Требуются герои, оплата договорная

Ирина Сергеевна Устинова

— Ирина Сергеевна! — голос Кравца дрожал. — К чему вы клоните?

— К тому, что Яна, ваши жена и дочь; родственница моей Кати; сама Катерина и ее покойная мать наделены редким свойством крови. За последние пять месяцев с каждой из шести произошли неожиданные события. Одна умерла, другая укатила за границу, третья пропала, у четвертой произошел выкидыш; где находится пятая фактически неизвестно, вокруг шестой началась странная суета.

— Возможно, в ваших словах есть резон. Но в жизни всегда что-то случается, — заметил Николай Антонович. — Люди умирают, уезжают, осваивают компьютер. Бывшая супруга Павла — Инга влюбилась в иностранца и укатила за границу. Но это уже четвертый ее брак. Случайность с Марийкой, дочерью Павла, тоже отнюдь не уникальное событие. Придурки на велосипедах были, есть и будут.

— Не слушайте его, Павел Павлович, — взмолилась Устинова. — Ваш друг прав, но у этих событий другая логика. Я уверена, что именно особенность крови является ключом к загадке.

— То, что у моих женщин кровь особенная — это факт. По Нине Чуенко и Морозовым — нужна проверка. Вы оперируете лишь предположениями.

— А карточка Нины?

— Как доказательство — весьма сомнительно.

—Хорошо, посмотрим на ситуацию с другой стороны. Яна носила кольцо с синей эмалью — это факт. Катя нашла кольцо — это тоже факт. Стало быть, Катерина находится там, где была или сейчас пребывает Яна.

—Логика железная, — седой брюнет слегка улыбнулся. — Поэтому мы проверим версию с кровью. Давайте-ка, еще раз пройдемся по каждой из фигуранток.

Устинова поведала историю чудесного замужества Нины, Катины приключения, упомянула скоропостижную смерть Ольги.

— Итак, что мы имеем? — припечатал ладонь к колену Петр Алексеевич, — Нина и Инга — женщины, обладающие специфической особенностью крови, в марте практически одновременно добровольно покинули страну. Что с ними сейчас мы не знаем. Спустя пять месяцев исчезла Яна — обладательница такой же редкой крови. А через неделю после этого у Кати — очередного носителя — начались неприятности. Что нам это дает?

Кравец застонал, глухо, надрывно.

— Трансплантация… других мнений нет?

В салоне машины висела каменная тишина. Других мнений, к сожалению, не было.

— Сколько же стоит на кону? — Кравец не смог спросить: сколько стоит его внучка?

Устинова смешалась. Почувствовав ее сомнения, Кравец приказал:

— Вы хирург, я — военный, обойдемся без реверансов.

— По приблизительным оценкам, несколько миллионов долларов.

В одно мгновение цифра с шестью нулями сделала живых людей, Катю и Яну, бесплотными тенями. Соразмерить два микроскопические точки — биение пульса, смех, будущее, и громадность указанной суммы не представлялось возможным. Человеческая жизнь обычно стоила куда дешевле.

Кравец захрипел, схватился руками за горло. Одна из точек — его Яна.

— Павел! — одернул товарища Петр Алексеевич. — Сопли подбери. У нас есть версия, и мы ее будем работать. Остальное — потом.

Кравец попытался сфокусировать взгляд на друге.

— Ты считаешь есть перспектива?

— Паш, а Паш, — выругался Николай, — включи мозги. Инга и Нина уезжали за кордон живыми и здоровыми. Следовательно, доноры нужны целые и невредимые. Дальше: их увезли почти одновременно, и сейчас Катю и Яну взяли в оборот тоже вместе, что означает…

— Пока Катя на свободе, Яне ничего не угрожает, — договорил Кравец и шумно выдохнул. — Едем в больницу.

— Зачем?

— Скорее всего, утечка информации произошла там, когда девочку готовили к операции. Кто-то из персонала сдал Яну. Если мы выявим, кто это сделал, то возможно получим выход на преступников, — пояснил Николай Антонович.

— Что ж, пока вы тут будете беседовать, я к экспертам наведаюсь, — сказал Олейник и улыбнулся.

От этой не очень уместной улыбки Устинова неожиданно смутилась и совсем некстати подумала: «Интересно он женат?».

