Тейлор — Медея

Расстановка фигур

Мэдисон облизнула пересохшие губы и снова глянула на часы. Время дождаться еще было, никаких срочных дел на сегодня не планировалось. Впрочем, Мэдисон все равно потом собиралась дойти до церкви, где обосновалось их волонтерское общество. Просто на всякий случай, вдруг кому–то понадобится помощь. Было приятно чувствовать себя нужной.

После нападения Губителя городские власти делали все, чтобы продемонстрировать — ситуация под контролем. У них даже вполне получалось. Центр, там, где сотрясение от взрыва Губителя повредило фундаменты сильнее всего, был эвакуирован быстро и эффективно. Для людей выстроили временные лагеря на западной окраине города, пока их прежние дома не будут признаны безопасными или отстроены вновь. Некоторые жители уперлись и отказались уходить, с них взяли официальную расписку в их решении и оставили в покое. Как выразился офицер полиции, который выдавал ее куратору адреса оставшихся: «Каждый имеет право угробить свою жизнь тем способом, каким считает нужным, лишь бы при этом не утащил с собой других людей». Мэдисон с таким подходом была не согласна. Не согласны были и ее товарищи по волонтерству, организовавшие обходы по полученным адресам. Мало ли по каким причинам человек не пожелал оставить свой дом, нельзя бросать людей только потому, что они не захотели согласиться с предложениями городских властей.

Хорошо, что герои, похоже, были с ней согласны. Во время своих обходов Мэдисон иногда замечала в небе силуэты Лазер–Шоу и Леди Фотон, или слышала низкий, грозно–предупредительный гул движков летающего доспеха Оружейника. А последнее время их группу откровенно опекали бойцы Стражей Противодействия.

Мэдисон хихикнула, вспомнив, как перепугалась, когда во время обхода из темноты внезапно вынырнули шесть темных фигур. Впрочем, их командир тут же представился и объяснил, что его группа здесь, чтобы присмотреть за ними. Как он там говорил? «Вы славные ребята, а на улицах сейчас неспокойно. Мы приглядим, чтобы до вас не докапывалась всякая шваль. Хороших людей в мире сейчас и так недобор, не стоит необдуманно рисковать. А то я давно заметил одну поганую тенденцию — лучшие люди погибают первыми».

Мэдисон мечтательно вздохнула, вспомнив их сопровождающих. Не то чтобы они были такими уж брутальными и накачанными… Как раз нет. Мешковатая одежда скрывала силуэты, узор из разного размера квадратов всех оттенков серого и черного буквально растворял их в ночи. Среднего роста, среднего телосложения… Но как они двигались! Быстро, плавно, тихо, словно перетекая из одного места в другое. Бойцы Противодействия постоянно менялись, то уходя вперед, то отставая, то ускользая куда–то в сторону. Стремительно, незаметно и совершенно бесшумно. Мэдисон через пять минут запуталась, сколько же народу их охраняет. Но от всех бойцов исходило такое потрясающее ощущение спокойствия… Эти люди не видели смысла кому–то что–то демонстрировать. Они знали свою силу, и были уверены в ней и в своей способности одолеть врага и спасти друга. И это было так круто! На порядок круче любых супербицепсов и квадратных подбородков. Поставь рядом Страшилу и одного из тех бойцов — и герой все равно выглядел бы как колли рядом с маламутом.

Носители шеврона со странным трехчастным узором, напоминавшим резной наконечник стрелы, буквально излучали чувство защиты и поддержки. И жители района, в котором работала Мэдисон, тоже были им рады.

А еще Мэдисон повезло поговорить с маской! Дважды! Хоукай однажды пересеклась с их группой на маршруте и еще охраняла безвозмездно привезенный в церковь груз лекарств. Умная, проницательная, одновременно тактичная и язвительная… Было круто вот так запросто говорить с настоящей супергероиней, похвастаться достижениями волонтеров. Мэдисон даже хотела спросить, не набирают ли Стражи Противодействия еще людей, но передумала. Зачем таким крутым и занятым людям подросток без особых талантов? С поддержкой героев, официальных и независимых, дело определенно шло на лад, и в центре потихоньку разбирались с проблемами.

Север фактически бросили на произвол судьбы. Обитатели трущоб не были нужны никому, кроме самих себя. Но ведь так нельзя! Любой человек может оступиться, нечестно отказывать людям в шансе на нормальную жизнь лишь потому, что им однажды не повезло! Поэтому волонтеры пробовали расширять свою деятельность и на север. Жаль, люди там настолько отучились верить в других людей, что, фигурально выражаясь, протянутая рука помощи так и осталась висеть в воздухе. Никто не пожелал ее принять.

Юг же практически не пострадал. Черт, там даже было освещение по ночам! Там продолжалась нормальная жизнь, работали различные учреждения, фирмы, магазины. И школы. И вот одну конкретную ученицу Аркадии Мэдисон и рассчитывала сейчас встретить, наконец–то накопив храбрости на этот разговор.

Но вот наконец из ворот вынырнула высокая стройная девушка. Строгий брючный костюм, шляпа с легкой вуалью… Совсем как тогда у «МедХолл». Воспоминание о хлестких, бьющих точно в самые болезненные точки, безжалостных словах слегка пошатнуло решимость Мэдисон. До дрожи в коленях не хотелось снова почувствовать себя пустым местом. Девушка упрямо сжала зубы. Как там говорил папа? «Иногда решительный шаг вперед становится результатом пинка в зад»? Мэдисон мысленно последовала доброму совету и все же сделала решительный шаг навстречу из своих кустов:

— Д-добрый вечер, Тейлор. Мож… можно с тобой поговорить?

«Молодец, дура!», — мысленно обругала себя Мэдисон. — «Блеешь, как овца!». В горле стоял тугой комок, связки перехватывало, не хватало дыхания, из головы вылетели все заготовленные слова… Как можно просить прощения за месяцы кошмара?! Как вообще можно надеяться его получить? Нет, она должна хотя бы попытаться!

Тейлор тем временем окинула ее взглядом, в глазах мелькнуло узнавание:

— Добрый вечер, Мэдисон. Ладно, только давай отойдем, не будем мешать людям.

Девушка спокойным шагом пошла в сторону от дороги, в парковую зону. Мэдисон послушно пошла за ней, делая глубокие вздохи и изо всех сил пытаясь успокоиться. Метров через сорок была небольшая поляна. Тейлор остановилась на ее краю и сделала приглашающий жест.

Мэдисон сцепила дрожащие пальцы, сделала еще один глубокий вдох, осторожно начала:

— Тейлор, я…

Запнулась. Тейлор вежливо ждала продолжения, слегка наклонив голову набок, словно огромная хищная птица. «Бл*, какими словами можно выпросить прощения за полтора года ада? А, нах*р эту дипломатию!», — махнула рукой на последствия Мэдисон и, зачем–то зажмурившись, выдохнула:

— Пожалуйста, прости меня!

Зачастила, пытаясь успеть сказать как можно больше, прежде чем ее пошлют туда, где не светит солнце:

— Я была дурой и с*кой я хочу все исправить я не знаю как но сделаю все что скажешь я знаю я была жуткой мразью но я изменилась я я многое поняла пожалуйста прости меня я хоч… М–м–м?!

Губы внезапно склеились, обрывая сбивчивую речь, превращая в недоуменное мычание. Тейлор неторопливо опустила вскинутую левую руку, негромко произнесла:

— Мэдисон Клементс из Уинслоу действительно была законченной эгоцентристкой, лгуньей и манипуляторшей. Я не поверила бы ни единому ее слову.

Задумчиво помолчала. Мэдисон, затаив дыхание, прислушивалась к каждому ее слову («Она — Кастер! Она и правда Кастер!»). Тейлор продолжила:

— Но Мэдисон Клементс из Уинслоу и в голову не пришло бы спасать кого–то, кроме себя, заботиться о ком–то вперед себя и просить прощения за что–либо. Ты уже не она. Поэтому… Тебе я верю. И тебя я прощаю — ведь в Уинслоу была, можно сказать, не ты.

Огромное облегчение охватило Мэдисон. Ощущение сброшенной с плеч вины было невыразимо приятным. Она сумеет… сумеет починить все, что по своей глупости разрушила!

Тейлор тем временем мягко улыбнулась:

— Предлагаю начать все с чистого листа.

— Д-да! Я — Мэдисон Клементс, приятно познакомиться!

— Тейлор Эбер. Кастер.

— Э-эм… А разве вам можно вот так…

— Особенность этикета масок, Мэдисон. Я объясню тебе, ведь ты одна из нас.

— Что?! — ошеломленно пискнула Мэдисон.

Левая бровь Тейлор изогнулась в удивлении:

— Хочешь сказать, ты до сих пор не заметила?! Ты парачеловек, Мэдисон.

Мэдисон резко выдохнула воздух, ожесточенно потрясла головой. Хаос в голове, состоявший из радости («Я стану героем!»), испуга («А если это шутка?!»), неверия, надежды, непонимания, гордости, предчувствия изменений, и других, уже совершенно неразборчивых эмоций, наконец слегка улегся. В голове толкалось столько вопросов! Мэдисон уцепилась за дерево, чтобы не упасть — ноги от такой новости не держали. Потерла ладонью лоб, облизнула губы и выдохнула первый вопрос:

— Как? Откуда ты знаешь? В смысле, ты уверена? Я ничего такого не чувствую!

Тейлор тоже прислонилась к дереву, выпрямилась, смахнула невидимую соринку с пиджака. Почесала большим пальцем правой руки кончик носа, пальцы левой в частом ритме легонько постукивали по стволу дерева. Мягко ответила:

— Я поняла это еще в Центральной. Когда та смешная девочка потребовала тебя вылечить, я, пока дожидалась разрешения твоих родителей, на всякий случай осмотрела тебя. И увидела в головном мозге активную Корону Поллента — первый признак парачеловека.

— Но… Разве ты не должна была… ну, сообщить? — сбиваясь, спросила Мэдисон.

Тейлор вздохнула, чуть наклонилась к Мэдисон. Выбиваемый пальцами левой руки ритм слегка ускорился, стал более рваным:

— Я не люблю и не желаю принуждать других к тому, чего они сами совсем не хотят. Я скрыла свое знание. Человек имеет право на собственный выбор.

Тейлор виновато прижала правую ладонь к груди:

— Честно говоря, я собиралась поговорить с тобой сразу, как ты очнешься, но на меня навалили столько дел! Извини, я просто забыла.

Мэдисон перевела дух, еще раз переспросила:

— Так значит, ты уверена? Я правда не чувствую никакой силы…

— Я уверена. Мои способности предоставляют мне очень точную информацию, знаешь ли. А что касается силы… Возможно, какой–то внутренний блок? Если не верить в то, что у тебя есть способности и подсознательно их игнорировать и блокировать… Да, такое вполне может быть.

Мэдисон не смогла удержать улыбки. Она сможет стать героем, сможет защищать людей! Спросила:

— Как ты думаешь, а какие у меня силы?

Тейлор тоже улыбнулась, тихо хихикнула:

— Не настолько точную информацию. Пробуждение твоих сил зависит только от тебя.

Мэдисон кивнула, задала еще один важный вопрос:

— А все–таки, вот так просто открыть свою секретную личность… Это, ну…

— Немного глупо? — подхватила ее вопрос Тейлор. Снова слегка улыбнулась. — На то есть несколько причин. Первая — в сообществе масок существуют некоторые неписаные правила, которые соблюдают и герои, и злодеи. Нарушение этих правил ОЧЕНЬ не одобряется. Выяснение истинной личности маски под запретом, знаешь ли. А уж если каким–то образом узнал, обычно предлагается в ответ открыть свою — как гарантию нераспространения известной тебе информации.

Тейлор помедлила, продолжая постукивать пальцами по коре. Бросила на Мэдисон пронизывающий взгляд:

— Вторая причина на самом деле состоит из двух. Моей убежденности в праве личности на собственный выбор. И убежденности спасенной тобой девочки, что ты — хороший человек, настоящая героиня. Да я и сама видела, как достойно ты себя вела. Ничего общего с прежней Мэдисон. Поэтому я решила помочь тебе, ответить на твои вопросы, ведь какой может быть выбор с завязанными глазами? Надеюсь, ты не оступишься. В Броктон–Бей и так хватает злодеев.

Мэдисон почувствовала сложную смесь благодарности, возмущения («Я и не подумаю становиться злодеем») и вины («А вот Тейлор, как ни крути, имеет полное право думать иначе»). Благодарность и вина победили. Мэдисон смущенно опустила голову:

— Спасибо. Я… Я хочу быть героем!

Испуганно съежилась, сообразив, КОМУ она это говорит. Самая известная, самая могущественная из молодых героев Броктон–Бей! Но Тейлор не стала смеяться над ее наивным желанием. Вместо этого она подалась вперед, одобряюще толкнула Мэдисон кулаком в плечо:

— Хорошая мысль. Городу нужны герои.

Вернулась назад, снова оперлась спиной о дерево:

— Может, присоединишься к Стражам? Защита, обеспечение, тренировки. Работа в тылу, опасность стараются минимизировать. Сможешь спокойно подготовиться, развить свои силы…

— Ты сказала «работа в тылу», — перебила Мэдисон Тейлор, сама поражаясь своей наглости. — То есть с бандитами вы не боретесь?

— Никто не собирается бросать детей в бой, — пожала плечами Тейлор. — Стражи были созданы, чтобы маски–подростки были заняты чем–то полезным, чтобы не покалечили кого по собственной глупости или сами не покалечились. Ну разве что дело совсем плохо — тогда мобилизуют вообще всех. Кроме того, существуют организации, специально занятые защитой прав Стражей и предотвращения их превращения в солдат.

— Этого недостаточно, — упрямо мотнула головой Мэдисон. — Я… просто не смогу сидеть в тылу и расточать улыбки и автографы. Я хочу помогать людям! Я хочу спасти всех!

— Прекрасная цель, — очень внимательно посмотрела на нее Тейлор.

Улыбнувшись, быстро произнесла певучую фразу, из которой Мэдисон поняла только слова «Широ» и «Фуюки», на которые был сделан акцент.

— Э-ээ… — не зная, как реагировать, неуверенно промямлила Мэдисон.

— Не обращай внимания, — снова мягко улыбнулась Тейлор. — Просто твои слова напомнили мне героя одной истории.

— И чем он закончил? — не удержала любопытства Мэдисон.

— Понятия не имею, — грустно вздохнула Тейлор. — Я добралась только до момента, где он со своей подругой путем потрясающей наглости и еще более потрясающего везения одолевает прекрасную и могущественную волшебницу… А потом случился шкафчик. И после всего случившегося, продолжения этой истории я узнать так и не смогла.

— Извини, — еще раз прошептала Мэдисон.

