Три родинки на левой щеке. Часть III. Перешеек (СИ)

Глава 25 Детские забавы

Искра нехотя выползла из-под одеяла, не дожидаясь, пока Дон подложит ей туда лягушку или какую-нибудь подобную мерзость. Огородник снова безжалостно поднял всех с первыми лучами солнца. Потом он долго ругался, обнаружив, что за ночь лагерь почему-то в значительной степени расползся по окрестностям. Вновь откровенно наплевав на скрытность, он просто-напросто залез на скалу и с минуту рассыпал во все стороны бранные слова. Его голос разнёсся по окрестностям, распугивая птиц.

— Госпожа Хранительница! — вдруг почти что взмолился оказавшийся рядом с ней Вран. — Сделайте с этим что-нибудь! Прикажите ему так больше не делать!

— Я не приказываю своим друзьям, — ответила Искра тоном, не терпящим возражений.

Почему-то при разговорах с Враном она становилась такой жёсткой, что аж самой противно было. Однако Вран, похоже, считал, что так и должно быть.

— Я могла бы попросить его или переубедить, — добавила Искра, глядя прямо на Врана. Он по привычке вежливо смотрел чуть в сторону, но с такого расстояния это было даже почти незаметно, — но я не хочу. Дон лучше меня понимает, что стоит делать, а что нет. И если я влезу, он даст мне всего один совет, который я уже и так знаю.

— Какой совет? — растерянно спросил Вран.

— Расслабиться, — сказала Искра, — и получать удовольствие.

Вран покачал головой. Ему было тяжело принять такую позицию. Но возражать вслух он не стал.

— Дон, в самом деле, почему ты по утрам так нас гонишь? — недовольно пробурчал Ренар. Страшник выглядел таким несчастным после раннего подъёма, что аж сердце сжималось.

— Потому что чем раньше мы дойдём до места дневной стоянки — тем раньше мы поедим! — бодро заявил Дон.

Лучше бы он не напоминал. Есть хотелось зверски. Но, учитывая, что еду приходилось именно что добывать, дневной привал был наилучшей возможностью поесть. Отправляться в путь без завтрака было безрадостно, но раз уж проснулись — то чего зря рассиживаться?

Голова кружилась от усталости, но ноги ступали по дороге легко, будто бы почти не касаясь поверхности. Ренару приходилось постоянно напоминать себе подробности происходящего, чтобы не расплываться ежесекундно в идиотской улыбке. Пожалуй, в компании, где есть скрытник, светляк и темняк (и эльф!), не считая остальных излишне проницательных личностей, стоило бы держать мысли при себе получше. Было бы неловко подвести Янеру. Очень неловко. Ренар несколько раз вдохнул, приводя мысли в порядок и стараясь не слишком на них концентрироваться — чтобы не услыхал Велен. Ренар всерьёз опасался, что настолько громко думает, что необязательно быть светляком, чтобы что-то заподозрить. Что уж говорить — страшники умеют контролировать отрицательные эмоции гораздо лучше, чем положительные.

Ренар ещё раз выдохнул и сосредоточился на предстоящем ему деле. Дело было вовсе не трудным, но ответственным, и оттого вызывало какое-то внутреннее содрогание. Хотя, казалось бы, всего делов — попросить друга о пустячном одолжении. Ренар обернулся — Маиран хромал в хвосте отряда в обществе Лины. Что ж, она вряд ли помешает. Воин выглядел чуть менее мрачным, чем обычно, что внушало надежду на то, что даже внимания не обратит. Или всё-таки обратит?

Сегодня утром Ренар, наконец, посмотрел на нож, который скрепил его брак, и ему стало не то жутко, не то радостно: это был тот самый нож, который он некогда подарил Маирану. И тот самый нож, который Маиран хранил за Завесой и который, по его словам, был первым предметом, который ему удалось туда положить. С одной стороны, было приятно, что в обряде поучаствовал не какой-то случайный нож. Но с другой теперь могли возникнуть серьёзные разногласия. Ренар начал замедлять шаг, чтобы Маиран его догнал.

Сейчас придётся врать. «Лжецов ловят тогда, когда они рассказывают излишние подробности», — напомнил себе Ренар. Это его уже раньше подводило.

— Маиран, у меня к тебе дело, — непринуждённым тоном начал беседу страшник.

— А? — как-то рассеянно ответил воин. Похоже, думал он о чём-то совсем другом.

— Когда мы были в лагере, у Янеры отобрали нож. Потом Наяна дала ей какой-то, а я сегодня посмотрел, а это твой, — надо же, пока что всё — правда!

Ренар вообще сначала не мог понять, откуда этот нож взялся у Наяны, но потом он сообразил — чтобы спрятать на Слово три артефакта, там пришлось освободить место.

— Так вот, я хотел спросить, не против ли ты, если Янера пока с ним походит?

Пока. Пока длится этот брак.

— А, нож! — Наконец, сообразил Маиран. Да что с ним сегодня. — Я и забыл, что он не… не там, где обычно. Да, пожалуйста, пусть ходит. Так даже лучше. Не хотелось бы его с непривычки потерять.

Ренра постарался не выдать облегчения, а просто кивнул, будто просьба была незначительной.

— Только… — Маиран собрался было что-то сказать, но расхохотался, едва начав фразу.

Маиран смеялся так искренне, что Ренар и сам не удержался от смешка, хотя и абсолютно не понимал, что происходит. Лина также недоуменно с ним переглянулась, но и она не могла сдержать улыбки. А Маиран аж остановился и смеялся, опершись на колени. Будто бы он очень давно хотел посмеяться от души, да всё повода не было.

— Ох, извините, — проговорил Маиран, утирая выступившие слёзы, — я не уверен, что это так уж смешно, но я что-то… — он махнул рукой. — В общем, я хотел спросить, не смутит ли Янеру, что этим ножом однажды убили человека. Но потом я… эээ… в общем, — воин развёл руками, — я удивлюсь, если смутит.

Ренар усмехнулся. Смутить Янеру было не так просто. Но только тут до него дошло.

— Ты убил человека этим ножом? — переспросил он. — Как? Когда?

— Я рассказывал вчера, — на лбу воина пролегла складка. Он снова пошёл вперёд, прихрамывая и явно не был настроен продолжать разговор.

Ренар остался стоять, приоткрыв рот от удивления. Этот нож он подарил Маирану незадолго до того, как тот ушёл в Орден. Этот нож первым из всех предметов поддался магии Маирана. Этим ножом Маиран впервые убил человека. Вот так ножик выпал им с Янерой! Оставалось надеяться, что на счастье.

Сегодня тракт отдалился от моря. Он полого взбирался в гору, приведя путников в широколиственный лес. Здесь дорога то и дело исчезала, погребенная с течением времени землёй, но зато было гораздо меньше колючек и идти напрямик было нетрудно. Главное было не потерять Тракт, но почти везде можно было видеть столбы, поставленные вдоль него, а Арн исправно забегал вперёд, чтобы найти продолжение дороги, если она терялась вовсе.

Под ногами приятно шуршали прошлогодние опавшие листья. Воздух был влажным, а деревья отбрасывали тень. Здесь было хорошо, хотелось лечь на этот мягкий ковёр листьев и отдохнуть, но Дон об этом и слышать не желал. Искра с тоской думала о том, что дорога опять повернёт к морю — к камням, колючкам и солнцепёку. «К рыбе, мидиям и крабам!» — поправил её Дон, когда она поделилась своими переживаниями. Господи, сколько можно говорить о еде?

Здесь, в лесу, обычная цепочка распалась, все шли, где хотели. Иногда Искре казалось, что они прочёсывают лес, иногда она и вовсе теряла кого-то из виду. «Мы похожи на овец, а Арн — на пастушью собаку. Бегает вокруг и следит, чтобы никто не потерялся», — подумала Хранительница. Эльф выглядел вроде бы как обычно, но порой всё ещё казался Искре каким-то потерянным.

— Арн, — обратилась Искра к Арну, когда тот ненадолго вернулся, чтобы пройтись рядом с ней, — а кто такие призраки?

— Обычно так называют заблудшие души умерших, — ответил эльф, — да ты и сама видела Чёрных Ястребов.

— Я читала в Свитке, что одного человека из Ордена Воинов «нашли призраком» в лесу. После того, как он, — Искре понадобилось усилие, чтобы закончить фразу, — ходил за эльфийскими ушами.

Арн вроде бы даже не сбился с шага, но Искра почувствовала, как он напрягся. Эльф склонил голову так, что волосы упали ему на лицо и стало решительно невозможно понять, что оно выражает.

— Искра, — медленно и тихо проговорил Арн, — пожалуйста, не спрашивай меня об этом.

В его «пожалуйста» было вложено столько мольбы, что у Искры тоскливо сжалось сердце. Кажется, Арн никогда ни о чём не просил с таким чувством.

— Ты не хочешь об этом говорить или ты считаешь, что мне не стоит это знать? — на всякий случай уточнила она.

— Я не хочу об этом говорить, — фраза прозвучала оборваной.

— Если ты скажешь, что мне не стоит этого знать, я не буду спрашивать никого другого и Свитку этот вопрос тоже задавать не стану.

Арн поднял на неё взгляд. Он выглядел удивлённым.

— Мне очень любопытно, — призналась Искра, — но я доверяю тебе в таких вопросах. Я потерплю. В конце концов, у меня есть сотни других вопросов, на которые я хочу знать ответы.

— Спасибо, — с некоторым облегчением и с отчётливой благодарностью произнёс Арн, — я расскажу тебе, когда придёт время, — пообещал он.

— Договорились, — согласилась Искра.

Арн кивнул и снова удалился — не то быстрым шагом, не то лёгким бегом. Практически сбежал от разговора.