— Петр, от экспертов позвони, не томи…

Врачи, сестры, нянечки, лабораторные работники детской городской больницы стояли группками в холле, гудели, удивляясь, странной растерянности Устиновой и суровости сопровождавших ее двух военного вида мужчин.

— Ребята, — вступительное слово пришлось говорить Ирине Сергеевне. — Ситуация такова: кто-то передал посторонним в общем-то не секретную информацию — анализ крови Яны Любецкой. Теперь девочка исчезла и с ней может произойти что-то ужасное. Это Павел Павлович Кравец, дедушка Яны. Он просит вашей помощи.

Кравец отстранил Ирину Сергеевну, рухнул на колени, взмолился громогласно.

— Люди добрые! Помогите! Я сейчас назову номер телефона, по которому в течение 15 минут буду ждать сообщений. Пожалуйста….

Звонок раздался ровно через четверть часа после окончания собрания.

— Да, да, — Павел Павлович ухватил ручку, — я записываю. Да, спасибо.

Спустя мгновение он объявил:

— Звонила женщина. Имя не назвала, сказала, что общалась с мужчиной лет 25–30. Он предложил сообщать о больных с редкими характеристиками крови. За каждого обещал по пять долларов.

— Как они держали связь? — взвился Николай.

Кравец хмыкнул.

— Вы не поверите, но женщина не умеет пользоваться компьютером. Поэтому ксерокопии всех анализов отсылала на абонентный ящик одного из почтовых отделений.

Не дав Павлу Павловичу завершить рассказ, раздался телефонный звонок. Это ожил мобильный Устиновой.

— Ирина Сергеевна Устинова? — глуховатый голос полнился иронией. — Будет лучше если вы не станете беспокоить Бориса звонками. Как ни как единственный сын. И не ищите его. Выйдет срок — сам объявится. Аналогично с Катериной Морозовой. Ясно? Думаю, ясно.

— Кто-то требуют, чтобы я Борю не искала, чтобы не звонила, — Устинова тихо заплакала.

— Это хорошо, — Николай Антонович успокаивающе похлопал ее по плечу. Кравца сообщение откровенно обрадовало.

— Угрожают, значит, боятся. Значит, где-то мы их зацепили.

— У вас есть свободное помещение? — Николай с неодобрением оглядел холл. Очевидно, что помещение ему не нравилось.

— Пойдемте в мой кабинет, — вздохнула Устинова.

Через полчаса в небольшой комнатенке было не протолкнуться. Вернулся Петр Алексеевич, за ним появилось несколько мужчин помоложе. Ирина Сергеевна сидела в углу старого потертого дивана, на котором иногда удавалось поспать в ночные дежурства, и ощущала себя лишней.

— Я, наверное, пойду… — наконец, не выдержала она.

— Вам разве не интересно, что происходит? — В карих глазах Олейника плясали прежние озорные огоньки.

— Почему же…

— Тогда — присоединяйтесь. Я, как знаете, ездил к экспертам…

К высокому блочному зданию, в котором располагался профильный институт, Олейника направил коллега. Благодаря его же рекомендации Петр получил ответы на все волнующие его вопросы.

Консультировали трое мужчин и две дамы.

— Вводная информация такова, — начал Олейник. — Кто-то проявил интерес к двум семействам. В результате пропали, почти пропали, — исправился поспешно, — четыре женщины. Мы обнаружили закономерность, связующее звено между событиями. Ваша задача: подтвердить или опровергнуть гипотезу и скорректировать розыскные мероприятия.

Консилиум молчал, ожидая продолжения.

— Вот материалы. — Нинина карточка и история болезни Яны Любецкой легли на стол. Сверху утвердилась ладонь Олейника. — Прошу ознакомиться.

Пока эксперты совещались, директор института защелкал клавиатурой компьютера.

— Глядите, — сказал, тыкая пальцем в экран монитора..

Среди различных предложений имелось интересное объявление.

«Для завершения диссертации собираю материалы по редким группам крови. За информацию заплачу. Алексей».

— Это не все, — худой нажал на клавишу, тексты замелькали. Стоп. Новый призыв.

