Титан империи 7

Глава 7

Где же этот балбес? Женя, блин!

В поисках брата Настя ходила из одной комнаты в другую, но того и след простыл.

Она сжала покрепче руку Коли Болконского и обернулась — чуть поодаль все еще держался целый табор поклонников. Да чтоб их всех!

Они с Колей провели вместе три танца подряд, да и после не стали расставаться. Уже каждому идиоту должно было быть понятно, что новоявленная княгиня Саблина свой выбор сделала, но ухажеры и не думали отставать! И самым назойливым из этой стаи тараканов был едва стоящий на ногах Петя Воротынский.

Ладно, хрен с ними со всеми, нужно отыскать несносного Женьку! Ходили разговоры, что его видели в компании неизвестной красотки в фиолетовом платье. Они потанцевали немного, а потом, взявшись за руки, скрылись где-то в усадьбе. А еще говорили, что якобы у них был крайне страстный вид…

Ну, Женя! Если это правда, то нашел ты время новые знакомства заводить! Вечер уже подходит к концу, и Яков Станиславович, наконец, собрался читать завещание и срочно требует собраться всех и каждого, а их двоих в особенности!

И как назло… Так, а это кто у нас?

— Ага! Попался! — схватила Настя брата, который с ошалевшим видом бродил по темному коридору. — Ты зачем сбежал?

Женя посмотрел на нее взглядом ягненка и опустил голову.

Странное дело — обычно зубоскалит и кривляется, что не случись, а тут сразу присмирел. Или это на него алкоголь так действует?

Настя принюхалась. Да вроде ничем и не пахнет. И где та дама, с которой он якобы сбежал? Враки, как обычно.

— Пошли, нас уже ждут. Кстати… Колю же ты знаешь? — кивнула она на Болконского. — Ну если нет, то вот тебе — Николай Болконский! Мой будущий… вернее, мы дружим с детства. Да, Коля?

— Ага, — кивнул Болконский и почему-то приуныл.

Настя вздохнула, а затем чмокнула избранника в щеку. Коля резко встрепенулся.

— Не все сразу, понял? — строго покачала пальцем Настя, взяла за отвороты мундиров обоих балбесов и потащила в зал.

Однако в коридоре путь им преградил немного покачивающийся Петр Воротынский.

— Петя, дай пройти. Ты чего тут встал?.. — спросила Настя.

Вместо ответа тот сверкнул глазами, снял перчатку и запустил ее в лицо брату.

Шлеп! — и злосчастный элемент гардероба отскочил от щеки и упал на пол.

— Дуэль! Без магии! — проговорил Петр Жене прямо в лицо и остался стоять в ожидании реакции.

— Сука… — прошептала Настя и огляделась. Свидетели были, и дохрена!

А Женя стоял себе на месте и тер щеку. Ягненок резко куда-то испарился, и на его месте появился волк.

Наконец, он медленно поднял глаза с перчатки на Петра и, размахнувшись, дал тому прямо в нос.

Воротынский-младший охнул и шлепнулся на задницу, а из ноздрей хлынула кровь.

— Это не по правилам!

Женя хмыкнул и отряхнул ладони. Настя с Колей подхватили его под руки, обогнули пытающегося подняться Воротынского и поспешили в зал.

— Я буду твоим секундантом, — тронул его за плечо Коля.

— Дуэлянты хреновы… — проворчала Настя и тут заметила, что на сцену вышел Сперанский. Начинается!

— Кхем-кхем, — проговорил юрист, осматривая собравшихся, а потом вдруг резко повысил голос. — Попрошу минуточку внимания! У меня важное объявление!

Все замерли, и в зале повисла тишина. Воспользовавшись ситуацией, Настя схватила Женю за руку и стала пробираться ближе к сцене. Коля не отставал.

— Все вы знаете, что третьего дня преставился раб Божий Петр Константинович Саблин… — продолжил Сперанский, и тишина стала еще тяжелее. — Посему я, как духовник и юрист покойного, и во исполнение его последней воли, должен зачитать этот документ!