Потом Искра пошла рядом с Линой, но та была не слишком расположена к разговору. Лина пребывала в каком-то на редкость лиричном настроении, смотрела вокруг и мурлыкала себе под нос — сочиняла новую песню, что ли?

— Ой, смотри, — Лина глупо хихикнула, — срамный гриб!

Искра посмотрела на землю. Да уж, гриб действительно был срамным — иначе не скажешь. Вообще-то он не слишком был похож на гриб в привычном понимании — вместо шляпки у него была просто тёмная плотная оконечность. Зато ножка внушала уважение — белая, толстая, целеустремлённо поднимающаяся из земли вверх. Дополняли «срамность» картине два белых «яйца», лежащие рядом с основанием ножки. От гриба исходил отчётливый сладковатый запах — противный, как вонь гниющего мяса.

Искра тоже не удержалась от глуповатой улыбки. Уши защипало — от стыда за то, что они, как две дурочки, стоят и хихикают над несчастным грибом, который вовсе не виноват, что своим внешним видом пробуждает у людей какие-то односторонние ассоциации.

Рядом с ними остановилась Ависар. Она тоже задумчиво посмотрела на гриб. Когда толпа зрителей пополнилась Наяной и Жингой, Искра поняла, что это становится слишком нелепым даже для смеха. Гриб, наверное, хотел убраться отсюда, от столь пристального внимания, но, увы, был не в состоянии это сделать.

— У нас в Ре-Дон-Гоне их называют «бабья радость», — конечно же, вездесущий Дон не мог не прийти, чтобы узнать, отчего тут такое столпотворение. — но вы почему-то не выглядите счастливыми.

— Уверена, что этот гриб так прозвали мужики, которые думают, что, для того, чтобы обрадовать женщину, нужно просто снять штаны, — невозмутимо ответила Ависар, — но, вообще-то, содержимым штанов ещё нужно правильно пользоваться.

Искра почувствовала, что краснеет уже по другой причине. Если Ависар и Дон сейчас затеют полноценную перепалку на эту тему, ей, пожалуй, лучше уйти.

— Чего это вы тут столпились? — Маиран положил руку на плечо Лине и, наклонившись, посмотрел на предмет всеобщего внимания. — Вы что, весёлку никогда не видели?

Вот тут все не выдержали и по кругу пробежала волна хохота.

— Так, какие ещё варианты названий этого чуда природы вы можете предложить? — осведомился Дон.

— Б-бесстыдник, — сказал Велен, поправляя очки.

Искра оглянулась. Кажется, тут собрались уже все, кроме Корона, Юны и Рыси. Может, и слава Богу. Хотя Рысь, наверняка, нашла бы, что добавить к списку названий.

— Ингкаамри, — произнесла Жинга, как-то странно квакнув посреди слова, — это если на Островах, — а в Лейваане — «ведьмина радость».

— А как переводится это «ингамри»? — с любопытством спросила Искра.

Жинга задумалась, накручивая на палец прядь волос.

— Наверное, можно перевести как «любовник земли».

— А как называют его целители? — Дон толкнул Ависар локтем.

— А что его называть? — пожала плечами целительница, — фаллос — он фаллос и есть.

Да уж, целители явно не боялись слишком крутых выражений.

— Вран, а ты что скажешь? — Искра попыталась втянуть в разговор мрачного темняка.

— Я не знаю, — получила она обескураживающий ответ вкупе со скользящим мимо взглядом, — потому что я до сего дня вообще не знал, что такие штуки существуют.

Дон явно собирался пошутить над этим, но Ависар вернула ему удар локтем, только в более ощутимом варианте и он предпочёл найти другую жертву.

— Арн, а как называют этот гриб эльфы? — окликнул Дон Арна, стоящего где-то в сторонке, но, несомненно, слышащего каждое слово.

— Если перевести на Общий, то «выскочка», — ответил Арн, подойдя чуть ближе.

— Эх, какие вы до скуки благопристойные ребята… — разочарованно протянул Дон.

— Может, мы всё-таки пойдём дальше? — предложил Маиран, — а то если мы будем каждый гриб рассматривать, то далеко мы не уйдём.

— И то верно, — согласился Дон, достал свой «ножик» и двумя решительными движениями срубил гриб и отсёк его «недошляпку». Подняв добычу, Дон отрезал кусок и отправил в рот.

— Ты чего творишь⁈ — испугалась Лина и попыталась вырвать остатки гриба у огородника из рук.

— А что такого? — не понял Дон. — Он как редька. Хочешь кусочек? — но Лина от предложенного угощения шарахнулась как от огня.

Дон усмехнулся, но настаивать не стал. Он невозмутимо отрезал второй кусок.

— Знаете, из этого разговора мы можем сделать два интересных вывода, — заявил Дон, — во-первых, эти грибы растут везде. А, во-вторых, все, кроме целителей, стесняются!

— Это точно, — согласилась Ависар, — так что отдай мне половину.

Против такого возразить было нечего и Дон добычей поделился.

— Во, мы остановимся здесь! — заявил Дон, оглядывая очередную бухточку, открывшуюся их взору.

— Ты шутишь? — удивился Маиран, — до полудня ещё далеко.

— Сами ныли, что я даю вам мало спать, — резонно возразил Дон. — Мы, конечно, можем идти дальше, но мы рискуем не найти настолько же хорошего места.

— И чем же это место так отличается от других? — недоверчиво спросил воин.

Дон с энтузиазмом указал рукой на скалу, нависающую над водой, на вершине которой рос большой раскидистый можжевельник.

— Мне нужна верёвка! — Дон оглядел своих спутников, — я точно помню, что у кого-то была верёвка.

— Надеюсь, ты собираешься повеситься? — почти что без намёка на иронию произнесла Жинга, доставая верёвку из своего мешка.

— Мадам, я тоже Вас люблю, — Дон с довольным видом схватил верёвку и полез на скалу.

Искра сняла свой рюкзак и положила его на землю. В принципе, хорошее место для стоянки было прямо тут. Может, в итоге лагерь и будет в другом месте, но что стоять с вещами?

— Рыыыыысь, мне здесь нужна твоя помощь! — зычно крикнул Дон, уже забираясь на дерево.

Маленькая охотница недовольно пожала плечами, но, оставив вещи, тоже принялась подниматься. На самом деле скала была не слишком высокой. Над уровнем моря она возвышалась всего на два человеческих роста. На два роста Велена. Ну и ещё на пол-Рыси. Ну и может быть ещё чуть-чуть.

Когда Рысь добралась до дерева, Дон что-то негромко ей сказал, она кивнула, разделась и внезапно бросилась со скалы прямо в море. Искра дёрнулась было в тщетной попытке помочь, спасти, но тут же сообразила, что спасать из воды мага Воды — довольно бесполезное занятие.

— Химера задери, что он делает? — не выдержал Маиран.

— Кажется, я знаю, — Лина загадочно усмехнулась.

Дон, тем временем, распластался по толстой ветке, простирающейся над морем. У Искры замирало сердце, когда она видела, сколько под ним пустоты, а за ней — волны. Может, затем он и позвал Рысь — чтобы спасла, если он сорвётся? Дон, однако, вполне спокойно привязывал верёвку к ветке, не беспокоясь о том, что поджидало его снизу.

Искра скосила глаза и посмотрела на Врана. Темняк смотрел на происходящее с каменным лицом. Он явно не понимал, что происходит. И не хотел понимать.

Дон соскользнул с дерева на землю, поймал конец и верёвки и хорошенько дёрнул за него. Верёвка не поддалась, ветка не дрогнула. Дон принялся вязать на верёвке большие узлы до тех пор, пока её конец не стал болтаться выше края уступа. Потом, не выпуская верёвки, он отошёл назад, поднялся на какой-то камень и подпрыгнул, повиснув на верхнем узле.

Искра вся замерла от этого зрелища. Дона качнуло далеко за край уступа, затем он вернулся обратно и крепко встал ногами на уступ. У него это получилось так легко и естественно, что Искра разрывалась между ужасом и восхищением.

— Да, всё в порядке! — прокричала Дону Рысь, выбираясь на берег.

— Так что же вы стоите? — Дон явно не мог решить, что делать в первую очередь — призывно махать руками или снимать рубашку. Смешение этих двух процессов выглядело забавно.

— Пойдём, тебе понравится! — Лина решительно потянула Маирана за руку в направлении скалы.

Воин смотрел на всё это неодобрительно, но пошел без возражений.

Дон, тем временем, снова уцепился за верёвку и решительно повторил свой манёвр. В самой дальней точке траектории он отпустил верёвку и ухнул в море, перевернувшись в полёте головой вниз. Оставалось надеяться, что благополучно. Рысь, уже успевшая подняться, повторила его манёвр, красиво кувыркнувшись в воздухе.

Дон выплыл из-за края утёса и выбрался на берег, всем своим видом демонстрируя, как же это здорово — прыгать в море с такой высоты.

Вран глубоко вдохнул и шумно выдохнул, выпуская воздух сквозь стиснутые зубы. Он был вне себя от… ярости? Изумления?

— Да, Вран, — вдруг с озорной улыбкой сказал Велен, — это тот самый человек, который украл Браслет Тьмы и Часы из-под носа Ордена Смерти.

Вран посмотрел на светляка растерянно и даже как будто испуганно, а Дон, проходивший мимо — сердито. Велен моргнул, провёл рукой по голове, убирая волосы назад.

— Вран, ты п-пойдёшь п-прыгать? — спросил он.

Темняк только и смог что отрицательно помотать головой.

— Тогда п-подержи, п-пожалуйста, — Велен снял очки и протянул их Врану. Тот, слишком изумлённый, чтобы соображать, взял их без возражений.

— Велен! — Ависар окликнула светляка откуда-то сзади, — куда пошёл? — в голосе целительницы появились суровые нотки, — ты ж расшибёшься!