«Желающим похудеть, похорошеть и быть здоровыми! Всего за 30 центов, купив в любой аптеке тест-набор «Омега», вы можете определить, какие продукты питания вам полезны, а какие вредят. Состав крови — лучший показатель обмена веществ. Капля крови — возьмите ее собственноручно, имеющимся в комплекте приспособлением, выдавите на индикаторный листок, упакуйте в специальный пакетик, и отправьте в указанный адрес (как видите: мы позаботились обо всем! 33 цента + ваше желание и никаких хлопот!) Капля крови расскажет нашим специалистам сокровенные тайны вашего организма. Благодаря этому и будет разработана индивидуальная диета. Вы получите ее, указав обратный адрес. С приветом и наилучшими пожеланиями, доктор Спармер — Каховский.

—Да … — крякнул полковник и повернулся к собранию. — Что скажете господа-товарищи?

Господа, они же товарищи, в общих чертах подтвердив гипотезу Устиновой, выдали список учреждений и специалистов, занимающихся особо сложными случаями трансплантации и отметили клиники и врачей, имеющие довольно сомнительную репутацию.

После института Олейник направился в прокуратуру. Там выяснилось, что милиция считает Катерину Морозову погибшей в результате взрыва. Сам взрыв расценивает, как передел сфер влияния мафиозных группировок.

— Контора, в которой работала барышня, скорее всего, была стационарным дилерским пунктом. Что они там такого сотворили пока неизвестно, но весь персонал «Весты» уничтожен в один день. Катерину Морозову взорвали в такси утром. Директора застрели неподалеку от офиса на пару часов позже. Секретаршу отравили газом ближе к обеду, — сообщил следователь. — Вряд ли это можно назвать совпадением

— Обыск на квартире Морозовой делали?

— Не успели.

— Родных оповестили?

— Девушка жила одна, мать весной похоронила.

Уже по дороге в больницу Петр направил людей на квартиру Кати.

— Сегодняшнюю сводку, — приказал в трубку мобильника. Ежедневный реестр происшествий — единственное, что интересовало Олейника в последнюю неделю. Вернее, его интересовало: не обнаружен ли где-нибудь детский труп. Нет, доложил дежурный. Зато другого добра навалом.

— Ого! — присвиснул Олейник. Город перевыполнял план по насильственным смертям. Кроме взрыва, растрела и газового отравления, была убита старуха, проживающая в соседнем с Морозовой доме. А также обнаружен на ближайшей к Катиному дому остановке труп неизвестного мужчины с рваными ранами на шее. Падение лестницы и последовавшая за сим смерть девушки в офисном здании несколько выпадали из системы, если бы не адрес трагедии, произошедшей на той же улице, где располагадась пресловутая «Веста». Хватало и иных кровавых событий…

— Таким образом, Катя — теперь вне закона. А ваша версия подтвердилась, — завершил рассказ Петр.

— Ребята, что следили за Ириной Сергеевной, — вмешался Николай, — из бригады Петрука. Из бывшей бригады. Сегодня на ребятишек мор напал. Все, кроме наших отдали Богу душу, причем при довольно туманных обстоятельствах. Сам Петрук полчаса назад был взорван в собственном авто в районе Политеха.

— У нас на него что-то есть? — уронил Кравец.

— Как не быть. Скоро мои ребята компромат доставят. Кстати, вот и он.

В кабинет в сопровождении молодого подтянутого мужчины зашел лысый субъект. Вид у него был еще тот: синяк под глазом, разбита губа, ворот рубахи оторван. Субъект шустро представился::

— Игорек, — и затараторил без приглашения. — Я относительно Петрука. Так вот, он получил заказ замочить нескольких цивильных. Старушку и девку кончали Француз с Митьком. У них на обратном пути тормоза отказали…

— Авария у автовокзала, — довел до сведения присутствующих Олейник

— Мужика застрелили Мартын, Ус и Павловский. Взорвались, бедные.

— У речпорта.

— Валик девчонку в лифт столкнул. Пулю получил в голову.

— На Прорезной.

— Те, что организовывали похищение, отравились водкой.

Этих еще не обнаружили. Петр Алексеевич деликатно промолчал.

— Мишаню собака порвала. Насмерть.