Он поднял руку и потряс в воздухе свернутой в трубочку бумагой.

— Прошу засвидетельствовать, что печать рода нетронута!

Гости закивали.

— Отлично, — юрист напустил на себя еще более деловой вид. — Петр Константинович перед смертью взял с меня слово, что я не разглашу его завещание до тех пор, пока в одном месте не соберутся все его самые дорогие друзья!

Сперанский сверкнул клыком, а в зале послышались всхлипы и шепот.

— И вот, эта минута настала! — пафосно закончил юрист и под общий вздох сломал печать. Бумага сама развернулась в его руках.

— Зачем эти формальности, Яков Станиславович? — спросила княгиня Болконская, вклинившись между Колей и Настей. — Как будто мы не знаем, что покойный князь оставил все своей любимой внучке?

И она, хитро улыбнувшись, положила ладони на головы Коли с Настей и прижала их к своей пышной груди.

— Ведь так? — шепнула она Насте. — Твой дедушка же обещал тебе все?..

Ее глаз почему-то дернулся.

— Ну да…

Настя было растерялась от такого поведения старухи, но ее внимание снова переключилось на сцену.

Женя говорил, что юрист вынужден зачитывать завещание в подобной обстановке, и как бы нелепо это не выглядело, ничего необычного не происходило. Дедушка любил театральные жесты, так что это вполне в его стиле.

Да и какая разница, где зачитывать завещание? Главное побыстрее! Булавка Болконской больно колется!

— И тем не менее, — прокашлялся Яков Станиславович. — Последняя воля покойного — вещь важная. Попрошу не перебивать! Итак…

Он сделал театральную паузу. Возможно, даже больше чем нужно…

— Не тяни, старый! — раздался в толпе несколько подвыпивший баритон.

— Писано в городе Владимире, Российская Империя, — наконец, заговорил Сперанский, после чего назвал год и число. — Я — князь Петр Константинович Саблин, находясь в трезвом уме и твердой памяти, действуя добровольно, настоящим завещанием делаю следующие распоряжения…

Путешествие оказалось то еще! Я ощущал себя сразу десятью, а то и двадцатью воронами, летящими высоко над Владимиром. Увы, я был не в силах пошевелить даже перышком — удила держала Ди, и если бы она на самом деле захотела меня убить, то…

Падать с такой головокружительной высоты было бы крайне неприятно!

Зато тут на высоте было до одури красиво. Владимир полнился жизнью и светом, в нем постоянно что-то двигалось, рычало, звенело и мигало. А в небе медленно-медленно двигались дирижабли…

Черт, я даже позавидовал своей спутнице. Почаще бы забираться на такую высоту и просто парить, отдавшись ветр…

Так, соберись! Вон, кажется, и место назначения виднеется под нами. Большой дом с покатой крышей. Он, наверное, был красив в прошлом, однако время и новые хозяева его не пощадили.

Мы снизились и вскоре подлетели к открытому окну. Через секунду вороны один за другим влетели внутрь и закружились по помещению.

Пух! — и я снова я. Ох, блин… Хорошо, подвернулось кресло, а то лежать мне на ковре.

Оказались мы в какой-то облезлой комнатушке. Походу, когда-то это была спальня для гостей, но белье тут не меняли, наверное, лет сто.

— Вы в порядке, Евгений? — шепнула Ди, появляясь рядом. — Понимаю, в первый раз такой долгий полет — настоящее испытание. Поднимайтесь.

— Спасибо, — выдохнул я, вставая на ноги. — А теперь лети отсюда.

— Что? Куда⁈ Я вас не оставлю, хозяин! Этот дом опасен, и тут творятся страшные вещи!

— Хорошо, значит мне тоже придется творить здесь страшные вещи.

— Я с вами, — кивнула она и, улыбнувшись, расправила стальной веер, — здесь очень много голов, которые мне хотелось бы срубить!

