Тора-кай. Книга 3. Пробой сфер

Глава 6

Съехав с шоссе Аояма Дори, черный фургон «Тойота» свернул на парковку у главного торгового центра района Касумигаокамати. Ронин перевел робокар на ручное управление и остановил его на одном из свободных мест.

— С чего начнем? — спросил он Такэду.

— Однозначно с участка, куда привезли медальон.

— А смысл? Сказали же, что его там нет.

— Сейчас нет, но после теракта был. Я не экстрасенс. Просто я теперь могу быстрее и полнее анализировать информацию. Если нет никакой информации, мои способности бессильны. То есть, если мы хотим размотать ниточку, тянуть придется с конца. Точнее с начала.

— Хорошо хоть не за конец, — Ронин усмехнулся. — А то я к этому не готов ни морально, ни физически.

— После твоих острот уши хочется помыть с мылом. Короче, поскольку теракт пытались совершить на стадионе Кокуги Гиджо, то все, что там нашли в процессе осмотра, привезли в участок специального района Синдзюку.

— Устанем там свободную парковку искать. Не хотите пешочком? Автопилот выдает семьсот метров. Ноги, поди, не отвалятся.

— Идем.

Они пересекли Аояма Дори по прозрачной трубе пешеходной эстакады и вскоре вышли к полицейскому участку, напротив которого располагался небольшой сквер.

— Отличное место, — оценил Такэда. — Вон, свободная скамейка.

Они присели. Народу в сквере было довольно много, в основном мамаши с детьми.

Двое патрульных возле участка оживленно беседовали, иногда вместе смеялись, похоже, травили анекдоты.

— Чего ждем? — спросил Ронин.

— Изменения обстановки. Не мешай мне. Сходи лучше купи окономияки, я проголодался, пока ехали.

— Ладно, сгоняю. Только «стеклышки» наденьте, а то мало ли, понадоблюсь срочно.

— Надеюсь, нет, — пробурчал Такэда.

— Вам окономияки с чем?

— С мясом. И имбиря побольше.

Через десять минут Ронин вернулся и отдал Такэде большой блин с начинкой из овощей, мяса и имбирных солений.

— Сэнсэй предполагал, что медальон спер кто-то из высшего полицейского начальства, — откусив, произнес Такэда с набитым ртом. — Но, скорее всего, это не так.

— Почему? — удивился Ронин. — Кто еще может запросто взять улику из хранилища, а потом стереть о ней записи? Не патрульный же.

— Артефакт представляет собой небольшой бронзовый диск, — напомнил Такэда. — Его не обязательно с помпой и официозом вывозить из участка. Его могли просто украсть. Совершенно тупо.

— А записи?

— Еще проще. Вот, допустим, я старший инспектор, и у меня есть список улик. Совершенно ясно, что не я буду вести расследование по такому важному делу, как теракт на национальном стадионе во время чемпионата. Дело точно передадут в столичное управление.

— Ну, логично, — согласился Ронин.

— Значит, как все происходило? Улики собирают на стадионе, описывают, и везут в ближайший участок на временное хранение, с целью передать затем в столичное управление вместе с делом. Все это входит в обязанности рядовых сотрудников, патрульных на местах, инспектора. Но отвечает за все старший инспектор, он главный в участке. Соответственно, он идет в хранилище, чтобы сверить список улик с их описанием, чтобы не иметь потом бледный вид, если что. Он заходит в хранилище и одной улики недосчитывается. Что делать?

— Сделать вид, будто ее и не было. — Ронин кивнул. — Тупо переписать данные протокола и поставить либо свою цифровую подпись, либо приказать ее поставить любому патрульному. Кто проверит, он собирал улики, или какая-то другая пешка?

— Это невозможно проверить. Кто подписал, тот и собирал.

— Но кто мог стащить медальон и зачем?

— Насчет «зачем», тут ответ простой. Сэнсэй сказал, что медальон обладает некой магической притягательностью, постепенно влияет на человека, столкнувшегося с ним, превращая его в адепта культа. То есть, это как бы медальон создает у человека мотивацию им завладеть, чтобы потом собрать вокруг себя адептов. Насчет «кто», тоже достаточно просто. Дело в том, что нужно некое время для формирования воздействия медальона на человека. Именно этот факт заставил меня усомниться в причастности высшего начальства.

— Понятно. Высшее начальство не соприкасалось с медальоном, значит, у них не успело сформироваться побуждение его украсть.

