Торадора!

Глава 6

Проспал.

Хотя я намеревался сварить рис, чтобы использовать его для приготовления завтрака и бэнто, однако забыл включить тумблер рисоварки.

Еще я забыл покормить малыша Инко и сменить ему воду.

Вдобавок я надел носки разного цвета из-за того, что впопыхах выскочил из дома.

- ...Действительно что-то неладное... - тихо бормоча себе под нос, Рюдзи невольно впился взглядом в свои ступни. Правый - черного цвета. Левый - темно-синего.

Это была прискорбная оплошность, которую он, добравшись до школы, впервые заметил перед обувным шкафчиком, когда намеревался переобуться из уличных мокасин в сменные туфли. Теперь уже ничего нельзя поделать, вдобавок это сильно бросается в глаза. Хотя оттенки явно отличаются, почему я такую ошибку...?

Однако времени на раздумья не было. Возле входных дверей для почти опоздавших стоял завуч и со словами: "Поторапливайтесь, поторапливайтесь", - продолжал подгонять вошедших учеников. Рюдзи, все так же слегка потупившись, чтобы не разгневать преподавателя, тоже продемонстрировал прыть и, поднимаясь по лестнице, направлялся в аудиторию. Тем не менее. На последней ступеньке мальчик изрядно оступился и очень сильно ударился голенью. Не в состоянии произнести ни звука, он был на грани потери сознания, и его грозные как у сумасшедшего глаза сузились, что заставило бессмысленно испугаться учеников младших классов, которым выпало несчастье проходить мимо.

Не имея возможности вздохнуть, он потирал рукой голень, и при этом ему в голову пришла одна-единственная мысль. Вероятно, причина нескладности моих действий заключается в том, что вчера ночью я расстался с Айсакой.

Когда Рюдзи избавился от утренней обязанности заходить за Тайгой (что, должно быть, являло собой несомненное беспокойство) и от необходимости готовить одну лишнюю порцию бэнто, его утренние часы должны были стать веселее. Мальчик должен был вернуться к достаточной вольготной жизни, которую он вел раньше. Тем не менее, такое затруднительное положение дел... вероятно, темп жизни, однажды приведенный в беспорядок, просто так не восстановишь. Когда он подумал: "Неужели жизнь в качестве пса до такой степени въелась в мое тело?" - сверх этого не появилось никаких печальных мыслей, однако тихое утро без всяких презрительных насмешек и восклицаний можно было с уверенностью назвать "на удивление расхлябанным".

"Как дела у Айсаки? - вяло зашагав по коридору, Рюдзи погрузился в бесполезные размышления. - Смогла ли она вовремя проснуться без того, что я зашел за ней? Не опоздала ли она? Принесла ли для себя бэнто (хоть я заявляю нечто подобное, у меня самого на сегодня - обед из круглосуточного магазина)?

Нет никакого смысла думать об этом, ведь так?" - с чувством презрения к самому себе мальчик выбросил из головы подобные мысли и открыл раздвижную дверь в аудиторию. После чего уже начал делать первый шаг...

- ...Ох!

...Однако сильно отшатнулся и неуверенно отступил на пару шагов[66]. И безотчетно закрыл дверь.

И что там такое происходит?

В коридоре я - в одиночестве, поэтому первым делом, вздохнем поглубже - вдох-выдох. Немного успокоившись, поразмыслим. Только что увиденное там - черт побери, что это такое? Какие возникли обстоятельства?

Я совершенно не расположен это делать, и все же, я должен проверить... или лучше сказать, что мне нельзя не зайти в аудиторию. Рюдзи снова направил свои силы в непослушную руку, успокоился и еще раз открыл дверь...

- ...Понятно?

...И именно в этот момент застыл как вкопанный.

Ему в уши ворвался тихий голос, действенный, словно меч якудза. Это были серьезные слова, которые эхом вонзались, не давая пощады тем, кто шел против.

- Если найдутся такие, кто будет и дальше судачить о подобных пустяках... безусловно, я их не прощу.

Тем, кто стоял в самом центре аудитории, повернувшись спиной к Рюдзи, и произносил подобную речь, была Айсака Тайга. Которую люди называли Карманным Тигром.

Держась вокруг нее на максимально возможном расстоянии, словно бы приклеились к стенам все члены класса, которые ежесекундно отчаянно кивали в знак согласия.

"Что здесь происходит?" Кроме этого единственного вопроса ничего больше не выдавить из себя. Сколько бы раз я не произносил... получается только: "Что здесь происходит?"

- Действительно всем понятно? Не заставляйте меня говорить то же самое второй раз...

Повторный рев маленького тигра. Дрожащие мальчики и девочки, жалко ответившие: "Поняяятно!".

Если хорошенько присмотреться, то оказалось, что вокруг Айсаки валялись столы и стулья, по-видимому, опрокинутые ударами ног, а портфели и другие вещи, принесенные учениками, были разбросаны в совершеннейшем беспорядке, и вид аудитории был действительно ужасен. Ситуация выглядела так, словно здесь только что пронесся тайфун. И еще: голос Тайги был спокойным, однако ее плечи ходили вверх-вниз от бурного дыхания, словно девочка только что кричала. Может быть, нет, вероятней всего, это сотворила Айсака. И все равно, почему?

- О... Такасу... - пробормотал кто-то, заметив вошедшего.

Несомненно, я - Такасу, однако...

- ...Ч-что такое...? Что это такое?

...Почему у всех одноклассников одновременно сделались такие странные лица? К счастью, выражения этих лиц нельзя назвать нелюбезными, и все же шеренга ребят молча уставилась на меня[67]с таким видом, словно они пребывают в беспокойстве, чувствуют себя неприятно, и действительно ничего не могут произнести. В любом случае, они все так странно смотрят на меня.

И тогда Айсака, тоже не произнося ни звука, обернулась к Рюдзи. Спокойно встретилась с ним взглядом. Не сказала даже "С добрым утром". Вместо этого она еле заметно взмахнула подбородком, демонстрируя одноклассникам: "Свободны".