— Не стоит, — махнула рукой Тейлор. — Ты изменилась, я изменилась… Шкафчик был словно в другой жизни, с другим человеком. Жить и сражаться надо не из–за прошлого, но ради будущего. Как я и сказала, прекрасная цель, но есть одно обстоятельство. Быть маской очень опасно, Мэдисон. Быть маской — ходить со смертью за плечами. Герои–одиночки редко живут долго. Нужна команда.

— Спасибо за заботу, Тейлор, но я правда не смогу сидеть в тылу, — упрямо качнула головой Мэдисон.

— Ох… — вздохнула Тейлор. — Хотя бы обещай, что не полезешь в драку, пока не разберешься со своими силами. Возьми номер моего телефона — пригодится. И подумай все–таки насчет вступления в команду.

— Спасибо. Обещаю, — с чувством глубокой благодарности ответила Мэдисон, записывая диктуемые цифры.

Дорогу в церковь девушка не запомнила. В голове кружился вихрь идей, вопросов, которые будет нужно задать, планов на будущее. Но все затмевала одна мысль: «У меня есть сила! Я смогу стать героем, смогу помочь людям! Я обязательно смогу спасти всех!».

Дом на окраине города. Восемь часов вечера

Лиза задумчиво наклонилась над ноутбуком, озабочено покусывая губу. Финансы у них были, «наследство» Выверта было пущено в дело и приносило неплохой доход. Наиболее грязные дела были оставлены на поживу Кайзеру и расправу Протекторату, но и того, что удалось прибрать к рукам, да еще вкупе с игрой на бирже, вполне хватало. Раньше. Но визит Губителя нанес сильный удар по их планам. Затраты сильно возросли, а вот доходы просели. Расчеты Лизы показывали, что через пару месяцев поток инвестиций позволит исправить положение, но эти пару месяцев еще надо протянуть! Резерв по деньгам у них, конечно, был, Лиза не имела дурной привычки жить одним днем. Но финансовые дела все же стоило бы поправить. Просто на всякий случай.

«Ну и какие есть варианты достать деньги, быстро и много?», — оторвавшись от отчетов, спросила сама себя Лиза. Задумчиво ответила себе: «Самое простое — кого–нибудь тряхануть. Вот только злодеев при деньгах в городе не осталось, в том числе и нашими усилиями. Не вариант».

Лиза размяла уставшие пальцы, повращала кистями, потянулась в кресле, забросив руки за голову. Какой бы качественной, дорогой и удобной не была мебель, а четыре часа за документами утомят кого угодно. В голове толкались ленивые мысли:

«Вариант второй — получить награду. Надо будет посмотреть списки, прикинуть, кто достаточно близко и нам по зубам. Не на Сибирь же нацеливаться, в самом то деле…».

Мысли Лизы были нарушены хриплым карканьем. Ворон слетел со своего насеста над камином, плюхнулся на журнальный столик рядом с правым локтем Лизы. Из клюва донеслось усталое:

— Добрый вечер, Лиза. Алек в доме?

— Нет, — качнула Лиза головой. — Упражняется с твоим подарком. Опять. Когда я в крайний раз была на его полигоне, лес выглядел как после метеоритного дождя.

— Тащи его сюда, — распорядилась Кастер. — Похоже, сегодня намечается его дебют. Надеюсь, прозвище он себе придумал, чтобы не выглядеть мекающим идиотом, когда начнут спрашивать?

— Выбрал, — хмыкнула Лиза. — Огненный Шторм.

— Позер, — хмыкнула Кастер.

Лиза мысленно с ней согласилась.

Ворон хрипло каркнул и вспорхнул обратно на камин. Лиза потянулась к телефону.

Полчаса спустя

— Как успехи? — поинтересовалась Тейлор у вошедшего Алека.

Тот улыбнулся, провел правой рукой по предплечью левой:

— Как будто всегда был пирокинетиком. Хоть огненный шар, хоть луч, хоть стена. Хоть просто огненный взрыв в произвольной точке. Огонь откликается легко и просто, главное — четко сконцентрироваться на том, что же мне надо. Если бы еще под этими браслетами так все не чесалось! Ничего, привыкну, в первый раз вообще как будто в медузу руки сунул.

— Хорошо, что ты освоился, — кивнула Тейлор. — Как с меткостью и отменой?

— В прыжке, в падении, в качении, в кувырке, бросив себе под ноги светошумовую… — отмахнулся Алек. — Я больше не промахиваюсь и отлично контролирую размер и интенсивность пламени.

— Это хорошо, — повторила Тейлор. — Но помни — на мои творения…

— Не распространяется эффект Мантона и я запросто могу по ошибке изжарить кого–нибудь изнутри, — скучным тоном продолжил Алек. Пожал плечами. — Ты уже раз пять сказала. Я осторожен, тренирован, готов и в нетерпении.

— Тогда держи свой заказ, — усмехнулась Кастер и толкнула к Алеку стоявший у ее ног чемодан.

Алек нетерпеливо вскрыл его, вытряхнул и разложил содержимое: штаны–галифе синего цвета с белой полосой по боковому шву, синий однобортный мундир с отворотом на левую сторону и белой оторочкой, высокие черные сапоги, маска ястреба наподобие Лизиной. Белые перчатки с гексаграммами.

— Тот же набор, — спокойно сказала Кастер. — Укрепление, усиление, фильтрация воздуха.

Вздохнула:

— Но зачем подобное… излишество? — не находя слов, зацепила пальцем золотой аксельбант на правой стороне мундира, который в этот момент как раз вертел в руках Алек.

— Затем же, зачем и имя, — рассеянно отозвался новоявленный Огненный Шторм. — Пусть считают пафосным идиотом, глупой пустышкой. Пусть недооценивают. Тем больнее будет поражение для них, тем проще будет победа для меня.

Сменил тему:

— Зачем ты так срочно нас собрала?

Кастер уселась в кресло, перекрестила пальцы, положила на них подбородок:

— Надо помочь одному человеку правильно сделать его свободный выбор.

— Мэдисон, — утвердительно сказала Лиза.

— Мэдисон, — с легкой улыбкой подтвердила Кастер.

— И наверняка очередной хитрый план, — вздохнул Алек. — Может, просто подойдем к ней и скажем: «Хей, мы хорошие, ты хорошая, давай с нами»?

— Ненадежно, — качнула головой Тейлор. — Прикрыть ее в бою даст намного лучший эффект. Чувство благодарности, боевого единства, эйфория от победы. Мы получим мощную эмоциональную привязку. В этом случае приглашение к сотрудничеству пройдет вообще без проблем.

— Согласна, — кивнула Лиза. — Твой план?

— Мы недавно доставили волонтерам Мэдисон лекарства. Наверняка среди трущобного сброда появились разные глупые мысли насчет «отнять и поделить». Спровоцируем их вылезти там, так и тогда, когда выгодно нам. Алек, скинь через свою куклу наводку. Выбери группу достаточно крупную, чтобы выглядеть представляющими угрозу и достаточно жалкую, чтобы на самом деле ее не представлять. Станут наглядным примером.

— В Доках такого добра навалом, — презрительно хмыкнул Алек. — Сейчас набросаю список, ткните пальцем, и к десяти они уже будут у церкви.

Лиза задумчиво постучала пальцами по столику:

— Гражданские?

— Предлагаю группу Бориса. Снайпера с транквилизаторами прикроют гражданских и присмотрят, чтобы не было осложнений.

— Минус банда, плюс репутация. Мэдисон посмотрим, себя покажем.

Лиза прикрыла глаза, прогоняя в голове предложенный план. Темнота, оголтелые бандиты, явление героев, совместная битва… Должно сработать. Хитро улыбнулась:

— Весь мир театр, да?

— Всегда любила хорошие комедии, — зеркально отразила ее улыбку Кастер. — Ну что, выберем антагонистов в этой пьесе?

— И заодно обсудим сценарий, — кивнула Лиза, выводя на экран своего ноутбука план церкви и окружающей территории.

Одиннадцать часов вечера. Старая церковь

Если бы кому–то пришло в голову заглянуть на чердак дома неподалеку от здания старой церкви, он бы здорово удивился. Там, где раньше обитали одни голуби, сейчас в глубине помещения с комфортом устроились два человека в мешковатом «цифровом» камуфляже городского типа. На полу была разложена пленка, прикрепленная скотчем к пыльным доскам пола. На пленке лежало две «пенки», рюкзак и две винтовки. Обе — хищного вида, с необычно толстыми стволами и длинными трубами прицелов. Напротив рюкзака, расположенного так, чтобы образовывать упор для лежащего на «пенке» человека, в покрывавшей крышу черепице было выбито длинное отверстие.

— Суфлер–главный, проверка, — прижал тангенту связи лежавший за рюкзаком с винтовкой человек.

— Суфлер–два, чисто.

— Суфлер–три, чисто.

…

— Суфлер–шесть, чисто.

— Вот и ладненько, — пробормотал Борис, закончив перекличку своего отряда.

Хоть и обещали «сверхи», что до «гостей» еще полчаса, чтобы основная масса мирняка свалила, а лишняя проверка лишней не бывает. Черт их знает, как с их играми, а вот нохча, к примеру, очень любили сажать умников из разведки в лужу. А ребят, не ожидавших гостей из «зеленки», соответственно, в чего похуже.

— Бен, повтори маркеры, — шепнул снайпер своему корректировщику.

— Маркер–раз — купол, — так же шепотом ответил напарник, прижав к глазам бинокль с ПНВ. — Маркер–два — антенна, маркер–три — вывеска, маркер–четыре — рыдван, маркер–пять — угол.

Борис скользнул прицелом по маркерам, покачал стволом, удовлетворенно кивнул. Винтовка шла хорошо по обеим осям, прицелу ничего не мешало, «мертвые зоны» должны были перекрыть остальные пары. Зря они, что ли два часа тут лазили, позиции выбирали? Борис хмыкнул, вспомнив «четверку». Два индейца ухитрились выбрать позицию в трубе котельной, воткнув туда распорку из досок и кинув сверху ворованный канализационный люк. Обзор оттуда был что надо, но и дуло порядком. Впрочем, Томас сказал, что ему холод не помешает. Борис своим людям верил.

Снайпер еще раз прогнал в памяти план. Главными действующими лицами сегодня были «сверхи», но если дело пойдет не так — транквилизаторные винтовки были наготове. А если совсем не так, у каждой пары имелась пристрелянная полуавтомат под «девятку» бывшего стандарта НАТО.

«Эх, аж ностальгия берет», — хмыкнул про себя Борис, снова пробегая прицелом по маркерам. Привычные действия успокаивали нервозность, сохранявшуюся даже после стольких лет и стольких засад. «В Элитной тоже любили устраивать представления «наша власть нас бережет». Впрочем, именно для показухи ее ведь и создавали». Борис мысленно хохотнул, вспомнив Виктора, воспринимавшего командировки в Элитную исключительно как наказание. А уж каких слухов про родину снайпер наслушался в Штатах… Не, эти комиксами по голове ушибленные реально считали, что русские «сверхи» носятся в дурацких костюмах с дурацкими прозвищами? Вменяемых «сверхов» быстро приставляли к делу, невменяемым мозги или вправляли, или вышибали напрочь. И разумеется, всякими глупостями заниматься просто не было времени. Вот только после Бегемота огромная часть «сверхов», основа, КОСТЯК сыграла в ящик. Инструктора, ученики, ветераны и новички. Начала поднимать голову недодавленная шваль, из–за границ потянулись загребущие лапы. И тогда было принято решение устроить величайшую на планете мистификацию. Самый страшный секрет Элитной Армии никто так и не узнал. Никакой разбитой на четыре конкурирующих части Элитной Армии, с пафосными позами, пафосными именами и пафосными костюмами НЕ БЫЛО. Было одно огромное надувательство, прикрытие настоящих слабых мест выдуманными. Так же, как и «реформы», показательно проводимые для успокоения соседей.

И «соседи» купились! Принялись радостно интриговать, «помогая» одной части Элитной против другой. Ведь чем надрываться, пытаясь опрокинуть махину России целиком, не проще ли расколоть ее изнутри? Тем более, у них самих так замечательно получается! Прид*рки, хоть бы подумали, почему в условиях такого песца так мало «сверхов»! А потому, что «сверхи» шли в армию и Контору! Ну, и родному Управлению доставалось. Да, конечно, конторы конкурировали со страшной силой, но главная цель — удержать страну на краю пропасти, не дать рассыпаться на куски после уничтожения центра, оставалась общей и неизменной. Если бы Бориса попросили аллегорически описать родимые спецслужбы, он бы представил их в виде драконов с компьютерами в башке. И пусть после Бегемота и зубы частью выбило, и чешуя пообсыпалась, и лапы хромают, но драконы живы, и компьютеры в башках по прежнему щелкают. Под прикрытием информационной завесы велся тяжелый, неблагодарный труд. А все, что прорывалось наружу, списывалось на «козла отпущения», большой страшный жупел — Элитную Армию, магнитом притягивавшую взгляды и интересы. И отводившую их от ДЕЙСТВИТЕЛЬНО важных дел.

А уж сколько полезных «сверхов» было объявлено «погибшими в результате внутренних разборок Элитной Армии»… Хотя иногда потерявших берега отморозков приходилось валить по–настоящему, невзирая на всю их полезность. Но свою роль Большого Шоу Элитная выполняла с блеском, при этом исполняя роль отстойника и фильтра для новых «сверхов». А настоящая работа велась глубже…

И пока «соседи» радостно ковырялись в услужливо подставленных «слабых местах», настоящие слабые места судорожно восстанавливались и закрывались. О чем на собственной шкуре узнал разинувший было пасть на Сибирь Китай. Разведка в кои–то веки не проспала, погранцов тихо усилили и встретили Янгбан как полагается, со всей широтой русской души. Бывший в группе зачистки Борис усмехнулся, вспоминая зрелище. Переехали узкоглазых как танк ящик стеклотары, с хрустом и звяканьем. Теперь желтопузые в сторону России смотреть боятся. Да, жить было тяжело… Но если корабль тонет, надо чинить корпус, а не каюты. Лучше плохо плыть, чем хорошо тонуть.

Вот только, похоже, кому–то идея стать самостоятельным царьком сильно пришлась по душе. Три года назад их группу встретила засада Дна. Многочисленная и отлично вооруженная. Бориса сочли мертвым, скинув под лед, но он выплыл и выжил. Сообщать о себе сперва не стал. Иногда считаться мертвым — лучший способ остаться живым. Вместо этого Борис пошел по цепочке, задавая вопросы. На полпути понял, что дело уж больно круто замешивается и связался со своим бывшим учителем и командиром. С помощью Службы дело пошло веселей. Урода из Перчатки, создавшего, обеспечивавшего и поддерживавшего уничтоженную Борисом группу Дна, снайпер достал аж в Штатах. Но домой возвращаться пока не стал. Вытрясенная из урода информация неопровержимо свилетельствовала — следы ведут в Контору. Кто–то возжелал стать владыкой самовластным.