— Вечером по компьютеру скинули дополнительное задание: организовать слежку за молодым мужиком и теткой. Шеф послал молодняк. Те, дурье, завалили задание. Мужик, высчитал слежку, прижал ребят, вытребовал телефон Петрука. Леонид Яковлевич уже знал про потери, понимал, что — не жилец. Простился со мной и поехал в парк к Политеху, на встречу. Оказалось — в последний путь. Взорвали его, бедного, вместе с охраной. А все старичка работа. Не видел его никто. По электронке переписку вел, по телефону командовал, конспиратор хренов. Будь я на месте Петрука, никогда бы не связался с таким придурком! — Игорек смахнул набежавшую слезу. — Бедный Леонид Яковлевич! Бедный!

— Что же он не переждал опасность, не спрятался? — спросила Устинова.

— Рак у него был, — горько вздохнув, выдал субъектик. — К зиме так и так похоронили бы. Оно и к лучшему получилось, не мучался человек. До последней минуты дело делал и удовольствие получал. Я его самолично в этот проклятый парк и проводил.

— Тьфу, — Кравец ругнулся под нос.

— Отстали вы, господа, от жизни. В свободной стране живем. Секс — личное дело граждан. Вашему ведомству неподвластное, — тип скорчил оскобленную гримасу.

— Ладно, ладно, — пробурчал Кравец, — действительно, не мое дело, кто с кем; только скажи: откуда ты все подробности знаешь?

— От меня Леонид Яковлевич секретов не держал, — признался лысый. — Я и фамилию парня, за которым следили, знаю. Устинов.

— Что еще можете сообщить?

Взгляд мужика наполнился мечтательной грустью.

— Сколько? — перевел Николай Антонович.

— Сколько не жалко, — добродушно поскромничал лысый.

Полковники, без обсуждений, опустошили карманы.

— Говори! — приказал Кравец и прихлопнул широкой ладонью кучу банкнот.

Игорька, на заре туманной юности, совратил немолодой и некрасивый сосед по коммунальной квартире. С тех пор неказистые, пожилые мужики стали его специализацией и увлечением. Петрук был постоянным клиентом, даже уговаривал Игорька: уйти из бизнеса, жить вдвоем. Тот отказывался, предпочитая разнообразие и свободу. Вечера Игорек коротал в «Лазури» — баре для гомосексуалистов. Высиживал клиентов; болтал, попивал коньяк. Крепкого старика под 70, он снял теплым июньским вечером. Ночь полная любви; нежное прощание; новая встреча. За ней еще одна, еще.

Жизнь на грани закона учит осторожности. Доверять интуиции Игорек научился на собственной шкуре. Новый приятель вызывал серьезные опасения. Взялся из ниоткуда — о нем никто никогда не слышал, а в городе ориентируется отменно. Исчезает в никуда — все встречи проходили дома у Игорька. Людных сборищ избегает, не пьет, не курит, в прекрасной физической форме. Особое беспокойство вызывали умелые расспросы. Сам любитель ковыряться в чужих делах, Игорек умилялся ловкости, с которой дедок искал выходы на криминальные структуры.

— Спроси у кого-нибудь другого … — целуя пергаментную шею посоветовал как-то.

Сдавать собственные, более чем близкие связи, он не собирался. Поэтому е — mail Петрука старичок получил из третьих рук, выслушав тонны вранья. Старикан стал нежнее, щедрее, в минуты наивысшего блаженства лепетал про последние радости. Другой бы не заметил перемен в поведении партнера, другой бы, счел их, предвестием расставания. Игорь на всякий случай сорвался первым. Исчез однажды, растворился как крупинка сахара в чашке горячего чая. Осторожность лишней не бывает. Верные люди вскоре донесли — его ищут. Настойчиво, кропотливо, изо дня в день. Позже дошли слухи: исчезли те, через которых был оформлен контакт. Запахло бедой. Намеками Игорек посоветовал Петруку отказаться от заказа.

— Чего ты вечно боишься? Трусишка зайка серенький! — его любовно потыкали мордой в грязь.

Что ж, каждый выживает в одиночку. Игорек затаился, залег на дно. При встречах с Петруком узнавал подробности предстоящих акций. Нынешний день они провели вместе. Первые печальные новости пришли часам к 10 утра. В полдень бригада полегла полностью.

— Все? — разочаровано выдавил Кравец.

— Нет, — лысый игриво повел плечиком и потянулся к деньгам. — Адресок старичка не изволите спросить? Я — тертый калач. От меня не спрячешься.