После чего скучившиеся дрожащие ребята маленькими группами[52] направились обратно на свои места, и тогда несколько человек подошли навстречу Рюдзи:

- ...Т-Такасу... знаешь, мы виноваты. Распускали странные слухи.

- Что? Странные слухи?

- Извини, ведь мы больше не будем проводить странные изыскания.

- ...Ч-что? О чем вообще этот разговор?

Что касается Ното, с которым мальчик обычно был в достаточно дружественных отношениях...

- ...Такасу, у меня не было совершенно никаких странных предположений. Хотя по-настоящему я думаю, что ты - классный парень, и все же... вероятно, я тебе немного завидовал. Извини, у меня больше не будет глупых мыслей относительно тебя.

...То, бормоча разное, он демонстрировал на лице полное смирение. Рюдзи схватил за плечо уже намеревающегося уйти Ното, и принялся взволнованно выяснять истинную суть:

- Подожди минутку. Ведь о чем это ты говорил? Собственно, что здесь произошло? Это Айсака разбушевалась? Что она натворила?

- Нет, знаешь...

- Говори прямо!

По-видимому, собеседник ощущал неловкость, ведь его лицо было искажено, а взгляд блуждал в пространстве. Ното уже не пугался увеличенных белков в глазах настойчиво расспрашивающего Рюдзи. Однако Такасу не отпускал его плечо. Он вообще не намеревался отпускать своего собеседника, не дознавшись причин. Вероятно, понимая это, Ното принялся рассказывать расплывчатыми словами:

- Нуу, не бог весть что... Понимаешь... по-видимому, из-за того, она услышала... мы обменивались слухами по поводу вас: тебя и Карманного Тигра.

- Слухами?

- Аа... да, не встречаетесь ли вы двое, во всяком случае, выглядит именно так. ...Из-за этого Карманный Тигр пришла в ярость и сорвалась. Она бушевала: "Между мной и Такасу отношений нет!" ...Ужасно, со всей серьезностью... я впервые увидел истинный облик Карманного Тигра. Я больше ни в коем случае не пойду против этой девицы. А она добавила: "Если найдется такой человек, который будет молоть вздор, по своему разумению высказывать разные догадки, и далее распространять подобные слухи, он будет убит, взаправду убит самым бессердечным методом". ...Хотя Кусиэда намеревалась ее остановить, это оказалось совершенно бесполезно. Эй, верно, Кусиэда?

Тем, кто случайно проходил мимо, и кого окликнул Ното, оказалась Минори - тот самый человек, который, должно быть, единственный в наибольшей степени понимал Карманного Тигра. Однако на ее лице больше не было улыбки, подобной солнцу, и она...

- А... знаешь, Такасу. Нуу, понимаешь...

...Словно бы о чем-то глубоко размышляя, спокойным взглядом пыталась что-то выведать в глубине глаз Рюдзи. Она что-то намеревалась сказать. Однако...

- ...Минорин. Не надо излишних слов. Я разозлюсь, несмотря на то, что объектом гнева станешь ты.

...Твердым голосом произнесла Айсака, которая с упреком окликнула свою подругу со спины.

- Минорин, ты тоже скажи Такасу. ...О том, что ты осознала, что вчера вышло недоразумение. Внятно объясни это. Правду сказать, мне наплевать на других одноклассников. ...Самое главное - я хочу, чтобы именно Минорин поняла все это.

- ...Тайга.

- Скажи это, Минорин.

Искривив губы[45], Айсака настаивала на своем, словно ребенок. Не отрывая глаз от Кусиэды, не бросая ни единого взгляда на Рюдзи, она только сильно хмурилась.

Не говоря ни слова, Минори некоторое время отбивала взгляд своей подруги, однако вскоре, по-видимому, сдалась: "Я поняла", - и снова обернулась к Рюдзи:

- Такасу. Вчера я все неверно истолковала, поэтому прошу прощения.

- ...Право же, ничего такого... нуу... чтобы ты извинялась...

- Да ведь Тайга...

Взгляд объекта неразделенной любви Рюдзи слегка блуждал в пространстве. Минори стояла напротив своего собеседника, и при этом у нее было такое выражение лица, словно она в действительности совсем не убеждена в том, что заявила.

- Да ведь Тайга настояла: "Извинись". И еще: "Скажи, что осознала, что это было недоразумением". И все же... то, что Тайга совершила подобное... Вероятно...

И в тот момент, когда она это говорила, хрупкое равновесие было нарушено.

- Ого?! Что за ужасное зрелище?! Хотя я, как член школьного совета, опоздал, дисциплина в классе уже до такой степени нарушена?!

Это, издавая громкие возгласы, явился Китамура. Минори резко умолкла и прервала на полуслове произнесенную фразу. Девочка на каблуках развернулась к Рюдзи спиной и шлепнула Айсаку по макушке. Кусиэда заявила своим обычным глуповато-веселым тоном: "Ну же, не строй такую гримасу", - и направилась к своему месту.

И тогда ребята под руководством Китамуры (который ничего не знал о произошедшем) принялись расставлять в ряды опрокинутые столы и стулья.

- Быстрее, поторопитесь! Если учитель Койгакубо увидит такое состояние аудитории, от шока она окончательно упустит свой брачный возраст!

На глазах у Рюдзи Айсака направилась навстречу Юусаку. Она встала на цыпочки и прошептала что-то Китамуре таким голосом, что только он один и сумел расслышать.

На мгновение у собеседника Тайги на лице появилось загадочное выражение, однако он тут же кивнул девочке, как обычно демонстрируя свою широкую улыбку.

На глазах у Рюдзи губы Айсаки... "Есть нечто, о чем я хочу с тобой поговорить. После школы". Выглядело так, словно ее губы шевелились, произнося именно такие слова.

Не совершая глупых ошибок. Не запинаясь лишний раз от напряжения. Не падая, не делая лишних движений. Тайге удалось как следует назначить встречу Китамуре даже без помощи своего пса.

* * *

Закончился еще один день для класса 2-C, который все так же вел себя в некоторых отношениях хаотично, а Рюдзи, откровенно говоря, не мог оторвать взгляда от Китамуры и Айсаки.