Борис честно передал все нарытое, а в ответ получил рекомендацию где–нибудь залечь. На родине сыграли на упреждение. Бориса обвинили во всех грехах. Нарытая информация пойдет в дело, но ближайшие пять лет дома ему лучше не появляться. А потом куратора грохнули и едва не грохнули самого Бориса. Он ушел, но в итоге оказался в свободном плавании. Без денег, документов, с кучей трупов и охапкой нелегальных стволов на руках. Трупы, освобожденные от материальных ценностей, отправились улучшать экологию — рыбкам тоже нужно кушать. Стволы ушли в тайник, деньги были обменяны на документы. Но жить–то на что–то надо было?

А потом какая–то отчаявшаяся деваха, которую Борис стащил с перил моста, заливаясь слезами, рассказала о «сверхе» — насильнике. Борис рассудил, что раз этот «сверх» думает нижней головой, верхняя ему без надобности, и отминусовал урода. А потом мать девицы впихнула ему сумку с деньгами, и дала контакты людей, которые могли дать подобную работу. Это был его первый заказ на «сверха». Потом был второй, третий… Защита, «уроки», ликвидация. Набор собственной команды, которую он дрючил в лучших традициях ОМОГ Службы. Найм Вывертом. Визит Сплетницы, рассказавшей о нанимателе уйму интересного. Штурм базы, во время которого его команда помахала Выверту ручкой. Сам Борис пробежался до камеры, в которой содержали маленькую Дину, но Мисс Ополчение успела раньше. Вот уж кому снайпер завидовал по–черному — у нее же патроны НЕ КОНЧАЛИСЬ. Не сила, а мечта…

Потом ему предложили новый контракт, и он его принял. Ввалить бандитам Борис был согласен в любое время дня и ночи. К тому же операции были неплохо подготовлены, информационное обеспечение вообще шло на высшем уровне. И вообще, все происходящее напоминало дом. А Сплетница была за особиста. Пардон, Лиза, не ошибиться бы. Только «язык тела», те самые непроизвольные микродвижения, такая штука… Они не волосы, их не перекрасишь, не поменяешь. А в Службе их ОЧЕНЬ хорошо учили вскрывать маскировку. Так что личность нанимательницы Борис определил мгновенно.

И благополучно на это наплевал. Она помогала людям, это было главное. Ну хочется человеку дурью маяться, каждый имеет право на своих тараканов. Так что Борис с удовольствием работал с Лизой.

И сейчас сидел со своей группой в засаде и готовился прикрыть своим «сверхам» спину. Дело насквозь привычное.

А то, что Дно не родное, а штатовское… Бандит и отброс везде бандит и отброс.

— Суфлер–шесть, есть движение, — донеслось из наушника.

И, вынырнув из воспоминаний, мгновенно собравшись, бывший лейтенант ОМОГ ГРУ СССР, бывший капитан Элитной Армии, наемник–снайпер Борис приник к прицелу. Полный вдох, полувыдох… К работе готов.

То же место, то же время

Мэдисон закончила забинтовывать запястье последнего бедолаги (вот каким надо быть неудачником, чтобы травмировать руку во время дружеского армрестлинга?) и устало смахнула со лба пот. Раздраженно фыркнула, почувствовав на лбу следы мази, стерла их запястьем. Стянула перчатки, с наслаждением размяла пальцы. Вытащила из кармана телефон.

— Ой! — огласил здание церкви испуганный возглас. — Мама меня убьет!

— А я ведь предлагал тебе идти домой, — раздался теплый, с легкой хрипотцей голос их куратора Генриха.

«Просто Генрих, без сэров и мистеров», всплыло в памяти Мэдисон воспоминание о первом знакомстве. Судя по шрамам на лице и шее, немолодой уже доктор многое повидал. И их группу волонтеров он учил серьезно, «недоучка хуже неуча, неуч хотя бы не лезет, где не просят». Другими любимыми фразами «просто Генриха» было «не можешь помочь — так хоть не мешай», и «шейте красное с красным, желтое с желтым и белое с белым. Тогда все будет хорошо». После последней он обычно несколько секунд глядел на собеседника, словно чего–то ожидая, но за прошедшие дни, похоже, так ни разу и не дождался.

К счастью, тяжелые случаи их миновали, все серьезные травмы терпели до настоящей больницы, Мэдисон не пришлось помогать оперировать человека в полевых условиях. Но Генрих учил и этому, проверял на стрессоустойчивость и вообще, был суровым, но замечательным учителем. Мэдисон не хотелось его подводить. Так она и сказала:

— Извини, Генрих, я видела, сколько сегодня народу. Не хотела оставлять тебя одного.

Куратор вздохнул:

— Остальные ребята уже разошлись, одна ты всегда остаешься до последнего. Не расскажешь, почему? Может, тебе нужна помощь?

— Нет, совсем нет, — замахала руками Мэдисон. — Просто… Я раньше так бездарно тратила свою жизнь, что сейчас хочу как можно лучше, полнее, использовать свое время. Хочу помочь как можно большему числу людей.

— Достойная цель, девочка, но послушай совет старого циника. Не надорвись. Рассчитывай свои силы. Иначе однажды у тебя не хватит сил помочь никому. Ты вроде говорила, что хочешь стать врачом?

— Да, сэр, — твердо кивнула Мэдисон.

— Не сэр, просто Генрих, — ворчливо поправил доктор. — Я от этих «сэр» и «мистер» себя начинаю чувствовать таким старым, что хоть сейчас ложись и помирай. Так, о чем я. Врач должен уметь рассчитывать свои силы, запас лекарств, силы ассистентов… И увы, еще и сколько смогут протянуть его пациенты. Следует вычленять главное и сосредотачиваться на нем. А если стремиться помочь сразу всем, если разбрасываться по мелочам… Тебе может не хватить сил и ресурсов на действительно тяжелый случай. Поэтому отдыхать не менее важно, чем работать. Баланс, девочка, во всем нужен баланс. А потому в следующий раз не «еще несколько пациентов», а собралась и пошла домой. А увижу, что перенапрягаешься — воткну шприц со снотворным и в таком виде до дома доставлю. Ферштейн?

— Да, я поняла, Генрих, — не удержалась от улыбки Мэдисон. Куратор все–таки был по–своему очень обаятелен.

— Вот и отлично. Ладно, я запру наше барахло и довезу тебя до дома, сог…

Генрих осекся на полуслове, стремительно скользнул к дверям, осторожно приоткрыл створку. Захлопнул, повернулся к Мэдисон:

— Мэдисон, ты стрелять умеешь?

— Н-нет, — запнулась Мэдисон. Первый раз куратор назвал ее по имени!

— Плохо. Очень плохо.

— А что… — заикнулась Мэдисон.

— Бандиты, — мрачно бросил доктор. — А у нас тут химии на трех Эскобаров. И ты еще очень симпатична. Так, сейчас вызываем полицию, потом я отвлеку их на себя, а ты сваливаешь. Очень быстро и далеко, понятно?

— Я могу…

— Нет, не можешь. Быстро и далеко, — с нажимом повторил Генрих.

Мэдисон вспомнила давешний разговор. Вот сейчас бы ей пригодилась сила! Как же ее нащупать?!!!

Внезапно снаружи донеслись испуганные крики и рев пламени. Доктор снова выглянул за дверь:

— Вот это фаершоу… — слегка ошеломленно прошептал он.

Не выдержавшая натиска любопытства Мэдисон подобралась к проему и тоже выглянула наружу.

Там, на улице перед церковью отчаянно жалась друг к другу группа из десятка человек. Ободранные, грязные, некоторые в чем–то наподобие брони из нашитых на штаны и куртки железках и просто толстых кусков кожи. Все вооружены самодельным оружием: гнутые железяки, цепи, биты… А в их широко распахнутых, лихорадочно блестящих глазах отражалось пламя.

Пламя было везде. Огненное кольцо охватывало группу бандитов, предупреждающе взметываясь вверх при каждой попытке подойти. Огненные шары ярко освещали улицу. Длинные ленты огня то и дело вырывались из огненного барьера, уносясь в небо на несколько этажей и затем возвращаясь вниз, снова сливаясь с барьером, накрывая бандитов куполом из множества пересекающихся, постоянно сменяющих друг друга арок. Столько пламени… Даже в добром десятке метров Мэдисон ощутила повышение температуры. Насколько же жарко должно быть бандитам?

Это было очень страшно.

Это было потрясающе красиво.

— … здесь за… вообще…?!!! — в отчаянии заорал один из бандитов.

И неожиданно получил ответ:

— Ни один проступок не остается без последствий. Каждое действие создает противодействие. Каждое решение отзовется эхом в будущем, — насмешливый, презрительно–вежливый голос разнесся по улице.

Из переулка вышел изящный парень в темно–синем костюме, напоминающим мундир и ястребиной маске. Парень неторопливым шагом прошел к церкви, встал перед дверьми, словно беря и церковь, и тех кто в ней под свою защиту. Все так же издевательски–вежливо продолжил:

— И когда вы, неуважаемые, решили напасть на беззащитных людей, лишь бы найти дозу, на ваши преступные действия среагировали мы. Стражи Противодействия. И скоро вы все ответите перед законом за свои злодеяния!

— Ты, бл…, что еще за х*й? — отчаянно заорали из толпы.

— Ах да, я же не представился, — картинно огорчился парень. — Какое вопиющее нарушение этикета с моей стороны. Mea culpa, mea maxima culpa! Вы правы, приличия должны быть соблюдены.

Парень резко развел руки в стороны, звонко щелкнул пальцами в белых перчатках. За его спиной в небо ударил столб ревущего пламени. Тень героя скачком выросла, накрыла сжавшихся бандитов.

— Имя мне — Огненный Шторм!

Пламя за спиной Огненного Шторма внезапно пропало.

— Бросайте свой хлам, садитесь под стеночкой и ждите полиции, — холодно приказал герой. — И обещаю, никто не пострадает.

— Сдохни, тварь!!! — внезапно заорал один из бандитов, здоровенный неопрятного вида негр, выдергивая из–за спины какую–то пушку — то ли очень большой пистолет, то ли очень короткую винтовку. Ну не разбиралась Мэдисон в оружии!

А в следующий миг Огненный Шторм вскинул левую руку, опять щелкая пальцами. И негр с диким воплем отшвырнул свою пушку, рухнул на колени, стиснув правую руку ладонью левой, заливаясь слезами и отчаянно завывая.

— Бросайте свой хлам, садитесь под стеночкой и ждите полиции, — все также холодно–спокойно вновь приказал герой.

Как будто и не ему только что угрожали оружием! Как же он крут! Мэдисон почувствовала, что краснеет. Герой тем временем добавил:

— И хлам из карманов тоже бросайте.

После такой демонстрации повторять Огненному Шторму больше не пришлось. Под громкие лязги, звяканья и приглушенные стуки, все, что было у бандитов в руках и карманах, оказалось на асфальте.

Досмотреть Мэдисон не дал куратор. Прикосновение к плечу вернуло девушку в реальность.

— Отлично. Уходим через заднюю дверь, девочка, — серьезно и спокойно сказал Генрих.

— Но… Герой ведь уже разобрался… — растерялась Мэдисон.

— Поверь старому цинику, девочка, — все так же серьезно сказал куратор. — Нормальному человеку от масок лучше держаться подальше. Они даже когда хотят как лучше, запросто ухитряются сделать хуже. Так что спасибо этому Огненному Шторму, конечно, но давай воздадим ему хвалу, когда уже точно будем в безопасности. Давай, девочка, перестань раздевать его взглядом и пошли–пошли–пошли!

Двери церкви захлопнулись. Генрих подхватил Мэдисон под локоть, потащил вглубь здания, мимо пустых коек, мимо кафедры, к запасному выходу. На ходу подхватил прислоненную к кафедре трость свободной рукой. Несколько дверей, несколько коридоров, несколько поворотов, и вот они на улице, Генрих задержался, на всякий случай запирая за собой двери…

— Какая у нас здесь цыпа! — протянул из переулка глумливый голос.

Еще три ответили ему истерическим ржанием. Голос продолжил:

— В руках них*я, значит вся дурь так и осталась внутри. Парни, да это же наш утешительный приз!

Ржание возобновилось. Из переулка вразвалочку вышли четыре самых мерзких типа, которых когда–либо видела Мэдисон: жирные, грязные, вонючие… Мэдисон почувствовала, что ее сейчас стошнит от отвращения. Пожалуй, НЕ спасать некоторых особей будет благодеянием для остального человечества.

— Так, дед, сдр*стал отседа, — презрительно сплюнул через губу самый жирный и самый вонючий. — А красотке придется задержаться — мы ей покажем…

Что он там собирался показывать, Генрих слушать не стал. Потрясающе быстрым, текучим движением он оказался рядом с бандитами, только мелькнула в воздухе смазаная белая полоса от наброшенного поверх одежды медицинского халата. Провернув правой рукой до щелчка набалдашник трости, удерживаемой левой, доктор выдернул скрытый внутри короткий штырь, тут же воткнувшийся в грудь ближайшего бандита. Треск разряда, короткий вопль, и вот уже на земле корчится в судорогах первое тело.

Тем временем окованый наконечник трости врезался в коленную чашечку второго урода. Еще один дикий вопль, бандит падает на колено, ему явно не до чересчур прыткого старика… После чего доктор тут же благословил разрядом и новоявленного инвалида.

Двое оставшихся, которые разинув пасти наблюдали за избиением своих подельников, наконец очнулись. С нечленораздельными воплями они ломанулись вперед.

— Беги! — рыкнул куратор, поворачиваясь к новым противникам.

Бежать? Как тогда, у «МедХолл»?! Нет, она больше не хочет быть пустым местом, она не бросит человека в беде! Толком не понимая, что будет делать, Мэдисон шагнула к доктору. И врагам. В голове билась одна мысль: «Помочь! Защитить!»…

А в следующий миг Мэдисон почувствовала! То же, что и тогда, в показавшиеся вечностью мгновения обрушения здания! Словно у нее появились сотни невидимых рук, слабых поодиночке, но непреодолимых вместе. Так это были не галлюцинации, а сила?!

Бандиты словно врезались в невидимую стену. Мэдисон широко улыбнулась — чтобы держать этих уродов, ей было достаточно по паре «рук» на каждого. Она может помочь Генриху!

За спиной Мэдисон внезапно раздался чей–то тяжелый топот, но, прежде чем девушка успела испугаться, воздух рассек острый свист. Затем звук глухого удара, сдавленный сип и под ноги Мэдисон шлепнулся еще один бандит. Для разнообразия — костлявый. Но тоже вонючий и грязный.

Два стремительных снаряда промелькнули справа и слева от Мэдисон, шевельнув волосы порывом воздуха, взлетели вверх и по красивой дуге финишировали в грудных клетках оставшихся грабителей. Судя по тому, как мгновенно они отключились, наконечники у стрел были не простые.

— Надеюсь, не опоздала? — раздался знакомый Мэдисон голос Хоукай.

Правда, в нем не было привычной веселости, только беспокойство и сосредоточенность.