Замечание было резонным — Велен проявлял удивительную неловкость и спотыкался с завидной регулярностью. А тут такая скалища.

— Вот, подержи, — Ависар сунула в руки Врану аптечку и помчалась догонять светляка.

Вран обернулся к Искре с очками в одной руке и аптечкой — в другой. В его расширенных глазах плясали сотни вопросов — и ни одного ответа.

— Свиток подержать не дам, даже не надейся, — Искра тоже направилась к скале. Она не могла пропустить такое веселье.

Почему-то издеваться над Враном таким образом было весело. Очень весело. Хотя и определённо невежливо.

— Значит так, — терпеливо объяснил Дон ещё раз, — подходишь к краю. Вытягиваешь одну ногу над пропастью. Дальше шагаешь на неё так, будто там есть пол. Руки держишь спереди, ими ты удерживаешь равновесие, чтобы тебя не перевернуло. И перед тем, как войти в воду, напрягаешь зад так, как будто ждёшь, что тебя по нему огреют кочергой.

Корон посмотрел вниз, на тёмные волны, бьющиеся о скалистый берег. Они с Доном нашли в стороне от верёвки уступ чуть пониже, но прыгать всё равно было страшно. Тем обиднее было, что Лина, обычно такая пугливая, бесстрашно раскачивалась на верёвке и, казалось, только и ждала возможности сигануть вниз. Что поделать. Маги Воздуха не боятся высоты.

Всё просто. Шагнуть. Держать руки. Напрячь зад.

По спине пробежала нервная дрожь. Юна поскуливала, крутясь вокруг него. Только бы не прыгнула следом. Для собаки тут явно высоковато.

Справа от Корона кто-то опять полетел вниз, но он даже не понял, с края или с верёвки. Господи, а если кто-то упадёт кому-нибудь на голову?

— Всё, хватит думать, прыгай давай, — Дон хлопнул его по плечу и Корон, совершенно неожиданно для себя, шагнул вперёд. — Задницу держи! — донёсся ему вслед крик, а в следующее мгновение вокруг была вода.

Вода попала и в нос, и в рот, оглушила, обожгла тело и вспузырилась вокруг. Сердце вдруг болезненно затрепыхалось, пропустив пару ударов. Корон загрёб руками, пытаясь выплыть вверх. Пполучалось как-то неубедительно. Корон почувствовал, что сейчас захлебнётся. Рядом с ним о воду ударило что-то тяжёлое. А потом его потянули за волосы.

Фыркая и отплёвываясь, Корон, наконец, глотнул воздуха. Кто-то держал его сзади и тянул к берегу. А он потихоньку успокаивался. Ведь, в конце концов, неплохо получилось. В воду он вошёл почти правильно. Просто, пожалуй, стоило сперва окунуться, чтобы вода не казалась такой обжигающе-холодной для разгорячённой кожи.

Они доплыли до подножья скалы и Корон уцепился за какой-то уступ, помогая себе держаться на плаву. Он уже почти отдышался. Мальчик повернулся и увидел рядом с собой Рысь. Девочка серьёзно смотрела на него.

— Тебе стоит начать с уступов пониже, — заявила она, — ты плохо плаваешь.

— Я нормально плаваю! — возмутился Корон, и тут же хлебнул воды и закашлялся.

— Нормально для человека, живущего вдали от моря, — сказала Рысь, — то есть плохо.

Корон усмехнулся. Вот ведь формулировочка.

— В море плавать легче, чем в озере, — заметил он.

— Только когда нет волн, — возразила Рысь.

Она вдруг легко взобралась на уступ, через который перекатывались волны и втянул туда же Корона. Она замерла, напряжённо глядя наверх, но потом расслабилась.

— Что там? — не понял Корон.

— Если прыгнет Велен, его тоже надо будет ловить, — пояснила Рысь, — прежде чем кто-то упадёт ему на голову с целью спасти.

— Он не прыгнет, — уверенно возразил Корон, — Ависар его не пустит.

— Ависар не пустит. А Дон может и столкнуть, — произнесла охотница.

Корон удивлённо посмотрел на Рысь. Неужели она и правда считает Дона таким безрассудным и жестоким человеком? Да, Дон порой делал странные вещи. Но всё-таки он не хотел, чтобы кто-то пострадал. Не зря же, прежде чем прыгать со скалы, он попросил Рысь проверить, нет ли там выступающих камней и достаточна ли глубина. Да и сейчас, смотря снизу, Корон понимал, что скала не такая уж и высокая на самом деле. Ну, ему не повезло неудачно спрыгнуть. И Дон его не сталкивал! Он подробно объяснил, как правильно прыгать. В общем нет, Корон не считал Дона безумцем.

— Я научу тебя нырять головой вперёд, — вдруг заявила Рысь, — это намного лучше.

Корон чуть не поперхнулся, но кивнул. Оставалось надеяться, что урок они начнут с уступа пониже.

Янера лежала на наклонном, нагретом солнцем камне. Отсюда ей хорошо было видно и скалу, и верёвку, и раскачивающихся на ней людей. Периодически до неё доносился громкий всплеск упавшего в воду тела, выкрики и смех.

Справа от неё чихнул Ренар. Почему-то он часто чихал от яркого солнца.

Странно — у него на глазах происходило что-то потенциально опасное и то, что может напугать, но он не пошёл показывать, насколько ему не страшно. Как-то это не по-страхолюдски.

— Почему ты тут, а не там? — прямо спросила она.

Тут их мог услышать разве что Вран, да и тот сидел достаточно далеко и выглядел слишком сосредоточенным на чём-то. Можно было не опасаться задавать вопросы, не гадать, какие последствия будут у той или иной фразы.

— Потому что ты сидишь тут, — просто, как какой-то очевидный факт, ответил Ренар, — а почему ты здесь, а не там? — лукаво задал он встречный вопрос.

Янере пришлось немного подумать, прежде чем она смогла объяснить это словами.

— Я хочу покачаться на этой верёвке. Но я боюсь, что в последний момент струшу. Лезть туда, чтобы потом с позором возвращаться обратно — это чересчур.

Ренар издал едва слышный смешок. Янера обернулась. Он широко улыбался. Ренар легко вскочил на ноги и протянул ей руку. Ничего не оставалось, кроме как протянуть свою в ответ. Ренар помог ей подняться на ноги и потянул за собой. Янера неуверенно пошла.

— Ты не струсишь, — этот ответ опять был таким, будто Ренар объяснял ей, что небо — сверху.

— Почему ты в этом так уверен? — почти шёпотом спросила Янера.

Ренар стрельнул взглядом куда-то назад, видимо проверил, что Вран уже достаточно далеко.

— Потому что Кельтерны не трусят, — негромко, но веско произнёс Ренар, лукаво глядя на ней.

Так-то оно так, конечно. Кельтерны не ведают страха, но и что с того? И тут до Янеры дошло. Она едва удержалась от того, чтобы рассмеяться в голос, однако губы сами собой расплылись в глупой, но искренней улыбке. Ренар улыбнулся ей в ответ и нежно сжал её руку. Он обещал, что не выдаст этот маленький секрет и он держал слово.

Янера Кельтерн. Когда она произносила это имя про себя, где-то между сердцем и желудком прокатывался комок леденящей дрожи. Это имя было… странным на ощупь. Оно было как новый сапог. Красивый, но ещё не разносившийся по ноге. Оно немного давило. Осознавать, что это теперь — её имя, было очень странно. Радостно, но немного стыдно, будто она его украла. Больше радости, чем стыда.

Они с Ренаром поднимались наверх, к оплоту буйного веселья. И он держал ей за руку. Но вовсе не потому, что склон был слишком крутой и ей нужна была помощь. Янера точно знала, что дело не в этом. Просто ему хотелось идти так. И у ней не было ни малейшего возражения.

— Но-но! Ты-то куда полез? — Ависар перегородила дорогу Лишарду.

Желающих качаться на верёвке было куда больше, чем желающих прыгать в воду. Лина и сама с удовольствием «полетала», но прыгать пока не стала. Она с беспокойством и гордостью следила за тем, как прыгнул Корон. Он не возвращался, но Лина видела, что он копошился внизу с Рысью и не волновалась.

А сейчас вот Лишард шагнул вперёд явно с целью быть следующим в очереди, но Ависар стояла между ним и верёвкой непреодолимой преградой.

— Ну не такой я тяжёлый, чтобы верёвку оборвать, — пробасил Лишард, уже догадавшись, в чём дело, но надеявшийся перевести разговор в другое русло.

— Руки! — грозно прикрикнула Ависар, уперев руки в бока.

Лишард воровато спрятал руки за спину.

— Да сюда давай, балда! — Ависар было не обмануть.

Бородач вздохнул и покорно протянул целительнице руки ладонями вверх. Ависар размотала повязки и внимательно осмотрела красные ладони.

— У тебя только начало заживать. Сейчас сдерёшь всё и придётся начинать сначала.

Лишард ещё раз печально вздохнул, но послушно отошёл и сел в сторонке.

Дон, посмотрев на это, отобрал верёвку у Искры, распустил несколько нижних узлов и завязал петлю.

— Вот, — предъявил он Ависар, — ногой в петлю, и держаться сгибом локтя. А на обратном пути мы поймаем.

Ависар с сомнением, но всё же согласилась на такой вариант.

Лина в очередной раз порадовалась тому, как Дон хорошо всё устроил. И придумал ведь! И теперь всем весело и с каждым «полётом» груз на плечах будто бы становится легче. А ещё Дон никого не подзуживал. Не подначивал никого прыгнуть, не торопил тех, кто не решался сразу довериться верёвке. Удивительно благоразумно, но так хорошо! Лина не могла сдержать счастливой улыбки. Замечательное утро!