Незамужняя классная руководительница, выбравшая для себя неприличествующий возрасту светло-розовый костюм, подходящий более для стиля "мотэ"[68], покинула аудиторию после прощального поклона, и комната в одно мгновение наполнилась шумом. Ученики, направляющиеся на занятия клубов, ребята, у которых были дела в школьном совете, ученики, которые спрашивали друг друга: "Домой идем?", ребята, которые намеревались продолжить неоконченный разговор... ученики, которые подавали глазами сигнал друг другу и вместе покидали аудиторию.

Рюдзи безотчетно вскочил с насиженного места как ошпаренный. И широкими шагами двинулся вслед за Айсакой и Китамурой, идущими немного впереди.

"Полагаю, это - проявление плохих манер? Однако, - прошло несколько секунд, пока мальчик колебался в нерешительности. - Тем не менее, однако, и все же, - повторял Рюдзи, и все равно не мог не броситься бежать, стараясь не создавать лишнего топота.

Ведь это касается Айсаки. Проклятье, мне даже неясно, не совершит ли она какую-нибудь глупую оплошность. Возможно, она споткнется. А, может быть, свалится с лестницы. Возможно, в критический момент она будет до такой степени напряжена, что не сможет ничего сказать, а, может быть, расплачется. Ведь никому кроме меня не известен тот факт, что Тайга - беспросветная раззява.

Поэтому... поскольку я беспокоюсь... поскольку не могу оторвать взгляда... поэтому.

...Поэтому?"

- Черт...

Ноги, которые следовали за парочкой, спускающейся по лестнице, внезапно остановились.

Рюдзи снова осведомился у себя:

Поэтому - и о чем это говорит? Поскольку я беспокоюсь из-за того, что Тайга - растяпа, при всем том какие действия я предприму? Помочь ей? И все же, почему?

Какие у нас с Айсакой отношения... нет, какое у меня есть право, чтобы ее выручать? Мы решили, что всего до нынешнего момента не существовало. "Вернемся к отношениям, которые были между нами до того, как случился инцидент с любовным письмом", - так заявила Тайга.

Значит, я обязательно должен вырвать у себя из сердца даже то, что знаю про Айсаку я один. Нет, поразмысли-ка более реалистично вместо того, чтобы лелеять подобные сентиментальные думы. Когда девица, намеревающаяся признаться любимому парню, совершит глупую оплошность, собственно говоря, какую помощь я способен ей оказать? Выскочить на глазах у этой парочки и как минимум заявить: "Ты - в порядке? Я оберегаю тебя!" - так? ...И что из этого выйдет, разве не водевильный сюжетец?

Рюдзи нахмурился. Его злобные глаза сощурились, и теперь испускали опасный сияющий свет. Тем не менее, мальчик не был разгневан.Отправлюсь-ка на выход, а не для того, чтобы надзирать за девицей, которая этого не приемлет. Если я так не поступлю... меня никто не поймет, тем не менее, я на подобное не пойду.

- Фуух, - мальчик глубоко вздохнул. - ...Отправляйся-ка ты, друг Рюдзи, домой.

Вложив в свои ноги энергию, он изменил направление движения. Развернувшись спиной к уходящей парочке, мальчик вернулся в аудиторию, опустевшую после занятий. Никто и не заметил, тем не менее, похоже, рост Рюдзи увеличился еще на несколько сантиметров.

Харута, с которым у него в последнее время наладились отношения, и Ното пригласили: "Такасу, может, куда-нибудь зайдем по дороге?" - однако мальчик отклонил это предложение и направился к своей парте. Он что-то ужасно нервничал, и ему совершенно не хотелось уйти вместе с приятелями, а по пути где-нибудь поразвлечься. Однако ему также не хотелось идти прямо домой, поэтому он решил без компании зайти в книжный магазин.

Собрав вещи, чтобы идти домой, он в одиночестве двинулся по коридору, намереваясь зайти в туалет.

Когда Рюдзи, разминувшись с каким-то подростком, вытирающим руки, зашел в уборную, кроме него там никого не оказалось. Мальчик очутился в прохладной тишине, и только запах освежителя до странности сильно ударил в нос.

Справив нужду, Рюдзи подошел к умывальнику, помыл руки и вгляделся в свое лицо в зеркале. Все - как обычно, ничего не изменилось - моя неприятная физиономия. Снова не на что смотреть с восхищением, и я уже достаточно на это насмотрелся, поэтому, по этой причине... все-таки, в любом случае...

Средоточием мыслей Рюдзи отнюдь не было его лицо. То, о чем он задумался. То, о чем он размышлял.

- ...У нее было такое ужасное выражение лица...

...Был Карманный Тигр, который, вероятно, примерно в это самое время где-то старается изо всех сил.

Весь нынешний день, во время уроков и на перерывах, Рюдзи как бы невзначай украдкой поглядывал за поведением Айсаки. По мере того, как приближалось установленное время, выражение лица Тайги головокружительно менялось, и в разгар заключительного классного сбора оно сделалось почти каменным[69]. Пройдя этапы, когда оно то заливалось румянцем, то становилось зеленым, теперь это лицо стало скорее мертвенно-бледным.

"И это - несмотря на то, что ей лучше бы продемонстрировать привлекательность, раз она наконец-то будет признаваться Юусаку. Действительно неуклюжая девица, - подумал Рюдзи.

Точно, если уж говорить о неуклюжести, как насчет разгрома нынешним утром? До начала занятий она бесчинствовала в аудитории, и даже с таким выражением лица наседала на свою закадычную подругу Минори. Нет, вероятно, Тайга подступала с таким серьезным лицом именно потому, что объектом являлась Минори.

Иными словами, это - ради меня.

Ради того, чтобы Минори, в которую я безответно влюблен, не заблуждалась относительно меня. Вероятно, исключительно ради этого Айсака наверняка и бушевала.

Если сейчас все обдумать, то Тайга не устраивала переполох только в своих интересах. Или, точнее сказать, только для того, чтобы рассеять заблуждения у Китамуры. Ведь сегодня утром, когда Айсака устроила разгром, Юусаку там не было.

Иначе говоря, просто и очевидно. Ради меня Тайга..."

- ...Немного... еще...