— Nein, frаulein… Извините. Нет, милая девушка, вы как раз вовремя, — отозвался куратор. Вздохнул. — Эх, старым я становлюсь, глупым, неуклюжим.

Хоукай, забросив за спину лук, быстро пошла к ним по переулку. Вдруг Мэдисон заметила у нее за спиной движение.

— Осто…

Поздно. Еще один тощий и грязный, выскочив незнамо откуда, прижал к горлу Хоукай нож:

— Только дернитесь, суки! — истерично заверещал он. — Вот только дернитесь!

— Отпусти меня, — равнодушно потребовала Хоукай.

Словно и не была в смертельной опасности.

— Заткнись! — взвизгнул тощий. — Так, старик, кидай сюда шокер! И зелень кидай!

— Шокер сейчас брошу, а денег нет, — вежливо ответил Генрих.

— Не гони, дед! — ощерился гнилыми зубами тощий. — Я газеты читаю, ты доктор, а все доктора деньги за каждый чих с честных работяг сдирают. Да ваша су*ья братия даже занозу из задницы бесплатно не выдерет! Деньги давай!

Мэдисон осторожно сдвинулась, лихорадочно прикидывая, как же можно помочь Хоукай. Использовать «руки»? А если ошибется? Внезапно до нее дошло странное обстоятельство. Тощий словно про нее забыл! Мэдисон пригнулась, нырнула в тень, с глаз долой, готовая в любой миг замереть, если тощий ее заметит и прикажет остановиться. Рисковать чужой жизнью она не имеет права!

Не заметил. Вовсе не обратил на нее внимание. Мэдисон перевела дух и скользнула ближе.

— Последний раз говорю — отпусти, — тем временем все таким же ровным тоном вновь потребовала Хоукай.

— Заткнись! Заткнись! Зат…

Подкравшаяся Мэдисон со всей силы шарахнула по руке с ножом, используя «руки» для усиления своих рук. Тощий дико взвыл. Хоукай среагировала мгновенно, со страшной силой впечатав затылок в нос тощему. Легко вывернулась из захвата, взяла и так сломанную руку на излом, подбила бандиту ноги и впечатала мордой в землю. Встала, отряхнула руки.

— Спасибо. Хорошо сработано, — негромко поблагодарила Мэдисон героиня.

— А раз хорошо, может… Можно работать вместе и дальше? — обмирая от собственной наглости, спросила девушка.

Хоукай мягко улыбнулась:

— Наши ряды открыты для тех, кто хочет сделать мир чище и безопасней. Мне ты понравилась. Приходи завтра…

Хоукай достала из сумки на поясе блокнот и карандаш, чиркнула несколько слов и выдернула листок:

— … вот по этому адресу, одна, поговорим о… кхм, трудоустройстве.

Мэдисон с внутренним трепетом приняла листок. Ведь по факту, это был пропуск к ее мечте — помогать людям, останавливать зло. Быть героем.

— Кхм, — напомнил о себе Генрих. — Уважаемые паралюди, может, займемся делами просто людей?

— Да, конечно… — отозвалась Хоукай, сделав в конце фразы паузу.

— Генрих, просто Генрих, — хмыкнул куратор.

— …Генрих. С вами все в порядке?

— Да, спасибо за заботу. Вы вовремя, — отмахнулся куратор. — Оч–чень вовремя, — окинув Хоукай хмурым взглядом, повторил доктор.

— Мы узнали, что одна из банд собирается на вас напасть. Вот и организовали засаду, — кажется, слегка обиделась Хоукай.

— Извини, маска. Просто в свое время нагляделся на Гезельшафт, теперь не доверяю паралюдям и везде вижу подставы, — без капли вины хмыкнул доктор.

— Здоровая паранойя — залог здоровья параноика? — понимающе улыбнулась героиня.

— Золотые слова, — восхитился доктор. Без всякого перехода продолжил. — Тела здесь оставим или к вашему другу оттащим?

Одно из «тел», застонав, зашевелилось. Доктор молча ткнул носком туфли куда–то в область шеи. Через пару секунд «тело» снова отключилось.

— Да лучше оттащим, — выбрала Хоукай.

Вытянула из другого подсумка бухту тонкого, но длинного троса, подцепила валяющегося у нее под ногами тощего, протащила к остальным. Принялась сноровисто увязывать тела одно к другому.

— Волоком тащить будете? — поинтересовался Генрих.

— Буду, — не отрываясь от работы, согласилась героиня. — Но если от вас требует вмешаться…

— Все мои врачебные клятвы относятся к людям, — невесело усмехнулся доктор. — А это…

Носок туфли отбросил рукав с предплечья одного из лежавших. Мэдисон почувствовала, что ее мутит от одного вида вен.

— Это не люди. Это — взбесившиеся звери, — закончил свою мысль доктор. — Своими поступками они сами вычеркнули себя из числа людей. Так пусть не ждут, что с ними будут поступать как с людьми.

— Это… как–то неправильно, — неуверенно сказала Мэдисон. — А как же второй шанс?

— Жизнь быстро избавляет от веры в человечество, — мрачно сказал доктор. — Может, кто–то и заслуживает второй шанс, но никто не заслуживает третий. А некоторые и второй то не заслуживают. И вообще, прежде чем рану лечить, ее надо обеззаразить.

Хоукай закончила увязывать бессознательные тела в цепочку, встала, ухватила петлю на своем конце веревки. Усмехнулась:

— Не поможете маленькой слабой девушке?

— Я старый больной человек, как вам не стыдно, — зеркально отразил ее улыбку Генрих, подхватывая петлю.

Не знающая, что делать, Мэдисон пошла рядом со странной процессией. Осторожно спросила:

— Вы упоминали Гезельшафт…

— Не «за», а «против», — правильно понял ее сомнения доктор. Продолжил: — Сначала спецотряд полиции, потом Интерпол, потом встретил… хорошую девушку. Эмигрировал сюда, думал тихо встретить старость в тихом городе, хе–хе. Потом много чего было, а теперь я абсолютно мирный доктор, мирно лечащий мирных людей.

— И да умоются кровью усомнившиеся в нашем миролюбии, — тихонько поддакнула Хоукай, и тут они вышли к главному входу церкви.

Огненный Шторм стоял, прислонившись к стене, скрестив руки на груди и закинув нога за ногу и, казалось, вообще спал. Но судя по тому, что сидевшие вдоль стены здания слева бандиты даже шевельнуться боялись, впечатление было обманчивым.

— Мне тут птичка напела, что ты недавно ухитрилась крупно лажануть. И как тебе помогло? — не открывая глаз, лениво поинтересовался Огненный Шторм.

— У меня все было под контролем, — уверенно заявила Хоукай.

— Угу–угу, — покивал Огненный Шторм. — И особенно подконтрольно ты прозевала наркомана в двух шагах. Натти Бампо, наверно, в гробу перевернулся от такого позора своего имени…

— Ну не смотрелись эти отбросы после Левиафана, расслабилась немного, — тоже скрестила руки на груди Хоукай. — У меня все было под контролем…

— Ты билась с Левиафаном? — внезапно синхронно спросили четыре бандита.

— Ну да, героиня же, все такое, — удивленно глянул на внезапных синхронистов Огненный Шторм.

А затем все полетело к чертям.

Четверка внезапно подскочила с земли и бросилась к Хоукай. Огненный Шторм щелкнул пальцами, взрыв раскидал бандитов в разные стороны, но они тут же подскочили снова. Герой уже успел заключить их в огненное кольцо, но безумцы просто побежали сквозь него!

Огненный Шторм не успел погасить пламя, но бандитов это не остановило. Четыре живых факела упорно перли к Хоукай.

Героиня выдернула из–за спины свой лук, выхватила из колчана сразу четыре стрелы, выпустила разом. Стрелы, каждая по своей траектории, вошли в бегущих, опрокидывая их на землю.

Безумцы снова начали подниматься, но пришедший в себя Огненный Шторм тут же создал над ними взрыв, впечатавший их обратно в асфальт.

А в следующий миг Хоукай с воплем «Ложись» снесла стоявшую столбом от испуга и непонимания Мэдисон. Генрих в красивом кувырке занырнул за притащенных бандитов. Огненный Шторм, взрывом пробив дверь церкви, ввалился внутрь. Грянуло четыре взрыва, слившихся в один.

Мэдисон почувствовала, что на ее волосы падает какая–то морось. Теплый, липкий, пахнущий железом дождь. Об асфальт что–то влажно шлепнуло. И снова. И опять. И на голову что–то упало. Затем перед носом Мэдисон упал кусок чего–то красного, бесформенного…

Мэдисон внезапно, рывком, поняла, что это.

Кусок разорванного взрывом человека.

А еще сверху льется кровь.

Желудок Мэдисон подкатил к горлу. Хоукай сцапала ее за шкирку и перехватила под грудь. Но, корчась на руках Хоукай в рвотных спазмах, Мэдисон все же расслышала потрясенный голос Огненного Шторма:

— Что это была за х*йня?!

Мэдисон в последний раз вырвало желчью и она наконец закончила выблевывать содержимое желудка. Хоукай аккуратно опустила мелко вздрагивающую девушку в сторонке и без всякого трепета подошла к останкам самоубийц. Опустилась на колени, наклонилась над кровавым пятном.

Оставшиеся бандиты сделали вялую попытку под шумок разбежаться, но вставший вокруг них огненный барьер ясно показал глупость такого решения.

— Игры кончились, — голос Огненного Шторма потерял всякое выражение. — С этого момента всех вас считаю террористами–смертниками, а любое движение — попыткой атаки. Разрешено сидеть, дышать и ходить под себя. Все ясно?

Бандиты истово закивали. Тем временем Хоукай оторвалась от изучения… фрагментов. «Копам понадобится швабра», — некстати подумала Мэдисон. Героиня повернулась к напарнику:

— Это дело рук Властелина. Скрытая программа, активируется в ответ на заранее заданный раздражитель. Учитывая, что реакция пошла на упоминание Левиафана… Восемьдесят процентов, что это Падшие. Подчинение, живые мины… Почерк похож на Валефора. И вряд ли этот… — Хоукай скрипнула зубами, буквально проглотив следующее слово — … был один.

— … — глубокомысленно, кратко и нецензурно описал ситуацию Огненный Шторм. — Нужно сообщить копам, СКП, Протекторату… Всем, кто должен это знать.

— Согласна. Генрих, не будете ли вы так добры засвидетельствовать наши показания? Шесть трупов — не то, что хочется вешать на себя.

— Шесть? — удивилась Мэдисон.

Хоукай коротко махнула рукой в сторону связки тел, послужившей им бруствером. Приглядевшись, Мэдисон поняла, что двое из них вообще не двигаются. И никаких признаков дыхания.

Мэдисон почувствовала, что ее сейчас опять стошнит. Но во–второй раз было легче, она справилась.

— Вот это и есть оборотная сторона борьбы с преступностью, — мрачно сказала неожиданно опять оказавшаяся рядом Хоукай. — Грязные переулки, кровь, кишки и прочее дер*мо. Не в делах, так в словах. Не в словах, так в умах. Может, лучше Стражи? Там спокойней, безопасней.

— Нет, — упрямо покачала головой Мэдисон. — Мне не нужна безопасность. Мне нужна задача, с которой нужно справиться, дело, которое нужно делать.

— Хорошо, — тяжело вздохнула Хоукай. — Все в силе. Никуда не уходи, небезопасно шататься по городу в одиночку.

— Что я, совсем дура, что ли? — возмутилась Мэдисон. Может, она и не светоч интеллекта, но и полной идиоткой все же не является!

— Нет, — все так же мрачно ответила Хоукай. — Ты молодая парачеловек. Напомни мне потом показать тебе статистику, сколько паралюдей погибают по собственной глупости, потому что им чувство внезапно обретенной силы напрочь отбило все остальные. Включая чувство самосохранения.

Героиня подошла к доктору, понизила голос:

— Одна просьба, Генрих. Не мог бы ты не рассказывать о способностях мисс Клементс?

Мэдисон почувствовала в груди тепло. Значит, Хоукай ее запомнила в прошлый раз, она для нее не пустое место!

— Милая маска, я старый больной человек, — фыркнул куратор. — Я в темноте почти ничего не вижу и не замечаю! Лучше скажите, у вас доктор есть?

— Да.

— Это хорошо. А телефон и адрес все же запиши. Дер*мо случается, мало ли как жизнь обернется.

— Спасибо, — серьезно поблагодарила героиня Генриха, пряча блокнот в сумку на поясе.

Завывание сирен полиции стремительно приближалось.

Утро следующего дня. Полвосьмого утра

Лили пошатнулась и проморгалась. Резкая смена обстановки после телепортации всегда наводила на нее дурноту. Вот и сейчас, ей понадобилась несколько секунд, чтобы понять, где верх, где низ, и где она вообще. Ага, прибыли точно по адресу — крыша штаба СКП в Броктон–Бей.

Попутчик тем временем повернулся к крупной женщине с осветленными волосами:

— Одна девушка, один прыжок. Контракт закрыт.

— Все верно, — отозвалась директор Пиггот. — Эгида, передай плату.

— Благодарю. До новых встреч, — слегка поклонился телепортант и пропал.

— С прибытием в Броктон–Бей, — поприветствовал Флешетту Эгида.

— Спасибо, — откликнулась Лили.

— Идемте, — проворчала директор, заходя в здание.

Добравшись до кабинета Пиггот, маски расположились в креслах напротив директорского стола. «Блин, какое низкое!», — с легким недовольством подумала Лили. «Я потом из него час вылезать буду!».

— Придется работать под моим началом. Немного, но все же. Не обижаешься? — пока директор выкладывала на стол папки, тихим шепотом поинтересовался у Лили Эгида.

— Нет. Надо, значит надо. Что я, ребенок в песочнице, топать ножками и кричать «а я не хочу!», если переводят? Герой должен быть там, где нужен, — так же тихо ответила Лили.

— Кхгм, — обратила на себя внимание директор. Посмотрела на масок суровым взглядом. — Флешетта, вы временно приданы к Стражам Востока–Северо–Востока, как усиление команды и временный лидер, когда Эгида перейдет в Протекторат. И да, это официальная версия.

Лили кивнула, запоминая. Формирование общественного мнения чрезвычайно важно, это вдалбливали всем героям. «Следи за словами, следи за поведением, всегда учитывай последствия, будь идеалом. Представляемый людям образ должен быть безупречен!». Как там, «шоу должно продолжаться»?. Жалко, что целители столь редки. Лили нравился Фредди.

— Здесь — материалы по всем группам масок и одиночкам в Броктон–Бей, — подтолкнула Пиггот папки Флешетте. — Изучите внимательно, задавайте вопросы, если что–то непонятно.

— Да, спасибо. — Лили быстро перелистнула бумаги. — Особое внимание на Барыг? Занос, Кусака, Грубиян, Металлолом… Никого серьезного, за что им такая честь?

