Тираны (апрель 2009)

Вряд ли русские либералы глупые люди, но ведут они себя, словно изо всех сил желают таковыми казаться.

Речь, естественно, о том, как воспринимается история всякой тирании в России и предпосылки ее появления. А воспринимается тирания как рукотворное деяние некоего конкретного маниака, жаждущего мести, крови, массовых убийств.

В то время как приход деспотии в Россию является нерукотворной, но совершенно понятной реакцией на то, какие мы есть.

Вот живем мы себе, хлеб жуем, смотрим вокруг, беды не ждем.

Страна наша красивая и обильная. Совершает она такое количество зла, что удивительно, как земля еще не разверзлась под нами.

Россия, к примеру, является одним из самых известных экспортеров рабов, детских и взрослых органов. Ежегодно в нашей стране пропадает 15 тысяч детей, и если мы всерьез себе представим хоть на мгновение, что с ними происходит после того, как их воруют, нам прямой путь в психбольницу.

Но мы же не представляем.

Россия последние лет десять выдерживает стабильный показатель - один миллион семьсот тысяч абортов в год; но недавно эти чудесные цифры вновь начали расти.

И это что - женщины делают аборт? Это мужчины все для этого сделали - и в прямом смысле, и в переносном. И делают это один миллион семьсот тысяч раз ежегодно. Постоянство какое!

По сути, нас можно было бы всем народом поместить в одно большое лукошко, а оттуда высыпать в натуральную, огромную, кровавую, вонючую кашу из мертвых эмбрионов, чтоб мы там захлебнулись.

Заварили кашу - жрите теперь ее сами.

А чего, если в течение каждого года мы с легкостью обгоняем пресловутый 1937 год, когда было расстреляно 700 тысяч человек.

Я вообще удивлен, что Бог нас любит. А ведь Он нас любит.

Он же должен нас ненавидеть. Он имеет все основания взять человека за ноги и ударить головой об угол. Сказать при этом: заколебал, слушай.

Плюнуть и уйти.

…Это мы еще не все перечислили.

Большие чины МВД говорят о трех миллионах беспризорных и тут же оговариваются: три или четыре. Они не могут сосчитать! Миллионом больше, миллионом меньше.

И мы как- то научились иронично эти цифры воспринимать, с пожатием плеча: знаем, мол, слышали сто раз, сколько можно уже.

Еще они говорят о том, что каждые пять лет тысяча русских родителей убивает тысячу собственных (не усыновленных, а своих!) детей, хотя мы все вспоминаем только про одну тупую американку.

Брошенным, униженным, физически изуродованным, изнасилованным и проклятым просто нет числа в нашей земле. И мы пока лишь о детях говорим, не беря в расчет презираемых стариков и дивизии девок на панелях половины планеты.

Мы что, всерьез думаем, что вот так и будем блядовать и зверствовать, а нас никто не остановит?

Как бы не так.

Вот только потоп устраивать технологически сложно, и ни у какого вулкана лавы не хватит на всю страну; а утихомирить нас обязательно нужно.

Поэтому придет тиран. Не симулякр со строгими скулами и трехугольными бровями, а натуральный, эсхатологический.

Безусловно, мы жаждем не жестокости, но Отца, который и накажет, и пожалеет.

Да, Отец неизбежно отнимет нашу глупую и злую жизнь, но он и поплачет о нас потом. Мы же знаем, что он очень жалостлив.

Когда у Сталина погибла (вроде бы застрелилась) жена, Надежда Аллилуева, он очень переживал, искренне. По всему дому расставил ее портреты. Ночами поднимал водителя и просил вести его на кладбище, где сидел один по нескольку часов у могилы. Плакал, говорят.

Отец угробит нас, а потом будет сидеть у нашей могилы и верить в то, что мы хорошие.

Ничего нам больше и не надо. Мы же знали, что мы нехорошие, а тут такое незаслуженное отношение.

Это мы при жизни и на людях умеем весело и бурно изображать, какие мы добрые, и деятельные, и щедрые, и обаятельные, и любящие.

На самом деле суки мы последние, трусливые и беспощадные ко всему, кроме себя. И лишь одна потайная вера способна согреть нас: что придет по нашу душу кто-то беспощаднее, чем мы. Но убьет нас не оттого, что он такой же слабый как мы, а оттого, что сильнее, чем мы.

И все наконец станет на свои места. Гармония мира восстановится. Нам же ее предлагали восстановить собственными, человеческими руками. По добру и по здорову. Нет, человеческими не захотели. Человеческими нам неприятно. Человеческие руки мы на другое любим применять. Все теребим себя да поглаживаем. Неистощимый зуд у нас к себе.

В итоге пора уже оправдать русский народ за то, что ему нужен тиран. За то, что он Сталина любит - а он его любит, что бы вы тут ни говорили.

Это не из мазохизма, и не из садизма.

Это он из честности.

Это потому, что мы знаем себе цену и в курсе что, как и сколько раз заслужили.

Пора уже словами «кровь порождает новую кровь» мерить не годы р-р-репрессий, а нашу такую чудесную мирную жизнь. Потому что и льем мы этой крови еще больше, и улыбаемся при этом еще гаже.

Зла на нас не хватает, когда мы так улыбаемся, объясняя себе, что тирания - плохо, потому что ее мерзости - субъективный процесс, дело рук одного, маленького, сухорукого в оспах тирана, а наша действительность - напротив, процесс объективный, вся грязь и гадость которого как бы из ниоткуда появляется.

Знаете, я наконец придумал нехитрые ответы на два главных русских вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?».

Вот они. Во всем виноваты мы сами - ответ первый.

И нужно отдавать себе в этом отчет - ответ второй.

Во всем виноваты мы сами, и нужно отдавать себе в этом отчет.