— Да, — подтвердил Такэда. — Высшее начальство вообще не соприкасалось, и его можно отбросить. Инспектор или патрульный, собравший и описавший улики, соприкасался с медальоном кратковременно. Даже если воздействие сформировалось, оно вряд ли успело принять форму непреодолимого желания, а значит, патрульный или инспектор отпадают. Они не решились бы воровать улику при свидетелях, с риском быть уличенными. И у нас остается единственный человек, соприкасавшийся с медальоном достаточное время, чтобы воздействие успело оформиться в непреодолимое желание, которое выше страха попасться.

— Ёкай забери! — воскликнул Ронин. — Это патрульный, работающий в хранилище улик!

— Да. С очень высокой степенью вероятности. Но есть и другой вариант. Допустим, кто-то из зрителей на стадионе что-то знал про этот медальон, и вдруг увидел его в руках адепта. Но тут теракт, пожар, эвакуация. Если речь идет о богатом и влиятельном человеке, он мог дать взятку напрямую старшему инспектору, и тот изъял медальон, после чего переписал данные.

— Так. — Ронин задумался. — Но в этом случае все равно в деле будет замешан патрульный из хранилища. Старший инспектор же не будет туда вламываться, он отдаст приказ, и патрульный принесет медальон в кабинет.

— Верно. Поэтому нашей первой целью в любом случае становится патрульный, работник хранилища улик. Сейчас приближается время обеда, сотрудники пойдут где-то перекусить, и мы среди них выявим нужного.

— По ряду признаков. — Ронин подмигнул.

— Именно так.

Действительно, не успел Такэда вытереть руки после еды, как из участка начали выходить сотрудники. Первым на пороге показался жирный, похожий походкой на утку, старший инспектор, забрался в служебный робокар и укатил в свой любимый ресторанчик. Затем горохом высыпались четверо патрульных, пешком побрели в ту же сторону, откуда Ронин принес окономияки. Затем двое инспекторов, поймав роботакси, укатили каждый в своем направлении.

— А наш кладовщик выйдет последним, — уверенно заявил Такэда.

— Почему?

— Ему надо запереть хранилище, поставить его на сигнализацию и опечатать лазер-индикатором. В нашем участке именно работник хранилища улик всегда уходил на обед последним.

Действительно, через пару минут долговязый патрульный, на ходу надевая фуражку, зашагал к ближайшей забегаловке. Ронин сделал несколько снимков на смарт-очки и произнес, хищно улыбнувшись:

— Пора нам с ним побеседовать.

— Нет. Днем он при исполнении, это лишний риск. Мы теперь его знаем в лицо, надо дождаться вечера, когда он закончит службу и отправится по своим делам. — объяснил Такэда и, стукнув по дужке очков, вызвал Реми. — Скажи, пожалуйста, адрес проживания патрульного, работающего в хранилище улик на участке Синдзюку. Снимок Ронин пришлет. Да, сбрось ему на «стеклышки».

Через минуту Ронин сообщил:

— Пришли данные. Он живет неподалеку, ближе к стадиону.

— Хорошо. Но ждать будем здесь.

— Почему? — Ронин удивился.

— Потому что он может со службы поехать не домой. Если именно он украл медальон, и тот начал воздействовать на него, то патрульный уже перестал жить жизнью патрульного, а начал жить жизнью будущего центра кристаллизации новой ячейки адептов.

— Но переодеться-то он заедет!

— Может и заедет, но рисковать мы не будем, а проследим за ним отсюда, при поддержке Реми.

Пришлось ждать до вечера. Чтобы не торчать в сквере, Ронин и Такэда вернулись в машину, поручив Реми присматривать за участком через дорожные камеры наблюдения. Включив компьютер в салоне, Такэда ознакомился с досье на патрульного, которое любезно предоставила Реми.

— Холост, женат не был, — вслух читал Такэда. — В кейсацу был на хорошем счету, работал на улице, принимал участие в задержании вооруженных преступников. Затем нервный срыв, отпуск по состоянию здоровья, перевод на работу в хранилище улик. Так-так… Слишком чистенькое досье, слишком чистенькое.

— Что значит «слишком»? — удивился Ронин. — Обычное формальное досье.

— Не знаю. Спишем на мои новые способности, но я чувствую тут какой-то подвох. Сейчас запрошу Реми, есть у меня кое-какие подозрения. Ага! Ну, говорил же! Меня и раньше чутье не подводило, а теперь тем более. Наш бравый патрульный, ни разу не женатый, является постоянным посетителем гей-клуба. Обычно там допоздна. Склонен к частой и хаотичной смене партнеров.

— Фу… — Ронин поморщился. — Сами его ловите, я к содомитам не прикасаюсь.

— Толерантнее надо быть. — Такэда усмехнулся.

— Знаете где я видал вашу толерантность? — ответил Ронин. — В недрах жопы самого мохнатого ёкая. Глиномесы долбанные.