Маиран стоял в сторонке, но уже не хмурился, как вначале. Похоже, потихоньку заражался общим весельем. Надо было как-то расшевелить его, но только не напрямую.

Лина взглянула вниз. Здесь, наверху, было жарко. А внизу море прохладно билось о скалу. Лина до сих пор не прыгнула лишь потому, что не хотела оставлять Маирана. А теперь, пожалуй, ради него и стоит. Прыгать было самую малость страшновато. Вчера она сиганула примерно с той же высоты, но даже не в воду, а на камень. В Ледасе не было достаточно тёплого моря, чтобы в нём можно было плавать с удовольствием, но правильно прыгать вниз Лина умела. Она решительно принялась раздеваться.

Маиран нервно отвернулся. Он оказался удивительно стеснительным. Даже ночью, когда они плавали вместе, он старался лишний раз на неё не смотреть, когда они были на берегу. Точнее не так. Не разглядывать, вот правильное описание. Кто бы мог подумать, что бесстрашного воина можно смутить и запугать, всего-навсего раздевшись. Быть может, это потому, что в Орден Воинов женщин стали принимать совсем недавно, даже позже, чем Маиран ушёл в Орден? Вероятно, их там всё ещё было слишком мало, чтобы успеть к ним привыкнуть.

Дона голые женщины не смущали совершенно. Он одобрительно хмыкнул, передавая Лине верёвку. Лина схватилась за узел повыше, подпрыгнула на камне и полетела вперёд. В самой дальней точке траектории, там, где тело замирает после взлёта и переходит к падению, она разжала руки. Пожалуй, стоило бы чуть раньше, чтобы пролететь ещё дальше. Но всё равно получилось хорошо.

Маиран уже которую минуты подумывал присоединиться к общему безумию. Все выглядели какими-то до одурения довольными. Всё это было очень странно, но отчего-то бодрило. Наконец воин вдруг понял, что всё ещё стоит на месте от того, что немного опасается летать на верёвке над обрывом. Чушь какая! Чего тут бояться?

После того, как Лина сиганула вниз (это выглядело очень красиво, но у него дух перехватило от волнения, когда она падала), сомневаться дальше стало уже просто неприлично. Маиран дождался очереди, взялся за верёвку и прыгнул.

Под ногами сначала пронеслась твёрдая сухая земля, а затем, гораздо дальше, покрытое мелкой рябью море. Сердце в какой-то момент отчего-то подкатило к горлу, но быстро вернулось на место. Маиран благополучно проделал обратный путь и снова встал ногами на твёрдую землю.

Было очень странно делать что-то подобное для развлечения. Но — почему нет? Развлечения часто бывают бессмысленны. Маирану вспомнились танцы в Лиспе. В них был хоть какой-то смысл — показать себя, доказать, что ты лучше других. Он не слишком любил эти шумные сборища, но иногда Данга хватала его и Снегирька, и, не слушая возражений, тащила к общему костру. Воины танцевали тройками. Так что Данге действительно нужны были два человека. И отчего-то она всегда выбирала именно их. Маиран поймал себя на том, что улыбается.

Лина уже успела вернуться и, слава Богу, надеть нижнюю рубашку. Маиран вроде бы понимал, что в стеснении не была особого смысла, но всё-таки относиться спокойно к обнажённым женщинам рядом было очень и очень тяжело. Ладно Ависар — о неё всего можно было ожидать. Рысь тоже в таком виде казалась довольно естественной — вероятно, из-за её диковатости. Но Лина в таком «наряде» заставляла его взгляд непроизвольно метаться то в сторону, то обратно к ней.

Лина беззаботно ему улыбнулась, как будто не сиганула только что в воду с такой вышины. С её волос стекала вода, что не мешало ей выглядеть очаровательно.

Маиран снова встал в очередь. Впереди Ависар выговаривала Велену, что, если он вздумает прыгнуть, она добьёт его на берегу. Удивительно, но Велен ещё ни разу не оступился, хотя покачался уже раз пять.

Когда Маиран встал на камень и взял в руки верёвку, он понял, что ему действительно хочется отдаться этому чувству полёта ещё раз. Это и правда было здорово.

Снова внизу пронеслись земля и море, маятник качнулся в обратную сторону.

Несущаяся навстречу скала решила показать свой нрав. Какой-то выступающий вверх не то обломок ствола, не то кусок камня с размаху врезался в правую ногу. Аккурат в сломанные пальцы. Маиран едва не взвыл и неосознанно подтянул ноги к себе. Его закрутило и заметало из стороны в сторону. Перед глазами не то сгустилась тьма, не то, напротив, всё поглотила вспышка света. Когда Маиран снова обрёл способность дышать и видеть, он, конечно же, болтался над морем, растеряв весь импульс. Какая нелепость! Внутри поднялась злость. Ну как можно было не заметить этот выступ⁈

— Тебя вытащить? — предложил Дон.

Маиран взглянул на сочувственно ухмыляющегося огородника и злость забурлила с новой силой. Он ещё и издевается!

— Нет, — ответил он. В самом деле, что он, сам не справится?

Раскачиваться было бы как-то нелепо, да и не факт, что удастся сразу сделать это перпендикулярно берегу. К тому же руки уже дрожали — пока он крутился, он слишком сильно вцепился в верёвку. Оставалось только прыгнуть.

Наплевав на то, будет ли это выглядеть нелепо, Маиран спустился по верёвке вниз, повис на петле и только тогда разжал руки. Отсюда падать было невысоко.

Вода была недостаточно холодна, чтобы остудить кипящую злость. Маиран выбрался на берег и пошлёпал по камням, прихрамывая больше обычного. С одежды стекала вода, оставляя позади тёмные лужи.

Какая всё-таки дурость устраивать подобный балаган, когда они идут куда-то, невыспавшиеся и голодные, да ещё и, возможно, с погоней на хвосте. Всё это время, потраченное на глупые игры, можно было бы провести с большей пользой. Перед глазами так и стояла мерзкая ухмылка Дона. Делает вид, что ему просто весело, а на самом деле упивается тем, что все (за редким исключением) боятся прыгать в воду так, как он. Раздаёт там снисходительные советы. Заставляет позабыть осторожность. А теперь ещё Вран, благоразумно сидящий в тени думает небось, что он, Маиран, принимает участие в этом безумии сознательно.

Но подняться обратно всё равно придётся. Хотя бы за сапогами и мечом, которые остались наверху.

Стиснув зубы, воин продолжил путь.

Искра долго не решалась свести знакомство с верёвкой, хотя ей и очень хотелось, но Дон парочкой удачных шуток сломил её сомнения. Это было здорово! Как будто она летала, только не во сне, а наяву. Всё было прекрасно. До тех пор, пока во второй раз не «полетел» Маиран.

Искру аж передёрнуло, когда он ударился. Наверное, это было очень, очень больно. Иначе он бы так не растерялся. Какой Маиран молодец, что догадался спуститься вниз и прыгнуть с меньшей высоты! Хотя зря он не согласился на помощь Дона. Искра знала, что огородник в один из узлов засунул камешек и теперь мог притянуть верёвку к берегу с помощью магии. Но, может, Маирану просто хотелось окунуться, чтобы успокоиться после такого? Вон, уже возвращается. Хромает, бедолага. Почему Ависар не спешит ему на помощь?

Маиран, наконец, добрался до площадки. Его встретили сочувственные взгляды. Воин явно собирался уйти отсюда и пришёл только за вещами.

— Ну что, как водичка? — бодро поинтересовался Дон.

Маиран не ответил. Только резко повернулся к огороднику и посмотрел на него снизу вверх. Искре стало жутко. Она уже видела у Маирана подобный взгляд, но тогда он не сопровождался таким прерывистым дыханием и отчётливо трясущимися руками. Дон, как обычно, проигнорировал эти признаки.

— Ты ведь не собираешься нас покинуть? — Дон усмехался. — Теперь, когда ты только вошёл во вкус.

В следующий момент Маиран шагнул вперёд, одновременно выпрямляясь. Со всего размаха он толкнул Дона в грудь. И огородник полетел с обрыва спиной вперёд, нелепо размахивая руками.

Искра попятилась. Ей не хотелось быть следующей. Снизу раздался громкий всплеск. Сразу за ним ещё один, гораздо тише. Но Искра не осмелилась обернуться. Как в поединке нельзя упускать противника из вида, так сейчас она не могла отвести взгляд от Маирана — она стояла к нему ближе всех.

А Маиран замер, где стоял, бледный как смерть. Его неподвижный взгляд был устремлён вперёд, туда, где только что стоял Дон.

Искра осторожно отступила ещё на шаг, стараясь заодно отодвинуться и от края обрыва.

— Там всё в порядке, — раздался у Искры за спиной чуть дрожащий голос Лины. Видимо, она заглянула вниз и убедилась, что Дон успешно справился с этим внезапным прыжком.

Её слова будто разрушили стену неповижности.

Маиран с каким-то полувздохом-полустоном схватился за голову с таким видом, будто намеревался вырвать себе волосы. А потом развернулся и поспешил вниз, почти не хромая, позабыв и про сапоги, и про меч.

— Маиран! — Лина, всё ещё стоявшая на краю, бросилась было за воином вдогонку.

— Стой! — Ависар бросилась ей навстречу и остановила, обхватив руками.

Искра вспомнила, как Ависар прижала её к земле в тот день, когда Арн пришёл первым из тех, кто пошёл выручать Лину после того, как она заблудилась в Темновражье. Хранительница по опыту знала, что Ависар держит крепко, но Лина сдаваться не собиралась.

— Ависар, ты чего? — Лина продолжала вырываться, хотя силы были неравны.