Он вздохнул, и все слова исчезли. И то, что она - неуклюжая, что она - глупая, что она - растяпа... подобными словами совершенно невозможно описать эту девицу.

Все было замечательно, даже если она ничего не совершала подобным образом. Существовало сколько угодно более ловких способов, чтобы это осуществить. Девица, которая воплотила в жизнь такой неблагоприятный для себя метод, не прибегая к остальным... до такой степени добрая, что слезы на глаза наворачиваются. От всего сердца так считаю. В действительности Айсака - добрая и душевная девочка. Хотя эти слова настолько не подходят для Карманного Тигра, что хочется смеяться, тем не менее, я так считаю, и с этим ничего не поделаешь.

"Добрая... - пробормотал Рюдзи. - Та, которая плакала, что она неспособна быть доброй к людям, на самом деле - самая добрая из всех". Этого не поймешь, если не находишься рядом с ней, тем не менее, безусловно, это - правда. Во всяком случае, для меня.

- Ох!

Мальчик, словно подброшенный, обернулся на внезапный звук голоса.

Вошедший в туалет ученик из другого класса застыл на месте и все так же продолжал вопить. Пока Рюдзи, на лице которого читалось: "Собственно говоря, в чем дело?" - незнакомец словно бы отшатнулся и с возгласом: "П-прошу прощения за то, что побеспокоил!!" - покинул помещение. По-видимому, он был напуган пронзительностью на мгновение брошенного взгляда. Даже если это - всего лишь слухи, Рюдзи, как обычно, являлся тем, кого следовало бояться наравне с Карманным Тигром.

Наверняка, примерно в это же самое время по коридору распускаются сплетни: "В уборной обосновался Такасу, и это опасно", или что-то в этом роде. В течение некоторого времени сюда никто не войдет. У меня как раз сейчас - деликатное настроение, когда никого не хочется видеть.

Если в течение некоторого времени сюда никто не зайдет, для начала я намерен здесь проветрить. Эта сырость стала причиной для дурного запаха. Выказывая болезненную чистоплотность, Рюдзи двинулся вглубь помещения, чтобы открыть окно.

Он повернул ручку, распахнул створку и тогда... окаменел.

- Китамура! Я, тебя... тебя... ммм... нуу... понимаешь...

Все так же окаменев, Рюдзи беззвучно пробормотал: "...Чтооо?!" - и схватился за голову. Разумеется, это - не какая-нибудь слуховая галлюцинация, значит, иначе говоря, это...

До него ясно, отчетливо, во всех подробностях продолжал доноситься голос Айсаки.

Этот туалет для мальчиков располагался на втором этаже, на первом имеется уборная для посетителей. А снаружи находится площадка, с двух сторон сжатая школьным зданием... или лучше сказать, окном туалета, и небольшой рощицей. "Не верю", - пребывая в подобном расположении духа, Рюдзи выглянул вниз, и последняя надежда на то, не является ли услышанное ошибкой, оказалась разбитой вдребезги.

Айсака и Китамура вдвоем стояли в подобном деликатном месте. Если немного подумать, то, вероятно станет понятно, что они находились в том самом месте, которое просматривалось насквозь человеком, зашедшим в туалет.

- Ради всего святого... разве нет... никакого иного места, кроме как с задней стороны уборных...?

...Растяпа.

Все так же обхватив голову, Рюдзи тихо застонал, а затем сел прямо под окном. Определенно, там - безлюдное место, тем не менее, причина такой безлюдности... в том, что там иногда воняет.

Сидя на корточках (чтобы не касаться задом пола) под распахнутым окном, мальчик прижал лицо к коленям и даже затаил дыхание. Все-таки, в конце концов, Айсака - раззява. Прежде всего, что бы сталось, если бы кто-то сюда вошел и подобно мне открыл окно? Ведь фигуры этой парочки видны, как на ладони, не так ли?

Ничего не поделаешь. ...Поскольку ничего не поделаешь, я решил, что побуду здесь некоторое время. Если кто-нибудь войдет, я сердито гляну на него, мол, ты виноват, и он отправится восвояси. Посторожу здесь, используя свой взгляд.

Как бы там ни было, для начала я должен закрыть окно, чтобы до моих ушей не доносились голоса этих двоих. Размышляя над этим, Рюдзи уже начал распрямляться...

- Погоди-ка секундочку.

...И тут же замер из-за донесшегося голоса Китамуры.

- Мне почему-то все-таки кажется, что я уловил суть разговора. Однако, не хочу опозориться, если я неверно все истолковал, поэтому перед тем, как выслушать то, что ты мне скажешь, признайся мне вот в чем. ...Я спрошу без обиняков, и все-таки: ты встречаешься с Такасу?

Сердце Рюдзи подпрыгнуло в груди. "Это - подслушивание стоя... нет, подслушивание, сидя на корточках, и, тем не менее, я не должен заниматься подобным. Хотя я размышляю об этом, все равно никак не могу заткнуть уши, когда прозвучало мое имя. Нет, нельзя, быстрее закрой окно, а если не удастся, то беги отсюда", - ...

- Ч-что касается Такасу...

...Хотя голову Рюдзи заполнили подобные мысли.

Он не мог двинуться. Голос Айсаки, ставший слегка пронзительным, вероятно, из-за ее напряженности, окутал тело мальчика, словно бы намеревался его связать. И тогда...

- Такасу, это... это... это... это...

...За подобными восклицаниями "это" от Тайги не последовало никаких слов.

"Идиотка, что ты творишь, что ты мешкаешь, если ты сейчас не опровергнешь свои слова, то, полагаю, будет худо, для чего ты торчишь с задней стороны уборных?!" - ...издавая в мозгу подобные крики, и при этом не произнося ни звука, Рюдзи все так же сидел на корточках и пребывал в страшных муках. Однако Айсака не могла продолжать дальше.

И только молчание нависло тяжелым грузом, в итоге девочка даже не произносила свое "это". "Если бы перед тобой стоял заурядный парень, он бы в скором времени не смог далее переносить это чувство напряжения, и в лучшем случае откланялся бы со словами: "Если я больше не нужен, то я пойду".А ведь Китамура... нет, по сравнению с обычными подростками Китамура - гораздо более занятой человек. Точно, если так и будет продолжаться, он уйдет. Китамура все еще не знает о твоих чувствах, поэтому он отправится восвояси.