— Контекст, — сцепила пальцы директор. — Они могут стать вдохновителями, представителями и лидерами нижних слоев общества. Сейчас они разбиты и ослаблены, но многие неимущие считают, что в присоединении к Барыгам — их шанс стать «имущими». Обозленные, лишенные гражданских прав, иногда то и другое, потянулись к группе и мечтают навести свой… — Пиггот скривилась — … «порядок».

— У них последователи среди бездомных?

— Ранее в Броктон–Бей было полно заброшенных зданий. После нападения Губителя в результате боя и сейсмического толчка многие из них были разрушены. В результате их обитатели потянулись туда, где можно найти убежище — в район, называемый местными «доками». В более цивилизованной части Доков порядок контролирует новая группировка, Стражи Противодействия. А вот дальше на север, в полных трущобах, и окопались Барыги. И число их последователей неуклонно возрастает. Они грызутся между собой, но недалек тот день, когда они все же сумеют договориться и выплеснутся на юг. Вчера ночью небольшая группа бандитов уже пробовала напасть на старую церковь, где расположился волонтерский пункт. Но их остановили маски Стражей Противодействия.

— Стражи Противодействия? — Флешетта улыбнулась. — Я дралась вместе с Хоукай, она хороший человек.

Девушка открыла соответствующую папку:

— Ого! А они времени даром не теряют! Уже два! Огненный Шторм… Эпицентр‑8?! Так много?

— У одного из бандитов очень странный ожог ладони, — спокойно пояснила Пиггот. — Не буду утомлять вас подробностями, но такие повреждения возможны, если огонь шел изнутри.

— Он игнорирует эффект Мантона? — нахмурилась Флешетта.

Пирокинетик, способный запечь тебя сквозь любую защиту, внутри любых доспехов, определенно был страшным противником. И симпатичным, лишь немного хуже своей беловолосой напарницы…

— Пока это только предположение. Но мы должны учитывать такую вероятность на случай битвы.

— Они же герои, вроде как… — слегка растерялась Флешетта.

— Они утверждают, что они герои, — спокойно уточнила Пиггот. — Кайзер тоже много что утверждает, но меньшим злодеем от этого не становится. И хотя у Противодействия слова пока не расходятся с делом, с ними связано несколько странных моментов. А мы — защитники общества. Наш долг — быть бдительными и готовыми к противостоянию любым противникам.

Флешетта, услышав имя Кайзера, открыла соответствующую папку:

— Кайзер, Чистота, Крюковолк, Штормтигр, Криг и Отала. Не особо много. Чистота и Крюковолк, конечно, выглядят опасными…

— Вы должны смотреть на вещи шире, — неодобрительно качнула головой директор Пиггот. — Да, сейчас Империя 88 довольно слаба, потеряв две трети масок. Но они по прежнему обладают значительными деньгами, сохранили костяк бойцов–нормалов, ведут активную вербовку среди жителей пострадавших районов…

Директор мрачно вздохнула:

— И Мастера, в знак благодарности подвигу нашего города, передали нам много важной информации. Некоторая весьма тревожна. Возможно, Гезельшафт скоро окажет поддержку своему филиалу. Поэтому, в случае столкновения, помните — вполне вероятно, что нам известны не все маски нацистов. Не забудь предупредить остальных, Эгида.

— Мэм, есть, мэм, — отреагировал герой.

Флешетта тем временем листала последнюю папку, озаглавленную «Группа Трещины». Дело 53, еще один, Эпицентр‑12… Сколько?!!!

— Мэм, тут…

— Никакой ошибки, — даже не поглядела в бумаги Пиггот. — Лабиринт действительно Эпицентр‑12, полностью определяющая реальность вокруг себя. К счастью, ее психическое состояние не позволяет ей реализовать весь свой потенциал, но все равно она смертельно опасна.

— Теперь что касается вашей новой команды, — продолжила директор Пиггот. — Эгида познакомит вас со всеми, но я хотела бы заострить внимание на паре моментов. Во–первых, Стражи значительно пострадали во время прошедшего боя, практически все получили ранения разной степени тяжести. У многих из них в пострадавших районах оказались друзья и родные. Как результат — они сильно вымотаны психологически, поэтому будьте тактичны и вежливы, не напирайте. Эгида поможет вам влиться в коллектив, не стоит пытаться форсировать события.

Директор тяжело вздохнула:

— Второй момент имеет очень… деликатный характер. Видите ли, в вашем приглашении сюда была еще одна цель, кроме официальной.

Директор вытащила из ящика стола еще одну папку:

— Мисс Тейлор Эбер. Псевдоним — Кастер. Полагаю, вы о ней слышали.

— Как и половина Америки. Она действительно в одиночку удержала Губителя?

— Использовав усилитель. Скажу сразу — от перенапряжения устройство сгорело. Но поверьте — свой рейтинг Козырь‑10 она получила по праву. И именно с ней связана причина вашего приезда.

Директор подтолкнула папку Лили:

— На фотографию не обращайте внимание, сейчас мисс Эбер выглядит немного по другому. Похоже, мисс Эбер обладает еще и слабой силой Оборотня, корректируя свою внешность по собственному желанию.

Лили почувствовала легкий укол зависти. Ни диеты, ни фитнеса, ни салонов… Захотела — и ты красотка. Любая девушка душу бы продала за подобное. Воистину, любимица Фортуны.

— И именно с ней связана моя просьба, — тем временем негромко продолжила директор. — Дело в том, что у мисс Эбер сейчас сложный период жизни. Она сирота, семьи у нее нет. Двое ее друзей — в коматозном состоянии, еще одна ее подруга сама не в лучшей психологической форме. Ей не на кого опереться.

Директор вновь скрестила пальцы:

— Политика СКП требует удерживать молодых Стражей подальше от опасности, пока это возможно, сосредотачиваясь на безопасном развитии сил и пиар–акциях. Но Кастер уже несколько раз выражала свое недовольство подобной пассивностью и «пустой говорильней».

— Она терпеть не может репортеров и публичные выступления, — тихо фыркнул Эгида. — Хотя сами репортеры об этом и не знают. Хорошо держит лицо.

— Тишина, — бросила Пиггот недовольный взгляд на Эгиду.

Продолжила:

— Вот только маска подобной силы неизбежно притягивает к себе внимание. Обязательно найдутся те, кто попробует использовать ее молодость и нетерпеливость себе во благо. А даже самые лучшие побуждения так легко обратить во зло! Вы знаете историю Чистоты?

— Нет, — качнула головой Флешетта, слегка удивившись. — При чем тут эта злодейка?

— Говорят, в начале она хотела быть героем, помочь городу и людям, — сообщила Пиггот. — Но на ее пути встретился Кайзер. Один раз небольшая услуга в обмен на услугу, второй… Попутно исподволь демонстрировать «мы хорошие, а герои на самом деле гады», «это просто отдельные перегибы во имя общего блага», «у нас благие цели», формируя привлекательный образ… И так раз за разом, замазывая все сильнее, затягивая все глубже, пока пути назад не осталось, пока ярлык злодея не прилип намертво. И что бы Чистота не делала, ее все равно продолжали считать «человеком Кайзера», в итоге вынудив вернуться к нему. Есть опасения, что он хочет проделать то же самое в отношении мисс Эбер. Да и Стражи Противодействия… Они защищают районы, с которыми у мисс Эбер сильная психологическая связь. Мы же обязаны подчиняться законам и инструкциям, а они требуют от нас сосредоточиться на защите максимального количества людей и того, что точно можно спасти. В итоге деятельность героев во многом сосредоточена на юге города. Это тоже вызывает раздражение мисс Эбер, печальное, но понятное.

Директор мрачно вздохнула:

— Простые решения, короткие пути… Какой соблазн! Вот только на коротких путях цену зачастую узнаешь только в конце пути.

Директор перевела дух:

— Постарайтесь подружиться с мисс Эбер, Флешетта. Постарайтесь стать ей якорем, поддержкой, советчицей и опорой. Постарайтесь помочь ей удержаться от непоправимых ошибок, не позволив ей соскользнуть на преступный путь.

— При всем моем уважении, директор Пиггот… Почему я? Разве в местных Стражах недостаточно людей?

— Нам она не доверяет, — негромко сказал Эгида. — Шутит, улыбается, тусуется… Но даже спустя месяцы общения и совместной работы — все равно не вполне доверяет. Не настолько, чтобы открывать душу. И если честно — это абсолютно понятно. Пусть Гесс попадутся трудолюбивые черти!

Лили беспомощно взглянула на директора Пиггот:

— Я не вполне понимаю…

Директор тяжело вздохнула, оперлась локтями на стол, чуть наклонилась вперед, развела руки в стороны:

— Дело в том, что в триггере мисс Эбер во многом виноваты мы. Ужасно грязная история, Эгида позже расскажет вам подробности, если пожелаете. Но если вкратце… София Гесс, Призрачный Сталкер и наш Страж, в течении полутора лет планомерно издевалась в школе над мисс Эбер. При полном попустительстве и покрывательстве как школьного руководства, так и некоторых наших людей. Вопиющий пример глупости и некомпетентности! Честно говоря, сейчас у меня есть основания предполагать, что к максимальному усугублению этой ситуации мог приложить руку предатель Калверт, это неплохо вписывается в его планы по очернению СКП… Но это к делу не относится. Факт то, что мисс Эбер имеет все основания не любить и не доверять героям и СКП, даже не смотря на долгую и плодотворную совместную работу.

— Да и в Стражи ее, можно сказать, силком загнали, — хмуро добавил Эгида. — Когда Тейлор узнала «маленький секрет» этой психопатки Гесс, она сама психанула. Сначала добралась до мерзавки, а потом, когда влезли мы, вломила и нам.

Эгида неосознанным движением потер грудь:

— Это было весьма эффектно, эффективно, болезненно и жестоко. И противозаконно. В общем, Тейлор предложили загладить вину в Стражах. Хотя лично я уже давно подозреваю — это не мы были такими убедительными. Это она предпочла не обострять конфликт.

— Суть в том, что вы с этой старой историей не связаны никак. К вам мисс Эбер не будет испытывать подсознательного недоверия, — подвела итоги директор Пиггот. — Любому человеку нужны близкие и друзья, никто не может быть один. Сблизьтесь с ней. Помогите ей не ошибиться.

На столе взвыл телефон, разрушая всю доверительную атмосферу. Пиггот сдернула трубку, тяжело поднялась, отошла к окну. Стражи понятливо отъехали в своих креслах чуть назад, чтобы не мешать и не подслушивать. Разговор закончился буквально через полминуты. Директор села обратно в свое кресло, значительно более мрачная, чем вставала:

— Пришли предварительные результаты расследования вчерашнего инцидента с бомбистами–самоубийцами. Результаты анализа останков совпадают с показаниями Стражей Противодействия и волонтеров. Они действительно сами взорвали себя. С высокой степенью вероятности это влияние Властелина. Учитывая заявленные обстоятельства инцидента, наши аналитики склонны согласится с версией Хоукай — скорее всего, это действительно Падшие.

— Этого стоило ожидать, — сосредоточенно кивнул Эгида. — Я предупрежу наших. Что–нибудь еще, директор? Может, какие–то подробности?

— Откуда, Эгида? Это может быть инициатива как одной ветви, так и всех трех. И даже если одной — их может быть и два, и двадцать два! — директор в раздражении хлопнула по столу рукой. — Среди главарей Падших такие экземпляры попадаются, рядом с которыми матушка Валефора — верх нормальности! В-общем, рассчитывайте на худшее — их здесь много. Стражи должны быть максимально осторожны, как вы думаете, кто будет их основной целью?

— Кастер, — кивнул герой.

Встрепенулся:

— Мэм, вы же не собираетесь…

— Эгида, — бросила на него тяжелый взгляд директор. — Есть законы, инструкции и элементарная порядочность. Я может и «свинка», но не идиотка.

— Мэм, простите, мэм, — густо покраснел Эгида.

— Как сокомандники Кастер — вы все в зоне риска. По одному не ходить, маяки не снимать, с «тревожной кнопкой» не расставаться. Мисс Эбер одну не оставлять. Мало ли какие глупости могут прийти ей в голову…

— Мэм, Тейлор же не идиотка…

— Жажда деятельности, избыток самоуверенности, немного опрометчивости… И готов рецепт катастрофы! Вспомните себя, Эгида. Мост Лучников, год назад. Ни тогда, ни сейчас никто и не думал считать вас идиотом. Даже после того, что вы отчебучили. Присмотрите, чтобы мисс Эбер не совершила вашей ошибки. В этот раз ставки куда как выше!

Директор перевела дух, сдвинула рукав пиджака с часов:

— Я организую срочное собрание, а потому — брифинг закончен. Эгида, познакомишь Флешетту с командой, покажешь и расскажешь ей все, что она посчитает нужным. Флешетта, жить пока будете в здании СКП, о графике учебы вам сообщат дополнительно, по мере утрясания формальностей. Папки возьмете с собой. Приятного дня.

Маски вышли из кабинета. Эгида благородно тащил в руках папки Флешетты.

— А что случилось год назад? — не выдержала натиска любопытства Лили.

Эгида быстро оглянулся по сторонам, но с утра в коридорах никого не было видно. Герой понизил голос:

— Я тогда поймал «звездную болезнь». Оторвался от Триумфа, засек Барыг, решил их взять сам, один, никого не оповестив.

Эгида снова покраснел, опустил голову и почти прошептал:

— Толкач меня сбил. Бачком от унитаза. Я едва выкарабкался. После этого я раз и навсегда избавился от излишков самоуверенности.

Лили с трудом подавила хихиканье. Оно было абсолютно неуместным, глупым и просто невежливым. Но это правда было забавно! Она–то настроилась на что–то эпическое, ожидала битву с ужасным злодеем, трагическую ошибку… Но никак не бачок!

— Можешь смело хохотать, — с мрачной ухмылкой сказал Эгида. — После того, как эти подробности узнал Деннис, мне уже ничего не страшно.

— Спасибо за рассказ, — все же справилась с собой Лили.

Затем любопытство вторично победило:

— Слушай, а о чем ты подумал, когда понял, чем в тебя запулили?

— «Боже, у меня будет самый тупой в истории некролог!», — фыркнув, поведал Эгида.

Подростки дошли до лифта, Эгида нажал кнопку вызова.

— Если честно, я ожидала худшего, — сменила тему Флешетта. — Меньше заботы, меньше адекватности. Знаешь, о Эмили Пиггот такое рассказывают…

— Призма, да? — внимательно посмотрел на Лили Эгида.

— Ты знаешь?

— Мы с Триумфом были напарниками, — пожал герой плечами. — Я же не слепой.

Не дождавшись пассажиров, лифт начал закрываться. Эгида машинально сунул между дверей носок сапога:

— Ну во–первых, у Триумфа с директором отношения вообще плохо сложились. Директору без разницы, кто там твой папа, дядя или еще кто, какие там у тебя смягчающие обстоятельства и насколько благие у тебя были цели. Накосячил — получай. Подход довольно обидный, но во многом верный, инструкции пишутся кровью. Но Триумф–то привык к немного другому обращению.

