загасили? — спросил Газила и при этом от волнения громко пукнул. Его выходки бригадир не заметил, так как сильно переживал за Гриню. Парни осторожно вытащили Григория из дверцы и усадили на асфальт.

— Вроде сопит, — прислушался бригадир.

— Значит, жив, — подтвердил Газила.

Неожиданно Григорий открыл глаза, сжал кулаки, размахнулся и врезал Газиле в челюсть. Тот еле-еле увернулся от массивной дуболомовской «пивной кружки»:

— Ты чего, не домахался? — Парни схватили Гришу и попытались успокоить. Но не тут-то было. Дуб встал, несмотря на то что на его руках повисли двое здоровых мужчин, и, пошатываясь, двинулся по дороге.

— Бей, гад, — зарычал он, — бей, падла!

— Дуб, ты чего, это же мы, — запричитал Газила.

— У него от удара крыша поехала, — догадался Фома. — Держи его крепче, а то кого-нибудь замочит.

Братки навалились на сильного, как горилла, братана и попытались остановить. Гриня встал как вкопанный, но все равно хрипел и рычал, пытаясь что-то произнести. Наконец, мотнув головой, пришел в себя и на удивление быстро повеселел.

— А, это вы? — выпалил он.

— Мы уж думали тебя загасили, а потом решили, что ты сбрендил. А ты жив и здоров. — Фома отпустил его руку.

— А кто меня загасит? — начал косить под дурака Гриня.

— Как кто, амбал в маске, — напомнил Газила.

— Какой амбал? — переспросил Дуб.

— Катю захватили террористы и… — начал Газила, но бригадир его остановил.

— Потом расскажешь или сам вспомнит. Надо отсюда сваливать, а то уже слышен вой ментовской сирены.

— Так террористы наш джип сперли, — с досадой вымолвил Газила.

— Поедем на мусорской, а «Навигатор» потом найдем, по вмонтированному в него пеленгу.

Фома отдал приказ, и все бросились к милицейскому «Форду». Бригадир включил сирену, мигалки, нажал на газ, и веселые братки с воем умчались с места преступления.