Быстрее скажи ему, если не скажешь, будет худо..." - крепко сцепив руки, Рюдзи стиснул зубы. Он даже забыл про то, что должен дышать, и все-таки Айсака так и не могла произнести ни слова. Только молчание, напоминающее вечность, снова и снова, опять и опять накатывало на них свои волны.

Вероятно, это было для нее непосильно с самого начала? Возможно, признание в любви тому, кого даже не можешь окликнуть в аудитории, являлось безрассудством? Может все напрасно? Примирившись с неизбежным, Рюдзи закрыл глаза.

И в этот момент.

- Что касается Такасу, то это было недоразумение со стороны Минорин! Я люблю...

И словно дыхание бриза.

- ...Тебя...

...Аах.

Постепенно из ног Рюдзи исчезли все силы. И мальчик, по-видимому, уже намеревался усесться задом на пол, поэтому удержался за какую-то ненадежную конструкцию.

Он снова затаил дыхание. И крепко сжал губы, чтобы ни единого звука не просочилось наружу. В конце концов, он обеими руками зажал себе рот. А в душе Рюдзи ликующе повторял: "Ты - супер".

Хотя она не имела сил даже подать голос, хотя она до такой степени пребывала в напряжении, тем не менее, Айсака призналась. Она сообщила Китамуре о своих чувствах. Вероятно, мне это было бы не по силам. Полагаю, даже если бы мне было объявлено: "Сегодня же признайся Минори, как и я", - мне это было бы не по силам. Хоть даже я помогал Айсаке, не прикладывая никакой ответственности, я не смогу поступить, как она. Признаться вот так напрямую для меня как-то неловко.

Прозвучавшее слово[70] пробило грудь. Оно, словно световой луч, наполненный решимостью и мужеством, пронзило душу Рюдзи, хотя тот не имел к этому никакого отношения. Это слово, без всяких примесей содержащее все мысли и чувства Айсаки, вероятно, должно было проникнуть и в душу Китамуры. А проникнув, оно затем должно было все прояснить. То, в каком направлении им стоит двигаться дальше.

Итак, этого хватит. На этом все до единой души вернулись на те места, где они должны находиться. И теперь следуют по тем маршрутам, по которым они должны следовать.

Полагаю, в конечном счете, каждый что-то потерял, поэтому-то и возникли заблуждения.

- Любишь. Меня. ...Недоразумение в отношении Такасу. Заблуждение со стороны Кусиэды, так? В отношении тебя и Такасу.

- ...Именно...так. Хотя я все объяснила, Минорин совершенно не верит...

После небольшой паузы, когда Китамура, вероятно, немного поразмыслил, он, по-видимому, пришел к пониманию:

- Вот оно что. В таком случае, я был виноват, ведь я сделал совершенно неправильное предположение. Ведь и Кусиэда тоже крепко вбила это себе в голову. ...Понятно. Да, я понял.

- ...Угу.

Тихий и спокойный голос Китамуры.

И голос Айсаки, из которого, по-видимому, хотя бы сегодня исчезла хрипота.

И еще... дыхание Рюдзи, который зажимал руками собственный рот, чтобы не произнести ни звука.

Все это три составляющих, тихо слившись, медленно заполняло опустевшую мужскую уборную. Атмосфера вокруг мальчика, который сидел на корточках и сдерживал свой голос, вибрировала от мягкого эха.

Однако Рюдзи намеревался освободить свое дыхание и свою грудь, которая продолжала шумно резонировать. А освободившись от невидимых оков, он собирался подняться, закрыть окно и направиться домой...

- И в-вв-все же! Все-таки, знаешь!

...В этот самый момент.

За окном внезапно прозвучал голос Айсаки, и Рюдзи высоко подпрыгнул.

- Все-таки, знаешь, в общем-то я не питаю отвращения к Такасу! Совершенно не питаю ненависти! Когда мы с ним вместе, мне дышится без труда! Хотя мне всегда тягостно... хотя я так думала... однако Такасу... Рюдзи, он готовил мне вкусный жареный рис по-китайски! Когда я хотела, чтобы рядом со мной кто-то был, рядом оказывался только Рюдзи! Он подбадривал меня, хотя и врал для этого! ...Я хочу, чтобы мы с ним были вместе... все время так думаю! ...И сейчас так думаю! Я словно бы разрываюсь на части, для меня это так болезненно, ведь я к Рюдзи... всегда, всегда... даже сейчас! Поскольку рядом был Рюдзи! Поскольку он был рядом, я вот так...!

Невольный свидетель в мужской уборной ошеломленно застыл всем телом.

Что ты творишь? Проклятье, что ты сейчас начала делать?

И даже сейчас что ты, Айсака, принялась декларировать таким голосом, словно ты готова расплакаться.

- Я категорически не питаю к нему отвращения. Я Рюдзи... Рюдзи...

Это же, это же совсем... совершенно...

- Вот оно что? - голос Китамуры, по-видимому, сопровождаемый улыбкой. - Все в порядке. Думаю, что я, вероятно, точно уяснил твои чувства. Как бы там ни было... это замечательно, что вы с Такасу действительно стали близкими друзьями. Услышав это, я успокоился.

- У...успо...коился...?

- Именно. Ты точно помнишь? Ровно год назад я объяснился тебе. "Ты - красивая, и у тебя - замечательный открытый характер, поскольку ты не скрываешь своего гнева! Я влюбился!" - ...таковы были мои слова.

"Впервые слышу[71]..." - Рюдзи широко раскрыл глаза из-за такого потрясающего непрерывного чрезмерного откровения, однако Айсака хранила молчание. Он оказался единственным, кто был настолько потрясен, что у него заплетались ноги. Он являлся единственным, кто не знал о подобном событии.

- Нуу, хотя через секунду я был отвергнут.