Лифт подал громкий звуковой сигнал. Отвлекшись от разговора, Эгида с некоторым удивлением воззрился на собственную ногу, спешно убрал ее из створок. Лифт закрыл двери, уехал. Эгида опять нажал вызов.

— Во–вторых… — продолжил герой. Слегка замялся. — Знаешь, директор полгода назад действительно была куда более суровой и требовательной. А еще… Да чего греха таить — мнительной и нетерпимой. Ну, жизнь на пороховой… нет, нитроглицериновой бочке кому хочешь нервы испоганит.

— Хочешь, сказать, после Губителя лучше стало? — ошеломленно потрясла головой Флешетта. Это что же тут раньше творилось?!

— АПП и лично Лунга больше нет, — загнул палец Эгида. — А злодей, в одиночку нагнувший всех героев города — изрядный фактор нервотрепки. Империя 88 потеряла добрую половину своего состава, — второй палец. — Барыги не существуют как организованная сила, — третий. — Выверт мертв, его организация уничтожена, — четвертый. — А остальные злодеи либо отловлены, либо сбежали, либо даже высунуться боятся. — Эгида потряс сложенным кулаком в воздухе. — Ситуация первый раз за десять лет хоть под каким–то контролем.

— Веселый у вас был город, — оторопело отметила Флешетта.

— Ага. Забавно до дрожи, — хмуро согласился Эгида. — А еще учти, что, по моим наблюдениям, мы считались почти отстойником, чуть ли не уровня карантинов. Ресурсов выделялся минимум. Сотрудников СКП сюда присылало тоже не первый сорт. Выверт пророс где только мог и старательно гадил. Короче, на такой собачьей должности, как директор отделения СКП нашего славного города, даже Будда бы стал невротиком. И я считаю, что директор имеет право на свои маленькие заскоки. Ребята может, со мной и не согласятся, ведь директор Пиггот нам всем регулярно хвосты накручивала. Сама понимаешь, это народной любви не прибавляет… Но лично я ее все–таки уважаю. Может, она и не всегда принимала лучшие решения, но мой город все же не превратился в филиал ада на земле.

Лифт снова приветственно распахнул двери.

Герои зашли внутрь. Эгида нажал кнопку, продолжил:

— Но ты все равно не расслабляйся. Директор, может, и поспокойнее стала, но наглость и некомпетентность карает влет. И к маскам она особенно требовательна. А уж после… инцидента с Гесс мы месяц строем ходили, ни вздохнуть, ни… Эмм… Выдохнуть, да.

Эгида постучал пальцами по стенке лифта:

— Так, что еще… Организованную преступность мы частично задавили, но на улицах сейчас бегают просто толпы маргиналов. А они в чем–то даже хуже. Ни один Умник не предскажет, что бахнет в их разжижившиеся от наркоты мозги!

Герой тяжело вздохнул:

— И так у нас постоянно, блин. Каждый раз, когда кажется, что кризис преодолен, случается дерь… Эээ, плохое, да. Не Маркиз, так Лунг. Не Лунг, так Левиафан. Не Левиафан, так Падшие… Проблемы вылезают постоянно. Так что впахивать придется по–взрослому, во всех смыслах. Так–то мы обычно накрываем патрулями самые тихие районы, разгружаем Протекторат от рутины, мелькаем перед журналюгами и проводим общественные акции вместо взрослых героев, чтобы у них оставались время и силы. Но в Броктон–Бей есть один действительно неумолимый закон. Закон Мерфи. «Если катастрофа может случиться, она в итоге обязательно случается».

— Да, весело у нас, — повторила, качая головой Флешетта.

Герои вышли из лифта, пошли дальше к штабу Стражей. Лили потерла виски:

— Так, по работе ясно, постоянная готовность номер два. А по сокомандникам? Какие темы лучше вообще не поднимать?

— С Вистой — ранение Рыцаря, она в него влюблена. И с темой семьи аккуратней. А, и с возрастом тоже, она самая молодая и при этом самая опытная, недооценка из–за возраста здорово ее обижает. Кид Вин страдает дискалькулией, осторожней с числами. Он еще в больнице, но на всякий случай. Со Стояком просто будь внимательна, он чувствителен к отношению к себе и другим, не любит кичливости, самовлюбленности и пренебрежения. Страшила беспроблемен, но у него сейчас роман с Лазершоу. Ну ты же девушка, наверно знаешь, что в таких случаях не стоит задевать. Кастер…

Эгида помрачнел:

— История реально длинная и гнусная. Причем она не только триггер усилиями Гесс словила. Она еще и отца не без нашей помощи лишилась. И дома, кстати, тоже, живет прямо здесь. А еще она владеет кучей сил, Умников наверняка тоже. Правду и ложь чует точно. Так что если хочешь быть ей подругой, ты должна действительно хотеть быть ей подругой. Если случайно обидишь, Кастер тебя предупредит, она не имеет привычку обижаться по пустякам. Но только если случайно. Намеренные выпады в свой адрес она помнит ой как долго. Так что просто будь искренна. Это и к остальным относится.

Они уже подошли к мембранной двери. Эгида наклонился к сканеру, четко представился. Дверь с тихим шелестом рампахнулась, и первое, что услышала Флешетта, был тихий на грани слышимости диалог:

— Семь бед — один резет. Вуаля! Готово!

— Деннис, точно нормально работает?

— Кто тут лучший друг Технаря, а кто уверенный пользователь? О, и кстати… Ты давно винт чистил?

— О, кстати. Ноут Стояку не давай, обязательно предложит стереть все, что сочтет хламом, Человек–Формат–С, — наклонился к уху Флешетты Эгида.

Диалог тем временем шел своим чередом, «Деннис» напирал на необходимость упорядочить диск, собеседник вяло отбивался. Но оба спорщика так и продолжали говорить шепотом.

Флешетта несколько нервно вздохнула и собралась. Как говорится, «у вас не будет второго шанса оказать первое впечатление». Поэтому она обязана с самого начала показать себя в лучшем свете.

— Кхм–кхм, — прокашлялся Эгида, привлекая к себе внимание. — Я хочу представить…

Реакция была неожиданной. Рыжеволосый веснушчатый парень («Деннис, Стояк в костюме», — сопоставила его внешность с досье Лили) и здоровый накачанный брюнет («Джон, Страшила») синхронно повернулись от стола, над которым, наклонившись, стояли и прижали палец к губам.

— Тихо! Мисси спит, — прошипел Джон, движением подбородка указывая на кабинку в дальней части комнаты.

— И Тейлор тоже, — тоже шепотом добавил Деннис. — Не хочу быть тем, кто ее разбудит.

Присмотрелся к Флешетте, тихо хихикнул:

— Хотя тебе–то сейлор–фуку как раз пойдет…

— Ты дол*анутый, да? — вспомнив совет быть искренней, шепотом поинтересовалась Лили.

— Получил тяжелую психологическую травму от жестокой иллюзионистки, — с готовностью поддержал разговор Стояк. — А кстати, ты вообще кто? Раз без звонка, значит своя. Новичок или на усиление?

— Вот это я как раз и хотел сказать, Деннис, перед тем как ты опять принялся за свое, — прошипел Эгида. — Точно у Тейлор кнопку выпрошу! Так, знакомьтесь. Эта милая девушка — Лили, в костюме Флешетта, прислана присмотреть за вами, разд*лбаями, когда я уйду в Протекторат. Опытный Страж и лидер, слушать и слушаться.

— Приятно познакомиться, — подошел Джон, протягивая руку.

— Ага, приятно, — поддержал его Деннис.

— А вы очень милые ребята, — улыбнулась Флешетта, пожимая парням руки. — Я думала, будет хуже.

— Насколько хуже? — немедленно заинтересовался Стояк.

— Ну, я ожидала встретить компанию мрачных, усталых и злых на весь мир героев–подростков, с которыми придется долго и трудно налаживать контакт… — пожала плечами Флешетта.

— Мы все живы. Половина города не пострадала вообще. Порядок есть, а где нет — будет. Губитель сдох. О чем тут депрессовать? — улыбнулся Джон.

— Рыцарь, — хмуро напомнил Деннис.

— Он жив. Остальное лечится, — твердо ответил Страшила.

— Так, сейчас по методичке положено сесть кружком, рассказать, что кому нравится и все–такое… Может, нафиг методички? — предложила Флешетта. — Покажете мне кафетерий, в процессе и узнаем друг друга получше. С остальными в процессе перезнакомимся.

— Идея мне нравится, — улыбнулся Стояк. — Кидай свое барахло куда–нибудь и пошли. Тейлор и Мисси все равно буквально только что с патруля, их до полудня из пушки не разбудишь.

— Мо–арр! — внезапно раздался с дивана протяжный зевок.

То, что Флешетта приняла за подушку, внезапно зашевелилось и оказалось здоровенным пушистым котом. Кот наклонил голову набок, глядя на Флешетту потрясающими зелеными глазищами, вопросительно мяукнул, мол, кто такая?

— Это Хеллбрут! — радостно представил кота Джон. — Большой любитель спать в самых неожиданных местах, путаться под ногами и просто реально лучший психотерапевт в Броктон–Бей.

— Какое брутальное имя, — восхитилась Флешетта.

— Не спрашивай, — твердо сказал Деннис.

Похоже, как и многие рыжеволосые люди, он легко краснел. Вот и сейчас на щеках Стояка играл предательский румянец. Деннис повторил:

— Просто. Не. Спрашивай.

— Я чую историю, — прищурилась Флешетта, проходя к дивану.

— Нет никакой истории, — пуще прежнего покраснел Стояк.

Флешетта положила сумку и отобранные у Эгиды папки на диван. Повернулась. Споткнулась о подкравшегося сзади Хеллбрута. Боком пролетела через все помещение, тщетно пытаясь восстановить равновесие. Попытавшийся поймать Лили Эгида («Надо наконец имя спросить!», — некстати вспомнила Флешетта) тоже споткнулся о шарахнувшегося кота, влетел аккурат в Джона, сбив с траектории перехвата и помешав и ему поймать Флешетту. И в итоге Лили благополучно врезалась в стену.

Только там оказалась чья–то дверь.

— Вот теперь она точно проснулась, — замогильным голосом сообщил Стояк и, изобразив панический ужас, молниеносно нырнул за диван.

За некоторое время до этого. Дом на окраине города

— Выглядишь как натуральная вампирша, Тейлор, — вместо приветствия хмыкнул Алек, разглядывая телепортировавшуюся прямо в кресло Кастер. — Лицо бледное, глаза красные… Ты вообще спишь?

— А вот сравнивать меня с Мертвыми… людьми не надо, — прикрыв глаза, попросила Кастер. — Мне это неприятно.

— Хорошо, не буду, — поднял руки Алек. — Но ты все же побереги себя, а то без твоих классных штучек нам будет плохо, и невесело.

— Мои исследования симбионтов вот–вот дадут крайне интересные результаты, а большая часть моего времени и так уходит на совершенно бестолковую беготню в патрулях и бесполезные речи, — раздраженно отмахнулась Кастер. — Отказываться от всего этого балагана нельзя, не поймут. Тратить бесценное время еще и на сон?

— А стоило бы выспаться, — мрачно вздохнула Лиза. — Потому как спокойно спать тебе, похоже, ближайшее время не придется вообще.

— Интересно, — все же открыла один глаз Кастер. — Похоже, ты что–то накопала по вчерашним камикадзе?

— Да, — кивнула Лиза. — Это определенно Властелин. И это определенно культист Губителей. Скорее всего, Валефор. Ну, визита Падших, жаждущих отомстить, стоило ожидать. Как ты думаешь, кто у них номер один в «черном списке» героев Броктон–Бей?

— Предупрежден, значит вооружен, — вновь прикрыла глаза Тейлор. — Хотя все равно надо будет попробовать взять кого–то живьем и допросить. Что–то еще?

— Да. Новость двухдневной давности — в окрестностях Хьюстона была обнаружена группа из пяти Падших, при попытке захвата все пятеро покончили с собой. Наверняка шли за Эйдолоном.

— Психи, — ядовито прокомментировал Алек.

— Психи, — согласилась Лиза. — Но есть система даже в их безумии. На тебя вряд ли выделили больше, чем на Эйдолона.

— Считаем по максимуму. Пять. Есть идеи по составу? — требовательно спросила Кастер.

— Один — почти наверняка Валефор. Властелин, подчиняет через зрительный контакт. Тогда второй — Элигос, аэрокинетик.

Лиза постучала пальцами по подлокотнику, раздумывая:

— Я всю ночь собирала данные на Падших. Так что в своих предположениях уверена процентов на восемьдесят. Валефор из ветви Симург, они к нам ближайшие. Значит, еще одна маска должна тоже быть Властелином. С учетом померших в Хьюстоне, из старых и опытных остается Вессаго. Властелин, работает с органами чувств жертвы — снимает информацию, передает ложную, вплоть до полного искажения реальности. Или просто отключает напрочь, абсолютная сенсорная депривация. Судя по рассказам о ее похождениях — повернутая на охоте психопатка.

— Ирония судьбы, — непонятно хмыкнула Тейлор. — Остаются еще двое.

— В городе прикончили Левиафана, значит просто обязан быть гидрокинетик. В ветви Симург есть только один — Вепар. Оборотень и Эпицентр, превращается в воду, в таком состоянии слабоуязвим. Соприкоснувшись с водой, может ею ограниченно управлять. Может использовать воду своего тела для стрельбы. Самоуверен, самовлюблен.

— Боюсь, при встрече со мной его самоуверенность быстренько испарится, — прокатил по пальцам небольшой огненный шарик внимательно слушающий Алек.

— Пятый… — Лиза раздосадованно вздохнула. — Падшие относительно недавно «обновляли кровь», поэтому вычислить пятого с хоть сколько–то приличной степенью достоверности мне не удалось.

— Все равно прекрасно сработано, — тепло улыбнулась Кастер. — Благодарю тебя. Теперь что касается Мэдисон. Форсируем контакт, Левиафан уже показал, сколь ненадежно чересчур долгосрочное планирование. Все планы мне порушил, скотина! Как же я не люблю необходимость внезапных импровиза…

Кастер осеклась на полуслове, наклонила голову набок, негромко прошептала:

— Какой сюрприз… В кои–то веки, неожиданность оказалась приятной! Я думала, ты прибудешь позже…

Пружинисто встала, словно не она только что чуть не уснула от усталости:

— Прошу прощения, мне надо встретить гостью. Лиза, подумай, как лучше провести с нас «срыв покровов» для Мэдисон. Алек, скомпонуешь выкладки Лизы по Падшим. До вечера.

Исчезла в искрах телепортации.

— Как же не повезет ее парню, с такой–то энергичностью. И выносливостью, — вздохнул Алек, подтягивая к себе ноутбук.

Штаб–квартира Стражей. Текущий момент

— Ох, это было круто, — выдохнула Лили, собирая кости в кучку.