— Если я тебя отпущу. Ты. Пойдёшь за ним. А я не хочу. Чтобы ты это делала, — с трудом, с паузами, проговорила целительница, не ослабляя хватку.

— Мне плевать, чего ты хочешь! — вдруг выкрикнула Лина. — А ну отпусти! — в её голосе прорезались какие-то новые, стальные нотки. Это был какой-то незнакомый, чужой голос.

Ависар разжала руки. Лина отступила назад и отбросила с лица волосы. Искра никогда не видела у неё на лице такой решительности, такого ожесточения. Сейчас Лина казалась слишком серьёзным противником, чтобы преступать ей дорогу.

— Не ходи за ним, — Ависар попыталась вразумить Лину ещё раз.

— Ему нельзя оставаться одному! — не менее упрямо ответила Лина. — Ты ведь сама ему это говорила!

— Я говорила не совсем это… — попыталась оправдаться Ависар.

— Уйди с дороги, — Лина говорила тихо и медленно, но тем более угрожающе это звучало.

— Хорошо, — Ависар отступила в сторону, — но я тебя предупредила.

— За это спасибо, — уже спокойно, с искренним чувством ответила Лина.

Она кивнула и побежала вниз, как была — босая, в одной рубашке, с мокрыми растрепанными волосами. Искра смотрела ей вслед и не могла поверить, что это Лина так бесстрашно несётся куда-то, не обращая внимания на колючки, прыгая с камня на камень какими-то невероятными прыжками.

Лина неслась вниз так, будто её ноги едва касались земли. А, может, так оно и было. Зачем только Ависар её задержала? За это время Маиран мог успеть уйти далеко, и она понятия не имела, куда.

— Куда пошёл Маиран? — спросила она Врана, одиноко сидящего внизу.

Темняк смерил её таким взглядом, что она решила было, что он проигнорирует вопрос, но он не стал вредничать и махнул рукой куда-то в сторону. Лина повернулась в ту сторону и мысленно выругалась. Там простиралось колючее редколесье, в котором затеряться — раз плюнуть.

Так, главное — не паниковать. Вряд ли Маиран хотел совсем уж потеряться. Значит, он должен был пойти к какому-нибудь ориентиру. К какому только? Надо бы подняться повыше, осмотреться. Но, как назло, никакой возвышенности поблизости.

Думать было решительно некогда. Лина побежала куда-то в указанном направлении, молясь, чтобы угадать.

Уже порядком запыхавшись, Лина наткнулась на узкую и неглубокую щель с ручьём и подивилась собственной глупости. Конечно же, вода! Вниз или вверх? Сейчас бы монетку бросить!

Лина ступила в неожиданно ледяную воду и пошла вверх. Спустя несколько десятков шагов она запоздало сообразила, что, будь Маиран ниже по течению, он бы увидел проплывающую листву и муть, поднятую её шагами. Но ей повезло. Маиран оказался выше. И подходить к нему можно было, наверное, с бубенчиками на голове — всё равно бы не услышал.

Воин стоял на коленях, руками опираясь на дно ручья, свесив голову и слегка покачиваясь из стороны в сторону. В этой позе было столько отчаянья, что Лина едва подавила порыв подбежать, обнять, спасти. Нет, нельзя так вторгаться. Если у этой «комнаты» нет двери — это ещё не значит, что можно входить без стука.

— Маиран! — Лина постаралась окликнуть его как можно спокойнее.

Воин вздрогнул и отшатнулся назад, сев на пятки. Затравленно, как испуганная собака, посмотрел на неё.

— Не подходи! — почти с отчаяньем выкрикнул он.

Лина вышла на противоположный берег ручья и села на корточки, положив ладони на ступни. Ноги от холодной воды порядком озябли. Каково же рукам Маирана, которые он сейчас прикладывает к щекам и лбу?

— Зачем ты пришла? — устало спросил он.

— Ты не должен быть один, — ответила Лина.

— Но если я не могу быть с другими?

— Ты обещал, что не будешь пытаться справляться со всеми проблемами в одиночку, — напомнила Лина.

— Со всеми — нет, — парировал Маиран, — но с этой — да.

— Ты решил говорить, как эльф? — Лина подавила раздражение, которое вызвало это увиливание. Сейчас из них двоих сильной должна быть она. А, значит, ей остаётся только непробиваемое спокойствие. Как броня от страхов и беспомощности.

Воин вновь приложил руки к лицу. Его кисти заметно покраснели. Как долго он стоял, опустив их в холодную воду, пока она не пришла?

— Как там Дон? — с явным усилием спросил Маиран.

— Арн прыгнул вслед за ним, но он и сам справился, — Лина отчётливо видела, что Дон плыл сам, — не волнуйся за него. Земляки умеют падать правильно.

— Земляки?

— Маги Земли, — пояснила Лина, — у нас их так называют иногда.

Некоторое время они молчали. Лина смотрела на Маирана, улавливая малейшие признаки хоть чего-нибудь. Маиран смотрел на протекающую мимо него воду. Потом он снова качнулся назад и сел на землю, скрестив ноги. Смирился с тем, что она не уйдёт. Это была победа.

— Я не знаю, что мне делать, — признался он. Ещё одна победа, и какая!

— Я бы предложила тебе поплакать, но у тебя вряд ли получится, — честно ответила Лина, невзирая на то, что такое предложением наверняка должно было его рассердить.

— Да… наверное, — он даже не спросил, почему она так считает. Значит, Лина была права, полагая, что подобное выражение чувств находится за гранью приемлемого для него.

Теперь Маиран смотрел невидящим взглядом куда-то вперёд, мимо неё.

— Маиран, расскажи, почему ты толкнул Дона, — попросила Лина.

— Ты правда не понимаешь? — воин криво и горько усмехнулся. — Я не просто толкнул. Я хотел его убить.

По телу пробежала волна противной слабости, начинаясь где-то в животе. Её замутило. Но нет. Она здесь должна быть сильной. Защитить его от него же самого, как он защищал её от других.

— Если бы ты хотел его убить, ты взял бы меч, — возразила она.

Маиран медленно покачал головой.

— Когда это происходит, я совсем не думаю. Я просто в ярости бросаюсь вперёд и… — он вздохнул и с силой провёл ладонью по лицу.

— Это уже не впервые? — Лина уже знала ответ, но всё равно постаралась сделать это утверждение вопросительным.

— Я же уже рассказывал… — попытался юлить воин.

— Расскажи ещё раз.

Господи, только бы не замолчал!

— Я пытался утопить Ависар, — глухо проговорил Маиран, будто читал приговор.

Лина едва усидела на месте. Чтобы воин пытался убить своего напарника⁈ Вполне вероятно, случись такое на глазах других воинов, Маирана могли бы и казнить. Или что-то в этом роде. Лина плохо знала, как принято обращаться с преступниками в Ордене Воинов. Это было ужасающе. Но если она сейчас сдастся и уйдёт, то как потом смотреть в глаза своему отражению?

— В этих двух случаях было что-то общее? — в горле ужасно пересохло, но приходилось говорить ровно и спокойно. — Что ты чувствовал? Я имею ввиду, до того, как понимал, что происходит.

— Я… — Маиран мыслью погрузился внутрь себя, пытаясь найти ответ на этот вопрос. — Я разозлился. Даже не так. Рассвирепел, наверное. Я такую ярость испытывал, наверное… — он поднял на неё взгляд. — Хочется сказать, что я был так же зол, когда давал тебе ту дурацкую клятву, но это не так. Но был ещё один случай… В Ордене. Тогда было что-то похожее.

— На что ты разозлился? — продолжала допрос Лина, стараясь запоминать слова, но не думать о том, что за ними стоит.

— Из-за шуток, — было видно, как Маирану неприятно это признавать, но он не отступил. — Дон и Ависар шутили. И это было неприятно для меня.

— Тебе не нравится быть смешным? — предположила Лина.

— Конечно, не нравится! — согласился Маиран. — Но не настолько же.

Он сцепил руки и принялся хрустеть пальцами. Лину от этого звука почти передёргивало, но она терпела.

— Это же были безобидные шутки! — почти жалобно сказал он. — Шутка Дона так вообще нормальная на фоне остальных его едких словечек! Я не понимаю, почему это происходит! — в его голосе прорезалось отчаянье.

Лина сидела, лихорадочно думая, что же сказать. Нужен был хоть какой-то выход, который сможет изменить хоть что-нибудь.

— Лина! — взмолился Маиран. — Я не хочу, чтобы ты была следующей! Если я даже Ависар…

— Тшшш, — прервала его Лина, — Эти вспышки происходят от того, что ты сердишься на человека, но терпишь это до тех пор, пока он не отпустит неудачную шутку в твой адрес. Я предлагаю договор. Отныне каждый раз, когда я сделаю что-то, что тебя раздражает, ты будешь говорить мне об этом. Сразу. Прямо так: «Лина, мне не нравится то, что ты только что сделала». И не будешь гнать меня от себя. Идёт?

— Какой-то это односторонний договор, — с сомнением откликнулся Маиран.

— Мне кажется, за свои подвиги ты заслужил небольшую расплату, — Лина прикусила язык, осознав, что только что пошутила в адрес Маирана. Но тот это высказывание проигнорировал, видимо, посчитав справедливым. — Но ты прав. Чего ты хочешь взамен?

Маиран смотрел на неё, склонив голову набок. Лина чувствовала, как внутри неё что-то мелко дрожит. Что он попросит?

— Избавь меня от необходимости объяснять всё это остальным, — наконец, ответил он.

— Договорились, — Лина с облегчением встала, шагнула навстречу и протянула ему руку.

Маиран медленно, с сомнением осторожно сжал её ладонь, будто она была хрустальной. Это было самое жуткое рукопожатие в её жизни.