- ...Я помню. У меня нет причин забыть подобное. Ты был единственным, кто объяснился в такой странной манере. С тех пор каждый раз, когда ты приходил в наш класс и разговаривал с Минорин о делах клуба, я всегда... заявляла: "Аа, это - тот самый мальчишка" ...постоянно помнила.

- Вот как? Ты совершенно не обращала на меня внимания, поэтому я думал, что ты забыла даже сам момент признания. В то время я думал, что ты - красивая, поэтому и признался тебе, тем не менее, ты, после того, как познакомилась с Такасу, - еще более очаровательная, чем была в прошлом году. Ведь у тебя стало такое приятное выражение лица.

- П-приятное...выражение лица? ...У меня?

- Именно так. За то время, пока ты дружишь с Такасу, у тебя действительно стало приятным выражение лица, и только. Поэтому я успокоился. Такасу - очень хороший парень. И я думаю, что ты - замечательная девочка, если способна так думать о нем.

По-видимому, Китамура открыто улыбался. И тогда...

- Ч-что... я сказала?!

...Кричащий голос Айсаки, вероятно, заметившей свою оплошность.

- Постой, погоди минутку... я, что я говорю... и что ты говоришь?! Если я сказала, что у нас с Рюдзи нет никаких отношений, знаешь... чтооо?! Выражение моего лица - приятное?! Вовсе нет... чтоооо?! Нельзя, погоди, постой! Я сказала, что люблю тебя?! Я смогла как следует сказать, что люблю тебя?! Право, все-таки... то - обман?! Нет, нельзя, да что же это... - снова и снова выказывая робость, теряясь, Карманный Тигр опять и опять издавал подобный вой. Вероятно, если бы ее собеседником являлся не Китамура, то он не сумел бы все уладить.

- Айсака. Все в порядке. Все в полном порядке.

- Ч-ч-ч-что в порядке?! Если я даже не понимаю, что я сама на себя наговорила?! Где же в этом - полный порядок?!

- Я действительно благодарен тебе за то, что ты так благожелательно ко мне относишься. Я ужасно рад. Отныне мы с тобой наверняка можем стать очень хорошими друзьями.

- ...Д...дру...?

Похоже, голос Тайги, все так же пребывавшей в состоянии паники, оказался не в состоянии произнести ни слова.

- Именно так, друзьями.

"Друзьями.

Должно быть, это - не те отношения, которых добивалась Айсака. Поэтому, само собой разумеется, она должна заявить: "Это - не то". Она обязана так заявить..."- подумал Рюдзи.

Несмотря на это...

- ...Друзьями... Я и Китамура...?

...И все же...

Айсака не произнесла. Важную фразу: "Я тебя люблю, и хочу стать твоей возлюбленной, а не другом". Девочка все так же не произносила этого, и ее голос тихо становился все более и более хриплым.

"Однажды ты признался мне, и был отвергнут, тем не менее, пока я раз за разом видела тебя, я влюбилась. Теперь я люблю тебя. И хочу стать твоей возлюбленной".

...Она все так же не произносила эту самую важную фразу.

Карманный Тигр, который должен быть великим за собственное своеволие, попался сам себе в когти. Только и произнеся одно слово[72]: "Угу", - она сделала шаг назад со своих позиций. Окончательно отступила.

- Ладно, до завтра!

Прозвучал живой веселый голос Китамуры, про которого, если сказать с добром, то он был полон забот и совершенно не изменил своего поведения, а если сказать с сарказмом, то он совершенно не понимал настроение, что витает в воздухе.

И тогда Айсака тоже оправилась от паники и, вернувшись к своему обычному ровному и монотонному стилю речи...

- Пока. До свидания.

...Только и произнесла.

Рюдзи удрученно понурил голову. Почесывая волосы, он закрыл глаза. По удаляющимся голосам он понял, что те двое по раздельности направились в разные стороны. Мальчику ничего не оставалось, кроме как застонать:

- ...Эта девица - растяпа...

...Разве Китамура так и не сумел тебя понять?

Сколько же эмоций скрывается в глубине твоей души, которую Юусаку охарактеризовал, как открытую... и слезы, и улыбка на все лицо, и детский испуг, и тоскливое одиночество, и любовь по отношению к Китамуре... действительно, сколько же там прячется чувств, которые так легко разбить на мелкие осколки?

До какой же степени эти чувства беспомощные и, при всем том, до какой же степени они нежные? Разве никто так и не сумел тебя понять? Разве никто совершенно не сумел тебя понять?

Озябнув, упираясь онемевшими ногами, Рюдзи медленно двинулся прочь.

Уходящая Айсака, которая произнесла: "До свидания", - наверняка должна была продемонстрировать на своем лице невозмутимость. Она должна была в одиночестве пойти прочь, скрывая свою душу, которую не понимает ни единый человек.

Она должна была развернуться к Китамуре спиной, рыдая голосом, который никто не понимает. Она должна была шагать нетвердой походкой и в одиночестве проливать слезы так, что никто не видит. Наверняка.

В таком случае... ведь кроме меня нет ни единого человека, кто все это понимает.

Возникает вопрос: ...как следует поступить Такасу Рюдзи?

Напрашивается ответ: ..."Все очень просто".

Ответив со всей похвальбой, он, тем не менее, этого не осознавал. Это понимал не его мозг, а, возможно - его душа. Возможно - его кожа. Возможно - его мышцы, возможно - его скелет, а, скорее всего - все его тело, которое провело вместе с Айсакой так много часов.

В таком случае, если я предоставлю возможность двигаться на усмотрение своего тела... если оно не ошибется в выборе стороны, куда ему направиться, то я должен суметь прийти в то самое место, куда хочу попасть.

Без всяких сомнений.

* * *

В сумерках, обычных для возвращения из школы домой...

- ...Чего тебе?

...Бежавший Рюдзи наконец-то догнал Айсаку и схватил ее за плечо. Почти безлюдный переулок в тихом жилом районе.

Обернувшаяся Тайга сделала озадаченное лицо и сердито уставилась на запыхавшегося мальчика. И тогда...

- Перестань! ...Ты больше не являешься моим псом, поэтому тебе нет необходимости ошиваться вокруг меня.