— Говори!

— Пионерский лагерь? — ахнул Петр Алексеевич. — Вот тебе и пионер-пенсионер.

— Катя провела июль в пионерском лагере! — вмешалась Устинова.

— Свободен. Пока, — отослал Игорька Николай Антонович.

— Павел Павлович! — окликнул Кравца статный блондин. — Есть информация из Александрова.

— Молодец, Половец! Поедешь с нами. Доложишь по дороге.

К удивлению Ирины Сергеевны, ехать пришлось в машине «Скорой помощи».

— Не знаю, от кого вы скрываетесь, — не устояла она, — но от маскарада за версту несет дешевым кино.

— Да? — исключительно из вежливости прореагировал Николай Антонович и повернул голову к Половцу:

— Ну что там?

— Я позвонил местным коллегам и попросил… — На самом деле Половец приказал: «Нина Семеновна Чуенко; 28 лет, замужняя, других данных нет. Гони оперов в архив, по месту жительства, на бывшую работу, по знакомым. Собери подноготную от забора до обеда! Что конкретно? Все! За каким хреном в столицу отправилась, что домой писала, где сейчас обитает. Полное медицинское досье, от рождения до последнего насморка. Полное досье! Понятно?» — Короче, Нина Семеновна Чуенко проживала: город Александров, ул. Ленина, 32. Образование: среднее техническое.

Дальше полилась лирика. Не простая, высокого пошиба. В замызганном и обнищавшем за последнее десятилетие, городке проездом побывал сказочный принц — умопомрачительный красавец на чудо-машине с полными карманами баксов. Принц влюбился в старшую сестру Нины, Риту, женился и после свадьбы и забрал молодую супругу по месту жительства — в Австрию! Через месяц — новая «удача». В Александров пожаловал топ-менеджер одной серьезной компании с перспективой трудоустройства в Италии. Из Александрова он увез Нину в столицу, устроил на работу, кстати в «Весту», взялся за оформление документов. От сестры Нина получала письма по интернету. Сама тоже поддерживала связь с родными через сеть.

— Но это еще не все! — В голосе Половца звенело столько азарта, что все невольно улыбнулись.

— Алексей раскопал… — Алексей Тяпин, приятель Мити Половца был создан природой с исключительной целью: извлекать из умов, сердец, печенок информацию. — что некий Жеребцов Антон Алексеевич — высокий чин из Минздрава, в порядке сотрудничества с одним из западных медицинских центров запрашивал областные и районные учреждения на предмет статистики по редким особенностям крови. Цель — подготовка материалов для семинара-конференции «Препараты крови. Новации и проблемы».

— Ну и что?

— Мероприятие анонсировалось провести в Крыму, в пятизвездочном отеле, нынешним летом. Те из участников, кто предоставлял организаторам максимально полную базу данных по региону, освобождались от платы.

— Трам-трам-рам, — не удержался Николай Антонович. — Что Жеребцов показывает? Кто его нанимал?

Половец многозначительно покачал головой:

— К сожалению, наш фигурант умер, скоропостижно скончался, сгорел на работе, еще весной!

— Больше Лешка ничего не узнал? — Кравец смотрел на Половца больными глазами. Они занимались делом уже два часа, и многое теперь понималось в истинном свете. Но легче от того не становилось. Время шло, бежало, летело, играло на руку страшной цифре с шестью нулями. Господи, взмолился Кравец, помоги мне. Помоги Яночке.

— Лешка велел пока молчать, — не выдержал Половец. — Но раз так… Абонентский ящик, куда женщина из больницы отправляла данные по редким группам крови, дал след. Его арендовал мужик, и служащие почты его запомнили.

Кравец шумно выдохнул. Почти пустышка, дохлый номер, ноль-информация вдруг принесла результаты. Чудо!

— Дай Бог, — пробормотал и, пугаясь шальных надежд, вернулся с небес на землю. — Фонд, где служили Нина и Катя, что по нему?

— Ничего.

— По сегодняшним убийствам?

— Официантка в кафе, где директора положили, сказала, что мужик сильно нервничал, сидел за столом в компании мужчины и женщины. Затем женщина ушла; по мнению свидетельницы, недовольная. Через несколько минут раздались выстрелы. Мужчина сорвался и удрал.