— К тому же не факт, что нам придется его ловить. Что сэнсэй сказал? Найти артефакт и его владельца. Все. Никаких силовых взаимодействий.

— Это несколько успокаивает.

На всякий случай Такэда запросил досье всех сотрудников участка и принялся читать их, пользуясь вынужденным ожиданием.

Наконец, Ронин сказал:

— Время подходит. Думаю, нам лучше выдвинуться на позицию.

Через десять минут Реми сообщила, что патрульный покинул участок и взял роботакси с номером 142316. Ронин перевел робокар на ручное управление и прибавил скорость.

— Движется в направлении своего дома, нам навстречу, — сообщил Такэда, глядя на монитор с данными от Реми. — Выезжай на параллельную улицу и на разворот.

— Понял!

Ронин повернул в проулок, затем снова на дорогу, и заметил впереди в потоке роботакси с нужным номером.

— Как в аптеке! — с удовольствием произнес он. — С Реми работать одно удовольствие. Куда приятнее, чем прятаться от нее.

Добравшись до дома, патрульный зарезервировал роботакси, на котором приехал, минут пятнадцать потратил на переодевание в китчевый костюм канареечного цвета, и ввел в маршрут адрес гей-клуба.

— Нет, а правда, как вы поняли, что с ним дело нечисто? — полюбопытствовал Ронин.

— Ну, ты же сам знаешь мой ответ. По ряду признаков. Смотри. Во-первых, он впал в депрессию после необходимости вооруженного конфликта с какой-то шпаной. Слишком тонкая душевная организация для нормального патрульного. Значит, ненормальный. Неженат. Ну, а дальше простейшая логика.

Он достал из принтера снимок медальона и протянул Ронину. Тот сунул его в карман плаща и спросил:

— И на таких скудных данных вы отправили Реми шерстить изображения с камер в гей-клубах?

— Да.

— Мощно! Но в клуб я ни ногой. Еще изнасилуют нафиг.

— Тебя можно изнасиловать? — Такэда вздернул брови.

— Ну вас с вашими шуточками. Но с центрального входа нам заходить смысла нет, за случайно зашедших на огонек глиномесов мы точно не сойдем.

— Что-то мне подсказывает, что гей-клуб сегодня закроется на ремонт, — пробурчал Такэда.

— Я бы с радостью, но сэнсэй запретил нам вступать в силовые взаимодействия.

— Нет. Он запретил нам вступать в силовые взаимодействия с владельцем медальона. А наш патрульный уже точно вне подозрений. Он лишь одно из звеньев на пути артефакта. Начало ниточки. Поэтому нам надо его допросить. Он видел медальон и знает, кто его забирал в последний раз. Но украл его точно не он.

— Это с чего вы взяли?

— С того, каким петушиным шагом он вышел из своего дома и с каким довольным видом сел в такси. Если бы медальон оказывал на него действие, он бы думал о том, как собрать ячейку сектантов, а не предвкушал бы вечернюю прочистку своего дымохода.

— Что-то мои способности так ярко не проявляются после активации, — недовольно пробурчал Ронин. — Только попусту голова болела.

Припарковавшись у гей-клуба, Ронин и Такэда дождались, когда патрульный скроется за дверью центрального входа.

— Можно еще войти через кухню, с соседней улицы, — сообщил Такэда полученные от Реми данные.

— Ёкай меня забери! — выругался Ронин, вылезая из кабины. — В гей-клуб, с заднего хода… Чтоб меня!

Он с трудом сдерживал эмоции, поэтому дверь заднего хода, хоть и была заперта, открылась легко, вылетев внутрь вместе с фрагментом косяка. Охранник в тамбуре такого резвого захода явно не ожидал, поэтому через миг согнулся от сокрушительного удара ногой в живот.

— Через полчасика очнется и узнает, зачем мужику жопа дана природой, — пробурчал Ронин. — Синдром раздраженного кишечника я ему на недельку обеспечил с гарантией.

Ворвавшись на кухню, Ронин вошел во вкус и начал чинить разорение, сбивая на пол посуду со столов и поваров с ног. На шум прибежал охранник, и тут же рухнул с переломанным носом, выбив своей тушей дверь в зал. Следом за выкатившимся охранником в зал вошел Ронин.

— Привет петушки! — торжественно произнес он, достав из кобуры пистолет. — Кто попытается покинуть вечеринку раньше времени, пристрелю к ёкаю. Я думаю, по мне заметно, что я весь на нервах ввиду природной брезгливости в отношении вашего любимого способа сексуального удовлетворения. Поэтому нафиг все от двери бегом, живо сбились в кучку и даже не думайте никуда звонить.

— Вон он! — Такэда указал на патрульного в канареечном прикиде.