...Она холодно заявила это, стряхнула с плеча его руку и уже намеревалась двинуться вперед. Рюдзи произнес ей вслед:

- И это - несмотря на то, что тебе хочется плакать. Полагаю, потерпев неудачу во время признания, ты в любом случае чувствуешь себя подавленно. ...Даже если ты твердишь себе: "Отвергнута", - ты слегка ошибаешься.

- ...А!

Словно бы шарахнувшись в сторону, Айсака отдалилась от Рюдзи и воскликнула:

- Т-ты... видел?!

- ...Хоть это - всего лишь слова, однако нарочно я не подглядывал. Ведь все это - из-за твоей рассеянности. Почему ты из всех возможных мест объяснялась в любви прямо под окном мужского туалета? Когда я зашел в уборную, то случайно сумел все услышать.

Хоть даже было понятно, что Айсака находится под лучами заходящего солнца, ее щеки все равно стали красными. Запинаясь, девочка пробормотала: "Р-разве?!"... вероятно, она действительно не знала.

- Ладно, что предпримем? Сходим за продуктами для ужина? Или снова пойдем во вчерашний семейный ресторанчик в ознаменование твоего провала во время признания в любви? Я выслушаю твои жалобы и угощу тебя, однако - исключительно сегодня.

- ...Что... да что же. Что ты говоришь?

Стоя лицом к Рюдзи, Айсака окаменела. Ее глаза широко раскрылись, словно она увидела нечто, во что трудно поверить.

- Если ты - против, мне кажется, что нынче - день по продаже свинины по сниженным ценам.

- Н-не в свинине дело!

- Хочешь поесть говядины?

- И говядина тут ни при чем! Дело не в этом... зачем ты?! Послушай, зачем?! Ты уже...

- Все-таки ты сама будешь готовить?

- Да ведь...! Да ведь... довольно уже! ...Я же сказала, чтобы ты перестал! ...Все это уже...

- Я буду рядом с тобой.

Мальчик отчетливо это заявил. Айсака лишилась дара речи и только тягостно нахмурилась. Все так же глядя ей в глаза, Рюдзи повторил словами, которые ей было легче понять:

- Я буду рядом с тобой. Буду готовить тебе еду. Приходи к нам домой, как это было до нынешнего дня. Буду собирать тебе бэнто. Буду заходить за тобой по утрам. Поэтому...

- Никаких... никаких поэтому!

В окутанном тишиной переулке прозвенел ее крик.

- Что ты говоришь?! Если мы так будем поступать, снова все будет неправильно истолковано, я права?! Ведь Минорин все еще окончательно не убеждена! Тебе что, действительно все равно, что думает Минорин?!

- Все равно, - подобные слова сорвались с его губ настолько легко, что он даже изумился. - Ведь, если так случится, на этот раз бушевать буду я. Чтобы рассеять все недоразумения, я устрою хаос именно там, где будет присутствовать Китамура.

- З...за...чем...?

По белоснежным щекам Тайги покатились слезинки. "Вот, смотри - подумал Рюдзи. - Все-таки Айсака подобным образом рыдает там, где никто... никто, за исключением меня... не видит, разве я не прав?"

- Зачем, ну зачем...? Зачем...тебе...это делать?! ...Разве я тебе не говорила: ты - больше не пес?! Поэтому тебе нет необходимости совершать подобное!

- ...Даже мне это непонятно. Однако, я хочу это делать. ...Ведь ты плачешь. Я не могу бросить тебя. Я ведь буду невыносимо беспокоиться о том, не голодна ли ты, или еще о чем-либо. В качестве доброго и мягкого Рюдзи.

- Д-да...что же это такое?! - проливая слезы, Айсака, тем не менее, впилась в мальчика пылающим взглядом. - Кто просил тебя это делать?! Я - не ребенок, поэтому оставь меня в покое! Я ни в коем случае не желаю, чтобы обо мне хоть как-то беспокоились!

И тогда Рюдзи...

- ...А-а, вот оно что.

...Наконец-то все понял и в своем мозгу.

Почему я хочу быть рядом с Айсакой?

Почему так невыносимо волнуюсь? Почему не могу ее бросить? Несомненно, это...

- Поскольку я - не пес. ...Поэтому я буду рядом с тобой.

- ...Что?!

- В действительности пес не смог бы находиться рядом с тобой.

Именно так.

Я - не пес. Для пса подобный союз не подходит.

Пес является на зов, а тигр никого не зовет. Поскольку тигр никого не зовет, поскольку он ни у кого не просит помощи, поэтому он и может быть тигром. Такой вот он, этот зверь.

Поэтому я, сейчас находящийся здесь, - не пес.

Хотя, по-видимому, я рассмеюсь, хотя, по-видимому, надо мной будут смеяться, тем не менее, я продолжу говорить. Что бы сейчас ни случилось, я хотел бы сказать это. Я хотел бы донести это до Айсаки.

- Я - дракон. Ты - тигр. ...С древности предопределено, что дракон - тот, кто может стоять наравне с тигром. Поэтому я стану драконом. И останусь рядом с тобой.

Чтобы стоять наравне с Карманным Тигром, я, Такасу Рюдзи, стану драконом. Так предопределено. Ну, давай... смейся, издевайся надо мной.

- ...Ай...сака...?

Никто над ним не подшучивал. Не было и того, кто смеялся бы над ним.

Только девочка, находящаяся перед ним, по-видимому, не могла произнести ни звука. Она все так же стояла, твердо упершись ногами, ее щеки все так же были мокрыми от слез, и она глядела прямо вверх на Рюдзи.

Айсака выглядела так, словно гневалась. И при этом - словно была опечалена. И одновременно - словно была напугана, и еще - словно ощущала неловкость положения. И, разумеется, она выглядела так, словно была изумлена.

Она крепко стиснула кулачки, ведь ее маленькое тело, словно бомбу непосредственно перед взрывом, переполняло столько эмоций, сколько их можно было туда втиснуть.

- ...Тай...га...

Как только мальчик назвал ее имя, веки у Айсаки... у Тайги дернулись, словно их подбросило.

- Полагаю, это называется равенством. ...Ты зовешь меня Рюдзи. Поэтому я тоже буду звать тебя Тайгой. Хорошо?