— А теперь тебе надо поспать, — заявила она, снова отступая на другой берег. — Если ты не хочешь возвращаться, я принесу тебе вещи сюда. Мне кажется, ты замёрз в мокрой одежде.

— Как я мог замёрзнуть на такой жаре? — возразил Маиран, но взгляд у него стал задумчивым. Видимо, его всё же знобило, просто он этого не замечал.

— Так что, я иду? Только пообещай, что не будешь больше прятаться и дождёшься меня тут.

— Что ты будешь туда-сюда бегать? — вздохнул воин, поднимаясь, — я с тобой пойду. Но там найду себе место в сторонке.

— Хорошо, — согласилась Лина.

Она не сдержала улыбки. Даже сейчас в Маиране оставалась его обычная надёжная заботливость. Просто она был погребена под обломками проблем и пережитых испытаний.

Маиран лежал в тени, чуть в стороне от общего лагеря. Лина сдержала слово — принесла ему сюда всё необходимое, сама что-то объяснила остальным. И не ушла. Он ведь обещал её не прогонять. Маиран на всякий случай прислушался к себе. Нет, её присутствие не раздражало. Слава Богу. А то получился бы конфликт двух условий договора.

Маиран не был верующим человеком, но сейчас он готов был молиться любому богу, духу, дереву — да кому угодно — лишь бы эта смелость Лины, её решение остаться рядом с ним, не имело серьёзных последствий. Чтобы не навредить ей.

Постепенно его накрыла тяжёлая дремота. Он не ожидал, что сможет сейчас заснуть. Лина тоже легла неподалёку. Наверное, она устала. Она не спала вчера днём, да и сегодня ночью они, пожалуй, гуляли чересчур долго, чтобы оставить время для нормального сна. Маиран вспомнил вчерашнее приключение. Нежным чувствам сейчас было слишком тяжело прорасти внутри снедавшего его ужаса. Была благодарность. Какая-то потрёпанная, но стойкая, как старая, надёжная лошадь. Благодаря Лине он сейчас чувствовал себя человеком. Пусть очень плохим, отвратительным и недостойным сострадания, но человеком, а не чудовищем. Это уже было хоть что-то.

Приходила Ависар в сопровождении Велена (видимо, на случай, если Маиран снова взбесится), осмотрела его ногу и сообщила, что все усилия — коту под хвост и не до конца зажившие пальцы он сломал заново. Его это нисколечко не удивило — ощущения были именно такие. Ависар не дала никаких рекомендаций. Не поговорила. Просто сделала то, что посчитала нужным и ушла. Это было больно. Гораздо больнее, чем сломанные пальцы.

Маиран почувствовал рядом какое-то движение и приоткрыл глаз. Лина не осмелилась лечь вплотную к нему, но положила свою ладонь рядом с его рукой, поближе. Будто предлагала подержать её за руку, если он захочет, но Маиран не посмел, хотя ему и очень этого хотелось. Не посмел дотронуться, но подвинул руку ближе, почти до прикосновения, до того места, где мог ощутить тепло её руки. А потом позволил сну утащить себя куда-то подальше от ужасающей реальности.

Дон решил вздремнуть. Ночного сна критически не хватало. После инцидента все почему-то расхотели кататься на тарзанке, а жаль. Он всерьёз намеревался подбить Ренара на прыжок вниз. В общем-то, достаточно было бы спросить, не страшно ли ему прыгать. И, считай, всё. Ничего, в другой раз. Не последняя скала на пути.

Все как-то сверх меры переполошились. Будто Маиран действительно хотел его убить. Чушь какая! Убить мага Земли, сбросив его вниз. Уж Маиран-то должен понимать, что это малоэффективно. Тем более, его меч был рядом. Так что, скорее, Маирана задела его шутка и он просто хотел на неё ответить, но не нашёл слов.

По крайней мере, Дону гораздо больше нравилось видеть эту ситуацию именно так. К сожалению, похоже, были факты, свидетельствующие об обратном. Эти факты незримо летали по лагерю, но никто не говорил об этом вслух. С Маираном и правда не всё было в порядке, ввпрочем, как и всегда. Воин был слишком серьёзен и за это ему ужасно не везло этим летом.

Впрочем, гораздо больше внушало опасение то, с каким заговорщическим видом Жинга и Лишард взялись за приготовление обеда, прогнав всех остальных. Что они там удумали и будет ли это съедобно? Вот что по-настоящему важно в это время суток.

Искра посмотрела на Свиток. Его поверхность была чистой — она ещё не задала вопрос. А всё потому, что она не знала, какой вопрос задать. Вряд ли в какой-либо книге был когда-либо написан ответ на вопрос, что делать с Маираном. А все прочие вопросы, которые давно должны были быть заданы, улетучились из головы начисто.

Искра так и не смогла задать вопрос, а, значит, и получить ответ.

На берегу Арн с Рысью копошились возле выкопанной Доном ловушки для рыбы. Дон ушёл спать, но все условия перед этим создал. Интересно, поймают они что-то или нет? В любом случае, судя по доносящемуся запаху, обед был на подходе.

— Обед! — зычно крикнул Лишард.

Звать во второй раз не пришлось. Все сбежались на зов. Даже Маиран выполз из своего укрытия, и сел на почтительном расстоянии, стараясь не смотреть на остальных. Он сейчас очень напоминал Арна, боявшегося раньше смущать людей своим присутствием, но своей отстранённостью смущавшего не меньше.

Размер порции Искру приятно поразил. Еды, в кои-то веки, было достаточно. В её тарелке плескалось что-то горячее, разноцветное и одуряюще пахнущее мясом и травами.

Некоторое время слышалось только сосредоточенное чавканье. Неожиданно первым заговорившим был Вран.

— Что там? — поинтересовался темняк. Именно поинтересовался, в его вопросе не было подозрительности или чего-то в этом роде. — Очень вкусно, — признал он, — но я не могу понять, что это.

— Местами похоже на курятину, — заявил Корон.

— Я насчитала уже три разные курятины, но что-то мне подсказывает, что ни одна курица не пострадала, — задумчиво добавила Ависар.

— Ну, во-первых, пойманный утром заяц туда, конечно же, попал, — улыбнулся в бороду Лишард, — а потом…

— Стоп-стоп-стоп! — прервал его Дон, так энергично взмахнув рукой, что чуть не опрокинул свою миску.

— Почему? — удивлённо изогнула брови Жинга.

— Потому что я хочу сначала съесть это, потом переварить, а уже потом узнавать, что вы туда засунули, — веско пояснил огородник, — а то вдруг там черепашатина, а я это ем.

— А что не так с черепашатиной? — удивился Ренар. — В Ре-Рун-Кае подают черепаховый суп, это вкусно.

— В Ре-Дон-Гоне тоже, — сварливо откликнулся Дон, — но в детстве у меня была ручная черепашка, так что черепахи — мои друзья и я их не ем.

— Ручная черепашка? — опешил Ренар. — Как это?

— Как-как, — Дон, похоже, наслаждался произведённым эффектом, — она жила у меня в ящике под кроватью, я кормил её всякими листиками и выпускал гулять по дому.

Искра попыталась себе это представить и едва удержалась от смеха. Да уж, как это похоже на Дона. Выходит, он с детства был таким безумцем?

— Она любила залезать под шкаф, — продолжал Дон, — а потом она росла, росла и однажды застряла под ним. И там и сдохла. Бедная Тырля!

— Тирлиа? — переспросила Искра.

— Тырля! — поправил Дон. — Так её звали.

Искра ещё раз попробовала повторить это странное имя, но ей не удалось. Вообще произнести это смогла только Рысь — в Древнем языке встречались звуки и похуже. Откуда Дон это выкопал?

— Твоя черепаха. Застряла под шкафом, — вдруг очень чётко, без тени улыбки произнесла Наяна, глядя немигающим взглядом прямо на Дона. — В доме кузнеца в маленькой деревне в пяти днях пути от Ре-Дон-Гона.

— Отец сам сделал этот шкаф! — ни на секунду не смутившись, ответил Дон, искренне глядя ей в глаза. — Из досок. И очень им гордился!

— И твоя черепаха сдохла, — не успокоилась скрытница, — под этим шкафом.

— Ага. Отец очень расстроился и, чтобы утешить меня, пообещал, что разрешит мне завести попугайчика.

— Попугайчика⁈ — глаза Наяны метали молнии.

Искра разделяла её удивление, но не понимала, почему Наяна так сердится. Ну, несёт Дон чушь и несёт. Можно подумать, в первый раз. Искра смутно помнила, что попугаи — это птицы с Южных Островов. На Кай-Дон-Моне их, небось, по пальцам можно было пересчитать. С тем же успехом отец Дона мог бы разрешить ему завести слона.

— Но попугайчика я так и не завёл, — удручённо признался Дон, — а потом я ушёл в Орден и стало вообще не до того.

Тут Искра расхохоталась. Смотреть на бородатого мужика, так искренне печалившегося от того, что в детстве ему не удалось завести попугайчика, было выше её сил. Смех, как всегда, оказался заразен. Смеялся даже Вран. Да что там, даже Маиран улыбнулся.

— Вы так мило смеётесь, сразу чувствую себя в тесной компании друзей, — Дон и сам посмеивался. — Как бы не стало уж слишком тесно.

Стало тесно… Слова гулко упали куда-то в колодец разума и всколыхнули застоявшуюся воду. Стало тесно… Что-то было про это… Что-то очень важное и совсем недавно…

Стало тесно

Кроту в норе,

В старых стенах

Устал бродить.

Вольно, смело

Сменил дорогу,

Стихли вдали

Колокола

Искра с удивлением поняла, что произнесла это вслух, ещё и странным, более низким, чем обычно, голосом. Все уставились на неё. Но, прежде чем она успела хоть что-то ответить, Корон продолжил читать дальше.

