Тираны (апрель 2009)

Якобсон

С Якобсоном мы познакомились в знаменитой Второй математической школе, где учился мой сын Юра. Меня вызвали туда, потому что сынок писал стихи на уроке математики. Я в какой-то момент вышла из учительской, и от нервного напряжения расплакалась. Вдруг чувствую - надо мной кто-то наклонился. Оборачиваюсь, и вижу человека с внимательными голубыми глазами. Я тогда слышала что-то - Анатолий Якобсон, критик, литератор, переводчик, вся Москва съезжается на его лекции о поэтах ХХ века… Мы сутки гуляли с ним по Москве, не в силах расстаться, и все двадцать четыре часа он рассказывал мне о своей жене Майе Улановской. Дочь наших первых агентов в Америке, она была арестована 18-летней девушкой и прошла через лагеря. Вскоре после рождения их сына Саши она сказала: «Толя, у меня никого нет, но я тебя не люблю, и жить с тобой не буду».

Мы с ним жили не расписываясь, сейчас это называется гражданским браком. Отчасти такое положение было связано с Толиной правозащитной деятельностью, его могли арестовать в любую минуту. Впрочем, я наши отношения даже любовью назвать боюсь - просто мой дом стал его домом. Нам уже Майя стала говорить - мол, почему вы не женитесь? А его просто могли схватить в паспортном столе, и мы это прекрасно понимали.

В какой- то момент Толя тяжело заболел. Из школы он к тому моменту уволился (у них с директором была договоренность, что он работает до тех пор, пока его деятельность не начнет угрожать школе), пошел на очень тяжелую работу в Первую образцовую типографию -и просто надорвался. Мы нашли очень хорошего врача, она спасла его. Мы стали думать, как отблагодарить интеллигентного человека? А накануне Толе через дипломатическую почту переправили из Америки первые карманные издания Солженицына. Вот мы и решили, что упакуем в коробку конфет эти самые томики и преподнесем. Так и сделали. Что началось в ответ! «Вы что? У меня дочь комсомолка! Как я принесу ЭТО в дом?»