Отжалась от пола, вставая на колени. Изрядно встряхнутая ударом голова закружилась, Флешетту повело и она ухватилась за ручку двери.

Вернее, попыталась. Потому что именно в этот самый момент дверь рывком распахнулась. И вместо такой удобной и надежной опоры пальцы Лили встретили только пустоту. В результате, вместо того, чтобы обрести равновесие, Флешетта только сильнее потеряла его и полетела прямиком в дверной проем.

Хорошо хоть, недалеко, потому что почти сразу она врезалась плечом во что–то теплое и упругое, рефлекторно обхватив это рукой, чтобы удержаться. А в следующий миг под ухо ткнулись жесткие пальцы и чей–то красивый, но очень злой голос прошипел:

— Дернешься — умрешь. Карлос, что здесь происходит?!

— Все в порядке, Тейлор, она своя! — раздался голос Эгиды. — Просто маленькое недоразумение! Это Лили, она наша новая сокомандница, она просто споткнулась о кота!

— Очень приятно, — пробубнила еще не пришедшая в себя от столь внезапных изменений обстановки Лили.

— Мне тоже, — вежливо отозвались сверху. — А теперь, Лили… Не могла бы ты. Перестать. Меня! Лапать!!!

И только тут Флешетта поняла, что стоит на коленях перед одетой в одну ночную рубашку девушкой, прижавшись щекой ей к животу и продолжая страстно обнимать за бедра. «Ой, бл…». Выглядело это даже не двусмысленно…

— Вау! — раздался восхищенный голос Стояка. — Какое зрелище!

— Еще одно слово, Деннис, и твердость останется только в твоем прозвище, — ледяным голосом процедила Кастер.

Лили тем временем судорожным движением убрала руки с Тейлор и максимально шустро отползла в сторону. «Поздравляю», — мысленно костерила себя Флешетта, — «ты оказала воистину незабываемое впечатление! Впечатление полной и законченной извращенки! И как теперь объясняться?!». На этом моменте ее взгляд упал на безмятежно вылизывающегося кота. Воистину, адское отродье!

— Эмм, Тейлор… — осторожно начал старательно отворачивающийся Эгида. — Ты… это… не совсем одета.

— Благодарю, Карлос, я знаю, — царственно кивнула Тейлор, держа идеальную осанку. Даже полупрозрачная шелковая ночная рубашка поверх белья смотрелась на ней царской мантией. — Я уже иду спать, и не буду вас смущать. Но об этом происшествии мы еще обязательно поговорим. А тот, кто разбудит меня до полудня, будет полным ослом. Буквально.

С этими словами Тейлор захлопнула дверь своей комнаты. Лили ожидала грохота, но Тейлор, видимо, в последний момент придержала дверь. На пару секунд воцарилась тишина. Затем Стояк ее нарушил:

— Нам, конечно, потом будет офигительно «весело», — вздохнул из–за дивана Деннис. Затем его голос повеселел. — Но столь незабываемое зрелище того стоило…

— Стреляю я метко, учти, — мрачно предупредила Стояка Флешетта, не дожидаясь продолжения. — Как говорится, «навскидку отстрелю москиту правое яйцо».

Но где–то глубоко внутри Флешетта была с ним согласна. Идеальная фигура, совершенное лицо, ощущение сильных мышц под пальцами, тонкий аромат ландышей… Это действительно было незабываемо.

— Намек понял, умолкаю, — поднял руки вверх Деннис. — Но учти — от мести Тейлор нас все равно никто и ничто не спасет, так что надо бы успеть насладиться моментом, пока не настал час расплаты…

— Деннис, не драматизируй, — вздохнул Эгида. — Это было обыкновенное недоразумение, Тейлор за подобные глупости мстить не будет.

— Согласен, она совсем не мстительная и не злопамятная, — покивал Стояк. — Наоборот, даже забывчивая. Отомстит, потом забудет, потом еще раз отомстит.

— А ты не пробовал сначала думать, потом делать? — устало спросил Карлос.

— Это скучно, — фыркнул Деннис.

— Зато правильно и полезно, — отпарировал Эгида.

— А разве я сказал, что это неправильно и неполезно? — удивился Стояк. — Просто скучно.

Эгида наконец встал, помог встать и с интересом слушающей диалог и не думающей, совершенно точно не думающей, как же приятно пахла Тейлор, Флешетте.

— Это не кот, а котострофа, — неожиданно сказал все это время старательно смотревший в потолок Джон. — Что же он сделает со следующим новичком? Подложит ему динамит в тапки?

Стражи сначала недоуменно замолкли… А потом дружно заржали, закрывая рты ладонями и утыкаясь кто куда, чтобы своим хохотом не разбудить и так чудом не проснувшуюся Висту.

— Все будет в порядке, Лили, — отсмеявшись, обратился к Флешетте Карлос. — Я поговорю с Тейлор, объясню ситуацию…

— Да не надо, — вздохнула Лили. — Я сама постараюсь искупить вину. Мой косяк, мне и отрабатывать.

— Ну ладно, как пожелаешь, — пожал плечами Эгида. — Но если что…

— Я к тебе обращусь, — кивнула Лили. — Спасибо. Может, уже сходим поедим? Я, между прочим, не завтракала!

— Конечно! — солнечно улыбнулся Карлос. — Следуй за мной.

— Веди, Макдуф… — провозгласила Лили, идя за Карлосом и старательно осматривая дорогу на предмет кота.

— И пусть будет проклят тот… — подхватил присоединившийся к ним Деннис.

— Кто первый скажет слово «хватит»! — завершил замкнувший процессию Страшила.

У самой двери Лили не удержалась и бросила взгляд на дверь в комнату Тейлор. «И все–таки она правда потрясающе пахнет», — подумала девушка, выходя за дверь.

Тот же день, ближе к вечеру

Мэдисон остановила велосипед, еще раз перечитала выданный ей адрес, внимательно осмотрела улицу и недоуменно затрясла головой. Четырнадцатого дома нигде не было! Вот двенадцатый, ой, птичка, шестнадцатый… Четырнадцатого нет! Еще раз. Двенадцать, какое облако красивое, шестнадцать. Четырнадцатого нет!

Мэдисон нахмурилась, чувствуя какое–то странное неудобство. Может, она не там ищет? Но между двумя соседними домами пустое место, зачем смотреть на пустое место? Девушка потерла переносицу, слезла с велосипеда, промерила шагами расстояние между двенадцатым и шестнадцатым домами. На середине счета немного сбилась, заслушавшись, как поет ветер в листве…

А затем ее подхватили за локоть и виноватый голос Хоукай произнес:

— Извини, совсем про защиту забыла. Теперь видишь?

Мэдисон совсем не героически взвизгнула, ошарашенно уставившись на возникшую из ниоткуда героиню. И стоящий за ее спиной искомый дом номер четырнадцать. Приличных размеров двухэтажный коттедж, да еще с мансардой, как она вообще ухитрялась его не заметить?!

— Защита? — ошарашенно переспросила девушка.

— Да, наш домик просто не замечают, — пояснила Хоукай, утягивая ее за локоть к дому. — Я тебя провела сквозь защиту, поэтому ты можешь в него зайти. А все остальные совершенно незаметно для себя обойдут стороной, будучи уверенными, что двигаются как двигались, без всяких лишних маневров.

Они прошли мимо клумб, Хоукай продолжила:

— Ладно, у тебя сейчас встреча с нашей леди–босс, думай об этом. Вообще, наша начальница вечно где–то шляется и не вяжется, но ты ее с чего–то заинтересовала.

Мэдисон подобралась, сделала несколько глубоких вдохов. Девушки поднялись на веранду, миновали прихожую и свернули в комнату с камином. И вот тут Мэдисон замерла, как громом пораженная.

— Привет, Мэдисон, — лениво махнула ей рукой из кресла девушка в фиолетовой мантии. — Присаживайся, поговорим.

Кастер? То есть, Тейлор? Как, откуда? Хоукай отбуксировала ошарашенную девушку в кресло, в которое Мэдисон и шлепнулась. Ноги ее не держали. Лучница устроилась по соседству.

— А где… — начала было Мэдисон и тут же замялась, не в силах двух слов связать.

— Я и есть глава Стражей Противодействия, — вежливо объяснила Тейлор. — Честно говоря, я все еще считаю, что тебе было бы лучше в Стражах, но Хоукай тебя рекомендовала. Хотя я говорила «присмотри за ней», а не «присмотрись к ней», — бросила Тейлор недовольный взгляд на лучницу.

— Она была готова жизнью рискнуть, когда думала, что я в опасности, — пожала плечами беловолосая. — И в Стражи ты ее все равно пойти не уговоришь. Ей дела хочется, а не пиара, не зря же пошла волонтером в самую клоаку. Пойдет геройствовать самостоятельно, я же вижу. А в результате сложит голову по глупому. Жалко будет. Давай лучше примем к нам. Не знаю, что у тебя с ней за история, но мне мисс Клементс нравится.

Тейлор помолчала, постукивая пальцами по подлокотнику. Неожиданно сказала:

— За нами нет государства. За нами нет Триумвирата. За нами лишь мы сами. Ни огромных финансов, ни непобедимой силы, ни прикрытия официальных структур. Только вопросы, на которые мы хотим знать ответы. Цели, которых мечтаем однажды достичь. Люди, которых хотим защитить. И море работы. Ты к этому готова?

— Да, — твердо сказала Мэдисон. — Вы боретесь с преступниками. Помогаете беззащитным. Защищаете невиновных. Хоукай правильно сказала: дело, а не пиар. Для меня это многократно лучше золотой клетки. Я хочу быть в вашей команде.

Тейлор прикрыла глаза, о чем–то размышляя. Мэдисон тайком скрестила пальцы на удачу, тихо прошептала:

— Пожалуйста…

Тейлор открыла глаза:

— Хорошо. Добро пожаловать.

В руку Тейлор плавно прилетела маска ястреба, которую она протянула Мэдисон. И Мэдисон без колебаний приняла ее. «Обещаю, Тейлор. Ты не пожалеешь, что поверила мне. Я приложу все силы. Я докажу, что я правда изменилась.».

— О, среди нас новый Соловей, госпожа Ноктюрнал? — раздавшийся с лестницы веселый голос напрочь разрушил всю торжественность момента.

— Ноктюрнал? — приподняла бровь Тейлор.

— Принцесса даэдра, Хранительница Тайн, чья Сфера — ночь и тьма, — охотно пояснил Огненный Шторм, а это был именно он. — Подходишь ведь по всем признакам! Мантия — есть, вороны — есть, телепорты — есть, квесты выдаешь, крутыми умениями и снаряжением одаряешь… И везет рядом с тобой просто нереально.

— Хмф, — коротко фыркнула Тейлор. — Сочту это все же за комплимент. И кстати, касательно снаряжения. Вернешь маску на доработку, я рассчитала, как встроить механизм неузнавания. Хоукай, ты тоже.

— Неузнавания? Это как? — заинтересовалась Мэдисон.

Все–таки она теперь в команде, ей тоже носить эту маску. Не хотелось бы, чтобы перестала узнавать родная мать.

— Просто у видящего тебя не возникнет никаких ассоциаций между тобой в маске и тобой без нее, — отмахнулась Тейлор. — Причем воздействие идет именно на ассоциации, так что способ восприятия мира значения не имеет абсолютно. Не узнают в любом случае. Обычная предосторожность.

— Не знала, что ты еще и Технарь, — восхитилась Мэдисон.

— Я могу быть тем, кем желаю, — слегка улыбнулась Тейлор.

— А почему… — Мэдисон замялась, не зная, как сформулировать.

— Почему вся СКП и все герои не бегают в доспехах моего производства? — с легкостью поняла ее Тейлор. — Долго и сложно. Лучше уж я помогу тем, за кого несу личную ответственность. И у кого нет поддержки Технарей Протектората.

Тейлор потерла кончиками пальцев виски:

— Касательно тебя. Надо выяснить границы твоих. способностей и развить их. Ломиться в бой неподготовленным — глупо. Поэтому будешь учиться. В зале, и на улицах. Выпускать тебя в свободную охоту или ставить во главе отряда — рано. Походишь под началом опытных бойцов, поучишься у них, наберешь опыта.

— И чем это отличается от Стражей? — слегка напряглась Мэдисон.

— У нас нет ста бумажек на каждый чих? — улыбнулась Тейлор. Стерла улыбку с лица. — Быть маской — ходить со смертью за плечами. «Глупец» и «мертвец» — практически синонимы. А лезть в драку очертя голову — глупо. Правильные решения остаются правильными, какими медленными и скучными они не были. Нам тотально не хватает людей, поэтому заданий и битв тебе хватит. Но перед тем, как начать бегать — научись ходить. Сгинув по своей торопливости, ты НИКОМУ не поможешь.

Мэдисон пристыженно молчала, опустив голову.

— Готова к проверке? — требовательно спросила Тейлор.

— Да.

— Тогда пошли.

Мир мигнул и сменился видом… Черноты?

— Это пещера под Броктон–Бей, наткнулась случайно, изучая окрестности своими силами… — раздался рядом негромкий голос Тейлор.

Разгоревшееся вокруг вскинутой вверх руки сияние показало сперва Тейлор, затем матово–черный пол под ногами, разошлось в стороны, охватывая огромную пещеру. В лучах света свисающие с потолка сталактиты, высокие сталагмиты, колонны сталагнатов, неровные бугристые стены… Все это искрилось и переливалось, словно покрытое тысячами бриллиантов. Шар света взлетел с руки Тейлор, распался тысячами искр, которые десятками потоков заскользили по стенам, водоворотами закружились на потолке у оснований сталактитов, бесконечными спиралями оплели сталагнаты, игрой света и теней окончательно превращая мрачную пещеру в сказочной красоты зал.

— … и слегка облагородила, — закончила Тейлор, любуясь то ли зрелищем, то ли ошарашенным лицом Мэдисон.

Пропала. Появилась спустя пару секунд вместе с Хоукай.

— А теперь тренировка, — спокойно распорядилась Кастер. — Пора уже разобраться, что же представляют из себя твои способности.

Двенадцать минут спустя

Мэдисон оттолкнулась от появившегося под ногами барьера, в лихом прыжке перемахнула радостно раскрывшую изломанные края пропасть, тут же составила еще один барьер сбоку, оттолкнулась уже от него, ушла в кувырок, окутывая себя защитной сферой. Каменный град прошел в стороне, но стрелявший сталактит стремительно доворачивался, вновь ловя ее в прицел. Можно было попробовать скрыться в мертвой зоне, но тогда достанут сталагмиты. Не то чтобы больно, но обидно, камни просто снайперски попадали по пятой точке.

Земля под ногами покрылась багровыми трещинами. Значит, вперед и выше, движение это жизнь! Охватить барьерами тело, швырнуть себя к сталагнату, опираясь на барьеры, пробежать вокруг него, как по лестнице, подставиться под удар каменного отростка. Перед ударом составить еще один барьер (затормозившая было чушка мгновенно ускорилась), использовать импульс, пролететь над трассами перекрестной шрапнели… И облегченно рухнуть в пределах белой зоны.