— В другой раз, — положил я руку ей на плечо, — по договору с заказчиком ты должна вернуться за моей сестрой, ведь так?

Ди кивнула.

— Вот и возвращайся и держись к ней поближе. Скоро Яков Станиславович будет зачитывать завещание, а вдруг там что-то пойдет не по плану, или К. прикажет действовать? Кстати, про К. Помнишь наш план, если он покажется?

— Конечно. Но… как же вы?

— А я, осмотрюсь в моем доме и выгоню отсюда всех крыс.

Ди окинула меня долгим взглядом, после чего, сложив руки на груди, закружилась на месте. В следующую секунду она обратилась воронами, и стая скрылась в ночи.

Я закрыл окно и набрал Пьера.

— Где вы?

— На позиции. Долго еще? Девушкам холодно!

— Сейчас согреются! Окружайте здание, но не вздумайте засветиться. Внутрь пока не входить — я хочу тут немного осмотреться.

Я отключился и оскалился. С Воротынским я, конечно, разделаюсь лично, а вот его людишек пусть берут девчонки Пьера. Мне не жалко.

За стенами раздавались голоса, и внезапно кто-то громко закричал. Раздались звуки ударов, хлопнула дверь и кого-то потащили по полу. Снова закрылась дверь и все затихло.

Черт, действительно, жуткое место… Хуже того — по факту это мой дом, и что-то мне подсказывает, Воротынский отдал его своему полоумному сыну с умыслом надругаться над его памятью.

Я хотел уже выйти в коридор, но услышал шаги. Юркнул за дверь, и тут в комнату зашел какой-то прыщавый хрен.

— Паша, ты тут? — заозирался он и щелкнул выключателем. Тот не работал. — Послышалось что ли…

Он вздохнул, но выйти назад в коридор не успел — закрыв дверь ногой, я схватил мудака за шею и — кряк! — тело дернулось и обмякло.

Одним меньше! Я осторожно опустил тело на пол, а сам упал в кресло и положил ладони на застывшее лицо.

Через минуту у него на морде чернело два отпечатка, а у меня была новая рожа. Прыщавая и мерзкая, но чего не сделаешь ради того, чтобы вызвать поменьше шума?

Переодевшись в его шмотки, я отправил мудака гнить под кровать, а потом выглянул в коридор.

Чисто. Кто-то разговаривает, но вроде на этаж выше. Коридор довольно длинный, а по стенам много дверей с номерами. За каждой из них какая-то возня и приглушенные шепотки…

Я хотел было проверить, что творится в этих комнатах, но тут из-за угла вышел очередной персонаж — татуированный, вся морда в кольцах, а попахивает от него как от мусорной кучи. На поясе урода раскачивалась дубинка.

— О, Димон! — обрадовался он при виде меня. — А я тебя везде ищу. Пошли, захватим кое-что и наверх!

— Хорошо…

— Че у тебя с голосом?

— Да так… простыл…

— Ну блин, когда в следующий раз на холодном полу спать завалишься, то подумай перед этим, дебил! Простыл он! Прогнал энергию от пяток до носа и все — бодрячком! Пошли-пошли!

Мы дошли до открытой комнаты, и там оказалась кухня. Мой новоявленный дружок сунулся в холодильник и вытащил оттуда сверкающую голубую Сферу.

Я присвистнул. Ничего себе у них тут фуршет!

— С пылу с жару! — подбросил он ее в руках. — Недавно только вытащили из Монолита, и на стол! Знаешь, как босс любит говорить?

— Как?

— Аристо делятся на две категории. Одни таскают Сферы, а другие имеют. Понял?

— Угу.

— Угу-угу. Радуйся, что ты не из лохов, которые ради этого одноразового говна жизнью рискуют! Хватай ее и пошли. Нас уже давно ждут! Говорят, с минуты на минуту нам сюда доставят пацана, папаша которого когда-то жил в этой халупе. Женька Скалозубов, деревенщина! Слыхал, может быть? Ха! Хотелось бы мне посмотреть на его рожу, когда он окажется здесь!