И наконец, в тот момент, когда он это подчеркнул...

- ...Да что же это такое?!

Мальчику показалось, что ее тень, протянувшаяся у его ног, неожиданно разрослась до огромных размеров. Без всяких сомнений, это, по-видимому, была зрительная галлюцинация, однако...

- Что это ты так дерзко и самодовольно болтаешь?! С какой это стати тебе позволено называть меня попросту[33]?! ...Что это, что это за наглое заявление о равенстве?! Знай свое место, тупица Рюдзи!

- ...Чтоо...?

Даа, несомненно, бомба взорвалась.

- Фу ты, полагаю, ты даже не понимаешь смысл того, что сам же и говоришь! Если бы ты осознавал, то у тебя не было бы причин найти в себе силы так самодовольно обращаться ко мне! И вообще, что это такое, агааа, вот оно что, неужели ты...

Непрерывно, словно пулемет, выложив все эти ругательства, Тайга внезапно умолкла. Этот миг являлся самым ужасным. Злобно прищурив один глаз, она благодаря своему низкому росту приблизилась к мальчику снизу так, словно проскользнула вперед, и, используя излучаемую ее телом энергию, парализовала ужасом своего собеседника до такой степени, что тот не мог и пальцем пошевелить.

Это - характерная особенность Карманного Тигра.

- ...Неужели ты меня любишь?

- ...Тыы...

- Хм, неужели это так?! Полагаю, нет причин для того, чтобы ты что-то такое натворил, притворяясь, словно ты не осознаешь такого ужасного положения в обществе?!

- ...О... А...

Бросая ответный острый взгляд на искаженные ухмылкой губы Тайги... разумеется, будучи напуганным, он не мог смотреть ей в глаза... Рюдзи в отчаянии сумел как-то выкрикнуть:

- Полагаю, это...само собой разумеется!

Ага, именно так. В корне верно. Если иметь в виду то чувство, которое я испытываю по отношению к Минори, то есть - любовь, то в случае с Айсакой чувство совсем иное.

Тем не менее, только одно является достоверным: Рюдзи хотел оберегать Тайгу, этого Карманного Тигра. Хоть это чувство и отличается от любви, и все же я просто хочу быть рядом с ней.Я хочу стать мужчиной, которому следует находиться рядом с ней. Только это. Полагаю, только этого мне достаточно?! Разве это плохо?!

- ...Проклятье! Идем, в супермаркет! Купим свинины!

Двинувшись вперед твердыми широкими шагами, Рюдзи облегченно выдохнул.

Последует еще много рутинных дней, времени у нас вдоволь, а значит, я решил - хватит на этом. Что случилось - то случилось. Не стоит думать о чем-то сложном. Во всяком случае, сейчас важнее - наше меню.

- Если сегодня достанем хорошей свинины, приготовить тебе сябу[73]? Нуу, или же просто якинику[74]... эй, почему ты не следуешь за мной?!

Все так же торопливо двигаясь широкими шагами, он заметил, что Тайга не идет за ним, и развернулся обратно. Поторапливая ее: "Пойдем быстрее", - однако, он, разумеется, за руку ее не взял. И все-таки хотя бы подтолкнул ее в локоть уголком своего портфеля.

- Рюдзи... лучше я съем йогуртовое парфе[75].

- Ааа? Ч-что же, короче говоря, выбрала семейный ресторан? Хотя я беспокоился, что тебе такого особого приготовить...

- Потом приготовишь свинину. Сёгаяки[76]... неет, все-таки, какуни[77]. Тщательно его протуши.

- Чегоо? Какуни - это, конечно, замечательно, однако разве оно будет съедобным? Ведь уже - пять часов, не так ли? Испокон веков принято, что ужин у нас дома подается в половину седьмого... эй, не игнорируй меня! И почему ты пошла впереди?!

- ...Послушай, Рюдзи.

Айсака, которая по собственному усмотрению двинулась впереди, внезапно остановилась и обернулась. Ее ясный взгляд пронзил мальчика.

- М... - он безотчетно подавил продолжение своей возмущенной фразы. - ...В чем дело, Т...Тайга? - нервно задав ответный вопрос, он отвел взгляд в вечернее небо. Однако...

- ...Не мог бы ты ненадолго умолкнуть?

...Эта жестокая фраза, в которую невозможно было поверить, глубоко пронзила его слух. Стоящая перед ним Айсака нарочито вздохнула:

- Я сейчас пребываю в сердечных муках. Хоть это ты как-то понимаешь? Разве у тебя нет ни капли озабоченности моими проблемами? Отныне, разумеется, мы будем действовать совместно по осуществлению новых тактических планов, не так ли? Поскольку я еще не отступилась от своих сердечных дел в отношение Китамуры. Вдобавок, что ты там недавно сказал? Ты - дракон? Хм, хоть - дракон, хоть - пес, хоть кто угодно - все подойдет, как бы там ни было, ты объявил, что будешь рядом со мной, поэтому действуй настолько активно, насколько это возможно. Во имя моего счастья.

Куда делись недавние слезы? ...Карманный Тигр все равно был Карманным Тигром. Сварливые слова и взгляд, словно бы наполненный издевкой, весьма просто подвергли сердце Рюдзи чувствительной пытке.

Собственно говоря, насколько же у нее - острые клыки и когти? До какой же степени этот сварливый и жестокий тигр-людоед карликовых размеров пускает в ход собственное своеволие?

И еще: во что же превратится мое будущее, раз я окончательно объявил, что буду рядом с этой девицей?

- ...Я проявил о-опрометчивость...?

Издав невольный стон, Рюдзи застыл на месте. По-видимому, я просчитался. Глубоко погрузившись в подобные размышления, он крепко закрыл глаза... поэтому не смог увидеть...

Фигуру стоящей немного поодаль Айсаки...

- ...Ладно, пусть будет "Тайга"...

...Которая, потупившись, улыбнулась, а затем уставилась на своего собеседника. И выражение лица этой девочки, которая вскоре начала хихикать, словно голубка, и от этих звуков нестерпимо защекотало под ложечкой.

Пока еще никому на Земле[78].