Даже не сдвинувшаяся с места во время проверки способностей Мэдисон Кастер что–то произнесла. Но шум в ушах не позволил Мэдисон услышать, что же именно. Хотя интонации определенно были одобрительными. Нет, Тейлор в прошлой жизни точно была орлицей. Из тех, что крайне оригинально учат летать.

А пока Мэдисон блаженно распласталась на таком приятном, таком прохладном, таком НЕПОДВИЖНОМ камне и запаленно хватала ртом воздух. Сердце, казалось, билось прямо за ушами, ноги и руки скручивало болью, ныли многочисленные «боевые ранения»… И все же этот экстрим того стоил. Она пробовала сама разобраться, в чем же ее сила, но за потраченные часы почти никакого прогресса не было. Четверти часа безумного паркура по ожившей пещере, где решительно все желало прихлопнуть ее, хватило за глаза.

Пылающей щеки коснулись прохладные пальцы, волна блаженного спокойствия прокатилась по телу, стирая тянущую боль в мышцах и глухую — в синяках и ссадинах, убирая гудение крови в ушах, успокаивая бешено бьющееся сердце. Мэдисон чуть не застонала от подобного кайфа, но все же сумела взять себя в руки.

— Хоукай, твое мнение? — раздался над головой задумчивый голос Тейлор.

— Что–то вроде запредельно извращенной вариации то ли Славы, то ли Барьера, то ли Нарвал. Хотя Слава, пожалуй, все же ближе, — донесся в ответ столь же задумчивый голос беловолосой.

— А в чем сходство? — заинтересовалась Мэдисон. И даже приподнялась на локтях, чтобы видеть собеседницу.

— Сперва о различиях, — покачала головой Хоукай. — Полезнее будет, знаешь ли. Так… Твоя сила — создание десятков и сотен небольших барьерчиков, которыми ты можешь управлять, как угодно. Каждым в отдельности. Изменять форму, перемещать, соединять и рассоединять, использовать как оружие, средство удержания, доспехи, опору, щиты…

— Ну, это я заметила, — перебила лучницу напрочь потерявшая от усталости способность робеть и смущаться Мэдисон.

— Интересная деталь — при соединении мощность твоих барьеров растет нелинейно. При наложении эффект еще выше, — невозмутимо продолжила Хоукай. Внимательно слушавшая и, похоже, сравнивавшая выводы Тейлор дополнила:

— Еще одна интересная деталь — на пике стресса ты удерживала и оперировала примерно на треть большим количеством барьеров, чем в конце проверки.

— Да, я тоже обратила внимание, — согласилась Хоукай. — При этом, разряженные барьеры появляются вновь примерно через секунду. Хм, Мэдисон, теоретически ты способна создать почти неуязвимую защиту, в которой разрядившиеся барьеры будут постоянно сменяться вновь заряженными.

— Потом надо будет проверить, согласна, Мэдисон? — задумалась Кастер.

От слова «проверка» Мэдисон мысленно содрогнулась, но все равно согласилась. Уловившая ее колебания Кастер усмехнулась уголком губ:

— Не беспокойся, больше в подобных стресс–тестах нет нужды. Теперь будем спокойно изучать полученные результаты.

— А составляя из своих барьеров доспех, — привлекла к себе внимание Хоукай, — ты становишься сильнее, прочнее и, похоже, можешь летать. В-общем, можешь все, что может Слава. Но твоя сила лучше. Гибче. Универсальней.

Прислонившаяся к сталактиту беловолосая задумчиво провела пальцами по каменным изгибам. Нахмурилась:

— Теперь, что касается минусов твоей силы.

Хоукай сделала паузу, строго посмотрела на Мэдисон:

— Первое. Все лестные эпитеты, что я только что расточала, относятся к потенциалу твоих способностей. Сейчас ты максимум Эпицентр–четверка. Доспех создаешь непозволительно долго, удерживаешь его с большим трудом, стоит сбить концентрацию — мгновенно теряешь. Хотя способна и держать доспех, и создавать новые барьеры, и весьма ловко ими управлять, и все это на бегу и в прыжке. Дальность создания барьеров ограничена пятью метрами, хотя можешь дальше. Можешь, — движением руки остановила раскрывшую было рот Мэдисон лучница, — когда составила мост через два разлома, он был метрах в двадцати. Далее. Чем больше суммарная площадь твоих барьеров, тем хуже ты ими управляешь. Или тонкие манипуляции в малом масштабе, или грубые в большом. Опять же, в состоянии стресса ты демонстрировала совершенно другой уровень. В общем, учиться будешь много. Потенциал очень хорош, и как бойца–одиночки, и как члена команды. Но его тебе придется развивать.

Лучница щелкнула пальцами в воздухе:

— И последнее по очереди, но не по важности. Как и у Славы, у тебя есть своя аура. Только вместо страха и восхищения у тебя степень заметности. Ты способна превратиться в чужих глазах буквально в пустое место. Полагаю, обратный процесс, с концентрацией внимания на себе, тоже возможен. Но эту грань своей силы ты почему–то сознательно не контролируешь. Мало того, используя ауру, ты перестаешь использовать барьеры. Похоже, какой–то психологический блок, с этим тоже придется работать. Я понимаю, это ужасно невежливо, но… Если ты можешь ответить… Как ты триггернула?

Мэдисон почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Теперь она точно знала, когда получила силу.

— Во время взрыва у «МедХолл», когда сверху падали обломки стекла, я до безумия хотела жить, хотела скрыться от смерти, — прошептала девушка, глотая слезы, наворачивающиеся от одних воспоминаний о произошедшем. И последовавших событиях. — Потом, когда твой щит, Тейлор, всех спас, я… Я сбежала. Просто бросила всех, кому могла бы помочь. Поступок не человека, а пустого места. И уж точно не супергероя. А потом… Меня и до этого многие игнорировали, а после «МедХолл» и вовсе даже родной отец почти перестал замечать…

Худший месяц в ее жизни… Так получается, это ее собственная сила чуть не свела ее с ума? Теперь Мэдисон поняла, почему Тейлор повторяла: «Быть маской — ходить со смертью за плечами». Если даже собственные способности норовят убить тебя…

— Так значит, это была ты, — задумчиво протянула Тейлор. Улыбнулась. — А я грешила на Чертенка. Ребята свои провалы в памяти списали на шок от взрыва, а я, помнится, ужасно удивилась, кто же это такой наглый ломится ко мне в голову…

— Исток проблемы ясен, — потерла ладони Хоукай. — Будем решать.

— Имея исток, можно решить любую проблему, — согласилась Тейлор.

Мэдисон сглотнула комок, вытерла слезы и с улыбкой кивнула. На душе было тепло. Ее приняли, она больше не одна, больше не пустое место. И она обязательно оправдает доверие. Она подчинит силу своей воле, она научится с ней управляться. Она сможет защитить всех. Она больше никогда не сбежит.

— Таким образом, — подытожила Тейлор, — твои способности весьма многогранны и эффективны, но нуждаются в развитии. Потенциально ты семерка, не меньше, но сейчас и на четверку еле тянешь. Учиться тебе придется много, а с учетом положения в городе — учиться придется максимально быстро.

На этом месте у Мэдисон внезапно заныли ягодицы. Тейлор явно считала, что самый быстрый метод обучения — на собственной шкуре. Кастер тем временем продолжила:

— Но тренировок одной только силы мало, силу еще нужно уметь применить с умом. Атакующих бойцов у нас хватает, поэтому в твоем развитии пока сосредоточимся на поддержке: подвижные щиты, защитные купола, клетки для врагов… Хм. Для эффективной работы с командой тебе нужно выучиться хотя бы азам тактики и поведения в бою.

— Предлагаю Бориса, — вмешалась Хоукай. — Ему не впервой возиться с салагами.

— Думаешь, согласится? — засомневалась Тейлор.

— Уверена, — твердо сказала лучница. — Он работал с масками, это заметно. И он наверняка понимает, что маска, знающая где стоять и куда бежать, точно лучше, чем маска, от большого ума влезающая на линию огня, чихать хотевшая на приказы и вообще полная блондинка.

— Вот ты с ним и договоришься, — радостно заключила Тейлор. — Ладно, Мэдисон, пора разобраться с остальными последствиями твоего присоединения. Нужно снять мерки для брони, подумать над графиком… А ты думала, быть героем — это нацепить маску и помчаться по темным улицам карать зло? — поймала Тейлор слегка удивленный взгляд Мэдисон.

Пожала плечами:

— Так тоже можно, конечно, но закончится это наверняка быстро и болезненно. А еще крайне желательно учитывать последствия своих действий, чтобы победа не обернулась поражением. Иногда бездействие — самый умный выход. Но вот бесконечный пиар точно глупость, — скривилась Кастер. — Подготовка — вот залог победы. А информационная подготовка — залог того, что от твоей победы не станет только хуже. Все, уходим.

В следующий миг Кастер и Хоукай исчезли в телепортации, а через несколько секунд Тейлор утащила из пещеры и Мэдисон. И пещера погрузилась в темноту.

Интерлюдия. Тревожные ноты

Броктон–Бей. Поздний вечер. Гостиница. Трехместный номер. На одной из кроватей номера лежит женщина, что–то читая в ноутбуке. Еще одна на соседней кровати полирует ногти. По проходу между кроватями, от двери до третьей кровати под окном, нервно расхаживает мужчина.

— Да успокойся уже ты! — не выдерживает женщина с ноутбуком.

— У меня дурные предчувствия, — хмуро отзывается мужчина. — В последний месяц все идет наперекосяк. А ты не хуже меня знаешь, как карает Аккорд за некомпетентность, Цитрин!

— План продуман и эффективен. Вся подготовка прошла идеально, — лениво бросает фразы вторая женщина, оторвавшись от своих ногтей. — Завтра там останется только мелкая девчонка и кот. Заходим, скачиваем данные, уходим. Что может пойти не так?

— Вот давайте еще раз и пройдемся по этапам плана, еще раз поищем узкие места, — упрямо предложил мужчина.

— Отелло… — вздохнула поименованная Цитрин. Неожиданно согласилась: — Хорошо. Лучше сделать лишнее, чем не сделать нужного. С чего начнем?

— Наше прикрытие, — наконец уселся на свою кровать Отелло. — Какова вероятность, что нас «вскроют»?

— Ноль, — отмахнулась Цитрин. — Сейчас в город прут толпы туристов. Полюбоваться на Озеро Победы жаждет, наверно, весь мир.

— А местные и рады, — хохотнула третья участница разговора. — Мне недавно предложили «порошок из костей Левиафана», мол, гарантирует непробиваемое здоровье. И есть же идиоты, которые на подобную чепуху ведутся!

— И это тоже нам в плюс, — прищелкнула пальцами Цитрин. — Юг города выглядит благополучно и местные геройчики вместе с полицией из кожи вон лезут, чтобы так и оставалось. Север наоборот, полуразвален и оттягивает на себя остатки внимания. На фильтрацию приезжих у них нет ни времени, ни сил.

— Хорошо, — уступил Отелло. — Что с отвлекающими маневрами?

— Протекторату скоро скинут сведения о Гезельшафтовском подарке. Пушки, броня, медикаменты, технарские гаджеты… Все, что нужно для наращивания численности, расширения присутствия и влияния. Они пойдут наперехват и гарантированно застрянут.

— Насколько гарантированно? — немедленно вьедливо уточнил Отелло.

— По информации босса, груз сопровождают Цестус и Сивилла, доволен? — слегка раздраженно ответила Цитрин.

— Фьююю! — удивилась третья. — А нацисты не мелочатся! Сивилла… Кайзер, наверно, просто счастлив, — саркастично закончила говорившая свою речь.

— Не суть важно, Лигейя, — оборвала ее Цитрин. — Кайзер обязательно выйдет навстречу таким гостям, а значит, Протекторату будет, чем заняться.

— Стражи? — переключился на следующий пункт Отелло.

— Отправятся на ограбление склада с гуманитарными грузами. Теми тремя болванами было просто до смешного легко манипулировать, — презрительно фыркнула Цитрин. — Пока поймают, пока разберутся… А нам надо–то минут пять–десять, не больше.

— Кастер телепортант, не забывай об этом, — напомнил Отелло и поморщился.

Цитрин скривилась синхронно с ним. За последние три недели телепортанты стали среди злодеев Бостона больной темой. Этот Шут (или как там еще его назвал Протекторат), казалось, вкалывал без сна и отдыха и ухитрился в самые сжатые сроки достать решительно всех. Даже его подружка с плазмой была не настолько раздражающа.

Именно в результате избыточной активности Шута Аккорд пошел на расширение состава Послов, чтобы прикрыть свои активы. А Мяснику Шут и вовсе устроил форменный беспредел, украв у него меч, лук, и доспехи. Трижды. И еще сцапав двух его помощников. В результате Зубы изрядно потеряли в силе, в территории, и затаились, зализывая раны и, очевидно, что–то планируя. Но это не относилось к цели задания, а потому было несущественно, и Цитрин выкинула лишние мысли из головы.

— Кого не увидишь, того не убьешь, — ответила она Отелло его же присказкой. — Нет тревоги — нет проблем. К тому же, «молодую Эйдолон», на мой взгляд, изрядно переоценивают. Чем больше возможностей, тем проще в них запутаться. Она заметно не любит ближние дистанции. Что–то мощное требует у нее времени. И у нее просто в силу возраста не может быть боевого опыта. Быстрая неожиданная атака врукопашную имеет отличные шансы на успех. Против двух опытных масок и, — взмах в сторону Лигейи, — нашей подающей надежды напарницы, у нее нет шансов.

— Сомнительно, но допустим, — согласился Отелло. — Дальше?

— Кид Вин отправится в больницу, остальные на патрули. Виста завтра останется на консоли, график босс вычислил. Все уходят, мы входим. Системы безопасности в нужном секторе замкнет в кольцевом воспроизведении. Промежуток взят большой, наблюдатели ничего не заметят. Биометрия Кид Вина у нас есть, удачно он калечится, — позволила себе смешок Цитрин. — Вырубаем Висту, скачиваем данные, уходим. След постараемся кинуть к Элите, поэтому силами не пользуемся…

— Скользкий момент, — тут же отметил Отелло.

— Единственный из всех, — согласилась Цитрин. — Но девочка и кот трем снабженным творениями Тойбокса бойцам не соперники. И на крайний случай, разрешение Аккорда у нас все же есть. Никаких поводов для тревоги, видишь? Отход босс тоже просчитал идеально. А теперь займись чем–нибудь полезным и не трепи всем нервы. Все пройдет безупречно.

Отелло вздохнул, сдаваясь, и рухнул на свою кровать. План был прост, красив, подстрахован на куче уровней и просто не мог не получиться. Но все же цепляло сердце какое–то дурное предчувствие. Уж больно удачливыми в последнее время стали герои Броктон–Бей…