В бурном море

Беличьих башен

Выбор сложный

Случаю вверил.

К серым мышам

Зашёл в нору,

С хитрой кошкой

Знакомство свёл.

Мало мыши

Могут пред кошкой,

Их раздоры

Кроту на радость.

Смог дракона

Меры времени

Крот удачливый

Дерзко добыть.

Это было что-то новенькое. Этого Искра раньше не слышала. Или слышала?

— Это же весеннее предсказание Ио! — подал голос Маиран, позабывший, похоже, о своём намерении ни с кем не разговаривать. — С чего это вы вдруг его вспомнили?

Искра сама не могла понять. То есть понятно, что её заставили вспомнить слова Дона, но откуда она знает эти стихи? Искра с подозрением покосилась на Свиток. Откуда ещё? И вдруг она вспомнила. Сон. Позапрошлой ночью она видела, как этот стих был сложен.

Искра подняла голову и натолкнулась на взгляд Арна. Он однозначно говорил — не при всех. Хотя откуда он мог знать про сон? Она ведь не рассказывала. Но Искра слишком привыкла доверять Арну в подобных вопросах.

Она снова покосилась на Свиток. Многие понятливо закивали. Хранительнице Свитка редко приходилось объяснять, откуда она знает то или иное.

— Помнится, мы как-то хотели его потолковать, — напомнила Ависар, — но никто не смог вспомнить текста. Теперь у нас есть текст. И как, стало понятнее? — ехидно спросила целительница.

«Я никогда не добивалась успеха в том, чтобы хоть что-то понять из предсказаний Ио», — вспомнила Искра один из ходов Ависар в той достопамятной игре. Похоже, целительница считала толкование предсказаний пустой тратой времени.

— Можем п-поотгадывать сейчас, — предложил Велен, зевнув, — всё равно все наелись и никуда не хотят идти.

Это было чистой правдой. Поэтому, устроившись поудобнее, все принялись обдумывать слова, периодически повторяя строчки.

— Главное, чтобы в этом предсказании не было рецепта нашего прекрасного обеда, — проворчал Дон, тоже вытягиваясь на земле, опершись на локоть.

— Ну, вполне очевидно, что в предсказании фигурируют маг Земли, скрытник и убивцы, — начал Корон.

Искра приподняла было бровь, но поняла, что это выглядит достаточно понятным даже для неё.

— Мне кажется, в первом куплете что-то про Ре-Дон-Гон, — лениво протянул Дон.

Огородник чуял любимый город издалека. Даже в предсказаниях.

— В бурном море беличьих башен… — пробормотал Маиран. — Что означают белки?

— Жизнерадостность, — ответила Рысь.

— А вот и альтернативные трактовки появились, — усмехнулся Дон. — Я полагаю, что иногда белки — это просто белки. Не усложняйте.

Снова повисла пауза, а потом в наступившей тишине раздался взрыв хохота. Смеялся Велен, откинув голову и вытянув вперёд длинные ноги. Он пытался сказать что-то сквозь смех, но у него это никак не получалось. Велен снял очки и вытер выступившие на глазах слёзы.

— Корон! — и снова взрыв смеха. — Дракон меры времени!

Корон уставился на учителя, хмуро сведя брови. Похоже, он не понимал. Потом вдруг его лицо засияло, и он тоже расхохотался. Юна залаяла и полезла облизывать лицо своему Спутнику, так виляя хвостом, что её чуть ли не заносило из стороны в сторону. Кое-как отпихнув псицу, Корон, наконец совладал со смехом.

— Часы! — выдохнул он. — Дон, это предсказание про тебя!

Как только он это произнёс, разрозненные слова предсказания сложились вместе в единую мозаику. Искра сразу вспомнила и старые стены Ре-Дон-Гона, и норы катакомб под ним, и колокола на башнях. Верхушки елей, волнами колышущиеся на ветру, и белок, прыгающих в ветвях. Монетку, упавшую вверх аверсом. Наяна, пошедшая вслед за Доном в Лиркон, хотя это противоречило её планам. То, как Дон воспользовался тем, что убивцы были заняты поисками Наяны и добыл Часы. Дерзко, бесспорно. И по невероятному везению.

— Я польщён, — признался Дон, видимо, проведя в уме те же аналогии. — Насколько мне известно, раньше мне не отводилось так много места в предсказаниях Ио.

— Но почему дракон? — спросила Искра. Где-то внутри она это понимала, но облечь в слова не могла.

— А это из старых предсказаний, — объяснил Корон. — Когда Часов ещё не было, они часто появлялись в предсказаниях. И «драконы меры времени» или «драконы оков времени» — это довольно частое их описание. Даже у Ио были такие предсказания.

Велен и Маиран ему поддакивали, и даже Вран снизошёл до того, чтобы кивнуть.

— Но почему драконы? — повторила свой вопрос Искра.

— Дракон означает в предсказаниях что-то могущественное, выходящее за рамки понимания, — ответила Жинга, — что-то настолько большое, что нельзя вместить в предсказания одним понятием.

— Ага, — теперь, кажется, Искра начала понимать. — А когда и как были созданы Часы?

— В триста восемьдесят шестом году от основания Орденов, — отчеканил Корон, — церемония, на которой Часы были переданы Орденам, состоялась на идис септора в Реворе, — мальчик оглянулся на Велена и тот кивнул, подтверждая, что Корон всё правильно помнит.

— И как их сделали? — Искру начало раздражать, что ей приходится задавать одни и те же вопросы по нескольку раз.

— В предсказаниях не раз упоминался Часовщик. Конечно, он в них назывался по-разному, но именно это имя к нему прицепилось. Выходило так, что его надо было найти и попросить, — как-то неуверенно ответил Корон.

— Дед из библиотеки! — хохотнул Дон.

— Как бы это ни звучало, но т-так и есть, — Велен, улыбаясь, чистил очки. — Это б-был старичок, к-который, можно сказать, жил в б-библиотеке Ордена Хранителей в Реворе. Он даже не был б-библиотекарем, в общем-то. П-просто в какой-то м-м-момент он там появился, никто точно не знает, когда. Тогда казалось, что он был там всегда. Ходил, п-подсовывал людям нужные рукописи.

— Надо понимать, что на тот момент это была наиболее сохранившаяся библиотека в Кай-Дон-Моне, — заметил Маиран, — после «эпидемии» пожаров триста семидесятых.

— В общем, много кто видел этого деда, но никто не догадывался, что обратиться надо именно к нему, — усмехнулся Дон.

— А догадаться уж очень хотелось, — добавил Лишард, — потому что событий было много, а письма идут долго и быстрый способ связи между Орденами был ну очень нужен.

— Насколько я помню, первым догадался Аврелий-не-Цвилир, — вдруг внёс свою лепту в историю Ренар.

— П-прошу п-прощения, но п-первым был, Сарен, ученик П-провия, — теперь Велен чистил очки смущённо.

— Вообще-то, всем известно, что честь этого открытия принадлежит проконсулу Кардешу, — непререкаемо заявил Вран.

— Как мило вы перетягиваете одеяло каждый на себя, — хитро улыбнулась Наяна. Наверняка она полагала, что загадку разгадал кто-нибудь из скрытников, чьи имена в официальной истории могли и не остаться.

— Так, хорошо, я поняла, — прервала Искра этот бессмысленный спор, — кто-то разгадал предсказания и понял, где искать Часовщика. Итак, они его нашли. И каким образом он их сделал?

Воцарилось смущённое молчание. Казалось, собеседники даже спрятали глаза друг от друга.

— А никто не знает, — сказала Наяна. Эта неизвестность её явно терзала. — Как-то сделал. В предсказаниях есть смутные указания, но они все выглядят примерно как «может, одно разбив, два создать». Сама понимаешь, по таким рецептам не повторить.

— Да, а потом Часовщика и след простыл, — с сожалением вздохнул Лишард, — будто он специально явился, чтобы сделать двадцать шесть Часов — ни больше, ни меньше.

— Вообще людей, которые умеют делать артефакты, крайне мало, — проворчал Дон, — особенно артефакты сильные. Это талант надо иметь. Но в одиночку сделать такое… Никто ни до, ни после не вытворял ничего подобного.

Искра задумалась. Браслет, Кулон и Кольцо создавались большими группами магов, но задолго до Часов. И больше ничего подобного сотворено не было. И врат в другой мир никто не открывал. Будто бы некоторые секреты были безвозвратно утеряны.

И ещё её волновал один вопрос: та девочка из сна, смогла ли она встретиться с Доном? Пусть даже «она будет уже не она», но всё же. Ей так этого хотелось. Было бы обидно, если бы ей не удалось.

Путь вдоль моря продолжался в том же ритме: короткий ночной сон — длинный дневной привал. Почему-то никаких признаков погони не было. Врана раз за разом спрашивали об этом, но он только растерянно пожимал плечами. Похоже, сам темняк тоже не понимал, в чём дело. Он вроде бы немного притёрся к остальным и растерял под жарким солнцем часть своего великолепия, но продолжал сохранять непробиваемую серьёзность. Дон, будто в противовес ему, продолжал чудить.

На следующий день после раскачивания на верёвке Дон сплёл из каких-то прутьев не то корзину, не то шар, и они играли в какую-то игру, в которой надо было этот шар закинуть в яму, находящуюся на территории другой команды. Шар нельзя было держать в руках — только кидать всеми доступными способами. Было весело, но совершенно бессмысленно. В другой раз они вставали в воде по двое, сцепив руки и подбрасывали третьего. А ещё строили пирамиды из людей. И так далее, и тому подобное.