— Ну, и что? Я же не потащу его в машину. Мне что потом, полную химчистку и дезинфекцию в машине делать? Сейчас, минутку подождите, я кабинет администратора освобожу, там и допросим.

Ронин отдал Такэде пистолет, велев держать под прицелом оба выхода, а сам лениво достал вакидзаси из ножен и взбежал по лесенке на второй этаж. Через секунду оттуда вывалилось бесчувственное тело еще одного охранника.

— Эй, мужики, чего вам надо-то? — осторожно спросил грузный верзила в кожаном комбинезоне с гульфиком.

— Вот тот. — Такэда показал глушителем на патрульного. — Соблазнил брата моего вспыльчивого друга. И нам надо задать ему пару вопросов о том, где теперь брата искать.

— Да идите вы! — ответил патрульный. — Вы не знаете, на кого нарвались! Я полицейский!

— Чего? — затянутый в кожу верзила отшатнулся от патрульного. — В натуре, что ли? Ты хочешь сказать, что вчера я шпилил мусорка?

— Твою мать! — воскликнул тощий хлыщ в розовом платьице. — Среди нас легавый! Да еще и проблемы притащил.

— Э, народ, без эмоций! — Такэда помахал стволом. — Мы надолго вас не отяготим.

Ронин вышел на лестницу, потирая разбитый о зубы кулак, и крикнул патрульному:

— Вас администратор в кабинет вызывает.

— Вы идиоты, что ли? — удивился патрульный. — Говорю же, я полицейский. Вам за меня жопу разорвут.

— Давай, про жопу в этих стенах не надо, — попросил Ронин. — Я и так на пределе. Еле сдерживаюсь, чтобы никого не убить, хотя понимаю, что без этого можно обойтись. Двигай копытами, пожалуйста, а то я за себя не отвечаю.

Патрульный с хмурым видом поднялся по лестнице, Ронин пропустил его вперед по коридору и подогнал добрым пинком.

— Даже ногами бить страшно. — Ронин поморщился. — Так и представляю, что ботинок в жопе застрянет. Одни я уже выкинул недавно, прекрасные тактические ботинки. Не хватало и эти в говне замарать. Шевели трансмиссией, ёкай тебя забери! Направо, в кабинетик заходим, не стесняемся.

На полу кабинета валялся связанный канцелярским скотчем администратор с заклеенным окровавленным ртом. Он бешено вращал глазами, и мозг его, по всей видимости, создавал угрозы одна страшнее другой.

Ронин взял с подоконника кожаный портфель, взвесил в руке.

— Бить буду этим, — объяснил он патрульному. — Чтобы руки не пачкать. За каждый мой вопрос, оставшийся без ответа, будешь получать сначала один удар, потом два, и так по нарастающей. Вопрос первый. Где сейчас эта штука?

Ронин достал из кармана снимок медальона и сунул патрульному под нос.

— Да иди ты! — ответил тот.

Ронин убрал снимок в карман и принялся молотить патрульного портфелем по голове и лицу, сбил с ног, затем продолжил забивать уже лежачего.

— Хватит! — взмолился патрульный. — Ты же говорил, начнешь с одного удара!

— Я передумал. У меня нервы слабые. Ну?

— Старший инспектор Танака забрал эту фиговину и больше не вернул.

— Отлично. — Ронин сорвал со рта администратора скотч и спросил: — Наркотики где? Только не «золотая пыль», мне надо в таблетках.

— В сейфе.

— Кодиком замка осчастливь меня.

Администратор назвал последовательность цифр, Ронин открыл сейф, вытащил оттуда все деньги, рассовал по карманам, затем взял две упаковки с розовыми таблетками.

— Счастливо оставаться! — бросил он администратору, а патрульного выволок за шиворот в коридор.

Так же волоком он стянул его по лестнице и сказал Такэде:

— Веселье закончилось, уходим. А вам, петушки, спасибо за содействие. Мусор мы с собой заберем.

Оказавшись на кухне, где по полу ползали избитые повара, Ронин еще насовал в репу патрульному, и когда он совсем потерял ориентацию, начал скармливать ему таблетки из упаковки.

— Сдохнет же. — Такэда поморщился.

— Сто пудов. Но, думаю, если мы оставим свидетеля, который знает, что именно мы ищем, и кого он нам сдал, то сэнсэй нам жопу разорвет дистанционно, при помощи магии. Одним заклинанием вдоль, другим поперек.

— А кого он сдал?

— В машине расскажу и наведем справки. Но ниточка пошла разматываться, вы были правы, как всегда.

Когда у патрульного пошла изо рта пена и он задергался в конвульсиях, Ронин помыл руки в посудомойке и, весело насвистывая, направился к выходу. Такэда догнал его и вернул пистолет.