— Приметы известны?

— Приблизительно. Женщина — блондинка под 30, хорошо одета, рост средний, телосложение нормальное. Мужчина — моложе, под 25; волосы светлые, рост высокий, телосложение крепкое. Из особых примет: на шее на шелковой нитке золотое кольцо с синим камнем.

— Это Боря… — вскрикнула Устинова.

— Шустрый у вас сынок, — похвалил Николай Антонович, — к Кравчуку поспел и сюда не опоздал.

— А блондинка, наверное, Юля, — сказала Ирина Сергеевна и добавила, — похожа, во всяком случае.

— Пионерский лагерь! — голосом завзятого конферансье объявил водитель.

— Давай-ка, с тылов подкатим, — велел Николай Антонович, — с тылу оно вернее.

«Скорая» остановилась у ржавых ворот.

— Не путайтесь под ногами, — скомандовал Петр Алексеевич за спиной Устиновой и мягким движением увлек ее ближе к забору. Из-за поворота выруливал крытый грузовичок с надписью «Аварийная» по борту. Ирина Сергеевна невольно улыбнулась: как и прежде, герои невидимого фронта скрывали истинные лица в «скорых» и «аварийных» фургонах. Изменились времена и марки машин, наработанные приемы остались прежними.

— Что может быть привычней аварии? — прочел ее мысли Петр Алексеевич и тот час, позабыв о существовании посторонних, принялся инструктировать парня в камуфляже.

Ирина Сергеевна огляделась. Лес, белый корпус, тишина. Приезд силовиков почти не нарушил тягучий покой, висевший над лагерем.

— Вы мне нравитесь, — раздалось вдруг.

Устинова стремительно обернулась. Олейник смотрел на нее серьезно и явно ждал ответа.

— Вы мне тоже, — неожиданное признание далось на удивление легко.

На мужском лице разлилось облегчение.

— Отлично. Тогда идите на территорию. Уже можно. Но…имейте в виду, я не шучу.

— И я серьезно.

Они смотрели друг на друга и наверняка думали об одном. Признание стоило закрепить поцелуем. Но слишком уж неподходящая для нежностей выдалась минута. К тому ж у Олейника ожила рация и сиплым голосом сообщила:

— У нас гости. Двое мужиков подкатили на джипе у центральных ворот. Один, судя по описанию, Устинов. Второй — смазливый брюнет под тридцать. Лезут через забор.

— Возможно, это Степан Богунский. Жених Кати. Бывший жених.

Петр кивнул и приложил палец к губам. Тихо!

— Можно мне к сыну?

— Нельзя.

Ирина Сергеевна вздохнула, зачем было спрашивать и так все понятно.

Четверть часа они провели в салоне «Скорой» в молчании. Петр не отрывал глаз от ноутбука. Ирина Сергеевна терпеливо ждала, плохо понимая, чего именно. На сердце было тихо и спокойно. С Борей все в порядке. Петр рядом. Еще бы Катерину отыскать.

— Отбой тревоге. Олейник, ты где? Бери дамочку и иди сюда, — обрывая тишину, приказала рация голосом Кравца.

Проходя мимо бетонного одноэтажного здания, Ирина Сергеевна увидела на стене, нарисованный мелом портрет. Красивое лицо в росчерках морщин — это лицо было главной темой Катиных художеств весь июль.

— Катя эту старуху все лето рисовала, — сказала Устинова.

— Что?! — Петр сначала выкатил глаза от удивления, потом судорожно ухватился за мобильный. Реакция Кравца оказалась еще более странной:

— Не… может… быть… — он еле ворочал языком.

Даже Николай Антонович был ошеломлен.

— Да… — выжал он с трудом, уставившись на портрет.

— Тут и подпись есть, — Ирина Сергеевна указала пальцем в нижний правый угол. — Т.С.Т.

— Офанареть. Эту женщину зовут Татьяна Сафоновна Трюхина. Но Катя знать про это ни как не может, — простонал Кравец.

— Она и не знает. Аббревиатура означает «тройка, семерка, туз», — расшифровала Устинова. — Помните «Пиковую даму»? Старуха очень похожа на графиню.

Мужчины переглянулись, словно услышали глупость.

— Надо звонить Деду. И вообще всем. Раз такое дело, — уронил глухо Кравец.