Больше всего Искру поражало то, что только Вран не поддерживал эти игры. Наяна играла почти что охотно. Янера будто бы смущалась, но рано или поздно приходила. Арн всегда был рядом, хотя он, скорее, следил за тем, чтобы люди не поубивали друг друга ненароком. Даже Маиран иногда присоединялся, хотя и очень осторожно. Воин старался не подходить к людям лишний раз. Лина неотступно следовала за ним. Дон сдался перед её просьбами не шутить над Маираном и на всякий случай вообще с ним не разговаривал. Эта тактика, похоже, работала. По крайней мере, прошло уже дня четыре, а Маиран ни на кого не бросался. Вот только он всё больше отдалялся от остальных. Искра почти физически ощущала его одиночество. Она тоже опасалась приближаться — не хотелось, чтобы, помимо воина, пытавшегося убить напарника, Маиран стал человеком, поступившим так же с Хранительницей Свитка. Это было бы чересчур. За себя Искра не боялась — Свиток бы её защитил. Но… «Тот, кто поднимает руку на Хранительницу Свитка долго не живёт», — кажется, так сказал Маиран про того стражника в Ре-Дон-Гоне. Сейчас всё это казалось так далеко, а в том время Искру привело в ужас то, что из-за неё погиб человек.

А ещё все они здесь менялись. Искра не могла бы точно объяснить, в какой момент это начало происходить. Возможно, сразу после побега. Но они все стали откровеннее и ближе, не просто научились терпеть друг друга, а, скорее, признали сильные и слабые стороны и научились использовать первые и прикрывать вторые. Были, конечно, те, кто оставались немного в стороне. Вран, конечно же. Рысь, которая после добровольного отшельничества Маирана проводила время в основном в компании Корона или Арна. Сам Арн. Искра же чувствовала себя так, будто у неё появилась самая настоящая семья.

Она, наконец, смогла выделить себе время для чтения Свитка и теперь уже не попадала впросак в простейших вопросах. Прочитала немало предсказаний Ио, но так и не научилась толком в них разбираться, хотя, если удавалось найти их расшифровку, всё складывалось, как мозаика. Попыталась разобраться в основах магии всех направлений и нашла неожиданно удачного собеседника для этих рассуждений во Вране. Темняк, казалось, хорошо разбирался во всём, но не спешил показывать это никому, кроме Искры. Искре это льстило. Льстило его особое отношение. То, что Вран смотрел на неё иначе, чем на остальных. То, что предпочитал её компанию одиночеству. То, что сидел рядом, когда она читала и не мешал, но готов был поддержать разговор, если она хотела поделиться прочитанным.

И, вместе с тем, с Враном никогда не было чувства равности. Он мог быть вежливым, притягательным, галантным, но общение с ним всегда было соревнованием. Искра всерьез задумалась о том, все ли в Ордене Тьмы ведут себя подобным образом. И даже в этом неравенстве было что-то приятное. В основном то, что Искра, чаще всего, чувствовала себя выигрывающей. Как в тот раз.

В тот раз Вран сидел рядом с ней. Она читала. Он впервые прервал её разговором.

— Вы мне не доверяете, — с какой-то почти обидой проговорил он.

Искра подняла на него взгляд. Ей хотелось иронично спросить «с чего ты это взял?», но она сдержалась. Впрочем, Вран повёл себя так, будто она всё-таки задала этот вопрос.

— Каждый раз, когда я беру вахту, на кого-нибудь нападает приступ бессонницы, — поделился своими наблюдениями Вран.

— Конечно, мы тебе не доверяем, — произнесла Искра, сворачивая Свиток. — А с чего бы нам?

Вран моргнул. Он выглядел сейчас каким-то неожиданно уязвимым, будто забыл надеть свои доспехи трибун легата.

— Да, ты помог нам сбежать, — согласилась Искра, — но отнюдь не по доброте душевной, признай это. И внятного ответа, зачем, мы так и не получили. Внятного объяснения того, что за переполох происходит в Кай-Дон-Моне, тоже. Ладно, предположим, ты сам не в курсе. Предположим, я поверила, что трибун легат отправился в Ничьи Земли, совершенно не понимая, что он делает, просто сторожить Кольцо в компании нейтральных магов, — уже сейчас она чувствовала, что он отступает, что инициатива в этом поединке — её. Он даже не пытался парировать. — Что гораздо важнее твоих тайн и целей — ты сам не чувствуешь себя частью этой команды. Есть мы, а есть ты. Ты подчёркиваешь это каждой своей фразой. Ты ведёшь себя не так, как мы. Ты сознательно отделяешь себя от нас. И после этого ты хочешь, чтобы наше доверие к тебе хоть как-то увеличилось?

Искра сама чувствовала, что переборщила с насмешкой в голосе. Пожалуй, Врану было унизительно слушать такое. Он вскинул голову и устремил взгляд мимо неё.

— Госпожа Хранительница…

— Вот! — Искра оборвала его прежде, чем он успел хоть что-то сказать. — Ты единственный, кто называет меня так всерьёз. Ты держишь слишком большую дистанцию, чтобы мы могли хотя бы познакомиться с тобой, прежде чем доверять.

— Я не…

Искру вдруг разобрала злость. За то, какой Вран непонятный. За его надменность. За то, как он смотрит, как они живут, но не принимает в этом участия. За его скользящий мимо взгляд…

— Смотри мне в глаза, когда со мной разговариваешь! — почти выкрикнула она, запоздало сообразив, что это как раз было плохой идеей.

Вран, конечно же, ответил на это единственным возможным способом — резко, с вызовом, посмотрел прямо на неё.

Искре по сути нечего было бояться. В крайнем случае, Свиток вмешается. Но она уже помнила, как разбегаются мысли от взгляда Врана и приготовилась к тому, что сейчас вообще перестанет соображать. Но этого, почему-то, не произошло.

Они смотрели друг на друга какое-то неприлично долгое время. Искра отсчитывала удары сердца.

А потом Вран дрогнул, отшатнулся и уставился в землю. Искра не могла понять, кажется ли ей, что его пальцы, спрятавшиеся в складки одежды, мелко трясутся. Наверняка показалось. Вряд ли Врана можно было настолько напугать, особенно просто взглядом.

— Что мне делать? — не поднимая взгляда, спросил он.

Искра замешкалась, не понимая по его тону, что он ожидает услышать — приказ или совет. Она совместила то и другое.

— Либо ты начинаешь говорить «мы» вместо «вы», ведёшь себя как все остальные, общаешься по-человечески с кем-то, кроме меня, либо остаёшься трибун легатом, чьи планы мы будем пытаться разгадать.

— Ты хочешь, — с недоверием спросил Вран, поднимая взгляд где-то до её плеча, — чтобы я раскачивался на верёвках, прыгал в море со скал и гонял плетёные шары по берегу?

— Именно, — подтвердила Искра, удерживая рвущуюся на волю улыбку.

— Как скажешь, — смиренно пробормотал Вран.

Он впервые обратился к ней на «ты», не назвал «Госпожой Хранительницей» и вообще было ощущение, что он заканчивал разговор уже с совсем другим человеком. Что же такого он увидел в её глазах?

— И всё-таки, зачем ты сломал мою игру? — поинтересовался Дон у Велена.

Они сидели у костерка и жарили рыбу на прутиках. Не хватало только пары кружек пива для того, чтобы сделать эту картину совсем уж роскошной. Отсюда открывался прекрасный вид на очередную бухту. Люди гоняли мяч вдоль берега. Дону уже не было необходимости придумывать новые игры каждый день — ребята справлялись и сами.

Велен не стал упрямиться и делать вид, что забыл свою оплошность, которая, вроде бы, осталась там, в бухте, где на скале рос раскидистый можжевельник.

— П-просто тогда впервые у Врана хоть какие-то мысли вышли из-под контроля, — ответил Велен, — и я из вежливости намекнул ему на это. Откуда же я мог знать, что ты затеял весь этот балаган специально для того, чтобы вывести его из себя?

— Ну, положим, не только для этого, — Дон улыбнулся. Ему нравился тот образ жизни, который он навязал окружающим, — но это определённо было одной из причин поступать во всём настолько опрометчиво.

— Увы, я всё испортил, — лицо Велена выражало искреннее сожаление.

— Ну, не отчаивайся, — попытался приободрить его Дон. — Может, он теперь будет держать тебя за простодушного дурачка и это сыграет нам на руку.

Велен не обиделся — только усмехнулся и поправил очки. Кажется, он до сих пор не понимал.

— Велен, — Дон постарался сказать это так, чтобы было понятно, что он не шутит, — я правда хочу, чтобы ты понимал, что ты — единственный в этом лагере человек, который может Врану хоть что-то противопоставить.

Пусть Велен больше любит переговоры, он остаётся магом Света. Играющим на том же поле, что и маги Тьмы, но другими фигурами. Пусть уровни Врана и Велена несопоставимы, и всё же шанс есть, при прочих условиях.

Взгляд Велена метнулся к Арну, но он быстро отловил акцент на слове «человек». Да и Велен-то уже должен знать о том, что Арн испытывает трудности с магией. С магией, а не с ментальной защитой, поправил себя Дон. Нет, Арна сбрасывать со счетов не стоит никоим образом.

— Ты не совсем п-прав, — возразил Велен, — ещё есть Искра.

— Искра? — удивился Дон. Что эта девчонка может против Врана?

— Она единственная здесь, кто выше его по статусу. С его точки зрения, разумеется. Так что, — Велен задумчиво посмотрел вдаль, — она может отдавать ему приказы. Вероятно, он даже выполнит их — в рамках своей интерпретации.

— Да? — недоверчиво протянул Дон. — Ты правда думаешь, что она может его пересилить?

Велен молча показал рукой в сторону моря. Там, среди одной из команд, бегал Вран — в одной рубашке и штанах, с разметавшимися по плечам мокрыми волосами.

Что ещё, кроме некой непреодолимой силы могло заставить его это делать?