Ублюдок расхохотался, а я с трудом подавил порыв засунуть ему Сферу в самое темное место, откуда и света не будет видно. Ладно, может быть, потом.

Мы направились было к лестнице, но тут из соседней комнаты раздался стук и всхлипы.

— Ща, погодь, — остановил меня гаденыш, зазвенел ключами и раскрыл дверь. — Вы чего, шмары, все никак не уйметесь?

Мы вошли, и я встал как вкопанный. Большая комната, и прямо на полу сидели растрепанные и осунувшиеся девушки. Человек десять, или даже больше…

Я сразу вспомнил еще комнаты, которые попадались мне на пути. И что, за каждой дверью то же самое? Похоже, Пьер не шутил когда говорил, что от этой усадьбы стараются держаться подальше…

И снова кто-то закричал, но на этот раз в другой части дома. Зараза, и во что, сука, превратил его мудак Воротынский⁈

— Прошу… мы хотим есть… — простонала одна и, звеня цепью на ноге, встала мудаку навстречу.

Он вытащил дубинку и огрел ее по плечу. Девушка вскрикнула и рухнула на пол.

— Села, тварь! Поедите когда отработаете! И вы все! — обвел он дубинкой всех десятерых. — Что б ни звука, пока хозяин дома. Открывать хавальники будете, когда прикажут. За хорошей жизнью в столицу приехали? Вот она ваша жи…

Я закрыл дверь и тронул мудака за плечо. Коготки сами собой выпрыгнули у меня из пальцев.

— Да идем уже, Дим, блин! Дай мне этих дур уму разуму поучить… А? Че это за херня у тебя на руке? Ты чего, садо-мазо хочешь?

Пьер сидел в тачке напротив самого дерьмового здания в городе и кусал губы. Багира как обычно лежала на коленях, а вот настроение никак не желало улучшаться.

Более того, портилось с каждым мгновением! Мало того, что Нита ушла от него прислуживать Скалозубову за столом, так еще вырисовывалась невеселая перспектива бодаться с сынком Воротынского. Как ни крути, но с ним у него уже случались терки, которые едва не закончились самым печальным образом.

Да и этот дом многие всерьез считали проклятым. Однако он был всего лишь тюрьмой для кучи невинных девушек, съезжающихся во Владимир со всех концов страны. Порой их похищали прямо с вокзалов, потом свозили сюда, обкалывали наркотой и развозили по точкам. Ну и пользовали, конечно же. Сюда часто наведывались младшие отпрыски аристократических родов, близких Воротынским или желающих заиметь с ними самую сердечную дружбу.

Сам Пьер бывал внутри дома всего раз, и в гробу он видал возвращаться туда снова!

Однако… Куда деваться, если новый начальник сошел с ума?

Так, телефон!

— Слушаю, — ответил он на звонок Евгения. — Ничего себе, вы еще живы⁈ Поздравляю, ваше сиятельство! Как там внутри, нравится обстановка?

— Хватит паясничать! — отозвался Скалозубов. — Окружили здание?

— Конечно, — сказал Пьер и огляделся по сторонам.

Девчонки оккупировали каждый угол и заняли каждую крышу. Дай только отмашку — и они живо расчехлят пушки и пойдут мочить козлов!

— Через пять минут заходите, — сказал Евгений. — Но… сделайте так, чтобы они подумали что вы… ну… по вызову.

— Шлюхи? — хохотнул Пьер. — Мы немного не к тому готовились, но… Будет сделано!

— Отлично! Сделаем дело, куплю тебе пиво. Отбой.

И начальство отключилось. Он и правду пообещал купить пива? Или у него опять что-то в ухе…

Ладно, в любом случае делать нечего. Давно Пьеру хотелось снести этот чертов дом с лица земли, а раз теперь выдался шанс, да еще и под крылышком у Скалозубова, который сам находится под покровительством Саблиных — и поговаривают, что даже Император ему благоволит — то почему нет?

Что же касается шлюх, то половина девочек когда-то побывала на панели. Поэтому они сделают все как надо!

Город станет чище, дышать станет проще, да к тому же этот чертов дом только вид на реку портит!

Пьер уже хотел набрать Мальвину, как телефон зазвонил снова.

— Ага, старый знакомый… — вздохнул он и взял трубку. — Слушаю…

— Пьер, — заговорили на том конце «провода». — Слыхал, ты не с теми начал дружбу водить? Забыл про мой совет сидеть и не высовываться? Или захотел на тот свет?

— Владимир Львович, простите великодушно, — заговорил Пьер в трубку самым «искренним» голосом, на который он был способен. — Это какое-то недоразумение…

Его собеседник сделал паузу — кажется, занюхал целую дорожку. Пьер бы сам не отказался, но, увы, на работе ни-ни, да и завязал пару лет назад.

— Че ты мне яйца крутишь⁈ В переулке Невест недавно случилась перестрелка, и какие-то шлюхи на мопедах убили моих людей. Скажешь, врут? Скажешь, не твои?

— Что за чушь⁈ — откинулся на спинку сиденья Пьер. — Вы же сами сказали, чтобы я предоставил вести дела Штырю и Жирному! Вот с них и спрашивайте! Как будто на «мопедах» ездят только мои девочки? Я что, похож на психа⁈

— Ты похож на того, кто решил ткнуть палкой в берлогу с медведем! Не твои, говоришь? А как насчет того, что несколько дней назад твой автомобиль видели у усадьбы Саблиных, куда как раз и направилась процессия, и куда буквально вчера заехал негодяй Скалозубов. Это как объяснишь?

— О, боже, что за идиоты вам стучат⁈ Я девку возил старому хрену, но еще неделю назад! Скалозубова рядом с ним и в помине не было, а дед еще был в силе… Сами знаете…

— Тьфу, блин! Мерзость какая! Еще скажи, что сам лично ему челюсть держал!

— Нет-нет, но я и сам думаю — седина в бороду, а бес в ребро! — хохотнул Пьер, а затем заговорил «доверительным» шепотом: — Владимир Львович, разрешите мне загладить вину и стать вашим другом. Надоело мне сидеть в подвале, хочется работать на серьезного человека…

Его собеседник немного помолчал.

— Вот как? Наконец решил забыть свои сраные принципы?

— Времена плохие, сами знаете, не до принципов. Давайте забудем все прежние обиды и будем работать вместе? Я готов сделать первый шаг — у меня сейчас как раз есть несколько свободных телок!

В телефоне расхохотались, а потом снова смачно затянулись.

— Ну вези… У нас как раз сегодня праздник намечается и важные гости. И ты сам приезжай — проверим, лжешь ты или нет…

Пьер сглотнул.

Ладно, будем надеяться, босс знает, что делает. Соваться внутрь этой грязной дыры совсем не хотелось, но и девочек одних тоже отправлять нельзя.

— Хорошо, буду.

— Но учти, — продолжали говорить в трубке. — Если все, что ты сказал, — полная параша, то я тебе глаза выдавлю.

Багира приоткрыла пасть и еле слышно зарычала.

— Что там у тебя? Опять твоя блохастая тварь? Ты еще не усыпил ее?

— Нет. Это мой желудок, — ответил Пьер, поглаживая пантеру. — У меня в животе с утра даже маковой росинки не было.

— Хорошо. Мы тебя накормим от пуза! Но только ты…

— Да?

— Ту бабу, которую ты возил Саблину, оставь себе.

— Хорошо! Совсем скоро мы будем у вас! — хихикнул Пьер и, попрощавшись, отключился.

Вот урод! Но позвонил он очень удачно.

Пьер набрал номер Мальвины и скосил глаза на Багиру:

— Будем мочить козлов.